Я призываю писателей персонифицировать своих внутренних Наставников, потому что это помогает сделать их голоса менее ускользающими. Да, Наставник руководит нами в принятии множества повседневных решений, но, когда вы пытаетесь активно взывать к нему, это напоминает ситуацию, в которой медсестра безуспешно пытается нащупать у вас вену.

Аделаида впадала в ступор, когда надо было принимать решение. Она имела множество желаний – регулярно писать, публиковаться, работать над собой – но все они казались смутными и бесформенными, и ей было тяжело превратить их в решительные действия. Она бралась за несколько проектов сразу и барахталась в них, не продвигаясь значительно ни в одном. Во время одной коучинг-сессии она выбирала конкретную цель и структуру, но в следующий раз приходила уже с другой, которая теперь казалась ей более важной.

Когда я напрямик спросила, почему она отказывается от любых обязательств, Аделаида ответила, что чувствует себя перышком на ветру, зависящим от того, какое чувство или мысль пронесется в ее голове. Она не могла понять, что действительно важно для нее, потому что каждая идея или мысль в момент появления казалась самой ценной.

Я спросила, слышит ли она внутренний мудрый голос, который помогает ей справляться с капризами и осознавать истинные приоритеты. Она ответила, что всю жизнь мечтает его услышать, все пятьдесят с лишним лет, но любые голоса постоянно заглушает страх ошибиться.

«Давайте попробуем успокоить страх и послушать, что хочет сказать ваш внутренний голос», – предложила я.

Мы прервали обсуждение, я попросила ее закрыть глаза и дышать глубоко. Я провела для нее визуализацию, во время которой она встретилась со своим персонифицированным Наставником, как в предыдущем упражнении, и попросила совета у этой глубокой, более мудрой части себя. Очнувшись, она улыбалась, в глазах блестели слезы.

Во время визуализации Наставник спросил ее: «Кто ты такая?»

Этот вопрос задел Аделаиду за живое. Для нее он означал, что она бросалась на любую идею, приходившую ей в голову, потому что у нее не было четкого понимания мотивации, стоящей за ее творчеством. «Что я хочу сказать своим творчеством? Почему мне важно, чтобы меня печатали?» Она не ответила на эти вопросы, но, связавшись со своим Наставником, поняла их важность.

Все время, пока мы занимались с Аделаидой, она была одержима идеей «работать над собой». Когда она спросила своего Наставника, что ей делать дальше, то обнаружила, что за этой «работой» стоял вопрос: «Что со мной не так?» Однако Наставник заменил его другим вопросом: «Какая часть меня нуждается в любви сегодня?»

Аделаида всегда боялась, что ее внутренний голос окажется неправ. Но, когда она наконец прислушалась к нему, он не стал давать ей советы или требовать немедленных действий – он просто задавал вопросы. Эти вопросы помогли ей понять, как важно иметь четкую мотивацию, как нужно меньше осуждать себя и быть добрее к самой себе. Наставник показал ей источник мудрости и управления собственной жизнью, которыми она наконец-то могла воспользоваться.

«Я вступила на этот путь, – сказала она мне, – путь поиска дороги к самой себе».

В течение следующих нескольких недель эти вопросы помогли Аделаиде определиться с приоритетным проектом и поставить конкретную цель. Когда она прекратила попытки что-то исправить в себе и начала с уважением относиться к тем чертам своей личности, которые нуждались в особом внимании, то обнаружила, что долгожданное персональное развитие стало происходить глубже, чем когда-либо ранее.

В следующий раз, оказавшись перед трудным решением, она уже имела доступ к бесценному источнику, к которому могла обратиться если не за ответами, то за вопросами, помогающими найти нужные ответы.