1. Лев в саванне живет лет двенадцать. А в зоопарке – лет тридцать – тридцать пять. О-па? Вот тебе и тоска неволи, и недостаток движения, и стрессы от толп посетителей.

В зоопарке. Он регулярно получает пищу. Сбалансированную калорийно и витаминозно. Небольшими порциями, которые легко и быстро перевариваются и усваиваются. Ему не приходится голодать или предельно обжираться про запас. Не надо волноваться, что при неудачной охоте можно и с голоду сдохнуть.

Его не жрут паразиты – наружные и внутренние. Не отравляют его организм своей дрянью.

Он не испытывает самых жутких стрессов свободы. Не надо охранять свой участок и прайд от претендентов – молодых, сильных, агрессивных, которые раньше или позже вытеснят его, изгонят, убьют его львят и присвоят его львиц. Не надо охранять добычу от гиен, гоняться за самыми сильными и наглыми и убивать – иначе они будут пожирать добычу прайда.

Он не получает травм. Не бьет иглами дикобраз, не ранит рогом буйвол, не рвет когтистой лапой соперник, не растягиваются сухожилия лап в беге.

И даже когда его сила и реакция станут уже не те, его не выгонят, не лишат пищи, и гиены не будут гнать и травить его сутками, чтобы загрызть обессилевшего.

Короче, в зоопарке пятнадцатилетний лев – молодец хоть куда, а не дряхлый немощный старец, как на воле.

2. Проще всего это сравнить с эксплуатацией автомобиля – по шоссе у бережного хозяина либо по бездорожью у лихача. Подвеску бьет, весь крепеж изнашивается, двигатель расходуется в резких рывках, то и дело машина работает на пределе, профилактика вовремя не делается, бензин то и дело дрянной, иногда еще и перегрузят его сверх всех норм. Ну – с усталостью металла, терморежимом блока цилиндров, снашиваемостью прокладок и прочее – все понятно. Убили машину.

Тот же автомобиль семь лет по германским автобанам у бюргера или семь лет по русским проселкам у низового братка – это мы имеем два совершенно разных автомобиля. Теплый кар – или помойка на колесах.

Количество ударов, встряхиваний, перегревов, перегрузок, моментов напряжений допустимых и сверхдопустимых на разные узлы – у лихача по проселку быстро выберет ресурс аппарата.

3. Но если вовсе на нем не ездить – тоже не лучший вариант. Подвеска просядет, прокладки усохнут, от температурного режима что-то где-то поведет, – и машина окажется в худшем состоянии, чем та, которая эксплуатируется в оптимальном режиме. Ездит себе аккуратно в предписанных параметрах.

4. Теперь давайте возьмем классических долгожителей. В смысле среди людей. И посмотрим на образ их жизни.

Ну, конечно, пастухи в горах. Размеренный образ жизни. Чистый воздух. Экологически чистая пища и вода. Умеренная и регулярная физическая активность: ходить, ежедневно, довольно много, но горб не рвать.

Еще. Несколько разреженный горный воздух. В нем чуть меньше кислорода. Организм адаптировался. Процессы окисления в организме идут чуть медленнее. А это что? Это, если рассуждать упрощенно-механистически: вот были рассчитаны клетки на окисление определенного количества молекул – и раз получили нужный кислород «в растяжку» за большее время – ну, вот большее время и работали. Ресурс тот же, а время эксплуатации растянуто.

И. Стрессы! Как ответил чабан-долгожитель из анекдота: «И каждый раз, когда мне что-то не нравилось – я кричал на моих овец, и ни одного раза они не закричали на меня в ответ!» Возникшее возбуждение тут же разряжается в вопль, в беготню по горам, в махание палкой на волка и гуртование овец; и т. п.

И? Никаких неожиданностей, новостей, вводных. Живешь, как заведенные часы. Организм уже сам к назначенному моменту готов: есть, спать, идти… Покой. Полуавтоматика.

5. Великий Иммануил Кант в детстве был не жилец. Сердобольные соседки давали мальчику лет десять жизни. Кант прожил восемьдесят. И до последних лет работал, мягко говоря, плодотворно. Прожил он жизнь по раз и навсегда заведенному распорядку. Прогулка, работа, умеренная пища, приятные собеседники. И никаких отклонений от расписания!

Организм эксплуатировался в оптимальном щадящем режиме – и в результате выдал огромный объем полезной работы мозга.

Эта хрестоматийная история – так, кстати.

6. Вернувшись к горным пастухам. В Советском Союзе была еще одна профессионально-этническая группа долгожителей. Из охотников Крайнего Севера. Э? Где свежий барашек, где глоток молодого вина? Тундра! мороз! овощей нет, витаминов нет, полгода ночь!..

Первое. Они постоянно ходили, но никогда не надрывались. Полезный режим физических нагрузок.

Второе. Витамины получали из сырого мяса и рыбы.

Третье. Крайне размеренный образ жизни. Никаких новостей и катастроф. Нет стрессов. Ни к чему новому и неожиданному не надо приспосабливаться.

Четвертое. В высоких широтах кислорода в воздухе не хватает. Там, кто бывал, и ногти с волосами медленнее растут, и раны медленнее заживают. Замедление обменных процессов организма. Снижение уровня-темпа кислородного окисления клеток. Точно как у высокогорников.

7. Что же делает крестьянин? Свежий воздух, здоровая пища, физический труд? Крестьянин изнашивается и стареет со страшной силой. Между классическими крестьянами и горожанами в сорок лет – внешняя разница в возрасте лет двадцать! Разбитые ноги, разросшиеся изуродованные руки, резкие морщины, выпавшие зубы, седая щетина и старое тело. Вот тебе и «естественный образ жизни на земле».

Ничего естественного в крестьянском образе жизни нет. Естественный – это у пастухов и охотников. Со светом встали, с закатом легли.

Крестьянин рвет горб. Работает тяжело и много. Не плуг так лопата, не мешок так охапка. Летом день долог – и восемнадцать часов он пластается. (Еще великий пахарь и косец Лев Толстой поражался громадности и тяжести крестьянского труда, который убил бы барина…) На пределе сил трудится.

А баба печь топить скотину кормить вообще встает затемно, и ложится позже всех, семью обиходив.

Большую часть времени питается крестьянин скудно. Но уж в свободные от работ периоды, когда и гуляются все праздники, нажирается от пуза и напивается допьяну (по возможности, конечно).

Природа человека не для того предназначила, чтоб он так пуп рвал! Нет – он может! Но механизм изнашивается и сыплется раньше.

Долгожитель среди прежних крестьян – редкость. Отборной генетики, редкого здоровья человек. В лабораторных условиях двести лет бы прожил.

8. Что же горожанин с его вредным образом жизни? Двигается мало, ест и пьет больше нужного, дышит дрянью. А живет дольше крестьянина – и выглядит моложе! Он ведет, сравнительно с нашим патриархально-историческим крестьянином, «сберегающий» образ жизни.

Физической активности маловато. Но лучше, чем чересчур много. От перенапряжения мышц можно и помереть. А от лежания помрешь очень нескоро.

Жрет многовато. Но регулярно. И нет у него такой разницы, что месяцами ест впроголодь – а потом две недели обжирается до икоты. Не скачет он с одного режима питания на другой.

Спит он зимой и летом то же количество времени. И встает и ложится в то же время круглый год.

Его организм эксплуатируется в более щадящем режиме.

9. А кто чемпион долгожительства? Монах. Анахорет. Отшельник! Йог!

Он ест очень мало. Он ведет абсолютно размеренный образ жизни. Он не волнуется ни по каким поводам. Он мыслями и чувствами в благостном и божественном. Так йог вдобавок еще фантастические процедуры для здоровья над собой производит.

10. С пищей мы получаем строительные вещества и энергию для организма, но с ней же и с ее перевариванием получаем яды, отравляющие организм и сокращающие жизнь.

Не жрать вообще – быстро сдохнешь с голоду. Еще вреднее.

Жрать много – «ножом и вилкой человек роет себе могилу». Про ужасы переедания сегодня все наслышаны.

Условно и упрощенно, опять же, говоря. Организм-механизм настроен на потребление-перерабатывание определенного количества пищи, то есть инородной ткани, за свою жизнь. Сожрет все быстро – раньше и умрет: ресурс жратвы-переваривания-усвоения выработан.

Опыты на мышах ставились давно. В голодном состоянии они жили чуть не в полтора раза дольше.

Наш рассчитанный на всю жизнь пищеварительный ресурс вырабатывается переработкой определенного количества жратвы.

11. Отдельные зубры Советского руководства прожили под сто лет. Товарищи Молотов, Каганович, Ворошилов, Микоян – были откованы из стали. И нервы их были из молибденовой проволоки. Если б не чудовищные нагрузки и риски в сталинском руководстве – эти ребята вытянули бы лет по сто сорок, наверное.

Главдиверсант СССР, буквально родоначальник диверсантского дела полковник Старинов прожил сто один год!!

Исключения подтверждают правило.

12. Пора, однако, и сформулировать.

Адаптационным ресурсом мы будем считать способность организма перестроиться и приспособиться к новым внешним условиям.

Еще раз.

Адаптационный ресурс – это способность организма приспособиться к изменению условий существования.

А чем тогда это отличается от просто адаптации? Раз адаптировался, два адаптировался, а на третий сдох. Адаптация свойственна, но ресурс выбран.

Ага.

Адаптационный ресурс – это общий объем приспособительных возможностей организма. По количеству раз, по объему приспособлений в эти разы, и по времени, в котором это растянуто. Гм. Дать точное и исчерпывающее определение не так-то уж и просто.

Ну?

13. Колебания, т. е. периодические возвратно-поступательные изменения условий жизни также вырабатывают адаптационный ресурс.

14. Саблезубый тигр был гениально приспособлен к борьбе за существование. Огромные клыки рвали становую жилу, рассекали хрящ и спинной мозг меж позвонков, перерезали артерию под толстенной шкурой и подкожным жиром гигантских и защищенных млекопитающих. Как две отточенные рогатины всаживал он в добычу.

С чего вымер? Мышцы мощные, костяк прочный, шкура теплая, желудок разве что камни не переваривал. Жить да радоваться!

Современный тигр не имеет никаких видимых преимуществ перед древним саблезубым. Все то же, только хлипче. Кости тоньше, мышцы меньше, зубы короче. Почему выжил?!

Саблезубый был специализирован более основательно. По логике вещей, именно он должен был выиграть в естественном отборе. Ноу. Сдох красавец могучий и непобедимый.

15. Белый медведь – это чудо эволюции. Приспособился! Самый крупный хищник на планете – до 700 кило. (Только однажды застрелили гризли, который был еще больше. Но еще больших белых, скорее всего, просто не встречали в ледяных пустынях, – что не означает еще их отсутствия.)

Он плавает бесконечно в ледяной воде, живет на льду и снегу, переносит любой мороз Арктики и ловит тюленей и моржей у лунок и в глубине подо льдами.

И вот стало теплеть. И что? И он вымирает. Жратвы нет? Пока хватает. А – не то размножается хуже, не то болеет невесть чем чаще. Уменьшается поголовье.

16. А вот леммингу, песцовому корму, – хоп хны. Множится и балдеет.

17. Да-да, еще про динозавров вспомним. Огромны и мощны, никого не боялись. Приспособлены – идеально! Не то метеорит, не то Великое оледенение неясной причины, – сдохли болезные.

Да-да, катастрофизм Кювье и пр. А в рост пошли маломощные кошкоразмерные мыши, предки млекопитающего древа эволюции.

18. То есть. Чем жестче, чем четче, чем целесообразнее приспособлено животное к конкретным условиям своей жизни – тем труднее ему адаптироваться к изменению условий.

И дело не в изменениях кормовой цепочки, или температурного баланса, или солнечной радиации, или микрофлоры. Дело в изменениях условий существования в принципе. Которые вроде бы напрямую существованию вида не угрожают. Но взятые в совокупности – подрывают его жизненную силу.

То есть. Стало чуть холоднее, чуть меньше солнца, чуть суше, чуть легче каким-то микробам стало размножаться, – и саблезубый тигр стал как-то в общем немного хуже себя чувствовать. Хуже ровно настолько, чтобы баланс рождение-смерть внутри вида пошел в минус.

А несаблезубый выжил. Упростился! Унифицировался. Стал менее профильно ориентирован. И заменил собой крутого убийцу.

Вот словно есть одна доля жизненной силы. Определенной емкости, как кастрюля. И можно из нее зачерпнуть много – и сделать огромные клыки, или гигантскую неуязвимую тушу, или крылья птеродактиля размахом с истребитель. А можно каждый раз брать по щепотке и залеплять какую-то мелкую трещину внутри, если вдруг изменились внешние условия, и организм затрясло в нештатном режиме. И если много из кастрюли уже зачерпнуто – мало осталось на мелкие адаптации к препятствиям. А мало было зачерпнуто – тогда, вроде, и нет ничего особенного в животном, но выживает себе заразная серая крыса, и ничто ее не берет!

19. Однако если вообще не приспосабливаться к внешним условиям – сдохнешь с гарантией и совсем быстро. Приспособительный механизм есть у любого существа.

Стало быть. Есть «коридор» целесообразной степени приспособления. Ниже некоего уровня – и неприспособленное существо вымирает очень быстро. Нежизнеспособная мутация. Проигрыш в борьбе за существование. Жертва любой конкуренции.

Но и выше некоего уровня – тоже плохо! А именно:

Вот такой мелкий Закон предложил бы я походя со всеми возможными оговорками.

20. А я все подпрыгиваю и волнуюсь, что недостаточно понятно, недостаточно научно, что надо бы еще что-нибудь уточнить.

Ну вот понимаете… Уж какие были в миллионолетиях чемпионы по выживаемости и приспособленности! Жрали ужасть что, и могли одним обедом год прожить. Жили в каких-то буквально венерианских условиях. Тепла сохраняли каждую маленькую калорию в центре гигантской туши. Не боялись ничего. И вымерли порой от непонятно вообще каких неизвестных напастей… жить бы им да радоваться.

Именно потому, что они так классно были приспособлены – они не смогли пережить ни малейшего отклонения от условий, к которым так классно приспособились. До мелкого штриха они были вписаны в сущность своего мира.

21. Переходя меру, гиперразвитие приспособляемости переходит в недостаток автономии.

22. Виду в биоценозе необходим люфт: может жить так, а может и сяк, а может эдак.

Адаптационный ресурс и витальный люфт подразумевают друг друга.

23. Тараканы приспособлены к жизни гениально. К чему они только не адаптируются! К влажности и сухости, жаре и изрядному холоду, к чудовищным дозам любых отрав и убойной радиации. По мнению ряда энтомологов, ядерную катастрофу только тараканы и переживут.

Уже миллионы лет тараканий вид не изменяется. Древнее это существо. Пережило динозавров, пережило мамонтов; не ровен час и нас переживет. Классный адаптационный ресурс! Сам масенький, юркий, всеядный и прочный такой, кстати!

Он такой крутой, что эволюционировать ему незачем. И так неплохо живет. Улучшение ему – враг хорошего. Тараканьи мутации отметаются к черту. У кого отклонение – тот урод, и природа сбрасывает его со скалы жизни.

Можно сказать, что весь адаптационный ресурс тут пущен сразу в дело. Но уже не так, как у саблезубого тигра.

24. Первая форма реализации адаптационного ресурса – совершенная узкая специализация. Вид идеально приспособлен к определенному питанию, окружению, ландшафту, климату. В своем виде спорта и весовой категории вдрызг побил всех конкурентов. Но перемен не переносит! Нет уже на них адаптационного ресурса.

Вторая форма реализации адаптационного ресурса – совершенная широкая специализация. Вид все жрет, везде живет и никакая зараза его не берет. Готов переселиться в любое место и на любую диету. Не вымрет! Но и развитие свое прекратил. Природа его, так сказать отчеканила в совершенную для него форму.

25. Если мы введем условно понятие эволюционного ресурса. И будем разуметь под ним способность вида эволюционировать. Что предполагает генетическую склонность к мутациям выше какого-то порога, и чтоб мутации эти были жизнеспособны – и настолько заметны и качественно отличны, чтоб эти отличия могли собираться в совершенствование вида в направлении усложнения. То:

Излишек адаптационного ресурса словно высасывает потенциальную генетическую энергию, составляющую эволюционный ресурс.

Сравнительно узкий адаптационный коридор, не выше не ниже определенного уровня, открывает эволюционную перспективу. Уровень адаптационного ресурса ниже – вид вымрет в пертурбациях. Уровень адаптационного ресурса выше – вид выживет и так, ограничиваясь мутациями в пределах вида.

26. Эволюция – это ответ вида на вызов среды, когда нельзя адаптироваться, но можно выжить.

Эволюция – это: измениться или сдохнуть!

Кто не сдох и не адаптировался – тот эволюционировал.

27. Эволюционный ресурс – это способность вида к изменениям вместо адаптации, в предпочтение адаптации, при недостаточности адаптации или при невозможности адаптации к новым условиям. (Под адаптацией, понятно, имеем в виду комплекс физиологических реакций, сохраняющих гомеостаз организма без морфологических изменений.)

Адаптационный ресурс – способность вида к морфологическому самосохранению при изменении условий существования.

Соотношение А-ресурса и Э-ресурса вида определяет его судьбу, его движение по ступеням эволюции и место в верхнем или нижнем коридоре развития, открытом либо тупиковом.

И наконец мы добрались до человека, себя, любимого, который нас только и интересовал.

28. Неандерталец был приспособленнее нас к жизни. Можно сказать и так: его эволюционная матрица была совершеннее. Или так: он был плотнее вписан в биоценоз.

Более коренастое тело, судя по всему, обладало более сильными мышцами и лучше сохраняло тепло. Большие легкие в емкой грудной клетке обеспечивали большую выносливость в движениях и усилиях. Мощные длинные руки не уступали руке кроманьонца в расположении пальцев и способности к ручным операциям.

В большой голове был отличный большой мозг. Он не был меньше – он был больше чуток, чем у кроманьонца! А на единицу общей массы тела – у неандертальца приходилось еще больше мозга, чем у кроманьонца! Поскольку был неандерталец в среднем чуть-чуть полегче.

Причем: в тяжелых природных условиях надежнее выживают и действуют люди некрупные, жилистые, выносливые, – это подтверждается всей человеческой практикой.

Кстати, на неандертальце еще и шерсть не вся слезла, вполне волосатый был человек. А это и дополнительное утепление, и защита от травм. Голая кожа в борьбе за существование много счастья не сулит…

И социально он был организован точно так же. Первобытное стадо, род, племя, стая. Коллективная охота, взаимопомощь.

У него было мышление, и еще какое абстрактное! Были зачатки искусства, и обряд, и ритуал. И покойников своих неандертальцы хоронили по-людски, в оформленных могилах.

И вымирать ему было абсолютно не с чего. И в борьбе за существование проиграть кроманьонцу он никак не должен был. Практически неандерталец во всем кроманьонца превосходил!

Ряд тысячелетий они сосуществовали. Вряд ли мирно. Этнография и этнология показывают, что дикарские племена чрезвычайно жестоки. Чужаков терпят только по крайней необходимости. Инстинкт! Уничтожить конкурентов и занимать ареал своим родом, передавая как можно шире свои гены.

Однако неандертальцы кроманьонцев не победили. Напротив, исчезли сами. Причина?

Антропологи выдвинули ту версию, что в среднем у неандертальца был более покатый лоб, слабее развиты лобные доли мозга, а там расположены важные сдерживающие центры, необходимые при социальной организации. Короче, мозг неандертальца, хоть был и больше, и не глупее, но менее способствовал рациональному устроению общества. И вот организацией общества, координированием и сложением своих усилий кроманьонцы коллективно выбили менее коллективных неандертальцев.

Теперь посмотрите на лоб чемпиона мира по боксу в супертяжелом весе Николая Валуева и скажите, сравнив с картинками в учебнике, похож ли Валуев на неандертальца или все-таки на его предка питекантропа? А ведь нормальный человек, один из нас.

Устройство черепов австралийских племен и многих африканских – никак не кроманьонское, а именно что неандертальское. Мощные надбровные дуги или даже валик, низкий покатый лоб, очень крупные и «размазанные» черты лица, маленький и скошенный назад подбородок. (Кстати, вообще упоминать об этом сегодня – дико неполиткорректно!)

(Здесь может находиться огромный абзац, переходящий в отдельную книгу о неравноценности рас современного человечества. Не с моральной точки зрения, разумеется, а в смысле эволюционного развития. Но этот неполиткорректный расизм мы гневно отметаем. Заметим только, что современные чернокожие африканцы могут успешно встраиваться в европейскую цивилизацию. Могут быть музыкантами, спортсменами, менеджерами и офицерами: и даже президентами США! Правда, математиками и физиками не могут, но история еще не кончена. Однако – создать собственное цивилизованное государство на манер европейского неграм не удается! Дикари режут друг друга! А австралийским аборигенам, кстати, встроиться в современное цивилизованное общество вообще не удается, разве что на правах малоквалифицированной туземной обслуги. Тоже все впереди?..)

Однако вернемся к голому факту. Более приспособленный неандерталец вымер, а менее приспособленный кроманьонец разросся в современное цивилизованное человечество.

Экономика была еще присваивающей – охота и собирательство. Земля была заселена жидко. Места должно было хватать всем, и еще пустые пространства между племенами оставались.

Причин исчезновения неандертальца, строго говоря, всего две.

А) Общепринятая сегодня. Кроманьонец таки выбил неандертальца, а частично вытеснил в неудобья болот и пустынь, где несчастные вымерли от бескормицы, захирев. Потому что кроманьонец был организованнее. На первобытном уровне структурировался в более боеспособную социальную структуру.

Что имеем? Лучшее физическое приспособление сопровождалось меньшим социальным. Один неандерталец всегда был более выживающим, чем один кроманьонец. Но сто неандертальцев всегда были менее выживающими и приспособленными, чем сто кроманьонцев. (Перефразируя известное замечание Наполеона о мамлюках и французских кавалеристах.)

Индивидуальная лучшая приспособленность – соотносилась с худшей социальной приспособленностью. Личность ничто – коллектив все!

Общий итог: более полное приспособление сопровождалось большим израсходованием адаптационного ресурса. К природе неандерталец приспособился классно. А вот приспособиться к кроманьонцу он уже не сумел.

Б) Вторая причина. Она же версия. Она же вариант. Мы моделируем ситуацию, поскольку не в силах воспроизвести и проанализировать ее строго научно на уровне судебных доказательств.

Именно потому, что неандерталец был приспособлен лучше – его адаптационный ресурс был более израсходован в процессе эволюции, находился на менее высоком уровне, чем у кроманьонца.

В этом случае его не обязательно было истреблять. Сосуществовали неандерталец и кроманьонец две тысячи лет или пятнадцать тысяч лет – сказать сегодня невозможно. Антропологические находки (чудное слово – «артефакты»!) слишком неполны и разрозненны, чтобы говорить об исчерпывающей картине.

Были похолодания и потепления за этот период совместного проживания на Земле. Делалось влажнее и суше. Разражались эпидемии и исчезал корм. Падали метеориты и проносились ураганы. Бушевали магнитные бури, наступали то леса, то ледники. Вымерли неандертальцы. Не вынесла душа поэта.

А кроманьонцы выжили. Без шерсти, с меньшими мускулами и даже меньшими головами! Но с большим адаптационным ресурсом.

29. «Человек может вынести то, чего не переживет ни одна скотина», – писал летчик и аристократ Сент-Экзюпери.

30. С тех пор, как Дарвин определил обезьяну нам в предки, околоученые популяризаторы и журналисты не перестают восклицать, как это слабый и голый, без когтей и клыков, медленно бегающий и плохо лазающий, ни к чему, черт возьми, толком не приспособленный, человек стал царем природы над всеми тварями земными. Мол, пришлось напрягать ум и брать умом. Да не глупее был неандерталец!..

Меньшая морфологическая приспособленность сопровождалась огромным адаптационным ресурсом. Замучишься нас вымаривать с этой планеты.

Если брать перепады температуры и давления, влажности и ветра, солнечной радиации и разнообразия ландшафта, всеядность и способность месяц обходиться без пищи, – мы чемпионы по выживанию. Верблюд сдохнет, если кормить его мясом, а волк – капустой. Медведь вымрет в пустыне, а обезьяна – в тундре. Даже таракан не проживет в Арктике или Сахаре.

Разве что отдельные простейшие микроорганизмы, вроде бы (?) путешествующие аж в космосе на астероидах, могут дать нам фору по части выживания в любых условиях.

31. Этот огромный, гигантский фантастический адаптационный ресурс позволяет человеку приспособиться к тому, к чему не может ни одно животное.

А именно. «Феномен Маугли», о котором я писал во «Все о жизни». В раннем, формирующем, возрасте человек в состоянии приспособиться к способам существования, не предусмотренным для его вида. И даже вообще выходящим за возможности и пределы его вида, казалось бы!

Человек-волк с непостижимой скоростью скачет на четвереньках и питается исключительно сырым мясом. Человек-обезьяна перелетает с дерева на дерево и спит на ветвях, питаясь плодами и листьями.

Это может только он один. Самая очеловеченная кошка, собака, лошадь или обезьяна, считающие себя членом человеческой семьи, не заговорят и не смастерят одежду. Животное останется собой – даже не имея навыков охоты на воле и научившись открывать дверь.

32. Насколько мне известно, на настоящий момент (2010 г.) наукой не объяснен и не трактован тот факт, что человек в своей жизнедеятельности затрачивает на единицу собственной массы в пять раз больше энергии, чем любое другое животное.

Важность этого открытия трудно переоценить, что называется.

Это один из принципиальнейших моментов ЭНЕРГОЭВОЛЮЦИОНИЗМА, как я назвал мою философию. Даже забавно, что я узнал это две недели назад (А.И. Фет, «Инстинкт и социальное поведение»). С поразительной точностью факт сей уложился в мою теорию энергоизбыточности человека как неравновесного в биоценозе существа, которую в восьмидесятые годы XX века я в СССР строил на пальцах, сопоставляя разрознейшие факты из массовых и общедоступных источников.

Любое действие есть энергетический акт.

Гомеостаз человеческого организма есть сложнейший комплекс биохимических и биофизических реакций. Соединение действий нервной и эндокринной систем являет буквально фантастическую согласованность и целесообразность органов и тканей.

Теперь смотрите. Головной мозг для своей деятельности потребляет очень мало энергии. Но. Вот человек усиленно думает. Температура тела повышается на полградуса или даже больше. Пульс учащается. Давление повышается. Пот капает! Это школьник решает задачу или писатель пишет рассказ.

Весь комплекс физиологических реакций здесь нужен только для того, чтоб возбудились в должной степени несколько участочков коры мозга. Думанье – цель и итог мощнейшей и сложной работы всех внутренних органов. Потому что на состоянии их всех сказывается процесс возбуждения центральной нервной системы.

Типа: мал золотник, да на его работу весь паровоз работает.

Сравнение: чтобы поместить маленький кусочек металла в тело врага, нужен порох, ружье, мастер-оружейник, металлург и геолог, интендант и сапожник в тыле дивизии, крестьянин для выращивания жратвы стрелку и шофер для доставки его на фронт, и т. д. КПД процесса таков, что не менее двадцати человек в экономике, руководстве и тыловых службах фронта необходимо для одного бойца на передовой.

Человеческий организм по сложности устройства не имеет ничего равного во Вселенной. На координацию действий всех его органов и тратиться львиная часть расходуемой энергии. Чтобы нужным образом сработало что-то одно – приходится работать и перестраиваться всему остальному.

Адаптационный ресурс – это способность перестроить функционирование организма при сохранении гомеостаза в новых условиях, подразумевается – в неблагоприятных, тяжелых, препятствующих нормальной жизни организма условиях.

33. Чем сложнее перестройка и больше ее ресурс – тем больше энергии требуется организму для адаптации.

Или наоборот: – Чем больше в организме энергии – тем в большей степени он может перестроить свою работу в изменяющихся неблагоприятных условиях.

Пятикратное по сравнению с другими животными энергообеспечение – обеспечивает человеку больший по сравнению со всеми животными адаптационный ресурс.

34. Физиологическое энергообеспечение разума и адаптационная функция разума требуют отдельного разговора в другом месте.

35. Отличие мозга человека от орангутанга или дельфина следует искать не столько в объеме мозга и поверхности коры, сколько в количестве потребляемой энергии, которой обеспечивает его организм.

Сравнение. Мощность двигателя зависит не только от объема цилиндров. Но и от степени сжатия. От наддува. От октанового числа бензина. Два очень похожих по форме и размеру двигателя могут отличаться по мощности в несколько раз.

У нас в голове здорово доведенный и форсированный двигатель.

(Замечание на полях:) Продолжают удивлять глупостью бесконечно продолжающиеся восторженные сетования, что «мозг наш используется всего на пятнадцать (десять, двенадцать, шестнадцать) процентов своих возможностей». Мол, когда научимся использовать мозг на все сто – вот тогда потрясем мир своим массовым гением!

А печень на сколько процентов используется? Можно использовать на все сто – чтоб отказала сразу.

Использование сердца на сто процентов – это пока тут же не разорвется. Почки на все сто – это пока тут же не закупорятся. И т. д.

Любой двигатель в индивидуальном порядке можно довести и форсировать до такого уровня, что он выдаст на полминуты мощность в несколько раз большую – и тут же заклинит или взорвется. Ибо даже при работе двигателя на все сто процентов расчетной мощности – у него остается ресурс прочности и выносливости металла. Именно этот ресурс позволяет ему работать расчетное количество часов – запас прочности и выносливости дает во временном измерении тот самый моторесурс.)

36. Иммунитет организма – то есть способность нейтрализовывать влияние вредных микроорганизмов – важнейшая часть адаптационного механизма. Иммунитет устанавливается полностью годам к двадцати пяти и просаживается с угасанием половой функции. Органы уже не те, вилочковая железа атрофируется, гормоны играть перестают. И болезни одолевают старость, и рвутся тонкие места.

Поэтому в тридцать лет сэру Френсису Дрейку сам черт был не брат, и выжил он там, где неизвестные лихорадки косили экипажи, – а в пятьдесят шесть, решив повторить победоносную кругосветку, помер от такой же лихорадки сам.

А сидел бы дома, как лев в зоопарке, – дожил бы до девяноста.

Адаптационный ресурс позволяет нам великие свершения и преодоления препятствий – в пиковом возрасте. Чем суровее образ жизни – тем быстрее и жестче выбывают из жизни слабеющие с годами особи.

37. Но. Но. Иммунитет тоже не сам по себе.

В истории было столько гениев, что горло теплеет от слез благодарности. Да, так одного звали Ганс Селье, он изобрел слово «стресс» и есть во всех учебниках.

Он и заметил, что иммунитет может подавляться усталостью или угнетенным состоянием – или активизироваться радостями, свершениями и т. п. Нервы! – многое определяют в работе эндокринологии, без них никуда.

Короче. Солдаты и влюбленные не болеют! Была такая старая присказка. То есть:

Когда человеку хорошо и он увлечен – он выздоравливает легче. Когда ему плохо и делать особо нечего – он мрет быстрее и чаще. Такая связь психики и здоровья.

38. Так есть же еще закавыка!

Только вышел на пенсию – и стал болеть и чахнуть. Обычнейшая история.

Во время Второй Мировой войны товарищи старшие офицеры и генералы, сами под пули не шагавшие и грязь брюхом не месившие, работали много, тяжело и напряженно. Победили! И тут – понеслись инфаркты, инсульты и язвы желудка. А? Стресс держал организм в напряге и перенапряге; стресс спал – спал гормональный уровень: и все посыпалось.

Уже позднее добрые и заботливые ученые ставили опыты на собачках. Собакам создавали собачью жизнь хуже человечьей. Кто сдох – тот проиграл. А потом выжившим собакам, выносливым и живучим, – резко создали покой и комфорт. И! Посыпались кровоизлияния, язвы и прочие хворобы. Все как у нас…

Вывод? Мавр сделал свое дело – мавр может уходить.

Пока ты напряжен процессом – организм держится ресурсом, по расходовании которого со спадом напряжения он разваливается.

С одной стороны – стресс поддерживает организм в выживающем состоянии. Это понятно. По мере существования в стрессе защитные силы организма истощаются. Но! При снятии стресса он сдохнет быстрее, чем при продолжении стресса! Вот что для нас примечательно.

Для человека, в разрезе социопсихологии, это означает:

Ты будешь жить, пока тебе очень нужно что-то совершить, преодолеть, достичь. Потом ты можешь сдохнуть, но это будет уже потом.

39. ДЕЛАТЬ ДЕЛО НЕОБХОДИМО – ЖИТЬ НЕ ТАК УЖ НЕОБХОДИМО.

Мы еще не раз столкнемся с этой максимой, по самым различным поводам.

40. Умный Селье делил стрессы на дистресс – вредный, депрессивный, угнетающий, и эустресс – полезный, подстегивающий, укрепляющий.

41. Подстегнутый к большому и напряженному делу человек – живучее! Вот такой вывод. Причем, гм, давно известный…

Но. Но. Если зайти чуть с другой стороны – тут получается еще интереснее.

Если говорить об объективности исторических процессов. Об исторической направленности. О прогрессе. (О линии и сути прогресса мы говорили во «Все о жизни» – повышение энергопреобразования.) То получается:

Правильное историческое дело дает причастным людям дополнительный жизненный заряд.

Причастные к правильному историческому делу люди имеют преимущество в выживании перед людьми «исторически ненужными».

Люди «социальные», «общественные», преданные делу или идее – выживают больше и вероятнее замкнутых на себя индивидуалистов. И они, в конце концов, заполняют планету своим потомством.

НАДЛИЧНОСТНАЯ ЦЕЛЬ ПОВЫШАЕТ АДАПТАЦИОННЫЙ РЕСУРС.

42. «Раны у победителей заживают быстрее». Гиппократ. Что означает: победители больше нужны природе, чем побежденные. Победа добавляет адаптации!

43. Старость не радость. Сидеть на печи. Хороший дом, хорошая жена, прав Абдулла.

Есть у Андрея Макаревича чудная среди прочих строчка: «И вот в гостях все хуже нам, а дома хорошо».

Юность прет черт-те куда и не может сидеть на месте. Старость врастает в свое место и не может сдвинуться. И те и другие правы. Всему свое место и время.

Ряд врачей рекомендует вообще после шестидесяти не путешествовать. А после сорока пяти не менять место жительства. Это чисто с точки зрения медицины.

Любое отклонение от привычного распорядка есть известный стресс и расход адаптационного ресурса. Старик может устать даже не от работы, не от усилий, а просто от смены привычной обстановки и привычного распорядка. Новые картинки перед глазами, другие люди, по-другому приготовленная пища, – все это требует адаптации к изменениям. А ресурс уже мал. Организм от этого хуже работает. Хуже спит и переваривает. И глубинный инстинкт самосохранения повелевает человеку – через лень, усталость, упадок настроения – отбрехаться и сидеть дома. И тогда хорошо!

Адаптация требует энергии, а энергии уже мало, и она «самому нужна» – для поддержания нормальной жизнедеятельности ослабшего и изношенного организма.

Молодость отлично спит, жрет, совокупляется и приспосабливается ко всему. Ее жизненная программа: найти свою нишу, реализовать свои возможности, переделать в жизни как можно больше. Программа старости: сохранить все как есть, в молодости она свое нарыла. Сейчас она плохо спит, плохо ест, слаба мышцами и болеет чем ни попадя.

Это все так банально, что и повторять глупо. Не глупо повторять банальности только в одном случае. Если банальные истины скомпанованы так, что из их совокупности делается принципиально новый вывод. В данном случае – это:

На физиологическом уровне консерватизм старости обусловлен малым адаптационным ресурсом.

Еще чуть шире и чуть глубже:

Хотите еще общее?

…Вот так через адаптационный ресурс мы пришли к теории инстинктов и этологическому основанию социологии.

44. Шаламов вспоминал, что в страшных колымских концлагерях религиозно убежденные и преданные люди выживали с большей вероятностью. Словно вера давала им силу не только духовно противостоять тюремщикам и уничтожающему режиму, но и прибавляла жизненной силы вообще. Секты староверов, молокан, блюдя достоинство и никогда не впадая в отчаянье, держались как твердые островки в текучей массе.

Вера – есть ощущение, осознание и убежденность, что ты не сам по себе, но неразрывно связан с Создателем, и душа твоя бессмертная должна принадлежать Добру и не погубить себя, обрекая на вечный Ад. Стойкость и приверженность Добру – для истинно верующего самоценны и сомнению не подлежат. Верующий всегда имеет смысл жизни. Творить добро. Жить по заветам Господа – важнее и ценнее, чем хранить свою земную жизнь любой ценой.

Неотъемлемая надличностная ценность повышает адаптационный ресурс человека. Он принадлежит своему делу: его вера есть его дело. Он не сам по себе, но воедино с Богом, Добром и всеми праведными людьми. Цель его существования – торжество вечного добра, вечной справедливости и, кстати, вечного блаженства для достойных.

Это возбуждает! Это даже порождает некий отрешенный, мрачноватый и жертвенный восторг. Мученичество тоже окрыляет! И вместо дистресса угнетения работает эустресс борьбы и победы духовной над диаволом и злыми земными кознями его.

Вера придает сил. Психофизиологический уровень рассмотрения только подтверждает научно эту древнюю истину, где фраза выглядит поэтичной метафорой.

45. Потребность в вере носит отнюдь не только духовный характер. Потребность в вере есть инстинктивное стремление организма задействовать дополнение адаптационного ресурса и тем повысить свои шансы на выживание.

Вера есть один из аспектов инстинктивного стремления к своей максимальной значимости и максимальной самореализации. То есть быть живучее, выносливее, потентнее, сильнее.

Ибо верующий – мощнее, объемнее и живучее неверующего.

(46. Черт возьми! Да более последовательного и циничного инструменталиста, чем я, не знал сам Дьюи!) (Правда, инструментализмом мы тут не ограничиваемся…)

47. Любое духовное движение имеет свой физиологический механизм.

Или иначе:

Любое духовное состояние имеет свое физиологическое обеспечение.

Натянутый канат для поединка идеалиста с материалистом! – так что здесь первично: духовный порыв вызывает физиологическую перестройку – или физиологическая потребность в перестройке «выдает на-гора» в психику эдакое духовное движение?

Вот в чем вопрос. А-а-а, бедный Йорик!

Что было в начале – яйцо или курица? Был длинный-предлинный ряд, как бусы: курица-яйцо-курица-яйцо-курица…………….о. Так и духовность с физиологией нанизаны на нить эволюции, как шашлык на шампур. Но в самом-рассамом начале была амеба одноклеточная.

Я энергоэволюционист. Я вынужден констатировать. Любое духовное движение есть опосредованное культурное оформление материально-энергетических подвижек.

Трахни человека материальным кирпичом по материальному черепу, и не будет у него больше никаких духовных стремлений.

48. Духовно-материальный дуализм личности позволяет рассматривать как первичное с равным правом и успехом как духовное начало, так и материальное. Эгалитэ! Что в переводе с французского означает «однохренственно».

Но поскольку вряд ли духовные устремления трилобитов сделали их ящерами, крысами и людьми. И не духовные искания есть движущий механизм эволюции. То. Возвращаясь к нашим баранам, то есть, простите, всем, в ком есть Вера. Повторим:

49. А как же ради веры идут на костер? Расстаются с жизнью во имя утверждения идеалов и истины?

О влиянии веры на групповое выживание и социальное структурирование – в другом месте этой книги, клянусь. Ибо единство и противоречие индивидуального и социального начал в человеке – это немного отдельная тема. Но противоречий тут нет. В смысле есть, но только в философском смысле, а в смысле логики нет. Понятно, да? Я так и думал.

50. И что характерно: плевать, во что человек верит, – лишь бы верил сильно. Коммунист, национал-социалист, христианин и мусульманин, самурай и йог, – являли чудеса физической самоотверженности и выносливости там, где слабые духом скисали и гибли в упадке духа бесславно и раньше возможного.

Словно электрические мыши от огромного общего аккумулятора, запитываются люди от веры. Правда, этот аккумулятор они сами и заряжают!

Вера – это скала на краю болота, захлестнув за которую трос человек вытаскивает себя собственной лебедкой. Секрет в том, что болото настоящее, а скала твердеет в воображении.

51. Известное место из дневников Толстого – Льва, как вы догадались. А то у всех Толстых такой адаптационный ресурс, что по выживаемости и заполнению ареала они немногим уступают мышам и тараканам.

Задолго до того, как Куршавель вошел в моду, граф отправился в Швейцарию отдохнуть методом лазания по ледникам и перевалам. Он в молодости обожал экстрим – вплоть до войны в Крыму и резни в Чечне.

А для психологического облегчения тягот умный граф придумал взять с собой мальчика. Он правильно понял службу. Заботы о здоровье и облегчении тягот мальчика – должны были его отвлечь от собственных трудностей, и переносить трудное путешествие будет легче.

История умалчивает, посвятил ли педофильный в хорошем смысле слова граф озабоченного им мальчика в смысл их союза.

Забота о другом и тревога за другого подстегивает тебя, отвлекает от собственных трудностей и лишений. Да. Конечно. Всегда знали. Просто, мудро и точно; и этика высвечена выгодно.

Дополнительный адаптационно-психологический ресурс социального структурирования. Вот что это такое.

Заботься о другом – тебе же легче будет.

52. Биологи вообще и селекционеры в частности, вплоть до собачников, отлично знают, что каждый вид, подвид и порода имеют свои оптимальные размеры. Параметры. Масса тела, высота в холке и развитие групп мышц. Меньше – плохо, вырождение, деградация, на выставку не примут; а в природе проиграет более крупным конкурентам. Больше – тоже плохо: дегенерация, ослабление жизненных сил, понижение иммунитета и повышение патологии в потомстве.

Ну так у человека то же самое. Причем размеры человека колебались в веках. И зависят от образа жизни. Нет-нет, основы генетики никто сомнению не подвергает. Но:

В процессе адаптации к условиям жизни младенец может вырасти во взрослого человека более или менее крупного, более или менее коренастого или долговязого. Количество и качество корма, калорий и белков, минералов и витаминов – влияют, как известно, на размеры растущего ребенка, и на сложение, и т. д. И климат влияет. Нет базара: фенотип накладывается на генотип.

Определенное генотипом может в некоторых пределах корректироваться условиями среды обитания в период формирования организма. Старо и бесспорно.

Обычный человек не очень в курсе, что античные люди были рослы, а в ранее Средневековье мельче, потом крупнее, опять мельче, во времена Елизаветы англичане были в среднем пяти с половиной футов ростом мужчины, а наполеоновские гренадеры были здоровенные, а солдатики Первой Мировой – мелочь пузатая. Причина? Наука не сильно в курсе дела. Солнечная радиация? Смещение магнитного полюса? Периодические потепления и похолодания? Улучшение питания в среднем по стране и континенту? Или еще какие необъясненные мелкие вариации мутаций?

53. В шестидесятые годы XX века мир заговорил об акселерации. Школьники потянулись вверх, как секвойи. Пятнадцатилетние девки и пацаны возвышались сантиметров на десять над средним уровнем взрослых.

(Пример. В 1940 году рост курсантов Кремлевской роты Почетного караула был установлен в 179 сантиметров. Рослым красавцам завидовали, ими восхищались! В 1970-м в ту же роту брали в этот военно-государственный балет с ростом 188. И относительно среднего народа они выделялись статью ровно настолько же.)

Ну, в семидесятые все потихоньку ждали, что люди будут расти дальше, в смысле выше, хотя не до неба, конечно… но насколько-то еще. Ан – фиг? В восьмидесятые рост детей и подростков стал уменьшаться. И к 2010-му народ выше, чем в 50-е XX века, но ниже, чем молодая поросль середины 70-х.

Колебания происходят прямо на глазах!

Ну хорошо. Сначала в США, потом в Европе, потом в СССР, потом в Японии люди после II Мировой стали жрать лучше и жить комфортнее. И выросли. Младенцам всего хватало. В период акселерации все так это и объясняли. Но потом – почему уменьшились?! Когда еще ничего не стало хуже или меньше?

Уровень жизни поднялся – выросли. Уровень жизни не изменился – уменьшились. Эта периодичность не поддается простому материальному объяснению. Детерминизм дает сбой.

54. В книге «Люди бездны» Джек Лондон отмечает, как мелки и слабы лондонские пролетарии по сравнению с американскими парнями, выросшими на просторе и не голодавшими. Каков образ жизни – таковы и размеры, и сила, и здоровье. Все просто и ясно. Во всем бы так…

55. Представим себе наблюдательного и вдумчивого человека, никогда не видевшего автомобиля и не имеющего никакого представления об его устройстве. И вот он сидит рядом с водителем, а автомобиль несется по прямому, как стрела, шоссе. Ну, почти как стрела, по прямому. И наш туземец видит: машина едет прямо – а водитель иногда чуть пошевеливает рулем влево-вправо. Какого лешего он шевелит руль? Ведь ехать надо прямо! Причем мы и так едем прямо.

Он ничего не знает о подвеске, о люфте поворота колес и баранки. Не знает, что автомобиль на дороге подвержен на ходу мелким и нерегулярным колебаниям от невидимых глазу из салона выбоин и неровностей. На скорости то ветер чуть давит, то уклон полградуса влево, то правая половина машины нагружена на сто кило больше левой, и из-за разницы нагрузки на колеса, хоть и скомпенсированной подвеской разницы, но не на все сто процентов скомпенсированной, – машина то и дело чуть-чуть-чуть рыскает из стороны в сторону. И водитель эти рысканья мельчайшими движениями компенсирует, корректируя прямой курс. А поскольку руль тоже ходит с люфтом, кажется, что он двигает его влево-вправо больше, чем на самом деле передается движение на направляющие колеса.

Совершенно серьезно:

– Природа корректирует наши колебания и компенсирует наши изменения. Как только мы вылезаем из оптимальных размеров своего вида – она возвращает нас обратно. Во избежание дегенерации и дальнейших мутаций в том же направлении.

55. То есть.

Когда вследствие изменения условий существования мы делаемся крупнее или мельче – природа «отдавливает» нас обратно в наш размерный «коридор».

56. Но.

Поскольку надо быть готовыми к любым неожиданностям и изменениям – надо «про запас» иметь людей с разбросом размера. А на всякий случай! Вдруг маленькие или большие получат какие-нибудь дополнительные преимущества и лучше выживут и дадут потомство.

Разноразмерность как повышение запаса видового адаптационного ресурса. Часть вида постепенно вымрет – а другая часть приспособится. А вы говорите. Надо только вдуматься. Взглянуть на что угодно под нужным и последовательным углом зрения.

57. По закону больших чисел в миллиардном, а хоть бы раньше и в десятимиллионном человечестве будут присутствовать особи всех размеров – в допустимых параметрах. Сто сорок и двести сорок сантиметров – это уже уродство, патология: брак, который неизбежен в любом деле, и у Природы в том числе. А «нормальные» размеры – в полном ассортименте и некоем целесообразном соотношении, как одежда в большом магазине.

Но есть еще один аспект природной корректировки размеров вида. Возвращаясь к акселерации и нескольковековому циклу колебаний размеров человечества (ну, европейцев, насколько известно).

Черт его знает, что там будет впереди, да? Черт его знает, какие люди будут живучее и перспективнее – помельче или покрупнее? И поэтому Природа время от времени создает то больше крупных – то больше мелких.

Размерные колебания поколений только отчасти обусловлены улучшением или ухудшением условий жизни. А отчасти эта синусоида движения в природе запрограммирована. Давай побольше крупных! – вдруг будет лучше? надо пробовать, надо время от времени проверять. Ну как – все нормально пока? Тогда – давай теперь больше мелких, вдруг это поможет продвинуться по лестнице эволюции, победить в борьбе за существование.

Если ломить в развитии и жизни по прямой – быстро наткнешься на препятствие, нужна остановка, поиск обхода. Зигзагообразное движение вперед – надежнее, перспективнее, оно тестирует больший круг возможностей, предоставляет больше шансов для выживания и размножения.

Так движутся зигзагами под огнем, избегая попасть под убийственный прицел. Так движутся зигзагами по лесу, стараясь не пропустить грибы. Так движется зигзагами парусник, галсируя против ветра и продвигаясь в нужном направлении.

Сопротивление окружающей среды велико, и продвигаться в нужном направлении не просто. И ценных грибов на пути попадается много, и желательно найти их на пути побольше.

58. Короче, Склихасовский!

Циклические размерные колебания человечества – есть форма видового приспособления к возможным изменениям окружающей среды.

Мотивированные размерные колебания человечества детерминированы средой.

Немотивированные размерные колебания человечества – это «инстинкт вида»: пробовать тыкаться туда-сюда как бы на всякий случай, вдруг будет лучше или через миг станет хуже, и тогда мы вернее избежим этого худшего.

59. Все-таки собой мы интересуемся больше, чем братьями нашими меньшими (то есть менее мощными по жизни, хотя и старшими по возрасту). Поэтому я не располагаю материалом о циклических колебаниях размеров животных в рамках одного вида и породы.

Возможно, поскольку животное приспособлено к среде (вписано в гомеостаз биоценоза) плотнее и совершеннее человека – и адаптационный ресурс у него меньше, – то в циклических размерных колебаниях оно не нуждается. И не колеблется.

Однако вероятнее, что у животных многих пород, и особенно высших, циклические размерные колебания также присутствуют. Это логично.

60. В чем можно усмотреть смысл цикличности в природе?

Все течет, все изменяется.

Энергоэволюция Вселенной заключается прежде всего в агрегатном связывании энергии во все более сложные материальные структуры; все более энергосвязующие и энергоемкие. В повышении баланса энергопреобразования в Универсуме.

Все частные явления и процессы существуют в рамках этого генерального как его части и частности.

Цикличность (пульсирование) – это многократная попытка продвинуть энергопреобразование на данном конкретном участке и направлении на более высокий уровень.

Цикличность – органическая и неотъемлемая часть общего механизма энергоэволюции Вселенной.

Как обезьяна трясет дерево, чтобы раньше или позже упал не банан (трава), так иной плод, – так Природа трясет Универсум и все его части по отдельности, чтобы в многократных циклических повторениях наконец что-то сдвинулось, изменилось, усовершенствовалось и продвинулось куда надо. На более высокий уровень энергопреобразования.

Так трясется турбина перед тем, как разлететься.

ЦИКЛИЧНОСТЬ – ЭТО ВИБРАЦИЯ ПРОГРЕССА

61. С количественным накоплением циклических изменений – скрытно нарастает и готовится качественное изменение объекта, происходящее скачкообразно.

Можно сказать чуть больше и чуть иначе:

Скачкообразное качественное изменение объекта – есть результат и сумма циклических изменений.

Глубинный и изначальный механизм пульсирования звезд и цикличности размерных изменений человека – в принципе один.

Вот такой онтологический уровень. Последовательное приспособление к обстоятельствам еще и не в такие научные глубины завести может. Впрочем, до XVIII века термина «онтология» вообще не было. А умные люди – вроде были… легко!

(Для педантичности заметим: слово «цикличность» здесь употреблялось не в точно академическом значении принципиально бесконечной повторяемости замкнутой ситуации – но как весьма длинный ряд повторяемой ситуации, с подразумеванием однако неопределенно отдаленных конца и начала ряда. Строго математически это не есть цикличность – но разомкнутая цепь повторяемости с большим значением. Повторяемость в рассматриваемом отрезке мы назвали цикличностью – в рамках заданной временной системы.

Философский и математический смысл цикличности отличается от ее природного содержания – ибо ни одна система не является закрытой в границах системы Вселенной, каковая на уровне сегодняшних знаний является единственной строго закрытой системой, но и на сей счет есть иные точки зрения. Проблематика антиматерии сильно все усложняет.

Грубо: если что-то в природе точно повторяется раз в год на протяжении тысяч лет, мы говорим о природных циклах, хотя раньше Земли не было и потом не будет. Не вечна планетная природа.)

62. Был у Каттнера такой чудесный рассказ «Робот-зазнайка». Сложный изящный робот любуется собой в зеркале. А хозяин с похмелья туго вспоминает, откуда тот вообще взялся и зачем. А-а!! Это он вчера смастерил спьяну идеальную самооткрывалку для пива!.. «Ах ты паршивый консервный нож!..»

Так это я тридцать страниц назад всего лишь хотел сказать пару слов о пионерах всем ребятам примерах высокого адаптационного ресурса. Не тех советских героях-пионерах с красными галстуками и горнами – а тех, которые первые: идут, открывают, осваивают и обживают дикие и опасные края.

63. На северах и востоках, в глухих углах империй и диких закоулках планеты, крупные и массивные люди не очень приживаются. Все эти охотники и скотогоны, вальщики и шофера, пашущие в любых условиях… дальше идет длинный ряд перечислений: жара и холод, гнус и дожди, хлеб-консервы-каши-сахар-чай-табак – все довольствие пионеров старых школ, нехватка чего угодно на любой срок и рабочий день без ограничения времени и сил. И ничего. И привыкли. И нормально. Ничо особо трудного. Живем, работаем, деньги не помешают, и дело делаем, кстати говоря. Да-да: балок, барак, палатка, вагончик.

Так вот, за редким исключением, эти ребята – скорее мелковатые, чем крупные. Росточек средний или ниже. Сложение чаще стройное, чем коренастое. Физическая сила невелика, очень обычная. Выносливость в работе – ничего особенного.

Но. Ни один черт их не берет. Никогда не падет духом. Не впадет в изнеможение. Не закручинится над трудностями: какими трудностями? Будет работать день, месяц, год, всю жизнь: сколько надо, сколько выйдет. Нет жратвы – много мата, но это не голод, фигня. Нет спецухи, инструментов, оборудования, ничего нет! – проживет, придумает, выкрутится, сделает.

И не болеет, зараза! А если болеет – как-то между прочим, незаметно, без отрыва от дела.

Жалость к себе и понятие «тяжелые условия» у пионера отсутствуют в принципе. А чо? Ну, работаем.

…Антропологических обследований пионеров никто не проводил. Это же не профессия! Вот летчики или диверсанты – это другое дело. Но некрупность их бесспорна. Сбитость, ладность, общая сноровка, – без могучести и вообще каких бы то ни было выдающихся физических данных. Среди общего народа пионеры – как дикие собаки динго среди специализированных собачьих пород.

Здоровые, сильные, резкие ребята выносят эту жизнь редко. Или давление, или радикулит, или язва, или еще какая холера, – и выбывают на материк.

Прямых замечаний здесь два.

Первое. Некрупные, неброские, жилистые ребята лучше всех прочих физических типов адаптируются к многообразным природным трудностям. Таких параметров организм в среднем легче прокормить, оборонить от инфекций, залечить травмы, поддерживать в нем гомеостаз. Такой организм ни к чему отдельному и конкретному не приспособлен слишком хорошо. Но по сумме природного многоборья – выходит на первое место. Плавает, бегает, лазает, поднимает – так, средне. Но зато – все делает! и ни на чем не ломается. Чемпион по жизненному многоборью. Что и ценно в первобытных условиях, где специализация труда и образа жизни почти отсутствует.

Второе. Да. Они рано умирают. Жизнь такая. Нет, не только несчастные случаи, пьянство и пещерная медицина. Они раньше изнашиваются. Стареет организм раньше. Поскольку множество мелких и бесконечно разнообразных стрессовых факторов постоянно вырабатывали адаптационный ресурс организма. Где богатырь умрет от пневмонии через полгода – они умирают под пятьдесят от, на самом деле, системной изношенности организма. Садится эндокринология, садятся нервы, и человека в неделю скашивает любая невесть откуда вылезшая болячка.

63-А. Нет расизму! Черные тоже хорошо адаптируются.

Возможно, кстати, что у белых адаптационный ресурс чуть больше и энергетика чуть выше: они исторически и в среднем представляются чуть более работящими, предприимчивыми и вообще крутыми (пока либеральная цивилизация когти не постригла). Но это – отвлечение.

Пигмеи! Прекрасные черные пигмеи из дебрей и джунглей Африки! Почему они такие маленькие? Болели?

Там такая влажность. Такое количество злобных микробов. Столько агрессивных тварей рвутся повредить твое здоровье. Так трудно прокормиться, как ни странно, хотя кругом все зеленеет. Что это горе скукожило местную породу.

Полог леса сплошной – солнца мало. И вообще условий для хорошей жизни мало. Так там нет ничего большого: ни слонов, ни буйволов, ни тигров. От этой жизни местные люди помельчали навсегда.

Мелкий организм – легче прокормить и укрыть. Видите ли, господа: кубическая прогрессия – хитрая штука. С увеличением роста, скажем, в два раза – масса увеличивается в восемь. То есть: с удлинением кости в два раза – прочность увеличь в восемь! А поперечное сечение увеличивает свою площадь лишь в четыре раза! Соответственно пропорции крупных существ делаются все более массивны. Массивный костяк – держать, массивные мышцы – двигать, внутренние органы тоже массивнеют, но как правило чуть меньше. То есть:

С увеличением организма энерговооруженность на единицу массы как правило падает. И. Он способен на меньшие перегрузки относительно собственных размеров. То есть. КПД организма падает. На килограмм живого веса гигант поднимает меньше карлика.

Старая шутка: муравей размером со слона потащил бы на горбу эсминец.

Нервно-эндокринный ресурс на единицу подконтрольной массы увеличивается с уменьшением размеров и массы организма. В определенных пределах, понятно. Людей размером с кроликов, вероятно, собаки бы все-таки съели, на это бы собачьего ума хватило.

Пигмеи, слегка мутируя и эволюционируя по линии повышения иммунитета в частности и адаптационного ресурса в целом, остались людьми, «тильки очень малэньки».

Ручки-ножки тоненькие, мышцы мелкие, хороший Вася оглоблей все племя переломает. Но Вася помрет через неделю от дюжины хвороб, а они жрут гусениц и лыбятся.

…Это тот самый случай, когда оказалось полезно становиться мелкими, и признак пошел в развитие.

63-Б. У австралийских аборигенов тоже росточек не баскетбольный. Заброшенный материк, жара и змеи, кенгуру и сумчатые волки. Нет, прекрасной могут быть души люди и огромного ума. Но внешне – хоть всех в киномассовку играть первобытных людей вымершего вида: низкие, лица-черепа неандертальские. Тоже трудности скукожили их.

63-В. Зато охотники-пастухи саванны и буша – стройные высокие красавцы хоть куда, резвы и грациозны! Им здесь подходит.

63-Г. Чукчи, индейцы, эскимосы. Приспособились! Зато – хилые.

63-Д. Наука знает давно и много реликтовых этносов. Когда вся жизненная энергия пошла на приспособление к трудному ландшафту. Морозы, сырое мясо, жизнь в вигваме, каменный век, отсутствие медицины и пр.

Будучи переселены в другой ландшафт, такие люди вымирают. Их иммунитет бессилен против болезней других мест. Температура, питание, влажность, солнечная радиация, весь образ жизни, неизбежно деформируемый новой обстановкой – убивает. Их адаптационный ресурс оказывается слишком мал.

Европейцы, заметьте, тоже мрут от малярии и цинги. Но не все! Они лучше приспосабливаются…

Одна простая констатация звучит сегодня страшно неполиткорректно и расистски. Сто лет назад это была бесспорная и банальная истина. А сегодня мракобесы от либерал-фундаментализма объявляют ее фашизмом. И так ловко приспособились в научные выкладки вклеивать идеологические ярлыки!

Вписавшиеся в гомеостаз биоценоза реликтовые этносы есть тупики эволюции отдельных ветвей человеческого вида.

Они могут на индивидуальном уровне адаптироваться в современную цивилизацию. Они не дебилы. Они нормально способны к умственной деятельности.

Но о сохранении своей «культуры», т. е. своего первобытного образа жизни – Боже сохрани! Или ты цивилизованный, или ты дикарь. Твой выбор. У нас тоже были тридцать тысяч лет назад неграмотность, резьба по кости, вождь племени и каменный топор. О горе! – мы о них забыли и создали компьютер.

Нельзя лицемерно отрицать видовые отличия реликтовых этносов! Отличия в сбалансированности эндокринной системы, в энергопотреблении на единицу массы и произведенную единицу работы (жратва – отдача), в генетически заданных пределах терморегуляции и т. д.

64. Болтливость – бич философов начиная с Сократа.

65. Главную и лучшую фразу в русской литературе написал губернатор Салтыков-Щедрин: «Молчать!» Не уважаем мы классиков.

66. Краткость – общедоступная сестра недоступного таланта.

67. Раковый очаг часто образуется в долго и постоянно повреждаемых местах: ссадина на десне от плохо пригнанного протеза, или трещина геморроя в прямой кишке, или язва желудка, и т. д. Много лет и много-много раз организм лечил поврежденное место, создавая новенькие клетки-запчасти на место поврежденных. А поврежденные утилизовал, перерабатывал, употреблял на энергию, выводил вон.

Раз починил, двадцать починил, триста починил. В программе стал кончаться ресурс создания-рождения новых клеток. На этом складе было всего триста клеток, скажем. Трехсоткратная регенерация. Ресурс работы парашюта – триста раскрываний и рывков, ну.

И повреждение принимает хронический характер. Уже нет в комплекте клеточных деталей. Плохо заживает, долго, потом вообще не заживает.

Клеткообразующий механизм в стрессе и огорчении: ремонтировать надо, а нужного нет! И тогда, точно как у людей, туда начинает пихаться хоть что, чтоб хоть какие клетки появлялись на поврежденном месте. Нет в полку оружия и некомплект касок? Некогда разбираться, идите в бой так – без карт и артподготовки. Поляжет полк? на то и война…

Предельно упрощенные, примитивные клетки пихает организм в поврежденное место – потому что лучших клеток для этого места у него уже в достатке нет. Недифференцированную примитивную клетку создать – «дешевле», «проще», «легче» и «быстрее». И размножается клетка отлично! При меньшем потреблении энергии – у нее большая потенция размножения.

…Это один из основных вариантов возникновения рака. Это к тому, что ресурс самопочинки организма ограничен по кратности ремонта.

Адаптационный ресурс изнашивается, истощается ремонтом разнообразных повреждений.

Регенерация тканей имеет свой ресурс кратности. Понятно, что в зависимости от объема повреждений и т. п. У ящерицы только раз вырастет новый хвост, и тот маленький.

68. Тяжелая травма сокращает адаптационный ресурс организма. Он теперь чуть раньше посыплется. Чуть раньше начнут сдавать слабые места. Чуть потрачен НЗ-склад регенерации.

Любая хирургическая операция есть травма. Адаптационный ресурс и она сокращает. Проще: здоровья не прибавляет и жизнь не удлиняет – по сравнению с тем, понятно, что если бы и причины для той операции не было.

69. Самый ужас – операция по перемене пола. Это такое потрясение организма, что и сравнить не с чем. А потом всю жизнь жрать иммунодепрессанты, чтоб результаты хирургии не отторглись – и гормоны, чтоб соответствовать новому полу. Это все – минус десять – пятнадцать лет жизни. Пятнадцать лет! Это просто разгром и хищническая эксплуатация адаптационного ресурса. Вообще это вивисекция.

70. Но. «Отделы» и «сектора» адаптационного ресурса, хотя и связаны теснейше между собой, все-таки занимаются каждый своим делом. Образование гормонов, возникновение мощных возбуждений психики, регенерация тканей, выработка антител, – это разные функции разных мест. И у каждой группы, у каждого органа – свое собственное «состояние здоровья», свой «рабочий ресурс». Хотя, повторим, они теснейше связаны, в первую очередь общеэнергетически.

Поэтому органы, ответившие за компенсацию операционной травмы, могут иметь такой ресурс, что все равно сдадут в человеке не первыми. Может сдать по старости и ослаблению другое место. А те «ремонтники» дальше жили довольно спокойно и могли бы еще двадцать лет тянуть, имея у себя запасы для ремонта. Ан уже не понадобились их запасы.

То есть. Весьма част вариант, когда перенесший в жизни тяжелую операцию человек проживает долгую полноценную жизнь, а сдает у него первым совсем другое место.

В таком случае растрата общеадаптационного, общеэнергетического ресурса при операции была очень невелика и сказалась на органе другом, послужившем причиной отдаленной смерти, весьма слабо.

71. Лучше поздно, чем никогда, как сказал цыган, положив голову на рельсы и глядя вслед уходящему поезду. Вот мы и добрались до того, чего ради эта глава и была написана. Дьявол, насколько проще составлять хрестоматии из чужих отрывков, чем и занимается куча культуртрегеров, нежели, устраивать из чана плавильный котел. Как говорит мой друг и большой юморист Задорнов большому и темному залу: «Ну? Готовы? Точно готовы? Тогда слушайте!»

В 1970 году, по следам великих мировых волнений шестьдесят восьмого года, американский футуролог Элвин Тоффлер написал прогремевшую книгу «Футурошок». Это веха. Краткая суть в том, что изменения цивилизационной среды и образа жизни идут с нарастающим темпом, их надо прогнозировать и готовиться заблаговременно и комплексно, ибо адаптация к ним трудна и проблемы нарастают: футурошок выбивает людей из колеи, нарушает представления о жизни и мешает приспособиться к стремительно меняющимся обстоятельствам. Книга толста и общеизвестна. За сорок лет со дня ее выхода кое-что сбылось, а в основном ничего этого не произошло, как всегда и бывает с футурологическими сочинениями.

Но одна часть просто ошарашивает. Тогда – оу, это было таки кое-что!

Это «Часть пятая. Пределы адаптации».

В ней Тоффлер излагает и комментирует исследования ряда американских врачей, иммунологов и психиатров, 1950 – 1960-х гг. А сводятся результаты этих опытов вот к чему:

Нет-нет, они подходили к делу добросовестно и капитально. Они определяли репрезентативные группы и набирали статистику. Много, долго, тысячи людей с разными обстоятельствами. Многостраничные анкеты: женитьба-развод, переезд-покупка, новоселье и смена работы, потеря близких и учеба, новая машина и аварии, изменения в питании и тренировках, и т. д. и т. п. и др. и пр. Три тысячи моряков с трех крейсеров, ушедшие на полгода в море, – только одна из групп; нравится? А также спортсмены, пенсионеры, беременные и хроники-больные.

Результаты для всех принципиально однозначны! Чем было больше изменений – тем в равных условиях потом больше болеют. Чем? Кто чем. Всем.

Иммунитет не сам по себе, но сильнее-слабее в зависимости от количества и качества стрессов всех родов, которым подвергался организм за последний период.

Если установившийся стереотип образа жизни человека не тяготит и соответствует душевному комфорту – здоровья будет больше. О чем мы и говорили в начале главы.

Последние полторы страницы мы с суперталантливой краткостью пересказывали Тоффлера. А теперь будем опять сами.

А то вы никогда не слышали: человек, например, с душой строил себе дачу. Копил, доставал, привозил, мастерил, улучшал, вылизывал, – все мечтал, как чудесно заживут. Не зажил. Только все закончил – и похоронили.

72. «Избранники богов умирают рано». «Кого боги хотят наградить – тому даруют много горя и много радости». «Увидеть Париж и умереть».

Наш адаптационный ресурс не безразмерен. А адаптироваться приходится абсолютно ко всему. Мельчайший новый фактор – полградуса температуры, ветерок, пролетевшая птичка в небе, рубашка другого цвета, ночной крик соседского осла, в смысле сына, – организм должен воспринять всю эту информацию, профильтровать, отделить нейтральную от той, на которую надо реагировать, подать команды органам и восстановить стабильное состояние организма, которое уже было готово чуть измениться под воздействием всех этих внешних факторов.

Это, опять же, как эксплуатировать машину в крейсерском режиме по ровной прямой дороге – или то и дело жать то газ, то тормоз, и крутить руль, держась дороги непростой и затейливой. Ясно, какой чаще нужен осмотр и ремонт, и какая скорей развалится.

73. То есть. Человек запрограммирован на определенное количество изменений определенной значимости за всю жизнь.

Его адаптационный ресурс иначе может быть назван вообще жизненным ресурсом. Или энергетическим. Или ресурсом действия. Поскольку в любом случае организм, реагируя хоть на работу по переносу чемодана, хоть на дождь, производит внутри себя определенные действия по самосохранению и обеспечению нормальной жизнедеятельности.