Глава 3
Утром в воскресенье повар мыл посуду, из которой ели собаки. Ветеринарный фельдшер закончил укладку медикаментов и инструментов в специальном санитарном отсеке, вышел на улицу.
К нему подошел темноволосый молодой мужчина.
— Доброе утро — поздоровался он по-английски.
— Доброе, — ответил Чуйко и спросил: — Чем обязаны?..
— Я Байрос Докруш, секретарь комиссара Канте. Не подскажете, полковник Серданов у себя?
— Да, а что?
— С ним хочет поговорить комиссар. Он просит господина полковника прийти к нему в служебный модуль.
— Понятно. Я передам полковнику пожелание сеньора Канте.
— Извините, но я должен сопроводить руководителя российской команды.
— Вы считаете, что здесь можно заблудиться?
— Поймите, это не моя прихоть.
— Ждите! — Старший лейтенант прошел в модуль.
Вскоре появился полковник Серданов, взглянул на молодого человека:
— Сеньор Докруш?..
— Точно так, господин полковник. Комиссар…
Серданов прервал секретаря:
— Я в курсе. — Полковник направился к служебному модулю.
По дороге он встретил начальника британской команды.
Тот козырнул:
— Приветствую, полковник!
— Доброе утро. Тоже был у комиссара?
— Заняться ему нечем, вот и дергает людей.
— Зачем вызывал?
— Вызывал? — Хукес усмехнулся. — На это у него полномочий не хватает. Просил зайти. Как я понимаю, тебя тоже.
— Да, так зачем?
— Вот сейчас и узнаешь. Возможно, с тобой у него будет иная тема разговора, нежели со мной.
— Ясно. Хорошего выходного.
— Взаимно!
Все время переговоров старших офицеров секретарь с отрешенным видом стоял немного поодаль. Он продолжил движение одновременно с Сердановым, вместе с ним вошел в модуль, в коридоре обогнал полковника, открыл дверь приемной и сказал:
— Заходите, пожалуйста, и подождите немного.
Серданов покачал головой.
Докруш зашел в кабинет, доложил шефу о прибытии российского полковника, тут же вернулся в приемную, оставив дверь открытой.
— Прошу, господин полковник, сеньор Канте ждет вас.
Серданов усмехнулся и прошел в служебное помещение комиссара ООН.
Канте шагнул ему навстречу.
— Здравствуйте, господин полковник, извините, что прибег к услугам секретаря и попросил вас прийти сюда. Я сам дойти до вашего модуля не могу, ожидаю связи с Нью-Йорком.
Серданов присел на стул, приставленный к рабочему столу комиссара.
— Слушаю вас, сеньор Канте.
— Позвольте вопрос.
— Ради бога.
— Как происходит акклиматизация?
— Нормально. Самый тяжелый день будет завтра.
— Да, третий день всегда самый трудный. Но вы люди подготовленные, военные, не то что мы.
— Вы просили меня зайти, чтобы спросить о самочувствии моей команды?
— Не только. Хотя и это входит в круг моих обязанностей. В состязании могут участвовать только совершенно здоровые люди, а в вашем случае еще и минно-розыскные собаки.
— О себе и собаках мы как-нибудь сами позаботимся. Или вы собираетесь устроить нам проверку на допинг? Сейчас очень модно снимать с соревнований российские команды перед самым стартом. По бездоказательному докладу какого-нибудь чиновника, купленного нашими соперниками.
— Не надо так, господин Серданов. Все необходимые проверки вы уже прошли, допуск к финалу оформлен с соблюдением всех норм. Да, американцы пытались надавить на руководство Противоминного центра, но у них ничего не получилось. Российская команда допущена до финала, значит, будет участвовать в нем.
— Тогда зачем вы позвали меня?
— Сегодня выходной. Соревнования начнутся послезавтра и продлятся три дня. Завтра пик акклиматизации.
— Я не понимаю, к чему вы клоните.
— Мной принято решение разрешить командам выезд в Парамарибо. Кто знает, удастся ли вам еще когда-нибудь побывать в этой экзотической стране.
— В Парамарибо есть что посмотреть?
Канте пожал плечами.
— Я сам не бродил по Парбо, но, судя по путеводителю для туристов, там много интересного. Исторический центр города внесен в список всемирного наследия Юнеско. А посмотреть? — Комиссар открыл путеводитель, о котором упомянул. — Вот, например, мечеть Кейзерстрат, одно из красивейших зданий города. Или собор Петра и Павла. Он является самым высоким деревянным строением всего Западного полушария. Зоопарк, пальмовый сад. Да что я вам перечитываю, забирайте, посмотрите сами и решите, ехать в Парбо или нет. — Он передал путеводитель начальнику российской команды.
— Британцы едут в город? — спросил Серданов.
— Не знаю, по-моему, полковника Хукеса не впечатлило мое предложение.
— Это их дело. Я посоветуюсь с командой. Может быть, мы и поедем.
— Просьба до двадцати трех часов быть на месте. Я говорил, что вы должны питаться только в здешней столовой, вместе с англичанами. Разумеется, это ограничение мне придется временно снять. Будьте осторожны с национальными блюдами. Они могут оказаться слишком острыми для вас. Желаю хорошо провести время.
— Благодарю, сеньор Канте.
— Да, не лишним будет взять у начальника охраны объекта специальные пропуска, дабы избежать неуместного внимания местной дорожной полиции. Здешние инспектора назойливее любой мухи.
— Хорошо.
— Вы уже знакомы с начальником охраны?
— Видел его, никак не более.
— А вот Хукес установил неплохие отношения с подполковником Венсе.
— Я рад за них. До свидания.
— До свидания, господин полковник.
Серданов вернулся в модуль, сообщил своим людям о возможности поехать в Парамарибо.
— Так это хорошо. Заедем в аэропорт, ребят-летчиков проведаем, — сказал Снегирев.
Пахомов задал тот же вопрос, что и Серданов комиссару Канте, то есть насчет достопримечательностей. Он получил такой же ответ. Вместе с путеводителем.
— Я перед отправкой сюда смотрел информацию в Интернете. И вот что там вычитал. Оказывается, только в Суринаме есть мастера, сохранившие древние традиции выделки кожи крокодила. Так что здесь можно довольно дешево купить сумки, кошельки, ремешки и даже сапоги из этого дивного материала. Представляете, сколько это будет стоить в России! Еще тут продаются разные статуэтки, африканские маски, — проговорил Суриков.
Серданов посмотрел на сержанта и недоверчиво спросил:
— Африканские маски в Южной Америке?
— Отвечаю, товарищ полковник. Когда-то голландцы завозили сюда рабов из Африки. Позже эти бедолаги стали свободными, но сохранили свою самобытность. Они проживают в своих поселках. Тут даже какой-то район есть недалеко от границы Бразилии, где обитают совершенно дикие индейские племена. Эти ребята за мелочь фотографируются с туристами, а за доплату показывают свои ритуалы. Их можно снимать на камеру. Они продают чучела крокодилов.
Серданов кивнул и заявил:
— Все это хорошо. Но мы если и поедем, то в Парбо, а не к границе с Бразилией, где живут эти индейцы. Это во-первых. Во-вторых, ветеринар и повар останутся здесь. За собаками смотреть надо, кормить их. — Он повернулся к саперам. — Ну так что, товарищи офицеры? Посмотрим столицу Суринама?
— Конечно. У меня фотоаппарат есть. Будет потом что показать. Сюда вряд ли много наших приезжают, — ответил Снегирев.
— Если вообще приезжают.
— Наши по всему миру колесят. Чем глуше и опасней место, тем лучше. Характер у нас такой.
— Да, кого-кого, а экстремалов у нас хватает. Значит, так. Здесь за старшего остается старший лейтенант Чуйко. С ним сержант Суриков. Если желаете сувениры, делайте заказы. Выезжаем через пятнадцать минут.
— А как насчет бабок? — спросил Пахомов. — У нас же американские доллары, а здесь свои, суринамские.
Снегирев похлопал товарища по плечу:
— Зеленые, Юра, и в Суринаме в ходу. Да и обменные пункты в столице республики должны быть обязательно. Даже интересно, они рубли наши примут?
— Кому тут, на хрен, нужны наши рубли? — Лобачев усмехнулся. — Даже нам они здесь без надобности.
— А кто знает. Надо спросить.
— Ты только подумай, как объяснить туземцам, что собой представляют российские рубли.
— Не волнуйся, объясню.
В 11.10 «Тойота» российской команды, ведомая прапорщиком Лобачевым, миновала КПП и по хорошей дороге двинулась на запад. Через две минуты ее обогнал «Ренджровер» с номерами Великобритании.
— Полетели, черти нерусские, — проговорил Лобачев.
— Выезд разрешен для всех, — сказал Серданов.
— Да я не об этом. Мы идем сто двадцать километров в час. Нормальная скорость. Британцам же надо повыделываться. Смотрите, мол, русские медведи, какие мы крутые. Никак не могут без этого. Сделать их, что ли? — Прапорщик прибавил газу.
Но Серданов остановил его:
— Не суетись. Гонку решил устроить?
— Но, товарищ полковник, британцы наглеют.
— Поэтому обогнали тебя? А если они куда-то спешат?
— Куда им спешить? Понтуются просто.
— Да и черт с ними. Сбрось скорость и иди в том же режиме, что и прежде.
— Есть! Но проучить британцев надо.
— Вот во время состязаний и проучите. Делом, а не пустыми понтами.
Лобачев вздохнул и спросил:
— Я музыку включу?
— Давай радио. Послушаем, какие песни в Суринаме поют.
Эфир был забит американскими и британскими станциями.
Прапорщик выключил радио, вставил диск, купленный в Москве.
— Вот это нормально, а то не пойми что.
До Парамарибо они добрались за пятьдесят минут, въехали в город ровно в полдень.
— На улице, господа-товарищи, тридцать два градуса! — сообщил прапорщик.
— Да, как говорится, не май месяц.
— Здесь и в мае доходит до тридцати, да еще сезон дождей.
Серданов повернулся к Снегиреву:
— Верни путеводитель!
Старший лейтенант передал командиру брошюру.
Полковник пролистал ее и спросил у Лобачева:
— Мы где сейчас?
— На улице, перед мостом.
— Вижу, что не в поле. Как называется улица?
— А черт ее разберет. Название из трех слов, прочитать не могу, далеко.
— Ага, вижу. Давай к мосту, там влево, по главной, к зоопарку.
— А чего мы забыли в зоопарке? — спросил Снегирев. — У нас рядом с полигоном лес с полным набором здешней живности.
— А куда хочешь? Может, в мечеть или в католический храм?
— На рынок. В таких городах все самое интересное на базарах.
— Все так считают? — спросил полковник.
Офицеры выразили солидарность со Снегиревым.
— Тогда поехали на центральный рынок. Он на берегу реки Суринам. — Серданов глянул в путеводитель. — Кстати, это мост Жюля Вейденбоса. Не знаю, какие заслуги имел этот господин, но мост один из крупнейших в стране и во всей Южной Америке. Длина — полтора километра, высота — пятьдесят два метра.
— Тоже мне достопримечательность, — проговорил Лобачев. — Мост большой, да, но не из ряда вон.
— Ты поворот не пропусти, — посоветовал полковник.
— Как его пропустишь? Сразу у моста на набережную.
Вскоре они добрались до цели, припарковались на платной стоянке недалеко от стационарного полицейского поста. Руссо туристо пошли на рынок и сразу попали в ряды, где продавали мясо, рыбу, фрукты, овощи. Торговцы, как и везде в мире, были назойливыми, громко расхваливали по-голландски свой товар.
Холин попытался узнать, где можно купить кожаные изделия, сувениры, и это ему удалось, пусть и с немалым трудом. Оказалось, что на рынке под эти товары было отведено особое место.
Кожу они увидели сразу. На лотке лежали туфли, ботинки, полусапожки.
— Я такую обувку в Москве в элитном магазине видел, — заявил Снегирев.
Все подошли к лотку.
Торговец оживился и выдал пулеметную очередь, состоящую из голландских слов, но потенциальные покупатели, конечно же, ничего не поняли.
Снегирев поднял руку:
— Стоп!
Бизнесмен суринамского разлива понял это и замолчал.
Старший лейтенант указал на полусапожки:
— Кожа?
— Вет хет нит.
— Чего?
— Да не врубается он, — проговорил прапорщик Лобачев.
— Ну и черт с тобой! — Офицер взял в руки полусапожки, помял их, осмотрел их. — Сколько?
Торговец отрицательно покачал головой:
— Вет хет нит.
— Вот заладил одно и то же.
— Ты ему баксы покажи, — посоветовал приятелю Лобачев.
— Точно! — Старший лейтенант достал доллары и показал на полусапожки.
Торговец понял и растопырил пальцы.
Снегирев вытащил пять долларов.
— Так?
Продавец отрицательно покачал головой.
— Ты охренел? — воскликнул Серданов. — Сапоги за пять долларов?
Старший лейтенант достал пять купюр по сто долларов.
— Так?
— Я, я!
— Значит, ты согласен? Хорошо. Беру. А померить?
Торговец понял его, утвердительно закивал, выставил перед лотком стул, бросил фанерку и большую ложку для обуви.
Старший лейтенант снял кроссовки, надел сапоги, довольно улыбнулся и заявил:
— Как влитые сидят!
— Будешь брать? — спросил Пахомов.
— Да я бы, Юра, взял их, даже если бы они были на три размера больше или меньше.
— Зачем?
— Я говорил, что видел такие в элитном магазине.
— Ну?
— Вот тебе и ну. Цена знаешь какая у этих полусапожек в Москве?
— Откуда мне знать-то?
— Так я тебе скажу. От ста двадцати тысяч рублей до трехсот. Еще неизвестно, из какой конкретно кожи пошиты те сапожки. А тут? — Он взглянул на торговца и осведомился: — Крокодил?..
— Крокодиллен. Комменвийн.
Снегирев посмотрел на Серданова:
— Чего он сказал, Леонид Андреевич?
— Он назвал одну из областей страны — Комменвийн. Там выделывается крокодиловая кожа по особой технологии.
— Ты понял? — Старший лейтенант взглянул на капитана.
— А ты заплатил пятьсот долларов, это по нынешнему курсу около сорока тысяч рублей.
— Вот. Но беру для себя. — Он купил еще туфли, портмоне, ремень.
Офицеры подумали и тоже запаслись обувью у этого торговца и у другого.
Потом они подошли к сувенирной лавке. Там на стеллажах и стенах красовались десятки различных деревянных статуэток, масок.
— Здесь нам делать нечего, — проговорил Серданов.
— Не скажите, Леонид Андреевич. Например, вот такая маска на Старом Арбате стоит около двадцати тысяч, а тут три доллара — сто семьдесят рублей. Улавливаете разницу? — проговорил Снегирев.
— Никогда бы не подумал, что ты столь предприимчивый человек.
— Просто часто хожу по магазинам. С детства привык.
— А статуэтки у нас сколько стоят?
— Те, что здесь, где-то порядка тридцати тысяч.
— Здесь пять долларов. Хрень какая-то получается. Слишком уж дешево.
— Все объясняется просто, товарищ полковник. Туристами Суринам не избалован. В соседних странах этого добра тоже полно. Товар надо продать хотя бы по минимальной цене. Думаю, здесь неплохо наживаются американцы.
— Ладно, берем.
Господа офицеры потащили покупки к стоянке, уложили в багажник.
— Надо бы пообедать, — сказал капитан Холин.
— Что-то я поблизости ни кафе, ни ресторанов не вижу, — заметил командир.
— Надо в центр ехать.
— Там дорого, — заявил Снегирев. — Лучше на окраину. Блюда те же, цены другие.
Он оказался прав. Туристы пообедали в довольно уютном кафе с очень неплохой кухней, расположенном на выезде из города.
После чего они все же приступили к культурной программе. Гости из России осмотрели форт Зеландия, музей, располагавшийся там, заехали в собор Петра и Павла. Пальмовый сад рядом с президентским дворцом, как и театр «Талия», все дружно проигнорировали.
Офицеры покинули город и заехали в аэропорт Йохан Адольф Пенгель, вернее сказать, в гостиницу при нем. Там они встретились с экипажами Ил-76. Пилоты были в порядке, в город не выезжали, прятались от жары в комфортабельных номерах, ежедневно осматривали самолет.
Серданов поинтересовался у подполковника Шутова:
— Как обстоит дело с охраной, Олег?
— Охраняют хорошо. Ночью караул из двух человек, днем патруль. Борт обнесен ограждением. Все пломбы, поставленные нами, целы.
— Ну и хорошо. А мы в Парбо были.
— И что там?
Начальник команды рассказал о поездке, упомянул о кожаных изделиях и сувенирах.
Снегирев объяснил пилотам, насколько это выгодно.
Те сразу оживились.
— Надо и нам съездить. Тут всего сорок пять километров, — сказал подполковник Гришин.
— Вам бы микроавтобус.
— Да есть местные, которые на них промышляют. Постоянно пристают, предлагают поездку в столицу всего за двадцать долларов. Это на весь день.
— Съездите, не пожалеете, — сказал Серданов.
— А как с вином в Парбо? — поинтересовался майор Ковров.
— Продается и вино, и коньяк, и виски, но мы не брали. Нам нельзя. Состязания.
— Как к вам относятся на полигоне?
— Да в целом нормально. Хотя британцы притащили туда новый робот и смотрят на нас высокомерно. Мол, нет у вас никакого прогресса. Все собаками пользуетесь. Посмотрим, кто в итоге торжествовать будет. Комиссар-португалец вроде ничего, нормальный мужик. Членов жюри нам представят непосредственно перед стартом. Но все это не важно. Надо самим отработать на все сто. Вроде пока обстановка не вызывает тревоги. Охрану объекта осуществляет подразделение французов. Живем в отсеках благоустроенного модуля. В общем, все нормально. Есть легкое недомогание.
— Это ничего, акклиматизация. Завтра ломка. К вечеру организм должен адаптироваться.
— К утру вторника, надеюсь, будем в порядке.
— Проверять на допинг вас ВАДА не грозит?
— Нет. Эта контора не вмешивается в дела Противоминного центра ООН. Тамошние деятели наверняка и хотели бы подложить нам свинью, но не выходит у них. Даже если и была бы проверка, то она ничего не дала бы. И мы, и собаки полностью чисты.
— Да, но на колбах с кровью и мочой могут чудесным образом появиться царапины. Тут же последует вывод — пробы подменены. Не важно, кто сумел это сделать на закрытом объекте. Ну да ладно, нет угрозы, вот и хорошо. Значит, вы во вторник начинаете?
— Да.
— Нам подъехать можно? Поболеть за вас.
— Это вряд ли. По условиям состязаний на территории полигона посторонних людей быть не должно.
— Жаль.
— Слушай, а на чем прилетела команда британцев, не узнавал?
— На «Боинге». Он в соседнем ангаре стоит.
— А для вас ангара не нашли?
— Британцы оплатили место стоянки, наши не подумали об этом.
— Ну и черт с ними, с британцами. Нашему «семьдесят шестому» ничего не страшно, это не дерьмовый «Боинг»!
Офицеры рассмеялись.
— Ты, конечно, прав, но я не отказался бы летать на этом самом «Боинге», — сказал Гришин.
— Все, мужики, поехали мы.
— По той же трассе?
— Нет, пойдем через Гронес. Посмотрим, что там за дорога.
— Так вы по ней уже ездили.
— Еще раз посмотрим!
— Зачем?
— Пока не знаю. Но опыт лишним не бывает.
— Это точно.
«Тойота» шла к населенному пункту Гронес.
Прапорщик Лобачев, сидевший за рулем, спросил командира:
— А чего мы тут поехали?
— Надо было возвращаться в Парбо?
— Там хоть поужинали бы. Никто ж не догадался зайти в ресторан аэропорта, а время, господа, близится к шести часам. Через полчаса солнце сядет, в семь вечера наступит темнота. А есть ли что приличное из заведений общепита в Гронесе, мы не знаем.
— Есть. Несколько кафе, одно из них круглосуточное со смешанной кухней. Но на этой дороге имеется и еще кое-что интересное.
Лобачев посмотрел на Серданова:
— А вот сейчас не понял, товарищ полковник.
— Я пока еще тоже не понял. Надо будет заехать в одно место, чтобы все уразуметь.
Сзади подал голос капитан Пахомов:
— Вы никогда не были любителем загадок, Леонид Андреевич.
— Ладно, скажу. Гришин от кого-то из местных пилотов узнал, что в десяти километрах от Гронеса американцы в семидесятых годах держали небольшую авиабазу. Рядом с селением Полака. Потом они все забросили, местечко опустело, но что-то должно там остаться.
— А нам-то это зачем?
Полковник пожал плечами:
— Не знаю. Я ведь раньше в разведке служил. Возможно, остался профессиональный интерес. Да и время у нас есть. Посмотрим, что сейчас на месте той базы.
— За каким чертом? — осведомился Снегирев.
— Отставить разговорчики! Делаем то, что я сказал.
Внедорожник въехал в Гронес. Это был типичный для Суринама городок, где смешалась архитектура многих веков и народностей.
Кафе оказалось в центре, у небольшой церкви. Оно было довольно уютным. Гостей приятно удивило и меню. Наряду с национальными блюдами в нем были и знакомые, европейские. Да и цены оказались вполне приемлемыми.
После ужина россияне продолжили путь. Начало темнеть.
Через восемь километров Серданов дал команду Лобачеву:
— Сбрось, Витя, скорость до сорока километров.
Прапорщик подчинился.
Еще через два километра полковник распорядился:
— Стой!
Лобачев вывел автомобиль на обочину и остановил.
Полковник указал на прореху, еле видную среди кустов, растущих на противоположной стороне дороги, и спросил:
— Видишь разрыв в полосе кустарника?
— Вижу.
— Давай туда!
— Понял.
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида, убедился в том, что на дороге никого нет. Потом он загнал «Тойоту» в эту прореху, за которой тянулась на юг колея, еле заметная в траве. Через несколько минут машина оказалась на площадке перед наполовину разрушенной вышкой.
— Похоже, это бывший пункт управления полетами. Слева вал, там была стоянка самолетов, справа остатки штаба, еще правее бывший военный городок.
— Не понимаю, что мы здесь забыли, — проговорил Снегирев.
— Все на выход! — отдал команду Серданов. — Лобачеву оставаться на месте.
Серданов приказал Пахомову и Снегиреву посмотреть брошенное и разрушенное селение Полака. Предварительно все офицеры обрызгали открытые части тела репеллентом, разработанным в научном центре МЧС.
Сам же начальник команды сказал помощнику:
— А мы с тобой, Рома, осмотрим бетонку.
— Извините, Леонид Андреевич, а для чего все это?
— Сам пока не знаю.
Основная взлетно-посадочная полоса оказалась в нормальном состоянии на протяжении семисот восьмидесяти метров. Это Серданов определил дальномером. Да, в бетоне были трещины и небольшие выбоины, но взлететь и сесть самолеты здесь могли бы, если бы не длина полосы. Она упиралась в гущу кустарника и невысоких деревьев, каким-то образом пробившихся через соединения плит.
— Посмотрели, Леонид Андреевич, и что?
— Давай пройдем чуть дальше.
— В кустарник после захода солнца? Да там и зверье может быть, и змеи. Я уж не говорю о всяких приятных мелких тварях типа ядовитых пауков.
— Мы осторожно. Средство, которым мы обрызгались, отпугивает не только гнус, комаров и москитов. А нарваться здесь на ягуара или пуму шансов столько же, сколько на территории полигона. В Санкери, в лесу водятся болотные змеи, но это понятно, там вода недалеко. Тут ее нет. Аэродромы рядом с болотами не строят.
Холин вздохнул.
— Что ж, приказ начальника — закон для подчиненного.
Они вошли в заросли кустарника. Те оказались густыми только в начале, дальше поредели, не мешали передвижению.
Капитан неожиданно отшатнулся:
— Змея, мать ее!..
— Где?
— Да вон, в корнях дерева.
Серданов осветил фонарем это место.
Там действительно свернулась клубочком небольшая змея, темная, с белыми полосами, ярко-оранжевыми пятнами сбоку и на животе.
— Черт! — проговорил Серданов. — Это и есть болотная змея. Как она здесь оказалась?
Ответ на этот вопрос нашелся быстро. Метрах в тридцати слева, ближе к дороге, было топкое место.
— А вы говорили, что аэродромы у болот не строят.
— Всякое исключение только подтверждает общее правило.
— Дальше пойдем?
— Ты заметил, что и здесь бетонка?
— Конечно. Только ям больше, полоса покрыта растительностью. Скоро вся такая будет.
— Интересно, далеко ли она тянется?
Оказалось, что еще на восемьсот метров. Этот участок ВПП сильно зарос кустарником и молодыми деревьями.
— Общая длина взлетки — тысяча пятьсот восемьдесят метров. Из них пригодны всего семьсот восемьдесят. Интересно, какие самолеты здесь базировались? Скорее всего F-15. Они были в ВВС США с семьдесят шестого года.
— Это так важно?
— Нет. Возвращаемся.
— Может, змею грохнем да шкуру с нее сдерем? Красивый ремень получится. Я когда срочную служил на Кавказе, делал из кожи гюрзы браслеты для часов и даже ремни.
— Ты ее найди теперь.
— Да, она ждать не будет. Слиняла уже наверняка. Ну и черт с ней.
Полковник с капитаном вернулись с полосы, специальной щеткой почистили костюмы друг друга. Мало ли какие твари прицепятся, а потом воткнутся в тело.
Пахомов со Снегиревым уже ждали начальство.
— Ну и как?.. — спросил капитана Серданов.
— Да никак, одни развалины. Внутрь мы не лезли, чтобы не нарваться на змей и пауков. База, похоже, брошена лет тридцать назад. А вы чего интересного нашли?
— Взлетку прошли, — сказал Холин. — На болотную змею напоролись.
— Так уж и напоролись. — Полковник усмехнулся. — Видели.
— Значит, здесь близко болота? — спросил Пахомов.
— Есть топкое место рядом, — ответил Холин. — Южнее полосы.
— Все! — сказал Серданов. — К машине и домой!
В 21.40 «Тойота» прошла КПП полигона Санкери.
Обогнав машину с российскими офицерами, сержант Кларк взглянул на полковника Хукеса:
— Как я их, сэр!..
— Нашел чему радоваться. Вот если бы ты сделал русских на состязании!
Помощник начальника британской команды, сидевший сзади, сказал:
— Сделаем, сэр. Теперь-то уж точно.
— У русских есть поговорка. Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Весьма актуальная на данный момент.
— А мы, можно сказать, уже перепрыгнули.
— Уверен?
— Да, процентов на восемьдесят. Двадцать оставляю на чудо.
— Ты веришь в чудеса?
— Как ни странно, да.
— Откуда такая вера?
— Я родом из Лондона. Как-то мне в отпуске посчастливилось оказаться в районе Ламбет или Ватерлоо. Не вам объяснять, что это не самое безопасное место в городе. Я прогуливался по набережной Темзы недалеко от вокзала, ждал женщину. Навстречу трое черных. Выбрали место, где людей нет. И прямо с ходу: давай, мол, белый, часы, телефон, портмоне, все ценное. У двоих ножи. Что делать? Не подчиняться же этим обезьянам! Вырубаю тех, что с ножами. Тут третий пистолет достает, затвор передергивает, направляет ствол мне в голову. Вижу, выстрелит. Он нажал на спусковой крючок. Щелчок, второй, третий. Тут я уже ждать не стал, сблизился да рубанул ему по горлу. Он завалился. Пистолет отлетел. Я его поднял, посмотрел. Любопытно стало, что это за ствол, который дает осечки. Нормальный «кольт». Я поднял ствол, нажал на спусковой крючок, и грохнул выстрел! Негодяи пришли в себя и побежали к своей машине. Их колымага стояла недалеко. А я все на пистолет смотрю. Почему сразу не выстрелил? Это ли не чудо?
— Да, тебе повезло. Ты не рассказывал об этом инциденте.
— Не было случая. Бросил ствол в реку. А тут и женщина подошла. Хорошо мы с ней тогда ночь провели. После стресса желание усилилось. Так что двадцать процентов я оставляю на это самое чудо.
— Никаких двадцати процентов! Все пройдет как надо.
— Да разве я против?
— В будущем изволь, Чарли, докладывать обо всех инцидентах.
— Да, сэр!
«Ренджровер» прошел через мост и в 11.20 въехал в Парамарибо. Британцы подкатили к частному дому, прятавшемуся за высокой стеной.
У ворот их уже ждал молодой мужчина в легком костюме. Он махнул кому-то рукой, и створки ворот разошлись в стороны.
Внедорожник заехал на небольшой мощеный двор. Справа и слева постройки, навес для машин, под которым стоял белоснежный «Лексус», в центре одноэтажный, но большой дом под черепицей. Вдоль забора разнообразные деревья, декоративные кустарники, клумбы с яркими цветами. Все красиво и весьма ухожено. Хорошо не только для столицы Суринама.
Молодой человек поспешил открыть дверку машины и заявил:
— Добрый день, господин Хукес. Вас уже ждут.
— Ты кто?
— Меня зовут Арон Кундер.
— Сэр Флоренс и Кларенс Давен в доме?
— Да, хозяин, гость, женщина, а также…
Полковник прервал парня:
— Не тарахти как трактор!
Он, майор Росс и сержант Кларк вышли из автомобиля.
— Надеюсь, за машиной посмотрят? — спросил Кларк.
— Она же за воротами, на территории. Значит, в полной безопасности.
— Веди! — приказал Хукес.
— Прошу.
Молодой человек провел гостей в большой зал с камином. Посредине на дорогом ковре стоял круглый столик, рядом резные деревянные стулья с высокими спинками. Антиквариат здесь вполне уживался с современностью. В углу за камином рабочий стол, на нем монитор, спутниковая станция. Тихо шелестел невидимый кондиционер.
Навстречу гостям вышел хозяин дома Кларенс Давен, суринамец, житель столицы, давно завербованный британской службой Ми-6.
— Здравствуйте, господа, пожалуйста, проходите, устраивайтесь.
За столом уже сидели мужчина лет пятидесяти и женщина не старше тридцати. Это были вояжеры из Великобритании. Полковник Гарс Флоренс служил в Ми-6, лейтенант Лайза Стоун являлась его секретарем.
Хукес, Росс и Кларк поприветствовали сотрудников спецслужбы, присели за стол напротив земляков. Сбоку устроились хозяин дома Кларенс Давен и молодой человек, назвавшийся недавно Ароном Кундером.
Флоренс поправил очки в золотой оправе и спросил:
— У вас все готово к состязаниям, Хукес?
— Да, сэр!
— Шансы на победу?
— Практически сто процентов.
— Вы уже создали особые условия для русских?
— Эти мероприятия будут проведены в ночь перед стартом.
— Значит, завтра?
— Так точно!
— Проблем не возникнет?
— Нет. Договоренность с начальником охраны достигнута. Он обещал сделать все, что нужно нам.
— Вы верите ему?
— Я хорошо изучил досье мсье Мишеля Венсе, представленное мне вашим отделом. Венсе жаден, на этом я и построил расчет. Если вам нужны подробности переговоров с ним…
Флоренс поднял руку:
— Освободите меня от этого. Вы отвечаете за операцию, вам и решать, что делать.
— Да, сэр.
— При необходимости вы можете рассчитывать на нашего друга Кларенса Давена.
— Я в курсе, но не вижу, чем господин Давен может мне помочь.
— Видимо, помощь и не потребуется, но у Кларенса Давена есть то, что в определенных условиях может сыграть решающую роль.
Хукес не без удивления посмотрел на Флоренса и спросил:
— О чем это вы, сэр?
В разговор вступил Кларенс Давен:
— Господин полковник, у меня есть люди, готовые выполнить любой приказ.
— Хорошо, я учту это. — Хукес опять посмотрел на Флоренса и осведомился: — Вы вызывали нас сюда только для этого?
— Вас что-то не устраивает?
— Меня не устраивает то обстоятельство, что разговор у нас идет совершенно пустой.
Строгий, аристократичный Флоренс неожиданно улыбнулся:
— Извините, Вильям. У меня сегодня день рождения. Да-да, стукнуло пятьдесят. Я уже старик.
Секретарша скривилась.
— Скажете тоже, Гарс, старик. Вы фору любому молодому дадите. — При этом она окинула скептическим взглядом всех мужчин, сидевших за столом.
Мол, вы, джентльмены, не стоите и мизинца моего обожаемого босса.
— Нет, Лайза, годы все-таки берут свое.
— Так у вас праздник? — воскликнул Чарли Росс.
— Да, и вдали от родины отметить его мне просто не с кем. Поэтому я и пригласил вас. Заметьте, именно пригласил, а не вызвал.
— Но почему вы сразу не сказали нам о дне рождения? Мы подготовили бы вам подарок.
— Обойдемся без этого. Самый лучший подарок я сделаю себе сам. Вы, наверное, удивлены моим прилетом в Суринам?
— Вы вправе поступать так, как считаете нужным, — ответил Хукес.
— Но удивлены, не правда ли? Наверное, думаете, что я совсем выжил из ума. Поэтому и прилетел праздновать юбилей в какой-то Суринам, мало кому известный в Британии.
— Нет, я не подумал так. Ведь здесь проходят соревнования, в которых ваш отдел принимает самое деятельное участие. Почему бы не совместить приятное с полезным?
— Вы правы. Но мы не играем главной роли в состязаниях. Она возложена на вас, Вильям. Я прилетел сюда на охоту. Долго мечтал об этом и добился своего.
— На охоту? — с удивлением проговорил Хукес.
— Именно. Господин Давен обещал мне устроить все в лучшем виде.
— На кого же вы собираетесь охотиться? На буйвола? Тапира? Ягуара? — спросил Хукес.
— Нет. На крокодилов и самых больших змей, анаконд. Странное желание, да?
— Странное, — подтвердил Хукес.
— Но я мечтал именно об этом с самого детства, когда зачитывался книгами о сельве. Я хочу, чтобы в моем доме были чучела зубастых крокодилов и огромных удавов. Это оригинально.
— Насчет оригинальности соглашусь. Но охота? Это же опасно.
В разговор вновь вступил Давен:
— Мистер Флоренс и, естественно, мисс Стоун не имеют элементарных навыков охоты, тем более на крокодилов и анаконд. Поэтому они не будут принимать участия в поимке этих жутких тварей. Я поддерживаю хорошие отношения с Аскуком, вождем племени капираи, которое проживает в районе, где водятся и крокодилы, и удавы. Эти места богаты озерами, там проходят рукава реки Суринам. Вождь Аскук великодушно согласился устроить для наших важных гостей охоту.
— Я все равно обязательно лично подстрелю хоть одну тварь! — воскликнул Флоренс.
— Да, конечно. Как вам будет угодно, господин полковник, — заявил Давен и услужливо кивнул.
— Теперь вы, господа, все знаете, — сказал Флоренс. — Можете осуждать старика за чудачества, но что сделано, того не изменить. — Он посмотрел на Давена и продолжил: — А сейчас, наверное, можно и к столу.
Хозяин дома спохватился:
— Да, конечно, все уже готово. Прошу, господа, в сад, в павильон у пруда. Там нам будет удобно. Мистер Флоренс дает торжественный обед по случаю своего юбилея.
Мужчины и женщина через боковую дверь прошли в шикарный сад с мелким прудом. Там стоял павильон с тонированными стеклами, около которого суетилась прислуга.
Хукес шел рядом с Флоренсом.
— Вы прилетели сюда самолетом спецслужбы? — спросил он.
— Нет, я арендовал борт у частной компании.
— Но как вы собираетесь вывезти из Суринама шкуры крокодилов и анаконд? На единичные экземпляры местные власти еще дают разрешение, но вы же наверняка повезете целую партию.
Флоренс улыбнулся и ответил:
— Наш агент и хозяин этой усадьбы Кларенс Давен имеет обширный круг знакомств. Он поддерживает прекрасные отношения с неким Эдгаром Винтесом. Этот господин является начальником отдела безопасности всего агентства авиационных сообщений этой милой страны. Своим приказом он может как выпустить без досмотра и пограничного контроля любой самолет, так и заблокировать какой угодно рейс. Господин Винтес готов помочь мне.
— Тогда, конечно же, все у вас будет в полном порядке. Получается, что Давен является очень ценным агентом Ми-6.
— Он служит в моем отделе.
— Вы продумали все!
— Советую и вам продумать еще раз, как обеспечить победу в состязаниях. Она станет хорошим подарком и для меня.
— Мы выиграем эти состязания, сэр!
— Да поможет вам в этом всемогущий Бог и все Его святые.
— Благодарю вас!
Праздничный обед удался на славу. На стол были выставлены как привычные для гостей, прекрасно приготовленные блюда европейской кухни, так и традиционные суринамские. Пили все, кроме Кларка. Мужчины употребляли виски, Лайза Стоун — старое испанское вино. Тосты следовали один за другим. Сотрапезники встали из-за стола хмельными, но не пьяными.
На прощание Хукес поинтересовался у Флоренса:
— Надолго ли вы намерены задержаться здесь, Гарс?
— Завтра поедем в район проживания племени капираи. Дальше — не знаю. День, наверное, уйдет на знакомство и всевозможные туземные ритуалы. Я везу много подарков. Давен сказал, что и вождь подготовил мне презенты. В общем, день будет суматошный, но интересный. Затем подготовка к охоте и она сама. Когда вы закончите состязания, я в любом случае буду еще здесь, в Суринаме. Может, успеем вместе поохотиться?
— Посмотрим по обстановке.
— Представляете, каково дождаться, когда крокодил выбросит тушу из воды, и всадить пулю из карабина в его раскрытую зубастую пасть!
— Наверное, это сильное ощущение, но оно не для меня. Впрочем, возможно, мы еще свидимся. После состязаний, которые мои люди обязательно выиграют, мне спешить будет некуда. Могу и задержаться на пару-тройку дней.
Флоренс фамильярно похлопал Хукеса по плечу:
— Обязательно задержитесь. Не пожалеете.
