Закуток Римана лишь на словах закуток, на самом деле здесь столько потайных ходов… Все обшарила – пусто. А ведь это последняя из вероятных областей обитания потеряшек. Следовательно, ребятки вовсе не потеряшки. Невозвращенцы, вот они кто! А невозвращенцы у нас где?

Метнулась в исходник, куда выводила «петля тупых». Девять неверных ответов и затем верный образовывали цикл, позволяя оставаться невидимым. Циклить можно до бесконечности, вопросы простенькие, главное – соблюдать схему 9–1. Разработчики реально лоханулись, пропустив эту петлю.

И в исходнике пусто! Однако…

Неужто цикл Винера? Обучалка для студентов-математиков. Лишь владевший в совершенстве тематикой мог крутиться там. А тематика – не фунт изюма: высшая алгебра. Сколько нервных клеток я потратила в своё время, пока обнаружила сей прокол… до него ещё поди доберись. Горестно вздыхаю. Дома дел полно, сын один как перст, а тут возись с этими…

Встречайте, господин Винер! Бодро щёлкаю задачку, с двумя последующими расправляюсь уже не столь легко и подвисаю на четвёртой. Хитрый интеграл увёртывается, не даётся. А если вот так? – ухватываю хвост, выхожу на идею. Решение – дело техники, а техника у меня отточенная, на автомате. Ответ программу удовлетворяет… Не сомневалась. Осталась формальность. Выплыл вопрос и список с ответами. Выбираю заведомо неверный – и я на месте.

Вот они, красавы, сидят рядышком в потайном чуланчике. Съёжились, увидев меня, обнялись… Поняли, кто перед ними: костюмчик мой за версту семафорит, патлы торчком, нос крючком – специально облик бабы-яги выбрала.

Неужто у ребяток любовь?.. любовь… Я мягчею. А то ведь собралась за шиворот да в реал. На «петле тупых» ещё можно отговориться, будто случайно, но здесь… нарушение сознательное, злостное. Паренёк регулярно расправлялся с четвёртой и запарывал пятую. Силён! А может, не он, а она? Было бы здорово!

Подсаживаюсь, завожу беседу. Начинаю издалека – как зовут, откуда родом, где учились. Молчат… лишь теснее жмутся друг к другу.

– Давай уже, хватит! – бросает парень сквозь зубы. В меня, надо полагать. Некультурный тип.

Значит, всё-таки он. Жаль. Ребят у меня и так завались, есть из кого выбирать.

– Хватит – значит, хватит! – поднимаюсь, достаю пульт.

– Подождите! – пищит девчонка. Всхлипывает. – Вы не понимаете! Это я! Я уговорила! Мы любим друг друга, и всё равно будем вместе!

– Солнышко, не стоит унижаться, – целует он её в губы.

Я бледнею, хватаюсь за сердце и сползаю по стеночке. Они всполошились, помогать бросились. Прошли тест, прошли… Изображаю, что отпустило, и вновь сажусь рядом. Есть контакт!

Слово за слово, рассказывают свою историю. Маша из богатой семьи, Сева из обычной. Её отец жениха не одобрил, вот они и сбежали в виртуал. Проблем с телами тут нет, есть лишь полное единение душ. Что над их реальными телами трясутся хозяева, обеспечивая полновесный жизненный цикл, – ребятушек не волнует.

– Вы что же думаете, так вам и позволят здесь шляться? – удивляюсь.

– Так это… – краснеет пацанчик. – Режим нуль. Я и лазейку присмотрел.

Офигеваю, натурально. Мальчик осведомлён о подноготной спасателей!

– До нуля не дорос ещё, Сева. Там козявки бегают, проныр вроде тебя отлавливают – и в бочоночек. В общем, так. Беру вас к себе. Согласны?

Гляжу, парень засиял. Девчонка не понимает, но, глядя на друга, тоже засияла. Зачётно!

– Да! – выдавили оба.

На поверхности сдаю нарушителей принимающей стороне.

Отец обнимает дочь, слезу смахивает. Волнуется. Но крепится, чувства прячет. Ну-ну, допрячется… неужто, идиот, не понимает, что с девчонками так нельзя?!

– Вы полегче с детьми, папаша! – включаю менторский тон.

Он кривится – не привык к нотациям. Но мне можно. Я дочь его спасла, так что внимай, олух. Разразилась тирадой о родительском долге, понимаемом некоторыми зашоренными неверно. Что приводит к плохому концу, вместо счастья – калечит. Ему это надо?

Развернулась, не собираясь вступать в полемику, он уже воздуха набрал, чтоб возразить. И ушла. Мне некогда, меня сын ждёт.

Сын не ждал – в доме пусто. Более того, ни одна вещь не сдвинута. Мать, значит, в командировку, и Ванька – тоже? Занятно.

Кулем осела на диван.

Одна растила ребёнка, никто не помогал. И вырастила, сын у меня хороший. Ужин мне готовил! Он – мне, а не наоборот… в глазах повлажнело, в носу защипало. Горе-мать, называется. А ещё других учу, глупая. В подсознании всплыл Машкин отец, ухмылялся эдак насмешливо, коз-зёл… или не козёл?

В последнее время Ванька ходил какой-то не такой. Ловила иногда его взгляд – странный, изучающий. Поговорить бы… но некогда – работа. И потом, что может случиться со студентом младшего курса? – любовь какая-нибудь, несчастная и безответная… С этим – без меня, я в данном аспекте не специалист, сама, вон, кукую в тоскливом одиночестве. Потому, может, и отдаюсь работе, что больше некому…

Когда тоска навалилась так, что не продохнуть, я плюнула на этику и влезла в компьютер сына, взломав защиту. Глянула журнал – и пот прошиб. Грава, сплошная Грава, аж целый год! Нашёл, чем досуг заполнить, балбес! В пси-виртуал ушёл. За реальными ощущениями. Жизнь, значит, ему пресная… тайно, зараза, слинял – знал, мать стеной встанет. Ладно, чего взъярилась… пусть пробует. Плохо, что сразу в полымя – нет бы с обучалок начать.

К Граве мы давно присматриваемся. Щупаем. Чтобы когда объявят SOS, быть в теме. Нутром чую – мутная штука. Никто из нас, спасателей, не добрался до верхних уровней, в то время как другие смогли… предполагаю подлянку. И хозяева затихарились, о сертификате не просят…

Разболелась голова. Выключила комп и пошла спать. Жили же когда-то люди нормально… А после изобретения пси-моста понеслось. Пси-виртуал выносит мозг почище наркотика, но опомнились властные структуры поздно. Народ подсел. Запрещённые игровые миры ушли в подполье, и хрен их оттуда выковыряешь. Что гладиаторы эти дикие или войнушки жестокие – мрак. Кровавый бизнес. Ненавижу. Но я не по той части, мягкая слишком.

Моя группа работает в официально разрешённых мирах. В основном, вытаскиваем застрявших. Ещё тот дебилизм: ямы, куда регулярно засасывает игроков, – известны, а засыпать те ямы – не моги. Потому что частная собственность. Тьфу на них! Исправления вносятся лишь в следующую версию. Получается, мы не только спасаем, но и за бесплатно выявляем глюки, безмозглое законодательство.

Звонок шефа застал врасплох – занималась гимнастикой. Это в виртуале я обалденно ловкая, гибкая, быстрая, в жизни же – ровно наоборот. Мозги на работе устают до чёртиков и в реале бастуют. Не противлюсь, не насилую понапрасну – должны же бедняжки хоть иногда отдыхать! Но если чего – могу собраться и выложиться. Наверное. Давненько не приходилось. Уверенность в себе тает, тает… взбодрилась, чучело! Я – крутая! Ко мне в группу мечтает попасть геймерский контингент всей зоны! Мы – спасатели! Звучит!

– Ко мне с вещами! – квакнула трубка.

– Есть!

Заметалась туда-сюда. Поесть не успела! А надо. Застряну опять неизвестно на сколько, и будет бедное тело питаться внутривенно, хоть покормить на дорожку. Хорошо, массировать научились, по возвращении не чувствуешь себя трупной болванкой, как бывало когда-то, в начале освоения пси-миров.

Шеф старательно отводил взгляд и вид имел несчастный. Поняла: произошло нехорошее.

– Сын? Грава? – спросила, отчаянно желая, чтоб только не это.

– Да! – не стал юлить он.

Федералы по своим каналам выявили незаконный портал Гравы и устроили этой ночью налёт. Улов богатый – нашли склад, где висели в пси-анабиозе десятки тел, молодых и не очень. Среди них – мой сын.

Пси-анабиоз – это плохо. Очень. Разорвана связь сознания с телом, пси-мост порушен. Без связи с телом оболочка действовать не может, скукоживается и виснет, это вам не фантастика, где души отрываются и бегают по Вселенной. Поди найди её, маленькую, иссохшую, в огромном пси-мире, а если кто ещё и специально спрятал…

Тело без сознания не может стать полноценным человеком. Стыкуется лишь своё к своему, чужое отторгается. Но даже своё не всегда приживается, сколько случаев знаю… мозг – дело такое, до конца не изученное. Прекратить панику! Положительных результатов – больше! Восстановим мост, пристыкуем убитую оболочку, заведём – и всё наладится. Наладится, я сказала!

Игру теперь не отключишь. Более того, всеми силами необходимо следить, чтобы вдруг, в силу непредвиденных обстоятельств, она не остановилась. Иначе кошмар наяву: растение вместо сына. Ушлёпки, убила бы… Валяется где-то на чердаках Гравы сознание моего Ванечки… Сдохну, а найду! Срочно надо в игру.

Мысли метались, не давая сосредоточиться. Я очень старалась казаться сильной, но мешал нервный озноб, сотрясал, подлый, тело. Сжала кулаки, прикусила губу. Я спокойна! А то отстранят, с них станется, шеф, вон, уставился, заботливый…

К работе привлекли не только нас, но и коллег из соседних зон. ЧП потому что. Плюс федералы прислали подмогу. Ну какие из них игроки, анекдот… но спорить не буду. Пусть. Основание – серьёзней не бывает: среди анабиозных тел нашли несколько криминальных, принадлежащих преступникам. Банк какой-то грабанули. Только этого не хватало! Взвинченная, пошаркала вон из кабинета.

– А вы куда? – уставилась грозно на новеньких: вчера лишь стажёрами оформились – и сразу в бой? Чудики. – Детского сада нам не хватало…

– Я знаю игру. Гиперболоид Месса, туннель Эвона, бутылка Клейна… Скрытую сущность знаю, в смысле алгебру. Подозреваю, мы с вами одни тут её и знаем! – нагло заявил Сева.

Почему нагло? Ведь он прав! Мои архаровцы больше по маханию кулаками и скорострельности специализируются; хоть и программисты через одного, но в мозгах коды, шифры…

– Ладно, уговорил, – согласилась.

Пусть, в самом деле. И Мария при нём, что ценно: новички в игре – товар востребованный. Не напасёшься ими, новичками.

Пойдём врассыпную, с разных порталов и в разное время. Что мы – группа, афишировать нельзя. Не все дойдут до места сбора, кто дойдёт – те и скучкуются. В одиночку не выжить. Вперёд, в игру!

Обожаю первые мгновения: грузное тело сменяется невесомой оболочкой, можешь летать быстрей птиц, торпедой бороздить воду, продираться сквозь джунгли… Красота!

Интерфейс Гравы создавал талантливый человек, надо признать. Наслаждайся, пари, кувыркайся… Заработала первый балл, устояв на горке, – всё, больше я не новичок. Пространство начало меня чувствовать, больше баллов – сильнее отдача. Едва не прозевала грав – резкое утяжеление (от слова «гравитация»). Внимательней, тютя! Мерно чавкает болото, зудят комарики… подхватила ритм и поскакала козочкой по бугоркам собирать бонусы. Такой вот простой нулевой уровень в Граве. Чем больше вошло народу, тем норов пространства круче… но всё равно – простой. Дают разогреться, нет в игре сэйва.

С первого уровня начинается рубилово. Отбиваю у хмыря зеркальце, управляющее обликом, превращаюсь в старушку и мочу необходимый десяток игроков – невзначай, враскоряку. Притворяться – надо. Заведомо сильных игроков уничтожают гобы (от слова «бог»). Присосутся к небу, незаметные снизу для игроков, и наблюдают, гравитация на них не действует. И если наметят тебя в жертву – хана, сметут, начинай сначала.

На втором уровне сменила имидж на громилу с квадратной мордой: потребуется грубая сила, координация у меня и так хорошая. И тут увидела Севу с Машей; Мария всё ещё в статусе новичка, ай молодцы! Держась за руки, девчонка посередине, пошли по канату, что при скачущей гравитации отнюдь не просто. В одиночку стрёмно, с незнакомцами страшно – запросто сбросят, чтоб самому устоять. Смахнула испарину со лба – глаза заливало. Играя с гравом на противоходе (пригодилась сила!), синхронизируя балансировку, перебрались-таки через пропасть.

– Мы в туннель! – кидает Сева.

– Прикрою! – киваю.

Мысль отличная. Сохранить новичка проще именно в туннеле Эвона. Сева может пройти, он математик. Нематематику там делать нечего – замурует, те ещё ощущения, бр-р.

А мы по-простому, с боем и песней. Нас десять подгребло к месту сбора – команда. Сражаемся и против других команд, и против враждебной среды. Хотя нельзя так про среду – враждебная! На любую её злостную выходку существует артефакт, с помощью которого можно спастись. Среда мне как раз нравится, я и отвечаю в команде за среду, определяю, так сказать, стратегическое направление. А мужички дерутся, меня в серёдке отряда хоронят, словно бриллиант.

Перебираясь с уровня на уровень, теряем в борьбе товарищей, но к нам прибиваются уцелевшие из разбитых групп. Чем дальше, тем больше достают гобы. Соседнюю группу разнесло в клочья бомбой, подло скинутой сверху безо всякого предупреждения. Мы и зарылись в землю, два уровня солнышка не видели, провоняли, обессилели.

На девятом нас выкинуло на поверхность. Здесь все тёрки между бойцами прекращаются, начинается битва с гобами. Висят, твари летучие, поджидают… А путь преграждает бутылка Клейна, известное двумерное замкнутое многообразие, которое вкладывается в четырёхмерное пространство, а в наше, трёхмерное, лишь погружается. Ух, я и обрадовалась – привет, бутылочка!

– Отвлекайте! Знаю! – крикнула своим.

– Точно? – переспросил Алекс, надёжный и сильный. Из реальных вояк. Обожаю таких.

Я кивнула. Он подошёл и без слов сунул мне в запасник взрывпакет. Бесшумный. Крутейшая штука! Вслед за ним то же проделали остальные. Самое дорогое отрывали от себя – кровью заработанные артефакты. Блин… до слёз…

Ползла, и грохотали орудия – наши ввели в бой артиллерию. Гобы – существа нежные, страдать не любят, а снаряды их хоть и не убивают, но треплют. Реально больно треплют – слыхала однажды истошный гобов вой, перемежаемый матом… добил он меня тогда, гад, не простил страданий.

Ребята гибнут за меня! – билось в мозгу. Будто и вправду гибнут, обалдеть, до чего реально… но боль-то они испытывают по-настоящему!

Грав прижимал к земле, пересечь край не было никакой возможности. А мне и не надо – ползя по поверхности в бутылке Клейна, не переходя краёв, ты можешь извне попасть внутрь. Топология. Врубила моторчик и поползла в горку оптимальным маршрутом.

И доползла! Вывалилась на последний – десятый – уровень. Впервые здесь, никогда раньше досюда не добиралась. Спасибо, ребята!

И вдруг… из туннеля, нос к носу, выныривают стажёры! Потрясно! Ну Сева даёт! Как он смог?! Гений! Отяжелённые бонусами, мы стояли друг против друга и улыбались. Им тоже досталось – дышали тяжело, грязные, окровавленные.

До высшего уровня оставался лишь шаг – чтобы взлететь, надо заполучить антиграв. Фишка в том, что антиграв отдавался лишь в руки новичка. Хочешь – тащи с собой, оберегай и холи, как Сева Марию. А можно через меню, но только если ты – воин, гобам данная опция недоступна. Логично, иначе натащили бы в рай своих приятелей.

– Список! – проорала.

Предо мной заколыхался свиток пергаментной бумаги с начертанными именами новичков, которые сейчас в игре.

Не до чтения – пространство волновалось, вихрилось, норовило в фарш вымесить. Потянулась ткнуть… и сорвалась, пропустив подлый грав. В падении сыпанула бонусами, но сумела лишь вертикальный полёт сменить на вращательное скольжение по воронке.

И – Сева. Выдернул меня на излёте. А ведь конец был близок…

Но не такая уж я простушка – пока пространство занималось мной, я врубалась в него. Расчухивала, как собака кость.

– Есть ритм! – вскричал Сева.

– А у меня – траектория! – провизжала. Надо будет сменить облик кикиморы на что поприличнее.

В просвет между гравами ринулась по гипоциклоиде параметра шесть, как есть цветочек. Несла Севу, погружённого в ритм, Мария сзади держалась. На катарсисе он сделал знак – поднял руку. И у меня как раз узел. Тормознула. Либо здесь и сейчас, либо швах, второй попытки сделать не дадут.

Хвала небесам – получилось! Антиграв материализовался перед нами. Красненький такой, миленький, в виде сердечка…

– Хватай! – заорали мы с Севой Машке.

Мария вздрогнула – и схватила. Мы впились в неё, и все втроём вознеслись на небо – высший уровень. Тем самым превратились в гобов.

Я ещё помню – зачем явилась сюда? или игра перевернула сознание?

Встретили нас торжественно. Главный гоб в красной мантии и с короной на голове – во принарядился-то, нимб забыл! – поднялся с королевского кресла и величаво поплыл навстречу. Я ж кикимора – пританцовывала, строила рожи… и потихоньку озиралась: численность, расположение, вооружение. Если раньше из реала нас видели, то здесь, на небе – скрытая зона, рассчитывать приходилось лишь на себя.

А неплохо устроились ребятки, организовали себе райскую жизнь! Кто они, от каких тел? У Главного аж пять антигравов на поясе, у остальных меньше. Чем больше артефактов, тем выше статус?

И никаких взбрыков пространства, оссподи, хорошо до чего. Самое место оболочки прятать, вон их сколько, потайных ходов. Ванька, иду!

Но идти мне не дали. Окружили. Классический охват перед захватом! Жить осталось – секунды! Хоть парочку господ рассекретить, мля!

Конфузливо щерюсь и оповещаю общество, что меняю имидж – неудобно, мол, кикиморой. Превращаюсь в осьминога и громко ужасаюсь, что не в ту кнопку ткнула. А сама ненароком потихоньку выпрастываю щупальцем пульт.

– Щас, господа, извините, в принцессу хочу, сей момент! – извиваюсь всеми метастазами и – втыкаю пульт в Главного. Вынос в реал!

Он ржёт. Да, он – ржёт!

– Мадам! – булькает сквозь смех. – Примите, наконец, достойный облик и прекратите свои шпионские штучки!

Выдёргивает пульт из щупальца и засовывает себе за пазуху, осуждающе качая головой. Кивает охране. Меня обращают в принцессу и обездвиживают. Хорошо, не убили… добренькие!

Да знаю я, что раз нет связи с внешним миром, то потуги вынести в реал бессмысленны. Пульт – девайс сложный. Кроме функции выноса есть ещё один такой ма-аленький модуль… моё ноу-хау. Мне нужен пульт. Кровь из носу нужен!

– Почему не сработало? – старательно изображаю удивление. Мышцы лица не шевелятся, как и прочие, но голос – он сам по себе. – Дай пульт, будь другом, сделай одолжение тётке перед смертью!

Но на меня не обращают внимания. Главный подходит к Марии, протягивает холёную длань.

– Антиграв. Антиграв, будь любезна, девочка!

Но наша девочка не любезна. Медленно достаёт сердечко из складок одежды и… бьёт ногой в область мужского средоточия. Пока Главный, согнувшись в три погибели, воет «у-у-у», она швыряет артефакт Севе, стоящему возле выхода на игровое поле.

– Севка, держи! – кричит отчаянно.

Машу опутывают гобовой сетью, обездвиживают.

Сева ловит и невозмутимо вертит сердечко в руках.

– Спасибо! – говорит. Идёт к Главному, помогает разогнуться.

Мы во все глаза таращимся на Севу. Паника тихой сапой подступает и овладевает. Паника и тоска.

– Страстная какая… Хорошо! – произносит Главный. Я б на его месте… ух, убила бы. А он невозмутим. – В карцер обоих!

Охрана возвращает нам подвижность, заключает в кокон и толкает к выходу. Оглядываюсь – картина маслом: Главный и Сева братски обнимаются.

Ну и опростоволосилась я… Никогда ещё не чувствовала столь острого унижения. Меня – крутую, умную, командира группы Спасения – и развели словно лоха! А ведь я и правда ему верила! А внедрился-то как… стильно! Сама, своими руками внедрила! Ну и Сева!..

Активирую бесшумный взрывпакет Алекса – кокон в клочья. Сигаю назад. Они не ждали, в нашу сторону не смотрели, потому получили знатно: силёнок в ручонках принцессы немного, зато коготочки – блеск! Вот ими и… А по-хорошему ведь просила – дай! Выдрала пульт из-за пазухи Главного, отскочила взад с падением-перекрутом и врубила модуль.

Шок сковал все мои члены, реальные и виртуальные. Охране и надрываться особо не пришлось, чтобы поднять меня и вновь заключить в кокон. Но прежде они нагло влезли в мой запасник, опустошили.

Я не реагировала. Я ни на что больше не реагировала, а лишь смотрела во все глаза на Главного. Так вот он чего так любезен!

Пульт показывал, что оболочка Главного вошла в Игру с тела Ивана Петрова. То есть Главный – мой сын!

Сынуля, просмотрев экран пульта, укоризненно цокнул.

– Ну здравствуй, мамочка! – усмехнулся. И кивнул охране.

Обнявшись, мы с Марией сидели в карцере и рыдали. Душа моя просто сочилась горем.

Нет, так нельзя, мать. Слезами горю не поможешь. Давай работай!

– Как ты познакомилась с Севой? – задала, всхлипывая, вопрос. Надо разобраться до мелочей, разложить по гаечкам и шурупчикам.

Целый час спрашивала. Мария стоически отвечала, правдиво и полно, изо всех сил стараясь помочь. Поначалу я и её подозревала – а ну как тоже засланная? Но потом мнение изменила. Не может человек так врать, разве что великая актриса. А Машка не была великой актрисой. Она и простой актрисой не была. С Севой знакома со школьной скамьи, доверяла ему больше, чем себе, выполняла всё, что скажет, вот и весь сказ.

Зачем нас сюда приволокли? Кто им нужен в первую голову – я или Мария? Назад теперь точно не отошлют, слишком много знаем. Скорее всего, в анабиоз отправят, это несложно: р-раз – заточил оболочку в склеп и отключил.

То-то стажёры так легко прошли десять уровней… пару охраняли и мы, и гобы! Для того и втёрлись в доверие, очевидно.

Стоп. Стоп, мать! Тебе же русским языком шеф сказал – твой сын в анабиозе! В а-на-биозе! А этот Главный живёт-поживает… ни в каком он не анабиозе. Обычный невозвращенец, взаимодействует с телом из невидимой зоны, я таких сотни наизвлекала из программ. Ничего не понимаю!

Бог мой, рассуждаю так, будто мне противостоит чужой человек, враг, а не собственный сын! Схватилась за локоны и, подвывая, начала дёргать, до головной боли. Машка испуганно обняла меня за плечи. Девочка, а ты им зачем? Ни разу Мария с Иваном не пересекались в реальной жизни, ни единого самого малого разику!

С утра нас повели в зал. Там по-прежнему торжественно, чинно; классическая музыка ласкает слух, солнечный свет льётся сквозь окна. Что-то мы услышим? Всё больше склоняюсь к нехорошей мысли… Как войду – проверю. И будь что будет.

И проверила.

– Дорогу! – буркнула Главному.

– Какую дорогу? Ты о чём, мать? – не понял он.

Зато я поняла. Главный – не мой сын! Ванька бы ответил «осилит!», а я б завершила «идущий!». Фенька у нас такая, с детства. Кричалка. На всякий случай подстраховалась:

– Идущий?

Он лишь пальцем у виска покрутил. Сбрендила, мол, от переживаний.

А я и вправду сбрендила. Потому что сие означало – некто внедрился в тело сына, жил со мной в доме. Потом стартанул в Граву с подпольного портала. И после поменял тело – как преступник, уходя от погони, меняет машину. Причём поменял, не выходя из игры, потому что тело сына в анабиозе, а оболочка, с него ушедшая, – вон, расхаживает, строит из себя Всевышнего. Да, только так можно объяснить непонятку. Караул! Что делать-то? Ребятки, по всему, научились внедряться в чужие тела! а мы считали, что это невозможно! Какие ж мы идиоты…

Ваня, видать, не раз тайно от меня погружался в Граву, и его в какой-то момент использовали. И сознание Ванечки – уже до-олго! – валяется где-то! Поплохело мне не на шутку. Взбодрись, тютя, страдать после будешь!

А ведь и с Севой наверняка та же история – липовый! По словам Марии, не был её Сева гением, лишь простым отличником и отличным парнем. А нынешний Сева – однозначно гений. Но и я не промах, включаем мозги, старушка!

Глянула в окна. Там рубились мои коллеги. Уже на девятом уровне! Упорные, вновь с нуля поднялись. Тормозили всем отрядом, вперёд не шли. Я знаю, чего ждали – бутылку Клейна: видели, как её преодолевать. И правильно, через седло Гессе им не перевалить.

Игра продолжалась на всех уровнях. Возможно, её и перекрыли, перестали пускать игроков со стороны… подставных используют? – ведь пока не прикончишь определённое число воинов, на следующий уровень не переберёшься… ладно, буду верить, что помощь идёт. Вот только дойдёт ли? Пространство не сахар! Ребяты, вперёд, одна я не справлюсь!

Гобы нисколько не встревожены, переговариваются, смешок за смешком. И это плохо. Значит, у них готовы пути отхода. Оседлают чужие тела – и адью. В любой момент. И никто не узнает. Спишут вопли индивидуума, несогласного с новым телом, на неудачное пси-перемещение, обзовут сумасшедшим и заточат в дурку. Или в тюрьму – срок отбывать: подозреваю, что индивидуумами окажутся как раз криминальные тела. И все довольны: преступники кайфуют в молодых горячих телах на Багамах, полиция получает премию за поимку преступников… А про бедолаг, двинувшихся умом, никто и не вспомнит.

Мамочки! Вот для чего нужна Мария… девка красивая, холёная, здоровая… тело её им приглянулось! Одна из банды – баба! И эта баба желает молодости. Не удивлюсь, она в эту авантюру влезла именно и только из-за нового тела.

Как они смогли – в чужие тела? Невозможно ведь! А вот тебе и невозможно, тютя. Любуйся на невозможное. Где мой сын?

Марию увели. Наверное, с будущим телом желает ознакомиться та самая баба из банды…

А меня осчастливил свиданием Сева. Или кто он там… Не удивлюсь, если именно он и взломал тот Банк. Бандит!

Он не догадывается, что его раскусили, и дальше пусть пребывает в неведении. Принцессовым сладким голосом пою, что нехорошо предавать Ромео свою Джульетту. Как он мог! Мария же его любит!

– Хватит! Любит, не любит… Я к тебе пришёл!

– Ко мне? – поперхнулась я. Он что, решил женщиной стать? Занять моё место? А-а!

– Да не трясись ты! Просто хотел пообщаться. Любопытно, чтоб дама – и секла в топологии.

Сомнительный комплимент.

– Но-но! Не ты, а вы! На брудершафт не пили! – ставлю его на место.

– Так в чём дело, давай, восполним пробел! – Он щёлкнул пальцами, и перед нами возник поднос с рюмками. – Закольцуемся, мадам?

– Закольцуемся лентами Мёбиуса, хватанём из бутылки Клейна! – восторженно ляпнула я. – А четвёртое измерение, чтоб бутылочка полноценной стала, организовать могёшь?

– Н-ну-у… А заманчиво, чёрт возьми. Интересно, вдруг и правда оно в программе заложено? Писал-то программу умный чел…

– Погоди, не растекайся. Есть проблема: не пью с малолетками. Не могу, правда. У меня ж сын твоего возраста.

Он загоготал. И хитро так глянул…

– А если не с малолеткой? К тому же одиноким?

– А с удовольствием! – подлила я маслица.

Он тут же преобразился в весьма интересного мужчину.

– Такой пойдёт?

– А пойдёт! Ещё б тебя Машка не любила… не хочу счастья на несчастье других.

– Какая Машка? Ах, Мария… дык она для Ивана… Иван да Марья… Ты, мать – и не знала?

Во время беседы я нет-нет да и поглядывала в окно. Наш полз в бутылку! с моторчиком! Через пару минут взойдёт на десятый уровень – и его прикончат гобы, азартно толпящиеся у лаза! Вру, не на воина они зарятся – на антиграв… без паники. Флиртую дальше. Стоп! Что он там про четвёртое измерение выдал?

– Хочу! Сделай мне Клейна настоящего! Дай четвёртое! – выдохнула жарким шёпотом ему в ухо.

Очуметь – Сева раскрыл хэлп! Он что, дурак? Или не знает? Там же спрятана кнопка спасателя! Страница тридцать семь, под иконкой с безобидной аббревиатурой.

Пока Сева рыскал в хэлпе в поисках возможного расширения размерности, я готовилась. Мысленно собиралась для рывка.

Вот она! Сева быстро пролистнул страницу. Зачем так быстро – знает всё-таки? Набралась духу и попросила вернуться. Глубокомысленно углубилась в текст на тридцать пятой, тридцать шестой… и тридцать седьмой.

– Смотри! – сказала. Метнулась фурией и ткнула.

– А ну, отошла! – опомнился Сева. Но как-то вяло.

Возникла менюшка – наша, спасательская! И я со всей дури грохнула на последнюю строку.

Время будто застыло – и разорвалось. Окружающие меня гобы сдувались на глазах, будто кто выдернул пробку из резиновых кукол. Логично, я же запустила процесс всеуровневого анабиоза.

Сама я тоже сдуюсь, но не сразу. Вызвавшему катастрофу полагался бонус в две минуты жизни.

Внизу, на десятом уровне, отчаянно дёргались мои коллеги – марлезонский балет, в натуре. Один за другим бойцы вылезали с девятого уровня, вызывали с первого новичков… и проваливались в преисподнюю. Не давались им артефакты!

Первое, что сделала, – собрала антигравы. Открыла люк, заорала:

– Эй! Ловите!

Швыряла по очереди прямо в них.

Всё. Теперь главное. У меня минута. Вызвала лист бумаги и карандаш. Писала разборчиво, секунды тикали в башке, успеваю.

«Главный не мой сын, Сева не Сева, Маша норм. Гобы банда. Найдите сына, умоляю! Ада».

Схватила бумагу, прижала к груди и приготовилась к отходу. Возможно, что и в мир иной. Это молодым хорошо, быстро приспосабливаются, легко выздоравливают. Не то что мы, старички-старушки.

Прежде чем схлопнуться, помутившееся сознание отметило родную грязную морду Алекса, вынырнувшего из лаза.

Уловила тихое «мама». Сын? Сыночек… Я растеклась… и вновь улетела.

…Очнулась оттого, что услышала:

– Аделаида Васильевна!

У-у, лапочки, сейчас я вам выдам, навек забудете меня так кликать!

Ненавижу вот это – Аделаида Васильевна. Удружили родители. Мало того что погибли, оставив меня ребёнком на попечение государства, так ещё и имечком наградили… Но сменить не могу. Не хочу. Какая ни есть, а память. Всё, что от них осталось. Но ненавижу. Кто там меня домогается? Наши все знают и полным именем-отчеством не обращаются. Для своих я просто Ада.

Сколько времени прошло? Где я вообще?

Распахнула глаза – а передо мной Сева с Машкой, собственными персонами. И… Ванёк?

Господи, благодарю! Губы мои непроизвольно сложились в ниточку, пальцы скрючились – от избытка чувств.

Белые стены… Госпиталь? Тело – моё. Неуклюжее, но до чего родное!

Вошёл Машкин отец, ни к селу ни к городу.

Неотрывно. Глядел. Аж до печёнки пробрал.

Захлопнула очи, изобразила обморок. Болваны, зачем впускать постороннего, я же в ужасном виде! И пусть в ужасном, даже к лучшему, что в ужасном – женатиками не интересуюсь принципиально.

Но тут одна мысль пронзила мозг, и я подскочила, словно ошпаренная.

– Дорогу! – сказала, глядя в упор на сына.

Он склонился ко мне и шепнул на ухо:

– Осилит! Мам, ты б легла, а! Ты же… кхм… в ночнухе.

Я проворно нырнула обратно и зарылась в одеяло. Севочку потом проверю, не избежит… хотя чего проверять – ясно, он Машкин жених. Наши разобрались.

Но почему мне тревожно, если всё хорошо?

А, вот. Как стажёры добрались до десятого уровня по туннелю? Невозможно это, я ж пробовала. А что если лже-Сева и есть создатель Гравы? Мориарти виртуального мира создал рай, чтоб безопасно отсиживаться после дел. Недаром я не знаю ни одного геймера, ставшего гобом, – все бандиты, небось.

Но тогда… Мориарти должен был знать про кнопку спасателя.

Он позволил мне уничтожить банду.

Почему? Ох…

Я найду его. Хочу на брудершафт!