Эпилог

Карета бесшумно остановилась напротив калитки моего дома.

— Ты уверен, что действительно этого хочешь? — с сомнением спросила я у Инвара, который сидел напротив.

— Конечно. — Тот недоуменно пожал плечами, словно удивленный, что такой вопрос вообще пришел мне в голову. — А как же без этого?

— Ну, ты мог бы пригласить моих родителей во дворец, — протянула я.

Если честно, мне совсем не нравилась идея Инвара заявиться в гости ко мне домой и лично сообщить моим родителям о помолвке. Неловко осознавать, что он увидит весь тот бедлам, который обычно творится у нас. Или же младшие могут что-нибудь натворить. Или Хенн по своему обыкновению нагрубит ему. Он сейчас в таком возрасте, что способен и императора послать ко всем демонам.

Ой, а про реакцию отца вообще подумать страшно. Нет, я не сомневалась, что он примется на все лады клясться в преданности императору. Но как-то не хотелось присутствовать при этом. Слушать, как отец благоговейно лебезит перед сильным мира сего, видеть его бесчисленные поклоны…

Инвар негромко рассмеялся. Нагнулся ко мне и лукаво осведомился:

— Неужели ты стесняешься меня?

— Да не тебя, в том-то и дело, — хмуро сказала я и посмотрела в окно.

Калитка по своему обыкновению была распахнута настежь. И через нее я видела, как наш двор зарос сорной травой. Отцу вечно недоставало времени на то, чтобы покосить ее, а про мать и говорить нечего. Неожиданно из дома послышался оглушительный визг одной из близняшек, и я поникла еще сильнее. Узнаю свою семейку. Боюсь, Инвар сбежит отсюда в ужасе.

— Глупышка. — Инвар фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха. Поднял мою руку и поцеловал кончики пальцев.

Между тем, дорогая карета с эмблемой императорского двора, остановившаяся у ворот одного из самых бедных домов в переулке, начала привлекать внимание. Я увидела, как в калитку бочком проскользнула Мариша — тучная соседка лет пятидесяти, которая просто обожала сплетни. Ага, стало быть, поспешила узнать, что происходит.

Инвар проследил за направлением моего взгляда. Понимающе усмехнулся, проговорив:

— Сдается, нам пора выходить. Наше присутствие вот-вот раскроется.

Я угрюмо вздохнула. Не понимаю, если честно, почему Инвар так рвался познакомиться с моими родителями у нас дома. Мог бы в самом деле назначить им аудиенцию. Даже страшно представить, что он подумает о нашем беспорядке и более чем скромной обстановке.

— Шиара. — Инвар чуть крепче сжал мою ладонь в своей. — Не волнуйся ты так. В конце концов, я женюсь на тебе, а не на твоих родственниках.

Я опять посмотрела в окно. Кисло скривилась, увидев, как из дома, в котором чуть ранее скрылась Мариша, выскочил отец. Одетый в какую-то засаленную рубаху и штаны, в тапках на босу ногу, он рванул к калитке со всей скоростью.

— Шиара! — завопил он во всю мощь своих легких. — Ты наконец-то вернулась с этого проклятого конкурса! Иди сюда, дай я тебя обниму!

Вслед за отцом из дома вышла и мать. Вытерла мокрые руки о передник и тоже поспешила к карете.

Привлеченные криками отца, к нашему двору начали подтягиваться и прочие соседи, которые проводили этот яркий солнечный субботний день дома.

— Пора, — тоскливо протянула я, ни к кому, в сущности, не обращаясь.

Не дожидаясь, пока Инвар выберется из кареты и предложит мне свою помощь, первой распахнула дверцу и мужественно спустилась на землю.

— Ого! — восторженно пискнула Трикси, которая вместе с сестренкой поспешила присоединиться к отцу. — Шиара, ты такая красивая!

— Ого, — недовольно повторил отец, оценив мой новый наряд. — Шиара, а с чего вдруг на тебе такое дорогое платье?

Из толпы соседей послышались язвительные смешки, и я почувствовала, как кровь бросилась мне в лицо. Ох, как бы отец не начал сейчас разглагольствовать про всяких девиц не особо тяжелого поведения, падких на легкие деньги!

— Шиара, я надеюсь, это не означает ничего из того, о чем я подумал? — сурово начал отец, ожидаемо решив прочитать мне мораль. — Все-таки не стоило мне отпускать тебя на конкурс! Всем прекрасно известно, что императорский двор — место, погрязшее в пучине порока и разврата, а сам император…

И осекся, уставившись мне за спину.

Мгновением позже я ощутила, как на мою талию опустилась чужая рука. И Инвар встал рядом со мной, выбравшись с другой стороны кареты.

— Продолжайте, — с обманчивой мягкостью произнес он. — Мне очень интересно узнать ваше мнение о своей скромной персоне.

Отец резко переменился в лице. Он широко распахнул глаза, открыл рот, силясь что-то вымолвить, а его лицо опасно посерело.

— Папа, это его величество Инвар Первый, — робко проговорила я, попытавшись хоть как-то разрядить ситуацию. Подумала немного и зачем-то добавила: — Император Олеора.

По толпе любопытствующих пробежал ропот ужаса. И, как по команде, весь собравшийся люд бухнулся на колени.

Отец попытался последовать общему примеру, но его опередил Инвар.

— Не стоит, — с нажимом проговорил он, и бедный отец так и застыл в смешном полусогнутом положении.

Мать в свою очередь изобразила что-то наподобие реверанса, но так неловко, что едва не ткнулась носом в землю.

— Прости, папа, — повинилась я. — Я выиграла конкурс. Случайно. И, кажется, выхожу замуж.

Рука Инвара ощутимо потяжелела на моей талии, и я испуганно прикусила язык, осознав, насколько коряво это прозвучало.

— Не «кажется», а выходишь, — сухо исправил меня Инвар таким тоном, который не подразумевал саму возможность спора. Сделал паузу и чуть мягче продолжил: — Господин Арчибальд Гретхольд, госпожа Ирия Гретхольд, позвольте мне просить у вас руки вашей дочери.

Интересно, а что будет, если мои родители откажут?

Правда, я тут же отказалась от этой мысли, в очередной раз полюбовавшись на вытаращенные глаза отца и приоткрытый в немом изумлении рот матери. О нет, такого просто не может быть. Как бы отца удар на радостях не схватил.

И все-таки папа сумел меня удивить. Он сипло откашлялся, затем разогнулся, видимо, устав стоять в полупоклоне. И с опаской спросил меня:

— А реферат, Шиара? А поступление в академию? Я считал, что ты мечтаешь учиться и пока не думаешь о создании семьи.

В ответ я лишь красноречиво всплеснула руками.

Я тоже так считала. Но, как говорят, хочешь рассмешить богов — расскажи им о своих планах.

— А с чего вы решили, господин Арчибальд, что ваша дочь не будет учиться? — внезапно спросил Инвар. Покачал головой. — Императрица Олеора должна быть образованной особой. И я не имею ничего против, чтобы моя невеста поступила в академию. — Наклонился ко мне и негромко шепнул на ухо: — Более того, буду лично экзаменовать тебя при поступлении и самым внимательнейшим образом следить за твоими успехами в обучении. И только попробуй у меня прогулять какую-нибудь лекцию!

Настал мой черед растерянно хлопать ресницами.

Инвар хочет, чтобы я поступила в академию? Но разве это возможно? Будущая императрица за одной партой с обычными студентами?

— Конечно, тебе придется учиться под чарами иллюзии, — продолжил негромко Инвар, пользуясь тем, что пока отец был не в состоянии говорить, слишком ошеломленный всем услышанным. — Но тем лучше. Так ты будешь абсолютно уверена в том, что оценки тебе ставят за знания, а не за близость ко мне. — Добавил с сарказмом: — Уж поверь, я сделаю все от меня зависящее, чтобы преподаватели относились к тебе максимально беспристрастно.

— Что-то меня это уже пугает, — настороженно пробормотала я. — А как же обычные студенческие развлечения? Песни, прогулки по кабакам и всякое там прочее…

— Что-что-что? — В голосе императора послышался металл, и Инвар высоко вздернул брови. — Это ты о каком там всяком прочем заговорила?

Я неопределенно пожала плечами. Затем не выдержала и подмигнула насупившему Инвару.

А будет знать. Не только ведь ему меня дразнить.

— Смотри, Шиара! — с плохо скрытой угрозой протянул Инвар. — Я ведь и на домашнее обучение тебя отправить могу. Составим тебе индивидуальную программу и… Ой!

Инвар болезненно вскрикнул, и я окаменела от ужаса.

Все-таки сбываются мои наихудшие ожидания! Это Трикси, пользуясь тем, что никто не обращал на нее внимание, подкралась ближе и как следует пнула императора по ноге.

— Будешь обижать мою сестру — я тебе в нос дам! — звонким детским голоском пообещала она в звенящей тишине.

— А я добавлю, — поддержала ее Пенни и показала язык Инвару.

— Трикси! — простонал отец, мгновенно вышедший из ступора. — Пенни! Вы хоть представляете, кто перед вами?

— Ничего страшного, господин Арчибальд, — поторопился успокоить его Инвар, со страдальческой гримасой растирая пострадавшее колено. — Дети… Разве можно на них злиться?

— Это ты еще моих братьев не видел, — пробурчала я, думая совсем о другом.

Что скрывать очевидное, предложение Инвара одновременно и заинтриговало меня, и испугало. Учеба в академии! Неужели моя мечта все-таки исполнится?

Но с таким строгим наставником, как Инвар, не станет ли она для меня сущим проклятьем?

Эх, но ведь если не попробуешь — не узнаешь, не так ли?

— Спасибо, — проговорила я, обращаясь к Инвару, который как раз распрямился, перестав тереть пострадавшую ногу. — Спасибо, что не стал лишать меня мечты.

— Еще рано меня благодарить. — Инвар покачал головой. Состроил злодейскую физиономию и сурово сказал: — Поверь мне, Шиара, спуска я тебе не дам!

— А я не дам спуска вам, ваше величество! — внезапно отчеканил отец. — Если вы обидите мою дочь, то я…

Запнулся, придумывая достойную угрозу.

По толпе соседей, полукругом собравшихся и внимающих этой поистине семейной сцене, пробежал ропот ужаса. Должно быть, все оценили воистину отчаянную и безрассудную храбрость моего отца.

— Не беспокойтесь, господин Арчибальд. — Инвар улыбнулся и вновь привлек меня к себе. Серьезно сказал: — Я люблю Шиару. Люблю так, как никогда и никого не любил. И, скорее, сам отрублю себе руку, чем причиню ей какой-либо вред.

— Ну хорошо. — Отец растерянно развел руками. — Если все так, то… — Помолчал немного и выдохнул: — Да кто я такой-то, чтобы что-либо позволять или нет императору?

Инвар тихо рассмеялся, позабавленный такой искренностью. И крепко обнял меня.

Комната утопала в мягком оранжевом свете многочисленных свечей.

Отблески пламени танцевали на стенах, переплетаясь между собой, словно живые змеи.

Я стояла на пороге и хмуро смотрела на кровать, усыпанную тысячами лепестками роз.

Позади была торжественная и пышная свадьба. Если честно, я так устала и так волновалась, что церемония запомнилась мне лишь чередой самых значимых моментов. Ласковое тепло камня Богини, когда я вновь встала на него босыми ногами, давая клятву верности своему супругу. Слезы на глазах родителей и то, какой необыкновенно красивой оказалась моя мать в сшитом на заказ у лучших портных платье. Потерявшиеся близняшки, позже обнаруженные в библиотеке. И вот тут-то я вспомнила слова Инвара о том, что демона в доме с детьми лучше не держать. Хенн, едва не подравшийся с каким-то слугой, который, как ему показалось, как-то не так на него посмотрел. Хорошо хоть флегматик Рейн не доставил никаких проблем.

А еще я помнила пьянящую сладость губ своего супруга. Его искрящиеся счастьем глаза, его улыбку, его руки на своей талии.

Но теперь я стояла на пороге нашей спальни и смотрела на постель, в которой должна была провести первую брачную ночь. И от предчувствия неминуемого у меня внутри все замирало от ужаса, смешанного напополам с трепетом предвкушения.

— Ты так уставилась на кровать, как будто это пыточное ложе.

Я вздрогнула от неожиданности, поскольку не услышала, как вошел Инвар, который отдавал какие-то последние распоряжения слугам в коридоре.

Он остановился позади, положил руки на мою талию и ласково ткнулся носом в шею.

Я бесшумно втянула в себя воздух. В низу живота начала зарождаться сладкая истома, а кожа мгновенно покрылась мурашками.

— Позволь я помогу тебе разобрать прическу, — вдруг предложил Инвар, отстранившись. — Извини, служанок я уже отпустил.

— Да-да, конечно, — рассеянно отозвалась я, думая о своем.

А что будет дальше? Нет, я, понятное дело, прекрасно понимала, откуда берутся дети. Но сам процесс вызывал у меня определенные сомнения.

Эх, да ладно лукавить!

Я боялась того, что должно было произойти сегодня ночью. Боялась до постыдной дрожи коленей.

Инвар, между тем, взял меня за руку и словно маленькую девочку отвел к стулу. Усадил на него, сам зашел со спины.

Его пальцы нырнули мне в волосы, осторожно выбирая шпильки, расплетая косички и сложные узлы парикмахерского искусства.

Я едва не замычала от удовольствия. Инвар действовал очень мягко и аккуратно, не позволяя себе ни одного резкого движения.

После того, как грива моих волос рассыпалась по плечам, он взял в руки гребень. Принялся бережно расчесывать меня.

Понятия не имею, сколько это длилось. Но я испытала чуть ли не физическую боль, когда Инвар отложил гребень в сторону.

Опять нахлынула паника. Неужели все произойдет именно сейчас? Ой, мамочки!

— Немного вина? — предложил Инвар, упорно не делая никаких попыток обнять меня или поцеловать.

— Э-э, наверное, — согласилась я.

Теперь к страху примешивалось и любопытство. Хм-м… Почему Инвар медлит и не переходит к основному?

Инвар между тем небрежно скинул с себя камзол, оставшись в рубахе. Ловким движением откупорил бутылку вина, стоявшую в ведерке со льдом, и разлил кроваво-алое содержимое по двум бокалам, один из который преподнес мне.

Наши пальцы едва соприкоснулись, когда я принимала фужер. И вновь волна мурашек пробежала по моему позвоночнику.

Правда, Инвар тут же одернул руку, и я нахмурилась. Что это с ним? Он как будто боится прикоснуться ко мне.

Волнение так бурлило в моей крови, что я в два глотка осушила бокал, почти не почувствовав вкуса вина. А вот Инвар к своему фужеру так и не притронулся. Он задумчиво водил подушечкой большого пальца по кромке бокала, с легкой усмешкой наблюдая за мной.

— Я бы выпила еще, — чуть осмелев, произнесла я, ощутив, как приятно зашумело в голове.

Страх и напряжение уходили, растворяясь под действием алкоголя.

— Ну уж нет. — Инвар вдруг рассмеялся. — Нет, Шиара. Я бы не хотел, чтобы в нашу первую брачную ночь ты перебрала алкоголя. Такие моменты должны оставаться в памяти навсегда.

Хмель тут же выветрился из моей головы, и я мгновенно напряглась пуще прежнего. Ох, кажется, начинается.

— Шиара, — укоризненно протянул Инвар, должно быть, заметив, как я переменилась в лице, — ты сейчас похожа на пугливую лесную лань. Куда делась твоя обычная отвага?

Скользнул ко мне. Одним ловким движением поднял на ноги.

Тыльной стороной ладони он очертил абрис моего лица. Указательным пальцем чуть приподнял подбородок.

— Ты же знаешь, что я никогда в жизни не причиню тебе боли, — прошептал он, и его и без того темные глаза стали почти черными от нахлынувшего желания. Добавил с усмешкой: — Да и как может быть иначе, если твои сестры пообещали мне столько кар?

Я невольно улыбнулась, вспомнив, как Трикси огрела его по ноге.

А в следующее мгновение Инвар поцеловал меня. Легко, почти невесомо. Совсем как в первый раз.

Он не держал меня. Но внезапно я осознала, что сама обнимаю его.

Дальнейшее слилось для меня в череду почти несвязанных событий.

Треск рвущегося платья и короткое ругательство Инвара, все-таки не сумевшего освободить меня из плена нежной ткани так же ласково, как прежде от шпилек. Одурманивающий аромат лепестков роз, когда мы добрались до кровати. Губы Инвара на моей груди, животе. Его руки, такие потрясающе властные и одновременно нежные. Короткое «ой», когда я ощутила его внутри себя. И чувство полного безграничного счастья, нахлынувшего на меня вслед за этим.

В комнату медленно вползал сумрак утра. Я удобно устроила голову на груди Инвара, слушая, как медленно успокаивается его сердце. Свободной рукой он легонько гладил меня по плечу.

— Знаешь, я думала, что будет хуже, — внезапно ляпнула я.

Рука Инвара замерла, так и не опустившись в очередной раз.

— То есть, я хотела сказать, что очень боялась всего этого, — затараторила я, испугавшись, что Инвар меня не так поймет и обидится. — А оказалось, что, в общем-то, ничего страшного и не произошло.

— Ничего страшного? — переспросил Инвар.

И я взвизгнула, поскольку он с легкостью опрокинул меня на спину. Завис надо мной на вытянутых руках.

— А что произошло? — требовательно спросил он.

— Мне было очень хорошо, — честно призналась я. — Очень-очень.

Инвар улыбнулся, потянулся к моим губам.

Какое-то время мы целовались со все возрастающей страстью. И я уже не боялась того, что должно было последовать за этим.

— Знаешь, а возможно, тебе все-таки придется обучаться в академии на особом режиме, — внезапно сказал Инвар, отстранившись.

— Почему? — удивленно спросила я.

— Потому. — И Инвар многозначительно опустил руку мне на живот. Погладил его, после чего задумчиво продолжил: — Хотя… Полагаю, с получением академического отпуска проблем у тебя не будет. Причина-то серьезная.

Я ахнула, когда до меня дошел весь смысл слов Инвара.

То есть, он намекает, что у этой ночи могут быть последствия в виде беременности?

«А что тебя удивляет? — пробурчал внутренний голос. — Обычно дети как раз и получаются в результате того, чем вы всю ночь занимаетесь».

— Ну, знаешь ли, — недовольно заметила я. — Я еще в академию не успела поступить, а ты меня уже в академ отправить пытаешься. Все равно я ее закончу! Рано или поздно, так или иначе!

— Я абсолютно в этом уверен. — Инвар покачал головой. Добавил с иронией: — Настолько целеустремленных личностей, как ты, я, пожалуй, еще не видел.

Негромко фыркнул от смеха. И нам опять надолго стало не до разговоров.