ЕГИПЕТ ВИНДСЕРФИНГ МАРТ 2015
Город Хургаду, как и ряд других россиян, я вспомнил, когда наша экономика впала в легкую рецессию, хлестнувшая мокрой плетью каждого гражданина страны. Не привыкшие унывать, натренированные 90-ми, закаленные кризисами 1998—2008 годов, русский турист переориентировался с Сейшельских островов, да Мальдив на забытый Египет.
Не отставая от масс, я начал мотаться в Хургаду, с частотой посещения продуктового магазина. Весной побывал в Хургаде дважды: семейный отдых в Jaz Makadina и дайв-сафари по Красному морю.
Хургада – туристическая Мекка Египта, город – чемпион, занимающий первое место по количеству отелей на душу населения. Его знают все, даже кто здесь ни разу не был, арабы называют Хургаду – Эль-Гурдука. Этот провинциальный город без особой истории, растянулся вдоль побережья узкой полосой и усеян отелями, как березовая ветка почками в начале мае. Здесь круглый год сияет солнце, а бесконечно песчаные пляжи, омываемые лазурными волнами, привлекают десятки тысяч лентяев из различных стран мира.
Семейно – лежачий «тюлений» мартовский отдых, разбавлял как мог – от снорклинга до попыток встать на виндсерфинг. Прибывая с семьей в трезво-непривычном состоянии – посещал плохонький спорт зал, катался на плюшках, кормил несчастных верблюдов и лошадей, которых местные предприниматели без устали таскали вдоль пляжа. Во время поднятия своего нешуточного веса на парашюте над Хургадой, убедился, что она червяком расположилась вдоль берега, а за плоской отелей лежали только бесконечные тонны песка.
Доброжелательные египтяне по-прежнему вели себя так, как будто мы обменялись нижним бельем, произнося простые фразы на русском языке. Публика разношерстная– от избалованных Европой холеных, постаревших «новых русских», до рабочего класса в китайских спортивных костюмах. Солнце и беззаботная обстановка смешивала все социальные статусы воедино и получился добродушный русский микс. Закрыв глаза, можно было подумать, что ты лежишь на пляже в Анапе – визжащие от восторга дети, кудахчущие, как несушки мамы, громкий смех принимающих с утра на грудь компаний. Но надо отдать должное ползающих, рыгающих, дерущихся русских туристов не было, пытается все-таки наш народ окультуриться. В общем – «Тагил не рулил».
Забавный момент возник в результате моих попыток заняться виндсерфингом.
Виндсерфинг – это симбиоз парусного спорта и серфинга. Ветер и поверхность сливаются в этом слове, и получается, что покорившие этот вид спорта, парят по морской поверхности на доске под парусом. Виндсерфинг это прекрасный отдых и развлечение, для многих «подсевших», ставший образом жизни. В моем окружении есть ряд людей разного социального статуса, которые с маниакальностью хичкоковских персонажей круглогодично «ловят» ветер в различных частях света. Бросая все, они как стая гончих, бегущих за зайцем, летят то в Египет, то на Канарские острова, забывая о насущных делах, семьях и проблемах.
История развития «доски с парусом» насчитывает тысячелетия. Еще туземцы в Тихом океане в Полинезии передвигались между многочисленными островами на доске снабженной парусом. Однако серьезное начало виндсерфингу положил упертый американский мальчишка Ньюман Дарби, который с 10 лет конструировал лодки и другие средства для передвижения по воде. В процессе работы было много ошибок и разочарований, однако Ньюман Дарби был волевым американцем и через двадцать лет упорного труда добился того, что его доска с парусом приобрела плавучесть.
Бродя по много километровому пляжу Хургады, натыкаемся на тренера по виндсерфингу, с незамысловатым русским именем Ахмед. Ахмед с ходу разрешил нам с сыном бесплатно, полчаса попадать с досок, в попытке поднять парус. После тестовой тренировки, ушлый Ахмед тут же раскрутил нас на шесть занятий, что нам стоило 90 американских баков с носа. При этом тренирующей стороной не учитывалось, что нам осталось пребывать в отеле полноценных пять дней – мол приходите по два раза в день, до и после обеда. Погода тоже не особенно беспокоила Ахмеда – в случае штиля, денег возвращать он не собирался. Попав в кабалу, называемой красивым словосочетанием «блок тренировок», мы были вынуждены каждый день ходить на тренировки, как на работу.
Причем безобидные по началу занятия, скоро стали походить на полноценную физическую нагрузку. Тренировки проходили возле берега, под незамысловатые команды Ахмеда на русском языке.
Главная задача новичка в виндсерфинге правильно встать на доску и поднять парус. Дальше желательно не упасть, удерживать парус за гик, поймать ветер и получить, таким образом, тягу.
Не смотря на то, что мне дали доску размером с небольшой катер, при поднятии паруса я падал настойчиво и упрямо, как мотылек, бьющийся в ночной тьме о светящуюся лампочку. Гальванически дергаясь, я передвигался по доске, как пьяный медведь, пытаясь в очередь раз не упасть, веселя тем самым наблюдающих за мной отдыхающими.
Тем не менее, через некоторое время мы научились стоять на доске, поднимать и менять парус. Не так страшен черт, как его малюют – и через пару – тройку тренировок у нас с сыном уже получаются и неспешное скольжение и плавные повороты!!!
На третий день Ахмед заявил что мы «пойдем в море», при этом он взял с собой сразу меня и сына, решив таким образом сэкономить время, т.к. попер клиент на вендсерфинг, как мухи на клейкую ленту. Ахмед явно переоценил наши возможности т.к. выйдя в море, поймав сильный ветер и волну, мы растерялись, команды Ахмеда заглушала громкая музыка, доносившаяся из причалившей яхты, вокруг плавали любители снорклинга, и носились катера, развлекая отдыхающих. Мы с сыном начали расходиться, Ахмед оценив обстановку остался с ребенком, меня же несло то на катера, то на любителей далеко заплыть.
Однако основные испытания меня ждали впереди – через некоторое время меня начало заносить на рифы. Рифы находились на малой глубине, где удобно расположились семьи морских ежей, с торчащими во все стороны черными иглами. Первичные навыки были напрочь забыты, и я вцепился в гик, как ротвейлер в кость. Единственная мелькавшая в голове мысль сводилась к тому, чтобы не ободрать при падении свое мягкое место об острые рифы и не собрать в свой больший организм кучу иголок морских ежей.
При виде приближающегося Ахмеда, который «запарковал» моего сына возле станции, я от радости чуть не завилял хвостом. Ахмед снял парус и предложил мне грести на доске к берегу. Я согласился, однако через пять минут поменял план т.к. грести против ветра было тяжело и далеко. Посмотрел в сторону уходящего Ахмеда, решил – все равно вынесет к берегу, а доску как-то дотащу.
По всей видимости, со стороны я выглядел забавно, как мишка на бревне – стоял на четырех конечностях, глупо посматривая по сторонам. Проплывающие на катамаранах подвыпившие русские, «по-братски», предлагали мне бросить эту «долбанную доску» и перебраться на удобный катамаран. Во мне играла и злость на алчного Ахмеда, и ответственность одновременно. Победила ответственность, которая привела, точнее, прибила меня к берегу, за полкилометра от места тренировок. Выйдя на берег, попытался поднять доску, но она была словно чугунная – большая, неудобная и пропитанная морской водой. Решил – буду толкать ее по воде.
Эту «дорогу» я запомню на долгие годы. Вокруг плескался народ, в основном дети, маневрировать этой «подводной лодкой» было тяжело, и я издавал т.н. предупреждающие звуки похожие на крик кита во время спаривания. Однако впереди меня ждали два пирса… Пришлось пропихивать ставшую мне родной доску, ногами, схватившись за край морского сооружения. На состояние деревяшки мне было уже наплевать. Проплывая под пирсами, пару раз стукнулся головой о железяки, не рассчитав всплытие, живот расцарапал о камни.
Дотолкав доску к обеду, при этом прилично обгорев, я посмотрел на Ахмеда, словно бетона объелся, однако на следующий день тренировки продолжил…
Не достигнув особых результатов в винсерфинге за короткое время пребывания в Хургаде, тем не менее мы с сыном ужасно гордились тем, что перешли из категории людей стоящих на берегу и наблюдающих за игрой ветра, воды и человека в категорию новичков попытавшихся стать доску.
