Платов поражает французов на Ковенской дороге
Согласно с сим граф Платов, следуя мимо города Вильны прямо на Ковенскую дорогу, занял оную со всеми казачьими, Ольвиопольским гусарским и драгунскими: Житомирским и Арзамасским полками.
Дав пройти первой неприятельской колонне, граф Платов приказал графу Орлову-Денисову с нею открыть перестрелку, и в то же время велел генерал-майору Рахманову с правого нашего фланга, генерал-майору Дехтяреву с Ольвиопольским гусарским и двумя драгунскими полками с центра, а генерал-майорам Иловайскому 5-му и Кутейникову 2-му, и Атаманскому своему полку под командою князя Касаткина-Ростовского с левого стремительно ударить, действуя сильно из орудий, коими командовал полковник князь Кудашев, чем колонна разорвана была надвое и совершенно истреблена. Потом приказал графу Орлову обойти в тыл неприятеля, отделив отряды в его фланги, и тем не допустил его до горы Понары; большие колонны были совершенно смешаны искусным огнем артиллерии и потом истреблены.
В сем деле взято в плен у неприятеля: генерал Соран, 30 штаб– и обер-офицеров и более 1000 нижних чинов; при самой горе отбито 28 пушек и столько же зарядных ящиков; весь обоз, состоявший во множестве экипажей, достался в руки победителей.
С нашей стороны урон неважен, кроме того, что тяжело ранены полковник Иловайский 11 – й и полковник Бибиков.
Фельдмаршал Кутузов в Вильне
Наконец 29 ноября в 6 часов вечера главнокомандующий всеми российскими армиями генерал-фельдмаршал князь Голенищев-Кутузов-Смоленский прибыл в город Вильну и занялся средствами к приведению всего в известность и устройство. Комендант главной его квартиры Ставраков вместе с генерал-майором Безродным собрали в городе в разных магазинах ржи четырнадцать тысяч четвертей, сухарей и муки пять тысяч четвертей, сорок одну пушку, множество понтонов, шанцевых инструментов, великие запасы мундиров, ружей, сум, седел, шинелей, киверов и прочих комиссариатских вещей. Пленных найдено: семь генералов – Вивье, Гюссе, Норман, Гюльо, Ле Февр, Ивановский и Заиончик, офицеров 242, рядовых 9517 и больных в госпиталях 5139 человек. Сверх сего в окрестностях Вильны собралось множество пленных и немало магазинов, пушек, обозов и прочего.
Изгнание французов из Ковно, Юрбурга и Гродно
Между тем как генерал Тормасов в первых числах декабря 4-го, 6-го и 8-го с корпусами занимал уезды: Виленский, Лауский, Ошмянский и Вилькомирский, имел чрез генерал-адъютанта Васильчикова наблюдение за австрийцами у местечка Белицы, где теснил их с одной стороны граф Ожаровский, а с другой угрожал им корпус под командою генерал-майора Тучкова 2-го.
Генерал граф Платов, сообразно с волею главнокомандующего, продолжая преследовать неприятеля, прибыл к городу Ковно. Неприятель, соединяясь с войсками, находившимися в городе, обведенном ретраншементом с редутами на высотах, упорно держался, открыв сильный огонь. Канонада продолжалась с обеих сторон до самого вечера. В сие время граф Платов приказал Донским полкам, перейдя реку Немень по льду, угрожать неприятелю с левой стороны реки и тем принудить его к скорейшему оставлению города или к сдаче. Пред вечером две колонны пехоты одна за другой выступили из города; но лишь успели перейти реку, как казаки стремительно на них ударили в дротики и рассеяли их, положив довольное число на месте. Одна часть оных бросилась вниз по реке к Тильзиту, а другая – по дороге на Вильковийск, будучи преследуемы казаками.
В сем деле убит один французский генерал, с первоклассным орденом Почетного легиона. По занятии 3 декабря города Ковно взято в плен 80 штаб– и обер-офицеров и более 500 нижних чинов, кроме множества больных, находившихся в госпиталях, и 3 знамя.
Всего же в продолжение трехдневного преследования неприятеля от города Вильны до Ковно и при поражении его за Неменем взято в плен более 5000 человек и 21 пушка; в городе же взято артиллерийских ящиков с зарядами во всей целости 779, а в магазинах до 3000 четвертей ржи овса, горячего вина 170 бочек, в Католицкой церкви 30000 новых ружей со штыками, а в цейхгаузе найдено оных толикое же число обгорелых.
Декабря 5 граф Витгенштейн, равно теснивший французов от Вильны к Ковно, отрядом своим занял пограничный город Юрбург и взял в плен множество неприятелей; а 8 декабря и город Гродно занят был партией под командою полковника Давыдова. Взяты неприятельские магазины и лазареты; здесь освобождено российских раненых, бывших в плену, 14 офицеров и 467 рядовых, а неприятельских взято в плен 661 человек.
Вступление российской гвардии в Вильну
Спустя шесть дней после занятия Вильны, лейб-гвардии конный и кавалергардский, и все пехотные полки вступили в сей город. Его Императорское Высочество Цесаревич и Великий Князь Константин Павлович сам изволил командовать ими, проходя мимо фельдмаршала князя Смоленского, троекратное восклицание российских воинов: «Ура!» – возвестило радость каждого из них. Все войска лейб-гвардии расположились в городе, в предместьях и в окрестностях оного на контонир-квартирах.
Повеления князя Кутузова очистить пределы России от неприятелей, граф Ожаровский отбивает пленных
Во время самого вступления гвардии в город Вильну князь Кутузов получил от графа Ожаровского рапорт, что он отбил у австрийцев на Гродненской дороге российских пленных, 4 офицеров, 5 унтер-офицеров и 42 рядовых.
Он предписал ему, не прерывая движения по Гродненской дороге, отправиться самому с казаками к Белостоку; генералу же Сакену, находившемуся в окрестностях Пинска, в сие время приказал фельдмаршал следовать на Слоним, начиная правым флангом от Ковли и Колок, а левым от Любомля, между тем как адмирал Чичагов, перейдя реку Немень, должен был открыть дорогу к Вильковийску, где, соединяясь с войсками графа Платова, надлежало им очистить от неприятеля все пространство от границы до означенной линии, в чем сии славные полководцы совершенно и успели.
Признательность виленских жителей к князю Кутузову
Итак, участь города Вильны решилась. В течение полугодичного времени совершился вторичный переворот в состоянии жителей его. Они увидели существенную разницу между обоими правительствами, как благотворным российским, так и насильственным французским. При вступлении князя Кутузова-Смоленского дан был на виленском театре спектакль, в котором представлена была опера «Добрый Пан». Заключение сего спектакля, который почтен был присутствием главнокомандующего, ознаменовано торжественною признательностию виленских жителей к знаменитому полководцу, избавившему их от неистовствующих врагов.
Для сего выставлена была в театре прозрачная картина с изображением победоносного фельдмаршала и с надписью: «Избавителю Отечества». Над сим изображением виден был парящий орел, который держал вензелевое имя Императора Александра. Петые при сей великолепной сцене стихи приняты были князем Смоленским с живейшим удовольствием, а всею публикою с громкими рукоплесканиями.
Глава IX
Прибытие Государя Императора в Вильну
Между тем как победоносное российское воинство, предводимое мудрым и достойным своим полководцем, князем Голенищевым-Кутузовым-Смоленским, поражая и истребляя врагов своего Отечества, торжествовало повсюду, к довершению всеобщей радости, 10 числа декабря Его Величество Государь Император Александр I изволил прибыть в город Вильну в вожделенном здравии.
Не можно описать чувствований восторга, которые преисполняли каждого из храбрых его воинов при воззрении паки на возлюбленного своего монарха и Отца. За семьдесят верст от города Его Величество встречен был Полевым инспектором почт у местечка Михалишек, а на последней станции в деревне Язве встретил и препроводил его до города полковник Чернозубов с казачьим полком. Человеколюбивейший из владык земных въехал в город при радостных восклицаниях стекшегося со всех мест народа, и Виленским Еврейским Обществом, вышедшим к нему навстречу с хлебом и солью, и провозглашавшими: «Да здравствует Великий Государь Александр I!» При въезде в самый город в пятом часу пополудни Его Величество встречен был генерал-лейтенантом Эртелем и генерал-майором Ставраковым. Наконец у самого дворца встретил Его Величество генерал-фельдмаршал князь Кутузов-Смоленский со всем генералитетом.
Пребывание Государя Императора в Вильне
Настал наконец день рождения Богоподобного Александра, день, незабвенный в летописях мира. Декабря 12-е число ознаменовано блистательнейшим образом. Его Императорское Величество, находясь в сие время в городе Вильне, изволил присутствовать на Вахтпараде и во дворце принимал поздравления от военных и гражданских чиновников. Во время шествования его в церковь к слушанию Божественной Литургии стояло пред дворцом Виленское Общество с городскими значками, при наклонении коих граждане кричали: «Ура!».
Кутузов жалуется кавалером ордена святого Георгия I степени
После совершения Божественной Литургии признательный монарх, пришед со всею своею свитою к генерал-фельдмаршалу князю Голенищеву-Кутузову-Смоленскому, изволил пожаловать его за столь знаменитые подвиги кавалером военного ордена святого Великомученика и Победоносца Георгия I степени, благодаря его пред лицом всего воинства за избавление Отечества. В сей же самый день подписан достопамятный Манифест о милосердом прощении жителей прежде Польских, ныне же Российских областей.
Высочайший манифест о милосердном прощении жителей прежде бывших Польских, ныне же Российских областей
«Божиею Милостию!
Мы, Александр Первый, Император и Самодержец Всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всенародно:
В настоящую ныне с французами войну главная часть жителей в прежде бывших Польских, ныне же Российских областях и округах, пребыли Нам верны; почему и разделяют со всеми Нашими верноподданными Нашу признательность и благоволение. Но другие различными образами навлекли на себя праведный Наш гнев: одни по вступлении неприятеля в пределы Нашей Империи, устрашась насилия и принуждения или мечтая спасти имущества свои от разорения и грабительства, вступали в налагаемые от него звания и должности. Другие, которых число меньше, но преступления несравненно больше, пристали еще прежде нашествия на их земли к стране чуждого для них пришельца и, подъемля вместе с ним оружие против Нас, восхотели лучше быть постыдными его рабами, нежели Нашими верноподданными. Сих последних долженствовал бы наказать меч Правосудия; но, видя излившийся на них гнев Божий, поразивший их вместе с теми, которых владычеству они вероломно покорились, и, уступая вопиющему в Нас гласу милосердия и жалости, объявляем Наше Всемилостивейшее общее и частное прощение, предав все прошедшее вечному забвению и глубокому молчанию, и запрещая впредь чинить какое-либо по делам сим притязание или изыскание, в полной уверенности, что сии отпавшие от Нас почувствуют кротость сих с ними поступков, и чрез два месяца от сего числа возвратятся в свои области. Когда же и после сего останется кто из них в службе Наших неприятелей, не желая воспользоваться сею Нашею милостию и продолжая и после прощения пребывать в том же преступлении, таковых, яко совершенных отступников, Россия не примет уже в свои недра, и все имущества их будут конфискованы. Пленные, взятые с оружием в руках, хотя не изъемлются из сего всеобщего прощения, но без нарушения справедливости не можем Мы последовать движениям Нашего сердца, поколе плен их разрешится окончанием настоящей войны. Впрочем и они в свое время вступят в право сего Нашего всем и каждому прощения. Тако да участвует всяк во всеобщей радости о совершенном истреблении и разрушении сил всенародных врагов и да приносит с неугнетенным сердцем чистейшее Всевышнему благодарение! Между тем надеемся, что сие Наше чадолюбивое и по единому подвигу милосердия соделанное прощение приведет в чистосердечное раскаяние виновных и всем вообще областей сих жителям докажет, что они, яко народ издревле единоязычный и единоплеменный с россиянами, нигде и никогда не могут быть толико счастливы и безопасны, как в совершенном во едино тело слиянии с могущественною и великодушною Россиею.
На подлинном подписано собственною Его Императорского Величества рукою так:
Александр
Вильна. Декабря 12, 1812 года»
Торжество в Вильне
В сей день давал стол для Его Величества Государя Императора главнокомандующий всеми Российскими армиями генерал-фельдмаршал князь Кутузов-Смоленский. Во время стола производилась пушечная пальба и по всему городу раздавались радостные восклицания: «Ура!». В сей торжественный день жители Вильны, как бы в праздник Светлого Воскресения Христова, обнимали друг друга и изъявляли душевную свою радость. Ввечеру празднество сие ознаменовано было иллюминациями, из коих отличного примечания достойною казалась поставленная у Ратуши, где представлено было изображение Минервы, стоящей с мечом на семиглавном змее и изгоняющей врагов: пред нею парящий двуглавый орел, а вверху сияющее вензелевое имя Александра I. В театре пред окончанием спектакля выставлена была прозрачная картина с изображением Его Величества, пред которым счастливый народ, воспевая торжественную песнь, в сердечном умилении изъяснял чувствования благодарности за избавление Литовского края от нашествия неприятелей России.
Князь Кутузов располагает поляков в пользу России
Князь Кутузов-Смоленский, находясь в городе Вильне вместе с Государем Императором, умел поляков так расположить в пользу России, что жители окрестных мест обязались добровольно доставить трехсуточное продовольствие армии нашей хлебом и крупою, овсом и сеном.
Занятие русскими войсками Тильзита, Митавы и Мемеля
Российское воинство, казалось, от присутствия своего монарха получило новые силы и мужество к конечному поражению врагов своего отечества. Из рапортов, которые к князю Кутузову-Смоленскому доходили со всех сторон, видно было, что некоторые корпусы, преследуя неприятеля, выступили уже за границу, а другие теснили его к оной. По плану, предначертанному Кутузовым, адмирал Чичагов гнал неприятеля чрез Варшавское герцогство, забирая у него в плен генералов, штаб– и обер-офицеров, лекарей и великое количество рядовых, между тем как генерал граф Витгенштейн и генерал-адъютант маркиз Паулуччи теснили его к границам: первый из них занял своим корпусом город Тильзит 11 декабря, а второй овладел городом Митавою 9 декабря и, по преследовании неприятеля за границы Курляндии, 15 декабря очистил от французов город Мемель в Пруссии, а гарнизон оного из 722 человек со всеми орудиями и снарядами сдался военнопленным. Следствием сего плана князя Кутузова было то, чтобы генерал-адъютант маркиз Паулуччи, имея таковое со вверенным командованию его корпусом направление за границу, мог с большею удобностию содействовать корпусам генералов от кавалерии графа Платова и графа Витгенштейна, из коих первому предписано было следовать на Алленбург, Крейцбург к Браунсбургу, а второму – на Инстербург и Гумбинен, дабы тем пресечь неприятелю коммуникацию от Эльбинга к городу Кенигсбергу. Сии примерные генералы, коих благоразумие и храбрость всем известны, достигли в точности цели, предположенной фельдмаршалом: в два дня очистили они всю назначенную им линию и заняли все вышепомянутые города.
Изгнание французов из пределов России
Австрийский Двор, получа известие о судьбе, постигшей французскую большую армию в России, еще в первых числах ноября дал повеление австрийскому корпусу, находившемуся под начальством князя Шварценберга, отступить к своим границам. Посланный князем Кутузовым для преследования его генерал-адъютант Васильчиков теснил его столь сильно, что в то самое время, когда северные границы России очищены были от французов, вся Белостокская область оставлена была неприятельскими союзными войсками и занята совершенно российскими армиями декабря 15.
Таким образом, совершенно выполнен великий план бессмертного полководца, князя Голенищева-Кутузова-Смоленского. В половине декабря месяца французы из всех пределов России были совершенно изгнаны. Около 25 тысяч – единственные остатки страшных Наполеоновых армий, в ужасном положении перешли за границу. Шесть месяцев и два дня, считая от 12 июня по 15 декабря, продолжали французы на пространстве России, с одной стороны, неслыханные злодейства, а с другой, – подвиги, не имеющие примеров в древней и новейшей истории. Правое дело восторжествовало над злобою и коварством. Всемогущий наказал варваров, осквернивших Его храмы, наказал ужасно, но праведно. Герой Смоленский, быв предъизбран Промыслом Его для наказания бича племен земных, соделался предметом всеобщего удивления, хвалы и благодарности – соделался Спасителем Отечества.
Донесение князя Кутузова о изгнании французов из России
Навеки останутся неизгладимыми в сердцах Россиян слова, которыми изъяснился по сему случаю пред монархом своим фельдмаршал князь Кутузов-Смоленский. Он в донесении своем об изгнании французов из России написал в заключение всего следующее:
«Заключаю тем, что нет уже в границах Российских неприятеля и что все провинции, прежде бывшие Польские и под скипетром Российским ныне находящиеся, от иноплеменных очищены».
Священный Помазанник, без сомнения, вдохновенный свыше, прежде еще прорек: «дотоле не положу оружия моего, доколе не сотру с лица земли Русской врага, дерзнувшего войти в ее пределы». Сбывается сие прорицание! Следы неприятеля остались видимыми только по костям его, усеянным по полям, начав от Москвы и до границы.
Так совершилось предопределение судеб небесных, и милость Божия исполнилась над нами! Так избавлена Россия твердостию и непоколебимым духом монарха, благоразумием и дальновидностию, деятельным бездействием и победительною медленностию мудрого вождя его, князя Кутузова-Смоленского.
Высочайший манифест об изгнании французов из России
По совершенном изгнании Наполеона с войсками из пределов России в ознаменование благодарности своей Господу Богу и в признательность полководцам, воинству и всему народу российскому Государь Император изъявил чувства свои как в сем, так и в следующем за сим манифесте.
«Божиею Милостию!
Мы, Александр Первый, Император и Самодержец Всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всенародно:
Бог и весь свет тому свидетель, с какими желаниями и силами неприятель вступил в любезное Наше Отечество. Ничто не могло отвратить злых и упорных его намерений. Твердо надеющийся на свои собственные и собранные им против Нас почти со всех Европейских Держав страшные силы и подвизаемый алчностию завоевания и жадностию крови, спешил он ворваться в самую грудь Великой Нашей Империи, дабы излить на нее все ужасы и бедствия не случайно порожденной, но издавна уготованной им всеопустошительной войны. Предузнавая по известному из опытов беспредельному властолюбию и наглости предприятий его, приготовляемую от него Нам горькую чашу зоб, и видя уже его с неукротимою яростию вступившего в Наши пределы, принуждены Мы были с болезненным и сокрушенным сердцем, призвав на помощь Бога, обнажить меч свой и обещать Царству Нашему, что Мы не опустим оный во влагалище, доколе хотя един из неприятелей оставаться будет вооружен в земле Нашей. Мы сие обещание положили в сердце Своем, надеясь на крепкую доблесть Богом вверенного Нам народа, в чем и не обманулись. Какой пример храбрости, мужества, благочестия, терпения и твердости показала Россия! Вломившийся в грудь ее враг всеми неслыханными средствами лютостей и неистовств не мог достигнуть до того, чтобы она хотя единожды о нанесенных ей от него глубоких ранах вздохнула. Казалось с пролитием крови ее умножался в ней дух мужества, с пожарами градов ее воспалялась любовь к Отечеству, с разрушением и поруганием храмов Божиих утверждалась в ней Вера, и возникло непримиримое мщение. Войско, вельможи, дворянство, духовенство, купечество, народ, словом, все государственные чины и состояния, не щадя ни имуществ своих, ни жизни, составили единую душу, душу вместе мужественную и благочестивую, столько же пылающую любовию к Отечеству, сколько любовию к Богу. От сего всеобщего согласия и усердия вскоре произошли следствия, едва ли имоверные, едва ли когда слыханные. Да представят себе собранные с двадцати царств и народов, под едино знамя соединенные, ужасные силы, с какими властолюбивый, надменный победами, свирепый неприятель вошел в Нашу землю. Полмиллиона пеших и конных воинов и около полутора тысяч пушек следовало за ним. С сим толико огромным ополчением проницает он в самую средину России, распространяется и начинает повсюду разливать огнь и опустошение. Но едва проходит шесть месяцев от вступления его в Наши пределы – и где он? Здесь прилично сказать слова священного Песнопевца: “Видех нечестиваго превозносящася и высящася, яко кедры Ливанския. И мимо идох, и се не бе, и взысках его, и не обретеся место его”. Поистине сие высокое изречение совершилося во всей силе смысла своего над гордым и нечестивым Нашим неприятелем. Где войска его, подобные туче нагнанных ветрами черных облаков? Рассыпались, как дождь. Великая часть их, напоив кровию землю, лежит, покрывая пространство Московских, Калужских, Смоленских, Белорусских и Литовских полей. Другая великая часть в разных и частых битвах взята со многими военачальниками и полководцами в плен, и таким образом, что после многократных и сильных поражений, напоследок целые полки их, прибегая к великодушию победителей, оружие свое пред ними преклоняли. Остальная, столь же великая часть, в стремительном бегстве своем гонимая победоносными Нашими войсками и встречаемая морозами и гладом, устлала путь от самой Москвы до пределов России, трупами, пушками, обозами, снарядами, так что оставшаяся от всей их многочисленной силы самомалейшая ничтожная часть изнуренных и обезоруженных воинов, едва ли полумертвая может прийти в страну свою, дабы к вечному ужасу и трепету единоземцев своих возвестить им, коль страшная казнь постигает дерзающих с бранными намерениями вступать в недра могущественной России. Ныне с сердечною радостию и горячею к Богу благодарностию объявляем Мы любезным Нашим верноподданным, что событие превзошло даже и самую надежду Нашу и что объявленное Нами, при открытии войны сей, выше меры исполнилось: уже нет ни единого врага на лице земли Нашей; или, лучше сказать, все они здесь остались; но как? Мертвые, раненые и пленные. Сам гордый повелитель и предводитель их едва с главнейшими чиновниками своими отселе ускакать мог, растеряв с собою пушки, которых более тысячи, не считая зарытых и потопленных им, отбито у него и находится в руках Наших. Зрелище погибели войск его невероятно! Едва можно собственным глазам своим поверить, кто мог сие сделать? Не отнимая достойной славы ни у главнокомандующего над войсками Нашими знаменитого полководца, принесшего бессмертные Отечеству заслуги; ни у других искусных и мужественных вождей и военачальников, ознаменовавших себя рвением и усердием; ни вообще у всего храброго Нашего воинства, можем сказать, что содеянное ими есть превыше сил человеческих. Итак, да познаем в великом деле сем промысел Божий. Повергнемся пред Святым его Престолом и, видя ясно руку его, покаравшую гордость и злочестие, вместо тщеславия и кичения о победах наших научимся из сего великого и страшного примера быть кроткими и смиренными законов и воли Его исполнителями, не похожими на сих отпадших от Веры осквернителей храмов Божиих врагов наших, которых тела в несметном количестве валяются пищею псам и воронам! Велик Господь наш Бог в милостях и во гневе Своем! Пойдем благостию дел и чистотою чувств и помышлений наших, единственным ведущим к Нему путем, в храм святости Его и тамо, увенчанные от руки Него славою, возблагодарим за излиянные на нас щедроты и припадем к Нему с теплыми молитвами, да продлит милость Свою над нами, и прекратя брани и битвы, ниспошлет к нам, побед победу, желанный мир и тишину.
Дан в Вильне в 25 день декабря в год от Рождества Христова 1812, Царствования же Нашего во второенадесять.
На подлинном подписано собственною Его Императорского Величества рукою так:
Александр»
Высочайший манифест о создании в Москве храма во имя Христа Спасителя
«Божиею Милостию!
Мы, Александр Первый, Император и Самодержец Всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всенародно:
Спасение России от врагов, столь же многочисленных силами, сколь злых и свирепых намерениями и делами, совершенное в шесть месяцев всех их истребление, так что при самом стремительном бегстве едва самомалейшая токмо часть оных могла уйти за пределы Наши, есть явно излиянная на Россию благость Божия, есть поистине достопамятное происшествие, которое не изгладят века из бытописаний. В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, верности и любви к Вере и к Отечеству, какими в сии трудные времена превознесть себя народ российский, и в ознаменование благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились Мы в Первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа, подробное о чем постановление возвещено будет в свое время. Да благословит Всевышний начинание Наше! Да совершится оно! Да простоит сей храм многие веки и да курится в нем пред святым престолом Божиим кадило благодарности позднейших родов, вместе с любовию и подражанием к делам их предков.
В Вильне. Декабря 25 дня 1812 года
На подлинном подписано собственною Его Императорского Величества рукою так:
Александр»
Взгляд на большую армию Наполеона
Чтобы передать отдаленнейшему потомству истину, с каким многочисленным и сильным врагом, наводнившим Россию, имел дело неподражаемый, бессмертный князь Кутузов-Смоленский, представим здесь краткое обозрение разноплеменных армий, с которыми Наполеон вторгся в пределы и в сердце России. Армии сии, исключая кавалерию и артиллерию, состояли из одиннадцати корпусов.
Офицер Лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка
Известно сие по достоверным рапортам, хранившимся и оставшимся у правителя военной канцелярии принца Бертье, оставленного опасно больным в Москве, который после взят в плен, и бумаги сии, взятые у него, в достоверности исследованы графом Федором Васильевичем Ростопчиным.
Первый корпус под предводительством князя Экмюльского маршала Даву состоял из 80 000 человек.
Второй корпус под начальством герцога Реджийского маршала Удинота имел 45 000 человек.
Третий корпус под командою герцога Эльхингенского маршала Нея составлял 45 000 человек.
Четвертый корпус под предводительством вице-короля итальянского Евгения заключал 55 000 человек.
Пятый корпус сперва под предводительством короля Вестфальского, потом генерала Вандама, а, наконец, герцога Абрантского маршала Жюнота имел 30 000 человек.
Шестой корпус под начальством князя Понятовского 60 000 человек.
Седьмой корпус под командою генерала графа Ренье 30 000 человек.
Восьмой корпус под командою герцога Тарантского маршала Макдональда 60 000 человек.
Девятый корпус под начальством герцога Беллунского маршала Виктора 45 000 человек.
Десятый корпус под начальством маршалов Монсея герцога Истрийского и Мортье герцога Тревизского 40 000 человек.
Одиннадцатый вспомогательный Австрийский корпус под начальством князя Шварценберга 30 000 человек.
Кавалерия под предводительством короля неаполитанского Мюрата 35 000 человек.
Артиллерия под начальством инспектора артиллерии генерала графа Дебле состояла из 340 пушек и из 1200 пороховых и снарядных ящиков. Каждый корпус большой армии имел при себе артиллерийский парк из 16 орудий, резервным называемый. Итого во всех корпусах было 176 пушек и 528 ящиков. Гвардия Наполеона имела 150 пушек. Сверх сего каждый полевой полк имел по положению 8, а всякая пехотная дивизия 16 пушек.
Итого вся французская большая армия со свитою Наполеона, королей и маршалов и с чиновниками провиантскими, комиссариатскими, канцелярскими, квартермейстерскими, лекарями, понтонщиками, пионерами, минерами и другими прислужниками армии, в начале вступления в Россию заключала в себе более 600 000. Пушек – 1500. Ящиков – 2768. Вот с какими силами кровожаждущий Аттила Запада вторгся в пределы благословенной земли русской! Вот какие страшные ополчения повелителя французов истребил в недрах России беспримерный в героях вождь князь Кутузов-Смоленский! Наполеон возвратился за границу едва ли с 25 тысячами человек, оставшихся от необозримых его легионов; прочие все соделались жертвами плена или конечной гибели.
Число пленных и погибших французов в России
Во время неприятельских действий, происходивших в России, взято французов в плен до 250 000 человек.
При изгнании французов из России правительством для избежания заразы от множества трупов, рассеянных по полям, определено было жечь оные. Почему неприятельских тел сожжено: в Московской, Смоленской, Витебской и Могилевской губерниях – 253 000, в городе Вильне и окрестностях оного – 53 000. Итого 306 000.
Зарытых крестьянами, съеденных зверями, оставшихся ненайденными в лесах, пещерах, горах, и расселинах, утонувших в реках, озерах и прудах полагают до 20 000. Итого погибших 326 000.
Всего в России Наполеон потерял 576 000.
Число отбитых знамен и пушек. Имена взятых в плен французских генералов
Отбито у французов 75 знамен, до 1000 пушек и до 1800 зарядных ящиков.
Из объявления, которое главнокомандующий российскими армиями генерал-фельдмаршал князь Голенищев-Кутузов-Смоленский в последней половине декабря месяца обнародовал, открылось, что неприятельских генералов находится в плену пятьдесят человек.
Дивизионных пятнадцать: Ивановский, Зайончик, Вреде, Серань, Гильом, Норманн, Вивье, Гюссен, Валансен, Редер, Туссен, Пеллетье, Алмерас, Партоно и Борстель.
Бригадных генералов двадцать девять: Каминский, Тышкевич, Сент-Жени, Бюрт, Кленгель, Мериаж, Камюс, Прейслинг, Ожеро, Бельяр, Конобка, Бламон, Л’Аншантень, Д’Орсан, Пуже, Бон-Ами, Фреир-Пего, Корделье, Пюибукс, Готрень, Дзивановский, Ле-Февр, Матишь, Моравский, Рюль, Лакруа, Гамон, Луайоте и Корш-Гейльгер.
Сверх того генералы: Феррье, начальник штаба короля неаполитанского; де Летр, начальник генерального штаба; Василевский, генерал-интендант; Сансон, начальник Депо-Карт; Матушевич, генерал от артиллерии, и Элизер, комиссариатский генерал.
В заключение всего, кроме 4102 штаб– и обер-офицеров, попался к нам в плен и французский главный инспектор госпиталей, известный в ученом свете врач Марий де Сент-Урсен, который, однако же, Российским Правительством был освобожден и отпущен.
Событие предречения Государя Императора Александра I
Итак, совершилось предопределение Богом вдохновенного царя России, Александра I, предрекшего: «Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в Царстве Моем!» Непобедимый вождь полночных сил российских князь Кутузов-Смоленский оправдал предречение своего монарха событиями. Он, подобно греческому полководцу Леониду, победившему многочисленных персов при Фермопилах, определил гибель на бесчисленные вражеские силы – определил и совершил в недрах своего Отечества.
Гордый Наполеон, пришедши в Россию почти с целою Европою, в 6 месяцев и два дня, все почти потерял в земле русской, пред лицом мудрого отечественного вождя ее; наконец, со стыдом сей мнимый завоеватель света, преследуемый опасностию и покрытый посрамлением, с алчною утробою и с отчаянием в сердце, едва спасся бегством. Наполеон, переодевшись в жидовское платье, ускакал в лубковом ящике, называемом бричкою, вместе с Коленкуром в Варшаву, чрез Дрезден, Франкфурт и Майнц в Париж, беспрестанно выглядывая из-за оной, нет ли за ним погони казаков.
Благословись, великий муж и вождь, проименованный Смоленским, благословись позднейшими веками! Ты один умел совершить многотруднейший великий подвиг избавления России. И благодарные современные тебе соотечественники и позднейшие беспристрастные и признательные потомки воздадут тебе справедливую хвалу.
И ты Герой пребудешь в веки
Нам честью, славой, образцом!
Где горы Небо прут челом,
Там быстрые помчатся реки;
Из блат дремучий выдет лес,
В степях возникнут вертограды,
Родятся и исчезнут грады,
Природа новых тьму чудес
Откроет взору изумленну,
Осветит новый луч вселенну —
И воин от твоей крови
Тебя воспомнит, возгордится,
И паче, паче утвердится
В прямой к Отечеству любви.
.
Глава X
Распоряжения князя Кутузова в Вильне касательно выступления российских войск за границу
Князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов-Смоленский, оставаясь в Вильне вместе с Государем Императором, занимался распоряжениями касательно до движения армий, выступавших за пределы Отечества. По повелению его отдан был Российской Императорской армии, пред выступлением за границу, по корпусам следующий приказ:
«Принеся господу Богу, благословившему победами оружие наше и помогшему прогнать врагов за пределы Отечества нашего, усерднейшее от искренних сердец благодарение, и испросив Святой помощи Его к совершеннейшему истреблению злодеев, мы готовимся ныне вступить в соседственные границы вслед за врагом, который, быв поражен нами, едва успевает спасать бегством слабые свои остатки. Нынешняя война, толико бедственная врагам нашим, шедшим поработить нас их игу, кажется, без дальних объяснений представляет всем и каждому ужаснейшие следствия грабежей и беспорядков, до сего времени в историях неизвестных; каждый, возобновя в памяти своей все им виденное, конечно, признает праведный суд Всевышнего, карающего злодеев, грабителей Церкви, осквернителей Святынь, зажигателей и истребителей домов у мирных граждан и поселян – извергов, не знающих ни Бога, ни законов природы, ни человечества.
Единственная корысть и кровожадное зверство управляли злодеями сими, когда они обдирали оклады со Святых икон во храмах Божиих, когда похищали с алтарей и престолов святыни и утварь, когда грабили и жгли древнюю столицу Царей наших, мня возвратиться на родину свою обремененными богатством. Но, воины! Где богатства сии? Не видали ли вы кучи вражеских трупов, разбросанных по всем дорогам, по которым они бежали? Не видали ли их умирающих и мертвых от голоду и усталости близ остовов палых лошадей, при последнем издыхании силившихся оторвать кусок замерзлой падали и тут же замерзавших тогда, когда мы, при соблюдении порядка, не терпели ни в чем недостатка? Ужасная картина сия, слабо здесь изображенная, не показывает ли ясно правосудие Божие? Итак, воины! Вступя в пределы соседственные, научася столь разительным примером, соблюдите порядок и устройство; обходитесь с жителями, как с ближними, и, поражая коварного неприятеля, будьте защитниками мирных граждан.
Господин главнокомандующий всеми корпусами совершенно надеется, что каждый солдат будет вести себя, как должно воину, а не грабителю, и что все господа командующие, каждый по своей части, приложат старания, дабы никто из нижних чинов не делал жителям ни малейших обид, и что жалобы на грабеж войск наших никогда к нему не дойдут; причем каждый может быть уверен, что сверх обыкновенного провианта и порций, жители, при добром обхождении солдат, будут доставлять им все нужное; но если за всем сим ожидание его светлости не исполнится, и кто-либо из нижних чинов посягнет на грабительство и обиды жителей, то первый, в сем обличенный, будет тот же час наказан смертию, а шеф полка или командир батальона и роты предан строжайшему военному суду, по Учреждению Большой действующей армии. Но строгая мера сия, при усердии господ генералов, штаб– и обер-офицеров, конечно, к искреннему удовольствию его светлости и чести корпусов, останется без употребления.
Герой монарх отдает справедливость заслугам вашим и щедро награждает ваши отличия; признательное Отечество благословляет своих избавителей, и молится за нас Богу. Заслужим же благодарность иноземных народов и заставим Европу с чувствами удивления восклицать: “Непобедимо воинство русское в боях и неподражаемо в великодушии и добродетелях мирных”.
Вот благородная цель, достойная героев; будем же стремиться к ней, храбрые воины!»
Таковыми мыслями наполнялася душа мудрого вождя, предводительствовавшего непобедимыми российскими воинами, вступавшими в пределы чуждых государств! На таком незыблемом основании утверждается победа несомненная.
Движение некоторых корпусов за границу
В непродолжительном после сего времени войска наши стали переходить за границу: генерал Сакен, заняв Великолитовск, подвигался к Бресту-Литовскому и теснил генерала Ренье к Бугу, а генерал-адъютант Васильчиков, преследуя князя Шварценберга, вступил в Тикочин, где великое множество всякого звания граждан, купно с женщинами и детьми выходили из домов своих и кричали: «Да здравствует Император Александр и фельдмаршал его Кутузов!».
Граф Витгенштейн отделяет от Макдональда корпус пруссаков, который объявил себя нейтральным
Граф Витгенштейн, согласно с предписанием фельдмаршала, имея направление в Пруссию, дабы действовать на корпус маршала Макдональда, коего остатки едва только за границу перетянулись, преодолел на пути все затруднения, встречавшиеся ему по проселочным дорогам, и настиг неприятеля еще в Тильзите. Окружив немедленно передовые войска Макдональда своею кавалериею, а отрядом генерал-майора Дибича 2-го отдалив его от прусских войск, под командою генерал-лейтенанта Иорка находившихся, препоручил ему в то же время вступить в переговоры с сим генералом.
Русский кирасир и французский гвардейский егерь
Следствием таковых переговоров было то, что прусские войска в числе 18 000 человек с 60 орудиями отделились от Макдональда декабря 18, который, видя, что у него осталось не более 5000 войска и 20 орудий, предпринял поспешную ретираду, быв сильно преследуем корпусом графа Витгенштейна и потеряв в первый день преследования его много офицеров и до 800 нижних чинов.
Занятие Теплакена и Велау. Предписание фельдмаршала графу Платову, адмиралу Чичагову и генералу Васильчикову
Но как неприятельские войска, бывшие в Данциге, вероятно, шли к Теплакену и Велау для подкрепления Макдональда или для прикрытия его ретирады, то князь Кутузов велел генерал-лейтенанту графу Штейнгелю занять Теплакен и Велау, а графу Витгенштейну обратиться на них со всем своим корпусом и послать партии кавалерии на Нидерунг за Кенигсберг и к Эльбингу по занятии Теплакена и Велау, сим способом отняты у неприятеля способы к продовольствию, которые он имел в сих местах.
Между тем, по предписанию фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского генерал граф Платов и адмирал Чичагов со своими корпусами имели направление чрез Инстербург в Пруссию, а генерал-адъютант Васильчиков наблюдал отступление австрийских войск, которые, разделясь, тремя колоннами имели направление к Варшаве.
Письмо графа Платова к князю Кутузову
«Светлейший князь!
Милостивый государь!
Пограбленные неприятелем из Церквей Божиих уборы серебряные, чтобы оные не могли иногда быть употребляемы на непозволительную надобность и, как всегда принадлежащие самой Церкви, приказал я всем Войска Донского казачьим полкам отнимаемую у неприятеля всю церковную утварь с икон доставить ко мне; почему одни только полки казачьи, во вверенном мне корпусе состоящие, по особенному усердию к Вере и Церкви доставили разновременно разного серебра по весу более сорока пуд, кроме того, что при Тарутине от меня дважды доставлено в дежурство вашей светлости, да особенно в одном же мешке разный золотой и серебряный позумент и в деревянном сундуке священнические и прочие ризы; к Вашей Светлости с есаулами Платоновым и Кузнецовым в семи мешках и девяти слитках при сем за моею печатью доставляю. Покорнейше прошу Вашу Светлость приказать принять от них оное и благоволить из сего повелеть следующее учинить употребление.
Мое и с походным Войском Донским желание, согласно собственной воле вашей Светлости, чтобы из сего доставленного серебра, по усердию нашему, сделаны были к незабвенной памяти усердия Донского войска в Санкт-Петербургском Казанском Соборе Апостолы с надписью: “От усердного приношения Войска Донского”.
Таковое уважение Вашей Светлости войску и оным и мною принято будет с сердечною чувствительностию; все же издержки, на поделку сего испрашиваемого памятника нашего усердия необходимые, Донское войско принимает на себя и платит всю цену, каковую художниками назначена будет.
Надеюсь, что еще таковое ж церковное серебро и от других полков, состоящих в разных корпусах, по моему приказанию также доставят, которое по получении от оных, поспешу к Вашей Светлости для такового же употребления доставить.
Ваша Светлость столь милостиво внимаете всегда усердию Донского войска, что и теперь я смею льститься удостоиться вашего на просьбу нашу согласия.
С достодолжнейшим к особе Вашей Светлости почитанием и совершеннейшею преданностию всегда пребуду, и прочее.
Декабря 18 дня. 1812 года»
Письмо князя Кутузова к графу Платову
«Милостивый государь мой, граф Матвей Иванович!
Спешу изъяснить Вам и предводимым Вами храбрым Донцам живейшую благодарность мою за драгоценный дар ваш, приобретенный мужеством и жертвуемый от непритворного благочестия. Мне сладостно думать, что Ваши воины, бросаясь в опасность, не щадя жизни для исторжения сокровищ из рук похитителей, имели в виду не корысть, но Бога отцов своих и мщение, за оскорбленную Его Святыню. Принадлежащее Божеству возвращаете вы к подножию божества, и мне поручено от вас исполнить желание столь благочестивое. С удовольствием и благодарностию принимаю на себя сию обязанность, тем более, что она совершенно согласна с моими собственными намерениями; ибо в то время, когда монарх благословил меня мечом Военачальника на защиту Отечества, пришел я во храм, Казанской Божией Матери, дабы молить Ее о даровании мне сил для истребления иноплеменника, и обет мой пред алтарем Всемогущего был тот, что первая добыча, исторгнутая мною из когтей хищника, будет украшением того храма, в котором приносил мольбы о победе, – храма чудесного, зачатого благочестием Павла и ныне славно воздвигнутого Его Августейшим Сыном на удивление современников и потомства.
Ваше мужество даст мне способ исполнить мою клятву; пускай победа украсит Святыню и Святыня возвеличит победу!
Но позвольте мне сделать в расположении вашем некоторую перемену. Вы желаете, чтобы из присланного Вами серебра вылиты были Священные лики двенадцати Апостолов для украшения Церкви Казанской Божией Матери. Я полагаю, что сии двенадцать ликов в столь высоком храме будут мало заметны и что они должны исчезнуть между великолепными его украшениями. Гораздо было бы приличнее, когда бы все серебро было употреблено на изваяние только четырех Евангелистов, которых величественная огромность соответствовала бы тогда огромности самого храма, а потому и производила бы большое благоговение в душе молящегося. При входе его в храм изваяния сии первые поражали бы его взоры, и вместе с благоговением пробуждалась бы в душе его мысль о делах великих. Так говорю с сладостным восхищением: сему памятнику, сооруженному вашими храбрыми воинами, не будет подобного в свете. В храме Бога, Источника милосердия, увидим изваяния проповедников мира и братского согласия, поставленные окровавленною рукою победителей, и при взоре на них в нашей душе необходимо с мыслею о благости Божества будет соединяться воспоминание о мужестве Русских героев, о грозном их мщении и о страшной погибели иноплеменника, посягнувшего на Русскую землю. Еще раз повторяю вам мою благодарность, и с совершенным почтением честь имею пребыть, и прочее.
В Вильне. 20 декабря, 1812 года»
Письмо графа Платова к князю Кутузову
«Светлейший князь! Милостивый государь!
Я имел счастие получить письмо Вашей Светлости, преисполненное содержания благодетельствованиями к нашему Донскому войску, кои возвеличивают в сердцах воинов мужество и душевное рвение заслужить и впредь столь чувствительную благодарность Вашей Светлости, кое доставлено от меня будет на Дон в наше правительство для сохранения в Архиве и обвещения по жительству всего Дона.
С истиннейшею признательностию спешу я принесть Вашей Светлости совершенное и покорнейшее наше благодарение за величайшую мысль Вашей Светлости в рассуждении сделания четырех Евангелистов; а до сего сия высокая мысль Ваша нам была непонятна! Итак, благослови Господи! По Вашему усердию к Церкви Божией и по нашему желанию исполнить. Сей бесценный памятник, будучи воздвигнут по воле Вашей Светлости из исторгаемой добычи Донским войском из рук похитителей Святынь Божиих наших храмов, оживотворится и увенчается победами Вашей Светлости, гремящими по всей вселенной, коих бессмертная слава существовать будет в век. Донское воинство, пользуясь сею божественною сооружностию, из рода в род будет прославлять имя Вашей Светлости. Столь сладостное воспоминание и в предбудущие веки поощрять всегда будет сынов наших к геройскому духу храбрости, внушая им Святую веру к Богу, искреннее усердие к Государю Императору и непоколебимую любовь к Отечеству. Сии священнейшие обязанности открывают нам все способы к побеждению наших врагов, и живейшая благодарность всего Донского войска к Вашей Светлости сохранится во век незабвенно в потомстве нашем. После отправления собрано еще некоторое количество серебра, которое буду иметь долг в скорости доставить к Вашей Светлости.
Пребывая навсегда и непременно с особливейшим истиннейшим почитанием, и прочее.
граф Платов
Января 12 дня, 1813 года»
Письмо князя Кутузова к графу Платову
«Милостивый государь мой, граф Матвей Иванович!
Весьма приятное для меня письмо Ваше от 12 января я имел удовольствие получить. Почтение мое к войску Донскому и благодарность к подвигам их в течение кампании 1812 года, которые были главнейшею причиною к истреблению неприятеля, лишенного в скорости всей кавалерии и артиллерийских лошадей, следовательно и орудий неусыпными трудами и храбрости Донского войска; сия благодарность пребудет в сердце моем, дондеже угодно будет Богу призвать меня к себе.
Сие чувствование завещаю я и потомству моему.
От Всемилостивейшего Государя готовится Войску Грамота, достойная заслуг его. Я в полной надежде, что мужественные Донцы помогут нам свершить со славою поприще, начатое нами с таким блеском. Бог будет нам Помощник.
Остаюсь с сердечною преданностию вашего сиятельства, милостивого государя моего! И прочее.
Наполеон в двадцать девятом бюллетене своем, писанном из Молодечно, говорит сими словами: “Лишен будучи всей кавалерии и потеряв всех артиллерийских лошадей, не мог уже я отважиться без конницы и артиллерии ни на какое сражение”.
К. Смоленский
Лиденберг. Января 17 дня, 1813 года»
Усердное приношение князя Кутузова и графа Платова к благолепию храма Божия и исполнение обета их. Письмо князя Кутузова к преосвященному митрополиту Амвросию
Князь Михаил Илларионович Кутузов, намереваясь выступить из Вильны и потом из пределов России, ознаменовал любовь свою к Отечеству и благодарение Богу, покровительствующему его, следующим образом:
Неустрашимые Донские казаки отняли у неприятеля великое количество золота и серебра. Кутузов, желая выполнить обет свой Богу, по согласию и усердному желанию графа М. И. Платова и храбрых донцов отправил к Новгородскому и Санкт-Петербургскому митрополиту Амвросию при письме сорок пуд серебра с тем, чтобы вылить из него лики четырех евангелистов.
Письмо генерал-фельдмаршала князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова-Смоленского было следующего содержания:
«Ваше Высокопреосвященство, милостивый государь!
Благословите сей дар, приносимый воинами Подателю победы. Храбрые Донские Казаки возвращают Богу похищенное из храмов Его сокровище. На меня возложили они обязанность доставить Вашему Высокопреосвященству серебро, бывшее некогда украшением святых Ликов, потом доставшееся в добычу нечестивым хищникам и, наконец, храбрыми Донцами из когтей их исторгнутое.
Предводитель войска Донских казаков, граф Матвей Иванович Платов, и вместе с ним все его воины и я желаем, чтоб сии слитки, составляющие сорок пуд серебра, были обращены в изображения четырех Евангелистов и служили украшением церкви Казанской Божией Матери в Санкт-Петербурге. Все издержки, потребные на изваяние сих священных ликов, принимаем мы на свой счет.
Прошу Ваше Высокопреосвященство взять на себя труд приказать найти искусных художников, которые могли бы удовлетворить нашим благочестивым победителям, изваяв лики святых Евангелистов из серебра, усердием их Божию храму приносимого. Не замедлите также уведомить меня о том, что может стоить сия работа, дабы я в скорейшем времени доставил вам всю потребную на издержки сумму.
По моему мнению, сим ликам было бы весьма прилично стоять близ Царских дверей пред иконостасом; таково было мое завещание, дабы они поражали взоры входящего в храм богомольца.
На подножии каждого изваяния должна быть вырезана следующая надпись: “Усердное приношение Войска Донского”.
Я уверен, Ваше Высокопреосвященство, что сия возлагаемая на вас забота будет приятна вашему сердцу. Служитель и проповедник мира! Спешите воздвигнуть памятник брани и мщения в Божием храме; но воздвигая его, скажите с благодарностию к Промыслу: врагов России уже не стало; мщение Божие постигло их на земле Русской, и путь, ими пройденный, усыпан костями их, на устрашение хищного буйства и гордого властолюбия.
Препоручая себя с воинством благословению и молитвам вашим, с совершенным почитанием и преданностию есмь. Вашего Высокопреосвященства покорнейший слуга
(подписал): князь Михаил Г.К. Смоленский
В Вильне. 23 декбаря 1812»
Письмо Кутузова к протоиерею Сирохнову
По сему случаю его светлость писал и к старшему протоиерею Казанского Собора Иоанну Сирохнову письмо следующего содержания:
«Спешу, Преподобный Отец, доставить вам приношение наших воинов. Да украсит оно тот храм, в котором совершаете вы священные жертвы Богу наших прародителей. Сии сокровища суть дар победивших врага; своею кровию они искупили достояние Божие; а хищники потеряли добычу свою вместе с жизнью.
Когда обожаемый монарх сказал мне: “Иди спасать Россию!”, – тогда поспешил я во храм Святой Казанской Божией Матери, дабы испросить у Всемогущего победу. В сию минуту в чувствах моих запечатлел я клятву, что первая добыча, отъятая у врага, будет украшением сего храма, твердая утешительная Вера была мой спутник. Когда я пошел ко храбрым моим ополчениям, я видел над ними непобедимого Бога, защитника правых; я слышал за собою ваши молитвы; я уповал на спасение и победу. Все исполнилось!.. Провидение явилось во всем своем всемогуществе. Оно истребило Русским мечом ополчение беззаконников; разорители святых храмов пали под бременем своего нечестия; ничто похищенное у Божества не осталось в их власти, и победители со смирением кладут на алтарь бога святыню, ему принадлежащую. Так, преподобный Отец, мужество моих воинов дает мне теперь способ исполнить мою клятву: серебро сорок пуд, доставляемое мною к Его Высокопреосвященству, есть дар неустрашимых Донских казаков вашему храму. Лики четырех Евангелистов, из него изваянные, будут оного украшением.
А вы обратите свои молитвы в торжественную песнь благодарности. Воскрес Бог, и расточились враги его! Всемогущий оказал себя союзником благости и правоты, царствующих над нами в образе Александра и гордая злоба исчезла, как тень, пред лицом его гнева. Проставьте Подателя победы; но вместе с именами радости соедините благословение падшим в славной битве за отчизну. Их гибель наше спасение. Слава погибших да воспламеняет оставшихся на поприще брани и готовых, подобно им, отдать свою жизнь за Веру, Царя и Отчизну.
Прося вашего благословения себе и нашим воинам, честь имею быть Вашего Преподобия покорным слугою (на подлинном подписано):
князь Михаил К. Смоленский
В Вильне. 24 декабря 1812»
Письмо митрополита Амвросия к князю Кутузову
Преосвященный Амвросий, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский на письмо к нему генерал-фельдмаршала князя Голенищева-Кутузова-Смоленского ответствовал следующее:
«Светлейший князь! Милостивый государь!
Благочестивое писание Вашей Светлости от 23 сего декабря я имел счастие получить. Счастием называю сделанное мне доверие, по намерению Вашей Светлости и Донского Вождя с его воинами, устроить священный памятник священной войны. Что может быть утешительнее для служителя Веры, как видеть победоносное воинство, единогласно исповедующее Бога подателем победы, и приносить пред лице его торжественно знамение сего исповедания? Воистину Бог наш есть Бог мира и любви. Но победы, которые очевидным его правосудием дарованы миролюбивому над кровожаждущим завоевателем, любителям Отечества над врагом человеческого рода, чтителям Алтарей над святотатцами и хулителями божества, такие победы достойны того, чтобы памятник их стоял пред алтарем Бога и любви.
Желаемые Вашею Светлостию священные изваяния Благовестников Веры да благовествуют будущим родам Господа сил, исшедшего в силах наших поразить силу вражию; да благовествуют силу брани, ведомой под знамением Веры.
Благоверный Началовождь благоверного воинства! Вы печатлеете их беспримерным в бранях наших дней делом Веры. Только История Веры может дать сему пример. Так Авраам, Отец верующих, победив пять Царей и прогнав за пределы земли, обетованной Богом в Отечество его потомству, и возвратив плен, дал десятину из приобретенного победою, благословившему его Мельхиседеку, Священнику Бога Вышнего. Вы, светлейший князь, вместе с победоносным воинством, после таковых же успехов, таковый же приносите дар Господу Иисусу, вечному Архиерею по чину Мельхиседекову.
Я повергаюсь с Церковью пред сим великим Архиереем, прошедшим Небеса, умоляя, да продлит он явленное уже в толиких победах свое благословение над благоверным воинством, да умножит ваши дни и победы и да увенчает миром мира!
Есмь с чувствами беспредельной преданности и высокого уважения, Вашей Светлости всепокорнейший слуга и смиренный богомолец
(подписал): Амвросий, митрополит Новгородский
31 декабря 1812 года»
Письмо князя Кутузова к графу Платову
«Милостивый государь мой, граф Матвей Иванович!
Полученное мною от Его Высокопреосвященства Амвросия, митрополита Новгородского, письмо при сем в копии имею честь препроводить к Вашему Сиятельству. Из содержания оного вы увидите, с каким удовольствием сей пастырь православной Церкви берется исполнить благочестивое намерение наше, к изваянию благовестников Веры. Да благовествуют они грядущим векам, говорит он, Господа сил, нисшедшего в силах наших поразить силу вражию; а вместе с сим да возвестит потомкам нашим о беспримерной храбрости и подвигах вами предводимого Донского войска.
С истинным почтением и преданностию имею честь быть и прочее.
Город Вилинберг. Января 22, 1813»
Полковник Сеславин представляет свой отряд князю Кутузову
При выступлении из города Вильны фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского представлен был сему маститому военачальнику полковником Сеславиным отряд, бывший под командою его, для распущения по полкам, так как храбрый офицер сей, быв жестоко ранен в левую руку пред самым городом Вильною, принужден был с горестию оставить впредь до выздоровления то поприще, на коем приобрел он блестящую славу, сражаясь за Государя и Отечество.
Представление сие было самым трогательным зрелищем! Князь Кутузов стоял окруженный знатнейшими чиновниками, и герой Сеславин, ослабевший от раны своей, бледный, одетый в простую шинель, с подвязанною рукою, представлял ему своих храбрых сотрудников. Старец-вождь благодарил их от имени Отечества за мужество и победы, а воины, изъявляя восторг свой, ответствовали ему громогласным «Ура!». Сколь сладостна была сия минута и для вождя, и для воинов, и сколь разительны простые слова сии: «Благодарю вас, храбрые русские солдаты!» – слова, произнесенные вождем к победоносным воинам в ту минуту, когда неприятельские ополчения истреблены, отечество спасено и край, где злобный враг расхитил мирные жилища несчастных поселян, отеческим попечением Всемилостивейшего Государя приводился уже в состояние, забыть временные свои горести.
Отряд из Бобруйской крепости идет в Вильну для составления гарнизона
В самый день выступления из Вильны Кутузов получил рапорт от генерал-майора Игнатьева, что по воле его светлости батальон Куранского пехотного и команда Уланского Литовского полка отправлены им из Бобруйской крепости в город Вильну для составления гарнизона.
Объявление Кутузова при переходе армии за границу
Когда российская армия по назначению главнокомандующего переходила в разных местах за границу, князь Кутузов-Смоленский издал на российском и французском языках следующее объявление:
«В то время когда армия, находящаяся под начальством моим переходит чрез прусскую границу, Его Императорское Величество, Всемилостивейший мой Государь, поручил мне объявить, что мера сия должна почитаться единственно необходимым последствием военных действий. Пребывая верным правилу, которым руководствовался во все времена, Государь Император не имеет в виду никакого завоевания. Чувствования умеренности, всегда отличавшие его политику, не изменились и после решительных успехов, которыми Небесное Провидение благословило его законные усилия. Независимость и мир будут следствием оных. Его Императорское Величество предлагает их с своею помощью всем народам, которые, будучи ныне увлечены против него, оставят сторону Наполеона, следуя единственно истинной своей пользе. Приглашаю их воспользоваться счастливыми успехами, которые предоставлены им российскими войсками, и вновь соединиться с ними для преследования врага, коего бессилие явствует из поспешного его бегства. Приглашение сие обращается преимущественно к Пруссии. Государь Император намерен прекратить несчастия, ее обременяющие, подать королю знаки дружбы, которую к нему сохраняет, и возвратить монархии Фридриха блеск ее и величие. Он надеется, что Его Величество, король прусский, одушевясь чувствованиями, которые должно произвести в нем сие прямодушное объявление, примет в сих обстоятельствах ту сторону, к которой побуждают его обратиться выгоды его государства и желания обладаемых им народов. В сей уверенности Его Императорское Величество, Всемилостивейший мой Государь предписал мне совершенно избегать всего, что бы могло произвесть вражду между двумя державами, и стараться, напротив того, всячески облегчать в областях прусских, сколько состояние войны то позволит, бедствия, которые могли бы произойти на малое время от занятия их нашими войсками.
(Подписано): главнокомандующий армиями, князь Кутузов-Смоленский»
Выступление князя Кутузова из Вильны
Сделав таким образом распоряжения, нужные к движению армии российской в пределах соседственных государств, князь Кутузов-Смоленский выступил с главною квартирою, где изволил находиться и Государь Император, в местечко Ораны, оставив жителей Вильны в великом о себе сожалении – они троекратно были осчастливлены присутствием сего маститого героя, достойного своего градоначальника: два раза князь Кутузов был Виленским военным губернатором: первый раз в царствование Павла I, когда он в 1800 году возвращался из Гамбурга, а во второй пред славным его походом в Турцию 1811 года, в третий раз город Вильна видел великого сего мужа текущего во брани, покрытого лаврами и поражающего в лице гнева Божия врагов своего Отечества.
Русский кирасир и французский гвардейский егерь
Между тем как генерал Йорк, начальствовавший прусским корпусом, действовавшим против Риги, положил оружие и не хотел более сражаться против российских войск, а в последствии присоединился к оным, князь Шварценберг с Австрийским корпусом ретировался поспешно чрез Остроленку, Острову и Броки, будучи преследуем русскими. Остатки французских войск бродили в беспорядке, они не имели уже главной своей квартиры. Короли, маршалы, герцоги и генералы возвращались в отечество. Наполеон надеялся вооружить Варшавское Герцогство, но российские войска, как будет видно из последствий, туда вступившие разрушили и сию его надежду.
Сражение при городе Лабиау
Российский генерал Шепелев, командовавший авангардом армии графа Витгенштейна, настигнув французский корпус генерала дивизионного Гранжана, из 5000 человек состоявший, близ деревни Гросбаум опрокинул оный и преследовал до самого Лабиау. Там неприятель хотел было удержаться, но тогда появились три русские колонны со своею артиллерией и произвели жестокое между неприятельскими войсками поражение. Генерал Шепелев, видя наконец, что французы хотят зажечь мосты и город, подвинул против них егерский полк под начальством барона Розена с отрядом гусар под командою ротмистра Деденева, которые устремились в город с такою быстротою, что неприятель не успел зажечь двух домов, был сбит с места и преследуем за город до высот Фигофа, где не мог также удержаться и бежал до Грос-Легиттена, откуда штыками храбрых россиян прогнан равным образом. Потеря французов столь была велика, что все окрестности Лабиау покрыты их трупами, более 600 пленных и три пушки достались в руки победителям. После сего сражения генерал Шепелев давал обед в Лабиау, к коему пригласил первых чиновников города и должностных особ. По общему удовольствию, с каковым соединились за сим столом русские и пруссаки, видно было, что сим двум нациям не следовало бы никогда разделяться. При питии за здравие обоих государей пруссаки с живейшим восторгом восклицали: «Виват и Ура!» – Императору Всероссийскому; в соответствие чему и русские со своей стороны повторяли то же в честь короля прусского.
Занятие Кенигсберга
Главнокомандующий, генерал-фельдмаршал князь Кутузов-Смоленский, видя, что маршал Макдональд намерен был занять город Кенигсберг, поставил в виду графу Витгенштейну преследовать его неослабно. Вследствие сего авангард графа Витгенштейна под командою генерала Шепелева по изгнании неприятеля из Лабиау быстро теснил его 6 миль до самого Кенигсберга, и несмотря на то, что маршал Макдональд занимал уже сей город, неустрашимые россияне, пользуясь темнотою ночи сделали на неприятеля сильный натиск, и по упорной перестрелке на 25 декабря в 2 часа ворвались в город на плечах неприятеля и заняли нашими войсками. Неприятель, не останавливаясь, прошел Кенигсберг и дал генералу Шепелеву свободно войти в оный. Таковая удивительная уступчивость была следствием побед российского оружия в течение октября и ноября месяцев. Итак, древняя прусская столица в самый праздник Рождества Христова в два часа по полуночи повергалась пред победоносным российским воинством!
По занятии города взято в плен 1300 человек. Неприятель с такою поспешностию отступил, что бросил в реку 30 орудий с зарядными ящиками и оставил 8000 человек усталых, которые были нашими уже захвачены. В Кенигсберге достались нам значительные запасы провианта и фуража. Брошенные в воду орудия из числа тех, которые находились в Курляндии, вытащены обывателями; причем освобождены из плена несколько русских штаб– и обер-офицеров и рядовых.
Донесение Кутузова Государю Императору о занятии Кенигсберга
Подробности о занятии столицы Прусского Королевства города Кенигсберга объяснены в следующем донесении князя Смоленского Его Императорскому Величеству от 28 декабря из местечка Ораны:
«Кенигсберг, древняя Прусская столица, повергается к стопам Вашего Императорского Величества. Сей обширный город занят авангардом графа Витгенштейна 25 числа декабря в 2 часа ночи под командою генерал-майора Шепелева. Фельдмаршал Макдональд занимал сей город с корпусом, состоявшим из остатков старой французской армии, и нескольких людей, спасшихся от общей погибели большой французской армии, и его корпуса, состоявшего не более как в 2500 человек за отделением от него прусских войск, всего оставалось до 7000. По приближении авангарда к Кенигсбергу, который, так сказать, шел на плечах неприятеля, который, не останавливаясь, прошел Кенигсберг, и дал генерал-майору Шепелеву свободно войти в оный. Удивительная такая уступчивость есть следствие побед оружия Вашего Императорского Величества в течение последних двух месяцев. Корпус Макдональда преследуется как корпусом графа Витгенштейна, так и армией адмирала Чичагова диагональными дорогами».
Прокламация от магистрата кенигсбергского
Магистрат кенигсбергский по вступлении в город русских издал следующую прокламацию:
«Российские воины находятся посреди нас. Мирный гражданин не должен их страшиться: вступив сюда, объявили они торжественно, что личная безопасность каждого жителя и целость его имущества останутся неприкосновенны. Уже многие из наших городов служат явным доказательством, что обещание сие соблюдется свято; и мы, конечно, будем принадлежать к числу тех, кои имеют счастие быть свидетелями кроткого и великодушного обращения россиян с мирными и честными жителями. Потщимся же и мы с своей стороны заслуживать их дружество нашим поведением; будем благодарны, предваряя их нашим дружеством преданностию и искренним уважением; охотно разделим с ними то, что еще у нас осталось. Тогда будем наслаждаться ненарушимым спокойствием и безопасностию».
Предписание князя Кутузова корпусным генералам по занятии Кенигсберга
Фельдмаршал Кутузов, извещенный о занятии Кенигсберга российскими войсками, повелел корпусам наших войск преследовать бегущего неприятеля к Висле неутомимо. Корпусы графа Витгенштейна и графа Платова 25 декабря находились вместе у Веллау, почему и предписан главнокомандующий князь Кутузов так, чтобы корпус графа Витгенштейна и армия адмирала Чичагова взяли направление диагональными дорогами и, не останавливаясь, везде теснили и поражали французов, равно и корпусу графа Платова предписал гнать и теснить неприятельские войска к реке Висле.
Почему граф Платов, дабы ускорить и отрезать неприятелю переправу на Висле, составил отряд из 1500 лучших доброконных казаков с четырьмя орудиями Донской конной артиллерии, препоручив командование генерал-адъютанту Чернышеву, который следовал форсированно до Мельзака, а оттуда должен был идти далее, сообразуясь с обстоятельствами и с движениями неприятеля. В подкрепление ему командирован был подполковник Власов с двумя Донскими полками, а за ними и сам граф Платов 25 декабря с остальными войсками шел от генерал-адъютанта Чернышева в один переход по другой дороге. Неприятель пред лицом русских воинов удалялся скоро; жители Пруссии отнимали сами у него все способы продовольствия и охотно жертвовали ими для российского победоносного воинства.
Занятие Ландсберга. Речь графа Платова
При вступлении россиян в Ландсберг радость всех жителей была беспредельна. 8-го числа января пополудни прибыл туда сединами украшенный и всеобщего уважения достоянный генерал от кавалерии граф Платов. Пред домом, где приготовлена была для него квартира, собрались все почтенные особы города и окрестностей, чтобы видеть сего почтенного старца. Входя в приготовленный для него дом, он чрез переводчика своего сказал: «За шесть лет пред сим я был в сем же самом доме. Теперь я опять здесь. Император, Всемилостивейший мой Государь, повелеть соизволил сказать вам, что мы вступаем сюда не врагами, но друзьями вашими. Мы не желаем делать завоеваний, но даровать себе, вам и всему свету мир и независимость. Император Всероссийский и ваш король суть друзья, будем же и мы приятелями, войска, под начальством моим находящиеся, не сделают вам ни малейшей обиды. Если бы паче чаяния и произошел таковой случай, то обиженный может явиться ко мне со своею жалобой, и тотчас получит удовлетворение. В рассуждении фуража и всех других с постоем сопряженных тягостей выдаваемы будут свидетельства, по которым надлежащая уплата учинена будет в свое время».
Кутузов усиливает движение армии к Варшаве за австрийскими и саксонскими войсками. Соединение некоторых корпусов у Гониондз
Декабря 27 числа поздно ввечеру князь Кутузов, получив от генерал-адъютанта Васильчикова донесение, что австрийские войска, усилив свои аванпосты, потянулись к Варшаве, и генерал Ренье с Саксонскими войсками, находясь на левой стороне Буга, составляет правый фланг австрийцев, велел усилить к сей стороне движение армии за границу, и на другой день 28 числа прибыл с главною квартирою в местечко Меречь.
Следствие сего распоряжения было то, что в два дня с небольшим авангард под предводительством генерала Милорадовича, корпус под командою генерала Докторова и также генерал-майор Паскевич с 7-м пехотным корпусом, сотнею казаков и 2-й пехотный корпус соединились у местечка Гониондз.
