Глава 10. Кто решает, что нам есть
…Благородный сыр, лоснящийся запотевшими боками, и наливные яблочки, янтарный виноград, молоко, мерцающее ледяным солнышком на дне, и истекающая прозрачным жиром ветчина – это не бунинская проза, это список санкционных продуктов, которые обречены на гибель под стальными гусеницами наших бульдозеров в сентябре. И так мы будем поступать до последнего контрабандного куска масла. Почему мы это делаем? По закону песочницы. Запад делает плохо нам, мы делаем плохо Западу. Вам не нужны наши продукты, тогда нам – ваши. Продукты жалко. Согласен. Но больше всего жалко разбитые надежды. Да! Надежды русских и немцев, французов и украинцев, испанцев, греков, болгар, голландцев. О чем это я, о каких надеждах? А давайте вспомним счастливое лето две тысяча тринадцатого года. Путин и Меркель обсуждают вопрос создания большой Европы от Лиссабона до Владивостока. Французы делают нам Мистрали, а немцы – мерседесы, поляки заботливо упаковывают для нас яблочки, а итальянцы – истекающую прозрачным жиром ветчину. Голландия утопает в запахе роз, которых мы, русские, только к Восьмому марта надарим вам, наши дорогие женщины, на сумасшедших двести миллионов евро. Вы нам – розы, мы вам – деньги. Вы нам – масло, мы вам – нефть. Так было. И все это теперь пошло прахом. Большая Европа на глазах гибнет сегодня под Донецком и Горловкой. И стоим мы теперь по обе стороны таможни, и растекаются по нашим растерянным физиономиям санкционные яйца. Так и хочется через забор спросить – слышь, Европа? Кто же нас так круто развел? Неужели эти недоумки, которые рассказывают нам о победе Украины над Древним Римом? Короче, как живется тебе, соседка Европа? Нам без тебя не очень. А хорошо ли тебе без нас?
Глобальный передел мирового продовольственого рынка – так называют эксперты российские санкции против зарубежных производителей продуктов. Почему же он международный? Почему огромная Россия с бескрайними полями, тучными лугами, полными реками и морскими просторами питается не только зарубежными кокосами, маракуйей и устрицами, чего у нас не растет по естественным причинам, но и зарубежными огурцами, мясом, яблоками, да что там говорить, даже мед и тот не наш? Ну ладно, у нас не растет кокос, но огурцы?
С точки зрения простой логики – это очень странно. По какой противоестественной причине, например, куриные ножки нашим магазинам дешевле и проще покупать в далекой Америке? Вы только представьте, ведь этих курочек сначала надо вырастить, выкормить и убить в далеком солнечном Техасе, потом заморозить, причем заморозить надолго, путь-то не близкий. Привезти в порт Сан-Франциско или Нью-Йорка, погрузить на судно. Потом это судно будет болтаться в океане недели три, потом где-нибудь в Калининграде эти куриные ножки нужно будет разгрузить, переложить на грузовики, проехать еще тысячи полторы километров по российским дорогам, чтобы еду с родины двух американских президентов купила какая-нибудь пенсионерка из Воронежской области, причем делая из этих ножек бульон для внука, который приехал на каникулы из Москвы. Русская бабушка будет искренне уверена, что курочка эта с соседней птицефабрики. Вот загадка природы, которую нам придется разгадывать, причем очень быстро.
Почему самые необходимые продукты питания к нам везут с других континентов – свинина из Австралии, картофель из Израиля, томаты и виноград из Чили… В обычном продуктовом отделе можно изучать карту мира.
Лабораторная экспертиза не нужна, чтобы понять – исколесив полмира, продукты оказываются далеко не первой свежести. Однако они удивительно долго не портятся, а их вкус не меняется. Кто же решает, какие продукты попадут к нам на стол? И что же мы едим на самом деле?
Как считает доктор химических наук Григорий Барам, «такими продуктами нельзя отравиться сразу, надо два-три года их потреблять, а потом – смотрите, у вас печень не работает, эндокринная система дает сбои, сердечно-сосудистые заболевания, и вы не понимаете даже, отчего это. С другой стороны, здесь государство может и не контролировать. Почему? Крайнего не найдут».
Доктор химических наук Григорий Барам подверг анализу ассортимент продовольственных магазинов Новосибирска. С помощью дорогостоящего оборудования можно узнать, есть ли, к примеру, в колбасе или соке запрещенная «химия». Вывод шокировал ученого: продукты, которые мы едим, оказались опасны для жизни. Ученый даже направил отчет о своей работе в Кремль. Григорий Барам убежден – речь идет о химическом геноциде. Россиян медленно убивает еда с магазинных полок! Даже на первый взгляд безобидные фрукты и овощи и те наносят удар по здоровью.
Консерванты, которые туда добавляют, – это так называемые вещества, которые предотвращают рост плесени, и называются они фунгициды. У нас эти фунгициды не контролируются, но апельсины, например, или виноград, который лежит в магазине, снаружи обработаны этими фунгицидами.
Для продления срока годности скоропортящихся продуктов производители не жалеют ни фунгицидов, ни консервантов. Только представьте, в нашей еде может содержаться примерно тысяча пестицидов, около тридцати микотоксинов, канцерогены, ионы тяжелых металлов. Казалось бы, только профессионалы должны знать, что такое эти химические вещества и чем они опасны. Но ведь употребляем их в пищу именно мы.
Об остроте проблемы рассуждает кандидат медицинских наук Михаил Гаврилов: «когда это все в комплексе накладывается, наша психика перестает нормально работать, отсюда возникает синдром хронической усталости, депрессии, панические атаки. И, по мнению специалистов, сейчас помолодело старческое слабоумие, то есть болезнь Альцгеймера. Это все связано не только вот с экологией, но еще и с очень большим количеством суррогатной еды, которая сейчас на нашем столе».
Мало того, это проблема всех развитых стран, где работают транснациональные корпорации. За последние десятилетия рацион питания всех жителей планеты сильно изменился. В России и США, Индии и Австралии работают одни и те же фастфуды и ресторанные сети. В магазинах продают продукты в одинаковых упаковках, импортные фрукты и овощи. Продовольственный рынок фактически стал единым. Но кто установил те законы, которые действуют на этом рынке?
Россельхознадзору в этом году удалось избежать печальных последствий. В австралийской говядине вовремя нашли запрещенное вещество – тренболон. Это стимулятор роста. Им подкармливали телят, чтобы те быстрее набирали вес. До того тяжелые металлы обнаружили в норвежской красной рыбе. Предприимчивые производители уже давно не вылавливают в океане семгу и форель. Ее выращивают в рыбхозах – в закрытых водоемах. При этом активно используются антисептики и антибиотики.
Во Вьетнаме на фермах, которые выращивают устриц и омаров, в водоемы бросают пищу, сдобренную антибиотиками выше меры. А потом мы эти устрицы берем в магазине.
Почему мы вынуждены покупать продукты, которые нас убивают? Где молоко без антибиотиков, колбаса без красителей, овощи без пестицидов? В какой-то момент они будто исчезли из магазинов, а на упаковках и в сертификатах качества даже специалисты не могут найти правду о составе продукта.
Мало кто знает, что мировой продовольственный рынок, как вкусный пирог, уже давно поделен на части, это один из самых прибыльных секторов экономики. Что нам есть, решают транснациональные корпорации. В их руках и производство, и рынок сбыта.
Доктор политических наук Елена Пономарева признает: для экономистов и политологов давно не секрет, что мир захватили могущественные корпорации, и это не теория заговора, а реальность. В экономике XXI века нет места ни конкуренции, ни свободной торговле: «Транснациональные компании контролируют 90 процентов производства зерна в мире, кофе, чуть более 80 процентов бананов, кукурузы и так далее, то есть очень большой спектр промышленных продуктов производится именно транснациональными компаниями, не говоря уже о добыче руд, производстве цветных металлов, нефти и так далее».
Это может показаться невероятным, но транснациональные корпорации задумали взять под контроль даже запасы пресной воды. Председатель совета директоров одного из продовольственных гигантов («Нестле») Питер Брабек недавно официально заявил, что свободный доступ к воде пора отменить, водные ресурсы планеты надо приватизировать, а населению продавать воду в бутылках.
У руководства корпораций самые благие намерения: оно озабочено нерациональным использованием пресной воды. И вот захват бесценного ресурса уже начался.
Например, в Пакистане, в районе города Бхати Дилван, построен завод по производству бутилированной воды. Корпорация пробурила такие глубокие скважины, что водоносный горизонт опустился ниже деревенских колодцев, они попросту пересохли. Теперь населению ничего не остается, кроме как каждый день покупать питьевую воду. Более того, в другой части земного шара корпорациям уже удалось захватить водные ресурсы, например в Бразилии и Чили. Неужели вся планета может оказаться под тотальным контролем неких групп дельцов?
Бюджет транснациональных компаний или конкретно одной транснациональной компании может в несколько раз превосходить бюджеты того или иного государства. Например, оборот годовой «Эксон Мобил» лишь немножко уступает расходной части бюджета Германии, а это крупнейший мировой игрок, крупнейшая мировая экономика.
Настоящим разоблачением всесильных корпораций стала статья в журнале «Нью Сайентист». Она посвящена исследованию, проведенному Энди Когланом и Деборой МакКензи, сотрудниками Высшей технической школы Цюриха. Ученые составили математическую модель глобальной экономики, и им впервые удалось проследить связь корпораций с их дочерними и аффилированными структурами.
Они сделали выборку по трем миллионам инвесторов и компаний, выделили более 43 тысяч корпораций, выжали из них 1318 корпораций, это ядро, и посмотрели, как связаны корпорации со своими дочками. Кроме того, они выделили суперядро, 147 корпораций. И выяснилось, что собственность этих корпораций взаимно пересекается. То есть 147 корпораций – это общая собственность, паутина, некое сверхъядро.
Распутав эту паутину из цифр и экономических отчетов, ученые впервые наглядно доказали: не президенты и премьер-министры, не европейские короли и восточные принцы, а всего несколько гигантских корпораций контролируют почти всю мировую экономику. И доходы от продажи любого товара, от шоколадного батончика в супермаркете до самолетов, газет и пароходов, сосредоточены в одних и тех же умных и натруженных руках.
Профессор политологии Джеффри Винтерс из Северо-Западного университета Иллинойса недавно опубликовал масштабное исследование, которое стало для Америки неожиданным откровением. На основе экономического анализа он доказал, что все институты государственной власти, включая Конгресс и самого президента, не имеют никакого отношения к управлению США, а значит, и большей частью планеты управляют совсем другие люди. Они очень могущественны и очень богаты.
Председатель Совета директоров компании «Нестле» Питер Брабек-Летман.
Под постоянным прицелом Америки и Евросоюза сегодня находится Украина. Случайно ли президентом этой страны стал «шоколадный миллиардер» Петр Порошенко? Очень похоже, что и здесь действует американская схема.
По версии Вашингтона, сами американцы лишь помогают установить на Украине демократический режим, а главное, хотят защитить эту страну от России. Какие же планы могущественные корпорации строят в отношении Украины? Единый европейский рынок товаров станет спасением для украинской экономики. С отменой таможенных пошлин распахнутся двери в новое светлое будущее без европейских границ. На подобные обещания не скупится нынешняя киевская власть. Однако к чему готовиться жителям Украины на самом деле?
Петр Порошенко подписал экономическую часть соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Но оказалось, что в Европе никто не ждет ни украинского сала, ни горилку. Более того, «Директива ЕС по общему каталогу сортов сельскохозяйственных видов растений» строго указывает, что именно страна сможет продавать, а что отныне подлежит запрету. Пока украинские предприниматели разбираются, что такое квоты и нетарифные барьеры, аналитики делают неутешительные прогнозы. И вот один из них: в результате долгожданного дрейфа на запад Украина лишится даже собственного хлеба!
Сейчас в это трудно поверить. Именно Украину называли житницей Советского Союза. Республика действительно была богатой и хлебородной, кормила миллионы советских граждан. А какую роль Украине отведут главы Евросоюза?
На этот вопрос отвечает заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев: «В перспективе, это своеобразная сельскохозяйственная революция, которая, в общем-то, сделает безработными миллионы и миллионы земледельцев на Украине. А вы знаете, что для украинцев свой участок земли, домик и пара вишен – это основа благосостояния. Они выдерживали все эти годы очень тяжелой экономической ситуации, потому что у них была опора на землю. Вот эта опора сейчас у них будет забираться».
Перспективы не самые радужные. Украинским фермерам придется пустить под нож все поголовье крупнорогатого скота, в этом эксперты единогласны. Европейский рынок и без того перенасыщен молочными и мясными продуктами, конкурентов никто не потерпит. С украинских полей исчезнут плантации клубники, будут вырублены вишневые сады, потому что эти товары традиционно поставляют Италия, Греция, Франция.
Дальше дело дойдет до производства знаменитых томатов и знаменитой огуречной продукции. Ведь город Нежин считается производителем стандартного, лучшего на планете, образцового огурца, но он, естественно, не по размеру, который принят в Евросоюзе.
На чем же построены эти неутешительные прогнозы экономистов? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, стоит понять, как устроен механизм распределения продуктов в Еврозоне. А устроен он очень просто, главное здесь – квоты, то есть разрешения на торговлю. Чтобы не было неразберихи, европейские чиновники договорились, кто чем торгует. Допустим, Голландия производит молоко, и производит его много. Новый член Евросоюза Польша тоже раньше производила молоко, но столько молока Европе не нужно. Что делать? Запретить Польше производить молоко, приучить пить молоко голандское и заняться чем-нибудь другим. Вопрос только, чем?
По такой логике в Греции уже уничтожены плантации хлопка, в Латвии ликвидированы все заводы по производству сахара, а Болгария лишилась своего знаменитого зеленого горошка и болгарского перца. Правило простое: если продукт на европейский рынок поставляют отцы Евросоюза – Германия, Франция, Великобритания, остальным от его производства придется отказаться даже для себя. А что делать? Кому жаловаться? Выше Евросоюза только Бог.
Изрядную изобретательность пришлось проявить даже финнам. Чтобы выдержать жесткую экономическую конкуренцию внутри Евросоюза, они стали искать новые ниши на продовольственном рынке. А что было делать? По законам Еврозоны Финляндия была вынуждена резко сократить производство традиционных видов сельхозпродукции – поголовье крупного рогатого скота и свиней. Сначала финнов выручила клюква, оказалось, что в страны Западной Европы ее никто не поставляет. С клюквой не прогадали – ягода богата витаминами и долго хранится, она быстро прижилась на европейском рынке.
Ситуацию комментирует
Николай Межевич, доктор экономических наук:
«Им сказали: “Вы не можете производить свинину в прежних объемах, потому что есть квоты по Европейскому союзу, которые такие-то для Германии, для Франции, для Бельгии, для Дании”. Финны сказали: “Хорошо, а по северному оленю у Дании какие квоты?”»
Оказалось, что квот на поставки оленины нет. Дорогой мясной деликатес благодаря финнам также оказался на европейском рынке. Однако Финляндия вступила в Евросоюз еще в 1995 году. После этого состав ЕС пополнили еще 13 стран, и они, в отличие от Украины, полноправные члены союза. Свободных ниш на продовольственном рынке Европы давно не осталось, и Украине уже дали это понять.
По новым условиям, в этом году придется сократить экспорт даже традиционно востребованных в Европе украинских товаров – снизить экспорт зерна с 3 миллионов тонн до 1 миллиона, а экспорт сахара сократить в 10 раз. При этом производителей самой Украины защищать от западных конкурентов никто не намерен.
Павел Захаров, ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований уверен:
«После того как украинский рынок будет открыт для европейских товаров, начнется банкротство украинских предприятий, которые производят неконкурентоспособную продукцию. Эти предприятия будут закрываться. Рабочие будут терять зарплаты, терять свое рабочее место, и они будут вынуждены искать какие-то другие заработки. В связи с этим, скорее всего, увеличится экономическая миграция из Украины в другие страны: в страны Европы и в Россию».
Павел Захаров – ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований. Здесь готовят аналитические прогнозы по заказу Правительства и Госструктур. Эксперт советует обратить внимание на цифры. После отмены таможенных пошлин бюджет Украины сразу же теряет гигантскую сумму. По подсчетам Еврокомиссии, это около 400 миллионов евро. А что взамен? Свои украинские товары продать не получится. На их пути европейцы возвели так называемые нетарифные барьеры: технические, фитосанитарные, экологические и прочие стандарты и нормы.
Перспектива того, что украинские производители получат взамен России долю на европейском рынке, довольно призрачная, поскольку им придется бороться с европейскими фирмами, которые там уже давно работают. Они адаптировались к местным требованиям, знают, что хотят европейские потребители. И поэтому они находятся в заведомо более выгодной ситуации, чем украинские производители.
Но это еще полбеды. Эксперты полагают, что украинские производители вряд ли смогут удержаться даже на собственном продовольственном рынке. Кому под силу конкурировать с транснациональными корпорациями? Ведь для западных гигантов Украина с ее многомиллионным населением – это просто новый рынок сбыта, и, естественно, его нужно взять под контроль.
Благотворительностью на Западе никто никогда не занимался: заплати – потом получишь продукт. А поскольку продукты питания, без которых жить просто невозможно, на Украине будут завозными, Запад будет диктовать свою политику этой стране.
Ради чего Украина жертвует своей промышленностью, сельским хозяйством, банковским сектором? Что страна получит взамен? Нынешние украинские власти говорят о подписании Соглашения об ассоциации с Евросоюзом как о большой победе. Но так ли это? Ведь Украина не стала членом ЕС. В Европарламенте решено, что только первый этап сближения займет 10 лет. А что дальше – никому не известно.
Борис Кагарлицкий, директор Института глобализации и социальных движений размышляет:
«На самом деле статус ассоциации никакого отношения к членству в Евросоюзе не имеет, это статус Боливии, Марокко, ряда других стран третьего мира. Собственно говоря, это как раз и есть тот статус, который предоставляется странам третьего мира, которые вступают в неоколониальные отношения с Брюсселем, с Единой Европой. И, по большому счету, это статус сдачи своих позиций».
Турция договор об ассоциации с тогда еще Европейским Экономическим Сообществом подписала в далеком 1963 году. Что изменилось за минувшие полвека? Даже сторонники евроинтеграции вынуждены признать – экономику Турции сегодня больше поддерживают российские туристы, чем страны ЕС.
На этот раз наряду с Украиной соглашение об ассоциации с Евросоюзом подписала и Республика Молдова. На что сможет рассчитывать эта страна? На всесоюзном, а потом и российском рынке молдавские персики, груши и виноград были очень востребованы. Но нужны ли они Евросоюзу?
Мы привыкли считать, что жить в Европе – одно удовольствие. Там и пресловутая демократия, и гражданское общество, и социальные гарантии. Стать настоящими европейцами поспешили венгры, румыны, болгары, хорваты. Но чем для них обернулись мечты о евросчастье? Почему сегодня Европейский союз все чаще называют капканом или ловушкой?
Все больше жителей Венгрии хотят, чтобы в их стране прошел референдум о выходе из ЕС. В Евросоюзе Венгрия уже 10 лет. Сельское хозяйство страны при этом фактически уничтожено. На европейский рынок венгров не пустили. От потенциальных конкурентов избавились с помощью отработанных приемов – квот на сельхозтовары и евростандартов. Венгерские аграрии потеряли и собственный рынок. Транснациональные компании заполонили прилавки дешевым мясом и молочными продуктами.
В силу географических условий Венгрия – это дунайская равнина, Панония. Это территория с гарантированными урожаями, это кукуруза, знаменитое токайское, мед, овощи, фрукты – просто агрорай. Из всего вышеперечисленного уцелело только токайское, особый сорт вина, производимый только в Венгрии, зарегистрированный и запатентованный.
Традиционное венгерское вино заняло свою нишу на европейском рынке. Вот только прибыли от его продажи не хватит для того, чтобы прокормить целое государство. К тому же в этом сегменте продовольственного рынка едва ли не самая серьезная конкуренция. Легко ли тягаться с французскими и итальянскими винами?
Зачем Евросоюз принимает в свои ряды новых членов, подписывает соглашения об интеграции? Кто им реально нужен – союзники или новые жертвы, на которых можно хорошо заработать?
С трибуны Европарламента часто звучат обещания: стран-аутсайдеров накормят, поддержат, примут в единую европейскую семью. Всем новичкам Евросоюза якобы гарантируют финансовую поддержку. При этом если Германию принято называть локомотивом ЕС, то к аутсайдерам относят все больше и больше стран. Это Греция, Португалия, Венгрия, Кипр и, конечно, «новички» – Болгария с Румынией. Но, если Евросоюз всем помогает, почему этот черный список не сокращается? Напротив, стран с уничтоженным сельским хозяйством с каждым годом становится больше.
Помимо углеводородов Украина богата еще одним ресурсом – плодородной землей. Ходят легенды о том, что во время Второй мировой немцы железнодорожными составами вывозили украинские черноземы в Германию. Уцелеет ли эта земля на этот раз? Украинский чернозем очень интересен, и в этом смысле мы можем ждать окончательного уничтожения остатков местных крестьянских, или фермерских, или даже местных предпринимательских хозяйств и захвата этого чернозема крупными западными аграрными холдингами.
Виктор Андреевич Ющенко – украинский государственный и политический деятель. Третий Президент Украины, был избран на выборах Президента Украины 26 декабря 2004 года.
Транснациональные аграрные холдинги хозяйничают на украинских землях уже не первый год. Еще при Ющенко черноземы отдали в их полное распоряжение. Мало кто знает, что на бескрайних полях сегодня сажают генно-модифицированные культуры. Каждый год на Украине собирают минимум пять миллионов тонн трансгенной кукурузы и сои.
Есть очень простой тест: если в какой-то стране много полей с трансгенными культурами, значит, там достаточно сильное американское влияние. Именно в пору Ющенко там и стали сажать трансгенные культуры.
Предыстория появления генно-модифицированных растений своими корнями уходит в недра американских химических компаний, об этом мы уже подробно говорили. С самого начала трансгенные растения продвигались как чудо-открытие, которое позволит легко накормить весь мир досыта, даже голодную Африку, и при этом все будет очень дешево.
Однако чуда за двадцать лет не произошло. Африка как голодала, так голодает. Ученые в один голос говорят, что трансгенное питание в течение ближайших десятилетий может нанести непоправимый урон человечеству, а в самой Америке все больше фермеров выступают против ГМО. Недавний международный марш протеста собрал 2 миллиона человек.
На сегодняшний день 46 миллионов акров земли по всей территории Соединенных Штатов засеяно ГМО-культурами, которые устойчивы к гербициду, также известному как глифосат. Корпорации захватывают новые и новые земли. Они разорили большую часть фермеров по всей стране.
Свой день фермер Крис Харди обычно начинает у почтового ящика, проверяет, нет ли в нем новых судебных исков от транснациональной корпорации. Фермер из Орегона выращивает обычную красную свеклу, но в семенах его урожая обнаружили ген, который был модифицирован и запатентован химической корпорацией. Фактически его обвинили в воровстве. Сам Крис убежден, что чужеродный ген попал в его семена случайно вместе с пыльцой с соседних ГМО-плантаций. Однако корпорации в таких случаях безжалостны. Они через суд заставляют фермеров уничтожать взошедшие побеги и выплачивать гигантские непосильные штрафы. Так, в США одно за другим были разорены тысячи фермерских хозяйств, а продовольственный рынок захватили аграрные корпорации.
В 2012 году «Центр по безопасности пищевых продуктов» проводил исследование и выяснил, что корпорация «Монсанто» получила до 165 миллионов долларов через суд, точнее, договорилась о досудебном регулировании с фермерами. Число таких фермеров превысило 4,5 тысячи. Люди были вынуждены платить за якобы незаконное использование запатентованных технологий и семян.
На юге штата Орегон больше 200 фермерских хозяйств выступили против транснациональных корпораций, заявив, что ГМО-поля стали прямой угрозой традиционному земледелию. Но смогут ли фермеры выдержать противостояние? Ведь пока в этой борьбе выигрывают могущественные корпорации. Сегодня на их стороне не только закон. Они применяют оружие.
Одна из корпораций – «Дюпон» – нанимала бывших участников войны в Ираке. В Канаде они врывались на фермы, разыскивали растения, выращенные из семян запатентованных корпорацией. В США корпорации делают то же самое.
На службе биотехнологических корпораций – целые отделы детективов. Они добывают образцы саженцев с разных ферм, проводят анализ. Если следы модифицированных генов будут найдены, фермер попадает в ловушку. Противники ГМО даже говорят, что детективы порой сами заражают фермерские посевы – корпорациям выгодно уничтожать конкурентов.
Не защищены и те, кто уже подписал с корпорациями официальный контракт и начал выращивать на своей земле не обычные, а ГМО-культуры. Таких фермеров заставляют каждый год покупать у корпорации новые семена. По старинке запасаться семенами от предыдущего урожая строго запрещено. Тем, кто осмелится нарушить этот запрет, грозит неминуемое банкротство – отлучение от рынка сбыта, проблемы с закупкой техники, отказы в сельхозкредитах.
Как же вышло, что фермеры США, Канады и других стран оказались на крючке корпораций? Корпорации обещали, что встроенный в геном сои или кукурузы модифицированный ген будет творить чудеса. Якобы все очень просто: растение становится устойчивым ко глифосату, а это химическое вещество избавляет от насекомых-вредителей и сорняков. Высокие урожаи гарантированы. Но что вышло на деле? Со временем сорняков на полях меньше не стало, природа оказалась мудрее.
Сейчас на территории Соединенных Штатов существует уже около 50 различных сорняков, которые сумели приспособиться к глифосату. Вот, например, сорняк амарант сегодня, вырастая, имеет стебель, окружность которого достигает размеров бейсбольного мяча. Он не погибает при использовании гербицидов.
С этой проблемой столкнулись в США, Канаде, Мексике, Аргентине. Как быть? Сыпать на поля еще больше «химии»? Или вернуться к ручной прополке? Оказалось, что новые сорняки огромных размеров легко выводят из строя сельскохозяйственную технику. Это уже практически растения-убийцы.
На полях, где растут ГМО-культуры, неожиданно появились и насекомые, хотя производители обещали, что пестициды защитят посевы от любых вредителей. Настоящим кошмаром для американских фермеров стали кукурузные корневые черви. Они мутировали, и теперь избавиться от них практически невозможно. Теперь корневой червь имеет сильный иммунитет к пестицидам и спокойно поедает кукурузу. Эти черви делают дыры в стеблях, и сильный ветер способен полностью сдуть весь урожай. Причем теперь этот червь поедает не только прикорневую часть растений, но и сами початки кукурузы. Фермерам приходится использовать все новые и новые, все более сильные пестициды, чтобы сохранить хоть какой-то урожай. То же самое происходит и с генно-модифицированным хлопком. Его поедает хлопковый долгоносик.
Кстати, высокая урожайность ГМО-культур, которую обещали, тоже не оправдалась. Но к тому моменту, когда все эти мифы были развеяны, прибыльная ГМО-индустрия охватила почти всю планету. Сегодня в Мексике трансгенными мутациями заражена фактически вся кукуруза.
Против транснациональных корпораций и распространения ГМО сегодня протестуют не только фермеры. К ним присоединились и потребители. Выяснилось, что, выбирая соевое молоко или кукурузную муку, люди покупают и дозу глифосата. Производители химикатов уверяли, что глифосат разлагается в почве за вегетационный период. Теперь ясно – продукты его разложения не менее ядовиты.
Как же действует этот смертельный механизм? Ответить на эти вопросы пока не смог ни один ученый в мире. Ясно, что ГМО-растения накапливают секрециды, гербициды, пестициды и продукты их разложения. Но только ли в яде дело?
Президент Общенациональной Ассоциации генетической безопасности Александр Баранов полагает, что процесс уничтожения жизни запускает именно искусственно встроенный в растение ген: «он отсутствовал в эволюционном процессе, и как он повлияет на генетические связи, которые уже существуют внутри генома, неизвестно. Это как вирус, который попал к вам в компьютер. Вроде все работает, а потом жесткий диск «летит».
Программа смерти, по мнению многих авторитетных ученых, запускается уже в самом начале, когда происходит внедрение модифицированного гена. Оказывается, в этот момент в геном растения попадают еще и вирусы или бактерии. Они, как объясняют специалисты, – обязательный генетический инструмент, «транспорт», на котором модифицированный ген достигает цели.
Замдиректора Института физиологии растений РАН Владимир Цыдендамбаев внимательно следит за новостями о ГМО и не пропускает ни одной научной публикации об исследованиях зарубежных коллег. В Италии обнаружили, что трасгенная кукуруза вызывает у крыс образование опухолей. Австрийское исследование показало, что у мышей изменилась формула иммуноглобулинов. А в Австралии ученые выяснили, что ГМО-корм негативно влияет на жизнеспособность свиней: «чем бы и какое бы животное ни кормили, какая бы трансгенная пища ни была, последствия примерно одни и те же. Падает продуктивность, жизнеспособность, способность к воспроизводству».
Как повлияют ГМО-продукты на здоровье людей? Неужели трансгенная еда может стать причиной исчезновения нашего вида? Результаты научных экспериментов весьма красноречивы. Животные перестают размножаться. А ученые подтверждают – данные этих исследований распространяются и на людей. Это как с тестированием лекарственных препаратов. Если работает на крысах и свиньях – также подействует и на человека.
Почему транснациональные корпорации так активно продвигают на рынке ГМО-продукты? На первый взгляд ответ кажется очевидным. Это жажда наживы. ГМО-культуры действительно приносят огромную прибыль.
Но есть версия, что промышленная биотехнология растений – это далеко не главное занятие корпораций. И не главный источник дохода. В их лабораториях сегодня создают суперсовременное генетическое оружие – вариант биологического оружия. Есть даже такая информация, что к ним подключились спецслужбы, для того чтобы использовать трансгенные растения именно как биологическое оружие.
При этом интересы биотехнологических компаний почти открыто отстаивает Вашингтон. В 2013 году Барак Обама подписал нашумевший «Закон о защите “Монсанто”». Он лишает федеральные суды возможности запрещать выращивание и продажу генно-модифицированных продуктов. Этот закон, исключает любую возможность для местных законодательных органов регулировать и контролировать производство и продажу растений и семян, содержащих ГМО. Он фактически дал химическим корпорациям то, чего они хотели.
Известно, что многие ключевые посты в Минсельхозе США и Управлении по контролю качества пищевых продуктов и медикаментов теперь занимают бывшие сотрудники биотехнологических корпораций… Откуда такая заинтересованность власти в успехе ГМО-проекта? Для чего была запущена эта «технология бесплодия»?
Современные ученые давно доказали, что с помощью еды можно влиять на геном человека. Неужели продукты питания уже превратили в оружие? Официально генетические эксперименты на людях запрещены законом. Но крупнейшие транснациональные корпорации почти не скрывают – в их лабораториях давно ведется расшифровка генома человека.
К сожалению, уже доказано, что модифицированные гены, попадая в организм, могут внедряться в ДНК любых клеток, в том числе и половых. Результатом такого генного вторжения, как правило, становится бесплодие. При этом генетическое оружие может действовать избирательно, поэтому ученые еще называют его этническим оружием. То есть одни и те же компоненты ГМО могут быть безвредны для одной нации и абсолютно убийственно воздействовать на организм другой.
Существование генетического или этнического оружия официально до сих пор не признано, его принято относить к разряду теоретических. Однако применение этого якобы несуществующего оружия все же запрещено в 1925 году Женевским протоколом, а через полвека – Конвенцией о биологическом оружии. Но доказать, что противник применил такое оружие, практически невозможно. Для этого понадобятся образцы модифицированного гена-убийцы. В обычных же лабораториях можно распознать лишь распространенные в сельском хозяйстве трансгенные культуры. И то далеко не все.
Принято считать, что Россия пока не поддается натиску ГМО-индустрии. Федеральный закон запрещает производство ГМО-продуктов на территории нашей страны. В магазинах на упаковках можно увидеть знак «Без ГМО», а некоторые российские законодатели даже предлагают ужесточить наказание за нарушение законов о ГМО – приравнять такие нарушения к терроризму…
Но как обстоят дела на самом деле? Действительно ли россияне защищены от генно-модифицированной еды? Или это лишь попытка нас успокоить? Тревожную информацию сообщает президент общенациональной ассоциации генетической безопасности Елена Шаройкина: «Мы находили ГМО в детском питании, в продуктах мясопереработки. Продукты с содержанием ГМО на российских прилавках, безусловно, есть. Это может быть чистый картофель, то, что может содержать в себе сою, консервы. Поэтому, ГМО, в общем-то, достаточно обширно может присутствовать в каждом из нас».
Сложнее всего от ГМО будет защитить регионы, которые соседствуют с Украиной. Пыльца ГМО-кукурузы или, к примеру, сои может оказаться на наших полях. Турецкие ученые в ходе исследования обнаружили, что такая пыльца поднимается над землей на высоту трех километров. Биологи признают, что неконтролируемое опыление остановить невозможно. В Россию генные вставки вместе с пыльцой могут принести ветер и насекомые.
Как только генетически модифицированные растения появляются в открытом грунте, считайте, что вы выпустили джинна из бутылки. Загнать его обратно – дело достаточно сложное, если вообще возможное, потому что пыльца растений, которые ветроопыляемы, летит достаточно далеко – километров на 10, в зависимости от силы ветра.
На уроках истории всем нам рассказывали, что времена колониальных империй давно прошли. И, казалось бы, метрополии действительно предоставили суверенитет бывшим вассалам. Но что изменилось за последние столетия? Великобритания, Франция, Германия, Испания и основанные переселенцами из этих стран Соединенные Штаты Америки по-прежнему в числе ведущих мировых держав. А дешевая рабочая сила и бескрайние плантации – на территории так называемых союзников. Или… новых колоний?
И все-таки, есть ли у мира шанс выжить, обойтись без войн, торговых санкций и взаимного уничтожения друг друга? Есть, утверждают ученые, и это не просто благие мечты добрых людей, а суровая необходимость. Нельзя не заметить, как стремительно меняется планета, на которой мы живем, как меняется климат, как опасно тают ледники и масштабные природные бедствия обрушиваются то на одно государство, то на другое, вне зависимости от принадлежности к Евросоюзу, блоку НАТО или Союзу ближневосточных экспортеров. Это если еще не брать во внимание запас мирового ядерного оружия, которое ядерные державы, чуть что, начинают любовно поглаживать за пазухой. Земля наш общий дом. И если мы, объединив усилия, не сможем противостоять надвигающимся катаклизмам, которые случались на нашей планете не раз, то вымрем как мамонты. Все! И наплевать будет новым обитателям, что с нами случилось…
P. S. Тут по поводу живучести России в условиях санкций разные прогнозы рисуются, но эмоционально – общее настроение такое, что без иностранных кредитов российская экономика загнется, надо только пару месяцев подождать. В общем, на фоне таких ожиданий настроение у главного нашего доброжелателя – украинских властей, даже несмотря на их преддефолтное состояние, – приподнятое. Но вот на днях авторитетный немецкий журнал «Бильд ам Зонтаг» со ссылкой на разведслужбу страны БНД опубликовал сенсационную информацию. Оказывается, пишет еженедельник, денежные резервы России на сегодняшний день при всех потерях от падения цен на нефть и санкций составляют 619 миллиардов, то есть как минимум на двести миллиардов долларов больше, чем все предполагали. А при крайне низком уровне госдолга – всего 13 процентов – российская экономика в условиях самых жестких санкций вообще может существовать сколько угодно, сокрушенно пишет немецкий еженедельник. Выходит, зря санкции вводили. Им – то есть нам – все равно. Ну а что русскому все равно, то немцу – вы сами знаете как.
Назад: Глава 9. Пищевой терроризм
Дальше: Заключение
