Глава 7
Миловидная женщина средних лет шустро наматывала бинт на голову раненого героя. Ее муж уже вызвал «Скорую помощь».
Зыков только что ушел. Максим сказал товарищам, что сам справится с ситуацией. У них и без него работы валом. Трех бандитов в отдел доставить надо.
— Вы не бойтесь, я уже десять лет операционной сестрой работаю, — скороговоркой сказала Ольга.
— Да я и не боюсь. — Максим улыбнулся.
— И не надо. Царапины там, заживет как на собаке.
— Спасибо вам.
— Я вовсе не хотела вас обидеть. Просто про Рекса подумала. Как он там?..
Собака уже затихла, но непонятно было, жива или все-таки сдохла.
— Бандитская пуля, — сказал Максим.
— Да-да, именно бандитская, — согласилась Ольга.
— А меня, значит, утиной дробью!..
— Извините, пожалуйста. Кто ж знал, что вы из полиции!
— Бывает.
— Вы уж простите моего дуралея.
— Зачем же так о муже?..
Ольга заканчивала бинтовать, Максим это понял по тому, что она собралась связать косички у него под подбородком.
— А вот это лишнее, — сказал он.
— Да-да, не надо.
— Мне котелок с ручкой на голове не нужен.
Котелок остался, а ручку женщина убрала.
Максим поднялся со скамейки, расправил плечи. Голова болела, конечно, но только снаружи. Да и тошноты нет, значит, и в больницу ехать нет нужды.
— Ольга, скажите своему ворошиловскому стрелку, чтобы машину из гаража выгонял. В отделение поедем, — сказал Юрьев.
— Может, не надо? — Женщина всплеснула руками, затем скрестила их на груди и жалобно взглянула на Максима.
— Мне что, пешком прикажете идти?
— Если только туда и обратно.
Машина выезжала со двора, когда к дому подъехала «Скорая помощь». Но Максим не велел хозяину дома останавливаться. Не то сейчас время, когда можно отлеживаться в больнице. Может быть, потом, когда все уляжется. Чтобы не оставаться на ночь под одной крышей с длинноногим искушением.
В город уже вкрадывалось утро, а уголовный розыск не спал и другим не давал.
Помазова и Зыкова Максим обнаружил в помещении для допросов. Водитель джипа сидел с понурой головой, исподлобья посматривал на своих мучителей. На Юрьева он тоже глянул косо:
— Ничего я не скажу.
— Степа скажет! Сейчас его приведут в чувство, и он все изложит! — наседал на него Помазов.
— О ком это ты?
— А кого к тебе в машину тащили?
— Кто кого тащил? Не знаю ничего.
— А я знаю, — сказал Зыков. — Зовут тебя Артем, фамилия Иванов. Работаешь ты в охранной фирме «Меч».
— И что?
— «Щит» — это Вильям. «Меч» — контора Острого. «Щит» выпал из рук Вильяма. Острый пытается подобрать его. Для этого он заказал Ухватова. Киллеры из Нижнего его исполнили, но спалились, поэтому Острый поставил перед вами задачу подчистить следы, убрать Степу. Но вам не повезло, вы не успели.
— Это твои фантазии, начальник. Я даже не знаю, кто такой Острый.
— Зато ты знаешь, с кем приехал к нему.
— Никуда я не приезжал. И машина не моя. Иду, смотрю, джип стоит. Я подошел, хотел посмотреть…
— И ствол ты там взял, да?
— Ну да, дверца открыта была. Гляжу, лежит на сиденье…
— А ствол незаконный. Это статья, Иванов!
— Статья у тебя, начальник. За то, что невинного человека сбил!
— Невинного?! Твои дружки в сотрудника полиции стреляли! — Помазов кивнул на Максима. — Ранили его!
— Я не стрелял. — Браток ухмыльнулся. — А меня сбили. Я жаловаться буду!
— Жаловаться будешь, когда девочкой станешь.
— Пугай-пугай.
— Думаешь, в СИЗО пресс-хат нет? Никуда они не делись. Работают очень даже неплохо.
— Не маши крыльями, начальник. Перья в глаза летят!
— Что-то ты раскудахтался, Иванов. Не к добру!
— Так утро уже, потому вы тут и петушитесь. Как будто не знаете, что сейчас допрашивать нельзя!
— Нельзя допрашивать… — сказал Максим и скривился от боли.
— Вот! — Браток оскалился.
— Вы же камеры выключили, да? — Юрьев заговорщицки подмигнул Помазову.
— Конечно, выключили.
— Нельзя мне с камерами. Вдруг на меня приступ навалится? Еще уволят к черту.
— Болит голова? — спросил Зыков.
— Не то слово.
— Лучше бы тебя, начальник, в задницу ранили! — упиваясь чувством безнаказанности, заявил Иванов.
— Как же больно! — Максим сжал руками голову.
Помазов и Зыков переглянулись. Вроде бы их товарищ что-то задумал, но вдруг ему действительно невыносимо больно?
— Блин, я схожу с ума! — Юрьев зашел к Иванову со спины, мощным порывистым движением обхватил его шею и начал душить.
— Эй, ты чего! — прохрипел браток.
— Кайф! Вот теперь совсем не больно! — Максим облегченно выдохнул.
— Пусти! — Иванов попытался вырваться, но руки у него были стянуты за спиной.
Со стула он свалиться не мог. Максим крепко удерживал его и продолжал душить. Ему оставалось только сучить ногами.
— Не могу! Я не хочу сдохнуть от боли! — заявил капитан.
Браток стал закатывать глаза, стихать. Помазов покачал головой.
Максим разжал руки, отступил.
Иванов закашлял, жадно хватая ртом воздух, и прохрипел:
— Лечиться надо!
— Блин, снова накатило. Как же больно! — простонал Максим.
— Артем, братишка, быстрей говори, кто с тобой был, — скороговоркой выдал Зыков. — А то у него сейчас снова начнется!
— Кто со мной был? О чем это ты, начальник?
— Как же больно! — Максим снова взял Иванова на удушающий прием.
Тот опять засучил ногами, закатил глаза.
— Как же хорошо!
Браток уже терял сознание, когда Юрьев его отпустил.
— Уберите от меня этого психа! — в панической истерике потребовал бандит.
— А как Макс будет лечиться? — возмущенно спросил Помазов. — Ты для него единственное средство снять боль.
— Хорошее средство, — сказал Юрьев. — Но недостаточное. Боль возвращается. Так будет до сих пор, пока я не задушу этого козла. Если он сдохнет, боль не вернется. Камеры точно отключены?
— Хорошо, — простонал Иванов. — Вадик со мной был и Федос.
— Куда вы увозили Степу? — спросил Помазов.
— Я не знаю. У нас Вадик все решал. Ему велели сделать Степу, он за ним и пошел. А я что? Мне куда сказали, туда я и повез.
— А если бы убить приказали?
— Степу?.. Нет, я такими делами не занимаюсь. Куда-то отвезти — не вопрос, а убить — нет, это не мое.
— Значит, все-таки замочить Степу собирались.
— Ну…
— Кто вас к нему направил?
Иванов захлопал глазами:
— Это у Вадика надо спросить.
— Как же больно! — простонал Максим.
— Может, Арчик.
— Какой Арчик? Тот, который с Острым вась-вась? — спросил Зыков.
— Ну да, он с Радиком там…
— А Радик — это вообще величина, да?
— Второй человек после Острого.
— Но отмашку вам Арчик давал?
— Ну.
— Он уже все сказал! — Максим обжимал голову руками так, как будто она вот-вот должна была лопнуть. — Можно я его удушу?
— Уберите от меня этого психа! — заорал браток, топая ногами.
— Арчик давал отмашку?
— Давал. Сказал, что со Степой нужно решить.
— Где Арчик живет?
— Я точно не знаю.
— Где Арчик живет? — в бешенстве заорал Максим.
— Улица Котовского, дом сорок девять.
— Охрана есть? — куда более спокойно осведомился Помазов.
— Да, пост у него там, два человека и собака. Эй, только я вам ничего не говорил.
— Да, конечно. — Зыков коварно улыбнулся.
— Больше ничего не скажу. Хоть убейте!
Иванова отконвоировали в камеру. Помазов повел оперов к себе в кабинет и сразу же включил чайник.
— Кофейку надо попить.
— У Макса голова болит, — заявил Зыков.
— Болит, — совершенно серьезно сказал Юрьев.
Голова у него действительно разболелась не на шутку.
— Давай в больницу.
— Нет, мне бы анальгину и поспать часик.
— Зачем часик? Домой езжай.
— А как же Арчик?
— Брать его нужно сейчас, — в напряженном раздумье проговорил Помазов. — Чем скорей, тем лучше.
— Страшно?
— Нет, конечно. Но размахнулись мы широко.
— Косой широко махать нужно. Иначе сорняки не выкосишь. Давай, вызывай спецназ, а я пока покемарю.
Максим отправился к себе в кабинет, принял таблетку, лег на диван и тут же вырубился.
Проснулся он от мягких прикосновений. Кто-то сидел рядом и гладил его по голове. Только Лизы здесь не хватало.
Юрьев открыл глаза и увидел Оксану. Она сидела на диване и с жалостью смотрела на него.
— Я думала, ты от меня сбежал. А в тебя стреляли.
Максим глянул на часы. Половина одиннадцатого утра. А как же Арчик?
— Спасибо, что разбудила. — Он поднялся с дивана.
Тут в кабинет вошел Зыков.
— Почему не поднял? — набросился на него капитан.
— Тебе в больницу нужно, а не на выезд.
— Арчика взяли?
— Был жаркий бой, горы трупов. Но мы справились, — рисуясь перед Оксаной, проговорил Зыков.
— А серьезно?
— А если серьезно, то никто даже не пикнул. Арчик лапки поднял. Только говорить ничего не хочет. Я вот думаю, может, нам психологическую атаку устроить? — Зыков с хитрецой глянул на Оксану.
Хотел бы он ей рассказать, какой спектакль показал сегодня Максим.
Но Оксана поняла его неправильно и спросила:
— Может, я могу вам чем-то помочь?
— Чем ты поможешь? Песенку споешь? — осведомился Максим. — Или станцуешь?
— Денис, он со всеми женщинами такой грубый? — Оксана капризно надула губки.
— Грубый? Да с вами он сама любезность!
— А с другими женщинами?
— Как кот на них бросается! У нас дома такой был. Кастрированный. Так он всех кошек терзал, как собака на них бросался.
— Хотите сказать, что Максим — кастрированный кот?
— Он хочет сказать, что тебе пора домой. — Максим взглядом показал на дверь.
— Но мне там скучно.
— В Москве не скучно.
— Денис, вы представляете, он гонит меня в Москву! — красиво заламывая руки, простонала Оксана.
— Мне кажется, его ранили в голову.
Юрьев собирался послать к черту их обоих, но дверь вдруг открылась, и в кабинет вошел Анисимов.
Он строго посмотрел на Максима, перевел взгляд на Оксану и спросил:
— Почему посторонние в кабинете?
Юрьев выразительно посмотрел на свою бывшую. Он и сам хотел бы это знать.
— А вы, товарищ капитан, почему не в больнице?
— Да там царапины.
— Отправляйтесь в больницу. Пусть мне позвонит врач, который вас осматривал.
— Но…
— Товарищ капитан!..
Максим понял, что сопротивление бесполезно. К тому же, пререкаясь с Анисимовым, он подавал дурной пример Зыкову. Подполковник, может, и козел, но босс. Он ставил Юрьева на должность начальника уголовного розыска. Как Максим будет спрашивать с Зыкова, если сам ведет себя неподобающе? Да и хреново ему было, если честно. Голова не болела, но в теле слабость, разбитость. Перед глазами все плыло.
— Я сама вам позвоню, товарищ подполковник! — Оксана взяла Максима под руку.
Анисимов отошел в сторону, освобождая им проход.
«Шкода» стояла во дворе, перед главным входом в здание ОВД. Максим осмотрел ее с кислым видом. Передок у машины крепкий, поэтому вмятины от удара не было. На бампере виднелась царапина, зато пулевых отверстий не наблюдалось. Спасибо Помазову за то, что он поставил машину под прикрытие бандитского джипа и бортом к нему не притерся.
— Что ты там ищешь? — спросила Оксана.
— Однажды из этой лошадки уже вытаскивали пули.
— Что у вас тут за город такой?
— Хороший город! — раздался вдруг незнакомый голос.
Снова кто-то прицепился к ним как банный лист.
Максим недовольно глянул на мужчину в хорошо пошитом строгом костюме. Жесткие волосы с сединой, стальной блеск в глазах, черты лица мягкие, но не дряблые, как у слабохарактерных людей. Волевой подбородок. Рост выше среднего, телосложение плотное, но не богатырское. Вылизанный, вычищенный, выглаженный.
За спиной у мужчины маячил громила в таком же строгом, но куда более дешевом костюме.
Взгляд мужчины отдавал теплом. Но это для Оксаны. На Максима он посмотрел, мягко говоря, с холодком.
— Востров Илья Михайлович, — представился этот господин.
— А я к вам как раз собирался, — нашелся Юрьев.
Если Острый хотел произвести на него впечатление, то ему это удалось. Но Максим и виду не показал.
— Вы чистосердечное признание с собой принесли или здесь напишете? — спросил он.
Удивительное дело, капитан прекрасно знал, кто такой Острый, но живьем увидел его в первый раз.
— В чем я должен чистосердечно признаться? — удивленно, с нескрываемой иронией осведомился Острый. — В том, что являюсь страстным поклонником Оксаны Корниловой? Так это по мне должно быть видно, зачем писать?
Оксана не собиралась кокетничать с ним, смотрела на него без жеманства, но с интересом.
— Ухватова, говорят, вчера убили, — сказал Максим.
— Вы Максим Юрьев, конечно, не столь популярный актер, как ваша бывшая супруга, но мне приятно познакомиться и с вами.
— Киллеры грамотно сработали. Мы почти поверили в то, что это было самоубийство.
— Оксана, вашему отставному супругу пора выйти из роли капитана Костина, — сказал Востров. — Человеку сорок лет, а он все еще простой опер.
— Киллеров мы взяли, через них вышли на Арчика. Это ваш человек, Илья Михайлович. Только зря вы за ним приехали. Здесь не рабовладельческий рынок. Мы людей не продаем.
— Это, наверное, какая-то ошибка. Жаль, что я не могу обсудить это с вами, Юрьев.
— Почему?
— Разные уровни, иные статусы. До Анисимова я еще снизойду, а до вас — извините. Но как актер вы мне нравитесь. Я хотел бы пригласить вас с женой к себе домой.
— Обязательно. Как только женюсь, так сразу же и приду к вам. Если к этому времени вы еще будете на свободе.
— Такими вещами не шутят, — сказал Острый и холодно улыбнулся.
— Вот и я о том же. Поэтому предлагаю вам явку с повинной.
Востров посмотрел на Максима как на яркую, но уже пустую упаковку от конфет, без интереса, но с гастрономическим уважением. Оксану он обласкал взглядом, потом повернулся к ней спиной и зашел в здание ОВД. Конечно, вовсе не для того чтобы сдаваться. Неужели к Анисимову намылился? За Арчика хлопотать?..
Вильям в свое время мог так же свободно наведаться к начальнику ОВД. Теперь вот Востров решил, что ему все дозволено. А вдруг он договорится с Анисимовым и тот замылит дело?
Востров уже ушел, а Оксана все еще завороженно смотрела ему вслед.
— Если ты остаешься, то я поехал, — сказал Максим и сел в машину.
Оксана последовала за ним.
— Кто это был? — спросила она.
— Понравился?
— Колоритный мужчина, необычный. Ты же знаешь, меня всегда интересовали неординарные персонажи.
— Про Игоря можно спросить?
— Не надо!
— Это Острый. Самый крутой в городе авторитет. Раньше их двое было, он и Вильям. А теперь остался только Острый.
— Вильям был любовником твоей Риты, — сказала Оксана.
В ее голосе неприятно звякнули злорадные нотки.
— Кто тебе такое наплел?
Машину повело в сторону. Это Максим слишком уж нервно крутанул руль.
— Я спросила…
— Не продолжай.
Оксана могла спросить у кого угодно — у Помазова, Зыкова, Бочкарева. Любой из них мог разболтать, хотя бы для того, чтобы произвести на нее впечатление или просто потрепаться со звездой. Вряд ли кто-то думал, что выдает Оксане страшную тайну. Если все знают, то почему бы и ей не рассказать?
— Я-то не продолжаю, — сказала она. — А ты почему молчишь?
— Тебе и так много рассказали. Пока я спал.
— Вильям тебя из-за Риты хотел убить?
— А Острый захочет убить из-за тебя, — заявил Максим.
— Из-за меня?
— Он раздевал тебя глазами.
— Надо было дать ему в морду!
— А зачем я, по-твоему, голову под пули подставлял? Мы на Острого выход искали. Он заказал человека, которого вчера убили. Ладно, хрен с ним, с Ухватом. Он той же дурной породы, что и Острый. Девчонку молодую жизни лишили с ним за компанию.
— Ужас!.. Ты должен ехать со мной в Москву.
— А как же в морду дать?
— Кому?
— Острому. Ты же сама сказала.
— Я пошутила.
— А я не шучу. И в морду ему дам, и наручники на него надену.
— А если он тебя?..
— Пообещай мне гранитный памятник.
— Типун тебе на язык!
— Напиши там, что ты любила меня.
— Заткнись!
— А любишь?
— Хо-хо! Мое чувство нужно заслужить. Поехали в Москву, я тебя награжу.
— Москва…
Максим не знал, что сказать. Им вдруг овладело чувство безысходности. Он бросил вызов Острому, но доказательств у него против этой акулы не было. Арчик молчал. После вполне возможной встречи с Острым он и вовсе закроет рот на замок. Может, Острый для того и заявился в отделение, чтобы поговорить с ним?
Делом Ухвата могут заняться убойщики из ГУВД, они же заберут и киллеров из Нижнего. Артем Иванов и Степа уйдут к ним. Это может случиться уже сегодня. А начальник ГУВД благоволит Острому.
Заглохнет следствие по этому делу как пить дать. Завтра из окна своей квартиры выпадет Томсон, в ванне захлебнется Заход или еще кто-то из авторитетных пацанов. Еще через день охранное предприятие «Щит» сольется в творческом экстазе с такой же фирмой «Меч». Тогда в городе останется одна охранная контора «Щит и меч», которая будет вершить свое правосудие, выгодное Острому. Горе тому человеку, который встанет у него на пути.
Впрочем, Максим рисковал уже сейчас. Если он не остановится, то в него будут стрелять и дальше. Как это было, когда он шел против Вильяма. Тогда ему повезло, а что приключится сейчас?
— Решайся, пока не поздно, — подстегнула его Оксана.
— Не могу. Ребята доверились мне. Мы уже столько дел наворотили. Без меня они их не разгребут.
— Не будь дураком.
— Еще у меня свидание с Ритой.
— Что?! — Оксана подскочила как ужаленная.
— Я ее люблю. Наш роман не закончился.
— Отвези меня на вокзал!
— С удовольствием.
— Юрьев, если бы я знала, какая ты сволочь!.. — Оксана сжала кулаки, в гневном порыве вскинула голову.
Максим кивнул. Сволочь он или нет, но к ней не вернется.
