9
Виталий Викторович Варганов ехал на вокзал. После покушения он был вынужден принять меры предосторожности, и теперь его кортеж состоял из трех одинаковых «мерседесов» с тонированными стеклами. Эта вереница неслась вперед по разделительной полосе, раздвигая потоки встречных и параллельно идущих машин резким ревом спецсигналов. При каждом таком звуке Варганов морщился, представляя, как костерят его сейчас простые граждане.
Неожиданно возникшая проблема в Петербурге требовала его немедленного вмешательства. Вообще заботы сыпались на него в последнее время как из рога изобилия. Кто-то просто не давал опомниться, создавая новые и новые отвлекающие от дел задачи. Хотя почему «кто-то»? Виталий Викторович теперь точно знал, чья тень маячит за всеми его кошмарами. Умелая рука давнего заклятого врага, Геннадия Пирожкова, дергала за ниточки этого уголовного фарса.
Варганов покосился на Асмолова, дремлющего рядом на сиденье. Избавиться бы от этого «всевидящего ока». Но про него хотя бы все известно, а новый человек может оказаться троянским конем и такого натворит, что будешь Диму вспоминать как подарок судьбы.
Варганов посмотрел в окно. Темнело. Большинство машин ехало с зажженными фарами. Они мелькали в стекле со скоростью вспышек стробоскопа. Это раздражало. Варганов закрыл глаза.
Снова перед ним возникла страшная картина взрыва. Он вспомнил, как запрокидывается вверх капот машины. Как разлетается на куски лобовое стекло. Почувствовал сильный удар вернувшегося к земле передка машины. Слава богу, никто не погиб. Водитель и охранник были буквально изрешечены осколками. Варганов вспомнил, как, вытащив его из машины, они, чудовищно матерясь, выдирали из ран куски стекла и обзывали стрелка «долбаным мазилой». Их самообладание помогло ему справиться с шоком и вызвать по телефону людей из поселка.
Прибывший на место начальник охраны квалифицировал происшедшее как акцию устрашения. Стрелок не промахнулся, он просто не хотел никого убивать. Варганов склонен был верить ему. На ближайшей пресс-конференции он заявит об этом журналистам. Это покушение лишь подтвердит его имидж несгибаемого государственного деятеля. Спасибо тебе, Гена!
Варганов открыл глаза и весело посмотрел на Асмолова. Того разбудил звонок на мобильный, и теперь Дмитрий Менделевич поспешно нашаривал кнопку соединения.
— Да… Я еду в Питер… Как договорились… — Ас-молов покосился на шефа. — Все, привет.
Он отключил трубку.
— Обещал друзьям навестить общего знакомого в Питере, — произнес он, как бы оправдываясь. — А вот мы и приехали.
Варганов выглянул в окно. Машины остановились у здания Ленинградского вокзала.
Когда Варганов, по приглашению телохранителя, вышел из «мерседеса», на безопасном расстоянии от парковки собралась порядочная толпа. Людям было довольно непривычно видеть такой внушительный кортеж на площади трех вокзалов. Ведь по большей части «небожители» предпочитают летать самолетами.
— Товарищу Ким Чен Иру привет! — крикнул кто-то пьяным голосом.
Охранники сгрудились вокруг шефа плотным ромбом, и такой вот «фалангой» двинулись к перрону.
Поезд уже стоял возле платформы. Варганов, Ас-молов и двое телохранителей остались у входа в вагон. Начальник охраны и еще двое людей зашли внутрь, чтобы проверить купе.
— Кто еще поедете вами, Виталий Викторович? — спросил Асмолов, переминаясь от холода с ноги на ногу.
Варганов пожал плечами. Он с интересом разглядывал снующих по перрону людей. Уже давно чиновник не наблюдал своих сограждан так близко. Вокзальная толпа жила обычной жизнью. Воин-десантник в лихо заломленном берете прощался с девушкой, обернув ее полами расстегнутой шинели. Неподалеку курили двое мужчин в возрасте, видимо их отцы. Две учительницы с кипой билетов в руках провели группу возбужденных предстоящей дорогой школьников. Варганов вспомнил, что сейчас пора школьных каникул, и улыбнулся этой мысли. Как далеко от него была эта нормальная жизнь обычных людей! Вслед за детьми шли молодой человек и очень красивая девушка. Молодой человек хмурился и едва не тащил не поспевавшую за ним красавицу. А она, проходя мимо Варганова, улыбнулась ему.
— Пора, Виталий Викторович. — Асмолов тронул шефа за рукав.
Варганов посмотрел на референта и заметил, как тот провожает взглядом девушку.
— Ну так. — Перед Виталием Викторовичем стоял начальник охраны. — С вами поедет Крымов. А в Питере встретят люди, которых он знает в лицо. А лучше бы вам самолетом лететь.
— Поздно уже передумывать, — улыбнулся Варганов. — В следующий раз так и сделаю.
Он пожал начальнику охраны руку и вошел в вагон. Пассажиров было немного. Варганов прошел по мягкой, ворсистой дорожке зеленого цвета, с удовольствием поглядывая на ряд темно-коричневых дверей с блестящими ручками. Он отодвинул легко скользнувшую створку, прислушался к мягко щелкнувшему фиксатору. Только сейчас он понял причину своего желания отправиться в Питер именно на поезде. Это, видимо, усталая психика спасала Варганова, вызывая подсознательное стремление очутиться в обстановке, знакомой и любимой с детства. Его отец и мать работали в Министерстве путей сообщения и иногда месяцами мотались по бесконечным железнодорожным линиям. Они брали сына с собой на каникулы. Соскучившийся по родителям мальчик проводил целые недели в поездах, распивая чай из стаканов с железными подстаканниками, складывая пирамиды из упаковок фирменного сахара с белым составом на фантике и кочегаря вместе с проводниками дровяные титаны. Он любил засыпать под стук вагонных колес и просыпаться за сотни километров от места, где уснул. И сейчас он как будто бы вернулся в свое детство.
— Виталий Викторович, — возвратил Варганова к реальности голос Андрея Крымова, он стоял в дверях и смотрел на шефа сверху вниз.
— Да, Андрей, садись. — Варганов похлопал рукой по мягкой обивке полки, на которой сидел, — Слушаю тебя.
— Виталий Викторович, я с этим Асмоловым в одном купе не поеду, — выпалил парень.
— Это почему же? — спросил Варганов и тут же, поняв в чем дело, рассмеялся. — Не бойся, Андрюша, это он только кажется…
— Не знаю. Но если он ко мне сунется…
— Не бойся, не сунется. Не переживай. Поди лучше к проводнику и попроси у него чаю.
— Хорошо. — Андрей поднялся.
— И скажи, чтобы, если возможно, чай был в стакане с подстаканником.
Поезд тем временем набирал ход. За окнами путались металлические нити рельсов и проводов узловой станции. Через несколько минут проводник принес чай в серебряном тяжелом подстаканнике.
— Спасибо. — Варганов бросил в стакан один кусок сахара, подумал секунду и отправил следом второй.
Проводник не уходил, улыбаясь Варганову, которого принял за богатого бизнесмена со странностями. Виталий Викторович доброжелательно смотрел на этого седоватого, одного с ним возраста, мужчину с лицом, похожим на смятую подушку.
— Не желаете ли еще чего? — спросил проводник, по-своему восприняв благодушный настрой пассажира.
— Пожалуй, еще пару стаканов минут через тридцать. Вы ведь еще не ложитесь?
— Не-е, — протянул проводник. — Нам ложиться не положено. Кто тогда за порядком следить будет?
— Верно… Кто-то обязательно должен смотреть за порядком, — отозвался Варганов.
— А может, желаете чего покрепче? — Проводник топтался на месте.
— Нет, спасибо.
— Ладно. — Проводник с явным сожалением повернулся к выходу и как бы невзначай бросил: — Тут барышни две у меня едут в первом купе. Очень скучают. Очень хорошие, молодые барышни…
Он замолчал, ожидая реакции пассажира.
— Дверь закройте за собой, — холодно сказал Варганов. — И не надо чаю.
Проводник вышел, недоуменно покачивая головой. «Новый русский» пошел какой-то совсем уж «новый». Охрана, костюм дорогой, часы в платиновом корпусе, чего этот гусь в поезде забыл? Раньше такие господа чего только в вагонах не устраивали за ночь! Выпивали по ящику водки, веселились вовсю. Ему, конечно, беспокойство, потом убирай за ними, но и прибыль иной раз была такая, что хоть из проводников увольняйся… А этот сидит, только чай хлещет и разговаривает как министр какой. Если министр, то не чай дуй, а как минимум армянский коньяк!
Проводник плюнул в сердцах в огненное жерло титана и решил лечь спать. Теперь Маринкина очередь заступать.
«Вот почему всегда какая-нибудь гадость непременно испортит настроение!» — думал Варганов, откинувшись на мягкую спинку сиденья.
Придется заняться делами. Виталий Викторович отодвинул стакан с недопитым чаем, достал из портфеля бумаги по «питерскому» делу.
«Очень хорошие барышни…» Подонок Варганов вспомнил две почти детские мордашки, с любопытством смотревшие на него из открытых дверей первого купе. Им лет по четырнадцать, наверное. Ладно, в конце концов, он не милицейский чин, у него своя работа…
Виталий Викторович изучал эти бумаги не в первый раз. И у него постоянно складывалось ощущение, что этот высосанный из пальца скандал по поводу имущества завода, на котором он проработал десяток лет, затеян, специально чтобы досадить ему. Или, может быть, выманить в Питер, где у Пирожкова более сильные позиции? А для чего? Запачкать его в очередном дерьме?
Трудно поверить, что он ждет от поездки в родной город только неприятностей! Нет никакой радости от того, Что он будет дышать влажным балтийским воздухом и увидит замерзшую Неву, проведет несколько часов в своей квартире на Васильевском, где жил когда-то вместе с женой и маленькой Лизочкой…
Все мысли только об этом негодяе, превратившем в настоящий ад последние месяцы жизни. Раздраженный Варганов вышел в коридор. Из соседнего купе доносился приятный тенорок Асмолова, поющего оперную арию.
— Прекратите уже, Дмитрий Менделевич, — услышал он голос Крымова.
— Как скажете, Андрюша, — проворковал Асмолов и вышел в коридор.
На нем был приталенный черный шелковый халат, на волосах — сетка, на плече — красное полотенце.
— Ложимся спать, Виталий Викторович, — пробормотал он, глядя в конец вагона. — Вы не против?
— Нет, ради бога. — Варганов посмотрел в ту же сторону, что и референт.
По коридору, прямо на них, шла печальная красавица с перрона. Она протиснулась между Варгановым и дверью купе и заглянула прямо в глаза Виталию Викторовичу. От прикосновения тела девушки у него чуть перехватило дыхание. Он даже смутился, встретившись взглядом с Асмоловым.
— Спокойной ночи, — буркнул Виталий Викторович и закрылся в купе.
Правильно говорят: седина в бороду, бес в ребро… Она же одного возраста с дочерью, может, даже чуть помладше.
Варганов вспомнил о Лизе, оставшейся в Москве. Он распорядился присмотреть за ней, но если она заметит слежку, может произойти все что угодно. Весьма своевольная девица выросла! Но по большому счету, вовсе неплохой она человечек. Виталий Викторович с благодарностью вспомнил часть случайно подслушанного разговора дочери с Гордеевым. Кажется, маленькая действительно переживала за него и всеми силами старалась помочь. А этот Гордеев, пожалуй, ценное приобретение. Производит впечатление по-настоящему честного человека и дело свое знает хорошо.
В дверь постучали. Варганов повернул ручку замка.
— Виталий Викторович, вам что-нибудь нужно? — спросил сонный Андрей. — А то я спать надумал.
— Ложись, конечно. Я тоже скоро прилягу. Вот только, — Варганов протянул охраннику стакан с недопитым чаем, — отнеси проводнику и расплатись.
— Ладно. — Андрей подавил зевок. — Спокойной ночи.
Виталий Викторович закрыл дверь, сложил в портфель бумаги. Он и вправду собирался лечь. Необходимо было выспаться. Варганов повесил пиджак на плечики и уже собирался ложиться. Впрочем, он знал, что, как только погаснет свет, его начнут одолевать мысли о проблемах и способах их разрешения.
Варганов подумал об упаковке снотворного, лежащего в портфеле. И уже даже хотел его достать, но в дверь опять постучали. Полагая, что это вернулся за чем-то Андрей, Варганов сразу же открыл дверь.
На пороге стояла «печальная» девушка. Она смущенно смотрела на Варганова и крутила в пальцах сигарету.
— Простите за беспокойство, — у нее был низкий, приятный голос, — не найдется ли у вас зажигалки?
— Не курю и вам не советую. — Варганов откашлялся. — А впрочем, если мои спутники еще не легли…
— Не надо. Раз вы не советуете, то не буду курить вообще. — Девушка смяла сигарету в ладони. — Меня зовут Ангелина.
Она протянула Виталию Викторовичу руку. Обломки сигареты и крошки табака просыпались на коврик внутри купе.
— Ой, какая я неуклюжая! — Девушка присела на корточки и принялась поспешно собирать сор.
— Не надо, оставьте! — Виталий Викторович наклонился к Ангелине.
Поезд качнуло, и он принужден был опереться о плечи девушки, чтобы не упасть.
Она сидела на корточках, чуть ли не касаясь лицом «молнии» на его брюках. Виталий Викторович, моментально оценив двусмысленность положения, отшатнулся назад. Он поймал мимолетный взгляд девушки, в котором, как ему показалось, промелькнуло злорадство. Но в следующую секунду Ангелина встала и улыбнулась такой открытой улыбкой, что Варганов пожалел о своей подозрительности.
— Дубль два! — сказала девушка и, старательно сжав мусор в ладошке левой руки, протянула мужчине правую. — Меня зовут Ангелина, можно просто Геля.
Они стояли уже внутри купе. Мимо дверей прошел проводник, бросив на девушку подозрительный взгляд.
— Меня — Виталий Викторович. — Он пожал теплую ладошку. — Проще не стоит.
Ангелина рассмеялась и, пятясь, вышла из купе. Она огляделась по сторонам.
— Давайте сюда. — Варганов взял из ее руки мусор и выбросил в корзину под столом купе.
Девушка находилась в коридоре и, видимо, не собиралась уходить. Варганов вышел к ней. Они стояли у окна и вглядывались в темноту ночи.
— Где ваш молодой человек? — спросил Виталий Викторович.
— Остался в купе. Мы поссорились. — Ангелина посмотрела на Варганова. — Вот вы, пожилой человек… Ой, извините, я хотела сказать…
— Умудренный опытом, — продолжил Варганов не без досады. — Продолжайте, Ангелина.
— Что ж так не везет-то, все время какие-то траблы!
— Какие — что? — удивился Варганов.
— Трабл — по-английски «неприятность». То ковер вам испачкала, потом нахамила! Кошмар! — Она казалась действительно огорченной.
— Не переживайте, Геля, — утешил девушку Варганов. — Разве это неприятности! Вы не знаете, что такое настоящие неприятности. А что касается меня, я действительно немолод. Так что вы хотели спросить?
— Мы с Мишей знакомы давно. Очень давно. Он часто приезжал в Питер, я к нему, в Москву. Ну общались там по-разному.
Варганов усмехнулся.
— Вот. И всегда это было недолго. Ну, может, дней по пять, не больше. А тут решили вместе каникулы провести и через неделю стали ссориться просто насмерть. Почему так, вы мне скажите.
— Почему именно я? — удивился Варганов.
— Вы ведь взрослый человек, опытный, умный.
— Спасибо за комплимент, — улыбнулся Варганов.
— Вот и должны знать.
Варганов почувствовал в интонации Ангелины какую-то доверчивость, будто это дочь говорила с ним. Хотя Лиза никогда не обсуждала с отцом подобные вещи.
— Трудно сказать, — ответил Варганов. — Наверное, это произошло потому, что вы впервые увидели друг друга с какой-то непривычной, не парадной, что ли, стороны. Понимаете?
Ангелина кивнула и нахмурилась, потом рассмеялась.
— Он ужасный соня, оказывается. И все время бесился из-за беспорядка в комнате. Мы в доме отдыха жили, — пояснила она.
— Ну вот, и он, вероятно, открыл в вас какие-то непривлекательные черты. — Варганов покосился на собеседницу. Что в ней может быть не привлекательного? Вроде все очень соблазнительно.
— Наверное, — огорчилась Ангелина и надула губы. — Как вы все здорово объяснили! Спасибо!
— Не за что.
— А тогда еще скажите: как же люди всю жизнь проводят вместе?
Варганов чувствовал себя как никогда мудрым. Ему льстило доверие этой девушки. Он испытывал к ней отеческие чувства, все прочие эмоции в отношении милой барышни, как ему казалось, исчезли.
— Просто нужно понять, что твой избранник такой же человек, как и ты, и имеет собственный взгляд на вещи. — Он подумал, что Лиза бы сейчас наверняка объявила его «мыльным годфазером» и поддразнила за высокопарность.
Ангелина, однако, выслушала эту сентенцию без тени улыбки. Только нахмурилась и некоторое время молча смотрела в окно.
— Я хочу вас попросить об одной вещи, Виталий Викторович, — сказала она через несколько секунд.
— Чем могу? — Варганов боковым зрением увидел проводника, который возился с титаном и поглядывал в их сторону.
Варганов посмотрел на него прямо. Проводник скрылся с глаз.
— Виталий Викторович, — Ангелина взяла Варганова за руку, — может быть, вы согласитесь поговорить с Мишей?
— Ну что вы, Геля! Об этом не может быть и речи. Учить кого-то жизни…
— Я вас очень прошу. — Девушка сжала его руку в правой ладони, а левую положила ему на грудь. — Пожалуйста. Он уважает мнение авторитетных людей. Миша еще на перроне обратил на вас внимание. Он вас послушает, я знаю.
— Так вы из-за этого ко мне и подошли? — рассмеялся Варганов, чувствуя некоторое разочарование.
— Не сердитесь. Я очень его люблю. Помогите, пожалуйста. А то мы совсем рассорились.
— Ну хорошо, — вздохнул Варганов. — Я только предупрежу своих спутников.
— Да мы же ненадолго — в соседний вагон на пять минут. И сразу обратно. — Ангелина, кажется, была искренне обрадована его согласием.
— Хорошо. Минуту. — Он зашел в купе, слегка прикрыв за собой дверь. Забросил «дипломат» на багажную полку, посмотрел на себя в зеркало. Поправил галстук и тихо рассмеялся. Вот забота для государственного человека — улаживать личные проблемы первых встречных молодых людей! Волшебное время — ночь!
Варганов вышел в коридор. Ангелина взяла его за руку, и они отправились в гости к девушке.
В тамбуре Ангелина остановилась и обернулась к Варганову.
— Знаете, было бы хорошо заставить Мишу поревновать к такому человеку, как вы, — сказала Ангелина. — Может, вы обнимете меня?
— Думаю, это лишнее, — возразил Варганов, уже жалея, что ввязался в эту авантюру. Кроме того, он услышал в голосе Ангелины какие-то новые, хищные нотки.
— Пойдемте. — Девушка резко потянула его за собой. Они миновали пляшущую под ногами гармошку сцепки вагонов. И очутились в прокуренном тамбуре обычного вагона-купе. Здесь было прохладнее, чем в СВ, и Виталий Викторович пожалел о пиджаке, оставленном в купе. Ангелина посмотрела на спутника и подмигнула ему. Они вошли в вагон. Здесь было сумрачно. Лампы под потолком горели через одну. Ангелина подняла руку Варганова и положила ее себе на плечо. Так они прошли через весь вагон. Несколько раз Варганов ловил на себе любопытные взгляды пассажиров.
Ангелина открыла дверь купе. Там никого не было. Только черная мужская куртка висела на крючке у входа.
— Ушел куда-то, — без удивления сказала Ангелина. — Заходите.
— Давайте отложим беседу до лучших времен…
— Тогда проснутся ваши секретари с охранниками и на пушечный выстрел меня к вам не подпустят, — возразила девушка. — Заходите. Он не мог уйти надолго, здесь ведь даже вагона-ресторана нет.
Варганов подумал, что случайные встречи действительно не происходили в его жизни очень давно. Все определяла служебная необходимость. Люди попадали к нему на прием, просеиваясь через многочисленные фильтры секретарей, бюро пропусков, службы охраны и прочих чиновничьих атрибутов. Ангелина была первым за много лет человеком, общение с которым не определялось рабочим графиком.
Варганов зашел в купе, огляделся, сел на полку поближе к двери. Макушка упиралась в продавливающееся дно верхней полки, под локтем оказался хот-дог поездного матраца с сероватой подушкой внутри. Заметив неудобство, испытываемое гостем, Ангелина принялась поднимать верхние полки.
— Все равно мы вдвоем только едем. — Она опять оказалась совсем близко. Варганов почувствовал аромат ее духов, ощутил несколько мимолетных прикосновений тела. Ее бедро плотно коснулось колена мужчины. Виталию Викторовичу показалось, что он теряет самообладание, и он вскочил на ноги.
— Давайте я помогу. — Он взялся поднимать вторую полку.
Варганов чувствовал какую-то мальчишескую радость оттого, что оказался без присмотра охраны. Но в то же время его не покидало ощущение смутного беспокойства, которое он склонен был связывать со своим неоднозначным отношением к Ангелине. С одной стороны, он пытался пестовать в себе отеческую заботу в отношении девушки, а с другой — ловил себя на том, что подчас смотрит на Ангелину совсем не как на дочь. И то, что они оказались вдвоем в тесном пространстве купе, совсем не помогало Виталию Викторовичу бороться с возбуждением, все больше охватывающим его. Варганов заметил, что смотрит не в глаза Ангелине, а в проем расстегнувшейся рубашки на ее груди.
— Я пойду Мишу поищу, — услышал он голос Ангелины.
— Да, конечно. — Варганов посмотрел на девушку. Ему показалось, что он снова увидел странную двусмысленную улыбку на ее лице.
— Подождите, ладно? — улыбнулась Ангелина и вышла, не закрыв за собой дверь.
Варганов сел на полку. Какой-то мужчина прошел мимо, скользнув взглядом по его лицу. Виталий Викторович с трудом подавил желание вскочить на ноги. Он чувствовал себя не в своей тарелке, оказавшись вне привычного окружения, свиты, решавшей все его житейские проблемы.
Ангелина возвращалась по коридору. У дверей соседнего купе она остановилась и обменялась взглядами с молодым человеком, листавшим журнал с непристойными картинками, лежа на верхней полке. Молодой человек едва заметно кивнул ей и посмотрел на своих соседей — супружескую пару, дружно уминающую вареную курицу.
Ангелина, вошла в купе. Варганов поднялся ей навстречу.
— Думаю, мне надо идти, — решительно произнес он. — Рад нашему знакомству…
Ангелина закрыла за собой дверь купе.
— Что вы делаете? — вдруг громко вскрикнула Ангелина и обняла Варганова за шею. Краем глаза он увидел, как она бросила что-то белое на пол.
— В каком смысле? — не понял Варганов.
— Что вы делаете? — чуть громче воскликнула она, обнимая его за шею.
— Геля, перестаньте. Успокойтесь! — Виталий Викторович попытался освободиться от объятий и почувствовал, как рука Ангелины скользнула вниз по его животу. Ее теплые пальцы проникли под брючный ремень, а дыхание обдало лицо жаром.
— В чем дело? — чуть тише сказал Варганов.
— А вы не догадываетесь? — с насмешкой отозвалась Ангелина, продолжая ласкать Варганова своими шаловливыми ручками.
Ангелина повисла на его шее и утянула мужчину за собой. Варганов оказался лежащим на девушке.
Она обхватила его голыми ногами и прижала к себе. Виталий Викторович попытался встать. И вдруг резкий крик Ангелины буквально парализовал его.
— Ай, отпусти! Отпусти, сволочь! Гад! Отпусти! — орала девушка, вцепившись ногтями в его лицо.
Дверь купе резко распахнулась. Кто-то схватил его за плечи и отбросил в сторону. Теперь он увидел крепкого парня, угрожающе замахнувшегося на него. В купе заглядывали с любопытством мужчина и женщина с обглоданными куриными костями в руках. Мужчина, почмокивая сальными губами, вытаращился на Ангелину. Девушка плакала. Она, причитая, забилась в угол, натягивая короткую юбку на колени.
— Успокойтесь, успокойтесь, девушка, — увещевал ее молодой человек. — В чем дело?
— Он набросился на меня…
— Он? — Молодой человек указал на Варганова.
— Ага, — всхлипнула Ангелина.
— В чем дело? — изумился Варганов.
— А ты вообще молчи, подонок! — с праведным гневом прикрикнул молодой человек. — С тобой мы еще разберемся.
— Да, он… Хотел изнасиловать. — Ангелина рыдала в голос.
Варганов был совершенно ошарашен. Все, казалось, происходило как в дурном сне.
— Как вам не стыдно, Геля! — Он попытался подняться. — Зачем вы обманываете?
— А ну сидеть! — крикнул парень. — Ишь развыкался! Вежливый какой!
Он повернулся к дверям, за которыми толпился народ.
— Вызовите ментов, то есть милицию.
— Ну чего уставился? — стукнула женщина мужа по голове куриной костью. — Беги давай!
Мужчина опрометью бросился исполнять поручение.
Через пару минут в купе появились два милиционера, сотрудники линейного отдела, лейтенант и сержант. Молодой сержант, весело подмигнув Варганову, уселся за стол, разложив на нем бумаги. Пожилой лейтенант, которого, судя по наспех надетой форме и мятой физиономии, вырвали прямо из объятий Морфея, был настроен совсем не так дружелюбно.
— Так что, старичина, на сладенькое потянуло? — Он с презрением смотрел на Варганова сверху вниз.
— Не хамите, лейтенант. То, что здесь произошло, — гнусная провокация. — Варганов решил вести себя агрессивно.
— Рубашку заправь, террорист. Предъяви, документы!
— Я не ношу с собой документов. Мы можем пройти ко мне в СВ…
— Пройдем, когда надо будет. А это что такое? — лейтенант наклонился и поднял с пола вещь, брошенную Ангелиной.
— Трусы! — хохотнул сержант. — Клубничка!
Лейтенант строго посмотрел на подчиненного. Тот посерьезнел и склонился над бумагой.
— Фиксирую в протоколе?
— Это ваше? — Лейтенант повернулся к Ангелине.
— Да, — всхлипывая, ответила девушка. — Он с меня их сорва-а-л.
И она опять залилась слезами. Лейтенант, кивнул сержанту, тот принялся выводить буквы в протоколе.
— Так, свидетелей прошу не расходиться, — произнес милиционер. — Будем снимать показания.
— Перестаем рыдать, гражданка, — обратился он к Ангелине. — Документики ваши попрошу.
Девушка, стыдливо пряча голые колени, поднялась и, всхлипывая, передала офицеру паспорт.
— Так, записывай. Потерпевшая: Ангелина Федоровна Толстых, одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года… — Он прервал чтение. — Так тебе что, шестнадцать всего, дочка?
Ангелина кивнула и жалостно посмотрела на старого лейтенанта.
— Так что еще сильней коленкор выходит. — Мент уставился на Варганова. — Совращение малолетней.
— Вот подонок! — воскликнул кто-то в коридоре.
— Так что вы двое, — лейтенант указал на супругов с курицей, — и вы, молодой человек, войдите и закройте дверь.
Варганов прикрыл глаза. С ним сыграли грубо, но действенно. Теперь в дополнение к взятке его обвинят в попытке изнасилования малолетней. И ничего сейчас не докажешь! Все обстоятельства против него, все разыграно маленькой негодяйкой как по нотам. Интересно послушать, что она будет говорить. Сейчас главное запомнить показания, имена и фамилии всех свидетелей.
— Что, уснул? — услышал он голос сержанта и открыл глаза. — Не спи, зима приснится — ноги отморозишь. Или еще чего-нибудь поважнее.
— Избавьте меня от остроумных замечаний. — Варганов обратился к лейтенанту. — Насколько я понимаю, вы задерживаете меня по подозрению в совершении преступления.
— Так что задерживаем, — развел руками лейтенант.
— Вам будет необходимо занести мои данные в протокол. А документы находятся в соседнем вагоне. — Варганов поднялся с места. — За мной, сержант.
Варганов говорил властным тоном человека, привыкшего к подчинению окружающих.
— Ладно, иди, — кивнул лейтенант. — Мы пока подождем.
Варганов и сержант, протискиваясь мимо взбаламученных граждан, направились в СВ. Варганов остановился у дверей купе, где ехали его охранник и референт, и постучал. Дверь открыл Андрей. Он был в рубашке и брюках, на щеке отпечатался красный след от подушки.
— Вы нужны мне, срочно, — приказным тоном произнес Варганов. — Оба.
Андрей кивнул и с удивлением взглянул на милиционера за спиной шефа.
Варганов прошел в свое купе. Присмиревший сержант остался стоять у дверей. Виталий Викторович не торопясь завязал галстук, поправил рубашку, надел пиджак. Он задвинул дверь купе, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Створка скрыла его от глаз милиционера.
Варганов, только что казавшийся воплощением надменности и лоска, с отчаянием глядел на свое отражение. Как он выпутается из этой чудовищной и грязной истории? Он не должен был попадать в такое положение. Даже если удастся разрушить все доводы обвинения, опровергнуть все свидетельские показания, пятно все равно останется на нем. Как глупо и бездарно его подставили!
Створка двери поехала в сторону. Варганов едва успел нацепить маску надменного презрения.
В коридоре стояли Андрей и Асмолов. Последний переговаривался вполголоса с сержантом.
— Вошли в курс дела, Дмитрий Менделевия? — Варганов вышел из купе. — Адвоката с нами нет. Я свяжусь с ним сам. Вы будете наблюдать за грамотным и четким ведением дознания в его отсутствие.
Асмолов кивнул.
— Ты, Андрюша, пойдешь с нами. Поможешь господину Асмолову ничего не упустить из виду.
Асмолов зло взглянул на шефа и опустил взгляд.
— Само собой, — сказал охранник, ошарашенный произошедшими событиями.
— Ну что, сержант, пойдемте. — Варганов повелительно посмотрел на милиционера.
Тот кивнул и молча засеменил впереди группы, то и дело чуть не со страхом озираясь на сановного арестанта.
Друг за другом они вошли в вагон. Некоторые пассажиры все еще находились в коридоре. Другие вошли в свои купе, но не закрывали дверей, ожидая возвращения «насильника». Увидев его переодетым, в сопровождении свиты, принялись тут же обсуждать происходящее.
— Важный гусь. Таким все с рук сходит, — услышал Варганов реплику из купе, мимо которого проходил.
Те же самые мысли читались на лицах людей, стоящих в сумеречном свете ламп.
Сержант ускорил шаги и, намного опередив Варганова со товарищи, вошел в злополучное купе. Видимо, спешил предупредить начальство, какого полета птица им попалась. Виталий Викторович не торопился, пусть переварят и правильно все оценят.
— Запоминай имена и адреса свидетелей, — вполголоса приказал Варганов охраннику.
Ангелина сидела в своем углу, сжавшись в комок. Она посмотрела на Варганова со страхом и несколько раз всхлипнула.
«Неплохая актриса», — подумал Виталий Викторович.
— Так что документы принесли? — поднялся навстречу ему лейтенант.
— Разумеется. — Варганов повернулся к референту. — Это мой секретарь, Дмитрий Менделевич. Он будет следить за соблюдением формальностей.
— Так что адвокат? — Лейтенант окинул взглядом Асмолова.
— Нет, адвоката, к сожалению, нет со мной. Он сможет присоединиться к нам в Петербурге…
— Так что положено только адвокату, — отрезал лейтенант, покосившись на супругов, сидевших на полке напротив Ангелины.
— Хорошо. Я не буду давать показания до прибытия моего адвоката. Но требую, чтобы вся процедура допроса так называемой «потерпевшей» и свидетелей проходила в нашем присутствии.
Лейтенант хотел было возразить, но тут вперед выступил Асмолов. Он взял лейтенанта под локоть и, что-то шепнув на ухо, вывел в коридор. Через минуту лейтенант вернулся, с тоской посмотрел на свидетелей и со страхом — на Варганова.
— Так что, ясно все. Можно начинать.
Сержант уселся за стол. Начали с допроса «потерпевшей».
Из ее рассказа выходило, что ехала она одна. Ей не спалось, он решила пройтись по вагонам. В СВ случайно встретила Варганова, который сам заговорил с ней. Она девушка доверчивая и вполне невинно восприняла ночную беседу с импозантным мужчиной, который был ей симпатичен. Они долго разговаривали на разные темы. Мужчина несколько раз предложил ей войти в его купе, но она посчитала это чересчур рискованным и отказывалась. Потом ей захотелось спать, и ее новый знакомый предложил себя в провожатые. Она согласилась. По дороге мужчина как бы невзначай положил ей руку на плечо. Но она не поняла, что это значит.
— Ну это, по-моему, даже для шестнадцатилетней слишком! — не выдержал Варганов.
— Так что хотите опровергнуть?
— Нет. Без комментариев, — взял себя в руки Виталий Викторович.
— Потом я подумала: уйду, может, он поймет, отстанет, — продолжила Ангелина как ни в чем не бывало.
— Точно, — вмешался парень, «спасший» девушку. — Я мимо проходил. Она вышла, а этот гражданин сидел вот тут.
Он показал на нижнюю полку.
— А потом я вернулась. Сказала, что хочу спать. И он вдруг набросился на меня, — снова зарыдала Ангелина.
«Просто Голливуд какой-то», — подумал Варганов, с гадливым интересом наблюдая за тем, как девушка размазывает обильные слезы по щекам.
— А мы слышали, как она закричала: «Что вы делаете!» Вот так вот, да? — обратилась свидетельница к мужу. — «Что вы делаете!» Минуты за две до того, как все произошло.
Муж меланхолично и сонно закивал головой, поднеся ко рту обглоданную до блеска кость.
— У! Чувырло бесчувственное, — ткнула его локтем в бок женщина.
— Я этого не слышал, — сказал молодой человек.
«Вот и сообщник», — решил Варганов и глазами указал Андрею на молодого человека.
— Так что еще раз прошу изложить, — обратился лейтенант к свидетелям. — В порядке очередности.
Свидетели повторили. Их показания и паспортные данные были занесены в протокол, который продемонстрировали Асмолову и Андрею.
Потом всех отпустили. Варганов отправился в свое купе под охраной сержанта. Он и Андрей оставались у его дверей до утра. Асмолов отправился спать.
Виталий Викторович без раздумий достал из портфеля упаковку снотворного, выпил таблетку, разделся и лег, справедливо рассудив, что ему понадобятся силы для завтрашнего дня. Он забылся тяжелым сном под мерный стук колес «Красной стрелы», преодолевшей уже большую часть пути к Северной столице.
Под утро в аэропорту Пулково приземлился рейс из Москвы. На нем прилетел известный тележурналист Баллов со своей съемочной группой. Группа была поднята ночью «по тревоге» и спешно вылетела в Питер — за «жареными» новостями, как выразился шеф.
Возле аэровокзала журналистов ожидал микроавтобус. Группа загрузилась в теплый салон и окунулась в прерванную посадкой самолета дрему.
Баилов, усевшись рядом с водителем, достал мобильный и записную книжку с номерами знакомых питерских телевизионщиков.
— Алло, Витя? Привет! — сказал он в трубку фирменным, густым голосом, хорошо знакомым всей стране.
— Максим, ты? Чего в такую рань?
— Витя, срочно отправляй людей на Московский вокзал. Есть материал, супер. Говорю только тебе, по дружбе.
— Мерси, Максимушка. Уже лечу. Увидимся.
Примерно такой же текст прозвучал еще раза три.
Доверие к словам Баилова в среде ньюсмейкеров было огромным. Он всегда был прекрасно информирован. И хотя многим претил «костоломовский» тон его передачи, факты он умел нарывать как никто другой.
Водитель, слушая, как Баилов делится «секретом» с очередным собеседником, только улыбался и качал головой.
Микроавтобус летел к городу.
На Московском вокзале было не слишком многолюдно в столь ранний час. И потому все с особенным интересом отмечали стечение на перрон большого количества тележурналистов.
К Баилову, стоящему рядом со своим оператором и помощником, подошел человек с опухшим лицом и кроличьими глазами.
— Привет, дайте прикурить, — хрипло попросил он. — Значит, только мне по дружбе…
Он выпустил дым и посмотрел на суетящихся меланхоличных коллег.
— Клянусь, понятия не имею, откуда они взялись, Витя, — совершенно убедительным голосом сказал Баилов.
— Ладно. Что я тебе, электорат какой? Давай в отступного колись, кто приезжает и что за маза.
— Ну у тебя и лексикончик, — засмеялся Баилов.
— Бандитский Петербург, криминальная столица. У нас в Большом доме скоро с трибун по фене болтать начнут.
— Приезжает к вам сам Варганов.
— Главный спиртоправ и водкодел? Очень кстати, похмелье просто чудовищное.
— Ему сейчас точно не до твоего похмелья. Он совершил попытку изнасилования малолетней.
— Да иди ты! — изумился тот. — В Москве?
— Нет. В поезде.
— А ты что, заранее об этом знал? — удивился Витя.
— Не гони пургу, — грозно нахмурился Баилов. — У меня есть источники…
— Понял, не дурак, — заспешил Витя. — Спасибо. — Мне голос был… — проговорил он, отходя от Баилова.
Весть о сути дела распространилась молниеносно, и, когда Варганов вышел из вагона, его буквально атаковали журналисты. Один из операторов Баилова тоже затесался в толпу, снимая растерянного Виталия Викторовича и отчаянные и потому грубые попытки телохранителя отбить осаду журналистов.
Сам Баилов вместе со вторым оператором в это время опрашивал пассажиров вагона.
— Вы думаете, удастся привлечь чиновника к ответственности? — Такой вопрос задавал он людям, и большинство отвечали: нет.
Баилов записал некоторые ответы. Помощник тем временем отыскал потерпевшую и наряд милиции, производивший предварительный допрос свидетелей.
Ангелина Баилову не понравилась. Слишком крупна и никак не производит впечатления малолетки.
— Сними ее руки. Вот так, сжимайте пальцы, сильнее, чтоб побелели. Так… Теперь пройди за ней «следом. Бери только ноги, чтоб я этого зада в кадре не видел.
— Так, лейтенант, — он повернулся к милиционеру, — почему вы позволили подозреваемому присутствовать при допросах? Что, авторитет должности господина Варганова повлиял?
Лейтенант смутился и начал что-то мямлить. Баилов продолжал давить, и, когда подошел оператор, лейтенант с облегчением принялся перед камерой врать, как Варганов и его люди запугивали честных милиционеров.
Интервью было записано полностью. Баилов увидел в толпе на перроне девочку лет пятнадцати.
— О, то, что нужно, — сказал он оператору. — За мной.
И, бросив болтливого мента, кинулся к девочке.
— Привет, милая! — обратился к ней Баилов. — Знаешь меня?
Девочка кивнула.
— Снимай ее. А ты, пожалуйста, смотри в камеру. Очень хорошо. Теперь опусти голову. Так. Посмотри на нас исподлобья. Очень хорошо. Теперь уходи от нас в сторону. Замечательно! Все, ты нам очень помогла.
Девочка, недоуменно оглядываясь, пошла прочь по перрону.
— Типичное лицо жертвы, — вслух заметил Баилов.
Подошел второй оператор.
— Снял все? — поинтересовался Максим.
— Да. Проводил до машины. Снимал, как охранники питерских журналюг теснили. Все, короче, грамотно.
— Прелестно. Кассеты мне. — Баилов забрал пленку у операторов. — Так, я на самолет. Вы на сегодня свободны. Пока. Билеты представите директору.
Максим поспешил к выходу из вокзала.
— Вот волк! — выругался один из операторов. — Ночь поспать не дал, так теперь еще обратно своим ходом.
— Ладно, хоть отоспимся. Ну сделает он этого клиента по полной программе.
— Это точно. Может, по пиву?
— Давай.
Операторы двинулись к зданию вокзала.
…Баилов летел в самолете и мысленно монтировал сюжет. Чтобы не забыть, зарисовал последовательность кадров на листе бумаги. Достал ноутбук и взялся за сочинение текста.
Через два часа он уже входил в свою студию.
— Монтажера ко мне, быстро! И распечатать вот этот текст. — Он подал дискету секретарше. — Режиссеру подготовить место для нового сюжета в анонсе программы. Здесь есть кадры жалкенькой девчонки и Варганова, которого защищают охранники. Пусть выберет ее пожалостней, их погрозней. Примерно так. Остальное сам смонтирую. И кофе мне, крепкого!
Баилов скрылся за дверью кабинета, а его многочисленный персонал бросился исполнять приказания.
