Глава 3
Прибыв в Главк, Лев и Станислав сразу отправились к Петру. По пути к своей «конторе» они завернули сначала в райотдел микрорайона, где забрали материалы по убийству Вингрова, а потом, ощутив недвусмысленные намеки своего организма насчет того, что неплохо бы и подкрепиться, завернули в кафе. Там-то их и застал звонок Орлова.
– Ну, что у вас? – с нотками нетерпения поинтересовался генерал.
– И так и эдак… – отправляя в рот очередную порцию капустного салата с креветками, маловразумительно известил Гуров.
– А поточнее можно? – продолжал напирать Петр.
– Не-а… – еще односложнее ответил Лев.
– Чего это ты там мямлишь? Пообедать, что ль, надумали со Стасом? – уже начиная сердиться, строго спросил генерал.
– Угу…
– Могли бы и после доклада перекусить! – недовольно фыркнул Орлов. – Есть много вредно – портит фигуру.
– На свое пузо глянь… – прожевав, с убийственной невозмутимостью посоветовал Лев.
– Вот черти непробиваемые! – не на шутку рассердившись, генерал бросил трубку.
И вот они, наконец-то, прибыли в свой, как иногда называл его Гуров, «альма-патер». Когда приятели вошли в приемную, то обнаружили невероятную картину – секретарша Верочка работала! Вместо того чтобы обсуждать с приятельницами последние тенденции моды и столичные сплетни, она набирала какой-то текст на компьютере, проворно стуча кончиками пальчиков по клавиатуре. Изобразив безграничное изумление, опера демонстративно воззрились в ее сторону, замерев на полпути к двери генеральского кабинета. Поймав нацеленные в ее сторону взгляды, Верочка неожиданно рассмеялась:
– Это вы так рассердили Петра Николаевича? Полчаса назад тут такое было! Он выбежал в приемную и прямо в лоб спрашивает: «У меня, что, и вправду толстое пузо?!» А с самого аж искры сыплются! Потом пошел по отделам. Там всем «чертей дал». Вернулся в приемную, меня отчихвостил за то, что не успела подготовить текст его доклада на коллегии в министерстве… Ой, гром и молния! Вы уж больше так его не расстраивайте, а то он весь Главк по кирпичику разнесет…
– О-го-го!.. – негромко присвистнул Стас. – А может, пока не пойдем к нему? Пусть остынет.
– Думаешь? – Гуров с сомнением прищурился, покосившись в его сторону.
Но в этот момент дверь кабинета резко распахнулась, и в приемную выглянул взъерошенный генерал Орлов. Окинув приятелей свирепым взглядом, он с ликующим злорадством прорычал:
– Ага-а-а, вот они, «жертвы голодающего Поволжья»! Ну, и чего топчетесь? Милости прошу! Послушаем, послушаем, чего там наши «великие Пинкертоны» накопали!
Войдя в кабинет и рассевшись в креслах, опера с умильно-ироничной улыбочкой воззрились в сторону своего начальника, пребывающего в состоянии, близком к тому, в каком, наверное, пребывает всякий уважающий себя вулкан, намеревающийся разразиться мощным извержением. После минутного молчания, вовремя поняв, что этих двоих и в самом деле ничем не пронять, в том числе и запредельно грозным видом, Орлов провел по лицу рукой, сгоняя со лба складки и морщины, и уже своим обычным тоном проговорил:
– Ну, слушаю вас…
– Круг подозреваемых определить пока не удалось, но перспективное направление найдено, – спокойно начал Гуров. – Оба эти убийства уже сейчас можно объединять в одно дело, а причину происшедшего надо искать в прошлом потерпевших. Судя по свидетельским показаниям, убийца, скорее всего, женщина, причем молодая и очень привлекательная. Сейчас будем изучать записи камер видеонаблюдения гостиницы. Швейцар рассказал, что одна из постоялиц у него вызвала некоторые подозрения – то она шла блондинкой в наряде ню, то брюнеткой монастырского вида.
– Фоторобот составить есть возможность? – поинтересовался Орлов.
– Трудно сказать… – откликнулся Крячко. – Я так понял, он особо ее не запоминал и о том, что это может быть одна и та же женщина, сообразил уже потом. Но попробовать стоит – пусть будет хоть приблизительный портрет, чем вообще никакого.
– Вы хотите сказать, что у вас есть какие-то серьезные сомнения по поводу прошлого потерпевших? – из голоса Орлова окончательно выветрились оттенки раздражительности.
– Конечно! – Гуров кивнул и достал из кармана пиджака конверт. Не спеша открыв его, он извлек цепочку с болтающимся на ней черепом-пауком, положил на стол перед Орловым и с какой-то непонятной хитрецой в голосе спросил:
– Как думаешь, что это может быть?
– Ну-у… Обычная зэковская кустарщина, – пожал плечами Петр. – А у кого из них вы это нашли?
– У обоих! – Гуров достал из конверта еще одну, точно такую же вещь.
– Ух ты-ы! Вот это да! То есть и одинаковые метки, оставленные убийцей, и эти «пауки» позволяют сделать уверенный вывод о том, что и Вингров, и Капылин знакомы давно, что оба имеют какое-то отношение к местам заключения, что причина их убийства одна и та же. Только – какая? Кстати! А эти «сувениры» вы нашли на убитых или в их вещах?
– В вещах… – Лев вопросительно посмотрел на Орлова: – Ты видишь в этом вероятность какого-то подвоха?
– Отчасти да… – Петр повертел в руке одного из «пауков». – Мы не можем допустить вероятность, что эти изделия тоже подложены руками убийцы? Ну, чтобы сбить нас на ложный след? И, кстати, где именно они были обнаружены?
– У Вингрова – на дне его несессера, под одеждой, – сообщил Станислав. – А у Капылина – в рабочем кабинете, в одном из ящиков стола.
– Знаешь, теоретически можно бы и допустить вариант с подлогом, – укладывая «пауков» обратно в конверт, кивнул Гуров. – Но есть еще одно очень важное обстоятельство. На правом плече обоих одинаковая татуировка. Правда, она почти полностью вытравлена. Скорее всего, в какой-то очень недешевой клинике, с использованием лазера. Однако судмедэкспертам удалось все же разглядеть, что там был изображен череп, сверху вниз пронзенный мечом и обвитый змеей. Есть и другие, тоже вытравленные татуировки, но одинаковые только эти.
– То есть ты полагаешь, что когда-то они отбывали срок, причем на одной зоне? – спросил Петр, глядя куда-то в пространство.
– Можно даже сказать – уверен, – твердо проговорил Лев. – Сейчас надо будет задействовать своих информаторов – пусть порыскают, может, им и удастся что накопать? Ну, а мы пока проверим контингент тюрем и колоний. Я думаю, нынешние имена обоих усопших – полная липа. Скорее всего, раньше их звали по-другому. Сейчас дам задание информационщикам, чтобы они через базу данных «Папилона» пробили отпечатки пальцев наших покойничков.
– Ну, хорошо… Это уже что-то стоящее, – согласился Орлов. – А то сегодня спозаранку – дзынь-дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь-дзынь! То из министерства звонят, то из Думы. И все-то уличить нас норовят в полном бездействии и стремлении замять это дело… Уж так достали – спасу нет!
– Первый раз, что ли? – коротко хохотнул Лев. – Обычная история. Сначала нас уговаривают взяться за дело. Случается, даже руки выкручивают – берите! Мол, дело наиважнейшее, к которому лучшие умы не могут подступиться. Потом шпыняют, что плохо и медленно работаем. Когда появляются первые результаты, ставят другую пластинку: ой, да на вашем месте даже новичок накопал бы больше. А когда раскрыли, тут же выясняется, что дело-то было совсем ерундовское, для сыщиков младшего дошкольного возраста. И под занавес кто-то из шишек обязательно уткнет на очередном совещании: и за что только получаете зарплату?!
– Вот-вот! Сплошное дежавю! – Стас поднялся с кресла: – Ну, что? Мы пошли работать! А то ведь и в самом деле – на нас смотрит страна, а мы тут рассиживаемся. Вперед! На мины!
– Да, пожалуй, мы пойдем. – Гуров тоже встал и с хрустом потянулся. – Сегодня у нас дел – полным-полно.
…Зайдя в информотдел, Гуров поручил капитану Жаворонкову идентифицировать отпечатки пальцев Вингрова и Капылина. Тот, обернувшись к судмедэксперту Дроздову, который тоже домогался его помощи по части какого-то запроса, демонстративно развел руками и, полностью уйдя в себя, забегал пальцами по клавиатуре.
Впервые за весь этот день войдя в свой кабинет, Гуров обратил внимание на Стаса, который с весьма заинтересованным видом что-то просматривал на экране монитора ноутбука. Покосившись в сторону Льва, тот поспешно пояснил, что решил изучить технологические принципы работы автоматизированных банков данных дактилоскопической информации. Ответив ему понимающим однозначным «О-о-о!..», Гуров достал телефон и набрал номер Марии. Этим утром она выглядела не слишком здоровой, и хотя жаловаться на болезни обыкновения не имела, он сразу понял, что его половина явно не в своей тарелке. А завтра ей ехать с театром на гастроли. Хотя, если по совести разобраться, о каких гастролях могла идти речь? Тут надо срочно идти к докторам.
– Да, Лев, слушаю… – наигранно-безмятежным тоном откликнулась Мария.
– Как ты там? – строго поинтересовался Лев, уже поняв, что до идеального состояния здоровья ей далековато.
– Тебе что, на работе делать нечего? – Мария пустила в ход свой коронный прием для подобных ситуаций, который Гуров называл «наезд встречным курсом». – У меня все хорошо.
– Да? А у врача была? Он что сказал? – прекрасно зная все уловки своей жены, Лев и не подумал отступать.
– Гм… А зачем мне к врачу? – попыталась возмутиться Мария. – Слушай, Левка, хватит на меня давить. Я – взрослый человек, и мне лучше знать…
– Все понятно! – бесцеремонно прервав ее тираду, непререкаемым тоном резюмировал Гуров. – В общем, так… Или ты сейчас же заедешь в поликлинику и покажешься терапевту, или завтра никуда не поедешь, ни на какие гастроли.
– И как же ты собираешься это сделать? – в голосе Марии чувствовалась подначка. – Прикуешь наручниками к батарее?
– Отличный вариант! – рассмеялся Лев. – Заметь – предложила ты сама. В общем, если вечером я не получу доказательств посещения поликлиники, завтра утром ты в аэропорт не попадешь. Я сломаю замок входной двери. Пусть и сам на работу не попаду – Петр меня поймет, но ты уже точно никуда не улетишь.
– Левка, ты – тиран и деспот! – тяжело вздохнула Мария. – Ну, ладно уж… Схожу!
Вслушиваясь в их диалог, Стас восхищенно покрутил головой:
– Ну, ты с ней круто! Никогда бы не подумал, что Мария Строева – Стро-о-ева! – может согласиться и уступить.
Он поклацал пальцами по клавишам ноутбука, щелкнул мышкой, и вдруг… Со стороны его стола раздалось противное, гнусавое «Бам-бам!», исторгнутое динамиком ноутбука.
– Твою дивизию! Тварюга поганая! – свирепо проворчал Крячко, вновь щелкая мышкой и клавишами.
Однако ноутбук опять издал издевательски-злорадное «Бам-бам!», что могло означать только одно – Стас «поймал» баннер, от которого избавиться бывает не так-то просто. Еще несколько раз услышав все тот же «музыкальный момент», Станислав вопросительно посмотрел на Льва. Тот, не проронив ни слова, подошел к нему и взглянул на экран монитора. Там, поверх страницы сайта «взрослых» знакомств, высветился гангренозно-малиновый прямоугольник уведомления, который извещал: «Внимание! Ваш компьютер заблокирован! Вы несанкционированно проникли на сайт порнографического содержания. Вам предлагается позвонить на короткий номер, чтобы получить инструкции по разблокировке вашего компьютера».
– Ну, сволочи! Ну, твари! – свирепо пробормотал Крячко, не отрывая взгляда от экрана, словно надеясь на то, что вот-вот свершится чудо, и мерзкий баннер компьютерных негодяев-вымогателей исчезнет сам собой.
– Ну-ка, дай гляну… – тронул его за плечо Лев.
Конфузливо крякнув, Стас поднялся из-за стола. Гуров сел на его место и, отключив ноутбук от блока питания, перевернул электронное устройство клавиатурой вниз и отсоединил аккумулятор. Ноутбук, издав короткое жужжание, умолк, его экран немедленно погас. Установив аккумулятор на место и снова нажав на кнопку включения, Лев, пощелкав мышкой, вышел в Интернет. На экране высветилась уже другая табличка с надписью, извещающей о том, что пользователю компьютера предлагается удалить одну или несколько вкладок или начать новую сессию. Щелкнув мышкой «Закрыть», после чего появилось обычное стартовое окно, Гуров поднялся из-за стола и, кивнув в сторону ноутбука, без тени иронии произнес:
– Готово! Работай, только уж не лезь туда, куда лезть не стоит. Это хорошо еще, баннер оказался хлипеньким. А то случаются такие, что и опытному программисту убрать нелегко.
– Спасибо, Лева! Ты – настоящий друг, – облегченно вздохнув, опустился на свое место Стас. – Не дай бог, пришлось бы звать наших хакеров. У-у-у!.. Да я, понимаешь…
– Понимаю! Хотел с кем-то познакомиться? – приятельски улыбнувшись, опередил его Гуров.
– Вот именно… Люди же себе кого-то в Интернете находят? Ну, мне и подумалось – а почему бы не рискнуть? Рискнул, блин… И что за сволочизм такой? Ладно уж, перебьюсь как-нибудь…
– Ты насчет того, что один? Ну, вон, на Виллину обратил бы внимание. Взял бы у нее пару уроков по части нудизма. – Лев говорил вроде бы серьезно, однако Крячко сразу уловил в его глазах веселую подначку.
– Брось смешить! – протестующе фыркнул он. – Нашел кого посоветовать! В ней, мне думается, от женщины почти ничего уже не осталось. Не удивлюсь, если, кроме нудизма, в ней есть еще и какие-нибудь «розовые» наклонности.
– Это ты брось смешить! – укоризненно покачал головой Гуров. – Она об него все глаза обломала, а он подозревает бедную женщину невесть в чем!
– Да иди ты! – откинувшись на стуле, Станислав недоверчиво прищурился.
– Уже пошел! – флегматично объявил Лев и, выйдя из кабинета, направился к информационщикам.
По его расчетам, к этому моменту те уже давно должны были разобраться с отпечатками пальцев их «клиентов» и выяснить, что это за люди на самом деле. Непонятная задержка результатов отчего-то начинала беспокоить. Интуиция подсказывала – это неспроста! Что-то тут складывалось не так, как надо…
Когда Гуров вошел в помещение информационного отдела, Жаворонков с кем-то говорил по телефону, при этом на его лице было выражение разочарования и досады. Положив трубку, Валерий доложил, что с идентификацией отпечатков – дело дрянь. Он вошел в базу данных ЕИТКС (единой информационно-телекоммуникационной системы МВД) в разделе АДИС (автоматизированной дактилоскопической информационной системы), поименованной «Папилон», и ввел через сканер отпечатки пальцев Вингрова и Капылина. Минут десять на мониторе шло какое-то мельтешение, после чего компьютер выдал сообщение, согласно которому в базе данных «Папилона» лица, отпечатки пальцев которых были предъявлены к опознанию, вообще не значатся.
– …Я нашел номер телефона администрации ЕИТКС, созвонился с ними, – продолжал говорить Жаворонков. – И вот они мне рассказали, что неделю назад на базу данных АДИС была совершена высокопрофессиональная хакерская атака. Кто-то, войдя в банк данных, выборочно стер всю информацию о немалом числе уголовников. И прежде всего о бежавших из мест заключения. В общем, были уничтожены данные почти на полторы тысячи человек.
– Вот так! – нахмурился Лев. – Это называется – приплыли… Ну, а что же наши компьютерщики? У них же есть программные возможности по восстановлению стертых файлов?
– В принципе, есть. Но я же говорю, что там поработали настоящие асы – они все, что ими было удалено, зачистили и заблокировали, чтобы восстановление было невозможно, – развел руками капитан. – Сейчас там ищут дубликаты на компакт-дисках, чтобы все заново восстановить. Но на выборку и загрузку, по их словам, уйдет не меньше недели.
– Это называется законом подлости, – хмуро резюмировал Гуров, направляясь к выходу. – Как только что понадобится – капут, или пропили, или потеряли…
Вернувшись в свой кабинет, он несколько раз прошелся взад-вперед, сопровождаемый любопытствующим взглядом Станислава.
– Ну, и чего там случилось? – наконец нарушил молчание тот, вертя в руках авторучку.
– Как сейчас выражаются не вполне интеллигентные люди, у нас – «полная попа». Не буду говорить грубее, – сердито обронил Лев, продолжая ходить взад-вперед. – Ты понимаешь, какая подлянка приключилась? Какие-то ушлые хакеры из криминальной среды стерли на сервере уйму информации. В том числе и ту, что нужна нам. Вот так-то! Я-то надеялся, что уже сегодня будем знать, кто же на самом деле эти Вингров и Капылин, а теперь придется их расшифровывать по старинке, ползая с лупой на коленках.
– Да, дела-а-а… Ну, и что же теперь думаешь делать? Будем ждать, пока восстановят базу данных?
– Еще чего! Время работает против нас… – Лев, наконец-то, сел на свое место и, стиснув кулаки, замер в задумчивой неподвижности. – Нет, не-е-т… Сидеть сложа руки мы не будем! Значит, сейчас отправим запросы по всем прежним местам жительства обоих наших клиентов, в том числе и туда, где их, условно говоря, место рождения. Конечно, я не думаю, что удастся найти что-то из ряда вон, но нам важна любая мелочь, любой пустяк. Этим сейчас я сам займусь, а вот ты… сейчас созвонишься с Виллиной, скажешь, например, что проникся идеями нудизма – можешь для общего расширения кругозора по этой части порыскать в Интернете, и назначишь ей чисто деловое свидание. Не обязательно у нее дома. Можно где-нибудь в парке, скажем… Ну, а там, между делом, закинешь удочку насчет Капылина. Нам сейчас важно знать каждую мелочь о его подлинной жизни. Улавливаешь?
– Улавливаю… – кисловато усмехнулся Стас. – Слушай, Лева, а вот когда ты минут двадцать назад ляпнул насчет того, чтобы я на Виллину обратил внимание, ты уже тогда имел в виду этот вариант?
– Если откровенно, то нет, – развел руками Гуров. – Кто мог знать, что нам придется столкнуться с такой вот хренистикой, как файлы, стертые хакерами? Так что давай, Стас, вперед! Дерзай! Смелее в раскрепощенные ряды натуристов-нудистов! Главное – информация о клиенте. И чем больше, тем лучше. Правда, не слишком увлекайся, а то, чего доброго, втянешься да потом еще и весь Главк обратишь в нудистов. О-о-о… Представляю Петра, одетого в одни лишь погоны и портупею… Это будет что-то!
Слушая его, Крячко фыркнул, представив генерал-лейтенанта Орлова в образе нудиста. Да, это было бы феноменальное зрелище!
– А сам-то куда думаешь податься? – спросил он, набирая в поисковой системе слово «нудизм».
– Сейчас попробую связаться с главным думским ППРовцем – поспрашиваю у него, что он думает о Вингрове, потом… Потом надо будет съездить в Ярославль – там офис фирмы этого «слуги народа». Нужно поговорить с его сотрудниками. Да и по месту жительства стоит порыскать. Ну, это, конечно, только завтра получится. По Капылину местные коллеги обещали помочь – к нему на квартиру они сами съездят, ближе к вечеру обещали доложить.
Гуров снова ушел в информационный отдел, а Стас, морща лоб и напряженно щурясь, углубился в изучение выданных компьютером материалов по приверженцам голого образа жизни. Бесстрастная электроника добросовестно выдала сотни статей на запрошенную им тему. Просмотрев на одной из страниц снимки массовых «флеш-мобов» некоего «художника-авангардиста», где сотни человек, раскрашенных красками по голому телу, позировали где-то на природе, он с какого-то момента вдруг почувствовал, что его как-то не очень тянет в эту вроде бы и жизнерадостную, но, тем не менее, чем-то все равно внутренне напрягающую среду. Выключив ноутбук, он набрал номер Виллины.
На сей раз сбоя связи не произошло, и он почти сразу услышал ее голос:
– Да, слушаю вас…
Чуть откашлявшись, Крячко представился и несколько скомканно изложил причины своего звонка:
– …Знаете, мне как-то доводилось бывать в Серебряном Бору, и я там видел сторонников, скажем так, нетрадиционного отдыха. Но, как и большинство не относящихся к нудистам, смотрел на это с осуждением. А вот послушал вас, и мне подумалось – может быть, я раньше чего-то не понимал? Мы не могли бы с вами встретиться в какой-нибудь кафешке, чтобы там это обсудить?
– Почему бы нет? Давайте встретимся. Недалеко от моего дома есть отличное летнее кафе «Росинка». Вы там через сколько можете быть?
– Минут через тридцать… Давайте так. Я туда подъеду и вам позвоню. Хорошо?
Сунув телефон в карман и вызвав по телефону внутренней связи служебную машину – его верный безотказный «мерин» несколько «занемог», и его минувшим вечером пришлось отогнать в соседнее СТО, Станислав вышел из здания Главка и, сев в подрулившую «десятку», отбыл на задание.
…Когда Гуров вошел к информационщикам, то вновь увидел подле Жаворонкова судмедэксперта Дроздова, который опять что-то излагал в своей затяжной, занудливой манере. Капитан Жаворонков с мученическим выражением лица внимал Дроздову, время от времени кивая и продолжая при этом проворно стучать пальцами по клавиатуре. Подойдя ближе, Лев негромко спросил, указав взглядом на смолкшего при его появлении судмедэксперта:
– Валера, ты сейчас сильно загружен?
– Относительно, Лев Иванович! – бодро ответил тот. – Что-то нужно найти, пробить?
Гуров достал из синего пластикового конверта два крупно исписанных листа бумаги:
– Да вот, список адресов, по которым надо разослать в тамошние ПВС запросы такого рода: действительно ли там проживали или проживают в данный момент люди, называющие себя Вингровым Константином Аркадьевичем и Капылиным Эдуардом Яновичем? Кроме того, надо сделать запрос в чернореченские зоны об этих же людях – не случалось ли им там сидеть? Сегодня сможешь все это отправить?
– Так точно! Приступаю немедленно! – ответил Жаворонков и, положив перед собой списки адресов, щелчком мышки открыл страницу электронной почты.
– Ну, а как же мой запрос?! – сердито всплеснул руками Дроздов. – Я уже второй раз прихожу, и все без толку. В чем дело?
– Я же вам говорил – изложите все, что вам нужно, на бумаге! – явно начиная терять терпение, пояснил Жаворонков. – В запросе много специфических терминов, которые нужно указать грамматически правильно, буква в букву! Это вы можете понять? Вот Лев Иванович принес четко и ясно написанные адреса, четко и ясно написанные имена людей, четко и понятно объяснил, что именно хотел бы выяснить. Все! Мне остается выполнить только техническую часть работы. Неужели это так трудно уяснить?
– Развели бюрократию! – Махнув рукой, Дроздов направился к двери, но неожиданно оглянулся: – Сейчас напишу! Но если опять ничего не будет сделано, пойду лично к Петру Николаевичу! – величественно вскинув палец, уведомил он.
…Вернувшись к себе и найдя в Интернете контактные телефоны штаб-квартиры Партии Процветания России, Гуров позвонил по номеру, который значился как «ответственный дежурный». Раздавшийся после пары гудков мужской голос звучал предельно сухо:
– Офис Партии Процветания России – на связи.
Выслушав Льва, его собеседник после некоторого молчания сообщил, что решить единолично вопрос о предоставлении угрозыску требуемой информации он не может, поэтому должен посоветоваться с первыми лицами исполкома и, попросив назвать номер телефона, обещал созвониться через десять минут.
Чтобы потратить время с пользой для дела, Гуров вышел в Интернет и набрал в поисковой строке запрос: «Предприниматели Ярославля, Вингров Константин Аркадьевич». Из множества ответов лишь один касался человека именно с такими паспортными данными. Как явствовало из информации, Вингров с 2008 года является владельцем крупной транспортной фирмы, работающей по всей России. Далее шла информация об услугах, предоставляемых ЧП «Феникс», адреса и телефоны его дочерних филиалов. А вот сам Вингров так и остался где-то за кадром.
Почти то же самое удалось узнать и о Капылине. На одной лишь информационной страничке значилось, что означенный господин – владелец и продюсер мини-театра, как нельзя лучше отражающего самые передовые тенденции современного искусства. Впрочем, нашлась и критическая статья, автор которой весьма едко высмеивал репертуар театра и его сценистику, когда на первом месте навязчивая порнографичная обнаженка и лишь потом уже сюжет и само театральное действо.
Зазвонил телефон. Ответственный дежурный ППР выполнил свое обещание. Голосом робота он сообщил, что лидер Партии Процветания России готов принять представителя внутренних органов.
– Евгений Николаевич ждет вас в шестнадцать ноль-ноль по адресу…
Дослушав «робота» до конца, Лев положил трубку, с иронией отметив про себя, что Партия Процветания явно не заинтересована в том, чтобы кто-то им звонил вообще. Во всяком случае, после общения с этим ответственным дежурным звонить еще раз в штаб-квартиру ППР так называемому «человеку с улицы» вряд ли захотелось бы. Выключив ноутбук и заперев дверь кабинета, он зашагал по коридору к выходу.
Вскоре его «Пежо» мчался в сторону улицы Артиллерийской. Поплутав по уже начавшим заполняться предвечерними пробками улицам столицы, ближе в четырем Гуров сумел попасть на не очень длинную, но просторную улочку, сплошь застроенную офисными зданиями. Без труда вспомнив названный «роботом» номер дома – семнадцать, он вошел в людный вестибюль и, показав удостоверение, уведомил, что ему нужно пройти в штаб-квартиру ППР.
– Вам надо на второй этаж, кабинет двадцать два, – без малейшего намека на пиетет скучающим тоном произнес вахтер.
Поднявшись по лестнице, Лев нашел стандартную, под красное дерево, как и десяток других таких же, дверь с номером «22». Постучав, вошел в небольшую приемную, в которой за компьютером сидела шатенка средних лет, что-то торопливо набирающая на клавиатуре. Увидев гостя, она улыбнулась и, ответив на приветствие гостя, спросила:
– Вы – Лев Иванович Гуров? Проходите, Евгений Николаевич вас ждет.
Открыв дверь с табличкой «Председатель политсовета ППР Евгений Николаевич Фырпис», Гуров оказался в просторном кабинете, где справа от входа сидел худощавый, остроносый, коротко постриженный гражданин лет тридцати пяти в отменном костюме, под сенью двух флагов – российского государственного и еще одного триколора – бело-желто-зеленого, с черной траурной лентой на древке. Судя по всему, это был партийный флаг ППР. В центре полотнища расположились треугольником три раскрывшихся цветка – ромашка, роза и лилия.
Поприветствовав гостя и предложив кофе, хозяин кабинета со скорбью в голосе сообщил, что партия в связи с убийством Вингрова «в своих рядах объявила трехдневный траур», и особо подчеркнул, что «человека такого масштаба» в ППР заменить практически некем. Выслушав своего визави, Гуров в нескольких словах выразил Фырпису соболезнование и поинтересовался, что он может сказать об усопшем как о человеке и политике.
– Как о человеке о Константине Аркадьевиче могу сказать только то, что это был настоящий мужик – решительный, твердый, знающий жизнь и способный принимать трудные решения. – Потирая пальцем то лоб, то кончик носа, хозяин кабинета говорил чуть глуховатым тенором с нотками пафоса и некоторой даже патетикой. – Как политик – он был хорошим трибуном, умевшим отстоять свою точку зрения, умевшим убеждать и выдвигать новые идеи, интересные и нестандартные решения. Во всяком случае, с ним не рисковали вступать в полемику многие из наших думских «тяжеловесов».
– А как давно он в вашей партии? Как он в нее пришел? – поняв, что, кроме риторики «вокруг да около», от собеседника ничего не добиться, поспешил задать следующий вопрос Лев.
Фырпис, немного поводив руками, сообщил, что их партия, образовавшаяся несколько лет назад, за прошедшие годы сумела завоевать столь высокий авторитет, что на последних думских выборах получила два депутатских мандата. Одного из них удостоился сам Фырпис, а второй достался Константину Вингрову, который вступил в партию всего за полгода до выборов.
– …Именно благодаря тому, что Константин Аркадьевич взял в свои руки руководство избирательным штабом, мы и смогли за считаные месяцы совершить столь впечатляющий рывок, – словно выступая с трибуны, вещал партийный лидер. – Наша с ним встреча произошла случайно, в Торгово-промышленной палате. Узнав, что я предисполкома ППР, Константин Аркадьевич сказал, что о нашей партии знает, что ему очень близка наша позиция по самым значимым общественно-политическим вопросам. Тут же приняв решение вступить в ППР, он объявил, что вносит в наш избирательный фонд значительные средства и готов лично принять участие в предвыборной кампании. Наш исполком мог только приветствовать пополнение своих рядов столь незаурядным членом.
– А как вы думаете, кто и почему мог убить Константина Вингрова? – спросил Гуров, уже заранее зная, что услышит в ответ.
Как он и предполагал, ответ Фырписа оказался обтекаемо-пафосным:
– Поднять руку на такого человека мог только конченый отморозок, без чести и совести, который заслуживает самого сурового наказания. А в том, что это убийство чисто политическое, у меня и членов нашей партии нет ни малейшего сомнения. Возможно, просматривается даже ближневосточный след.
– У вас есть какие-то предположения? – Последний пассаж очень заинтересовал Гурова.
– Скорее всего, к его убийству причастны проасадовские элементы из числа сотрудников сирийского посольства. Наша партия, приверженная либеральным ценностям, заняла позицию неприятия поддержки кровавого диктатора Башара Асада. Константин Вингров как член комитета по международным делам при рассмотрении вопроса об оказании помощи Асаду занял единственно верную позицию – он высказался о недопустимости поддержки убийцы собственного народа. Разумеется, представители правящей партии и якобы парламентской оппозиции протащили решение, выгодное тирану. Но мы все равно остались при своем особом мнении. Я думаю, история нас рассудит.
Выслушав этот выспренний спич, Лев пожал плечами:
– Но вообще-то Сирия на сегодня как бы наш союзник. На ее территории наша база ВМФ. Да и народ, как явствует из СМИ, во многих случаях идет в ополчения, противостоящие… гм… повстанцам. Впрочем, не будем углубляться в политические аспекты происходящего в Сирии. Пусть этим занимаются политики. Но если брать во внимание версию с «ближневосточным следом», то, может быть, имели место угрозы, слежка, какие-либо провокации?
– Кстати, слежка как раз за ним и велась! Да! – закивал Фырпис. – Раза два Константин Аркадьевич замечал следовавшую за ним белую машину – «ВАЗ» четырнадцатой модели. Учитывая возможные риски, мы порекомендовали ему обзавестись личной охраной. Но он, как настоящий, сильный мужик, считал, что это излишне. Вингров обычно останавливался в гостинице «Онтарио», так вот там он также видел некую брюнетку, следившую за ним. Брюнетку! А Ближний Восток – это вовсе не блондинки!
С серьезным видом предположив, что это могла быть тайная поклонница Вингрова (ну, раз он такой несравненный и непревзойденный!), Гуров задал еще несколько вопросов, после чего распростился, пообещав хозяину кабинета обязательно проинформировать его, как только в расследовании появятся первые реальные результаты.
