Плоть. Урок тридцать второй
Тема этого урока органично вытекает из предыдущего, поскольку плоть наша на 60 % состоит из воды. И еще напрямую связана с двуполым устройством мира, поскольку само слово плоть, в первую очередь, подразумевает вместилище своей второй половины — души, бесплотной, умозрительной, однако реально существующей субстанции.
Язык отобразил множество состояний этих двух взаимосвязанных начал не только в человеке, но и в предметах неодушевленных. Например, плоть — твердое зерно и полова, легкая, невесомая высохшая кожица, которая отлетает при отвеивании урожая. Разумеется, полова — не душа, однако очень важная деталь: это, по сути, плацента, плоть, в которой зачалось, развилось и созрело зерно. То есть какое-то время являлась вместилищем души растения — его семени. И не случайно полова M плоть созвучны, ибо имеют одну корневую основу. Отсюда же возникло слово полоть — отвевать полову (полоть сорняки на грядке — вторичное использование слова). Однако же язык с помощью единственного знака О сохранил их физическое различие и смысл, тогда как в плоти он естественным образом утратился (само слово за счет этого будто уплотнилось, обрело значительный удельный вес), и добавился характеризующий твердость и, собственно, плотность знак Т. Весомая часть материи плоть (семя, душа) и легкая, невесомая полова (шелуха, тело) в данном случае поменялись местами по физическим мотивам, но смысл остался прежним. Из семени родится новое растение, полова уйдет в почву как удобрение.
Кстати, от слова полова произошло русское название кочевых племен — половцы, досаждавшие Киевской Руси: скифское общество обмолотилось, словно сноп ржи. Зерном стали те, кто жил оседло, обрел государственность и все соответствующие институты, а кочевая полова, самая легкая часть, отлетела, смешалась в степи с тюркскими племенами и промышлять стала набегами на своих огосударствленных и оседлых братьев.
Столь тонкие нюансы, заложенные, казалось бы, в простых словах, поражают своим изяществом, точностью и глубинным, философским, осмыслением положения вещей в мире. Что, собственно, и составляет образовательный потенциал Дара Речи.
Звук О, кроме певучести, часто служит неким регулятором смысловых значений слов, внедряясь или, напротив, исчезая, он вносит оттенки, а то и вовсе меняет краску, суть. Русский язык так труден для иностранцев по той причине, что его нельзя изучать просто как информативно-коммуникационную систему, каковым, например, стал английский. Это обстоятельство приводит многих моих соотечественников в негодование и даже вызывает раздражение: мол, чужестранный язык начинает заполонять даже бытовое информационное пространство. Меня же, напротив, это ничуть не смущает, поскольку твердо убежден: наш Дар Речи — явление мировоззренческое, сакральное и практически недоступное для человека, рожденного в иноязычной среде. Мы-то можем выучить хоть английский, хоть каковский, но вот англичанину русский, да еще, к примеру, с вятским или сибирским старожильческим диалектом — никогда. Так что, даже если половина населения планеты заговорит понашенски, это ровным счетом ничего не значит, ибо Дар Речи питает нас одновременно с молоком матери. Или даже еще раньше, в ее плоти.
Как и все ключевые слова, слово плоть развилось в могучее древо, образовало сотни ответвлений и вошло во все сферы жизни. Ему обязана профессия плотника, который сплачивает бревна, и получается дом; ткачиха, сплачивая отдельные нити, ткет полотно, из которого швея шьет платье или плат, вешая их потом в платяной шкаф, физики, химики и астрономы измеряют плотность веществ и планет, зоологии поделили животный мир на плотоядных и травоядных, церковники, осуждая плотский грех, однако же сами состоят из крови и плоти. Юрий Лоза, однажды связав из песен и слов свой плот, плывет на нем по жизни много лет и радует слух. В общем, все, чего бы ни коснулись наши глаза, руки или разум, состоит из плоти.
Однако при этом синоним этого слова, по сути, один — тело, который, в свою очередь, получил самое широкое применение: от человеческого тела до рудного и космического — вся Вселенная заполнена телами
Но мы остановимся на человеческом, ибо оно включает в себя космос.
И начнем с головы, с той части тела, которая к небу всегда ближе, хотя народная мудрость гласит: дескать, выше пупка не прыгнешь. Но о пупке мы поговорим позже, а пока о самом главном, что есть на голове, — о темени, или родничке, как еще его называют, и небезосновательно. Мы помним и повторяем выражения «ему втемяшилось в голову» или «не хватает тяму», а поэт даже сказал: «Мужик, что бык, втемяшиться в башку такая блажь…».
В самом слове голова мы сталкиваемся с тем редким для Дара Речи случаем, когда знак О не приобретен вследствие «фонетической трансформации» (эти слова на зубах скрипят, как битое стекло), а напротив, в некоторых случаях его утратил: например, в словах глава, главный, заглавный. Однако при этом смысл не изменился, ибо знак огня Г никуда не исчез и в любом случае означает либо ГА, либо первоначальное ГО. А что это такое, вы помните из урока «Гои» — благо, солнечное семя. Семя и темя опять же не случайное созвучие: темя, темечко — приемник семени ГО.
Как известно, нормальный, доношенный младенец рождается с одним открытым темечком, и хотя физиологи уверяют, что кости черепа у новорожденного не сращенные для того, чтобы головка могла сжаться и легче пройти родовые пути, — в этом есть смысл, ибо природа гармонична. Однако тут усматривается не только «технологическая» составляющая. Открытый родничок — это открытый приемник солнечного семени, который, опять же при нормальном раскладе, существует в течение первых полутора двух лет жизни (не путать с «чакрами»). В тот период, когда ребенок получает максимум информации о мире, в том числе овладевает Даром Речи, но в более одностороннем порядке, ибо развитие речевого аппарата несколько отстает от понятийного. Поэтому подросшее дитя уже все понимает, мыслит, фантазирует, но говорит еще мало, неуверенно, чаще используя свой тарабарский язык (лепет), в котором угадывается древнейший, слоговый. Понаблюдайте и послушайте, что и как лепечут дети в ясельной группе, когда играют сами но себе, без участия воспитателей. Мы их не понимаем, а они друг друга — легко! Это как влюбленные, находящиеся под чарами чувств.
Итак, первый слогокорень ГО в сочетании уже со знакомым с первого урока ЛОВ дает ясную картину, что же такое голова. Или глава — суть практически не изменяется. Поэтому ребенка часто и называют ангелочком, ибо он напрямую, без всякого труда ловит благо. Независимо от того, в какую панамку вы его нарядили и как далеко спрятали от солнца.
Но вместе с зарастанием родничка начинают отрастать молочные клыки (о зубах мы еще поговорим), и при более внимательном наблюдении можно заметить, как меняется характер вашего чада. Ребенок начинает задавать вопросов на порядок больше, чем раньше, и это не результат его повышающегося любопытства; это прекращение работы высшего, природного приемника информации. Если есть какие-либо отклонения от временной нормы (зарастание родничка — рост клыков), то надо держать ухо востро. И об этом знали еще наши бабушки: либо ребенок будет олигофреном, либо аутичным. Правда, они слов таких не употребляли и называли просто и ласково: дурачок или юродивый.
На этом уроке я постараюсь рассмотреть все внешние, видимые части плоти (члены), оставив скрытые от глаза органы для другого. Голова на человеческом теле имеет несколько «обособленный» характер, являясь самостоятельным вместилищем самой нежной, уникальной и таинственной части — мозга. Все вместилища органов жизнедеятельности называются полостями — грудная, сердечная, брюшная, тазовая, однако к голове такое определение хоть и применимо (полость черепа), но с большой натяжкой. Логика анатомии понятна, если есть пустота, то это полость. Однако назвать так вместилище мозга, а сам мозг просто органом несправедливо, ибо это единственный самодостаточный, не продублированный и однополый, то есть цельный механизм в нашей плоти, несмотря на разные полушария. Спинной, костный мозг, нервная система, органы слуха и зрения — его продолжение. Кроме того, связующая голову с туловищем часть тела носит свое название — шея или выя, подчеркивая тем самым ее, головы, обособленность. Поэтому, говоря о ней, мы говорим не о черепной коробке, прежде всего о мозге.
Голова, как известно, управленческий аппарат всего организма в целом. В том числе ей принадлежит руководство процессами, как подвластными воле человека, вызывая плотские чувства (голода, жажды), так и полностью автономными, неконтролируемыми (дыхание, сердцебиение, чувство любви, материнское зачатие). Голову мы носим, как высший дар (откуда и пошло выражение «не сносить головы»), обряжаем ее в опознавательный для окружающих и украшенный головной убор, венчаем венцом (царским, свадебным, цветочным), холим и лелеем более всех других членов тела. Бесплотная душа неуловима, поэтому голова противника — главный трофей, квинтэссенция всей плоти, отчего в мифологии многих народов мира непременно есть сюжет о ее культовом отсечении, выставлении на позор (на колья), использовании головы как атрибута черной магии, изготовлении ритуальных чаш и т. а От последнего явно несет каннибализмом, и Дар Речи зафиксировал это в словах кощунство и пакость (питье из кости), тем самым подчеркивая мерзость, неприемлемость таких обычаев. Кстати, мерзость — смерть огня, мертвечина.
Исконно славянское слово мозг существует в Даре Речи, чаще выражая множественное число — мозги, поскольку он, мозг, един в трех лицах: головной, спинной и костный. Его разделение условно, и это чисто медицинская тема. Мы же говорим «я себе уже мозги набекрень свернул» или «мозгов не хватает», «пораскинь мозгами». В тех же случаях, когда говорят о разумности, уме, интеллекте, и расхожие фразы звучат иначе: «… головой надо думать», «… а голова на что?», «… ну, ты голова!». В единственном числе слово мозг чаще употребляется, если речь идет о конкретной его части. Но наши предки вообще его не делили и отлично знали назначение каждой: хребтовый, к примеру, назывался становой, жилой, поскольку он отвечает за движение всего тела, стана, а костный, отвечающий за кроветворение, мозжа или можжа (отсюда слово мозжит, можжит — жгучая боль в костях). Только вслушайтесь, сколько огня в этом слове?!
Теперь риторический вопрос: каким образом, не имея примитивного микроскопа, даже увеличительного стекла, люди изучили и проникли в тайну мозга? Чтобы точно дать название каждой части, вложив информацию в сами термины? Как они догадались, что человек думает головой, головным мозгом, двигает руками и ногами благодаря спинному, а костный — это не только накопитель энергии, в том числе радиации, но и, прежде всего, кухня по приготовлению крови? Которая потом огнем разливается по всему организму и поддерживает ток жизни? В том числе переносит из костного мозга стволовые клетки, дабы заштопать брешь, если что-то в организме порвалось?
А ведь наши «необразованные» пращуры мединститутов не заканчивали, нейропсихологии, биохимии и микробиологии не знали. Зато, вооруженные последними достижениями науки и медтехники, нынешние ученые рассмотрели наши мозги и назвали одну часть серым веществом, другую — белым. Но это уже больше вопрос убогости фантазии и серости мышления.
Значение слова мозг, мозги весьма выразительно, как и собственно голова-, слогокорень ЗГИ, ЗГА уже нам известен и означает огонь, свет, в частности его суперконцентрат — искру, луч (не видно ни зги). Архаичный слогокорень МО можно так же легко раскрыть, если вспомнить ключевые слова, где он «самовыражается»: мощь, могучий, могущественный (даже слово могила — буквально захоронение богатыря, курган). То есть это сила, могущество, и в итоге получается: мозг — могущественный свет, огонь, луч, питаемый энергией ГО. И потому у нас на плечах — светлая голова, если вкусила этой энергии, или чумная от ее недостатка, чугунная.
Но, какой бы ни была голова, ее в любом случае приходится носить на шее, то есть на вые. Выя — буквально несущая тягло, и отсюда произошло слово вытягиватъ, состоящее из выти и тягла. Выть — тянуть, тащить: вытный канат у бурлаков, в который впряжешься через постромку и станешь быть от тоски и напряжения. Кроме того, вытный, витый, витой, скрученный, отсюда еще одно значение выи — крутить, поворачивать. Потому и возникли слова въять, вьюга, виться, крутиться.
Голова — тягло для выи, самой уязвимой и мало защищенной части человеческой плоти. Когда «общечеловеческий» разум стал угасать и жизнь перестала цениться как дарованное правью благо, выя (шея) стала заманчивой частью тела для палачей, вытной веревки и топора. Мир- то развивался от сложного к простому, от могущественного света и огня к серому веществу…
Следующая после головы важнейшая часть тела — туловище, или тулово, название явно архаичное. В самом его звучании сокрыто некое пренебрежительное отношение, даже презрение. Надеюсь, вы уже выловили взором и разумом слогокорень ЛОВ, как и в слове голова, говорящий сам за себя. Но вот над ТУ пришлось бы поломать голову, коль не знать, что ту лить — это прятать, скрывать, утаивать. Ту лица — колчан, где хранят и носят стрелы, город Тула — буквально таящая семя, а Тура — солнце. Самый крупный, исчезнувший ныне бык тур — похититель светила или, напротив, его космогонический хранитель. Райцентр Тужа в Кировской области — буквально таящая огонь, а фамилия Туполев — затаенное поле. Слово туман и вовсе говорящее — манящий скрыться, исчезнуть. Притулиться вы уже раскроете сами, впрочем, как и сутулый.
Итак, тулово — таилище улова, добычи, иначе чрево, требуха, о которой речь пойдет на уроке, посвященном внутренним органам. Если голова — предмет космический, то туловище — земной, поэтому не содержит и намеков на знаки огня. К туловищу примыкают конечности. То есть, как и в случае с мозгами, их можно рассматривать как одно целое, поскольку конечности — это продолжение тела. Руки и ноги не имеют полостей (исключая полости трубчатых костей, заполненных мозгом), они мощные, но сути, монолитные, и предназначены для передвижения и обслуживания собственно туловища, которое все время голодное, просит топлива — еды. Туловище прячет в себя продукты, что с помощью головы добудут руки и ноги, и все время жалуется на неудобство, требует тепла, мягкой постели, отдыха, лечения. Голова тоже болит, но чаще от того, что употребило или не употребило тулово, не посоветовавшись с высшим начальством.
Зато совершенно иначе, с благородством, звучит синоним — стан, поскольку вбирает в себя не только орган потребления и переваривания добытой на охоте пищи, а более всего достойную подставку для ношения Ее Величества Головы. Если человек статный, то и выя у него прямая, и голову несет гордо, высоко, и взор у него соответствующий. Но если сутулый, сгорбленный, горбатый, угнетенный (от слова гнет), то и голова у него находится в соответствующем положении.
Стан, прежде всего, подразумевает гармонично развитый костяк и мышечную ткань, игнорируя брюхо — принадлежность людей тучных, голова коих является неким дополнением к тулову. Шея и голова у них фактически сливаются в одну плоть. Чаще всего тучность — неумеренный, неконтролируемый аппетит, служение мамоне, туловищу, и царица всей плоти человеческой у них тотчас становится придатком к требухе. Обратите внимание на воплощенную американскую мечту! Более 20 лет назад, впервые оказавшись в США, я увидел на улицах молодых девушек, у которых тучность сожрала даже приметы возраста: этакие ходячие бесформенные тулова на толстенных ляжках, обряженных в шорты и майки. Причем одинаково, независимо от цвета кожи. У нас в стране люди тогда еще были статными, фигуристыми, спортивными, особенно женский пол. И я спросил у переводчика: «Где же те красивые американки, коих мы видим на экране?». Ответ был честным и соответствующим: «А они все в Голливуде! Мы же должны показывать миру американскую мечту».
Тут я и понял: американская мечта — это похудание, приобретение хотя бы внешнего образа человеческого.
Но когда есть такой образ, то к стану посредством рамо, плечей, крепятся верхние конечности, руки. Правая — десница, десная, потому и правая, к светлой права относящаяся, дневная. Левая — шуйца, другая «пола времени»: шуя — ночь, тьма, потушенный огонь. Тушить — умервщлять, прятать огонь, отсюда возникло слово — туша, труп, мертвое тело животного. Тужить, жить с тугой, тайной печалью. Но само слово печаль вовсе не означает горе либо падение надежд от жизненных трудностей, отчаяние (жить всегда трудно); жить в печали — это жить в заботе, печься о близких своих, о земле, о доме, но все-таки жить. «Жить — не тужить» — это недостижимая, неизбывная мечта, понимаемая ныне как этакое беззаботное существование. Если человек ни о чем не печалуется, как говорили еще недавно, гнать его надо из общества поганой метлой. То есть туга, печаль — это нормальное состояние жизни участливого, неравнодушного, заботливого, живого человека, пока смерть его не потушила, не задула трепещущий на ветру огонек. Меняется один звук, Ж на Ш, и полностью меняется суть. Слова жуть и шуть фактически однокоренные, но с разным, противоположным, смыслом. Жутко — страшно (перед огненной стихией), шутка — смешно, поэтому М. Задорнов прав: когда смешно, тогда не страшно.
И, наконец, нижние конечности, ноги — важнейшая деталь плоти, соединяющая человека с землей и одновременно несущая, двигающая все тело целиком. Поэтому и название ноги, нога: НО, НЯ, НЫ — я, мой, мне, меня, буквально двигающие меня (ГА — движение). Кисти рук, в частности ладони, и поверхность стоп ног — это в буквальном смысле открытая часть мозгов: нервные окончания напрямую связаны со всеми его областями. Под вопросом остается обоняние, однако и тут есть возможности определять запах по ассоциативному ряду. Говорят, можно оттренировать способность через осязание определять запахи.
К подобным экспериментам я отношусь прохладно, считаю, без особой нужды не следует искушать и так перегруженное подсознание, особенно у современного человека, от условий существования получающее некое раздвоение. Мы думаем и делаем одно (чаще по принуждению), но подсознательно стремимся совсем к другому и жить хотим вообще по третьему сценарию. Отсюда возникают все модные ныне болезни психики: вялотекущая, неосознанная неудовлетворенность, чувство несамореализованности, депрессия, пессимизм и патологический, циничный нигилизм. Кстати, два последних не признак большого ума — симптомы деградации личности. Нужно ли усугублять это «лишними», неприменимыми практиками? Особого толку не будет, только мозги свернете набекрень.
Если жизнь прижмет, необходимые способности возникнут сами и без особого напряжения. Когда я заблудился в пещерах, за первые несколько суток разбил себе все — голову, лицо, руки, колени и голени. Кто бывал в диких карстовых пещерах, тот знает, как это — передвигаться на ощупь в абсолютной тьме, по конусной подошве в завалах, с неведомой кровлей. Фонарик сдох, скоро истерся и кремень в зажигалке (кстати, искры освещают хоть на мгновение, но ярко). Потом как-то само собой начал чуять все преграды впереди, просто шел с вытянутыми вперед руками и будто щупал ногами пространство. Но, как только начинал задумываться, почему это так происходит, либо привыкал и вел себя самоуверенно, мгновенно терял «зрение». Надо
было ни о чем не думать и все время «прислушиваться» к своим рукам и, главное, к ногам.
И только раз эти «глаза» подвели по причине того, что нетолстый сталактит угодил между рук и я с размаху треснулся лбом о конец каменной сосульки — искры полетели. Думал, третий глаз открылся, и теперь эта способность у меня навсегда, но в пещерах я ослеп (панувеит), полтора месяца был полностью незрячим. И даже по прямым коридорам клиники ходил с опаской, спотыкался, держался за стенки.
Однако совершенно уверен: случись острая необходимость, и все опять повторится.
Потому что тогда включатся 97 % «пустых», якобы не задействованных клеток мозга, позволяющих видеть не только глазами…
