Глава 24
Тонька распалилась не на шутку.
— Да, я воспользовалась случаем! Смотрю, выходит из машины, идет в подъезд. Да, я встретила его как надо, закрутила с ним любовь! А что здесь такого? Ты уехал с этой сучкой, а мы с Семеном остались.
— С кем я уехал? — возмущенно спросил Рома.
Тонька могла закрутить роман хоть с мумией фараона. Ему совершенно все равно. Но никому не позволено оскорблять Лену.
— Что вы с ней все носитесь как со священной коровой? — Тонька презрительно скривилась. — Что вы все в ней нашли? Яна и то лучше, чем она!
— Яна?
— Я когда ее увидела, испугалась! Вот, думаю, красотка, которую не переплюнуть! А эта…
— Когда ты видела Яну?
— Позавчера. Она приходила к нам отношения выяснять.
— К вам?
— У нас с Семеном все серьезно. Если ты ему не скажешь… — Тонька умоляюще посмотрела на Рому.
— Лена ему скажет, — вслух подумал он.
— Ненавижу! — заявила она.
— Кого ты ненавидишь? — вскинулся Роман.
— А почему ей достается все самое лучшее? — спросила Тонька и глянула на него растерянно, с опаской.
— Так значит, Лена пришла к вам, увидела вас вместе и была такова?
— Нет, сначала Яна пришла. Семен ее выгнал. А она снова… Он думал, что это Яна, открыл, а там Лена. А так да, она увидела нас вместе и ушла.
— Семен поехал за ней?
— Да.
— А ты — за ним.
— Зачем?
— Чтобы остановить его. Ты это сделала! Ножом в спину!
— Что ты такое говоришь? — Тонька побледнела.
— Значит, остановила? — ликующе спросил Рома.
Он должен был найти настоящего преступника, только тогда Лена поверит ему. Рома его нашел!
— Зачем мне его останавливать? Я сама сказала, чтобы он ехал за Леной!
— Ты сказала? — Рома слегка опешил, но разгадка далась ему тут же. — Да, ты же у нас хитромудрая, говоришь одно, а думаешь другое.
Он помнил, как Тонька дурачила его. Она могла точно так же полоскать мозги и Семену.
— Зачем мне его убивать?! — простонала она. — Чего ради? Как бы я потом замуж за него вышла?
— Замуж?!
— Да, я хочу за Семена замуж!
— А сюда чего приперлась?
— Чтобы на его чокнутую мамашу не нарваться.
— Ты и с ней уже познакомилась?
— Яна рассказала.
— Когда? — спросил Рома.
— Она вчера приходила.
— Вчера или позавчера?
— Позавчера она рассказать не могла. Вчера это было. Пришла вся такая, а как узнала, что Семен в больнице, расклеилась. Мы с ней даже выпили чуть-чуть.
— Выпили? — в раздумье спросил Семен.
— Да, хорошо пошло. Яна сказала, что шансов у нее нет. Мол, сама во всем виновата. Семен ее в постели с каким-то хмырем застукал. Если он выживет, она отстанет от него. Потом упомянула, что Элеонора Леонидовна может прийти. Я испугалась, собралась, и к тебе. Яна меня подвезла. Она, в принципе, ничего девчонка.
— Позавчера она тоже приходила?
— Да.
— И застукала тебя с Семеном. Не успела уйти, как появилась Лена.
— Ну да.
— Яна могла видеть Лену?
— Может, они пересеклись во дворе. А что?
— Лена уехала, а Семен сразу за ней.
— Не сразу.
Яна могла поехать за Леной. Или за Семеном. И подкараулить его в подъезде, когда он выходил от Лены.
— Шансов у нее на Семена, говоришь, не было?
— Он измен не прощает.
— Так не доставайся ты никому! — В эту фразу Рома вложил столько экспрессии, что Тоньке стало не по себе.
Но эти его эмоции происходили не от злости, а от радости, которую должен испытывать детектив, распутав сложный клубок преступлений.
Если у Яны не было шансов, то она могла убить Семена просто с отчаяния. Нашло затмение, и понеслась. Потом Яна опомнилась и решила замести следы. Потому и появилась кровь у Лены на двери.
Но там была только кровь. Орудие преступления Яна подбросить в квартиру не смогла. У нее для этого не было ни времени, ни возможностей. Только и сумела дверную ручку Лене испачкать. Дошла, что называется, до ручки.
Яна и ноги унесла, и нож. На следующий день отправилась к Семену, чтобы оставить орудие преступления в его квартире, подставить Тоньку.
— Значит, Яна тебя подвезла?
— Ты же не купил мне машину. Этой сразу преподнес!..
— А ключи от квартиры она забрала?
— Кто, Лена?
— Яна!
— Нет, у нее свои были. Она же раньше жила с Семеном.
— А у тебя ключи есть?
— Да, есть. Даже не знаю, отдавать их или нет.
— Собирайся, поехали!
— Куда?
— Орудие преступления искать.
Лена прошла через вертушку перед дежурной частью, поднялась на второй этаж и остановилась. Куда ее несет? Что за чушь в голове? Наверное, нужно хорошенько пораскинуть мозгами, прежде чем делать глупости.
Допустим, Рома смог подложить Семену свинью, то есть Антонину. Если так, то все шло строго по его плану. Лена застукала Семена с любовницей, сначала ушла сама, потом выгнала его и фактически вернулась к Роме.
Вот и все. Он добился своего. Зачем ему нужно было убивать Семена? Если бы он его заказал, то не стал бы подсовывать свою подружку.
Лена уже собиралась повернуть назад, когда появился капитан Кузюмов.
— Елена Борисовна! — окликнул он ее со снисходительной усмешкой на тонких как ниточки губах.
— Да! — Она растерянно поглядела на него.
— С вами все в порядке?
— Да, все в порядке.
— Вы к Спицыну?
— К Спицыну! — подтвердила она и двинулась по коридору.
Когда Кузюмов исчез из виду, Лена повернула назад, спустилась вниз, села в машину и выехала со двора.
По пути домой ею снова овладели сомнения. Она же видела, как удивился Рома, когда узнал, из-за кого Лена поссорилась с Семеном. Может, Антонина случайно сошлась с ним?.. Но тогда Рома заказал Семена.
Лена мотнула головой, как будто это могло помочь ей выстроить мысли в логическую цепочку.
Она достала телефон, набрала номер Ромы.
— А я как раз собирался тебе звонить! — восторженно выдал он.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Знаешь, я где?.. У Семена! Догадайся, что я нашел! Нож, которым его пытались убить!
— Ты не шутишь? — Лена опешила.
— Разве такими вещами шутят? — спросил Рома.
— Как он там оказался?
— Приезжай, расскажу.
— Но это же не я его подбросила? — Лена не на шутку разволновалась.
Вдруг кто-то подставляет ее?
— А если ты?..
— Нет!
— Приезжай, я тебе все объясню.
— Еду. — Лена отключила телефон и сменила курс.
Минут через десять-пятнадцать она будет на месте. Но хватит ли ей выдержки, чтобы не сгореть от нетерпения?
Надо было звонить в полицию, но Рома не торопился это делать. Его ликование вдруг сменилось озадаченностью. Вряд ли в полиции поверят, что ему в голову ударила дедукция. Может, Рома сначала подбросил нож, а потом сам его же и нашел?
Лена может подумать точно так же. Зачем он только велел ей приезжать?
Орудие преступления нашлось под диваном, в том месте, где вчера сидела Яна. Видно, Тонька отвлеклась, и она сунула под диван нож, завернутый в тряпочку. Кухонный, с лазерной заточкой, острый как бритва. На лезвии заметны следы крови.
— Может, выбросим его? — спросил Стас.
Рома не хотел брать с собой телохранителя, но сейчас рад был ему. Что-то не по себе вдруг стало, до мурашек по коже.
— Я никому ничего не скажу, — заявила Тонька.
Рома глянул на нее с кислым видом. Она-то, может, и не скажет, но обязательно выставит счет за свое молчание.
Дверь в квартиру вдруг открылась, Стас сунул руку под пиджак, взялся за пистолет. Рома качнул головой. Это могли быть родители Семена.
Но в квартиру вошел Городилов, с ним парень крепкого сложения с деформированным носом. Видимо, это был Паша.
Городилов увидел Рому, тоже схватился за оружие, но тут же узнал его, угодливо улыбнулся и заявил:
— Какие люди!
Его спутник заметно расслабился. Стас тоже успокоился.
— Что вы здесь делаете? — спросил Рома.
— Так вы же сами велели преступника искать.
— А ключи у вас откуда?
— Так у Яны забрали, — объяснил Паша.
— Я как чувствовал! — сказал Городилов. — Это она Шмакова на нож посадила.
— Нож у меня, — сказал Рома.
— А полицию вызвали?
— Пока нет. А Яна призналась?
— Призналась. Мы тоже за ножом приехали. Вместе с ним ее и сдадим. — Городилов протянул руку, чтобы забрать у Ромы нож.
— Я думаю, мы поступим по-другому, — сказал тот, убрав руку с ножом за спину. — Вернем улику на место, Яна сделает признание, полиция придет и найдет нож.
— Можно и так, — согласился Городилов.
А Паша вдруг развернулся, направил на Стаса пистолет и тут же выстрелил точно ему в сердце. В ушах зазвенело, в воздухе запахло порохом и смертью.
Тонька завизжала от ужаса, но Городилов ударил ее раскрытой ладонью по лицу. Она упала и широко раскинула руки. Сознания Тонька не потеряла, но рот захлопнула.
Роме в лицо через ствол пистолета заглянула смерть. Паша держал его на прицеле, выжимал слабину на спусковом крючке.
— Да погоди ты, не торопись! — Городилов ударил его по плечу.
— Почему?
Рома плохо слышал, но все же заметил, как дрожал голос у Паши. Хотя пистолет тот держал твердой рукой.
— А громко бахнул. Сейчас менты подъедут!
— Тут изоляция хорошая.
— Уверен?
В ответ Паша пожал плечами.
— Вы хоть понимаете, что делаете? — трясущимся голосом спросил Рома. — Знаете, что вам за это будет?
— А это ты, Роман Яковлевич, у Паши спроси! — Городилов протяжно вздохнул.
Он вроде бы очень сожалел о содеянном, но вступаться за Рому не собирался. Просто не имел права оставлять в живых ни его, ни Тоньку.
— Все из-за бабы, — сказал Паша.
— Из-за Яны?
— Из-за нее, проклятой! Из-за любви. Извини, Роман Яковлевич, но тебе не нужно было сюда приезжать.
— Мы забрали бы нож, и не возникло бы никаких проблем, — сказал Городилов и развел руками.
— Зачем забирать?
— Да Яна затупила. Надо было нож выбросить, а она сюда его притащила. Сначала Лену твою хотела подставить, затем эту вот. — Городилов кивком показал на Тоньку, склонился над трупом телохранителя и забрал оружие. — Вроде боевой, — сказал он, осмотрев пистолет.
— Из него мы их и завалим, — проговорил Паша.
— Завалим! — передразнил его Городилов. — Янку твою мочить надо было!
— Чего уже говорить.
— Не надо Яну валить. Вы ее просто сдадите в полицию. Тогда вам ничего не будет. — Рома и сам сомневался в том, что говорил.
— Нам ничего не будет, если мы свидетелей не оставим, — проговорил Городилов, подошел к окну, глянул вниз. — Вроде тихо.
— Давай сделаем, как будто они нас связали, — сказал Паша.
— Сначала нас избить должны. Типа мы жертвы.
— Я тебя ударю. А потом ты меня.
— Роман Яковлевич должен постараться. Надо, чтобы он кулаки в кровь сбил.
— До крови вряд ли. — Паша пожал плечами. — С его-то ударом.
— Думаешь, он у него слабый?
— Знаю.
— Попробуем. — Городилов провел пальцами по своему лицу, как будто обволакивал его защитной пленкой, приблизился к Роме. — Бей!.. Только не в нос. — Он подставил под удар правую скулу и сжал челюсти, чтобы избежать перелома.
Удар у Ромы сильный. Правый прямой — просто молот. Он долго его тренировал. Потому и Семена снес в свое время с одного замаха.
— Зачем?
— Затем, что мне придется тебя убить, Роман Яковлевич. Чтобы спасти свою шкуру.
— Ничего личного, сэр, — заявил Паша и усмехнулся.
Он продолжал держать Рому под прицелом.
На Тоньку же никто не обращал внимания. Она забилась в дальний угол, там и сидела, боясь пошевелиться.
— Ты должен меня наказать за то, что я тебя убью. — Городилов задорно подмигнул Роме.
— Но я не могу сильно.
— Значит, несильно накажи, — проговорил Паша.
— Я попробую.
От страха Рому колотило изнутри, он чувствовал слабость в руках. Но все же смог ударить, да так, что Городилов упал без чувств со сломанным носом.
Пока Паша соображал, Рома набросился на него, двумя руками вцепился в пистолет. Он даже смог вырвать оружие, но Паша ударил его локтем в челюсть.
Падая, Рома увидел Тоньку. Она вскочила и побежала к выходу. Паша был занят им, поэтому не замечал ее.
Паша ударил его кулаком в лицо и попытался вырвать пистолет, но Рома вцепился в оружие мертвой хваткой. Паша врезал снова, отправил Рому на границу между явью и бездной, в которую проваливалось его сознание. А Тонька открыла дверь.
— Сука! — взвыл Паша и бросился за ней.
Пистолет остался у Ромы. Но руки не слушались его, голова не соображала. Он только и успел понять, что в комнату ворвались какие-то люди. Теряя сознание, Рома увидел, как они заламывали Пашу.
Антонина от сильного волнения глотала слова.
— Яна хотела подставить меня. Вчера она пришла сюда и сунула это под диван. — Тонька кивнула на нож, который рассматривал Кузюмов.
Лена уже поняла, что тут произошло. Кузюмов взял себе в помощь двух оперативников, потом поехал за ней. Лена собиралась открывать дверь, но ей навстречу с бешеными глазами выскочила Антонина. Оперативники ворвались в квартиру и задержали всех, кто там находился.
В том числе и Рому, которого пришлось приводить в чувство. Он валялся на полу в наручниках, с разбитым в кровь лицом и молча качал головой, отрицая свою вину. Неподалеку лежал его телохранитель с пулей в сердце.
— А Рома давай меня спрашивать, почему Яна приходила, — тараторила Антонина. — Я ничего не понимаю, а он говорит, что нож здесь. Мы с ним поехали сюда, нашли нож, а тут эти. Они убили Стаса, сказали, что нас прикончат. Это Яна подложила нож, а они хотели его забрать.
— Зачем они хотели его забрать? — спросил Кузюмов.
— А затем, что Яна дура, — ответил Рома, к которому вдруг вернулся дар речи. — Нож надо было выбросить, а она носилась с ним. Городилов понял, что Яна так может засветиться, поэтому они с Пашей приехали за ножом. А здесь мы. Нож я им не отдал.
— Городилов?! — вскинулась Лена.
— Я же говорил тебе, что не имею к этому никакого отношения! — с обидой заявил Рома.
Ей вдруг стало стыдно за свои подозрения.
— Значит, это Яна покушалась на Шмакова? — сообразил Кузюмов.
— Да слушайте вы их больше! — буркнул парень с приплюснутым носом.
— Всех послушаем. В том числе и Яну. Как нам ее найти?
— А вы по городу походите, может, найдете.
Из прихожей показался полицейский офицер.
— Товарищ капитан, тут пришли!
Яна вошла в комнату, окинула ее удивленным взглядом и спросила:
— А что здесь происходит?
— Ну ты и дура! — простонал парень с приплюснутым носом.
Лена поймала на себе вопросительный взгляд Кузюмова и сказала:
— Да, это и есть та самая Яна!
Только сейчас до Яны дошло, какую глупость она сотворила, но убегать было уже поздно. Офицер крепко схватил ее за руку и усадил на кресло.
— Вам знаком этот предмет? — спросил Кузюмов, показав ей нож.
Яна опустила голову и закрыла лицо руками. Она еще ничего не сказала, но уже признала свою вину.
— Вам знаком этот предмет? — повторил капитан.
Яна опустила руки и вперила в Лену лютый ненавидящий взгляд.
— Это все из-за тебя!
— Ты из-за меня хотела убить Семена? — Лена посмотрела на нее возмущенно и непонимающе.
— Я его из-за тебя возненавидела. Чтобы ты сдохла, тварь! — Яна вдруг вскочила и бросилась на Лену, но Кузюмов успел схватить ее.
Глядя на Яну, Лена поняла, что эта особа окончательно сошла с ума.
