6
Сигарета в пальцах Вячеслава Ивановича Грязнова догорела до самого фильтра и погасла сама собой, оставив после себя расплывающееся облако сизого дыма.
– Вот такие пироги, – закончил свой рассказ Грязнов и вмял окурок в пепельницу.
Некоторое время в кабинете висела тишина. Александр Борисович Турецкий задумчиво потирал пальцем подбородок, Меркулов помешивал ложечкой давно остывший чай.
Первым заговорил Турецкий:
– Слав, а ты давно работаешь с этой Пташкой Божьей? Кстати, почему Пташка Божья? Что за дурацкая кличка?
– Потому что живет, как пташка Божья, – объяснил Вячеслав Иванович. – Нигде не работает, побирается там-сям и довольствуется малым. А работаю я с ним... не помню точно, сколько лет, но у меня такое ощущение, что он был всегда.
– Странно, как он до сих пор квартиру не пропил. При такой-то жизни, – заметил Меркулов, пробуя остывший чай.
– Квартира – это его якорь, – сказал Грязнов. – Однажды он ее чуть не потерял, так участковый его потом из петли вынимал. Прямо во дворе повеситься хотел. Благо, мы тех аферистов вычислили и наказали, а квартиру Пташке вернули.
– Понятно, почему он к тебе первому побежал, – сказал Турецкий. – А с головой у него с тех пор все в порядке? Может, у него слуховые галлюцинации? Ты же сам говоришь, они там самогоночкой развлекались. Может, почудилось ему про подкоп-то? Или приснилось.
Грязнов холодно дернул уголком губ и сказал:
– Не знаю, как насчет слуховых галлюцинаций, а со зрением у Пташки точно все в порядке. Я послал своего человека к его дому. Он этого Али пробил, и вот уже час по городу водит.
– И как?
Грязнов вздохнул:
– Пока глухо. Обычный маршрут туриста: Красная площадь, Кремль, Арбат. На цифровую камеру все снимает. Фотограф, блин!
Турецкий побарабанил пальцами по столу.
– Транжир ты, Слава, – без всякого энтузиазма сказал он. – У нас тут каждый человек на счету, а ты кадрами разбрасываешься. Что у тебя, забот мало, что ты оперативника впустую по городу гоняешь?
– Мне тоже плохо верится, – вежливо сказал Меркулов. – Кому придет в голову устраивать подкоп под Кремлем?
– Но сигнал-то проверить надо было, – возразил коллегам Грязнов. – Кстати, документы у этого «горбоносого» мы уже проверили. Зовут Али. Фамилия – Алиев. Между прочим, уроженец Чечни.
– Ну, это еще ни о чем не говорит.
– А что ты предлагаешь? – рассердился Вячеслав Иванович. – Взять его да хорошенько потрясти? Думаешь, с него информация сама собой посыплется? Нет, душа моя. Он тебе ухмыльнется в лицо и скажет: ничего не было, ничего не знаю. А насчет подкопа под Кремлем – это вообще бред сивой кобылы.
– Да ладно, Слав, не кипятись. – Турецкий пожал плечами. – Я ведь на тебя не наезжаю и твои действия не оспариваю. Я просто высказываю свое мнение.
– Знаешь что, Сань, возьми-ка ты свое драгоценное мнение и засунь его...
На столе Меркулова пискнул коммутатор. Константин Дмитриевич нажал на кнопку.
– Константин Дмитриевич, к вам курьер с письмом, – прощебетал из динамика голос секретарши.
Вручив Меркулову письмо, молодой курьер с выправкой военного и лицом гипсовой статуи щелкнул каблуками и удалился. Меркулов пробежал глазами письмо, хмыкнул:
– Гм... Интересно.
– Что там? – полюбопытствовал Александр Борисович.
– Нас вызывает к себе секретарь Совета безопасности, – сказал Меркулов.
Турецкий прищурился:
– Кого это «нас»?
– Меня, тебя и Грязнова.
Турецкий и Грязнов удивленно переглянулись. Затем Александр Борисович протянул руку за письмом:
– Дай-ка полюбопытствовать.
– А руки мыл? – усмехнулся Меркулов.
Турецкий не удостоил его ответом, взял бумагу, откинул голову назад и, отодвинув письмо подальше от глаз, прочел его.
– Да, действительно, – подтвердил он, передавая письмо Грязнову. – Все чин-чинарем. И подпись стоит в положенном месте.
Меркулов задумчиво почесал пальцем переносицу и пробормотал:
– Значит, Совет безопасности... Гм, интересно.
– А уж как мне интересно, – усмехнулся Турецкий. – Получил бы это письмо по почте – принял бы за розыгрыш. Есть предположения, зачем мы им понадобились?
– А что тут предполагать, и так все понятно, – пожал плечами Вячеслав Иванович. – Нынче у нас в России что ни месяц, то теракт. Помнишь недавнюю встречу нашего Президента с Президентом США? Что он тогда сказал на пресс-конференции?
– Он тогда много чего говорил.
– А ты не о словах думай, а о сути. А по сути он заявил о необходимости создания в России новой структуры, отвечающей за обеспечение национальной безопасности. Помнишь, что сделал после одиннадцатого сентября Джордж Буш? Он реформировал американские силовые структуры, создав ведомство, отвечающее за борьбу с терроризмом. Как бишь оно называется?
– Министерство общественной безопасности, – сказал Меркулов.
– Именно, – кивнул Грязнов. – Вот и наши решили создать нечто подобное на основе Совета безопасности. И чтобы новая структура не только гонялась за террористами, но и работала на опережение. То есть уничтожала террористов в их собственном логове, в том числе за рубежом.
– Для упреждения нужна широкая агентурная сеть, – сказал Турецкий. – А смею вам напомнить, друзья мои, что генпрокуратура не занимается агентурной деятельностью. Агентурной работой занимаются ФСБ, СВР, МВД и Министерство обороны.
– Для этого нет стратегической необходимости, – пожал плечами Меркулов. – Да и средств на это у Генеральной прокуратуры нет.
– Отдельное ведомство по борьбе с терроризмом – вещь полезная, – вновь заговорил Турецкий. – Но как они собираются решать кадровую проблему? А деньги? Если мне не изменяет память, Министерство общественной безопасности США имеет сорокамиллиардный годовой бюджет и полторы сотни тысяч сотрудников во всем мире.
– Вот и спросишь об этом завтра у Петрова, – сказал Вячеслав Иванович.
Турецкий и Грязнов закурили. Некоторое время мужчины сидели молча, размышляя о приглашении Петрова, о новых функциях Совета безопасности и о прочих серьезных вещах.
Александр Борисович выпустил изо рта струйку сизого дыма, посмотрел, как она расплывается в воздухе, и задумчиво произнес:
– Значит, Совбез у нас теперь вплотную занимается террористами. Что ж, прорисовывается вполне конкретная картина.
– Завтра утром она станет еще конкретней, – заметил Вячеслав Иванович Грязнов, снова пробежал глазами письмо и вдруг нахмурился: – Черт, как неудобно...
– Ты это о чем? – поинтересовался Александр Борисович.
– Да о времени встречи. У меня, понимаешь, на это время запланирована важная встреча. Теперь придется ее отложить.
– Думаю, встреча с секретарем Совбеза будет не менее важной, чем встреча с очередным агентом или уголовничком, – спокойно сказал Меркулов. – Не на чай же он нас к себе приглашает.
– Не знаю, как насчет остального, а чай и кофе нам там точно предложат, – заметил Турецкий. – Форма одежды, конечно, парадная? – с усмешкой уточнил он.
– Конечно, – кивнул львиной головой Меркулов. – Фрак и бабочка, как всегда. Запонки красные, под цвет кремлевских ковров.
Грязнов хмыкнул:
– У меня как раз бриолин кончился. Нечем кудри зализать. Сань, у тебя нет лишней баночки?
– Для тебя – всегда, – с улыбкой ответил ему Турецкий. – Только что ты будешь им зализывать? От кудрей-то одни корни остались. Да и те трухлявые.
Грязнов вздохнул:
– Уйду я от вас, злые вы. Встретимся завтра, в кабинете Петрова. Он, в отличие от вас, человек интеллигентный и не станет грубить генерал-майору МВД.
Вячеслав Иванович затушил сигарету и поднялся с кресла.