Часть третья. Срока давности не предусмотрено…
США. Вашингтон. Белый дом. 2007 год. Июль
Перед вылетом в Багдад Джеймс Неттелфильд решился позвонить вице-президенту США. Он полагал, что помощь второго лица государства в этом деле ему просто необходима. Неттелфильд сильно волновался. Он всегда робел перед вице-президентом. Через минуту в телефонной трубке раздался голос самого влиятельного человека США:
— Слушаю!
— Сэр, простите, что побеспокоил! Это Джеймс!
— Что за Джеймс? — не поняв, кто звонит, сонным голосом переспросил вице-президент. Неттелфильд так сильно волновался, что забыл о раннем часе, хотя Дик Чейни обычно не поднимался из постели раньше семи часов утра.
— Еще раз прошу простить, сэр, это Джеймс Неттелфильд!
— А, Джеймс! Дружище, я тебя не узнал! Что там у тебя случилось? — Видимо, вице-президент понял, что начальник Контрразведывательного центра ЦРУ не рискнул бы побеспокоить его в столь ранее время, если на то не было веских причин.
— Сэр, через час я срочно вылетаю в Ирак по приказу директора Хайдена. У меня к вам дело, не терпящее отлагательства. Считаю своим долгом проинформировать вас, — начал Неттелфильд. Разговор занял в общей сложности почти сорок минут. Начальник Контрразведывательного центра подробно изложил своему истинному патрону все те события, что произошли за последний месяц. Он не забыл довести до сведения вице-президента и мысль о том, что назревает большой скандал, если расследование пойдет по версии, предложенной заместителем директора ЦРУ Беннетом. В конце разговора Неттелфильд пожаловался влиятельному чиновнику на действие неких диверсантов, предположительно русских, которых, вероятно, направил в Ирак российский президент.
— Сэр, не могли бы вы убедить главу Белого дома при первом удобном случае заявить мистеру Путину свою озабоченность в связи с его заявлением по поводу найти и уничтожить исполнителей похищения российских дипломатов?
— Джеймс, вы лично причастны к этой акции? Отвечайте, как на исповеди! — задал вопрос вице-президент.
— Да, сэр, и не один я! — с намеком ответил Неттелфильд.
— Хорошо, Джеймс! Я сегодня же скажу президенту! Ну, а с представителем директора Хайдена вы разберитесь сами! Я со своей стороны обещаю вам всяческую поддержку. Ставки слишком высоки! Мы все можем полететь в тартарары! Действуйте! Жестко действуйте!
— Я вас понял, сэр!
* * *
После звонка начальника Контрразведывательного центра вице-президент не стал ложиться, хотя время было раннее. Он прекрасно понимал опасения Неттелфильда. Вице-президент в некотором раздумье посидел на диване, а потом резко встал и направился в ванную комнату. Через десять минут он вышел оттуда и стал одеваться.
«Да, если вдруг журналисты каким-то образом пронюхают о наших делах, то просто отставкой все это не обойдется, — раздумывал вице-президент, повязывая галстук перед зеркалом. Он только представил, как американские газеты однажды выйдут с заголовками типа “Второе лицо США — наркоделец номер один в мире”, “Вице-президент — героиновый король!”… и его бросило в холодный пот. — Но ведь Джеймс не допустит скандала!» — успокаивал себя вице-президент, покидая свою резиденцию. Автомобиль ждал его на площадке перед домом. Через полчаса вице-президент уже входил в двери Белого дома. На пороге он столкнулся с секретарем президента.
— Хэллоу, Фрэнк! Где босс?
Тот вытаращил глаза на вице-президента, будто впервые увидел его. Конечно, секретарь не ожидал, что второе лицо государства так рано посетит главу администрации США. В это время президент только вставал с постели.
— Видимо, еще спит, — неуверенно ответил секретарь, взглянув на наручные часы. Но вице-президент, словно не слыша этих слов, проследовал мимо удивленного чиновника и уверенно направился в то крыло Белого дома, где находилась спальня президента США Джорджа Буша.
Дик Чейни быстро поднялся по лестнице на третий, «семейный», этаж. Пройдя через центральный холл, он оказался в Западном зале: налево располагалась спальня президента, направо — столовая. Чейни на какое-то мгновение остановился, чуть подумал и открыл дверь столовой. Там в это время был только официант.
— Доброе утро, сэр! — поприветствовал он вице-президента. — Вы будете завтракать?
— Да! — ответил Чейни и сел за стол. Долго ждать не пришлось. Буквально через пять минут в столовую вошел улыбающийся Джордж Буш.
— Хэллоу, Дик! — поприветствовал он своего вице-президента. — Что так рано? Я не замечал раньше, чтобы тебя мучила бессонница!
— Доброе утро, сэр! — Хотя Дик Чейни был в дружеских отношениях со своим боссом, но по имени называл того только в партикулярной обстановке, в остальное же время он придерживался официального обращения к президенту США и считал такое свое поведение абсолютно правильным. Джордж Буш хорошо знал Дика Чейни, а потому, услышав его обращение к себе «сэр», понял, что разговор будет носить служебный характер, и не ошибся. Тем временем официант принес две порции яичницы с беконом, чуть поджаренный хлеб с сыром, блинчики с кленовым сиропом, кофейник, молочник и две чашки.
Завтрак проходил в полной тишине, и только, когда перешли к кофе, Джордж Буш спросил:
— Дик, давай выкладывай, что у тебя случилось?
Вице-президент немного помолчал, выдерживая паузу, а потом на одном дыхании рассказал первому лицу государства все то, о чем ему поведал в телефонном разговоре начальник Контрразведывательного центра ЦРУ Джеймс Неттелфильд. Конечно, Дик Чейни не обо всем проинформировал президента, кое-что он утаил. Ведь не мог же вице-президент сказать, что с его непосредственного благословления и содействия была создана разветвленная сеть по поставке героина в США. Нельзя же было ему признаться в том, что вице-президент привлек к распространению наркотиков государственных чиновников высокого уровня. Но главное заключалось в том, что вся деятельность Чейни в этом направлении имело одну цель — личное обогащение. Поэтому вице-президент доложил главе администрации США только то, что посчитал нужным. Но, когда он стал говорить о русском спецназе, посланным лично президентом России для наказания организаторов и похитителей российских дипломатов, Джордж Буш перебил многословного Чейни:
— Послушай, Дик, а мы не причастны к этому похищению?
— Ну что вы, сэр! Наши парни задержали арабских террористов практически по горячим следам. Был суд. Негодяев приговорили к смертной казни! Приговор приведен в исполнение!
— А у нас есть доказательства того, что к смерти наших резидентов причастны русские?
— Прямых доказательств нет, но… Все эти странные смерти произошли сразу же после выступления русского президента. Он тогда прямо так и сказал, что отдал приказ найти и уничтожить исполнителей убийства дипломатов.
— Послушай, Дик, ты меня совсем запутал! Я не понимаю, как русские связаны со смертью резидентов ЦРУ, ведь мы задержали исполнителей?
— Да, сэр!
— Если мы не причастны к убийству дипломатов, то зачем Путин будет посылать своих людей, чтобы уничтожить наших парней?
— Сэр, есть подозрения… — начал злиться вице-президент и не договорил. Он сам понимал, что его объяснения носят фрагментарный характер, неубедительны, и вообще его рассказ был каким-то путаным, сбивчивым, а потому сомнительным.
Президент Буш заметил нервное состояние Дика Чейни и не захотел доводить его до истерики, которой всякий раз заканчивался любой разговор с вице-президентом, когда тот по той или иной причине не мог толково и логично изложить свою идею или мысль.
— Хорошо, Дик, что ты хочешь? — решил разрядить обстановку президент.
— Сэр, позвоните Путину и потребуйте от него отменить свой приказ!
— Какой приказ? О боже! Что за чушь! А если он просто так сказал, чтобы поддержать свой имидж крутого парня?
— Позвоните, сэр! — почти закричал вице-президент. Он вскочил со своего места и, смяв в руках салфетку, бросил ее на стол. — Вы должны это сделать! Пусть даже там нет этих проклятых русских, но лишний раз указать им на их место только пойдет на пользу нам. Наши парни гибнут в Ираке, а русские хотят получить от этих грязных арабов контракты на работу по восстановлению нефтяных скважин и на разработку новых месторождений. Президент Путин потерял чувство меры и начинает зарываться. Разве мы можем ему позволить так себя вести? Пусть не забывает, кто победил в холодной войне. Ваш отец, сэр, вот настоящий победитель, и вы должны закрепить успех своего родителя!
Дик Чейни так убедительно говорил, что президент Буш стал думать, что, действительно, русские в последнее время стали вести себя неучтиво по отношению к своим победителям.
— Хорошо, Дик! Я сегодня же позвоню президенту Путину!
На этом завтрак двух главных правителей США закончился. Вице-президент покидал Белый дом в отличном настроении, так как был уверен, что хозяин Белого дома уже звонит в Москву.
Россия. Подмосковье. Ново-Огарево.
Резиденция Президента Российской Федерации. 2007 год. Июль
Президента России не удивил звонок его американского коллеги. Последнее время Джордж Буш довольно часто вел переговоры с Владимиром Путиным по телефону. Американец понимал, что Россия со времен Советского Союза имела крепкие позиции в странах Арабского Востока и в Ираке особенно.
После успешного вторжения коалиционных сил НАТО во главе с США в Ирак уже прошло три года, но спокойствия в стране не наступило. В некогда спокойном Ираке наблюдался полный хаос в виде тотальной гражданской войны, когда все воевали против всех и друг против друга.
Президент Путин, отвечая на телефонный вызов из Вашингтона, думал, что Джордж Буш в очередной раз станет уговаривать его присоединиться к военной операции, так как Россия имеет авторитет у арабов, и это очень поможет коалиционным силам установить в регионе прочный мир. Но, к своему удивлению, хозяин Кремля ошибся.
— Хэллоу, Владимир! Как дела?
— Привет, Джордж! У меня все отлично! Как у тебя?
Президенты двух стран обменялись еще парой дежурных протокольных фраз о здоровье, семье и детях.
— Владимир, я звоню тебе по весьма щекотливому делу! Даже не знаю, с чего начать.
— А ты, Джордж, начни сразу с самого главного!
— Хороший совет! — Президент США так громко хохотнул при этом, что Путин даже чуть убрал телефонную трубку от уха. — Тогда, следуя твоему совету, Владимир, начну с главного. Ко мне заходил вице-президент с жалобой на некорректное поведение российских спецслужб в отношении американских дипломатов.
— Джордж, ты как бывший летчик не можешь знать методы работы спецслужб. Но поверь мне как бывшему разведчику, эти методы зачастую очень и очень некорректны. И это относится не только к российским спецслужбам.
— Тебе, Владимир, виднее!
— Ну, а что за претензии у твоего вице-президента? Чем его и американских дипломатов обидели наши спецслужбы?
— В некоторых наших посольствах при странных и невыясненных еще до конца обстоятельствах погибли несколько дипломатов. Дик связывает эти смерти с твоим приказом найти и уничтожить организаторов и исполнителей похищения и убийства сотрудников вашего посольства в Багдаде.
— Джордж, у нас есть пословица: «Если у кого-то корова сдохла, то это не значит, что сосед виноват»! У твоего вице-президента есть конкретные доказательства причастности российских спецслужб к этой гибели?
— Нет!
— Тогда мне не совсем понятно, о чем ты просишь меня.
Президент США после этих слов замолчал. Последняя фраза Путина буквально выбила его из колеи. Он и сам толком не понимал, о чем должен просить президента России и что хотел от него вице-президент Чейни. Мысли Джорджа Буша стали путаться. Он молчал. Президент Путин также держал паузу. Не найдя нужных слов для ответа, глава Белого дома, пожелал своему коллеге доброго дня и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.
Конечно, этот звонок и необычная, какая-то странная просьба президента США весьма удивила и даже немного озадачила хозяина Кремля. Он нажал на селекторном аппарате связи кнопку вызова помощника и, когда тот ответил, попросил зайти к нему. Через несколько секунд помощник входил в кабинет главы государства.
— Вячеслав Николаевич, найдите генерала Крикунова.
— На который час ему назначить?
— Просто найдите его и соедините меня с ним по телефону.
Полчаса спустя на аппарате селекторной связи загорелся красный огонек и раздался сигнал вызова. Путин нажал кнопку.
— Владимир Владимирович, генерал Крикунов на проводе! — доложил помощник.
— Спасибо, Вячеслав Николаевич! — ответил Путин. Помощник тут же отключился. Президент взял телефонную трубку.
— Здравствуйте, Валентин Сергеевич!
— Здравия желаю, Владимир Владимирович!
— Я поручил вам курировать вопрос розыска организаторов убийства наших дипломатов в Багдаде! Как обстоят дела?
— Владимир Владимирович, наши люди успешно ведут расследование. У них есть данные, что к этому делу арабы не причастны. Нити преступления тянутся в ЦРУ.
— Я помню! Вы мне об этом докладывали некоторое время назад. Кто еще конкретно отвечает за мое поручение кроме вас?
— Разрешите доложить вам лично по данному вопросу!
— Понимаю! Жду вас завтра ровно в четырнадцать ноль-ноль!
Ирак. Багдад. 2007 год. Июль
Утреннее происшествие, если, конечно, таковым можно было назвать смерть резидента ЦРУ, заставило Ричарда Торнтона, начальника Регионального отдела частной военной компании «Блэк Вотар», занервничать. И не потому, что его как-то напугал этот трагический случай. Просто вчера Ричард, более известный всем под псевдонимом «Полковник», встречал в аэропорту резидента Клинта. В обязанности компании входила охрана дипломатических сотрудников посольства США, но кроме этого, «Полковника» и высокопоставленного «дипломата» связывали профессиональные отношения. Бойцы «Блэк Вотар» довольно часто выполняли весьма специфические поручения резидента ЦРУ. Сотруднику разведки США нужны были крепкие и опытные парни, способные владеть оружием и другими навыками боевой работы. Резидент Клинт использовал частных бойцов для силового прикрытия личного бизнеса.
Торнтон исходил из принципа: деньги не пахнут, а потому, когда сотрудник ЦРУ в качестве оплаты за проведение акции в отношении русских дипломатов помимо наличных денег предложил два чемодана, набитых качественным афганским героином, возражать не стал. Реализация наркотика с чистотой «три девятки» не только полностью покрывала обещанные премиальные парням «Полковника», блестяще осуществившим похищение сотрудников российского посольства, но и его собственное вознаграждение, выразившееся суммой с шестью нулями после единицы.
Ричард Торнтон еще раз проиграл в голове события прошедших суток. Все шло, как обычно. Питер Клинт два раза в месяц вылетал по делам или в Бейрут, или в Тбилиси. «Полковник» со своими ребятами встретил резидента в аэропорту и привез его на виллу, расположенную в «Зеленой зоне» Багдада. Там резидент ЦРУ наконец полностью расплатился с Торнтоном за организацию похищения русских дипломатов. «Полковник» был полностью удовлетворен той встречей. Но взять наличные доллары и два чемодана с героином он не смог, так как у него были дела в городе, а ездить в ночное время по Багдаду с миллионом долларов и большим грузом наркотиков он посчитал весьма опасным. Поэтому Торнтон и договорился с резидентом, что ранним утром следующего дня заскочит на виллу и заберет деньги и наркотики. Но вместо этого «Полковник» обнаружил в доме бездыханное тело Питера Клинта, кейс с наличными долларами исчезли. Конечно, это был удар для Ричарда Торнтона.
«Хорошо, что чемоданы с героином на месте!» — радостно подумал он в тот момент, еще не зная, какой «сюрприз» ожидает его буквально через несколько минут. Когда Торнтон обнаружил в чемоданах вместо героина книги, он буквально впал в бешенство. И это его чувство было замешано не только на ярости от потери долларов и героина, но и понимании того, что смерть Клинта была неслучайной. В том, что Клинта убили, «Полковник» не сомневался, но говорить о своих догадках он никому не мог.
«Во-первых, мне не поверят! А во-вторых, сразу возникнут вопросы, что я делал в доме Клинта, о чем беседовали и прочее. Нельзя же говорить, что мы приезжали за миллионом долларов и двумя чемоданами с героином. Это вообще скандал!» — раздумывал Ричард Торнтон.
Сопоставив же гибель резидентов в Ливане и Сирии со смертью Питера Клинта, «Полковника» несколько заволновался относительно своей судьбы. Его стала терзать смутная догадка, что в этих внезапных кончинах есть определенная закономерность.
«Прямо очередь в морг выстраивается, — нервно вышагивая по кабинету, размышлял Торнтон. — И главное, что в этой очереди есть, по-моему, место и для меня», — сделал он довольно пессимистичный вывод. Хотя «Полковник» не страдал манией преследования, но в последнее время его стало сильно беспокоить чувство чьего-то постоянного чужого присутствия вблизи себя. По большому счету Ричарду Торнтону было всегда наплевать на этих чинуш от разведки из Лэнгли.
«Они могут только давать руководящие указания, но, когда начинает пахнуть жареным, то здесь сразу, мол, не наше это дело — в дерьме ковыряться!» — усмехнулся Торнтон.
Он помнил, как в свою последнюю боевую операцию вот такие канцелярские крысы и представители высоких инстанций запороли все на свете. Произошли те события более пятнадцати лет назад. Торнтон тогда был настоящим полковником, занимал должность командира суперсекретного отряда «Дельта Форс», и звали его в те годы Чадом Дентеном.
Военную службу он покинул в августе девяносто первого в Турции. В то время там под видом туристической базы функционировала секретная лаборатория ЦРУ, на которой разрабатывалось психотропное оружие. Туристы, которые приезжали туда отдыхать, одновременно становились подопытными кроликами для испытания действия этого препарата, получившего кодовое название «ген деструктивного поведения». Опыты проходили весьма успешно. В Лэнгли по какой-то причине приняли решение эвакуировать лабораторию вместе с сотрудниками и оборудованием. Полковник Чад Дентен прибыл в Турцию для обеспечения безопасности этой операции. Но эвакуация не состоялась. Лаборатория была уничтожена, а разработчик препарата убит. Как оказалось впоследствии, это нападение совершила группа советских диверсантов. Чад Дентен возглавлял поиски и захват диверсантов. Именно эта встреча с русскими спецназовцами стала причиной тяжелого ранения, результатом которого была потеря глаза.
Полковнику Дентену с его опытом ведения диверсионной войны и специальных операций долго без дела сидеть не пришлось. Вскоре Чада пригласили в частную военную компанию «Блэк Вотар», предложили ему там высокую зарплату и руководящую должность. Так он оказался в Ираке, где имел в подчинении около тысячи вооруженных и обученных бойцов, готовых выполнить любой приказ своего босса. Но в Багдаде Дентен объявился уже под другим именем. Здесь его звали мистером Торнтоном, или просто «Полковником». Нужно сказать, что Чад Дентен на новом поприще пользовался большим авторитетом среди подчиненных не только за свою жесткость, порой доходящую до жестокости, но и за справедливость в отношении своих сотрудников.
«Полковник» брался за выполнение самых сложных, но и самых высокооплачиваемых поручений. Именно поэтому, да еще вкупе с ненавистью к русским, Чад Дентен сразу же согласился по просьбе резидента Клинта захватить сотрудников российского дипломатического представительства.
Размышляя о смерти резидента Клинта, его коллег в Дамаске, Бейруте и Кабуле, пропаже двух своих охранников с грузом героина, направлявшихся в Сирию, Дентен пришел к выводу, что это дело рук профессионалов самого высокого уровня.
Чад Дентен имел большой опыт подготовки диверсантов. Ему довелось быть инструктором в Афганистане, где в пакистанских тренировочных лагерях он натаскивал моджахедов для убийства советских солдат. Сам неоднократно в составе сборного отряда иностранных инструкторов, известного на афганской войне как «Черные аисты», принимал участие в боях против подразделений Советских войск. Дентен передавал свой опыт мятежникам в Анголе и контрас в Никарагуа, арестовывал лично панамского генерала Норьегу. Он видел в деле специалистов диверсионной работы из многих стран, но…
Дентен готов бил биться об заклад, что никто из тех, кого он знал лично и с кем бок о бок воевал против врагов США, не смогли бы так дерзко, смело, даже немного нахально и авантюрно, ликвидировать резидентов ЦРУ, его парней и похитить груз героина. Внутреннее чутье, опыт, интуиция подсказывали ему, что такими специалистами-профессионалами могли быть только те русские, которые уничтожили лабораторию в Турции, убили тридцать его лучших солдат и ранили его самого.
«Но это из области фантастики! Я же сам застрелил одного из них. Я своими глазами видел, как вогнал ему пулю точно в горло, как он рухнул навзничь, захлебываясь собственной кровью. И второго ранил очень тяжело. Я разнес вдребезги его колено! Хотя он мне прислал “хорошую” ответку точно в глаз, но мои парни его наверняка добили!» — вспоминал бывший командир отряда «Дельта».
— Сэр, разрешите побеспокоить? — в кабинет «Полковника» вошел его заместитель Грег Дауси.
— Ну, Грег, нашли?
— Да, босс! Их тела нашли в четырех километрах от небольшого кемпинга в двадцати километрах от Дамаска. Шакалы так объели трупы, что смогли опознать только по жетонам.
— Похоже на обычное ограбление?
— Похоже, босс! Сейчас по дорогам болтается много всякого сброда!
— Хорошо, а где тогда их джип?
— Сэр, грабители, видимо, его просто продали подешевке!
— Ну, а как же тогда объяснить смерть резидента ЦРУ в Дамаске? Ведь он умер в тот самый день, когда пропали наши парни.
— Но ведь резидент умер от сердечного приступа, босс. Думаю, два этих происшествия не связаны друг с другом.
— Ладно, Грег, иди! — махнул рукой Дентен. Когда заместитель ушел, «Полковник» открыл холодильник-бар. Ему не нравился его заместитель. Бывший капитан, бывший «зеленый берет», кроме крепких бицепсов, ничего другого не имел. Он был хорошим исполнителем, умел держать всех в жестких рамках воинской дисциплины, но мозгами работать не умел из-за отсутствия таковых. Вот и сейчас это проявилось в полной мере, потому как Грег Дауси неожиданно остановился в дверях, повернулся к Дентену и сказал:
— Да, босс, чуть не забыл сказать, парни говорили, что вами пару раз интересовался какой-то незнакомец.
— Да-а-а? — удивленно протянул Дентен. — И кто он таков?
— Не знаю, босс! Я не расспрашивал! — пожал плечами двухметровый охранник.
— Иди! — обреченно вздохнул Дентен и махнул рукой. Через пару минут после того, как Грег Дауси ушел, Чад Дентен в который уже раз пожалел, что ему пришлось несколько месяцев назад отправить из Багдада в Кабул Сэма Шепарда, который был у него заместителем до этого болвана Дауси.
— Да, Сэм — это… — Шепард стал его заместителем сразу же после прихода Чада в компанию. Он сразу пришелся ко двору Дентена. Сэм был толковым, сообразительным, инициативным и общительным парнем. Чад мог на него во всем положиться и потому полностью доверял своему заместителю. Когда Сэм влип в неприятную историю: застрелил-то всего несколько аборигенов, то для того, чтобы замять скандал, его пришлось отправить в Афганистан. Дентен еще раз тяжело вздохнул и бросил взгляд на дверь, за которой секунду назад скрылся Грег Дауси.
«А ведь действительно болван! Толком не узнал, кто и зачем меня искал», — с досадой подумал Чад, но ровно через минуту он уже забыл, о чем говорил со своим бестолковым заместителем.
Дентен выпил немного виски. На душе было как-то неспокойно. Все эти внезапные смерти резидентов, гибель курьеров и самого, пожалуй, лучшего его сотрудника — Сэма Шепарда произошли не просто так. Он был уверен, что во всех этих происшествиях имелся какой-то общий замысел. Дентен, маленькими глотками потягивая из стакана виски, сидел в кресле и рассуждал, когда дверь неожиданно открылась и в его кабинет вошел Нейл Мейер.
Нейл Мейер был начальником разведывательно-аналитической группы компании «Блэк Вотар». Вот кого совсем не ожидал у себя увидеть Чад Дентен, так это Нейла Мейера. Его внезапное прибытие удивило «Полковника». Этот парень был одним из немногих в их частной компании, кого Чад действительно уважал. Он считал Нейла настоящим профессионалом. Мейер обладал уникальной способностью обобщать информацию, полученную из разных источников, и на этой основе делать не только правильные выводы, но даже прогнозировать будущие действия противника и развитие событий. По этой причине у него в компании даже кличка была «Нострадамус».
— Рад видеть вас, мистер Мейер, — поспешил навстречу своему неожиданному гостю Чад Дентен. — Почему не сообщили? Я бы выделил вам охрану и сопровождение! Это Багдад, сэр! Здесь война идет круглосуточно!
— Хэллоу, мистер Торнтон! — ответил Мейер. Даже он не знал настоящего имени Чада Дентена. — Я тоже рад видеть вас живым и здоровым!
— Была причина беспокоиться о моем здоровье? — засмеялся Дентен.
— Не только была, она и сейчас существует, и уверен, что угроза вашему здоровью, мистер Торнтон, будет возрастать.
— Ну, это и так понятно! Обстановка здесь напряженная, в дальнейшем эскалация боевых действий будет только нарастать! А потом, можно погибнуть и от случайной пули. Такой ход событий даже вы, дружище, не в силах спрогнозировать! Хотите выпить?
— С удовольствием выпил бы водки и чего-нибудь поел, а то знаете, на чартерных рейсах не очень озабочены такой важной проблемой, как досыта накормить пассажиров.
— Сейчас я сделаю все необходимые распоряжения, а может, доедем до отеля «Аль-Рашид»? В офицерском клубе неплохая кухня.
— Это ближе к вечеру.
— Хорошо, Нейл.
— Вы зря так иронизируете по поводу угрозы! — продолжил Мейер начатую тему. — Меня прислал Эрик Принс.
Нейл Мейер не служил в отряде «Дельта» и даже не знал, что Чад Дентен в девяносто первом был командиром этого элитного и суперсекретного подразделения армии США, но всегда испытывал к «Полковнику» уважение. И вообще, о Ричарде Торнтоне в компании «Блэк Вотар» ходили легенды. Эрик Принс, основатель этой частной «армии» и служивший в военно-морском спецназе, приложил много усилий, чтобы завербовать к себе в качестве своего заместителя такого профессионала, каким считался Дентен. Только президент «Блэк Вотар» знал всю подноготную «Полковника».
— И что же вас так обеспокоило? — уже серьезным тоном спросил Дентен. Настрой человека, прибывшего из Центра специально к нему, заставил Чада взглянуть по-другому на предупреждение своего коллеги. Ведь не стал бы Эрик Принс по пустякам посылать в Багдад сотрудника, возглавляющего разведывательную и аналитическую службы «Блэк Вотар». Чад Дентен в своих рассуждениях был очень близок к истине. Действительно, несколько дней назад президент компании «Блэк Вотар» вызвал к себе для серьезного разговора Нейла Мейера.
* * *
— Садись, Нейл! — рукой указал на кресло президент компании.
— Спасибо, сэр!
— Нил, мне звонил наш друг из ЦРУ мистер Неттелфильд. У него в конторе дела пошли не совсем гладко!
— Я знаю, сэр! Мы внимательно следим за ситуацией!
— Просвети меня, Нейл, а то наш друг пребывал в состоянии, близком к панике, переходящей в истерику.
— Конечно, обстановка складывается довольно трагическая лично для мистера Неттелфильда, но не только для него.
— Кто еще может пострадать?
— Наша репутация и руководитель регионального отдела, ваш заместитель мистер Торнтон. Сэр, как вам известно, наши парни участвовали в похищении русский дипломатов. По стечению обстоятельств этих русских ликвидировали.
— Ну и что? На войне как на войне! — засмеялся Эрик Принс.
— Президент Путин дал команду своим спецслужбам: найти заказчиков и исполнителей.
— И что? Ну, приехали официально представители президента Путина, посмотрели, поговорили, но кто им даст возможность искать и… Смешно, не так ли?
— Сэр, я думаю, что его представители прибыли нелегально.
После этого Нейл Мейер очень подробно проинформировал своего босса относительно всех происшествий, случившихся в Кандагаре, Кабуле, Бейруте, Дамаске и Багдаде.
— Судя по результатам, ты прав, Нейл! Давай не будем толочь воду! Лети в Багдад. Объясни все «Полковнику». У него на русских очень большой зуб вырос! Разберись на месте что и как, и устройте на этих русских настоящую охоту. У Торнтона хватит сил и средств! Да, и передай мистеру Торнтону на словах, а то я не очень доверяю этим мобильникам и Интернету, пленные нам без надобности. Ты меня понял, Нейл?
— Я вас понял, сэр!
Эрик Принс не стал говорить своему сотруднику о том, что его более всего волновала не судьба мистера Неттелфильда и жизнь «Полковника». Под угрозу был поставлен один из источников финансирования компании «Блэк Вотар». Конечно, подряды на охрану иракских нефтяных приисков, трубопроводов и дипломатических представительств США в Багдаде давали большой доход в кассу компании, но он был ничтожным по сравнению с тем, что получала «Блэк Вотар» от сотрудничества с ЦРУ в деле обеспечения безопасности транспортировки афганского героина. Лишиться такого источника существования компании президент «Блэк Вотар» не имел права.
* * *
Чад Дентен ничего не знал об этом разговоре. Но Нейл Мейер, помня о напутствиях патрона, решил подробней изложить результаты своих аналитических исследований руководителю Восточного отдела «Блэк Вотар».
— Некоторое время назад нам поступила информация о разгроме колонны автоцистерн, которую сопровождали наши парни. Затем буквально вслед за этим приходит сообщение о смерти в Кандагаре начальника военно-воздушной базы полковника Рассела Клиффорда и нашего сотрудника — Сэма Шепарда. Мои парни на местах тут же провели расследования. Вот что стало известно о событиях в Кандагаре. Вы, Ричард, и без меня знаете, что Сэм никогда не считался мальчиком-паинькой.
— Да уж! — в знак согласия кивнул Дентен.
— Поэтому вначале сообщение о его смерти от передозировки героина не вызвала у нас подозрений. Ведь он любил выпивку, баловался кокаином, а в Афганистане спокойно мог сесть на героин. Но мой человек при осмотре дома в подвале обнаружил еще два тела наших охранников. Они также умерли от передозировки, как посчитал врач из местного военного госпиталя. Однако в том, что их смерть была насильственной, у моего сотрудника сомнений не вызвало. На руках и ногах он обнаружил синяки, а у одного из них на шее — кровоподтек, полученный явно от удара, причем не каким-нибудь предметом, а чем-то мягким, скорее всего, ребром ладони. Этот удар был очень резким, профессиональным и смертельным. У второго охранника тестикулы распухли так сильно, что каждая из них не поместились бы вот в этот стакан. — Нейл Мейер продемонстрировал стакан, из которого мгновение назад выпил водку. — Кроме того, Сэм перед смертью был избит довольно основательно. Побои имелись и на лице полковника Рассела Клиффорда. Я после такого сообщения сразу же вылетел в Кандагар. Почти сутки добирался. Но это так, лирическое отступление, — улыбнулся Мейер. — Мне удалось побеседовать с охранниками, которые дежурили вечером того самого дня.
— Ну-ну! — с интересом поторопил с рассказом своего собеседника Чад Дентен.
— Они показали, что к Сэму в тот день утром приезжали полковник Клиффорд и сержант Баррод. Они находились у Шепарда не более часа. Один из охранников случайно видел, как полковник и сержант вытащили из машины и провели в дом Сэма связанного человека. Тот человек был в форме полковника американской армии. Вечером того же дня полковник Клиффорд вернулся на нашу базу. Полковник сам был за рулем. С ним в машине находился какой-то афганец. Кроме того, Сэм утром привез с собой двух афганок!!! Но на следующий день в коттедже были обнаружены тела двух охранников в подвале, полковника Клиффорда, одной афганки на втором этаже, и Сэма Шепарда. Сержант Баррод, афганка и человек, которого привез Клиффорд и который, вероятно, маскировался под афганца, или, наоборот, этот бутафорский пуштун привез Клиффорда, плюс пленник полковника Клиффорда исчезли! Получается, что бесследно пропали четыре человека! Ну, как вам такой расклад? — спросил Нейл хозяина кабинета.
— Интересно, очень даже увлекательно! Но единственное, чего не могу понять, как это все связано со мной? — ответил Дентен.
— Потом поймете, когда дослушаете до конца! В это же время приблизительно с военной базы из расположения 82-й воздушно-десантной дивизии армии США бесследно исчезает полковник Дэвид Фрост, представитель Регионального управления военной разведки. У него, как мне стало известно, был крупный конфликт с полковником Клиффордом. Через некоторое время под Кандагаром была сожжена колонна автоцистерн, которую охраняли и сопровождали опять же наши парни. Два таких происшествия могут быть случайным совпадением, согласен! Но буквально через несколько дней в Кабуле внезапно умирает резидент ЦРУ. А перед этим трагическим случаем оперативники афганского министерства безопасности перехватывают специальный транспорт с человеческими органами. Мы потом установили, что тот человек, который руководил операцией, действительно служит в министерстве, но он не мог быть в тот момент в Кабуле, так как находился в Кундузе. Затем два твоих курьера погибли, причем сделали это одной удавкой. Как вам это? Можно сразу двух подготовленных бойцов задушить одной веревкой?
— Мне с такими случаями сталкиваться не приходилось.
— Вот именно! Примите также во внимание необычайную информированность тех людей, которые осуществили все эти акции. Конечно, в Кандагаре они очень плотно поработали с Сэмом, но у них наверняка имеется очень информированный источник здесь, в Багдаде! — подвел итог всему сказанному Нейл Мейер.
— Вы так считаете? — с сомнением в голосе спросил Дентен.
— А вы думаете по-другому?
— Но Сэм был крепким орешком! Я ему доверял, как себе! — воскликнул «Полковник».
— Никто в этом не сомневается, но, видимо, нашлись умельцы, которые смогли развязать ему язык! — усмехнулся Мейер. — Мне ли объяснять вам, как это делается?
Чад Дентен ничего не ответил. Что он мог сказать, когда прекрасно знал, что заставить говорить можно практически любого человека. А тем временем его гость, не останавливаясь, продолжал приводить свои доводы:
— Резидент в Ливане также умер от передозировки героином, хотя никогда его не употреблял, а вот кокаином баловался. Ну а гибель пару дней назад Питера Клинта в ванной от сердечного приступа, пропажа миллиона долларов и книги вместо героина — это как, Ричард? — Нейл замолчал и вопросительно взглянул на Дентена.
— Вы знаете и про книги? — удивился Дентен.
— А как же, Ричард! Мне по долгу службы положено знать такие вещи. То есть можно подумать, что те, кто убил Клинта, хотели дать понять тому, кому предназначались деньги и героин, что он не умер от инфаркта, а потому и подменили наркотик. А зачем им было тогда такое проделывать? Они хотели, чтобы тот, кто должен был получить героин, знал, что они его вычислили.
— И что?
— А то, что тогда этому человеку угрожает смертельная опасность. И потом, я уверен, что эти ребята очень плотно поработали с мистером Клинтом, прежде чем его убить.
— Для чего тогда такая сложная комбинация, Нейл?
— Думаю для того, чтобы вытащить из Штатов мистера Неттелфильда как заказчика, ну и заодно установить личность «Полковника». Они просто не знают вас в лицо, однако, видимо, много слышали и потому очень хотят найти вас, только уже как исполнителя.
— Вы меня запутали, Нейл! Какой заказчик, почему «исполнитель»? Если я исполнитель, то чего? — раздраженно спросил Дентен.
— Уверен, что вся эта история связана с ликвидацией сотрудников российского посольства. Кто-то из русских вышел на канал сбыта героина, и мистер Неттелфильд дал приказ его убрать, то есть выступил как заказчик, ну а вы со своими парнями выполнили этот заказ.
— У вас есть какие-нибудь версии, кто за мной ведет охоту?
— Есть!
— Да-а-а? Очень интересно! И кто же?
— Русские!
— Не может этого быть! Все русские сидят за стенами своего посольства и носа своего оттуда не высовывают. Слова президента Путина я слышал, но одно дело — говорить, и совсем другое дело — выполнять приказ, пусть даже это приказ руководителя страны. Не уверен, что сейчас у них есть специалисты высокого уровня для проведения таких акций.
— А вот вы послушайте, что накопали наши специалисты при содействии сотрудников резидентур ЦРУ.
— Даже так?
— Даже так! Мистер Неттелфильд прилетел на одном самолете со мной. Он руководит расследованием гибели резидентов. В наших интересах, чтобы официально эти случаи проходили как несчастные, но… Короче, сюда инкогнито прибыл личный представитель директора ЦРУ. Вот он может подпортить общую картину. Завтра проводится вскрытие тела Питера Клинта. Неттелфильд хочет проследить, чтобы там все было нормально. Представитель директора тоже хочет поприсутствовать при этом вскрытии. Скандал, если он разразится, навредит многим. А тут еще эти русские…
— Да с чего вы взяли, что русские здесь?
— Мы установили, что в Кандагар прибыл один коммерсант из Эстонии по имени Гуннар Раудсепп. Пробыл он там пару недель, и за эти четырнадцать дней произошли нападения на автоцистерны, гибель начальника гарнизона полковника Клиффорда и Сэма Шепарда. Буквально на следующий день после этого упомянутый коммерсант на самолете местной авиалинии вылетает в Кабул. И на этом же самолете в Кабул прибывает еще один бизнесмен, но из Латвии. Его имя Валдис Круминьш. Как этот самый Круминьш оказался в Кандагаре, нам известно не было, а потом, как по мановению волшебной палочки, раз — и появился. В Кабуле сразу же после прибытия этих двоих происходит скандал с транспортировкой человеческих органов, тут же появляется в Интернете полный отчет о проведении обыска, кстати, в кадре мелькает резидент ЦРУ Ламберт, который потом также внезапно умирает от сердечного приступа. Затем эти два коммерсанта вылетели в Багдад. Прямого рейса из Кабула нет, поэтому они летели с пересадками. И знаете, что самое интересное и удивительное? Они не прибыли в Багдад!
— Ну и что? Передумали и решили поменять маршрут. На кой черт им этот Багдад? Конечно, здесь можно хорошо подзаработать, но и пулю в лоб также можно поймать.
— Все верно! Но нам удалось проследить, что эти коммерсанты в пунктах пересадки сели в самолеты, следовавшие в Багдад, но не долетели до Багдада!
— Как это «не долетели»? По пути выпрыгнули из самолетов? — с легкой иронией спросил Дентен.
— Я бы так и подумал, но в пассажирских самолетах, как вам известно, не держат парашютов! — в тон ему ответил Нейл Мейер.
— Их же легко установить! Ведь есть список пассажиров!
— Верно! Но через пограничный контроль проходят не по списку и даже не по именному билету, а по паспорту! Вот так! Сели в самолет одни, а вышли из него другие. Попробуй теперь найти их! Теперь они начнут очень активно искать вас вместе с мистером Неттелфильдом.
— Так ведь я согласовывал свои действия с президентом компании и получил от него положительный ответ.
— Но они об этом не знают. Вот если они получат такую информацию, то, возможно, начнут охоту и на мистера Принса!
— Вы об этом сказали Эрику?
— Пока нет, но, вполне вероятно, могут возникнуть обстоятельства, при которых, возможно, и мистеру Принсу придется быть очень осмотрительным и, прежде чем выходить на улицу из дверей собственного дома, нужно будет внимательно посматривать по сторонам, как бы за углом или на соседней крыше не прятался снайпер.
— И что же вы предлагаете?
— Быть предельно осторожным! Мы установим контрнаблюдение…
— Ловля на живца? Ну что ж, другого выхода не вижу.
— Они не знают вас в лицо, у них нет описания вашей внешности, поэтому остается только одно — постараться найти человека, который мог бы указать на вас.
— Меня знают многие! И не только парни нашей компании!
— Русские диверсанты ведь не знают вашего настоящего имени, а только псевдоним.
— Почему вы так решили?
— Но ведь, когда кто-то из них подошел к сотруднику компании в баре. И о чем этот некто спросил? Правильно: как найти старшего, то есть вас. Но при этом он назвал вас по имени или использовал ваш псевдоним?
— Вот на этот вопрос ответить я не могу. Болван, который мне докладывал, толком ничего не рассказал.
— А к кому они подходили? Можно вызвать тех парней, у которых русские интересовались вами?
— Этот дурень, мой заместитель, не запомнил их! Сказал, мол, кто-то к кому-то подошел и поинтересовался мною!
— Ладно! Но вам, «Полковник», обязательно надо посещать те места, где вы всегда бываете. Думаю, таких мест в Багдаде немного. Менять привычки не стоит!
— Естественно! Мы их возьмем в два счета! Я расставлю самых толковых парней в офицерском клубе в отеле «Аль-Рашид», в баре и в ресторане ночного клуба. Всего-то три точки!
— Замечательно! — согласился Нейл Мейер. После этого Чад Дентен и его гость, довольные своей беседой, выехали в ресторан, где их ждал обильный обед.
* * *
Конечно, ни я, ни мой друг не знали о содержании этой беседы. Нам не было известно, что из Лэнгли в Багдад прибыл начальник Контрразведывательного центра. Мы также ничего не слышали о лучшем аналитике частной охранной компании «Блэк Вотар» Нейле Мейере. Нам пока неведомы были их имена, но подчеркиваю — пока. Однако мы четко уяснили свою задачу: найти и ликвидировать заказчиков и исполнителей преступления убийства наших дипломатов.
Мы с Сокольниковым, конечно, прекрасно понимали, что охота началась, охота беспощадная и бескомпромиссная, жестокая и безжалостная, и в начавшейся схватке не только мы будем загонщиками, но и нас будут обкладывать. И в этой смертельной битве ничья не предусмотрена, да мы никогда и не согласились бы на такой исход.
Правда, за нами было некоторое преимущество, маленькое, но было: мы владели инициативой, мы могли первыми сделать ход и навязать американцам на короткое время свою волю. Мне и моему другу во что бы то ни стало нужно было своими действиями расшевелить их осиное гнездо, заставить нервничать, психовать, испугаться. И нам это удалось сделать.
* * *
За те дни, которые Джеймс Неттелфильд пробыл в Багдаде, он подробно изучил докладные записки офицеров безопасности посольств, где произошли внезапные смерти резидентов. Из штаб-квартиры ЦРУ его постоянно торопили с расследованием, так как в Лэнгли не верили в случайную гибель сотрудников разведки и упорно навязывали свою версию этих событий. Начальник Контрразведывательного центра приблизительно догадывался, откуда исходили эти предположения. Но переспорить Джейсона Беннета было невозможно. Однако принять версию заместителя директора для Неттелфильда означало окончание карьеры и увольнение из ЦРУ. Причем изгнание из разведки было бы самым мягким для него наказанием.
Неттелфильд прекрасно понимал, что при скрупулезном изучении материалов этих внезапных смертей доподлинно будет установлено, что помимо участия их как резидентов ЦРУ в сверхсекретной операции они параллельно занимались своим бизнесом, извлекая при этом немалую для себя прибыль.
Джеймса даже пробил холодный пот, когда он представил, что будет с ним, если директор Хайден узнает о бизнесе своего сотрудника. Ведь начальник Контрразведывательного центра очень удачно совмещал государственную службу с личными интересами. Еще на стадии разработки операции под кодовым названием «Огненное кольцо демократии» он придумал, как получить собственную прибыль при реализации плана ЦРУ. Для Неттелфильда не составило особого труда привлечь своих сотрудников к участию в выгодном деле. Все четыре резидента быстро согласились с предложением босса.
После военной операции американских войск «Несокрушимая свобода» в Афганистане президентом с подачи директора ЦРУ была подписана секретная директива, предусматривающая проведение специальных мероприятий по установлению в странах арабского Востока и постсоветских республиках, включая Российскую федерацию, демократических режимов. Хозяин Белого дома предоставил Центральному разведывательному управлению США карт-бланш на проведение этой глобальной операции, охватывающей почти полмира.
Для того чтобы обеспечить скрытность ее проведения и секретность финансирования, было принято решение простимулировать производство наркотических средств и за счет их реализации саккумулировать денежные ресурсы для осуществления «цветных» революций. Сенат и конгресс США при таких условиях выводились из процесса принятия необходимых решений, связанных с финансированием предстоящей операции.
Однако сохранить в секрете выращивание мака на площадях в тысячи акров на территории собственной страны было практически нереально. Вездесущие журналисты подняли бы вселенский скандал, да и со спутников из космоса такие поля были бы видны, как на ладони. Казалось, проблема не решаема, но…
Выход из создавшегося положения был найден быстро. После консультаций со специалистами в области сельского хозяйства и климатологами руководство ЦРУ пришло к выводу, что лучшим местом культивирования опийного мака по всем параметрам может считаться только Афганистан. Правда, такие сельскохозяйственные работы требовали привлечения большого количества рабочей силы. Но и этого «добра» в раздираемой войной, задавленной бедностью и нищетой стране хватало с избытком.
Центральное разведывательное управление США использовало в полном объеме своих агентов в среде афганской политической и властной элиты для претворения в жизнь разработанного в недрах ЦРУ плана. Такого беспрецедентного увеличения за короткий срок объемов производства героина в мире еще не видели. Кроме того, разведывательное ведомство США контролировало поставки героина из Афганистана и распространение наркотика в тех странах, где по замыслу США должны были победить «демократические» революции. Таким образом, прагматичным американцам удалось добиться того, что государства, «приговоренные» администрацией Белого дома к «свободе», сами же оплачивали все затраты на действия вооруженных сил США по установлению «нового порядка», вписывающегося в глобальные интересы «золотого миллиарда». через рост потребления героина собственным населением.
Джеймс Неттелфильд сразу понял, что в этом бизнесе можно неплохо подзаработать. Его план был до гениальности прост. Так как он сам являлся одним из разработчиков операции, то имел исчерпывающую информацию о производстве героина в Афганистане. Объемы изготовления этого наркотика исчислялись сотнями тонн, поэтому Неттелфильд решил, что, если получение прибыли от реализации каких-нибудь двухсот или трехсот килограммов героина будет его бизнесом, ЦРУ от этого не обеднеет. Один осуществить свои задумки он, конечно, не смог бы. Нужны были помощники.
Именно в силу этих сложившихся обстоятельств Неттелфильд должен был провести расследование таким образом, чтобы смерть сразу четырех резидентов ЦРУ выглядела трагическим, но простым совпадением отличных друг от друга событий. Он нисколько не сомневался, что ему удастся представить это дело директору Хайдену, как хотелось бы ему, Джеймсу Неттелфильду. Правда, имелось у начальника Контрразведывательного центра одно опасение, которое могло существенно затруднить или вообще сорвать расследование. Этим опасением был личный представитель директора ЦРУ, о прибытии которого в Багдад сообщили ему из Лэнгли его верные люди.
— Справимся и с представителем! — усмехнулся Джеймс Неттелфильд, сел за стол и погрузился в работу. Он составлял отчет о ходе расследования, когда в номер вошел его помощник Ник Роуз.
— Хэллоу, сэр!
— Хэллоу, Ник! Насколько мне известно, самолет из Штатов уже приземлился. Личный представитель директора прибыл и проживает в нашем отеле!
— Почему вы говорите так уверенно, сэр?
— Потому что единственный пассажир, который остановился этажом ниже, именно с этого рейса. Кто он, если не представитель директора? В посольство сразу не поехал, значит, хочет сохранить свой приезд в тайне, и завтра утром прямо отсюда поедет в морг на вскрытие. К тому же наш отель находится в самом безопасном месте Багдада. Ну, и где ему проживать, если не здесь?
Ник Роуз внимательно слушал своего босса. Его рассуждения показались помощнику вполне логичными.
— Согласен, сэр!
— Тогда твое задание на сегодняшний вечер, Ник, следующее! Нужно познакомиться с этим представителем, пригласить его в ресторан и напоить до такого состояния, чтобы он завтра не мог и подумать поехать на вскрытие. Понял меня? — медленно проговорил Неттелфильд.
Ему не хотелось, чтобы человек директора ЦРУ присутствовал в морге. При вскрытии вполне могли обнаружиться что-то такое, о чем не следовало бы знать доверенному лицу директора Хайдена. Неттелфильд первым должен был получить заключение патологоанатомических исследований. Мало ли какие изменения потребовалось бы вносить в этот документ. И вообще, он хотел, чтобы разбирательства гибели резидентов поскорее закончилось. В интересах Неттелфильда было сделать вывод о естественной смерти высокопоставленных сотрудников ЦРУ. В противном случае следствие обязательно вышло бы на тот бизнес, которым они все занимались, используя возможности государственных служащих в корыстных целях. А это попахивало не просто скандалом. Поэтому Неттелфильду очень хотелось отодвинуть представителя директора от расследования, каким-то образом привлечь того на свою сторону и сделать союзником или компаньоном. Но начать он решил с самого простого — напоить представителя, чтобы тот не путался под ногами.
— Повторяю, Ник, накачай этого представителя спиртным до поросячьего визга! Денег не жалей! Но сам не переборщи! Ты мне завтра будешь нужен!
— Я понял, сэр, понял! — чуть кивнув, учтиво ответил помощник.
— Можешь идти, Ник! И не забудь, что я сказал!
Помощник ушел и Неттелфильд остался один. Он посмотрел на часы. Был уже полдень. Ровно в час начальник Контрразведывательного центра ЦРУ ждал в своих апартаментах визитеров. Сразу же после прибытия в Багдад он решил встретиться с Ричардом Торнтоном. Джеймса познакомил с ним резидент Клинт. Это произошло где-то в конце марта — начале апреля прошлого года. Неттелфильд хорошо помнил все, что предшествовало этому знакомству. Ему тогда по спутниковому телефону позвонил из Багдада резидент Клинт и попросил срочно приехать.
— Питер, ты с ума сошел? Это не Майами и даже не Акапулько! Я не могу просто взять и приехать! — засмеялся он.
— Босс, ваш приезд необходим, — настойчиво твердил Клинт. — Это очень важно!
— А по телефону?
— Нет, сэр! Слишком серьезное дело! Скажу одно, что это связано… короче, босс, ваше присутствие обязательно! Я один такие решения принимать не имею права! — Голос резидента от волнения даже немного дрожал, и это Неттелфильд почувствовал. Джеймс сразу догадался, о чем идет речь.
— Хорошо, Питер! Жди меня! Буду через три дня! — ответил Неттелфильд и отключил связь.
Встреча проходила на вилле, которую арендовал резидент Клинт. Место было хорошее, тихое и, главное, рядом с посольством США. Неттелфильд всегда старался лишний раз не подвергать свою жизнь опасности. Питер встретил патрона в аэропорту и сразу же отвез на виллу. Там их ожидал человек, которого резидент ЦРУ представил своему боссу как Ричарда Торнтона, но тот при знакомстве сам высказал пожелание, чтобы его называли просто «Полковник». После недолгих традиционных вопросов о делах и погоде, выпив по порции виски, присутствовавшие в гостиной приступили к разговору, ради которого Неттелфильд пересек Атлантический океан.
— Простите, сэр, что я заставил вас совершить столь длительную и утомительную поездку, но по телефону такие важные темы не обсуждаются, — начал издалека Питер Клинт.
— Давай не тяни! — недовольно проворчал Неттелфильд.
— Хорошо, сэр! Если коротко, то вот этот парень из русского посольства, что-то пронюхал! — Резидент положил на стол перед боссом несколько фотографий, на которых был изображен один и тот же человек в разных ракурсах. — Он идентифицирован нами как сотрудник Службы внешней разведки. Ему каким-то образом удалось выйти на наших людей, занятых распространением товара из Афганистана. Пока мы не установили источник получения им информации, но сделаем это обязательно. Есть опасность, что он может влезть в наши дела довольно глубоко.
— Уточните, Питер, это наше дело или это дело всей нашей фирмы? — спросил Неттелфильд.
— Сэр, пока только наше, но…
— Что ты предлагаешь?
— У «Полковника» есть предложение! — указал Питер на сидевшего рядом с ним Ричарда Торнтона.
— Слушаю вас внимательно! — сказал Неттелфильд.
— Через своего человека в местной полиции мы установили номер его автомобиля, распорядок дня, круг общения. Так вот, план мой таков: я предлагаю захватить не одного его, а сразу нескольких сотрудников, например пять человек.
— Зачем так много? — удивился чиновник из Лэнгли.
— В этом-то и вся соль! Если захватить только его одного, то русская контрразведка сразу же станет искать американский след. А мы берем группу, потом снимаем видео, на котором «арабские террористы» в масках предъявят требование правительству России, чтобы была, например, прекращена война в Чечне и прочее. Таким образом, мы переводим стрелки на арабов. Через несколько месяцев главарь какой-нибудь более-менее известной местной террористической группировки, благо их тут навалом, будет задержан. Он пойдет на сотрудничество со следствием и так далее. Это уже ваш сценарий.
— А что будет с русскими?
«Полковник» ничего не ответил, но выразительно ребром ладони провел по своему горлу. Начальник Контрразведывательного центра внимательно смотрел на Торнтона, пока тот говорил. Определенно ему нравился этот одноглазый вояка, импонировала острота его мышления и решительность. Неттелфильд молчал, покачивая ногой. Такое поведение высокопоставленного чиновника ЦРУ заставило резидента Клинта и «Полковника» подумать, что мистер Неттелфильд в чем-то сомневается, но на самом деле он вспоминал…
Три недели назад его пригласил к себе директор ЦРУ. В кабинете шефа разведки, когда туда вошел Неттелфильд, находились Государственный секретарь и советник президента по национальной безопасности. Джеймс был с ними знаком лично, так как в силу своих служебных обязанностей ему часто приходилось обсуждать с этими людьми некоторые вопросы международной политики, когда для их решения необходимо было задействовать возможности Оперативного директората ЦРУ.
— Мистер Неттелфильд, проходите! Думаю, вам не надо представлять моих гостей! — вместо приветствия сказал директор, указав ему на кресло, и, когда его подчиненный занял предложенное место, шеф ЦРУ продолжил: — Мы вчера были у президента. Он недоволен ситуацией вокруг Ирака. Особую его обеспокоенность вызывает позиция России, которую она занимает в данном конфликте.
— Да, да! — подтвердила госсекретарь слова директора разведывательного управления. — Руководство России пытается вести самостоятельную игру, абсолютно не соответствующую нашим интересам в этом регионе. Русские никак не могут оставить свои имперские амбиции в прошлом. Нынешняя Россия — это не Советский Союз, который в силу своего экономического и военного положения мог проводить на Ближнем Востоке самостоятельную политику.
— Я давно предлагал президенту вести себя с русскими более строго. Ведь они не понимают, что сейчас только мы можем решать глобальные проблемы, — вступил в разговор советник президента США по безопасности. — Короче, президент США считает, что Россию нельзя пускать в Ирак! — после некоторой паузы добавил советник.
— Вам следует предпринять шаги к тому, чтобы российское руководство поменьше совало свой нос в наши дела на Ближнем Востоке, в частности в Ираке! — ответил советник президента. — Я беру на себя обеспечение связи с Белым домом. Любые ваши предложения будут одобрены президентом.
Весь разговор длился минут десять-пятнадцать. Ничего конкретного предложено не было, обычная беседа с обещаниями помощи и прочего, поэтому, когда гости из администрации президента США ушли, директор ЦРУ попросил своего подчиненного задержаться еще на пару минут.
— Джеймс, дружище, просьбу президента мы должны понимать как приказ!
— Сэр, но из всего разговора с господами из Белого дома я так и не понял, что конкретно желает президент, — вновь спокойно ответил Неттелфильд.
— Президент желает, чтобы Россия так же приняла активное участие в иракских событиях. Российский президент лоббирует устремления русских промышленников, но не несет на себе все те тягости, которые обрушились на нашего президента после того, как мы ввели в Ирак свои войска.
— Это будет сложно сделать, сэр! У России довольно крепкие позиции в арабском мире. Арабы видят в Москве своего единственного союзника, и эта традиция перешла, к сожалению, к российскому руководству из советских времен.
— Давайте, Джеймс, постараемся поссорить русских и арабов, причем надо сделать это очень тонко. Я предлагаю подумать над вариантом, когда бы российское общественное мнение ужаснулось дружбой их руководителей с такими одиозными политиками, как Саддам Хусейн, Моаммар Каддафи. У нас ведь хорошие позиции среди творческой интеллигенции Москвы и сотрудников ряда российских газет, поэтому продумайте, как можно будет подготовить серию необходимых и выгодных для нас публикаций и выступлений и направить все это в головы граждан России. Поднимите через нашу агентуру обсуждение на российском телевидении темы помощи арабских государств Чечне в подготовке боевиков и засылке в Россию своих добровольцев. Пусть само российское общество вознегодует от действий арабских экстремистов и террористов. Дайте указание нашим людям в Чечне на эскалацию боевых действий. Желательно побольше фактов участия в этих кровавых событиях арабских наемников. Пусть будет много трупов! Проведите теракт в каком-нибудь российском городе. Продумайте, чтобы следы обязательно вели к чеченцам, а через них к арабам. Вам дают полный карт-бланш.
Вспоминая сейчас тот разговор с директором ЦРУ, Неттелфильд радовался, что сама судьба ему послала такого человека, как «Полковник».
— Я не против вашего плана, «Полковник»! — после затянувшейся паузы ответил Неттелфильд.
— Значит, вы санкционируете наши действия, босс? — довольно заулыбался до этого молчавший резидент Клинт.
— Джентльмены, я предоставляю вам полную свободу действий!
Через месяц в Лэнгли на имя начальника Контрразведывательного центра ЦРУ пришла шифрованная телеграмма, что операция «Захват друзей» прошла успешно. А на следующий день все средства массовой информации буквально взорвала новость о том, что в Багдаде неизвестными лицами похищены четыре сотрудника российского посольства.
Неттелфильд хорошо понимал, что русские не оставят своих попыток установить истинных исполнителей этого похищения и не станут особо доверять своим американским партнерам в деле расследования. Теперь нужно было ожидать в Багдад приезда «гостей», если, конечно, президент России не ради красного словца отдал приказ: найти и уничтожить организаторов и исполнителей похищения русских дипломатов.
Джеймс сидел в кресле, полностью погруженный в свои воспоминания, и потому сильно вздрогнул от неожиданности, когда в дверь номера постучали.
— Войдите! — громко крикнул он. Дверь открылась, и в гостиную вошли Нейл Мейер и Ричард Торнтон.
— Рад, очень рад нашей встрече, джентльмены! Давно мы с вами не виделись. Почти год? — поспешил им навстречу начальник Контрразведывательного центра.
— Больше года, мистер Неттелфильд! Но не будем терять время! Давайте начнем сразу о деле! — чуть ли не с порога деловито сказал «Полковник». — Судя по последним событиям, гости из России прибыли и работают очень активно!
— У вас есть тому доказательства?
— Есть! Четыре трупа резидентов, два пропавших курьера с грузом героина, сожженная колонна под Кандагаром, убийство полковника Клиффорда и моего сотрудника Сэма Шепарда! Этого достаточно? — ответил «Полковник».
— Какие предложения?
— Быть предельно внимательными и осмотрительными! Все, что устроено этими парнями, делалось с одной целью: вытащить сюда организаторов этого похищения, то есть вас!
— Как они вообще могли узнать что-либо? Ведь в этом участвовали всего лишь три человека: я, резидент Клинт и вы, мистер Торнтон! Резидент Клинт — труп! Остались только мы двое, значит, кто-то из нас? Но это абсурд!
— Значит, они вышли пока на исполнителя, — кивнул Мейер в сторону «Полковника», — поэтому уже ищут его. Недавно заходили в офицерский бар, интересовались, где можно найти «Полковника». Если они захватят мистера Торнтона, то через него постараются выйти и на вас. — Теперь Мейер уже посмотрел на Неттелфильда.
— И что же, «Полковник» вот так все запросто им расскажет? — удивленно спросил начальник Контрразведывательного центра.
— Если надо, то и телеграфный столб можно заставить говорить! — хмуро ответил Торнтон. — А потом я просто уверен на все сто, что мистер Клинт перед смертью слил вас без зазрения совести.
— У вас есть свой человек в Москве? — задал неожиданный вопрос Нейл Мейер.
— Есть! — после довольно продолжительной паузы ответил Неттелфильд.
— Он в состоянии получить информацию о тех людях, которые в данный момент находятся в Ираке и выполняют приказ президента Путина? Времени у нас мало, поэтому агенту надо поторопиться. Вы можете поставить ему задачу найти фотографии этих исполнителей? Надо думать, что это профессионалы очень высокого уровня, владеющие в совершенстве английским языком.
— Постараюсь! — чуть раздраженно буркнул Неттелфильд. Ему не хотелось ставить в известность своих собеседников, что он и без их советов больше недели назад отправил шифротелеграмму своему московскому агенту. Его человек в российской столице занимал достаточно высокий пост в иерархической лестнице, так как входил в ближайший круг президента России. Он был советником президента по экономическим вопросам и потому являлся не только источником очень ценной разведывательной информации, но и в какой-то степени агентом влияния.
* * *
Леонид Ясрин был назначен на должность помощника российского президента по экономическим вопросам совсем недавно. Произошло это во многом благодаря усилиям и протекции его старинных друзей по учебе в Ленинградском государственном университете. До этого Леонид трудился проректором в одном весьма престижном экономическом учебном заведении столицы. Однако его влиятельные однокашники посчитали, что он достоин более высокого места в иерархической структуре, и порекомендовали Леонида на работу в аппарат президента России.
Доктор экономических наук Леонид Ясрин был хорошим специалистом в финансово-кредитной области, поэтому, став помощником первого лица государства, он отвечал за подготовку аналитических справок и написание докладов по финансовой политике государства и являлся представителем президента в правительстве. Это была одна сторона жизни Леонида Ясрина, а вот вторая носила тайный характер.
Несколько лет назад на приеме в посольстве США его представили главе дипломатической миссии. Это очень польстило Ясрину. Посол США тогда выразил свое восхищение новаторскими идеями молодого ученого в области государственной финансовой стратегии.
В то время Леонид работал младшим научным сотрудником в Институте мировой экономики. Он только защитил кандидатскую диссертацию и женился. Зарплата у Ясрина была невелика, поэтому ему приходилось подрабатывать чтением лекций студентам-вечерникам и написанием им курсовых и дипломных работ. Неожиданное предложение американского посла поехать в Принстонский университет для повышения квалификации и чтения там лекций американским студентам по современному экономическому и финансовому положению России вызвало у молодого научного сотрудника огромную радость и энтузиазм.
Стажировка планировалась на полгода, но зато обещала неплохие деньги, в которых Леонид и его семья очень нуждалась. Жизнь в США в университетском городке младшему научному сотруднику очень понравилась. Жена также была в полном восторге от заокеанского сервиса. Поэтому за два месяца до окончания стажировки, когда к Леониду подошел американец и без обиняков сделал предложение сотрудничать с ЦРУ, он без долгих уговоров, колебаний и мучительных раздумий согласился. С этого момента кадровые сотрудники разведки регулярно стали проводить специальные занятия я Ясриным.
Если бы в тот момент кто-то вдруг спросил, не мучают ли Леонида угрызения совести, ведь по существу совершенный им поступок был банальным предательством, то он бы обиделся. Ясрин не считал свое сотрудничество с американской разведкой аморальным. Он четко определил линию поведения в данной ситуации, так как, по его мнению, страна после добровольного ухода с поста президента Ельцина, начала откат от традиционных либеральных ценностей.
После возвращения из США Леонид сделал неплохую карьеру в науке. Он сразу же попал на работу в престижное экономическое учебное заведение, защитил там очень быстро докторскую диссертацию и спустя год занял место проректора с перспективой стать ректором. Но влиятельные друзья уговорили его бросить карьеру в образовательной сфере и перейти на работу в администрацию президента.
Покровители из ЦРУ все это время не беспокоили Леонида Ясрина. Ему просто давали советы экономического и финансового характера, которые он должен был постараться «вложить» в голову президента. Казалось бы, что это весьма легкое дело, но руководитель страны имел несколько иное видение развития российской промышленности, не столь радикальное, как прописывалось в предложениях советника по экономике. Зачастую президент полностью отказывался от разработок Ясрина, чем очень злил своего помощника, который слыл апологетом рыночных отношений и ортодоксальным либералом.
Пару недель назад Леонид получил от своего куратора из ЦРУ, которым был сам начальник Контрразведывательного центра Джеймс Неттелфильд, очень срочное и необычное задание. Помощнику президента предписывалось установить личности офицеров, предположительно из Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных сил России, которые были посланы в Ирак для выполнения президентского приказа: найти и уничтожить организаторов и исполнителей похищения и убийства сотрудников российского посольства в Багдаде. Задание американского босса было столь неожиданным, что Леонид даже не представлял, с какого бока подойти к его выполнению, и вообще сомневался в его выполнении, но помог случай.
Помощник сидел в комнате, которая находилась рядом с кабинетом первого лица государства, и работал над текстом доклада выступления президента на Международном экономическом форуме. Дверь была чуть приоткрыта, поэтому Леонид услышал, как в кабинет президента вошел генерал Крикунов. Ясрин узнал его по голосу. Генерал был не один. С ним был незнакомый мужчина. Начало разговора президента и прибывших к нему чиновников вначале не предвещало интересного, но, помня инструктаж своих кураторов из ЦРУ, он внимательно прислушивался ко всему, о чем говорили в кабинете президента России. Разговор был настолько важен для Леонида Ясрина как агента американской разведки, что все мысли о докладе, над которым он работал второй день, буквально вылетели из головы. Леонид замер и, стараясь дышать тише, стал внимательно слушать беседу президента с генералами государственной безопасности.
— Владимир Александрович, генерал Крикунов доложил мне, что мой приказ выполняют ваши люди, — обратился президент к одному из генералов, которого Ясрин не знал, поэтому он, естественно, предположил, что этим человеком вполне может быть кто-то из заместителей директора ФСБ, и не ошибся. Это действительно был генерал-полковник Климов.
— Люди действительно мои! — ответил заместитель директора ФСБ.
— Доложите, что там происходит!
— Я указывал в докладах, что после тщательного расследования на месте наши люди пришли к выводу, что никакие арабские террористы и чеченские боевики непричастны к похищению дипломатов российского посольства. Все нити ведут в ЦРУ. Под их подозрение попал резидент ЦРУ в Багдаде Питер Клинт и еще несколько сотрудников американской разведки.
— Сколько работает там наших людей?
— Два человека.
— Два? Всего? — переспросил президент с нотками недоверия в голосе.
— Так точно!
— Прямо супермены!
Генералу Климову после этих слов невольно вспомнилось, как пятнадцать лет назад он «работал» вместе с нами в Турции. На его губах мелькнула еле заметная улыбка, и он твердо ответил президенту:
— Они не супермены, а просто профессионалы высочайшего класса!
— Где вы их нашли?
— Это бывшие офицеры отдельного отряда специального назначения Главного разведывательного управления. Отряд имел огромный боевой опыт, но был расформирован вашим предшественником в ноябре 1991 года.
— Выступил на стороне путчистов?
— Нет! Отряд находился в пункте постоянной дислокации. Но командир, его заместитель и старшина выполняли в тот момент очень ответственное задание в Турции. А часть отряда обеспечивала переход разведгруппы с сопредельной территории. Все это происходило в августе девяносто первого. Новая власть даже пыталась их привлечь к уголовной ответственности, но потом всех уволили, а отряд разогнали. Если прикажете, готов представить полный отчет о тех событиях.
— Какое задание выполняла группа?
— Уничтожение секретной лаборатории ЦРУ!
— И что?
— Задание было выполнено!
— Потери?
— Один офицер погиб.
— Но это невероятно!
— Не вероятно, но факт!
— Как их фамилии?
— Простите, но вы сами служили в разведке, — твердо ответил генерал-полковник, своим ответом несколько смутив президента.
— Да, да, конечно! — быстро сказал глава государства. — Но после возвращения представите мне своих людей!
— Постараюсь!
— Я не совсем понял вас, Владимир Александрович! — президент вопросительно и довольно строго посмотрел на заместителя директора ФСБ.
— Владимир Владимирович, — вступил в разговор генерал Крикунов, сидевший до этого молча рядом с Климовым, — дело в том, что эти люди штатские и приказывать им ни генерал Климов, ни тем более я не можем. Характер у них своеобразный, особенно у одного из них. Поэтому трудно гарантировать их приход к вам.
— Тогда какой мотив их согласия выполнять мой приказ: патриотизм, деньги или что-то третье?
— Они убежденные коммунисты и отношение их к сегодняшнему положению в стране негативное. Деньги для них являются второстепенным мотивом, хотя их работа влетит нам в копеечку. Основным доводом, думаю, послужила возможность в очередной раз повоевать с американцами, которых они считают врагами, и не могут им простить участие в развале Советского Союза. Это мое мнение!
— Удивительно, что такие люди еще остались!
— Да, еще есть!
— Ладно, об этом поговорим позже. Сколько времени они находятся там?
— Более полугода!
— Мне звонил Буш. Сказал, что Дик Чейни буквально пребывает в панике. У них там четыре резидента ЦРУ умерли или погибли в течение месяца, так вот Чейни считает, что это дело рук наших спецслужб. А если вдруг наши люди будут задержаны? Вы представляете, какой скандал раздуют в Штатах? Буша его советники могут подтолкнуть и на разрыв с нами дипломатических отношений. Короче, так! Отзывайте своих людей, Владимир Александрович! Вы меня поняли? И как можно скорее!
Президент еще отдавал какие-то указания своим генералам, что-то говорил им, но Леонид этого уже ничего не слышал. Он, тихо ступая по мягкому ворсу ковра, вышел через другую дверь в коридор. Оттуда он попал в приемную президента. Там за столом сидел секретарь.
— Леонид Ефремович, а я думал, вы над докладом работаете? — удивленно взглянул он на Ясрина.
— Да как-то Муза от меня сбежала, вот решил часик погулять, отдохнуть, сил набраться, — начал придумывать Леонид себе алиби. Ему сейчас было просто необходимо зафиксировать в памяти как можно большего количества сотрудников резиденции, что он в течение часа находился где угодно, но только не в соседней с кабинетом президента комнате.
«Приоткрытую дверь кто-то из генералов госбезопасности наверняка увидел. А они очень бдительны — эти внуки Дзержинского», — раздумывал Ясрин. И он был прав в своих размышлениях, потому как после окончания разговора с президентом генерал Крикунов вдруг неожиданно открыл дверь в соседнюю комнату, которую Леонид, как будто предчувствовал такой шаг чекиста, своевременно покинул, а то бы он услышал, как президент окликнул генерала:
— Валентин Сергеевич, что-то вы не в ту дверь пошли!
— Простите, Владимир Владимирович, переволновался!
— Не волнуйтесь! Там мой помощник над докладом работает. Видимо, решил отдохнуть.
Уже после того как генералы госбезопасности вышли на улицу, заместитель директора ФСБ спросил своего коллегу:
— Пусто?
— Пусто-то пусто, но на столе бумаги, книги открытые, компьютер включен. Мог все слышать, а потом через запасную дверь выскочить в коридор, а оттуда в приемную — дескать, гулял, отдыхал, ничего не слышал, не видел и никому ничего не скажу!
— Проверим, — тихо отозвался генерал-полковник Климов.
Тем временем Леонид бегал по резиденции, вел минутные, ничего не значащие разговоры с обслугой, удивляя всех своим неожиданным вниманием, так как помощник президента по экономическим вопросам слыл высокомерным, заносчивым человеком с большим гонором.
Через полчаса после отъезда генералов госбезопасности Ясрин зашел к президенту и под надуманным предлогом о необходимости продолжить работу над докладом в школе экономики получил разрешение покинуть резиденцию.
— Леонид Ефремович, жду вас через два дня с полным текстом доклада! — сказал ему на прощание президент.
Прежде чем покинуть резиденцию, Ясрин позвонил по телефону спецсвязи своему однокурснику, который занимал очень высокий государственный пост — был министром обороны.
— Здравствуй, Эдик! — сказал Ясрин, когда в телефоне раздался голос его приятеля.
— Здравствуй, Леня! — ответил министр обороны.
— Эдик, ты очень занят? Можно к тебе зайти через часик?
— У меня совещание через час! А что у тебя, Леня, за вопрос?
— Очень важный вопрос, Эдик, очень! А совещание срочное? Перенести его нельзя?
— Ладно, перенесу, если так просишь! Да мне и самому надоели эти «зеленые человечки» своим нытьем! Все им чего-то не хватает! Никакого порядка в армии! Бардак! Давай приезжай! — В трубке раздались короткие гудки.
Леонид к своему однокурснику поехал на служебном автомобиле. На машине с проблесковым маячком он добрался за час до Министерства обороны. Возле центрального входа Ясрина ожидал дежурный офицер. Он проводил Леонида в кабинет министра. Как только в дверях появился Ясрин, Срамдюков встал и всем своим грузным телом двинулся навстречу приятелю. Они дружески обнялись.
— Эдик, я долго занимать тебя своими проблемами не буду!
— Да ладно тебе, Леня! Какие там дела? Ну, давай, что там у тебя?
Ясрин еще в дороге от резиденции президента до Министерства обороны придумал причину своего обращения к главе оборонного ведомства. Просьба его была необычной, а потому и нужно было придать ей очень обоснованный мотив.
— У моих друзей возникли проблемы с одним банкиром. Так вот он для урегулирования возникшего конфликта подослал к ним сотрудников из службы безопасности банка. Оказалось, что они бывшие офицеры спецназа ГРУ.
— Да?! И как их фамилии?
— Вот это я и хотел бы узнать у тебя.
— Как же их найти? У нас, оказывается, в каждом округе по бригаде спецназа имеется. Вот только для чего, не пойму! — с искренним удивлением воскликнул министр обороны.
— Мне известно, что один из них бывший командир отряда, второй — старшина этого отряда. Сам отряд был расформирован в конце 1991-го. Против этих двоих даже возбуждали уголовное дело за незаконный переход границы.
— Странно, Леня, что твои знакомые не знают их имен и фамилий, а о том, какие они должности занимали, какие дела против них возбуждали и прочее… Странно, Леня, очень странно!
— Ничего странного! Они сами об этом сказали, когда разговор перешел на повышенные тона. Ну, короче! Ты можешь помочь?
— Не ершись, Леня! Найду я тебе этих охранников!
Министр нажал кнопку. В кабинет буквально тут же зашла девушка-секретарь. Срамдюков за короткое время полостью обновил свой секретариат. Он убрал из него всех офицеров, поскольку считал, что им нечего делать в министерстве, так как место офицера только в войсках.
— Виоллеточка, соедини меня с начальником ГРУ, — попросил министр секретаря. Девушка достала блокнот, записала распоряжение своего шефа и вышла из кабинета. Леонид невольно залюбовался красивыми стройными ногами секретарши.
— Не пялься, Леня, на девушку! Она на службе! — хохотнул министр, заметив, какими глазами проводил Ясрин выходившую из кабинета сотрудницу секретариата. Не прошло и полминуты, как один из аппаратов на столе министра зазвонил. Срамдюков взял трубку.
— Послушай, генерал, — министр даже не посчитал необходимым отвечать на приветствие звонившего, — у тебя в ведомстве в девяносто первом году был какой-то спецназ. Так вот найди мне, кто там был командиром, и доложи!
Министр прикрыл трубку рукой и многозначительно поглядел на своего сокурсника. Из трубки доносился голос начальника ГРУ. Видимо, он задавал какие-то уточняющие вопросы.
— Генерал, заканчивай свой словесный понос, понял? Я не знаю, в какой период он служил. Ты мне найди и доложи! Делом надо заниматься! Я завтра приеду и проверю, что вы там делаете. Тоже мне разведчики сраные! Час на выполнение! — грубо проорал в трубку министр и бросил ее на аппарат. — Бездельники! Ну, ничего не хотят делать! Видишь, Леня, с кем приходится работать и обеспечивать обороноспособность страны?
Через час позвонил начальник ГРУ и доложил, что в архиве ведомства найдены нужные дела и отправлены с фельдъегерем.
— Молодец, генерал! — буркнул довольно Срамдюков и, повернувшись к своему гостю, сказал: — Леня, с тебя часы «Сальваторе Феррагамо», женская модель!
— Нашли? — радостно прокричал помощник президента.
— Не кричи так, Леня!
— Будут тебе часы! — заверил своего приятеля Леонид Ефремович.
В кабинет вновь вошла девушка-секретарь. Ступая по мягкому ковру, как по подиуму, она подошла к столу министра и положила перед ним две синие папки. Срамдюков взял их в руки и бросил на край стола, где сидел Ясрин.
— Держи!
— Мне можно взять их на время?
— Да хоть навсегда! На кой черт они мне нужны, если отряд расформирован, а эти двое уволены?
Ясрин осторожно взял папки. На обложке одной из них в самом верху золотым теснением было написано: «Министерство обороны СССР» и дальше — «совершенно секретно». Чуть ниже находилась пятиконечная звезда и под ней стояла надпись: «Личное дело».
Леонид Ефремович с замиранием сердца развязал тесемки и открыл первую папку. Слева в бумажном кармашке лежало несколько фотографий. Он вытащил их и разложил на столе. Получилось шесть штук. На всех снимках был один и тот же человек, но только сфотографированный в разное время. По ним можно было проследить всю служебную карьеру офицера от лейтенанта и до полковника. Ясрин взял крайнюю правую фотографию. С нее на Леонида смотрел вполне обычный человек. Ничего героического в его взгляде и лице не обнаруживалось. Единственным свидетельствованием незаурядности человека на снимке было то, что на парадном кителе офицера имелось большое количество боевых наград. Ясрин повернул снимок и на обратной стороне прочитал: «Полковник Павлов Александр Владимирович». Поверх этого короткого текста, сделанного на печатной машинке, стояла гербовая печать и подпись начальника отдела кадров.
