4 сентября 2016

– Пока не размышляешь – ничего не понимаешь. Так вот, что касается сноса киосков второй «Ночи длинных ковшей», о которой уже все написали, высказались. И доминировала точка зрения, что, «вы знаете, неплохо, город становится лучше, город становится красивее, это все-таки великая столица».

Это напоминает, если брать подход, старинную притчу, которая восходит ко временам доисторическим, иногда ее возводят к Древнему Египту. Когда люди носят камни на постройку храма, и одного спрашивают: «Ты чего делаешь?», он говорит: «Камень несу»; второго спрашивают: «Ты что делаешь?», он говорит: «Зарабатываю себе на хлеб; третьего спрашивают: «Ты что делаешь?». Он говорит: «Я строю храм». Вот все дело в подходе, потому что снос киосков и так называемых новостроев, павильонов – как что называется не важно, слов напридумывали массу, больше чем надо – можно рассматривать с точки зрения: улицы стали свободнее и чище. Можно. Можно рассматривать с точки зрения, что на этом месте поставят что-то другое и лучшее. Но сейчас, во времена, которые официально (достаточно лицемерно) именуются кризисом, это не кризис, потому что, когда судно имеет дыру и вдруг идет вода и с этой течью оно осаживается все глубже и глубже, то, когда оно осаживается уже по палубу, это нельзя назвать кризисом, это естественное продолжение процесса – то, что мы сегодня имеем с российской экономикой.

Так вот, когда говорят о красоте, почему-то эта красота никого в 2007-м, 8-м, а и в 9-м, 10-м еще году не особенно волновала. Какой сейчас аспект является главным для города, Москвы и москвичей? Ну, во-первых, кстати, о том, насколько хорошо жить. Зачем все эти органы, эти воздухозаборные станции, это смущение умов населения? Оказывается, вот вам 9 самых грязных городов России, и Москва – один из них. Граждане, а кто бы сомневался? Достаточно совершенно посмотреть на, допустим, воротник белой сорочки, в которой ты утром выехал из дому, если ты по улицам ходишь. Достаточно посмотреть на пыль, которая осаждается на подоконниках в квартирах у тех, кто живет в центре, где под окном идет сплошной поток автомобилей. Это все совершенно видно.

Ну, а что касается легочных заболеваний и, как следствие, сердечно-сосудистых, нас эта статистика не огорчает. Так, может быть, этот проклятый нефтехимический заводик в Копотне пора, наконец, закрыть и вышвырнуть вон, за 101-й километр? Авось не разорятся соответствующие господа во главе с яхтовладельцами стомиллионными или сколько там миллиардов они стоят.

Нет. Дышите газом – и мы вам сделаем красиво. Уровень, который определяет качество жизни, вот это: вам комфортно или вам некомфортно? вам удобно или вам неудобно? вам от этого жить легче или вам от этого жить труднее? Так вот от сноса киосков жить всем менее комфортно, менее легко, менее удобно. Вот поэтому на базовом уровне, чтобы людям чего-то сделать – это чрезвычайно плохо и делать этого не надо было. Потому что вы сначала обеспечьте замену. Люди и так затурканные: они делают по полтора часа в один конец, ездят на работу с работы – так еще у них на пути снесли все эти киоски, где они могли купить необходимые для семьи для жизни вещи, начиная с продуктов, ежедневно необходимых. Так что все эти разговоры в пользу бедных.

А как стало красиво – большое спасибо! А эта красота, она функциональна? Ну, и момент, разумеется, второй – это перепрофилирование денежных потоков – то, о чем мы неоднократно говорили. Потому что всё то, что не будет куплено там, будет куплено в других крупных торговых сетях, которые принадлежат, кому надо принадлежат.

Вот, понимаете ли, и вся история. Кроме того, что цены в общем и целом будут повышены; кроме того, что сейчас, когда сокращается количество рабочих мест, уничтожение этих киосков, ларьков и павильонов дополнительно сокращает количество рабочих мест. Это все сделано, чтобы урвать еще кусок, кому надо кусок. Все остальное – это все байки для дефективных детишек, уверяю вас. Это что касается киосков.

Но новость, конечно же, глобальная – это Курилы. Я честно скажу, я к Курилам неравнодушен давно. 20 лет назад примерно впервые я сказал – когда нефть была дешевая, когда в ельцинские времена денег не было никаких, страна была в долгах и вообще успехи во внешней политике заключались в том, чтобы набрать как можно больше денег, ибо жить не на что – что нужно эти острова Японии возвращать на условиях инвестиции в российскую экономику, концессий на территории России, технологии, участия всеми способами. И кроме того, союз с японской экономикой для того, чтобы вместе противостоять Китаю.

И вот, кажется, и 20 лет не прошло и до кого-то эти элементарные мысли как-то стали доходить, понимаете, поселяться, вцепившись в некую мозговую извилину. Но, когда делают заявление, что «обе стороны окажутся довольными» – ну, мы понимаем, что это все тайная политика, не нашего собачьего ума дело, что там будет сделано. Горе вот в чем. Если бы 15 лет назад была заключена некая выгодная для российской экономики сделка с Курильскими островами, то от этого могла быть большая польза стране. Сегодня насчет пользы стране – я не понимаю, как, потому что любые деньги все равно украдут, потому что имеющуюся в экономике системную брешь все равно ничем не заткнешь. Интересно, что, понимаете ли, со всего это будет со всеми этими Курильскими островами.

Тут задается масса вопросов… Сегодня было много вопросов. Всем большое спасибо. Вот Костя ААА – с тремя «А»: «Михаил Иосифович уважаемый, Путин отдаст Курилы? Если да, то сколько. Этот собиратель русских земель уже втихушку отдал Китаю немалые территории? Спасибо». За что тут, понимаете, спасибо? Ну, не такие еще территории Китаю отданы, но кое-что ушло.

Вопрос… я опускаю обращение «уважаемый» и так далее: «Путин сказал в интервью агентству «Блумберг», что Южно-Курильские острова перешли в СССР по результатам Второй мировой войны, что отражено соответствующим соглашением, – ну, примерно, – никаких соглашений и документов о передаче СССР Южно-Курильских островов не существует, – ну косвенно, – Япония не является агрессором по отношению к СССР, – это правильно, – по итогам и по ходу Второй мировой войны эти острова никогда не принадлежали СССР, – что правда, то правда. – Какое у вас мнение?»

Вот здесь еще примыкает к этому вопрос от Воблина: «Американцам удалось освоить все свои территории, включая Дикий Запад. Что мешает России без Японии, Китая, Кореи и др. освоить Дальний Восток? Не сама ли наша вертикаль власти?» Это называется, сам задал вопрос и сам на него ответил.

Так вот, еще есть вопросы – что там происходило с Южными Курилами. Видите ли, считается – вот то, что сейчас известно, описано, – что в 1635 году японская экспедиция посетила Южные Курильские острова и с этого началась их известность. Японцы не материковая нация, но все-таки стали каким-то более крупным, цивилизованным, продвинутым народом. А в 1643 году, всего 8 лет прошло, эпоха великих географических открытий еще не завершилась, голландцы посетили Курильские острова. И изготовили карты, и нанесли эти острова на карты и объявили их собственностью Голландской Ост-индской компании. В XVII, знаете ли, веке, в середине, Голландия была великой морской колониальной державой. А в 1697 году, то есть полвека спустя, известный землепроходец русский Владимир Атласов, который достиг Камчатки, он и его ребята увидели, что там эти острова и собрали о них некоторую информацию от людей, которые о них что-то знали. Сами они на этих островах еще не были.

А вот в 1711 году камчатские казаки уже захватывают несколько самых северных Курильских островов. А если пройдет еще каких-то 70 лет и в 1779 году острова Итуруп, Кунашир, Хабомаи Екатериной II будут освобождены, то есть их жители, от налогов. То есть Россия объявила, что она их включает в свои территории. Япония заявила, что она совершенно не позволяет России, далекой окраине, включать эти свои, японские территории в их русские территории и никого туда не пустит. 20 лет они тогда думали. Ездили тогда медленно: на лошадях, на повозках. И в 1799-м японцы на островах Кунашир и Итуруп поставили военные заставы, чтобы никаких чужих туда не пускать. Еще полвека (у Господа Бога много времени) и по Симодскому трактату Южные Курилы были отписаны Японии. Вот это уже какой-то, понимаете, международный договор. Вот 1855, повторяю, Симодский трактат.

Проходит 20 лет. И в 1875 году, поскольку, Северные Курилы оставили за Японией, заключается новый договор: Весь Сахалин целиком отходит России. Ну, большой остров, который рядом все-таки с российской землей и Приморье, и пролив не такой большой. Но все Курилы – все! – отходят Японии, от самого юга до самого севера, все эти, понимаете, 10,5 тысяч квадратных километров или сколько там есть точно их площадь.

И так оно и было с 1905-го еще 40 лет до 1945-го. А вот в августе 1945-го, в рамках военных действий советско-японской войны: кампания 18 августа – 1 сентября 1945 года. Советские десанты высадились на Курильских островах, вступили в бой с японскими гарнизонами, нанесли поражение. И, таким образом, все Курильские острова по факту вошли в состав Советского Союза.

Вы знаете, там была еще тонкая история. Мы не знали еще недавно… ну, «мы» – это я погорячился, я лично не знал, но, думаю, что не я один, – что южные Курилы от Японии отстоят так, что из Японии они видны, и с Южных Курил японский берег виден. Ну что такое 25–27 километров через морскую даль? Слушайте, да какая ерунда! Это каких-то 15 морских миль, 150 кабельтовых. Линкоры еще в Первую мировую достреливали главным калибром на такую дистанцию. Так вот, на Кунашире и на ближних островах архипелага Хабомаи сосредотачивались группировки для того, чтобы десантироваться на Хоккайдо и вцепиться уже, собственно, в японскую территорию. А почему? В корейскую – заняли половину Кореи. В Германскую – по факту войны около трети Германии осталось за Советским Союзом. Кусок Японии – и мы там создадим Японскую народно-демократическую республику, ну, типа как две Кореи.

Но потом «большие мальчики» поговорили – товарищ Сталин с господином Труменом… Маршал Василевский командовал всей операцией. Маршал Василевский был один из лучших, талантливейших советских военачальников. Это он, поповский сын, это у него Сталин как-то спросил, поскольку Василевский скрывал свое родство – знаете, сын священника… нехорошая была анкета в 20-е, 30-е, 40-е годы – и вот в военные годы Сталин как-то дружески поинтересовался у Василевского – Сталин, вы понимаете, дружба дружбой, но кто в стране хозяин? – который уклончиво отвечает на вопрос о родителях, кто был отец – эта знаменитая фраза: «Его не боишься. Меня боишься». Ну, кто Он – это понятно, с большой буквы. Вот маршалу Василевскому было дано указание подготовку к десантированию на Хоккайдо прекратить, и ничего не будет.

Вот примерно такая была история с Курилами, как они вошли в состав России. Другое дело, что – вот ни в коем случае никого не порочить, а первым делом себя – это совершенно нерусское произведение драматическое, а вовсе даже, по-моему, испанское, которое называется «Собака на сене», понимаете. Только, ради бога, не надо никакой русофобии.

Вот мы отобрали у Финляндии часть территории в Карелии. Это была весьма плодородная часть Финляндии. Сейчас там ничего не растет, а российские граждане предпочитают покупать недвижимость, дачки там всякие, коттеджики небольшие уже на финской территории.

Вот мы отобрали у Германии Пруссию. Было принято решение, утвержденное на Потсдамской конференции странами-победителями, что Германия – милитарист, зачинатель таких войн, и необходимо Пруссию, этот рассадник милитаризма от нее отъять. И отъяли. Теперь это уже давно Калининградская область. Но не очень хорошо только то, что Восточная Пруссия была житницей Германии. Там в течение веков были проделаны огромные рекреационные работы, там были огромные урожаи пшеницы. Ну, про яблоки мы не говорим, про дороги мы не говорим. А сейчас Калининградская область, что-то сильно не тоё. Ну, что же это такое!

Вот и с Курилами, вы понимаете… Но Япония опровергла: «Нет-нет, не будет двойного гражданства российским гражданам, если это будут японские острова – Южные Курилы». Ничего не будет, никто ни о чем не говорил. Но факт тот, что мы вступаем в интереснейшую осень. Нам довелось жить в интересную эпоху. Если не будет хорошо, то будет хотя бы интересно, согласитесь.

Следующее событие, оно еще только началось по календарю официально сегодня утром. Итак, в Ханчжоу открылось совещание, симпозиум, форум, сборище – ура-ура, вся шайка в сборе! – «большой двадцатки». Я вам доложу, что пока там еще ничего такого особенного не произошло, но освещение ее просто до ужаса прекрасно! Просто в горле пересыхает, понимаете.

Во-первых, что-то у американцев перекосило. Все написали о том, что забыли подать парадный трап с красной дворцовой дорожкой к американскому борту, из которого должен был вылезти американский президент. Он вылез, но буквально с заднего хода! То есть с какой-то другой дверцы поменьше, по родному трапу, без всякой дорожки – да что это такое!

Потом, президенту полагается свита. И вот, за ним идут помощники, идут журналисты, репортеры. И их охрана довольно грубо отсекает. И когда помощница Обамы Сьюзен Райс говорит: «Да что же это такое? Это с нами…» – и так далее, то ей имеющийся начальник этого подразделения охраны прямо в аэропорту говорит: «Здесь Китай. Это наша земля, и мы сами решаем, кому где стоять». В общем, это скандал на дипломатическом уровне.

А с другой стороны, есть совершенно противоположная информация. Президент Путин произнес – как они все, черт возьми, называются? – короче говоря, китайскому, понимаете ли, начальнику Си Цзиньпину (Когда-то писалось в три слова, это было очень красиво: Институт имени Сунь Ят-сена, Красного Востока. Мне нравилось в три слова, но сейчас Си Цзиньпин и все остальные – в два слова) он преподнес коробку мороженого.

И вдруг пошел веер заголовков, что Си Цзиньпин так рад этому мороженому, он так пришел в восторг от этого мороженого, которое преподнес ему Путин! Он пришел в восторг от русского мороженого, которое преподнес ему Путин! Вы знаете, холуи не знают меры. То есть можно подумать, что начальник Китая – это туземец, у которого пошла слюна при виде стеклянных бус. Граждане, ну кто же вас просит столь неприлично прогибать позвоночник? То есть конец всему! Главное событие: начальник Китая пришел в восторг от мороженого, которое ему преподнес начальник России. Да вы чего, с ума сошли, что ли?! Так что все очень интересно.

Меркель и Олланд отказались встречаться с Путиным втроем, поэтому вроде бы они теперь будут встречаться с Путиным по отдельности. Будут, не будут – вроде бы собираются.

Терезу Мэй мне все время хочется называть Ванессой Мэй. Просто Ванесса Мэй мне гораздо больше нравится. Потом, она на скрипке играет хорошо. Но посмотрим, что сделает Тереза Мэй. С ней Путин тоже встречался. Это называется «и в духе взаимопонимания беседовали по интересующим обоих вопросам». О чем они говорили?

Но главное-то что – что эта конференция, разумеется, это всё лыко в ту же самую строку. Есть новое слово «инклюзивная». В русском языке «инклюзивное» слово довольно новое. Инклюзивное – это означает: ну, давайте все вместе. Вот метла – это инклюзивно связанные прутья, например. То есть развитие глобальной экономики – вон она вся вместе, вот все вместе, сплошная кооперация, разделение труда. Ну, и кроме того, вот не-не-не, никаких вот этих протекционистских мер. «Никаких протекционистских мер» означает: кто выкинет более дешевый товар, тот вышвырнет конкурента с площадки, а то, что у конкурента в государстве люди разорятся, маргинализируются, сокращается количество работяг, сокращается численность среднего класса – это всё не важно для нас, главное – глобальная экономика и общее благо. Вот это мне не нравится.

Мы не будем сегодня, наверное, говорить о Трампе, который вышел вперед Хиллари, потому что нельзя же каждый раз… Но вот это то, против чего выступает как раз Трамп, и с чем согласно подавляющее большинство нормальных американцев. Нормальными я чисто условно называю тех, кто, в общем, и создал эту страну, кто является ее становым хребтом и одновременно мясом, каковым ни мясом, ни становым хребтом не являются разнообразные меньшинства. Это совершенно отдельный разговор.

Вот это, понимаете, то, что происходит у нас в этой самой «большой двадцатке». Особенно мне нравится, конечно, восторг от мороженого.

И в заключение. Бурно комментировали: Франк-Вальтер Штайнмайер, то есть министр внутренних дел ФРГ сказал, что «надо бы нам, может быть, Россию вернуть обратно в «большую семерку», чтобы она опять стала «большой восьмеркой», чтобы мы обо всем договаривались». Мгновенно все стали комментировать: «Как вы к этому относитесь? Что это значит: они виляют хвостом, они ползут обратно, они зовут нас обратно?»

Кремль отреагировал, если я не ошибаюсь, только устами Пескова, естественно, что, «в общем, а зачем нам туда возвращаться? Вот есть рамки «большой двадцатки», зачем нам «семерка», «восьмерка»?» – и прочие девятки, десятки, туз… Но дело в том, что министр внутренних дел ФРГ в общем и целом никак не уполномочен такие вопросы решать. Фраза эта некой официальной не является, веса политического не имеет. И была у нас раскручена как тарелка на пальце, чтобы показать, что вот опять хотят звать в «семерку», а мы им говорим: «Да не больно-то и хотелось, сидите там сами». Так что, по-моему, события происходят очень интересные.

И вот, что касается вопросов, очень хотелось бы сегодня ответить на большое количество вопросов, потому что вопросы сегодня есть просто очень даже интересные. Вот Стана-1958: «Пытался найти в Интернете источник фразы «Солдат не жалеть – бабы еще нарожают», – ну, у меня не так приводится, – в конечном итоге расследование привело к вашему рассказу «Трибунал». Если можно расскажите вашу точку зрения на этот вопрос. Спасибо. Станислав. Москва». Спасибо, Станислав. Это очень интересно, что Интернет – ну, в Интернете все-таки не все есть, не все произведения оцифрованы, особенно, когда речь идет о мемуарах, особенно, когда речь идет о документах. Таким образом, когда я это написал в рассказе «Трибунал», который был написан около 2000-го года, я сейчас не помню точно, я повторил то, что в документальной прозе, в воспоминаниях, в дневниках приводилось многократно, что фраза эта была расхожей, к сожалению, к стыду, к позору, к скорби во время войны. И звучала она примерно: «Что, норовишь, без потерь воевать? Войны без потерь не бывает. А бабы новых нарожают. Ты мне приказ исполни». Это были расхожие вещи. Назвать сейчас первого невозможно. У нас перерыв на новости.

Итак, мы продолжаем отвечать на вопросы, потому что было обещано когда-то, еще с начала. И вот несколько вопросов на тему Раффала: «Ваши сообщения о тяжкой «болезни» Хиллари Клинтон, – никуда мы без Клинтон – просто ошеломило. Но проследили, и начало якобы утечки – это восходит к российским спецслужбам. Не клюнули ли вы и мы на дезу? Не секрет, что Трамп Москве более люб. Дискредитация Хиллари входит в арсенал информационной войны». Это вопрос первый.

И где-то у нас был вопрос второй. От Сасас («Служебная кличка», – понятливо сказал Сталин): «Оказывается, российские спецслужбы запустили утку о болезни Хиллари Клинтон».

Я думаю, что люди, у которых есть компьютер, которые сидят в сетях, должны немного вдумчивее относиться к поиску в Интернете, во всем этом океане, потому что найти можно, в сущности, все, если немного поработать.

Дело было так. Две ниточки – это правда – ведут по, по сообщениям прессы, к российским спецслужбам относительно такого факта, как гибель Винсента Флека, если я сейчас не путаю имя и фамилию, отца врача, который был лечащим врачом Хиллари не могу сейчас сказать точнее, в каком госпитале, в какой клинике. И упомянутый отец врача были застрелен, и группа ФБР, наверное, я забыл, явилась туда, на место его убийства, потому что на самоубийство не похоже. Вот то, что выехала из Нью-Йорка в это место (я сейчас не помню, потому что к этому вопросу – он только что поступил, – я не готовился, естественно) порядка 30–40 миль от Нью-Йорка, они прибыли и смотрели – вот то, что туда прибыла группа ФБР расследовать очень быстро, по сообщениям американской прессы, если следить, восходит к сообщениям, которые впервые как-то были связаны с российскими спецслужбами.

Что касается истории болезни, записанного диагноза лечения, которые Лайзой Бэрдак подписаны, притом, что там затемнены несколько моментов с этой страницы, это ни по каким сведениям, никак ни с какими российскими службами не связано. А также не связан ее странный кашель, ее продолжающиеся судороги, ее остановившийся взгляд, ее слабость в ногах и прочее. Так что, граждане, потратьте 25… ну, о’кей, кто очень любопытный и терпеливый, потратьте 40 минут времени и выясните всё, если есть у вас хоть малейшие способности плавать в Интернете. Я в этом полный чайник. Но, если что-то очень понадобилось, то почему-то всегда, понимаете, находится.

Здесь заодно еще политический вопрос: «Как вы относитесь к импичменту Дилме Русеф? Ваш прогноз, когда в России появится женщина-президент?» Второй вопрос неактуален, хотя, если бы она появилась со следующего… нет, лучше с этого понедельника, было бы интересно. Если бы объявили, что в понедельник, 5 сентября, в 9 часов утра женщина-президент, в общем, любая женщина, вступает в обязанности президента Российской Федерации, то, я думаю, что все бы должны были за это проголосовать, если бы, вообще, кто-то просил за это проголосовать, потому что это было бы как минимум забавно, интересно и перспективно. Но пока это совершенно абстрактный вопрос. Если кит влезет на слона, кто кого сборет? И наоборот.

Что касается Дилмы Русеф. Я очень не люблю леваков. Леваки – это люди, которые некую вымышленную, идеализированную догму пытаются привнести в жизнь. Если надо расстрелять – расстреляют. Вот некий, доведенный до абсурда, образ левака – это Пол Пот. Он хотел построить коммунизм, чтобы все в его стране были счастливы, понимаете? Но, а поскольку счастье – это очень трудно – ну, пришлось там перебить мотыгами по затылкам четверть населения. Так что нет, не надо…

Она там сидела в тюрьме как левая, она была как левая… Она болгарка, дочь болгарского коммуниста. Вот они приехали в Бразилию. Ее обвиняют в страшнейшей коррупции, в том, что она главу одной компании взяла на высокую государственную должность, которая обеспечивает уголовный иммунитет, тем самым вывела его из-под преследования. Так что, я лично думаю, что пора ей немного посидеть.

Я могу ошибаться. Может быть, они там все неправы. Может быть, большая часть Бразилии, три четверти бразильских сенаторов – по-моему, 61 из 80 проголосовали за импичмент – может быть, они все идиоты, я не знаю. Почему-то в данном случае большинству я доверяю. Как я к ней отношусь? Пусть себе живет на здоровье, но воровать надо меньше, понимаете ли. Я говорю, не надо леваков: леваки все угробят.

Вот очень интересный вопрос, нельзя не ответить: «Как бы вы переделали природу человека, если бы, конечно, посчитали это необходимым, тем более, что такая возможность, судя по всему, уже не за горами?» Это точно. В отдельных моментах можно переделать уже сейчас. А если все будет идти, как идет, то еще лет 40, то трудно даже представить, что будет. Когда-то евгенику, то есть науку о генной инженерии, о том, что можно на стадии зародыша менять некоторые черты, некоторые факторы здоровья, физиологии, анатомии с тем, чтобы люди рождались здоровыми, тем более умными и прочее. Как это! Это фашизмом считалось в Советском Союзе. Это фашистские измышления! Почему? А вот так – потому что этикетка хорошая: шлеп черную печать на лоб! А сейчас что-то и забыли, что евгеника – это фашизм. И слово-то «евгеника» почему-то больше не употребляется. Куда оно девалось?

Что бы я изменил… Да ничего бы я, конечно, не менял. Хорошо бы всех, конечно, сделать здоровыми, но, я боюсь, что как только вы начинаете исправлять природу, так вы сталкиваетесь с непредсказуемыми последствиями. Ну, история о том, как привезли кроликов в Австралию, потом они съели всю траву; потом привезли гадюк – они расплодились; собак – они расплодились и прочее…

Или строили БАМ, потравили дефолиантами всех комариных личинок. После этого исчезли какие-то рыбы, которые ими питались. Ну, и вообще, «эффект бабочки» – всем привет от рассказа гениального совершенно писателя Рея Брэдбери. Я думаю, что ничего бы я не менял, хотя, конечно, очень хочется, чтобы все были здоровыми, никто не был чересчур уж агрессивным. Вообще, агрессия совершенно необходима. Я сейчас не буду читать лекцию об агрессии. Об этом замечательную книгу написал Конрад Лоренц «Необходимое зло» – настоящее название этой книги, она несколько раз издавалась в России, слава богу, что агрессия – это аспект энергии, это аспект достижения своих целей, это аспект инстинкта сохранения особи и так далее.

Так что человек должен быть такой, какой он есть, ибо все его недостатки – это продолжение его достоинств. А если затевать разговор о человеческой природе, о том, куда все идет, как все изменилось за тысячелетия; как когда-то выбрасывали младенцев, калек и просто нищих, как сейчас вытягивают кого угодно; как воспитывали детей раньше и на каких примерах, и как воспитывают сейчас и что им внушают, – изменение человека не на уроне генетическом, физиологическом, а на уровне культурном, оно происходило всегда. Человек, понимаете ли, существо культурное, и его генетическая данность – это только часть дела. А дальше вступает в действие накопление культурной информации, создание культурной матрицы, которая печатает людей. Так вот, в этом отношении в XIX веке люди были одни, в XX – другие, в XXI – третьи. И нельзя сказать, что европейцы XXI века лучше XX и XIX, может быть, наоборот.

Так что, вы знаете, я бы не менял. Хотя, конечно, я бы дал всем здоровья и социальную совместимость. Что бы из этого вышло, я не знаю.

– «Есть ли в природе человека такие устройства, что он сам не в силах изменить и такие грабли, на которые он не перестает наступать?» Это не грабли. Это необходимость делать какие-то вещи и платить за это полную цену. Хорошо бы, конечно, чтобы войн никогда не было, но тогда мы должны отменить огромное количество вещей. И мы должны отменить стремление людей собрать себя в социумы и стремление социумов совершать максимальные действия совокупной социальной системой, возможности которой гораздо больше арифметической суммы способностей людей. И тогда мы замыкаемся на природу мироздания, и получается, что так трудно что-нибудь переделать. И когда мы говорим, что только не насилие! – приходят примитивные, энергичные, жесткие парни, для которых насилие – естественный образ действия и начинают резать священникам глотки в алтарях. Вот, понимаете, какая история.

А если бы французов никто не перевоспитывал, они бы вырезали всю эту общину – никто бы не трогал священников ни в алтарях, ни на улицах. Каждый выбирает себе сам. Всему свое время, понимаете.

Вот преинтереснейший вопрос от Гилмутдинова: «Вы предлагаете задавать неприличные вопросы. Один раз задал – вы не ответили. Еще раз: Как вы считаете, чем исламская экспансия в Европу отличается от такой же экспансии христиан в начале Новой Эры? Такие же варвары с Востока разрушили античную цивилизацию, затем построили новую. Почему не предположить, что через несколько веков в Европе наступит такая же жизнь, как в настоящее время?» Уважаемый господин Гилмутдинов, с абсолютным уважением относясь к вам и к вашему вопросу, я хочу вам настоятельно порекомендовать ознакомиться с историей первой половины первого тысячелетия нашей эры в Европе. То есть грубо с 1-го года от Рождества Христова до 500-го, можно до 568 года от Рождества Христова. И тогда вы узнаете, что христианство зародилось не у каких-то варваров, а в лоне античной цивилизации; сначала в провинции Иудея, каковая была частью Римской империи, затем перешло в Рим; затем в Риме пошло в рост, прошло 300 лет и христианство уже было признано государственной религией Восточной Римской империи.

Вот какая история. Вот, что такое христиане. Христианство возникло в лоне античной цивилизации, Римской империи. Ну, Иудея на той стороне Средиземного моря, а Рим уже на этой, это уже Европа. А ребята, которые пришли во время великого переселения народов, к христианству не имели ни малейшего отношения.

Возьмите откройте – Хлодвиг, король фраков Хлодвиг, как его сделали христианином. И тогда вы не будете задавать вопросы, для ответа на которые достаточно, если не охота покупать учебник – XXI век – то просто залезть в Википедию. Всем оно отличается. Если брать нашествие ислама в VII веке, в начале VIII, то есть Калиф Омар, огромное распространение арабов, принявших ислам, сокрушение чуть не до конца Византии, то есть Восточной Римской империи, приход в Иберию, то бишь в будущую Испанию и прочее, – это была абсолютно завоевательная война ислама против христианства. А христианство против НРЗБ не воевало, оно было на своей земле, а потом пассивно защищалась независимо от религии. Так что, понимаете, нужно все-таки как-то этим интересоваться, потому что это безумно интересно.

Ну, и последний вопрос, на который мы ответим, это: «Как вы относитесь к творчеству Конан Дойля?» – спрашивает юноша и нарисован там такой кот, который то ли облизывается, то ли вытирает нос, то ли закусывает своим галстуком-бабочкой. Отвечаю: я глубоко положительно отношусь к творчеству Конан Дойля. В свое время я задался вопросом, немного похожим на вопрос, который ставит Хемингуэй в книге «Праздник, который всегда с тобой». Он говорит, что читал Достоевского, – рекомендую всем запомнить – в переводах Констанс Гарнетт. Звучит Достоевский по-английски несравненно более удобочитаемо, нежели на родном русском языке, как Федор Михайлович и писал. А писал только вначале, а потом чисто диктовал свои романы.

Так вот Хемингуэй спрашивает: «Я никак не мог понять, как человек пишет плохо, так безнадежно плохо и при том производит такое сильнейшее впечатление?» Но Хемингуэй-то был большой стилист. Это отдельный разговор. Ноль-стиль от французской европейской литературы XX века. Это отдельное течение, это тема отдельной лекции. Очень интересно. Все это связано с неопримитивизмом в живописи, и всё это восходит, на самом деле, (где бы мне прочитать такую лекцию? – вообще, в любом месте) всё это восходит к Большому чикагскому пожару. Я сейчас не помню, по-моему, то был 1876-й год, а, может быть, 1873-й – я забыл. И на месте сгоревшего Чикаго стали строить железобетонные здания, вот эти соты. И это здание чикагской электрокомпании – прямоугольные ряды окон, скошенные подоконники – оно стало первым образцом новой урбанистической архитектуры. Оно было предельно простым. Там не было никаких узоров, никаких прямых линий, никаких украшений, ничего не было. Можно сказать, что это был неопримитивизм. Вот с этого Большого чикагского пожара пошел примитивизм везде: сначала в живописи, потому что живопись всегда впереди – образами, а потом – в литературе.

Я отвлекся. Итак, я задался целью как-то понять, каким образом Жюль Верн, которого в зрелом возрасте я читал на ночь маленькой дочке, писал настолько безумно плохо, то есть просто графоман какой-то, то есть просто с точки зрения чисто литературной, с точки зрения стиля – ну, это какой-то просто ужас. А я уже вроде бы умудренный взрослый человек, мне уже рассказывал Евгений Павлович Брандис, единственный в советском союзе член Международного жюль-верновского общества, (мог бы я и сам знать – Интернета не было), что Жюль Верн, вообще-то, никакой фантастики не писал. Он писал необыкновенные путешествия. И вся эта серия была рассчитана как книги для внеклассного чтения французским школьникам, чтобы они читали и узнавали географию, вот и всё. Поэтому там и есть такие безумные пассажи: «Потом «Наутилус» повернул на север». Зачем? «Во вторник колонисты проснулись и решили обследовать южную часть острова». Что случилось? У них было тяжелое похмелье этим утром? Почему? Никакой мотивировки. А не важно. Вот они куда-то пошли, и что они там увидели…

И вот этот Жюль Верн по смерти своей удостоился триумфа, который, может быть, выпадал только нескольким литераторам во всей мировой истории. Я об этом как-то рассказывал, об этом многие знают, простите, если повторюсь. Когда американцы запустили первый лунник, и уж я не помню, кто первый подметил, что Жюль Верн предсказал всё: длину снаряда с точностью до 15 сантиметров, ширину снаряда с точностью до 20 сантиметров, массу корабля с точностью до 50–60 килограмм, численность экипажа – 3 человека, место старта – ошибка в 50 миль, приводнение в Тихом океане – ошибка 45 миль, время полета и так далее. Поскольку он был в чем-то стихийный гений, то вот ему так показалось, он так считал. Ну, он тоже читал, естественно, какие-то сугубо научные книги.

И вот это осталось. Остались его образы, его характеры, его столкновения. А стиль был фиговый, композиция была ни к черту, сюжет был высосан из пальца, и тем не менее… Вот с этой точки зрения нужно рассматривать мировые бестселлеры, потому что, когда я стал в зрелом возрасте перечитывать для себя рассказы о Шерлоке Холмсе, то первое впечатление было: ну, в общем, это простенько написано, в общем, ведь никакого литературного качества нету. Нет, мы все знаем, что детектив восходит к рассказу поистине гениального писателя Эдгара Аллана По «Убийство на улице Морг» – это хрестоматийно известно.

Мы знаем, что Конан Дойль сэр Артур впервые создал образ такого сыщика профессионального, создал детектив как жанр, где главное – распутывание преступления. Ну, создал. Читаешь – ну, весьма примитивно, ходульные, в общем, фразы. В чем здесь дело? Дело в том, что изящество, точность, эффективность, блеск стиля – это еще не все. Потому что, ну в школе учат, должны же школьники знать. Вот пушкинская простота, эта высокая простота, которая выше сложности – это все пустые слова, пока однажды до тебя это не дошло самостоятельно. Конан Дойль разработал гениальную совершенно конструкцию, когда сыщик работает по своей прихоти, они нигде не служит, он никому не должен, над ним нет начальства. Он такой сыщик-консультант, он сам по себе.

Второе: он очень редко входит в какие-то душевные движения преступников, да и жертв тоже. Но когда он в них входит, он способен нарушить закон. Он нарушал неоднократно. Потому что он поступает по совести, понимая, что закон достаточно грубоват и несовершенен, а совесть гораздо более тонкий инструмент. Кроме того, эта его прекрасная разбивка на главного героя и простачка-резонера, его помощника доктора Ватсона, каковой доктор Ватсон – это тоже многократно описано – его туповатость оттеняет остроту ума Холмса. Не совсем так. Этим достигается бинокулярность зрения, простите за такой, весьма простоватый оборот. Глубинность, перспективность, когда есть одна точка зрения, другая точка зрения, из их совмещения рождается некое третье видение. Вот Конан Дойль сделал это первым.

Кроме того, только настоящая литература, вообще, настоящее искусство отличается этим качеством: ты уже знаешь наизусть, что там есть, но тебе хочется прочитать еще раз, ну нравится тебе это. Конан Дойль это умел. И хотя ему самому смертельно надоел Шерлок Холмс; он хотел писать большую литературу, исторические романы. Как он любил свой роман «Белый отряд». Он, по-моему, четыре раза убивал Шерлока Холмса к возмущению читателей и поклонников, негодованию критики и редакторов, ну, и потом оживлял его обратно вплоть до последних времен, до Первой мировой войны.

Так что я очень хорошо отношусь к Шерлоку Холмсу.

Ну, и напоследок то, что я собирался говорить в следующий раз. Иногда спрашивают: «Почему это вы плохо относитесь к демократии? Вот Европа, где люди так хорошо живут, и едут туда, а от них к нам вот чего-то не очень едут. И все, что они делают, прежде всего, защита прав человека, забота о правах человека, – это ведь и демократия и вот это очень-очень хорошо». Вот вкратце как анонс. Видите ли, плесень на сыре – это еще не сыр. Побочное действие лекарства – это еще не лекарство. Издержки и передержки демократии – это еще не демократия.