33
Когда я поднялся в свою квартиру, меня ждал еще один сюрприз. Дверь была взломана.
Я осторожно приоткрыл дверь и прислушался. Вроде все тихо. В прихожей не было никаких следов неизвестных гостей.
На кухне все было в порядке. В гостиной – тоже. Зато в моем кабинете царил полный раскардаш. Листы бумаги устилали пол, ящики стола были выдвинуты, их содержимое валялось по всей комнате, кресло перевернуто. Словом, кто-то устроил мне основательный обыск.
Я взял телефонную трубку носовым платком и набрал номер Турецкого.
– Привет, – ответил он деловито, – ну как, события развиваются?
– Еще как. Во-первых, нашлась моя машина.
– Да ну!
– Ну да. Только, когда я вошел во двор, она уже догорала.
– Ага! Я же говорил, что здесь все не просто так. Значит, воры сначала угнали машину, а потом привезли ее на то же место и подожгли? Забавно.
– Да. Но это не главное.
– Что-то еще произошло?
– Меня ограбили. Только это больше похоже не на ограбление, а на обыск. По-видимому, воров больше интересовало содержимое ящиков моего стола, а не ценности.
– Это еще серьезнее. Так, милицию вызвал?
– Нет еще, не успел.
– Вызывай. Знаешь, я, пожалуй, тоже заеду. Сдается мне, что эти твои «доброжелатели» имеют отношение и к моему делу. Так что жди. И Грязнова постараюсь прихватить.
Зачуханный молодой следователь из местного отделения милиции приехал минут через двадцать после моего звонка. Он устало оглядел место преступления и кивнул двум операм:
– Давайте, ребята.
Потом повернулся ко мне:
– Следователь Петров. Что пропало?
Я пожал плечами:
– Пока не знаю. Я же не могу лазить по ящикам, пока ваши люди не снимут отпечатки пальцев.
– Ну так посмотрите в других комнатах, – раздраженно посоветовал следователь.
– Там ничего не пропало. Видимо, туда воры даже и не заходили.
– Это нам пока неизвестно – заходили они или нет, – вконец разозлился следователь. – Я спрашиваю – ценности, деньги, аппаратура, предметы одежды и обуви на месте?
– Ценностей у меня нет. Деньги в сбербанке. Одежду, даже если они ее и прихватили, не жалко. Обувь тоже. – Мне хотелось подтрунивать над этим следователем: очень уж у него был замученный вид.
– Хорошо. А в кабинете были какие-нибудь ценности?
– Ну не знаю... Компьютер.
Ну да, точно. Пропал мой компьютер! Причем воры прихватили только системный блок – монитор и лазерный принтер остались на месте. Это было в высшей степени нелогично.
– Вот видите, – приободрился следователь, узнав о пропаже компьютера, – значит, все-таки пропала аппаратура. Так и запишем...
Я махнул рукой и стал дожидаться приезда Турецкого.
Как и обещал, тот приехал вместе с Грязновым.
– Здорово, Юра. – Грязнов крепко, по своей привычке, пожал мне руку. – Как жизнь?
У следователя Петрова при виде такого почти панибратского отношения ко мне начальника МУРа глаза полезли на лоб. А тут еще Грязнов, грозно сдвинув брови, обратился к нему:
– Доложите обстановку.
Пока следователь рассказывал о проводимых следственных мероприятиях, Турецкий заглянул в мой кабинет, прошелся по квартире и снова подошел ко мне:
– Так. Машину твою многострадальную мы уже видели. Кстати, не мешало бы участковому сообщить, что она принадлежала тебе. А то он как гончая по всем квартирам рыщет. А здесь дело ясное. Кроме компьютера наверняка пропала папка с досье Удоговой?
– Нет, – возразил я, – она у меня в портфеле лежит, на работе.
– Возможно, они и на работу наведаются.
– Ну и что? Какой им прок от этой папки? Все равно дело в суде, а у меня только копии, сделанные Барщевским.
– Ну не скажи. Ты мог за это время туда что-то вложить. Какие-то свои соображения, записи. Судя по всему, именно это их интересует. С Кулешовым разговаривал?
– Да.
Я увел Турецкого в гостиную, прикрыл дверь и поведал ему о разговоре с Кулешовым.
– Ну вот, – кивнул Турецкий, – все развивается именно так, как я и думал. Нет сомнений, что Кулешов не просто расследует это дело. Он сам замешан в нем. И все эти туманные тирады для того, чтобы попытаться тебя запугать. Он же понимает, что ты, обладая аналитическим умом, непременно свяжешь воедино разговор с ним, пропажу и последующее появление машины, наконец, это ограбление.
– То есть вы считаете, что он знал обо всем этом? – недоверчиво спросил я.
– Не утверждаю определенно, но предполагаю.
– Но ведь он не мог знать, что именно сегодня я приду к нему. А машину угнали утром, еще до моего звонка к нему.
– Это неважно. Даже если ты пришел бы к нему через несколько дней, уже после того, как кто-то сжег машину во дворе, все равно бы это на тебя подействовало.
– Но не легче было бы выбрать какой-нибудь другой способ запугивания? Сожгли старую машину, залезли в квартиру... Как-то все это несолидно.
– Согласен, – сказал Турецкий, – но, с другой стороны, нельзя исключить,что это только первый этап. Так сказать, цветочки. А завтра, может быть, вечером тебя подкараулят у подъезда какие-то типы. Или еще что-нибудь в этом же роде. Вспомни свою подзащитную. И где она после всего оказалась.
Все-таки верить, что все это происходит из-за того, что я решил разобраться в деле Удоговой, мне не хотелось.
В комнату вошел Грязнов и стал слушать наш разговор.
– Ну хорошо, Александр Борисович, предположим, они действительно боятся, что я доберусь до истины. Но тогда почему, с их связями, не поставить на это дело своего адвоката, которого не надо будет ни запугивать, ни терроризировать? Как это объяснить.
Турецкий почесал затылок:
– Хрен их знает. Может, чтобы лишний раз не светиться – адвокатов в Москве не так уж много, считай, все друг друга знают. И кто кому служит, и на что горазд – тоже. Так что не исключено, что они хотели именно обычного адвоката со стороны, ничем не примечательного, серенького такого...
– Спасибо, Александр Борисович, – поблагодарил я его за комплимент.
– Да, – продолжал Турецкий, – совершенно рядового. Чтобы не вникал особо. Кто же знал, что ты полезешь на рожон? И вообще, может быть, все обстоит не так, как мы себе представляем. Обрати внимание: все наши версии построены исключительно на предположениях. Кулешов тебе ничего конкретного не сказал. Так? Так. Тому, что в деле замешан Варнавский, доказательств нет. Даже то, что Вера Кисина и Зоя Удогова родные сестры, ничего не говорит. Ну сестры, ну и что? Это ничего не значит.
– Какой же тогда смысл меня запугивать? Не понимаю.
– А-а, —улыбнулся Турецкий, – вот это и говорит о том, что они все-таки неспокойны. И хотят обезопасить себя. А вдруг ты таки докопаешься до правды? Это они хотят пресечь на корню. А может, не желают лишний раз светиться... Короче – тайна сия велика есть. Сейчас, во всяком случае.
– Значит, пока я не найду Веру Кисину, и думать нечего о том, чтобы что-то доказать?
– Если, конечно, ты не бросишь это дело.
– Шутите? – Это не было похоже на Турецкого. Даже Грязнов с удивлением уставился на него.
Но Турецкий отрицательно покачал головой:
– Ничуть. В конце концов ты не знаешь ни Веры Кисиной, ни Зои Удоговой. Какой тебе интерес рисковать? Скорее всего, если все именно так, как мы думаем, это какие-то мафиозные игры. И может быть, твоя подзащитная замешана в них.
– Нет. Я уверен, что это не так. В любом случае нужно найти все концы.
Турецкий похлопал меня по плечу:
– Ну, разумеется. Вызволить из тюрьмы женщину, особенно если она ни в чем не виновата, дело достойное. Что ж, будем действовать. Вернее, ждать.
– Чего ждать?
– Ждать, пока что-нибудь не выяснится. Пока не появится ниточка. Пока не найдем ту, другую.
– А если мы ее совсем не найдем?
Турецкий внимательно посмотрел на меня и погрозил пальцем:
– Смотри, Юра, не предпринимай ничего сам. Я тебя знаю. Имей в виду, что, судя по судьбе твоей машины, дело серьезное. Потерять голову – раз плюнуть. Ясно?
Я кивнул.
– Ну ладно, – наконец-то заговорил Грязнов, – найдем мы ее. Все ж таки МУР – это вам не шутки. А здесь, по видимому, работали профессионалы. Ни одного следочка, ни отпечаточка. Порылись в бумагах, прихватили компьютер и ушли.
– Да. А ведь в компьютере все мои соображения по поводу этого дела. Вы же читали, Александр Борисович.
– Значит, – заметил Турецкий, – теперь они будут примерно знать, что ты предпримешь дальше. То есть усиленно искать Веру Кисину. И постараются тебе помешать.
– А мы, наоборот, постараемся тебе помочь, – заключил Грязнов.
И он ободряюще подмигнул.
...После того как Турецкий, Грязнов, вконец очумевший следователь с понятыми и операми удалились из моей квартиры, явился участковый. Он долго допрашивал меня, записывал данные, мои и моей машины, вызывал эвакуаторов. Последним мне пришлось выложить изрядную сумму, остатки моего железного коня оттащили на автомобильное кладбище. Покончив со всеми формальностями, я заварил крепкого чаю и стал обдумывать дальнейший план действий.
Поддержка «старших товарищей» – дело, конечно, хорошее. И даже в ряде случаев полезное. Но – это я знал точно – и у Грязнова, и у Турецкого своих дел невпроворот. Поэтому я должен действовать сам.
Я должен как можно скорее найти любовницу Варнавского. Почему-то мне казалось, что в настоящий момент она использует имя своей сестры, то есть искать надо Веру Кисину. Я должен ее найти, и, когда я ее найду, все прояснится. То есть я надеюсь на это.
Но как можно найти человека, если известно только его, возможно подставное, имя, предполагаемая внешность (фотография моей подзащитной) и то, что, возможно, она является любовницей председателя Центробанка России! Ответственность за последнее утверждение я целиком возлагаю на совесть доки в таких делах Турецкого.
Бред какой-то! Не могу же я выслеживать Варнавского. Или ходить по улицам и сличать всех прохожих женщин с фотографией. Тем более что она наверняка по улицам пешком не ходит...
И в метро не ездит. И в автобусе...
Да. Телеведущую нечасто встретишь вот так, просто. У них своя жизнь. Тусовки всякие, ночные клубы, дискотеки. О них пишут в светской хронике.
Стоп! Если даже Шовкошитный не слишком афиширует уход Кисиной с телеканала, значит, такая известная личность не должна просто так пропасть. Может быть, Вера Кисина, или та, которая теперь носит ее имя, должна появляться в обществе, хотя бы изредка. Иначе поползут слухи, журналисты будут строить невероятные гипотезы и так далее. Логично? Логично... Правда, только с моей точки зрения. У нее может быть совершенно другая, прямо противоположная.
Но проверить стоит. Только вот как? Ходить по местам тусовок и спрашивать: «Не видели ли вы Веру Кисину?». Глупо. Читать все разделы светской хроники? На это, наверное, года не хватит. Вот если бы было такое справочное бюро, где можно заказать извлечь из всех газет и журналов, предположим за последние три месяца, все упоминания о Вере Кисиной! Красота!
Но позвольте! Есть такое справочное бюро. Называется Интернет! Именно в компьютерной сети можно отыскать все упоминания о каком-то предмете, стоит только лишь ввести ключевое слово в поисковую систему.
Так. Надежда, конечно, слабая, но попробовать стоит. Итак, нужен компьютер с выходом в Интернет. У меня, к сожалению, никак не доходили руки оснастить свой такой полезной вещью. Ну а теперь у меня и самого компьютера нет...
Зато у меня есть Винт. Это парнишка лет семнадцати, мой компьютерный гуру. Винт провел перед монитором большую часть своей недолгой жизни, и есть серьезные основания полагать, что и в дальнейшем положение не изменится. Винт служит «скорой помощью» для немногих счастливых обладателей компьютеров нашего дома. Чуть что подозрительное случается, машина перестает работать или ведет себя как-то странно, все бегут к Винту. Кстати, на самом деле его зовут Коля. Но имя, данное ему при рождении, давно и прочно забыто. Винт знает сложные внутренности электронной машины даже лучше, чем свои пять пальцев. Ему достаточно нескольких минут и рассеянного взгляда в экран монитора, чтобы найти и исправить буквально любую неполадку.
И конечно, я не мешкая отправился к Винту.
Несмотря на то, что было где-то около семи вечера, в дверном проеме появилась жутко заспанная всклокоченная голова Винта. Не иначе как лег спать часов в девять утра, по привычке проведя всю ночь перед дисплеем.
– Здорово, Винт!
– А, Юра, заходи.
Винт как сомнамбула пошел передо мной, пересек прихожую и скрылся в своей комнате. Я последовал за ним. Естественно, он первым делом уселся за компьютер и щелкнул тумблером. Когда по экрану побежали строчки, он заметно приободрился, и даже щеки Винта порозовели.
– Как писюк поживает? – задал он вопрос не оборачиваясь.
Я машинально скосил глаза вниз. И только потом понял, что он имеет в виду «персональный компьютер», называемый так в народе от английской аббревиатуры «пи-си».
– Нормально...
– Не глючит?
– Нет.
Я уселся на свободную от книг, дискет, всевозможных радиодеталей и железок неизвестного предназначения табуретку и придвинулся к Винту:
– У меня к тебе дело.
– Угу, – буркнул Винт, не отводя глаз от экрана, на котором мерцали непонятные цифры, слова и значки.
Я понял, что, если я помедлю еще несколько секунд, Винт окончательно погрузится в виртуальную реальность, из которой выйдет не раньше чем случится авария на электростанции.
– Винт, слушай. Мне нужно покопаться в Интернете. Поможешь?
Слово «Интернет» подействовало на него магически. Он отвел глаза от экрана, и они начали наполняться смыслом.
– Мыло или початить где?
Я даже и не стал пытаться вникнуть в сказанное.
– Мне нужно просмотреть московские издания за последние полгода. Найти все упоминания об одном человеке. Очень нужно. Сможешь?
Винт сказал:
– Не боись. Сейчас сделаем. Клаву потискаем.
– Кого?
Винт уставился на меня как на инопланетянина.
– Клаву. В смысле клавиатуру. Иными словами, потопчем батоны.
Нечеловеческим усилием мозга я понял, что «батоны» отнюдь не хлебные, а просто переделанное на русский лад слово «button», то есть «клавиша».
Винт показал, как он собирается «топтать батоны», а затем и приступил к делу.
Вначале нужно было дозвониться до фирмы, через которую компьютер Винта был связан с Интернетом. Модем, который он называл, естественно, «светофором», долго мигал лампочками на передней панели, пока наконец не установилась связь. Винт вызвал одну из поисковых систем.
– Кого искать будем?
– Вера Кисина.
Винт набрал в строке поиска слово «кисин» и запустил программу.
– А почему с маленькой и мужского рода?
Винт с сожалением посмотрел на меня. Мне стало стыдно за собственную дремучесть.
– Это чтобы программа отыскивала все документы, содержащие данный текст, – объяснил он мне, как первокласснику, – то есть без склонений и падежей.
Через несколько минут на экране появился список газетных и журнальных статей, в которых фигурировало слово «кисин». Их было довольно много. Теперь предстояло найти из них нужную, если, конечно, таковая имелась.
Большинство заметок и статей, разумеется, касались юного вундеркинда – пианиста Кисина. Был Кисин – «независимый эксперт по вопросам экономики». Был Кисин-пожарник, вытащивший старушку из огня, Кисин – торговец наркотиками и Кисин, убивший жену топором. Также имелась Кисина, обнаружившая на своем садовом участке скелет убитого партизанами фашиста в полном боевом обмундировании.
Я просто поражался, насколько, оказывается, распространена эта фамилия. Потребовалось не меньше двух часов, чтобы наконец найти нужную заметку. Зато, прочитав ее, я понял, что мне чертовски повезло.
«НОЧНЫЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ НОЧНОЙ ВЕДУЩЕЙ
Вчера в ночном клубе «Гамадрилло» произошел пьяный дебош. В общем-то, ничего в этом особенного нет, драки и скандалы в московских ночных клубах не редкость. Но этот сразу привлек внимание столичной тусовки двумя фактами. Первое – клуб «Гамадрилло» считается местом весьма спокойным, тихим, поэтому здесь собираются люди, ценящие хорошую музыку, хорошее общество, и, вообще, хорошую атмосферу. Второе – участницей и возможным зачинщиком ночной потасовки оказалась известная некоторой части московских меломанов ведущая ночной музыкальной передачи на СТВ Вера Кисина. Очевидцы утверждают, что она в сопровождении нескольких странных личностей явно кавказской наружности явилась в клуб и потребовала коктейлей для всей компании. Когда принесли напитки, они ей не понравились, и она ничтоже сумняшеся выплеснула содержимое своего бокала в лицо официанту. Когда тот попытался возразить, спутники Кисиной сбили его с ног и затолкали под стол. Пришедшие на помощь официанту сотрудники охраны тоже получили немедленный и грубый отпор. Пришлось вызывать дежурный наряд милиции, который приехал почти моментально – все-таки клуб находится в самом центре, в непосредственной близости от гостиницы «Россия». Однако, проверив документы, милиционеры, видимо посчитав за благо не связываться с кавказцами, уехали. Почти сразу ушла и Кисина со своими спутниками. Надо сказать, что Вера Кисина никогда раньше не была замечена в ночных тусовках, хотя в «Гамадрилло» несколько раз бывала. Что же, в Москве еще одним хулиганом и дебоширом больше?»
Это была публикация из молодежной газеты. Значит, Вера Кисина, или та, которая прикрывается этим именем, не только не уехала и не скрывается, но и ведет активный образ жизни!
– Спасибо тебе, Винт, – сказал я и, зная, что доступ в Интернет стоит порядочных денег, полез за бумажником, – сколько я тебе должен?
Винт поднял на меня туманные глаза и молвил:
– Юра, одолжи хлебушка. А то в гастроном все некогда выйти. Все перед дисплеем да перед дисплеем...
Я вернулся в свою квартиру и через несколько минут притащил Винту все, что нашел в холодильнике: колбасу, яйца, ветчину, пачку пельменей и замороженную курицу. Ну и, конечно, батон. Настоящий!
Тянуть было нельзя – я обязан использовать любую возможность. А значит, надо отправляться в ночной клуб «Гамадрилло»: вдруг Вера Кисина снова наведается туда.
