Глава двадцать первая
Сплошная путаница

Как и предрекал дядюшка, дело о двойном убийстве на катке не сочли резонансным и не стали передавать ни городской прокуратуре, ни тем более Генеральной. И Денису предстояло общаться со следователем прокуратуры Северного округа Москвы Антоном Владимировичем Верещагиным.

Антон Владимирович был немногим старше Дениса, молодец-богатырь, косая сажень в плечах, кулаки килограммов по пять. Такому в спецподразделение бы, а не штаны за столом просиживать. Но манеры имел весьма обходительные.

— Мне импонирует, что вы пришли. Без адвоката. И не воспользовались своими, как говорят, обширными связями в Генпрокуратуре и МВД, — начал он, не побрезговав пожать Денису руку, хотя между следователями и главными подозреваемыми это вообще-то не принято. — Кроме того, мне известно, что вы юрист. Поэтому поговорим как понимающие люди.

Денис ничего не имел против.

— Сразу хочу предупредить, что вы по-прежнему первый в списке подозреваемых, — продолжил следователь.

— Но как понимающие люди, мы с вами знаем, что это временное явление. Вы просто не нашли еще более подходящего кандидата. И если будете искать…

— Мы ищем, — поморщился Верещагин, — но у меня лично гораздо меньше уверенности, чем у вас, что мы его найдем.

— Против меня есть прямые улики? — поинтересовался Денис. — Я ведь имею право об этом знать?

— Имеете, конечно. Главная проблема не в наличии или отсутствии улик, а в том, что нет никаких следов вашего «киллера». Перчатки, которые лежали рядом с оружием, абсолютно новые. То есть следы пороха на них есть, очевидно, ими трогали пистолет, но внутри: ни пота, ни частичек кожи, ни запаха — ничего. «Киллера», кроме вас и Артемовой, никто не видел. Описание она дала такое расплывчатое, что оно соответствует ровно половине мужского населения страны. Рудина и Панов пока не найдены и подтвердить ваши показания не могут. Опрос обслуживающего персонала тоже ничего не дал.

— Но в том, что Панов и Рудина на катке присутствовали, вы убедились?

— Убедились только в том, — качнул головой следователь, — что они были в раздевалке, но когда именно: во время перестрелки или за час до нее?

— Хорошо, вы проверили мою версию? Отыскали пули? Выяснили направление стрельбы?

— Разумеется. Вы расстреляли одну обойму, и все пули мы обнаружили. Ваш сотрудник стрелял четыре раза, и его пули также найдены. Направление стрельбы из двух пээмов, вашего и Онисимова, примерно совпадает. Все выстрелы были произведены приблизительно в то место, где потом были обнаружены перчатки и пистолет.

— А из ТТ куда стреляли?

— Во все стороны, широким веером. Одна пуля извлечена из тела Костышина, две из Онисимова.

— Обе тэтэшные?

— Да. И это подтверждает на первый взгляд ваш рассказ…

— На первый взгляд?

— Естественно. Если вы, как сразу предположил Тимошенко, все это разыграли, никто не мешал вам вначале расстрелять свои патроны, обойдя лед по кругу и постреливая на ходу. Потом вы взяли ТТ и стали стрелять из него, случайно попали в своего сотрудника и добили его контрольным выстрелом.

— А Костышин?

— Костышин, очевидно, к тому моменту был уже мертв. — Верещагин только беспомощно развел руками. — Доказать это, как вы наверняка понимаете, будет чрезвычайно сложно. Время смерти Костышина и Онисимова, можно считать, совпадает, время стрельбы с точностью до минут определить тоже невозможно. А заказать вам Костышина могла та же Инга Артемова. Сейчас в какую газету ни загляни, везде только об этом и пишут: «Крах российского фигурного катания» и прочие подобные заголовки.

— А Артемова не признается, что заказала, да? — усмехнулся Денис.

— Не признается. Этолее того, раз уж мы с вами тут говорим откровенно, меня попросили быть с ней повежливее.

Денис сочувственно вздохнул:

— Понятно. А происхождение пистолета уже установлено?

— Да. И этот факт тоже не в вашу пользу. Пистолет принадлежит Алексею Панову.

— Панову?! — изумился Денис.

— Да, это наградное оружие. В марте прошлого года Артемову и Панова на приеме в МВД наградили именным оружием. Панову — ТТ, Артемовой — дамский браунинг. Табличка с гравировкой, конечно, была свинчена, и номера спилены, но не до конца. Асперты быстро их проявили.

— А почему это не в мою пользу?

— Потому что вы Панова, по словам Артемовой, охраняли. А значит, контролировали его квартиры, машины, передвижения, и у вас была возможность завладеть пистолетом. Есть, правда, одна маленькая деталь и в вашу пользу, но тоже весьма относительно… Пистолет был не пристрелян. Очевидно, Панов им вообще никогда не пользовался. А вы, как профессионал, не рискнули бы пойти на дело с ненадежным оружием. Хотя опять же как посмотреть…

— ??

— Опять запутывали следы. Стрелять-то вы умеете, как-нибудь в человека с пятидесяти метров попадете, даже если пуля на каждых ста метрах забирает на десять сантиметров влево. В общем, все это напоминает грандиозную мистификацию. И подозрения я с вас снять пока не могу. Вы, кстати, ничего нового не вспомнили? Ничего к уже сказанному не добавите?

— Добавлю. О телефонном звонке Артемовой перед этой поездкой на каток я уже говорил Тимошенко. Теперь Артемова уже не уверена, что звонил Панов.

— Хорошо. — Верещагин скрупулезно записал все в протокол. — Все проверим, — пообещал он.

— Послушайте, а вы допрашивали Георгия Сванидзе? — Дениса вдруг посетило озарение. — Буквально за несколько часов до перестрелки он просил продать ему пистолет.

— Бо не Сванидзе, — ответил следователь. — Его мы проверяли, так как Артемова его тоже назвала. У него железное алиби — он пил в компании целой баскетбольной команды.

— Почему — баскетбольной?

— Не знаю. Кто пригласил, с теми и пил.

Погода в Москве радовала любителей настоящей русской зимы. Тут тебе и температура минусовая, за десять градусов заметно, и снегопад, и гололед. Ведущие утренних новостей озабоченными голосами уговаривали автолюбителей то ли дома посидеть, то ли на общественном транспорте поездить. «Фиг вам, пусть чайники по домам сидят», — подумал Щербак, отхлебывая свой утренний кофе.

В груди противно ныло, как всегда, когда приходится безрезультатно топтаться на месте.

Сегодня что-нибудь наклюнется обязательно. Господи, ну где же Сева? Ага, вот это уже интересно! Николай щелкнул пультом телевизора, подбавив громкости.

На экране появилась фотография Панова и Рудиной. Голос диктора за кадром встревоженно вещал:

— По-прежнему неизвестно местонахождение фигуристов Алексея Панова и Светланы Рудиной. В Федерации фигурного катания РФ нам сообщили, что никакого исчезновения не было и пара тренируется за границей в обычном режиме. Но где именно, узнать нам не удалось. Интрига с переформированием пар в ответственный период кануна чемпионата мира еще далеко не исчерпана.

Щербак решил съездить в «Динамо» к Весталовой и Карпову. Люди они ушлые, интригу в коридорах Госкомспорта и олимпийского комитета плести умеют, наверняка что-нибудь знают. Ведь действительно, у Панова и Рудиной чемпионат на носу. А они собирались побеждать. Значит, ни в Турцию на курорт, ни в Екатеринбург на дачу они не поехали.

Николай нашел Весталову и Карпова в буфете Дворца спорта. Их подопечные совершенно самостоятельно катались, отрабатывая элементы. Тренеры же о чем-то жарко шептались, стараясь, чтобы их никто не слышал.

— Здравствуйте, меня зовут Николай Щербак. Я частный детектив. Занимаюсь поисками Панова и Рудиной.

— Молодой человек, а мы, собственно говоря, тут при чем? Панов и Рудина у нас не тренируются. Мы к этой паре не имеем никакого отношения, — холодно сказал Карпов.

— Понимаете, пропал не только Алексей Панов. Может быть, он на каком-нибудь курорте со своей девушкой прохлаждается. Похищен мой коллега, который работал по этому делу. А он-то уж точно не мог махнуть в Турцию на недельку. Нам очень важно разобраться, что к чему. Его жизни может грозить опасность.

Карпов явно смягчился, услышав, что дело не только в поисках предателя и перебежчика Алексея Панова.

— Ладно, спрашивайте. Только быстро. У нас канун чемпионата. Надо на льду работать.

А у Весталовой просто глаза загорелись:

— Панов вляпался в криминальную историю? Как интересно!

— В первую очередь меня интересует, где и с кем Панов и Рудина могут сейчас тренироваться, если они, конечно, тренируются.

— С кем? — хохотнула Весталова. — Опять нашли какого-нибудь захудалого детсадовского физкультурника. А где? Да где угодно. Не в Москве, конечно, но в Европе могли пристроиться. Или в Штатах. Не знаю, правда, на какие деньги…

— Ну хотя бы несколько наиболее вероятных мест можете назвать?

— Может, вам список написать?! — надменно прищурилась тренерша. — Надеюсь, вы понимаете, что мы отвечать вообще не обязаны?

— Ладно, не нужно списка, — уступил Николай. — За границей так за границей. Панов и Рудина тренировались здесь же, на «Динамо». В тот вечер, за которым последовала перестрелка, вы их не видели?

— Да мы за ними особенно-то не следим, — пожал плечами Карпов.

— Видели их здесь в буфете, — поморщилась Весталова. — Мы зашли за водой, успокоительное запить, а они тут жевали.

— Успокоительное? — старательно разыграл сочувствие Николай.

— А что думаете, у нас жизнь — сахар? Особенно когда кроме нервов на работе еще в Госкомспорт каждый день дергают. Вот и пьешь валерьянку литрами, чтобы не сморозить что-нибудь особенно резкое. Фадеичев-то не слишком хорошо разбирается в тонкостях фигурного катания, приходится прибегать к искусственным успокоителям. Помогает, знаете ли.

— Да уж, — согласился Карпов. — Последнее время совсем задергало наше спортивное начальство. Чуть ли не каждый день вызывают. Возьми да спрогнозируй им, сколько золота возьмешь. А пара-то еще сырая совсем. Артемова с новым партнером недавно вместе катаются. Дорого нам Лешина любовь обходится, надо сказать.

— Так во сколько они тут жевали?

— Часов в шесть вечера.

— И как выглядели?

— Отвратительно! — рявкнула Весталова. — Противно смотреть: облизывали друг друга как кошки мартовские, такая гадость!

— Скажите, а Панов был обеспеченным спортсменом? — поспешил сменить тему Николай.

— Панов мог быть обеспеченным, если бы у него голова была на плечах, — ответила Весталова. — Похоже, что он все свои призовые и гонорары растрачивал на подарки Инге, да поддержку своей мамаши.

— Понимаете, Алеша — мальчик из очень бедной семьи, мать — уборщица, отец — алкоголик и, кажется, уголовник бывший. Конечно, как только у парнишки завелись кой-какие деньги, тот стал ими швыряться направо и налево. Да и Инге, пока был в нее влюблен, хотел доказать, что не захребетник какой-нибудь. Ведь в детстве именно Артемов-старший спонсировал его занятия. В начале девяностых детский спорт государство вообще не поддерживало, — объяснил Карпов, который, похоже, был значительно добрее и дипломатичнее супруги.

— Если бы у Панова были деньги, он бы своей новой пассии наделал всяких подарков. Наконец, квартиру бы свою купил. Они ведь теперь какую-то халупу на краю города снимают.

— Да и вообще, Алексей был таким мечтателем, всегда всем раздаривал все, что у него было, и то, чего у него не могло быть.

— Значит, если вдруг на банковском счету Панова обнаружится крупная сумма денег, это скорее исключение, а не правило? — спросил Николай.

— Ой, не смешите меня! Крупная сумма денег на счету у Панова? Бо невозможно!

— Зинаида Федоровна?

— Да, кто вы, что вы хотите? — Голос женщины на том конце провода был настороженным, как будто ее неоднократно беспокоили за последние дни.

— Зинаида Федоровна, меня зовут Денис Грязнов. Я частный детектив, я работаю на вашего сына, мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Как докажете?

— Ну… — Денис сразу даже не сообразил. — Ну хотите, дайте мне номер телефона ближайшего к вашему дому отделения милиции или участкового. Я туда перезвоню, а там уж проверят, что я не бандит.

Она с минуту, наверное, молчала, обдумывала. Потом, вздохнув, сказала:

— Спрашивайте.

— Зинаида Федоровна, скажите, Алексей не выходил с вами на связь в последние дни?

— А с ним что-то случилось? Про Льва Николаевича по телевизору сказали…

— Нет, Алексей, безусловно, жив, но сразу после убийства Костышина он уехал неизвестно куда, а мне очень нужно с ним поговорить.

В кабинет вошел Макс и остановился, подперев дверной косяк мощным плечом, компьютерный гений, как всегда, что-то жевал. В данном случае большой гамбургер. И, дожидаясь, пока Денис закончит телефонный разговор, активно пачкал кетчупом принесенную распечатку.

— Не знаю я ничего. Я сама ему звонила в тот день, когда Льва Николаевича убили. Его дома не было. Или не слышал он телефона. В это время Леша со Светой всегда дома отсыпались после тренировок. Им лед дают только по ночам…

— Зинаида Федоровна, а на вашей даче когда вы были последний раз?

— Давно не была. Холодно у нас тут сейчас. Там печку надо топить дровами. Мне не под силу уже…

— Ну, чем порадуешь? — спросил Денис, распрощавшись с матерью Панова.

— Вести из банка. — Макс протянул листок Денису.

— Ого!!! Четыреста тысяч долларов?. Ничего себе призовые! Неужели сам заработал?

Компьютерный гений только пожал плечами и ушел.

Денис уставился в окно, барабаня пальцами по столу. Итак, что мы имеем?

Все привыкли считать Панова небогатым молодым человеком. А Ингу Артемову — наоборот. Конечно, за Ингиной спиной стоит ее папа-генерал, к тому же человек явно небедный. Панов же почти сирота без роду, без племени. Но катались они вместе, и гонорары, и призовые у них были одинаковые. Вполне возможно, что смог скопить кругленькую сумму и держал на своем банковском депозите.

А если правы тренеры и Панов тратил все на мать и Ингу, откуда деньги? Оставалось четыре тысячи, а потом появилось еще четыреста, которые теперь требуют за Севу?

— Макс! — позвал Денис, выглянув из кабинета. — А движение по счету Панова можешь узнать?

— Придется серьезно сервак ломать! — проорал в ответ хакер, ему тоже лень было подниматься еще раз из своего подвала. — Могут быть проблемы.

— Ладно, не надо.

Черт! Ну куда делись фигуристы?! Два знаменитых человека, фотографии которых в газетах и журналах.

Обзвон моргов, больниц, милицейские сводки не дали никакой информации ни о стройном, молодом человеке с волнистыми есенинскими кудрями, ни о его спутнице. Вариант, что их не смогли опознать, в данном случае отпадал. Правда, если они попали в серьезную переделку, как в песне поется, «Голова обвязана, кровь на рукаве», то могли и не узнать. Но все больницы не объедешь, да и не дадут никакому частному сыщику обнюхивать всех свежепоступивших по одному. Из Склифа свой человек сообщил, что осмотрел всех людей и все истории болезни — и ничего не обнаружил.

Макс добыл список последних звонков Панову на мобильник. Последние десять до того момента, как мобильный отключился насовсем. Десять звонков — это за два дня. Нечасто ему звонили. Два раза Рудина. Интересно, зачем им перезваниваться по мобильникам, если они практически все время вместе. Впрочем, разные могут быть ситуации. Совершенно невинные причем. Забыла или потеряла ключ от дома и звонит своему бойфренду. Три из гостиницы, где жил Костышин. Три из квартиры в Теплом Стане, — очевидно, рабочие что-то уточняли. Но один номер заинтересовал Дениса особо. Номер, зарегистрированный на благотворительный фонд «Отрада».

Опять Султан?

Недолго думая, Денис выбрал самый простой способ проверки. Что называется, на удачу. Набрал номер. Ответила молодая женщина, очевидно, чья-то секретарша:

— Фонд «Отрада».

— Здравствуйте, это Алексей Панов…

Женщина никак не прореагировала. А между тем персонал в таких организациях обычно вышколенный: всяких нужных и важных людей приветствует подобающим образом. Впрочем, как и нежелательных.

— Мне вчера звонили… — попробовал Денис еще раз, но, увы, ничего не добился. Секретарша заученно проворковала:

— Чем я могу вам помочь?

Денис дал отбой. Промах. На удачу ничего не получилось. А почему? А черт его знает.

И все-таки Панов — злодей. Все уже говорило об этом. Выигрыш Донбасса лежит-таки в депозитарии, значит, четыреста тысяч выкупа — украденные у Султана. И прессовали Панова изначально люди Султана, кроме разве что наезда Сванидзе… И на катке стреляли из пистолета Панова, потому что взяли его во время обыска в Теплом Стане. А искали там деньги. Деньги, которые Панов украл и, очевидно, увез с собой. Не идиот же он положить на счет сразу четыреста тысяч.

Только злодей он или не злодей, теперь роли не играет. Нельзя уже послать его подальше с его проблемами. А надо его искать, ибо проблемы теперь общие…

Только где? Где искать?

Телефон на столе требовательно затрезвонил.

— Грязнов?

Тот же мелодичный баритон, что звонил ему к Сванидзе. Денис бросил взгляд на магнитофон — пишет. С тех пор как похитители предъявили требования, все телефонные разговоры в офисе записывались. В свой мобильный Денис сам посадил «жучок» и тоже писал все разговоры.

— Будем меняться?

— Я хочу поговорить с Севой… — начал Денис, но похититель после первого же слова отключился.

Однако через минуту телефон зазвонил снова:

— Извините, связь прервалась. Так вы готовы к обмену?

— Нет. Я…

— Не перебивайте, пожалуйста. У вас двое суток. Максимум. — Отбой. И снова Денис не успел спросить о Севе.

Они знают, что их пишут, сообразил Денис. И добиваются, чтобы разговор походил на обычный деловой — никакого криминала.

— Я выяснил, кто такой Джафаров. — Компьютерный гений Макс был хмур и, против обыкновения, ничего не жевал. — У нас, похоже, еще одна большая головная боль. Джафаров, как и Султан, имеет свои интересы в игорном бизнесе. Султан, насколько нам известно, контролирует добрую половину казино Москвы. Так вот вторую, пардон за каламбур, недобрую половину контролирует Джафаров. Только, в отличие от Султана, он не светится, живет постоянно в Германии и денежки получает не из рук в руки, а посредством банков и прочих электронных платежей.

— Могу добавить, — кивнул Щербак. — Я тут с помощью Пушкина тоже кое-что выяснил. Джафаров в свое время разбогател на поставках мазута за рубеж. На каком-то этапе решил остепениться и оставить как коммерцию, так и криминал, но так только кажется со стороны. На самом деле Ястреб — «смотрящий», то бишь посол русской мафии в Германии. Но кроме всего прочего, он — давний и неизменный любовник матери Рудиной, Регины Чирковой, а к самой Светлане испытывает очень нежные, почти отцовские чувства и имеет большие связи в Европейской федерации конькобежцев. Были даже подозрения, что своими высокими местами на прошлом чемпионате Европы Рудина и Сванидзе обязаны подкупу судей, который осуществил Джафаров. Вот такие пироги.

— И Джафаров, то бишь Ястреб, и Султан мирно сосуществуют? — задумчиво поинтересовался Денис.

— Сосуществовали, — поправил Щербак, — пока не началась вся эта катавасия с новым порядком лицензирования. Рынок был поделен и устойчив. Но в свете новых веяний возможен передел, и всяческие органы уже напряглись в ожидании крутых разборок.

— Слушайте, — воскликнул Филя Агеев, — ну у нас тут прямо Ромео и Джульетта какие-то вырисовываются. Панов — Монтекки, Рудина — Капулетти или наоборот. Два влюбленных создания из враждующих мафиозных кланов?

— И что нам этот Шекспир дает? — поинтересовался Николай.

— Возможны варианты… — шумно поскреб бороду Макс. — Если Панов не последняя пешка в клане Султан — Фадеичев, то союз Рудиной и Панова может послужить примирению конкурентов…

— Или еще большему обострению вражды, — закончил за него Денис. — Однако! Если Панов от Султана прячется, то Рудина от Джафарова, скорее всего, нет. Возможно, именно Джафаров помог им сбежать, даже, возможно, покинуть страну. А значит?

— Значит, он знает, где они, — согласно кивнул Агеев.

— Но Джафаров в Германии, причем неизвестно, где именно, — заметил Макс. — А даже, если, предположим, я это выясню, по телефону с такими перцами на такие темы разговаривать бесполезно.

— Выходит, придется ехать, — сказал Денис.

— А как же твоя подписка? — просил Демидыч.

— Макс, — Денис поморщился при упоминании о подписке — это действительно была проблема. — Как быстро ты сможешь выяснить, где Джафаров?

— Ну… скажем, пробить его недвижимость по Европе можно за пару часов, но точно выяснить, где он в данный момент окопался, — сутки как минимум, и то никаких гарантий дать не могу. Придется влезать в сервак Интерпола, они, по идее, должны отслеживать передвижения таких персон, потом как-то вычленять последние сведения, неизвестно, насколько они свежие…

— Понятно, — оборвал Денис. — Лишних суток у нас нет.

— А может, скачаем со счета Панова четыреста тысяч? — предложил Филя Агеев. — Отдадим за Севу, а потом уже будем разбираться, спокойно Панова и Рудину искать…

— Совсем сдурел? — покрутил пальцем у виска Щербак. — Хочешь, чтобы нас всей компанией на лесоповал отправили? Бо же как минимум статья 158 УК РФ часть третья — кража организованной группой в особо крупном размере. От пяти до десяти лет с конфискацией.

— Ну ладно, ладно, — отмахнулся Филя. — Я же так, в порядке бреда. Делать-то что-то надо. Севу выручать как-то.