...Как раз тогда на проводившийся в Москве Международный симпозиум фармацевтов прибыл президент концерна Герман Вульф. Его появление всколыхнуло коллектив. К встрече готовились, как к приему арабского шейха, не меньше.

Виктору довелось познакомиться с Вульфом раньше остальных.

Директор филиала, который симпатизировал молодому Гукку и находил безупречным его немецкий, взял Виктора в сопровождающие на открытие симпозиума. Большой конференц-зал Министерства здравоохранения был полон гостей, в основном из Европы. Виктор никогда еще не присутствовал при таком скоплении ученых и деловых людей.

Он был представлен крупному, заросшему редкими волосами мужчине, появившемуся в сопровождении личного секретаря и переводчицы. Это и был Герман Вульф, фактический глава концерна «Лотта». Первое, что от него услышал Виктор, – это была ругань в адрес переставшего внезапно работать диктофона своего секретаря. Вульф раздраженно помахивал маленькой пластмассовой коробочкой, и в его огромных лапищах она выглядела не больше спичечного коробка. Он уже направил было секретаря по близлежащим магазинам на поиски нового диктофона, но Виктор рискнул вмешаться.

– Позвольте, герр Вульф. – Он протянул руку.

Аппаратик перекочевал к нему.

Вульф не принял Виктора всерьез. Казалось, он вообще его не замечает. А своего секретаря все же отослал за приобретением нового экземпляра.

Виктор очень рано начал увлекаться радиоэлектроникой. Сам разбирал и чинил свою незамысловатую аппаратуру. Увлечение так и не переросло в нечто большее, а осталось в качестве хобби. Но он об этом нисколько не жалел. Зато сейчас старые навыки пригодились как нельзя кстати.

Поломка оказалась пустяковой. Непонятным образом в лентопротяжном механизме слетел пассик. Виктор в два счета вернул его на место и отдал игрушку Вульфу.

Немец недоверчиво покосился, вставил кассету и включил диктофон. Испытание прошло успешно – аппарат работал, как и прежде. Вот теперь Вульф обратил на Виктора внимание, что-то тихо спросил у его шефа. После полученного ответа стал оценивающе разглядывать.

Первый день работы симпозиума закончился быстро. Он был больше ознакомительным, чем рабочим. В заключение последовало приглашение на фуршет. Еще не родился иностранец, который отказался бы от русского хлебосольства. Все дружно прошли в зал приема делегаций. Может, он раньше и служил другим целям, но сейчас успешно справлялся с новыми, примененными к нему обязанностями. Гости облепили уставленные закусками столы и именно здесь всерьез завязывали новые знакомства. Познакомились поближе и Виктор с Вульфом.

– И как давно вы работаете на меня? – спрашивал Вульф, отправляя в рот маленький бутерброд с красной икрой и тут же принимаясь за следующий.

Виктор подозревал, что тот и так уже об этом осведомлен, но скромно отвечал:

– На «Лотту»? Полтора года.

– Хм. Неплохо. Особенно если учесть, что филиал в Москве примерно столько и существует. – И Вульф переключился на черную икру.

– Мне просто повезло.

– Молодой человек, просто так в этом мире ничего не бывает, уж поверьте мне. – Немец откусил от бутерброда с семгой. – И тем более с везением.

Виктор не понял, куда он клонит, но виду не подал. Не спеша пережевывал сырокопченую колбасу.

– Вы прекрасно говорите по-немецки, – отметил Вульф (они общались на его родном языке).

Пришлось в двух словах рассказать ему свою короткую биографию. Вульф же в это время, слушая в одно ухо, разделывался с фаршированными паштетом яйцами.

– Наслышан о ваших успехах в рекламе. И что дальше? – Вульф сделал глоток шампанского, но бокал не поставил.

Этот вопрос застал Виктора врасплох. Что от него хотел услышать этот огромный рыжий немец? Ответ возник спонтанно:

– Работать на «Лотту».

Вульф первый раз за день улыбнулся, поднял бокал и одним глотком осушил его.

За два дня до окончания симпозиума и своего отъезда Вульф пригласил Виктора к себе в гостиницу (как примерный иностранец, он скромно поселился в «Космосе») и, не заходя с флангов, предложил работать в головной конторе концерна, в его личном секретариате. Это означало значительное продвижение по службе и главное – осуществление старой мечты – пожить наконец за границей, в Германии. Виктор, не раздумывая, согласился.

Месяц ушел на передачу дел в филиале и оформление выездных документов. Собственно, их оформление и заняло большую часть времени. Помог все тот же Отто Штраус. Если бы не его вмешательство, процедура затянулась бы на неопределенный срок. Но, видно, влиятельный Герман Вульф оставил соответствующие просьбы (а может – распоряжения), и уже через месяц счастливый Виктор вылетел во Франкфурт.

Он снова вспомнил фразу Штрауса по поводу обстоятельств. Они столкнули его с Вульфом в благоприятный для него момент. Все остальное зависело теперь лично от Виктора. И он не собирался упускать свой шанс.

Скупой на похвалы и не особо разговорчивый Вульф тем не менее встретил его как родного сына. Выделил три дня на адаптацию и устройство (небольшая квартира для прибывшего уже была снята). А на четвертый дал понять, что значит работать на него.

В личном секретариате, вместе с Виктором, находилось четыре человека. Он оказался самым молодым. Может быть, в силу этого обстоятельства, а может, благодаря собственной расторопности он успевал сделать гораздо больше, чем его коллеги.

Работа заключалась в выполнении текущих поручений Вульфа, подготовке его деловых встреч или поездок и даже в организации досуга. Очень скоро новый шеф возложил конкретно на Виктора разбор его личной почты – жест, выказывающий не просто расположение, но и несомненное доверие новому работнику.

Сам Вульф работал много, отдыхал мало. И своих подчиненных заставлял работать в том же ритме. Никто, правда, не роптал и не рассчитывался – платили прилично. А найти хорошее место куда сложнее, чем выворачиваться наизнанку в концерне «Лотта».

Дела у Вульфа шли хорошо. Он подписал контракт о поставке произведенных «Лоттой» медикаментов в Канаду, тем самым потеснив конкурентов из США.

Однажды Виктор появился у него в кабинете с собственным предложением.

– Герр Вульф, почему бы не попробовать выйти на африканский рынок?

Вульф молчал, и Виктор, осмелев, продолжал:

– Африканские страны, как никто, нуждаются в большом количестве лекарств. Но для начала нужно завязать партнерские отношения с самой богатой – ЮАР. Это будет одновременно и отличной рекламой для фирменного знака «Лотты», и началом шествия по всему континенту.

– Недурно. Вовсе недурно, – сказал Вульф. – Хотя, конечно, никакой Америки ты не открыл. Эта проблема значится в наших планах. Но раз так, то возьми и займись подготовкой этого проекта. Составь обоснование.

Виктор подготовился основательно. И через четыре с половиной месяца они вылетели в Южную Африку на предварительные переговоры. И добились даже большего, чем ожидали от этой поездки, – было подписано соглашение о взаимном сотрудничестве с министерством здравоохранения. Через два месяца представители Южноафриканской Республики нанесли ответный визит, ознакомились с заводами, технологиями и, к обоюдному удовольствию, подписали долгосрочный договор на поставку продукции концерна «Лотта» в ЮАР.

После этого события Герман Вульф заметно приблизил Виктора к себе. Но главный разговор был еще впереди.

Как-то шеф пригласил его к себе в загородный дом. Прислугу отпустил, кроме них двоих, в доме никого не было. Сидя на террасе и потягивая мартини, Вульф рубанул, по своей привычке, прямо:

– Я хочу, чтобы ты стал моим доверенным лицом в России.

От неожиданности такого предложения Виктор напрягся. Открывалась возможность часто бывать на родине, видеться с дедом, единственным близким ему человеком. Он напрягся, приятно защемило под ложечкой.

– Мне хотелось бы, чтобы концерн прочно закрепился на российском рынке и имел постоянных надежных партнеров, – объяснял Вульф. – И еще я бы желал иметь достоверную информацию о каждом шаге моих коллег, будь то партнеры или конкуренты. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

Куда уж понятнее. Для получения нужных сведений или документов все способы хороши. Но вслух Виктор спросил:

– Почему я? – И тут же понял, что вопрос получился слишком тривиальным.

Вульф пожал плечами, подлил ему мартини:

– Ты русскоязычный, тебе будет проще. И потом, я тебе доверяю. Надеюсь, не разочаруешь?

И Виктор его не разочаровал.