Денис позвонил вечером. И не по телефону, а в дверь.

– Что-то стряслось? – заволновался Турецкий, впуская его в прихожую.

– Почему обязательно – стряслось?

Действительно, подумал Турецкий, почему? Как бы это объяснить?

– Ритуал не соблюден.

– Ритуал – ничто, жажда – все, – энергично ответил Денис и передал хозяину изрядное количество баночного «Туборга».

Вот так рушатся устои, уныло подумал Турецкий и потащился на кухню укладывать пиво в холодильник.

Денис сел за стол, заняв законное место своего дяди, а в обычное время – Ирины Генриховны. Турецкий вытер пот со лба кухонным полотенцем, достал из морозилки кусок льда и повозил по шее.

– Когда эта жара кончится? – спросил он у Дениса требовательно, как будто тот был как минимум директор Гидрометцентра. Интересно, а как максимум?

– Какая жара?

Турецкий вопросительно на него уставился. Издевается?!

– У вас, Александр Борисович, случайно не жар? Может, крупозное воспаление легких начинается? По статистике, первый признак СПИДа. – Денис, поймал раздраженный взгляд Турецкого и убрал улыбку. – Я вот анализы сдал на всякий случай. Бред, конечно, но так, для очистки совести и за компанию.

– Что там с Вовиком?

– Тоже анализы сдал. Прямо в частной наркологической клинике Дименштейна на Соколиной Горе. Дядя Слава поспособствовал.

– Ну и как?

– Я проверил, достаточно надежно. Не как за кремлевской стеной, конечно, но вполне на уровне. Охрана – четыре человека, омоновцы, при полной выкладке, сигнализация современная, повсюду видеокамеры. За центральным пультом у них свой сотрудник, не из милиции.

– И свою систему охраны они, значит, демонстрируют каждому интересующемуся?

– Не каждому.

– А что, только понимающим?

– Нет. Я же говорю: дядя Слава поспособствовал.

– Ладно, я, собственно, не о том с самого начала спрашивал. Как выглядит этот тест на СПИД?

– Да обыкновенно. Сдаете кровь, через несколько дней они сообщают результат. Я предупредил, что вы придете проведать Вовика и тоже сдадите анализы, вы же и в первый раз руку в кровь ободрали, и во второй по морде ему съездили.

При упоминании о крови Турецкому опять стало не по себе, хотя он вроде уже давно и железно убедил себя, что все это чушь собачья.

– Нарочно старших подкалываешь? – пробурчал он недовольно. – Откуда, кстати, знаешь про второй раз? Вовик настучал?

– Вовик, Вовик. Он меня всю дорогу развлекал голубыми байками и строил глазки.

Турецкий несколько раз перебросил банку пива из одной руки в другую, в конце концов спрятал в холодильник и достал оттуда коньяк.

– Давай за то, чтобы с нами было все нормально. – Он налил по полной.

– Жарко же, Александр Борисович! – взмолился незакаленный Денис.

– Сам говорил, какая жара! Давай пей теперь!

Выпили. Турецкий сразу почувствовал себя лучше, Денис скривился.

– Слушай, – сказал Турецкий, – а ты мою фамилию не называл? Как-то... Сдали им спидоносного гомика – и сами тут же проверяться. Нехорошо получается. Тебе-то по фигу, а я государственный служащий. И так про Генпрокуратуру в последнее время много чего говорят. И показывают.

– Я сказал им ваше имя и отчество, чтобы они вам никаких дурацких вопросов не задавали, а сразу сделали все, что нужно. Фамилию не называл. Да бросьте вы, Александр Борисович, там же наверняка свои люди. Поговорите с дядей Славой, он же не от балды меня туда сосватал.

Ладно, решил Турецкий, разберемся как-нибудь. Не хватало еще такие вопросы с Денисом обсуждать и выслушивать его поучения.

– Знаешь, Денис, что меня в этом деле больше всего раздражает?

– Знаю, жара. Меня тоже.

– Правильно, между прочим, но жара – это во-вторых. А во-первых, наша тотальная неосведомленность. Каждого свидетеля приходится по сто раз допрашивать, пока что-нибудь стоящее вытянешь. Не обвиняемых, заметь, а свидетелей! А посему принимаю единственно верное в данной ситуации решение: на главных свидетелей – Дмитрия Коржевского и Божену Долгову – собрать максимально подробное досье, в самый кратчайший срок, лучше бы, конечно, за сутки, но в крайнем случае за двое. И второе: обеспечить прослушивание главной подозреваемой.

– А кто у нас главная подозреваемая? – приятно удивился Денис такой определенности.

– Клиника покойного профессора Сахнова. – Турецкому стало жарко после коньяка, и он снова полез в холодильник. – Ну что, пиво пить будем?