Глава 12
В сауне, где они отдыхали в субботу вечером, не было других посетителей. Только они двое и еще их охрана. Охрана Гнедых. Один на улице осматривал местность и время от времени подносил ко рту портативный радиопередатчик, чтобы доложить второму, что все чисто. Второй дежурил у входа в помещение, где парились хозяин с другом.
Они засели там давно, пошел уже второй час, как оба скрылись за тяжелой дубовой дверью. Сначала парная в три подхода. После парной бассейн с ледяной водой, куда они ныряли с матерком – знали, что никто не услышит. Никто, кроме охранника. Теперь они переместились в комнату приема пищи, как значилось на плане эвакуации, который висел у охранника перед глазами.
Пищи было немного. Он сам им накрывал, пока они рычали в парной, нахлестывая друг друга березовыми вениками. Дорогое импортное пиво. Малосоленая рыба благородных сортов. Вареные раки. Зелень. И хлеб, который искусно пекла домработница Гнедых.
Друзья пили пиво, закусывали и громко разговаривали, не заботясь, что их могут подслушать посторонние. Посторонних не было, только охранник. Никакой прослушки, он лично проверил все углы и стены перед тем, как туда вошел хозяин.
Они говорили, не опасаясь чужих ушей. Громко.
– Вот если бы, старик, мы не прошли с тобой огонь, воду и медные трубы, я бы давно уже от тебя избавился, – признался Гнедых после сорока минут пустого трепа о бабах, бывшей жене и пустой невезучей Веронике. Зубами откупорил бутылку пива, на которой пробка вдруг не пошла по резьбе. – Что ты творишь, а, Стас? На кой черт тебе понадобилось бить эту несчастную по голове? Ты же все успел! Зачем?
Стас коротко вздохнул с деревянной скамьи напротив и виновато глянул в глаза другу.
– Прости, Саш! Бес попутал.
– Я хочу знать: зачем? Подставить меня решил? – Гнедых страшно оскалился и цапнул зубами бутылочное горлышко. – Вот так я тебе голову откушу, если что, Стасик!
– Саш, чего ты завелся-то? Из-за девки какой-то! Далась она тебе.
Гнедых с грохотом поставил бутылку на стол. Уперся ладонями в широко разведенные голые колени, глянул тяжело.
– А ничего, что меня в ментуру таскали для допроса, а? – Голос был тихий и страшный. – Я успел забыть, Стасик, как это подло и противно, когда мент буравит тебя сочувственным взглядом и строчит, сука, свой протокол! Ты в какое говно меня втянул, Стасик?
– Прости, Саша! Прости!
Стас Бушин заерзал на деревянной скамейке, кутаясь в белоснежную простыню, как будто ему было холодно. На самом деле ему было сейчас так жарко, словно его черти жарили!
– У меня и в мыслях не было, поверь, сделать гадость именно тебе.
Стас промокнул кончиком простыни пот над верхней губой. Там пощипывало. Он тут же вспомнил, что сегодня неосторожно порезался, когда брился. Все из-за Жанки – подкралась сзади, чтобы обнять, и толкнула. Он порезался, разозлился. Обернулся на нее, чтобы прикрикнуть, – и не смог. Она так на него смотрела…
Стыдно признаться, но он был слаб перед чарами этой бабы. Тонул в ее бездонных глазищах. Задыхался от запаха ее кожи – гладкой, как бархат. Млел от ее улыбки. И хотел, хотел ее постоянно. Они редко вылезали из койки, когда оставались одни. И он точно знал, что хочет провести остаток жизни с ней, а не с кем-то еще. Кажется, она хотела того же, но…
Но Стас не был дураком. Он понимал, что в браке к огромной разнице в возрасте должно прилагаться огромное состояние. Пока у него с этим все в порядке, хотя Жанка и обладала уникальной способностью избавлять его от его денег. Пока все нормально. Но ведь это пока. А что будет дальше? Когда он начнет стареть, дряхлеть? Компенсация должна быть куда ощутимее, так? И стараться нужно уже теперь. Вот он и старался.
– У меня и в мыслях не было, Саш, гадить тебе, – повторил Стас, мучаясь от жары и обливаясь потом. – Просто рассвирепел, когда не нашел ничего в ее квартире. Ничего! Вообще ни единого намека!
Он уставил на Гнедых умоляющий взгляд. Тот сидел с безучастным видом, поигрывал пробкой от бутылки и вроде не собирался больше орать. Но Стасу-то прекрасно известно, что за этим показным безразличием может крыться. Земляной покров в два метра над его животом, вот что. Сашок и живьем зароет – глазом не моргнет. Та еще сволочь, хоть и друг детства.
– Нет, там бабла в хату вложено будь здоров, базара нет, – чуть окрепшим голосом продолжил Стас, раз ему предоставили возможность говорить. – И машина у девки есть, и мебель в хате не из дешевых. Тряпки дорогие. Цацки, кстати, простые – на удивление.
– Не успел, – фыркнул Гнедых почти весело.
– Типа того, – осторожно хихикнул Стас, не зная, пора ли уже расслабляться или еще повременить. – Но того, что нам надо, Сашок, точно нет. Даже намека! Счета этой девахи мы с тобой пробили, там хреновня одна.
– Да, – кивком остановил его Гнедых, – это все не то. Не тот масштаб. Но бить ее было зачем? Я для чего спектакль разыграл с этим знакомством? Для чего отношения с ней завел? Поясняю снова: для того, чтобы узнать все ее секреты. Тихо, мирно, без крови. А ты… Сокровищ не нашел, что и неудивительно, вышел на улицу и… И что было дальше, Стасик? А давай угадаю? Ты выходишь из подъезда, а девки на другом конце двора собачатся. Так?
– Так.
– И ты решаешь одним ударом по голове и злость свою выместить, и Вероничку глупенькую подставить? Чтобы уж наверняка! Чтобы исчезла она из моей жизни раз и навсегда и не досаждала, так?
– Именно, Саш! – Стас перекрестился и глянул на друга с испугом. – Ты просто дьявол какой-то, а не человек. Как угадал все!
– Читаю тебя, братишка. Как открытую книгу читаю тебя всю нашу с тобой жизнь! – Гнедых сцапал края разъехавшейся на бедрах простыни, плотнее запахнулся, хмыкнул, рассматривая друга. – И не надо бояться старости, Стасик!
– В смысле?
Временное спокойствие улетучилось, как не было. Тело горело, будто он сидел задом на костре.
– Накопить на нее с таким расчетом, чтобы Жанка была довольна еще долгие годы, все равно не удастся. – Гнедых наслаждался смущением друга. Закончил опасным тихим голосом: – Тем более за мой счет.
После неприятного разговора, закончившегося грубыми шутками и похабными анекдотами, друзья засобирались. Сначала на улицу вышел охранник, перекинулся парой слов по рации с напарником, который осматривал территорию. Услышал ключевое слово: «Чисто». Сделал знак хозяину и его другу следовать к машине.
Они отвезли Стаса Бушина к его дому, где у подъезда нетерпеливо подрыгивала ногами его красавица Жанна. Оказывается, она снова забыла дома ключи. И уже полчаса ждет своего пусика, чтобы он…
В общем, скука полная.
– Куда теперь, Александр Геннадьевич?
Охранник, тот, что караулил их под дверью парной, а теперь сидел за рулем, поймал взгляд хозяина в зеркале заднего вида.
– Давай на квартиру, – скомандовал тот и широко зевнул. – В больничку тогда завтра. Что-то разморило меня.
Они подъехали к дому. Оба охранника вышли из машины, осмотрели территорию. Кивнули друг другу: чисто. Потом полез наружу Гнедых. Привычной сцепкой – охранник, Гнедых, охранник – дошли до подъезда. Там сели в лифт. Потом таким же порядком вошли в квартиру. После беглого осмотра охранники застыли у входной двери.
– Можете отдыхать, ребята. – Гнедых снова широко зевнул. Сонно моргнул, посмотрел на часы. – Завтра к девяти утра будете мне нужны оба. А теперь свободны.
Простились, вышли из квартиры, спустились на лифте, не разговаривая друг с другом. На улице встали у машины, одновременно оперлись о капот.
– Что-то не то, да? – спросил тот, который охранял подступы к сауне.
– В смысле? – зевнул второй.
– Что-то раньше такой осторожности не было, чтобы квартиру осматривать! Пару месяцев, как это началось, так? Как думаешь, у него проблемы?
– А тебе зачем? – хмыкнул второй. – Проблем не должно быть у нас. Тогда и у него тоже все будет норм.
– Понял я, просто…
– Просто что?
– Моя спина его прикрывает! – возмутился первый. – Моя и твоя! Хотелось бы знать, к чему готовиться.
– И вовремя свалить, так? – перебил второй с презрительной ухмылкой.
– Да пошел ты! – взорвался первый. Развернулся резко и зашагал прочь.
Второй не окликнул напарника, не предложил подвезти. Сел за руль и уехал. Добрался до паркинга, где обычно ставил машину хозяина. Пересел в свою. Поводил прибором по сторонам – поискал жучков. Все было чисто. Только тогда поехал. Но не домой, куда ему отчаянно хотелось, а за город.
На тридцатом километре он взял правее и через пару минут съехал с трассы. Пятнадцать километров по раздолбанной, никем не чищенной дороге. Наконец, он остановился в условленном месте.
Когда он приехал сюда впервые, найти это место получилось не сразу. Попробуй рассмотри расщепленное молнией дерево, особенно когда ты за рулем. Он в первый раз долго петлял. Теперь, в четвертый, нашел нужное место без труда. Остановился, поморгал фарами. В ответ моргнули тоже. Значит, заказчик на месте. Ждет.
Охранник со вздохом полез из салона. Прошел пешком тридцать метров и только теперь рассмотрел в темноте машину. Зашел с пассажирской стороны, сел рядом с водителем.
– Что нового? Что-то узнал?
Водитель протянул ему руку для приветствия. Охранник нехотя пожал.
– Узнал.
– Ну?
– Девка им нужна была для дела. Даже не она, а ее квартира. Пока мой ужинал с ней в ресторане, Бушин тщательно обыскал ее хату.
– Нашел, что искал?
– Нет. Сильно разозлился. Вышел на улицу, а там эти две курицы ругаются. Он подождал хозяйку квартиры у подъезда и саданул ее по голове.
– Зачем?
– Со злости, говорит. И чтобы Веронику подставить. Она хозяина в покое не оставляет: звонит, ноет.
– Ага! – Человек за рулем любовно погладил себя по голове, чуть развернулся, глянул с усмешкой. – И ты поверил?
– Чему?
– Тому, что он ничего такого не планировал, что все у него вышло спонтанно? Его словам поверил?
– Мне за это не платят, – буркнул охранник.
Отвернулся, уставился на зимний лес, хотя смотреть там особо было не на что. Частокол черных стволов. Некрасиво, уныло. Он бы сейчас с большей радостью любовался в собственной квартире нелепыми обоями в мелкий цветочек. Пиво бы пил и в интернете зависал, чем с этим тут…
– Согласен, не платят. Но думать ты же должен был!
– О чем? – не понял охранник.
– Что не мог Стас эту девку просто так по башке садануть. Орудие преступления должно быть наготове – раз. Второе: его друг, выходя из ресторана, не мог не дать ему отмашку, мол, все, брат, время истекает, вали из квартиры.
– Ага. – Неожиданно слова неприятного человека его заинтересовали. – От ресторана до ее дома минут сорок без пробок. Плюс она старуху какую-то завозила домой, это еще время. Бушин должен был давно свалить оттуда.
– А не свалил! – Человек за рулем снова погладил себя по голове, будто нахваливал сам себя за правильные размышления. – Значит, ждал девушку намеренно. И знал наверняка, что Вероника Мячина поедет за ней и устроит скандал. Так что ничего спонтанного в нападении на Ольгу Волгину нет. Оно было тщательно спланировано. Пусть не врет этот твой Бушин.
– А он и не врал, – неожиданно вспомнил охранник. – Он все больше молчал и прощения просил. Это мой хозяин такую версию выдвинул. А Бушин не стал отрицать.
– Это значит что?
– Что?
– Что Бушин умный мужик! Умный и хитрый. А Гнедых твой – так… Гонору много, страх напустить способен, а на деле… Лох!
– Я бы так не сказал, – слегка оскорбился за хозяина охранник. – Бушин его боится. Сильно боится.
– Может, и боится, спорить не стану, – согласился человек за рулем. – Но обхитрить способен. Серый кардинал. Роль второго плана, н-да… Осторожность, говоришь, твой стал проявлять?
– Да, пару месяцев как. Мой напарник очкует, думаю, свалит. Я вот тоже в непонятках. – Охранник настороженно покосился на темный силуэт рядом. – Может, и мне пора расчет взять?
– Рано, дружище, еще рано! Как я скажу, так и уволишься. Понял? – Хозяин машины ощутимо стукнул его по плечу. – Уволится он! Ты еще, считай, ничего ценного мне не сообщил. Четвертый раз встречаемся, а толку?
– Но я стараюсь, товарищ майор, я стараюсь!
– Плохо стараешься! Плохо, Горохов! – Собеседник завел двигатель: в салоне стало холодно. – Это я старался, когда твою сестру отмазывал с наркотой. Вот я да, старался! Карьерой, между прочим, рисковал. Что ты мне обещал тогда?
– Помогать, – едва слышно ответил охранник.
И тут же в мыслях проклял тот день, когда его непутевая Наташка попалась с пакетиком экстази во время облавы в одном из ночных клубов. Она-то соскочила потом, а вот брат ее попал. Да еще как попал! Он душу продал этому гаду в погонах.
– А ты что, помогаешь? – повысил голос майор. – Не узнал до сих пор, чего опасается твой Гнедых! Кого он конкретно боится, я хочу знать? И самое главное: ты не узнал, что им нужно от Волгиной!
– Они что-то ищут в ее квартире. Ее счета пробили – говорят: пусто.
– Не то чтобы прямо пусто, – возразил собеседник, который тоже проверил все ее счета. – На жизнь хватает.
– Но это не то, товарищ майор. Мой говорит, что это мелочь. Они что-то крупное ищут. А что – не говорят.
– Ладно, давай топай пока.
Охранник выбрался на улицу. Тут же поднял воротник теплой куртки: морозило не на шутку. Нагнулся, держась за дверную ручку.
– До свидания, товарищ майор.
– Бывай-бывай, – покивал майор и тут же спохватился, как будто только что вспомнил: – Слушай, а что по угону в новогоднюю ночь? Слышно что-нибудь?
– Нет, не слышно. Откуда?
Охранник Горохов насторожился. Каждый новый вопрос этого человека был как шаг в болотную жижу. Никогда не знаешь, что там дальше – твердая кочка под ногой или трясина. Упырь, одно слово – упырь! Надо было Наташке так вляпаться!
– Машину-то нашли, – охотно сообщил майор, легонько трогаясь с места. – И ни единого отпечатка внутри. Закономерно, конечно. Не несчастный случай, понятно. Хорошо спланированное преступление. Тщательно, я бы даже сказал. Нда, спланировать преступление, бросив тень на другого… Не узнаешь почерк, Горохов?
Резко газанул и укатил, оставив охранника Горохова в одиночестве среди унылых черных деревьев и тишины, сильно смахивающей на кладбищенскую.
Надо по-тихому увольняться и бежать. Наташка уже месяц как обосновалась на Кипре. Вроде нормально пристроилась. У майора руки коротки, чтобы ее там достать. И он может считать себя свободным от этой обязательной подлости, в которую его втянул этот мент. Сделал, сука, из него стукача и радуется! А как ему с таким клеймом жить дальше? Да если кто узнает…
Он и увольняться, если что, не станет. Просто дождется зарплаты и свалит по-тихому. Хозяину потом с дороги позвонит и наврет что-нибудь.
Всю дорогу охранник Горохов думал. Проигрывал мерзкую ситуацию, в которую попал, на все лады. Тридцать три истории получились в итоге, и ни у одной не было счастливого конца. Для него счастливого. Когда он подъехал к дому, где год назад купил себе небольшую однокомнатную квартиру, решение уже было принято.
Он сбежит сегодня же! Даже зарплаты не станет ждать, имеются у него какие-никакие сбережения. На первое время хватит, а там как карта ляжет. И Наташка обязана ему помочь. Он из-за нее во все тяжкие пустился, пускай теперь отрабатывает!
Ждать больше нельзя, понял он, отпирая ключом металлическую дверь. Что-то назревает. Что-то затевается. Майор не зря стал таким активным – за две недели дергает его четвертый раз. И Гнедых не зря таскает их с напарником всюду за собой. Такого раньше не было, чтобы гуськом его вести от подъезда до машины и обратно. У Гнедых чуйка дай бог, майор не прав, называя его лохом. Явно он что-то чувствует.
А что Бушину сам предложил дурацкую версию, так, значит, были у него на этот счет ему одному ведомые соображения. Может, Гнедых бдительность друга так усыплял? Может такое быть? Может, с Гнедых может быть что угодно.
Пора валить.
Едва переступив порог квартиры, Горохов тут же принялся собирать вещи в большую дорожную сумку.
