Патриций

Виктор работал вёслами без устали. Скоро он заметил, что река расширилась и берега исчезли за горизонтом.

Делая небольшие перерывы, чтобы отдышаться, Виктор снова принимался за вёсла. Ему казалось, что он плыл уже несколько часов. «Неужели я выплыл в море? – с ужасом думал Виктор. – Тогда мне никогда не добраться до берега…»

Волны накатывали всё выше и выше, накрывая лодку и перекидывая её с одного гребня на другой, как пёрышко. Виктор лихорадочно вычерпывал случайно оказавшимся в лодке жестяным ведром воду.

Шторм усиливался, и Виктор не успевал справляться. Приходилось одной рукой придерживать вёсла, а другой вычерпывать воду.

На какое-то время Виктор утратил от усталости бдительность, и мощный накат волны выбил у него из рук вёсла. Новая волна перевернула ставшую беспомощной лодку, и Виктор тотчас оказался в воде. В отчаянии он ухватился обеими рукам за днище, но лодка стремительно начала тонуть.

Виктор начал беспомощно барахтаться, чтобы удержаться на поверхности. В который раз за эти дни он оказался на краю гибели! И теперь-то точно выхода никакого не было. Что могло его спасти среди бушующего безбрежного моря?

Высокая волна накрыла его, и когда Виктор, собрав последние силы, вынырнул на поверхность, то обнаружил, что лодка его исчезла в морской пучине.

«Какую глупость я сотворил, ввязавшись во всё это… – подумал в который раз Виктор, и цветные круги замелькали перед его глазами. – Конец?»

– Эй, держи!

Что это за голос раздался в стороне? Виктор повернул голову вправо и увидел подплывающую галеру с высоко поднятой носовой частью в виде головы дракона. Над палубой трепетал туго натянутый розовый парус. Перед Виктором оказалось весло. Он ухватился за него, и гребцы втащили его на судно.

Рулевой – голос принадлежал ему – дал команду обнажённым по пояс гребцам продолжать работать вёслами. Его помощник задал ритм на флейте.

– По всему видно, ты – достойный римлянин, – обратился начальник гребцов к Виктору. – Похоже, твой корабль разбит вдребезги штормом? Мы возвращаемся в Рим, потерпев тяжёлое поражение от карфагенян. Перед битвой наш консул обратился к жрецу-авгуру погадать по высоте и направлению полёта птиц об исходе сражения. Знак был благоприятный, но священные цыплята не пожелали даже выйти из клетки. И тогда консул в гневе приказал их выбросить в море: не хотят есть – так пусть попьют! И неудача постигла нас: флот разбит, только нескольким кораблям удалось избежать гибели. Нельзя пренебрегать предсказаниями авгуров. Но несомненно, ничтожные пуны будут в конце концов повержены. Придёт время – и от Карфагена мы не оставим камня на камне!

Они сели на корме, начальник протянул Виктору чашу с вином:

– Выпей за славных римлян! Немало подвигов было совершено в прошлом нашими предками. Слышал ли ты о подвиге Марка Курция, моего славного предка? Случилось в Риме страшное землетрясение, треснула на площади земля и образовалась бездонная пропасть. По приказу высочайшего сената каждый житель должен был бросить в пропасть по горсти земли. Но это не помогло. Тогда обратились к гадателям, и те объявили, что в пропасть нужно бросить то, что в Риме ценнее всего.

Собралась вокруг толпа, все стали спорить, что это такое. К пропасти подъехал на коне молодой славный воин Марк Курций и спросил, о чём спорят люди. И когда услышал ответ, произнёс: «Есть ли в Риме что-либо дороже доблести его сынов?» – пришпорил коня и бросился вместе с ним в чёрную бездну. Расселина сомкнулась над ним и осталась лишь небольшая трещина в земле. Обнесли то место изгородью и дали название ему Курциев колодезь. Так-то. Не забыли мы подвиги наших предков, будем же достойны их!

Начальник гребцов выпил вина, дождался, когда Виктор осушит свою чашу, и продолжил:

– И презренных пунов мы били не раз, извлекая уроки из горьких поражений. Римский флот как-то потерпел неудачу у берегов Сицилии. Консул Гней Корнелий попал в ловушку, хитро подстроенную пунами, и оказался в плену со своим отрядом. Второй консул Гай Дуилий, узнав о беде, взялся отомстить за него. Сухопутным войском он оставил командовать военных трибунов, а сам отправился в море. Около мыса Милы пуны, заметив, что у нас неповоротливые пентеры – пятирядные корабли с тремя сотнями гребцов и квадратным парусом, – бросили в бой все свои сто тридцать военных кораблей. Наши суда были изготовлены по образцу карфагенских. Когда-то на берег вынесло их пентеру бурей. Римляне умеют учиться у врагов! Потом мы изготовили более лёгкие корабли – триеры, с тремя рядами весёл.

Тогда в бою при Милах пуны даже военный порядок не соблюдали, так были уверены в лёгкой победе. Когда они приблизились, увидели странные столбы на палубах пентер, не зная, что это хитрая выдумка одного римлянина, оставшегося неизвестным, – «вороны». Это простое приспособление, которое уравновесило силы римлян и пунов. На палубе вбивается крепкий столб, к нему в нижней части на петлях прикрепляется длинная и широкая доска с перилами. На другом её конце устроен металлический клюв, которым корабль прикрепляется к вражескому судну. И вот с помощью этих «воронов» римляне при Милях перебегали на вражеские корабли и вступали в сухопутный бой, в котором нет равных нам. Пунский адмирал, чьё судно было захвачено первым, бежал трусливо на лодке.

Торжественно встретил Рим победителя. Сенат постановил, чтобы Дуилия всегда сопровождал глашатай и возвещал прохожим: «Вот идёт Гай Дуилий, победитель при Милах!» А по вечерам его провожали домой факельщик и флейтист. Римляне умеют ценить славных героев своих! Правда, такие великие почести смущали героя, и он попросил избавить его от них. Такие мы – римляне!

К вечеру, когда стал сгущаться туман, впереди показался зеленеющий берег. Галера вошла в пустынную гавань. На берег с галеры был перекинут мостик, по которому начальник гребцов провёл Виктора, пропустив его вперёд.

– Вон там, на холме, куда ведёт вымощенная камнями дорога, особняк, окружённый цветущим садом. Вас ждут.

– Кто? – удивился Виктор.

Начальник не проронил больше ни слова. Поклонившись в пояс, он вернулся на судно.

Издали особняк напоминал храм с колоннами, а когда Виктор приблизился к нему, то увидел, что у каменного особняка не было окон, а перед фасадом было устроено перекрытие в виде портика. Там Виктора ожидал слуга хозяина особняка. У него было старое морщинистое лицо, седые редкие волосы на голове, белая накидка на тёмном теле.

– Приветствую тебя, славный римлянин! – воскликнул торжественно старик, кланяясь Виктору. – Правь народами державно, милость покорным являй и смиряй надменных! Прошу пройти сюда…

Он провёл Виктора во внутренний крытый дворик-сад. В середине дворика находился бассейн с дождевой водой, попадавшей в него через отверстие в крыше. Вокруг бассейна было много зелени, воздух благоухал цветочным ароматом, слышалось приятное журчание фонтана. Перед Виктором на изогнутой в виде лебединой шеи скамейке из белого мрамора сидел мужчина, одетый в тогу с широкой пурпурной полосой по её краю. Где-то в стороне слышалось мелодичное звучание флейты и приятный баритон читал стихи:

Мужчина вдруг резко встал и повернулся. Виктор был поражён: перед ним стоял… Антон Щеглов!

– Приветствую тебя, славный римлянин! – воскликнул тот высокопарно и, довольный произведённым эффектом, рассмеялся. – Не ожидал? Присаживайся, поговорим. Эй, прислуга, принести нам пифос с крепким сицилийским вином!

Виктор был в смятении. Несколько глотков терпкого виноградного вина немного успокоили его.

– Что происходит, Антон? Как ты спасся? Не понимаю, но там, на острове, я видел кости, обгорелую одежду, похожую на твою…

– Ты думал, меня зажарили эти, как их… атасимы? Ты не рад видеть меня целым и невредимым?

– Не приснилось же всё это мне…

– Нет, не приснилось. И мне тоже досталось. Я попал на холодный необитаемый остров, где по ночам выли неведомые мне звери. Мне удалось развести костёр, и меня заметили с корабля.

– Как ты смог разжечь огонь?

– У меня, к счастью, сохранилась зажигалка.

«Зажигалка?» – Виктор вспомнил о зажигалке на острове атасимов. Это была зажигалка Антона, там были его инициалы. – «И откуда он знает название племени, к которому я попал, ведь я не упоминал о нём…»

Виктор промолчал об этом, интуитивно решив подождать: надо было всё хорошенько обдумать. Ясно, что его заманили в какую-то авантюрную игру. Похоже, правила игры составлены Антоном Щегловым. Но почему тот так рисковал, вступая в эти опасные приключения вместе с Виктором? Ведь они не раз находились на краю гибели. Если всё это подстроено, то ради чего? И гонки по Москве, и сбитый истребитель, и замок, и людоеды, и штурм Казани… Это инсценировки, всё не по-настоящему? Но ведь всё происходит наяву, и он реально неоднократно мог погибнуть. Только чудо, невероятное везение спасало каждый раз его. И всё это заранее было подстроено?

«Да, – Виктор усмехнулся, – и все говорили на понятном мне языке, даже эти атасимы». У него просто не было времени задуматься над происходящим, события вертелись в бешеном ритме. Но теперь он возьмёт паузу. Переживания последних дней прояснили его сознание.

– Чему ты улыбаешься? – посмотрел на него внимательно Антон.

– Рад видеть тебя целым и невредимым, – как можно спокойнее ответил Виктор. – Это твои люди спасли меня, Антон?

– Антоний Гораций, если ты о моём имени, – усмехнулся Щеглов. – Кажется, ты догадываешься о том, что происходит с тобой?

– Это какая-то непонятная для меня игра…

– Игра? Нет, это жизнь, полная опасностей и приключений.

– Не понимаю. Я много раз находился на краю гибели. По-настоящему.

– Ещё бы! Всё по-настоящему. Но разве не ты сам всё это выдумал?

– Я? Что ты имеешь в виду?

– Так ты ещё не полностью пришёл в себя? Все приключения, случившиеся с нами, сочинены тобой. В этом заключалась наша с тобой идея.

– Какая идея?

– Разве ты до сих пор не понял, что всё происходящее – это наш с тобой грандиозный реализованный проект? Пять лет назад мы организовали Центр реальных экстремальных развлечений «Клио». Техническая и финансовая сторона была обеспечена мной, креативная – тобой. Идеи, сценарные разработки приключений придуманы тобой. Ведь ты с детских лет любил сочинять истории. Ты мечтал стать знаменитым писателем, но твои произведения никто не оценил, и тогда наша с тобой встреча в Москве перевернула твою и мою жизнь. Издатели не захотели печатать твои произведения, но зато теперь сотни людей живут жизнью твоих безвестных героев и следуют твоим хитроумным сюжетам. Включая не оценивших тебя критиков и издателей. Это гораздо значимее для тебя, никто и никогда не добивался ещё такого. Мне удалось привлечь к финансированию солидных спонсоров, даже зарубежных. Никто не верил, что нам удастся довести до конца начатое. Наш Центр пользуется невероятной популярностью. Наши доходы стремительно растут. Моя фамилия в первой десятке журнала «Форбс».

Теперь для Виктора кое-что прояснилось.

– Почему ты меня отправил в это опасное путешествие и почему сам рисковал?

– Ну, во-первых, риск был минимален – на каждом этапе нас подстраховывали группы спасения. Во-вторых, хотелось испытать себя.

– А что это за девятый уровень?

– Проболтался начальник охраны Альберт? Он больше у меня не работает.

– У меня? Разве это не наша общая кампания?

– Да-да, наша, конечно. Уровень указан на твоей карточке – 0009.

– Это тайна?

– Для тебя уже нет. Девятый уровень – это самые опасные приключения в Предреальности.

– Как я могу вернуться в реальность?

– Тебе достаточно назвать кодовое слово, и я передам его в Центр на головной компьютер. Тебе в течение часа будет обеспечено возвращение.

– Но я не помню этого слова.

– Жаль – тебе придётся его вспомнить.