Глава 29
Рано утром во вторник в кармане у Лейси завибрировал дешевый телефон. Звонил Коули с сообщением, что о Греге Майерсе до сих пор ни слуху ни духу. Обоих это ничуть не удивляло. Коули предупредил, что отправил ей по почте новый телефон с оплаченным трафиком, который доставят в течение нескольких часов. Получив новый телефон, Лейси должна была немедленно избавиться от теперешнего.
Обедала она с Элли Пачеко в закусочной рядом с Капитолием. За супом она рассказала, что полиция Ки-Ларго опечатала «Конспиратор», и теперь на яхту никто не проникнет. Пачеко сообщил, что через день-два отдаст КПДС лэптоп, сумку и рюкзак: это было их, а не его расследование, хотя ФБР не отказывало им в сотрудничестве. Полиция опрашивала завсегдатаев спортивного порта, но пока не нашла никого, кто бы видел что-нибудь необычное. В отсутствие фото пропавшего и каких-либо следов, располагая лишь его словесным описанием, полиция откровенно признавалась, что не надеется его найти.
После нескольких минут деловой беседы Пачеко сказал:
– Суп хорош, но как насчет ужина?
– Где мы находимся в профессиональном смысле? – спросила Лейси.
– Под нами твердая почва, – ответил он с улыбкой. – Мы играем в одной команде. Этические правила не позволяют мне увлекаться цыпочками из Бюро, так что путь открыт.
– Цыпочками?
– Так, с языка сорвалось. Вы этого не слышали. Мне тридцать четыре года, вам примерно столько же. Оба несемейные. Признаться, меня вдохновляет встреча с приятной женщиной в реальной жизни, а не на сайте знакомств. Вы туда заглядываете?
– Были две попытки, и обе закончились катастрофой.
– Я мог бы вам много рассказать, но не буду надоедать. Так что насчет ужина?
Если ответить «да», то только потому, что он довольно привлекателен, хотя излишне самоуверен – впрочем, среди знакомых Лейси молодых агентов ФБР скромников не водилось. То, что КПДС отчаянно нуждалась в помощи, ни за что не заставило бы ее ответить согласием.
– Когда? – спросила она.
– Не знаю. Сегодня?
– Что, если Бюро пронюхает о моей затее? Ваш босс заерзает?
– Вы же видели Луна. Он вечно ерзает, так ему удобнее. Я не усматриваю здесь конфликта интересов. Разве мы не на одной стороне? И потом, вы уже все нам сказали. Полагаю, тайн не осталось?
– Тайн целая куча, просто я еще с ними не знакома.
– Я не стану спрашивать. Как насчет вашего босса?
– Его легко обвести вокруг пальца.
– Я так и подумал. У меня создалось впечатление, что из вас двоих распоряжаетесь вы. Ужин, бутылочка вина, может быть, свечи? Я бы заехал за вами в семь. Только, чур, без вашего брата.
– Он уехал.
– Это хорошо. Он прелесть.
– Гюнтер самоотверженно защищает свою младшую сестру.
– Не стану его осуждать. Значит, в семь?
– В семь тридцать. Подберите хорошее, но не слишком шикарное местечко. Про свечи забудьте. Мы работаем на правительство и платим каждый за себя.
– Заметано.
Пачеко приехал на внедорожнике последней модели, свежевымытом и прошедшим по такому случаю уборку пылесосом. Первые пять минут они обсуждали автомобили. Лейси надоело арендовать машину, пора было купить собственную. Ей нравился старый «гибрид», но теперь она подумывала о чем-нибудь помощнее. Они поехали на юг, оставив центр города позади.
– Как вам каджунская кухня?
– Обожаю!
– Бывали в «Джонни Рей»?
– Нет, но слышала восторженные отзывы.
– Тогда давайте попробуем.
Лейси понравилась его машина, хотя в ней проявлялась его мужская гордыня. Сколько такая стоит? Несложный поиск дал представление о стартовой зарплате специального агента – 52 тысячи. Элли проработал в Бюро пять лет, и Лейси заключила, что они с ним зарабатывают примерно одинаково. Он похвалил ее квартиру и признался, что сам делит жилье с другим агентом. В Бюро было принято перемещать агентов по стране, поэтому Пачеко осторожно относился к приобретению собственного дома.
Она засыпали друг друга вопросами, хотя оба уже прибегли к помощи Интернета. Элли вырос в Омахе, учился в колледже и на юридическом факультете в Небраске. В нерабочей обстановке ему была присуща приятная легкость уроженца Среднего Запада, полное отсутствие напыщенности. Лейси училась сначала в колледже «Уильям энд Мэри», потом на юридическом факультете Тулейнского университета. Новый Орлеан знали оба: Пачеко провел там первые два года работы в ФБР. Они не скучали по этому городу – слишком влажно, и преступность зашкаливает, хотя сейчас, вспоминая его, испытали ностальгию. Выйдя из машины и направляясь к ресторану, Лейси уже готова была поставить Элли высокие оценки по всем категориям. Спокойнее, одернула она себя, мужчины всегда разочаровывают.
Устроившись за столиком в тихом углу, они открыли меню. Когда официант отошел, она сказала:
– Помните? Счет пополам.
– Ладно, хотя я предпочел бы заплатить сам. Это же я вас пригласил.
– Спасибо, но – пополам.
Больше они к этой теме не возвращались.
Начать решили с дюжины сырых устриц и с бутылки «Сансерр». Отдав меню, Элли спросил:
– Ну, о чем предлагаете разговаривать?
Вопрос прозвучал неожиданно, Лейси даже поморщилась.
– О чем угодно, кроме дела.
– Согласен. Сначала тему предлагаете вы, потом я. Любую, кроме казино и всего с ним связанного.
– Выбор очень широк. Начинайте, потом поглядим, как пойдет.
– Хорошо. У меня созрел вопрос. Если не захотите отвечать, я пойму. Каково это, когда вам в лицо бьет пневмоподушка?
– Насколько я понимаю, вы еще не располагаете этим опытом.
– Еще не располагаю.
Лейси отпила воды и глубоко вздохнула:
– Громко, внезапно, вышибает дух. Секунду назад эта штуковина пряталась внутри руля и ничем о себе не напоминала, а через тысячную долю секунды взрывается тебе в физиономию со скоростью двести миль в час. Одно это, не говоря об ударе, лишило меня сознания. Правда, ненадолго, иначе я не увидела бы возню вокруг машины. После этого я совсем отключилась. Подушка спасла мне жизнь, но это было суровое испытание. Лучше бы такое не повторялось.
– Представляю! Вернее, не представляю… Вы полностью пришли в норму?
– В общем-то, да. Бывает, побаливает там и сям, но с каждым днем становится все лучше. Хотелось бы, чтобы быстрее отрастали волосы.
– Вам идут короткие волосы, очень красиво.
Подали вино. Лейси попробовала и одобрительно кивнула. Они чокнулись и выпили.
– Ваша очередь, – сказал Элли.
– Вам надоело про подушки?
– Мне было любопытно. Одному моему другу однажды пришлось резко вывернуть руль, чтобы не сбить пешехода. На скорости двадцать миль в час он въехал в фонарный столб. Все обошлось бы, если бы не подушка: она врезала ему по первое число! Бедняга неделю не убирал от лица пакеты со льдом.
– Все же предпочитаю автомобили с подушками. Зачем вы поступили на юридический факультет?
– У моего отца адвокатская практика в Омахе, и я счел, что должен пойти по его стопам. У меня, в отличие от других первокурсников-юристов, не было мечты изменить мир, я просто хотел хорошую работу. Мой отец преуспевает, я год проработал с ним. Правда, быстро заскучал и решил, что мне пора покинуть Небраску.
– Почему ФБР?
– Ради острых ощущений. Чтобы не торчать с восьми до пяти за офисным столом. Когда гоняешь преступников – крупных, мелких, хитрых, тупых, – то скука тебе не грозит. А вы? Что заставило вас проверять судей?
– Это, конечно, не то, о чем я мечтала, поступая на юридический. Когда я отучилась, рынок труда не баловал предложениями, идти в крупную фирму не хотелось. Женщин нанимают охотно, у нас половина курса была девичья, но мне не улыбалось вкалывать по сто часов в неделю. У меня есть знакомые, которые пошли этим путем, и мне их жаль. Мои родители, уйдя на пенсию, переселились во Флориду. Я приехала и увидела предложение работы. Так и оказалась в Комиссии по проверке действий судей.
– Вы прошли интервью и были приняты. Удивительно!
Принесли устрицы на блюдах со льдом, и разговор прервался. Первым делом оба, как это принято в Новом Орлеане, выжали на устрицы лимоны и добавили к соусу хрен. Пачеко ел прямо из створок, Лейси с крекеров.
– Вчера вы навестили Джуниора Мейса, – напомнил он.
– Да, уже второй раз. Вы бывали когда-нибудь в корпусе смертников?
– Нет, но когда-нибудь обязательно побываю. Узнали что-то интересное?
– Выуживаете информацию?
– Как всегда. Ничего не могу поделать, у меня это в крови.
– Я все надеюсь, что вскроется нечто новое. У Джуниора может быть информация. Но главное, ему нравится, когда его навещают.
– Значит, я не услышу от вас ничего нового?
– Нет. Хотя… Вы наверняка изучили полученные от нас данные об его суде и приговоре.
– Не пропустил ни словечка.
– Тогда вы должны помнить двух тюремных доносчиков, пропавших вскоре после суда.
– Тодд Шорт и Диггер Роблес.
Лейси улыбнулась. На нее произвела впечатление его память.
– Они самые. Много лет считалось, что их убрали, дабы они не раскололись; с доносчиками часто так поступают. Похоже, один действительно сгинул, а вот другой чудесным образом нашелся. И, более того, заговорил. Он умирает от рака и хочет расставить все по полочкам.
– Отличная новость!
– Может быть. Вчера в Старк приезжали адвокаты Джуниора из Вашингтона. Они пригласили меня присутствовать при беседе. Теперь они высоко оценивают его шансы избежать казни и добиться повторного суда.
– Новый судебный процесс? Через пятнадцать лет?
– Да, через пятнадцать. По-моему, это слишком много, но эти ребята не бросают слов на ветер.
– Но это ведь не ваше дело? Апелляции Джуниора вас не касаются. Вы ездили к нему по другой причине.
– Вы правы. Говорю же, он может что-то знать.
Элли улыбнулся и не стал продолжать, видя, что Лейси не настроена на откровенность. Они покончили с устрицами и стали обсуждать закуски. Пачеко захотел еще дюжину устриц, она заказала тарелку супа гомбо.
– Чья очередь? – спросил он.
– Кажется, ваша.
– Над какими еще интересными делами вы работаете?
Лейси улыбнулась и выпила еще вина.
– Только в рамках конфиденциальности, без упоминания имен… Мы пытаемся сместить одного судью, который слишком пристрастился к бутылке. На него пожаловались два адвоката и два истца. Бедняга давно борется с алкоголизмом и теперь проигрывает борьбу. Он назначает слушания только на послеобеденное время. Случается, даже забывает приходить в суд. Одна из стенографисток утверждает, что он держит под мантией фляжку и наполняет из нее чашку из-под кофе. У него накапливаются нерассмотренные дела, все вокруг воют. Грустно!
– Тем проще ваша задача.
– Удалить судью всегда непросто. Судьи любят свою работу и обычно, сняв мантию, не знают, куда приткнуться. Теперь моя очередь. Над чем работаете?
Так они целый час обменивались рассказами. Мир Пачеко – выслеживание законспирированных террористических ячеек и наркоторговцев – был несравненно увлекательнее, чем ее охота на оступившихся судей, но он не поглядывал на Лейси свысока, наоборот, выражал восхищение ее работой. Когда закончилось вино, они заказали кофе и продолжили болтать.
Потом Элли проводил ее домой, поднялся с ней по ступенькам к самой двери, но там остановился, как подобает джентльмену.
– Как насчет делового разговора? – спросил он.
– Если вы о сексе, то ответ отрицательный. Боль все еще мешает мне прийти в соответствующее настроение.
– Я имел в виду не секс.
– Это ваша первая ложь за вечер?
– Возможно, вторая. – Элли подошел к ней вплотную. – Луна почти готов, Лейси. Исчезновение Майерса привлекло его внимание. Я весь день уговаривал его, что у этого дела огромный, невообразимый потенциал. Нужно еще что-нибудь, еще один дымящийся револьвер – и Луна сломается.
– А как же его босс в Джэксонвилле?
– Это крепкий орешек, но тоже не без амбиций. Если он, как и мы, разглядит в этом деле потенциал, то передумает. Просто нужна еще одна гирька на весах.
– Я очень стараюсь.
– Знаю, потому и не отхожу от телефона.
– Благодарю за чудесный вечер.
– Взаимно. – Элли прикоснулся губами к ее щеке и пожелал спокойной ночи.
