Глава 9 Любовь и слезы

Последний месяц Юра вел чрезвычайно активную переписку с многочисленными потенциальными женихами, жаждущими обзавестись женами из России. Сообщений приходило так много, что только теперь Юра оценил, как же высоко котируются русские девушки за бугром. Далеко не все корреспонденты стремились сразу выложить свои денежки за право общаться в Интернете, хотя уже после третьего или четвертого сообщения Юра от имени Саши, Иры, Нади оповещал их о небольшой проблемке — на переписку отводилось всего две недели. Все невесты были в стесненных средствах, и если им не помочь материально — «гуд-бай, май лав, гуд-бай». Юре было очень интересно, почему сразу же после описания денежных затруднений некоторые корреспонденты прекращали переписку. То ли не верили, что у нормального человека не может найтись денег на Интернет, то ли жадность одолевала. Было не только интересно, почему-то возникало даже чувство обиды, как будто его обманули и, поманив издали зелеными купюрами, прятали их за спину. Но были и приятные минуты — Саша привезла из Италии адреса двух стариканов, и, когда Юра в адрес каждого написал по трогательному сообщению от имени Иры и Нади, к концу второй недели он уже записывал заветные коды, на которые пришли неплохие деньги. Старики сообщили, что знакомство с Сашей произвело на них неизгладимое впечатление, теперь они знают, какие замечательные русские девушки — красивые, веселые и трудолюбивые. Так что пускай Ира и Надя оплатят свой Интернет, а на остальные деньги порадуют себя какой-нибудь приятной женской безделицей. На приятное оставалось еще по сто долларов, но Ира и Надя получили, как обычно, по две тысячи. «Для них и это большие деньги», — решил за них Юра. Его личный счет рос, как на дрожжах, и Юра чувствовал себя королем. Его аппетиты тоже росли, и теперь он уже копался в сайтах знакомств, подыскивая новых и новых адресатов. Жить было весело и интересно.

Через неделю после отъезда Эндрю оживленный Юра заскочил к Наде в клуб с новым предложением.

— Как тебе нравятся итальянцы? — спросил он у девушки, когда она в перерыве села за его столик.

— Да я об этом как-то не думала. — Надя после отъезда Эндрю могла ответить только на вопрос, нравятся ли ей австралийцы. Нет, они ей были совсем не по душе. Она в них сильно разочаровалась — мало толку и никаких перспектив.

— Что-то мне подсказывает, что итальянцы повеселее. Не хочешь познакомиться? У тебя есть шанс провести четыре дня в приятной компании с молодым служащим из сферы обслуживания. Причем из города Падуя.

— А чем он занимается, можешь сказать поточнее? — Надю заинтересовало предложение Юры, более того, даже взволновало. Живой итальянец! До сих пор она видела их только в кино или по телевизору. Они так классно поют! Один Иглесиас чего стоит! А Эрос Рамазотти!

— Точнее он не пишет. Да и зачем тебе? Приедет — все расскажет. Он даже русский язык учил, на курсы ходил. Так что завтра я тебе его привезу в полное твое распоряжение. Смотри, какой клевый мужик. — И Юра протянул ей фотографию, полученную на электронный адрес Нади, о котором она даже не подозревала.

Действительно, мужик был хоть куда. Красивые черты лица, большие карие глаза томно смотрели на Надю.

— Беру, — не задумываясь, согласилась она. — Когда доставишь?

— Люблю, когда ты такая деловая, решаешь вопрос быстро и правильно. А привезу тебе его в десять утра. Так что готовься. Может, это твой принц прилетит на серебряной птице и не с пустыми руками. Да, презервативы сохранились? Не извела еще на посторонних мужчин?

— Юрка, пошел ты к черту, — рассмеялась Надя. — Я свои по мере возможности экономлю. Мои мужчины со своими ходят.

— Ба, и кто же они? — удивился Юра, что ничего не знает о личной жизни своей подопечной.

— Кто надо. Я свои секреты не раскрываю, — уклонилась от ответа Надя. Ей стыдно было признаться, что, кроме Юры, у нее никого не было. Не спать же со всеми подряд, кто тянет к ней свои потные руки, когда она отплясывает на сцене. Заморский принц — другое дело. Надя хотела большой любви, а та где-то затерялась, и скорее всего за морями за горами в далеких странах. Может, как раз сейчас ее большая любовь пакует свои чемоданы и с нетерпением считает часы до встречи с ней.

— Кстати, а как его зовут?

— Джанни Фиорани.

— Ой, а где здесь имя, где фамилия? — растерялась Надя.

— Имя — Джанни. Кстати, молодой мужик, всего тридцать два года.

— И откуда он взялся? Что-то я не припомню, чтобы у нас был такой клиент. — Надя всех, от кого получала деньги в банке, называла клиентами.

— А он денег не присылал, написал, что привезет с собой. Сначала хочет познакомиться. Близко пообщаться. — При эти словах Юра захихикал, а Надя сердито посмотрела на него. Всегда он все опошлит.

Утром Надя носилась по квартире, не находя себе места от волнения. И когда наконец в дверь позвонили, она бросилась открывать. На этот раз приятные ее ожидания увенчались успехом. Джанни был очень хорош собой, даже лучше, чем на фотографии. А улыбка и вовсе ее очаровала. Он смотрел на Надю с радостным удивлением. Видно, тоже не ожидал встретить такую красавицу. На фотографии, которую Юра выставил в Интернете, она выглядела не так эффектно. Еще бы, с самого утра она добрый час сидела у зеркала, наводя на себя красоту. Джинсы соблазнительно обтягивали ее формы, глубокий вырез маечки тоже выглядел многообещающе. Юра хотел тотчас же уехать, но Джанни остановил его:

— Подожди, Юра, я привез бутылку хорошего итальянского вина. — По дороге из аэропорта они уже успели подружиться и перейти на «ты». Джанни извлек из рюкзака бутылку.

Сели за стол, Надя подала к вину сыр, смущаясь, что в доме больше ничего не было, но веселый гость заверил ее, что лучшая закуска к вину — это сыр. Они втроем выпили за встречу, и, когда Юра отбыл, Джанни пересел на диван, наблюдая за Надей, убирающей со стола фужеры и тарелочки. Она ловила его томный взгляд, и сердце у нее сладко замирало. Любовь прилетела на серебряной птице с бутылкой восхитительного вина, рюкзак был набит доверху, и кто знает, что таилось в его недрах. Может, ее гость, как Синдбад-мореход, наполнил его всевозможными заморскими дарами, но решил оттянуть удовольствие подношения и пока наслаждается ее красотой. Когда она убрала со стола, Джанни попросил ее присесть рядом, и она скромно села на диван, стараясь не слишком близко придвигаться. Пусть он оценит ее скромность. Джанни стал рассказывать, как он нашел ее электронный адрес в Интернете и как она сразу ему понравилась. Настолько, что он не стал откладывать поездку в Россию в долгий ящик и сразу взял отпуск на работе, чтобы поскорее втретиться с ней. На русском он говорил не очень хорошо, но Надя вполне понимала его, а что не понимала, когда он пытался подобрать какое-то русское слово и, отчаявшись, переходил на итальянский, догадывалась. Она все время улыбалась, и Джанни не сводил с нее влюбленного взгляда, что еще больше волновало девушку.

— Если хочешь, пойдем погуляем, — предложил он, когда устал подбирать русские слова.

Надя радостно согласилась. Нечасто ей удавалось просто так гулять по городу. Допоздна она работала, потом до обеда отсыпалась, готовила себе еду, смотрела какой-нибудь сериал или вообще все программы подряд, а нужно было еще постирать, привести себя в порядок, чтобы не выглядеть уставшей в баре. «Покажу ему Кремль, Красную площадь, Александровский сад», — подумала она, когда они ехали на троллейбусе в центр. Они говорили обо всем на свете, и Надя удивлялась, как быстро они нашли общий язык. Когда нагулялись и нужно было возвращаться домой, Надя вспомнила, что дома в холодильнике пусто, и предложила зайти в соседний магазин. Набрали разных продуктов, но расплачивалась Надя.

— Я еще не поменял деньги, — немножко смущенно признался Джанни.

— Завтра поменяешь, — беспечно махнула рукой Надя, а когда он принял у нее оба увесистых пакета, почувствовала такую благодарность, будто он одарил ее всеми благами мира. Они шли рядышком, как будто были знакомы сто лет, и ей так хотелось, чтобы он взял ее за руку, но обе его руки были заняты. Уже дома, разобрав продукты и принимаясь за приготовление ужина, Надя с ощущением полного счастья думала, как же ей повезло. Джанни был такой милый, такой обаятельный и совсе не навязчивый. После семейного ужина они посмотрели какой-то фильм, Джанни не выпускал ее руки из своей, время от времени целуя ее ладонь. Надя долго размышляла, нужно ли доставать раскладушку, чтобы постелить себе на кухне, и решила, что все-таки нужно, чтобы не выглядеть нескромной, будто она только и ждет, чтобы поскорее запрыгнуть в постель к первому встречному. А дальше будь что будет. Джанни нисколько не удивился, когда она с грохотом стала вытаскивать из кладовки раскладушку, понимающе кивнул, даже помог отнести ее на кухню. Пока она стелила постель, он отправился в ванную, долго там плескался. Когда шум воды прекратился, Джанни все еще что-то там делал, а когда вышел, от него пахло приятным мужским парфюмом. «Брился», — догадалась она, и сердце ее затрепетало. Но Надя и виду не подала, какие надежды возлагает на свежевыбритого Джанни. Она уже застилала диван и только собралась предложить ему лечь, как он нежно поцеловал ее, пожелал спокойной ночи и отправился в кухню. Раскладушка заскрипела под тяжестью его тела. «Джентльмен», — подумала с огорчением Надя и нехотя стала устраиваться на диване. Оба не спали. Джанни ворочался на раскладушке, Надя прислушивалась к его возне и не выдержала первой:

— Джанни, тебе удобно?

— Нет, мне совсем не удобно! — радостно откликнулся Джанни, моментально вскочил с раскладушки и прошлепал босыми ногами к дивану.

Когда он забрался к ней под одеяло и она ощутила его горячее голое тело, Надя забыла все на свете.

— Извини, дорогая, я не одет, — прошептал он ей нежно в ухо, — я привык спать голым. А ты?

Ее шелковая пижамка как-то мгновенно снялась с нее и улетела куда-то в угол. Девушка подчинилась его нежным объятиям и только успела подумать, что все очень быстро происходит, как уплыла на волнах любви высоко-высоко, где царит неземная любовь, и счастье, и наслаждение.

— О, любимый — вырвалось у нее утром, когда они оба проснулись в объятиях друг друга.

— Ты моя любимая, — ответил он, прижав ее, еще не совсем проснувшуюся, к себе, и опять она улетела, забыв земную жизнь. Там, высоко, было так чудесно, столько трепетной нежности и любви, что, когда они проснулись опять, яркий дневной свет удивил их. Обоим казалось, что ночь продолжается.

— Вчера ты меня так вкусно накормила, — поцеловал ее нежно Джанни.

— Я и сегодня тебя вкусно накормлю. — Надя выбралась из-под одеяла и побежала в ванную, а потом на кухню.

— А куда мы сегодня пойдем, дорогая? — поинтересовался Джанни, когда они встали из-за стола и Надя принялась мыть посуду.

— Гулять в парк Горького. Будем на каруселях кататься и есть мороженое, — придумала Надя развлекательную программу на полдня. Вечер ей хотелось провести дома с Джанни. Какое счастье, что она договорилась с Танькой подменить ее в клубе на три дня, иначе пришлось бы по вечерам расставаться с Джанни. А попробуй объясни ему, что у нее за работа такая, на которую по ночам уходят. Джанни ведь уверен, что она учительница.

Они погуляли в парке, несколько раз прокатились на карусели, поели мороженое, потом Джанни сводил ее в «Макдоналдс», и ощущение праздника не покидало Надю. До вечера еще было время, и они сходили в кино и целовались беспрерывно, сидя в последнем ряду.

Четыре дня промелькнули в калейдоскопе сплошных развлечений и радостей. Они побывали в цирке: стыдно признаться, но Надя была там впервые в жизни. Джанни был совершенно потрясен представлением. Оказывается, в настоящем цирке он никогда не был. Однажды в детстве родители водили его в шапито, и он запомнил только мотоциклистов, гоняющихся друг за другом на бешеной скорости по кругу с ужасающим грохотом. Ему было очень страшно, потому что казалось, что мотоциклисты могут оторваться от стены и врезаться в него. Он рассказал о своих детских впечатлениях Наде, а ей и вовсе нечем было похвастаться. В деревне у них даже клуб давно растаскали по бревнышку, и танцы бывали только раз в году — на выпускной вечер в школьном коридоре.

Джанни рюкзак не разбирал, заморские дары не бросал к ее ногам, и, когда он в очередной раз заперся в ванной, она с замиранием сердца решила заглянуть в его вещи одним глазком. Ничего интересного, но блокнот она открыла и, заглянув в него, увидела с десяток адресов на русском языке с женскими именами. Какое-то сомнение зародилось в душе у Нади, но она постаралась поскорее избавиться от него. Может, он переписывался с ними, но ведь выбрал ее! Спросить было никак невозможно. Он мог обидеться, что она рылась в его вещах.

Они прощались горячо и со слезами. Вернее, не смогла сдержать слезы Надя, а Джанни крепко обнял ее и пообещал прислать приглашение. Юра наблюдал разрывающую душу сцену прощания с некоторым удивлением. Он не знал, что Надя способна на такие пылкие чувства. В его объятиях она была холодна, но его это не волновало. Он редко задумывался над тем, какие чувства вызывает у девушек в постели. Это было их личное дело.

Прошло несколько дней, потом неделя, две. От Джанни не было никаких известий. Надя не находила себе места. Она поняла, что влюбилась по уши и жизнь без него не имела смысла. Не выдержав душевных терзаний, она позвонила Юре:

— Юр, куда-то девался Джанни. Он мне не звонит, не пишет… Я уже вся извелась, — пожаловалась она ему со слезами в голосе.

— Ты что, влюбилась? Ну, девонька, ты даешь…

— Влюбилась, что ж теперь делать? Только он почему-то ничего не пишет. Юр, узнай у него почему. У тебя же есть его электронный адрес.

— Надюша, выбрось его из головы. Как старший друг говорю. Как мужчина, знающий жизнь. Ты знаешь, куда он от тебя уехал?

— Нет, я думала, он вернулся домой.

— Как бы не так. Твой любимый поехал во Владимир, потом поедет в Орел, потом в Краснодар и еще десяток городов.

— Зачем? — упавшим голосом спросила Надя. — Он что, тоже турист?

— Увы, бедняжка моя, он турист на любовном поприще.

— Это как? — уже о чем-то догадываясь, все-таки переспросила Надя.

— Я не стал тебе говорить, чтобы не огорчать раньше времени. Надеялся, что ты со временем его забудешь. Он, Надюша, мне признался, уже в машине, когда мы подъезжали к Ярославскому вокзалу, что у него куча адресов русских девушек. И он устроил смотрины, всех объезжает, но жениться не собирается. Говорит, ему и так хорошо. Если все русские девушки такие радушные и гостеприимные, как ты, да еще такие красавицы, то у него воспоминаний потом на всю жизнь хватит.

— Вот гад, вот сволочь! — не сдержалась Надя и разревелась в трубку. — Я же видела у него блокнот с адресами, но подумала — мало ли, может, это все в прошлом…

— Увы, дорогая, его вояж только начался. Называется — секс-туризм. Буквально на днях мне одна девчонка рассказала, тоже на такого попала. Кормила, поила, жил он у нее бесплатно, трахал в свое удовольствие, а потом на прощание сказал: «Извини, дорогая, мне кажется, я совершил ошибку» — и отчалил. Ты все-таки в лучшем положении, он тебя хотя бы не добил такими словами. Вы так красиво расстались, как в кино. Я смотрел и чуть не плакал.

— Мне от этого совсем не легче. — Надя трубно высморкалась в платок. — Мне очень обидно. Он же всем видом показывал, что любит меня. Я и поверила…

— А какой он в постели? — Юру разобрало любопытство. Он вспомнил надрывную сцену прощания Нади с итальянцем и подумал, что Надя действительно втюрилась в него. Угораздило же ее…

— В том-то и дело, что он такой классный был, мне еще никогда не было так хорошо.

— Вот дурочка, ну и радуйся, что ты познала любовные радости. Я тебе серьезно говорю. Можно всю жизнь прожить, а так и не узнать, что это такое. Знаешь, сколько баб не имеют об этом представления? Теперь хоть будешь знать, к чему стремиться, когда заведешь себе нового. Не горюй, держи хвост пистолетом.

Надя погоревала еще несколько дней. Но она была девушка рассудительная и решила больше не убиваться. Действительно, у нее теперь есть какой-то опыт. Четыре дня счастья тоже не каждому выпадают. Зато теперь она знает, что тоже умеет любить. Но, наученная горьким опытом, теперь фигу она кого-нибудь впустит в свой дом. Кстати, какой же он свой, если буквально на днях возвращается тетка Юры и придется опять отправляться к подружкам, в их коммуналку. Надя опять приуныла, потом позвонила Юре и сердито попросила:

— Все, больше никого мне не втюхивай. Хочу последние деньки пожить одна, без всяких потрясений.

— Заметано. Кстати, могу тебя утешить, пришли деньги от клиентов. Завтра встретимся, пополнишь свою кубышку. А то небось твой Джанни тебя еще и разорил.

И как он догадался, этот продувной Юрка? Действительно, кормила она возлюбленного исключительно на свои деньги. Неудобно было просить компенсацию, а он сам не предлагал. Зато в «Макдоналдс» сводил, и в цирк билеты тоже он покупал. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Но кривила душой Надя, она все равно не считала его паршивым. Он был восхитительным любовником. «Все. Точка. Не думать о нем. А то опять зареву», — заставила себя Надя переключиться на другие мысли. Например, на то, что на нее уже второй день глазеет в клубе очень приличный господин. И, судя по его ухоженному виду, не тутошний. Надо бы ему улыбнуться пару раз. Клин клином вышибают. И Надя подошла к зеркалу, разложив перед собой палитру с косметикой.