Зажатый между остальными воинами-ягуарами, Володи двигался вверх по узкому туннелю. Они толкались и пинали друг друга. Некоторые шипели, словно хищные кошки. Судя по всему, они возвращались в свои жилища. Он не мог отделиться от них, не вызывая подозрений. И всякий раз, когда он пытался немного отстать, шедшие сзади мужчины грубо подталкивали его вперед.

Он хорошо помнил, что рассказывала ему об этих мужчинах Кветцалли. Они уже были не совсем людьми. Жрецы призвали души ягуаров, которые поселились в них. Они были дикими и непредсказуемыми, и нередко бывало так, что в своей необузданной страсти они могли растерзать или покалечить доставшуюся им женщину, наказанием для которой стала необходимость служить этим полулюдям.

Бессмертному совершенно не хотелось видеть их жилища. То место, где так долго страдала Кветцалли. Однако темный поток покрытых шкурами тел неуклонно тянул его за собой. Они все поднимались и поднимались вверх.

Отданный резким голосом приказ заставил мгновенно замереть эту толкавшуюся толпу. В одной из глубоких стенных ниш Володи увидел похожую на тень фигуру. Вооруженная когтями рука указала на него из темноты.

Находившиеся рядом с ним воины-ягуары отошли от него. Еще одно слово заставило их поспешно броситься в разные стороны. Они расступились перед ним, словно он был скалой на пути прибоя. Те, кто проходил мимо него, даже мягко не коснулись его.

Когда последний воин исчез в туннеле, из ниши вышел воин.

— Ты жалеешь, что отдал его мне? — спокойно спросил брат Кветцалли.

— Нет. Правда, я хотел бы, чтобы это продлилось дольше.

Три дня тому назад вечером Володи отправил Юрия на крупный рынок неподалеку от Золотых врат, поручив купить хорошую ткань для перевязок. Он знал, что целитель больше не вернется. Некагуаль и еще несколько воинов-ягуаров подкараулили целителя в темном переулке и утащили в пещеры в глубинах Устья мира.

— Я уверен, что моя сестра будет отнюдь не милосердной хозяйкой душе Ю Рий. Он проклянет тот день, когда впервые пришел к ней.

— Да, — вяло отозвался Володи.

Удовлетворение, испытанное в тот миг, когда умер Юрий, почти улетучилось. Он боялся возвращаться в свои опустевшие покои. Пока что там еще витал в воздухе запах Кветцалли. По крайней мере, иногда… А может быть, он сходит с ума и ему все это только кажется.

Запустив руку под шкуру ягуара, бессмертный извлек оттуда кинжал, который спрятал на теле, и протянул оружие зятю.

— Кветцалли была уверена, что этот клинок проклят. Она очень просила меня не носить его. Тогда я счел это глупым суеверием… — Он умолк, снова пожалев, что не слушал ее. С тех пор как он забрал себе Колин кинжал, он потерял все, что имело для него значение.

Выдвинув наполовину клинок из кожаных ножен, Некагуаль долго рассматривал его.

— Красивое оружие.

— Я предупредил тебя насчет него, — бесцветным голосом произнес Володи. — Я больше не хочу знать, что он где-то рядом. И почему я не выбросил его в море, когда уехал на юг? Может быть, все вышло бы иначе.

— Я подарю его одному из наших врагов, — сказал воин-ягуар и вложил клинок обратно в ножны. — Думаю, я уже знаю, кто его заслужил. — И он коротко поклонился. — Благодарю тебя за этот крайне важный дар, Володи, идущий над орлами. А теперь следуй за мной. Я проведу тебя в сад, к потайной калитке в стене, окружающей наш храмовый город. Не будем испытывать наше везение. Будет лучше, если никто не увидит нас вместе.