Глава 12
Возмущаться можно по-разному — с отвращением или с восторгом. У Яны был второй случай, поэтому Семен подумал о лимоне. С оскоминой на лице она выглядела бы убедительней.
— Я ему говорю, не надо нести мою сумку, а он — у вас такие тонкие ручки!.. — рассказывала девица. — Вы такая нежная, хрупкая…
— Ему четырнадцать лет?
— Нет, тридцать.
— Тогда почему он обращался к тебе на «вы»?
— Это элементарная вежливость!
— Вежливый мужчина не стал бы забирать у тебя сумку.
— Ты что, ревнуешь? — с надеждой спросила Яна.
Возможно, она придумала эту историю, чтобы подсолить их ровные, но пресные отношения.
— Да, ревную. — Семен решил не разочаровывать ее.
— Совершенно напрасно! — Яна просияла. — Я сказала этому Паше, что шансов у него нет.
— Он поверил? — осведомился Семен и опять подумал о лимоне.
Пожалуй, он не стал бы плакать, если бы Яна вдруг исчезла из его жизни. Хотя и радости это ему не доставило бы. Семену не нужна была другая девушка, у него не было никакого желания искать замену Яне.
Лена — другое дело, но за ней он к черту на кулички не поедет. Да, обдурил ее Рома, и что? Если он смог это сделать, значит, она сама была рада обманываться. Хотела стать женой человека, который мог дарить ей машины за девять миллионов рублей, сделать ее жизнь красивой и беззаботной. Потому и не цеплялась она за Семена, хотя у нее была возможность помириться с ним. А раз такое дело, то вовсе не обязательно лезть в ее жизнь, вскрывать подлог.
Но без Лены тоска. Такое ощущение, что его существование потеряло смысл.
— Поверил.
— А если нет?
— Значит, я еще раз ему скажу, чтобы он от меня отстал.
В дверь позвонили.
— Это он? — с шутливой тревогой спросил Семен.
— Да что ты!
Яна смахнула улыбку, наползающую на губы, вышла в прихожую. И вывела на экран домофона изображение с лестничной площадки.
— Это он, Паша! — заявила она и приложила ладошку ко рту.
Семен тоже глянул на экран. Парень его не видел, но, казалось, смотрел ему в самую душу через глазок видеокамеры. Рост выше среднего, крепкая шея, плотное телосложение. Узкий лоб, черные с хищным блеском глаза, боксерский нос, тяжелый подбородок.
Пока Семен разглядывал его, Яна открыла дверь.
— Я же сказала, не надо меня преследовать! — сахарно возмутилась она.
— А если меня тянет к тебе так, что сил нет?
Паша нагло шагнул прямо на Яну, и она вынуждена была посторониться. Парень зашел в квартиру и наткнулся на Семена.
— Тебя сюда кто-то приглашал? — осведомился тот.
— Ты кто такой? — спросил Паша.
— Я же тебе говорила, — пискнула Яна из-за спины Семена. — У меня есть муж!
— Да?.. Не помню.
— Вспомнил? — Семен усмехнулся.
— Ну…
— Свободен!
Но нахал и не думал убираться.
— А может, Яна хочет со мной?
— Это моя квартира. Здесь можно хотеть только со мной.
— Я могу подогнать тебе чувачка. Он тебя захочет.
Семен поднял руку, в которой держал брелок с тревожной кнопкой, и заявил:
— Вневедомственная охрана будет здесь через три минуты.
— Ментами меня пугаешь?
— Уходи.
— А без них выгнать слабо? Яна, ты не можешь любить это трухло! Пошли со мной, я тебе настоящего мужика покажу!
Семен нажал на кнопку.
— Время пошло!
— Чмо! — Паша презрительно скривился.
Семен приготовился к броску, но нахал почувствовал это и не стал сплевывать ему под ноги. Иначе мог бы и схлопотать.
Паша ушел, и Семен с чувством облегчения закрыл за ним дверь. Опозоренным он себя не чувствовал. В его возрасте нельзя вестись на детские глупости. Избежал драки, значит, победил. Нужно рассуждать мудро.
— Он же теперь как банный лист привяжется! — Яна закатила глаза, изображая досаду и возмущение.
— Главное, не раздеваться. Чтобы он к голой заднице не прилип.
— Все тебе смешно!
— Ты же сама про банный лист сказала.
— Потому что он воспринимает меня всерьез. А ты — нет!
— Ты же не уйдешь от меня к нему?
— Не дождешься! — заявила Яна, хлюпнула носом, повернулась к Семену спиной и скрылась в комнате.
А ему пришлось объясняться с нарядом вневедомственной охраны, который прибыл по вызову. Впрочем, разговаривать с полицейскими оказалось куда проще, чем с редкостным нахалом Пашей.
Купив машину, Семен первым делом сделал тонировку окон. Он пожалел об этом, после того как в бок ему ткнулось острие длинного и широкого клинка. Это Паша заскочил к нему в машину и с ходу пустил в дело тесак.
— Дернешься, печень вырежу! — пригрозил он.
Тут открылась задняя дверца, и в машину забрался еще кто-то. Он уселся так, что Семену не удавалось разглядеть его в зеркало. Эти двое могли разделаться с ним прямо сейчас, и никто ничего не увидел бы. Вот тебе и тонированные окна!
— Надо было просто отдать мне Яну, — сказал Паша.
— Как это отдать? Она не вещь! — заявил Семен.
— Не вещь. Но если ты ее мне отдашь, то станет таковой.
— Нет.
Семен уловил резкое движение за спиной, ощутил, как его шею обвила толстая веревка и тут же затянулась удавкой. Он даже не успел подставить пальцы.
— Отдашь? — повторил Паша.
— Нет.
— Хорошо подумай.
Петля невыносимо стянула горло. Семен чувствовал боль, с какой сдавливался щитовидный хрящ. Ему не хватало воздуха. Он попытался просунуть пальцы под веревку, но Паша надавил ножом, острие прорезало куртку, впилось в кожу.
— Отдаешь Яну?
— Нет.
— А так? — Паша убрал нож и ударил Семена локтем в челюсть.
— Нет.
— Еще раз! — Паша ударил снова.
Семен попробовал закрыться рукой, но удавка затянулась еще сильней. Он не смог закрыться и снова пропустил удар.
Потом Паша крепко врезал ему в шею, и Семен потерял сознание. Когда он очнулся, в машине никого не было. Горло болело, голова раскалывалась, перед глазами плыло, зато дышал он с легкостью. Кислород был очень вкусный.
Семен глянул по сторонам и заметил Пашу, который сворачивал за угол дома. Возможно, он ошибся, и это был совсем другой человек, но Семен все-таки выскочил из машины и побежал за ним.
Он успел увидеть, как Паша и его спутник садятся в машину, стоявшую на обочине дороги. Это был черный джип с тремя шестерками в номерах. Именно на нем ездил Городилов.
Теперь Семен знал, что Паша познакомился с Яной не случайно. Городилов решил зайти к противнику с другого бока — и наказать его, и остаться вне подозрений. Вряд ли он боялся Семена. Скорее всего, ему не нужны были проблемы.
Но Городилов, наверное, еще не отомстил за свое недавнее унижение. Видимо, он разыграл только первый акт драмы. Скорее всего, главное действие еще впереди. Что ж, нужно быть готовым ко всему.
Утреннее совещание у начальника отдела, работа с документами — обычное начало дня, привычная рутина. Договор Семену попался длинный, сложный, с массой крючков.
Он уже заканчивал с ним, когда зазвонил телефон.
— Семен Дмитриевич? — Женский голос показался ему знакомым.
— Да.
— Это Алла Николаевна, дежурная в вашем подъезде. Конечно, не мое дело, но к вам в квартиру сейчас зашел какой-то парень.
— Может, сантехник?
— Я не знаю, какая раковина у вас там течет. — В голосе женщины молоточком по фаянсу звякнул сарказм.
Через полчаса Семен уже мог общаться с Аллой Николаевной напрямую, только вот особого желания разговаривать с ней у него не было. Да и она ничего ему не сказала, только сделала скорбное лицо, закатила глазки. Как будто соболезнования ему приносила.
Семен поднялся на этаж, тихонько открыл квартиру и услышал протяжный женский стон. Яна, похоже, закончила.
Семен зашел в спальню. Яна обессиленно лежала на своем жеребце.
— Я как раз вовремя.
Семен сказал это тихо, но Яна дернулась так, как будто ее оглушило громом и шарахнуло молнией. Она вскочила, скатилась со своего любовника и с головой накрылась одеялом. А что еще ждать от девушки с интеллектом страуса?
В постели, на месте Семена, лежал Паша. Этот подлец ухмылялся, глядя на него.
— Сигарета есть? — с гадкой ухмылкой спросил он.
— Дать прикурить? Сейчас получишь!
— А рога поносить дашь?
— И рога тебе будут. Вставай!
— Вот только ментами угрожать не надо, — заявил Паша.
— Давай-давай.
Семен вышел в студию. Пока Паша одевался, он надел перчатки для кикбоксинга.
Пашу это рассмешило.
— Поздно. В перчатках нужно родиться. Как я, — сказал он и принял боксерскую стойку.
Семен и не сомневался в том, что имеет дело с достойным соперником. Поэтому он и надел боксерские перчатки, настроил его на кулачный бой, но ударил Пашу ногой в промежность. А бить он умел.
Паша взвыл от боли, изменился в лице, осел. Семен добавил ему под колено. Паша опустился еще больше, открыл горло, и Семен провел удар локтем.
Пока Паша приходил в себя, Семен вышвырнул его на лестницу.
— Это тебе вместо полиции, — сказал он и закрыл дверь.
Яна заправляла постель, когда Семен вернулся в спальню. На ней спортивный костюм, волосы убраны на затылок. Самая настоящая пай-девочка.
— А белье сменила?
— Так ничего не было! — Яна вытаращила на него глаза, пытаясь разыграть удивление.
— И не будет.
— Ты должен меня выслушать.
— Расскажешь мне в машине. Собирай вещи, я отвезу тебя домой.
— Ты только рад от меня избавиться! — Из ее глаз брызнули слезы.
Но Семена это не тронуло.
— Маме расскажешь.
— Это все из-за твоей Лены!
— Пусть из-за нее.
— Я знаю, ты отказался от меня!
— Когда?
— Паша мне все рассказал!
— Ну да, они мне удавку на шею набросили, чуть не задушили. Но я от тебя не отказывался.
— Они тебя душили?
— Вещи собирай. Мне на работу надо.
— Хорошо, я соберу вещи. Вечером ты отвезешь меня домой. Если не передумаешь.
Семен потрясенно смотрел на Яну. Он приговорил ее к немедленному выселению, по-другому просто быть не могло. Неужели она еще на что-то надеялась?
— Паша — обманщик! Он сказал, что ты меня предал.
— Собирайся!
— Он сказал, что любит меня!
— Выходи за него замуж. Но не здесь.
— Он сказал…
Семен протяжно выдохнул и направился к выходу.
— Вечером приду, чтобы тебя уже не было, — заявил он.
— Нет! — Яна догнала его, схватила за руку. — Я люблю тебя, хочу быть с тобой.
Семен вырвал руку, достал из кармана телефон.
— Ты сейчас же исчезнешь, или я позвоню в психушку.
— Зачем в психушку?
— Да ты ведь больная на всю голову.
— Нет, не больная. Я тебе сейчас все объясню.
Семен застонал, схватился за голову. Вот и за что, спрашивается, ему такое наказание? Может, за то, что в свое время он ушел от Лены к этой идиотке?
Городилов остановил машину у своего дома, неторопливо вышел, ладонями провел по бедрам. Он то ли отряхивался, то ли просто разглаживал джинсы.
— Рабочий день закончился. Дома ждет жена и горячий ужин, — с усмешкой сказал Семен, останавливаясь перед ним.
— А-а, это ты! — Городилов на всякий случай оглянулся.
Ну да, Семен здесь, во дворе, бить его не станет. Время позднее, небо темное, но фонари горят ярко, и люди ходят.
— А жена у тебя ничего.
— Что? — вскинулся Городилов.
— Ты бумеранг в Яну запустил, а он вернулся к тебе не тем концом.
— О чем это ты?
— Я знаю, что Паша — твой человек.
— Какой Паша?
— Который в машину ко мне залез, нож к боку приставлял. А второй твой человечек меня душил. Я мог бы в полицию заявить, но не стал.
— А доказательства?
— У меня в салоне работал регистратор.
— Чего ты хочешь? — осведомился Городилов.
— Уже ничего. Твой Паша переспал с моей Яной, я — с твоей женой.
— Что?
— Пока только в мыслях. Как думаешь, я понравлюсь твоей жене? — с усмешкой спросил Семен.
— Заткнись! — прошипел Городилов.
— А любовнице?
— Нарываешься, да?
— Скажи еще, что ты очень крутой.
— Я скажу, что ничего не знаю. Да, я заслал Пашу к твоей Яне, но не просил его спать с ней.
— Зачем ты заслал его к Яне?
— Со мной нельзя безнаказанно…
— Мог бы подойти напрямую, поговорили бы по-мужски. А ты как баба за чужой спиной спрятался.
— Ты за базаром следи.
— Ты, Саша, повел себя как трусливый шакал. Вот и скажи, как я могу к тебе теперь относиться?
— Ты ничего не понял!..
— Главное, чтобы ты все понял. Если еще хоть раз засветишься на горизонте, будешь иметь дело с моим отцом. Поверь, у него связи покруче, чем у твоего Харитонова.
— Да я вообще-то не собирался… — засуетился Городилов. — Паша не должен был закручивать с Яной.
— А он закрутил.
Теперь ход был за Семеном. Он сделает свой шаг. Только Городилову об этом знать вовсе не обязательно. Понимание ситуации придет к нему потом. Когда ему предъявят его же боссы.
