4
Виталий Викторович прошел через приемную к кабинету, на ходу кивнув своей секретарше. Она поднялась со своего места, и Варганов заметил испуг на ее лице.
Войдя в кабинет, он понял причину этого волнения. У стола, положив ногу на ногу, сидел Асмолов. Полноватый мужчина с красивым пухлым лицом и зеленовато-карими глазами годовалой буренки. Он поднялся навстречу Варганову и протянул свою мягкую ладошку.
— Я просил не входить без меня в кабинет. — Варганов прошел к своему креслу, словно не замечая протянутой руки. — В чем дело?
Секретарша вошла следом. Она укоризненно посмотрела на Асмолова и с виноватым видом остановилась у дверей.
— Вы велели подготовить записку о ценообразовании на розничном рынке алкогольной продукции. — Асмолов поправил галстук и демонстративно сел. — Я принес.
Варганов посмотрел на него и неожиданно вспомнил нынешнего президента, вынужденно существующего в окружении старого, прогнившего аппарата чиновников, каждый из которых «врос» в свое место и считал его собственной вотчиной.
«Тому тоже несладко приходится среди унаследованных кадров», — подумал Варганов. Виталий Викторович ободряюще взглянул на секретаршу. Наверняка этот наглец даже не спросил у нее разрешения, пот почему у нее такой виноватый вид.
— Я надеюсь, в этот раз вы обошлись без цитирования трудов Похлебкина, — язвительно заметил Варганов. — Поверьте, мой профессиональный уровень позволяет обойтись без научно-популярных объяснений, пригодных для домохозяек и самогонщиков-любителей.
Асмолов поднялся со стула. Варганов услышал короткий смешок секретарши, на которую его референт метнул испепеляющий взгляд.
— И, Дмитрий Менделеевич, большая просьба к вам, — нарочно исказил отчество Асмолова Варганов. — В следующий раз дождитесь меня в приемной, хорошо?
Асмолов рассеянно кивнул.
— Не смею задерживать.
Референт снова кивнул и направился к двери медленной поступью манекенщицы на подиуме.
— Виталий Викторович, вам директор бийского завода звонил. — Секретарша посторонилась, пропуская Асмолова. — Опять время перепутал.
— Набери мне его, Яночка. — Варганов сел за стол, притянув к себе папку, оставленную референтом.
Яна выпорхнула из кабинета, а Асмолов все-таки задержался в дверях.
— Зря вы с ним возитесь, — отеческим тоном произнес референт. — Его дело решенное. Уже известно, кто будет назначен на бийский ликеро-водочный.
— Кем решенное? — Варганов с брезгливым любопытством смотрел на референта. Что за субъект такой?! Где таких ростят?!
Асмолов томно закатил глаза и многозначительно уставился в потолок.
— Вы свободны, — спокойно молвил Варганов, поднимая трубку зазвонившего телефона. — Алло! Сергей Александрович, дорогой, приветствую! Как жив-здоров?
Варганов повернулся в кресле и сердито посмотрел на все еще стоящего в дверях Асмолова. Референт немедленно испарился.
Закрыв двери кабинета, Дмитрий Менделевич некоторое время постоял рядом, надеясь уловить хотя бы слово из разговора, а потом направился к бюро секретарши.
— Ну-ка подключи меня к линии, — повелительно сказал Асмолов, протягивая руку к трубке офисного коммутатора.
— Вы с ума сошли, Дмитрий Менделевич! — Яна прижала трубку ладонью.
— Да ладно, Янусик, — елейно протянул референт. — В первый раз, что ли?
— Сейчас охрану позову, — твердо сказала Яна. — Они давно виноватого ищут.
Асмолов отдернул руку и попятился к двери. Яна смотрела на него с насмешкой.
— Ладно, двустволка, сучка! Я тебе это припомню. — Референт говорил с чудовищной злобой. Его толстая физиономия теперь напоминала резиновую маску, а на коровьи глаза навернулись слезы бессильного бешенства. — Ты у меня недолго просидишь на этом месте. Я тебе устрою. Запомни этот день!
Асмолов спиной толкнул дверь приемной и выкатился в коридор.
Яна, впрочем, ничуть не расстроилась, а даже облегченно вздохнула и убрала руку от аппарата. Она не позволит больше этому типу впутывать себя в интрижки против Виталия Викторовича. Ни за что!
На ее коротком веку это уже третий начальник «Росспиртпрома», и она хотела, чтобы он остался здесь подольше. Все нормальные люди в их ведомстве думали так же. Варганов сразу сумел внушить любовь и уважение к себе. Но, как видно, не всем… Хотела бы она знать, какая сволочь подложила шефу в стол эти чертовы доллары! Сейчас они все у него на подозрении, Яна чувствовала это. И она тоже не исключение. Мысль о том, что Варганов мог быть взяточником, даже не приходила ей в голову.
Виталий Викторович сидел за столом и, глядя на фотографию дочери, размышлял о прошедшем телефонном разговоре. Положение, в котором оказался директор Бийского завода, в точности напоминало его собственное. Только в развитии. Возникали не слишком радостные перспективы бесконечных судебных процессов по массе сфабрикованных дел. Значит, нужно посоветоваться с Ройтманом по поводу защиты от таких неприятностей.
Раздался мелодичный звонок мобильного. Это был личный телефон Варганова, его номер знали только самые близкие. Глядя на фотографию дочери, стоящую в рамочке на столе, Виталий Викторович нажал кнопку соединения:
— Я слушаю.
— Доброе утро, — узнал он в трубке голос Константинова, владельца частного охранного предприятия, которому поручил поиски Лизы. Конечно, абсолютно конфиденциально.
— Доброе, Сережа. Как наши дела?
— Все в порядке.
— В каком смысле?
— Мы нашли ее.
Варганов хотел спросить, где и как нашли, но сдержался.
— Что с Лизой? — Пожалуй, сейчас это было самым главным.
— Она в норме. Не волнуйтесь, все в порядке. Только небольшое… — Говоривший замялся.
— Ты говори, говори, не стесняйся, — нетерпеливо пробормотал Варганов.
— Короче, похмелье у нее. Видно, вчера перебрала.
— Ну это не самое страшное, в ее возрасте такое случается. — Варганов пытался говорить как можно более беспечно, но это у него не очень получалось.
— Что будем делать дальше? — поинтересовался сыщик.
— Отвезите ее на дачу. Я предупрежу охрану. И захватите доктора Штоля. — Варганов, стараясь, чтобы голос не дрожал, продиктовал адрес врача. — Пусть приведет ее в чувство.
— Что ей сказать?
— Скажите, что я смогу подъехать только к вечеру.
— Понял. До свидания.
— Всего хорошего и спасибо.
Виталий Викторович спрятал телефон в карман пиджака и нажал кнопку громкой связи:
— Яночка, позвони, пожалуйста, на дачу. Скажи, что туда подъедет моя дочь.
— Хорошо, Виталий Викторович. Тут менеджеры подошли на совещание, — металлическим голосом пробубнил динамик селектора.
А, молодые львы, — сказал Варганов. — Давай их сюда.
В динамике зазвучал искаженный смех. Связь отключилась.
«Молодыми львами» Варганов называл группу ребят, которых лично набрал среди менеджеров и технологов ликеро-водочных заводов. Некоторые из них помимо престижной работы были обязаны ему еще и переездом в столицу. Но не личной преданности хотел от них Варганов, хотя и это тоже немаловажно. Он хотел проводить реформирование отрасли с молодыми, талантливыми людьми, способными творчески и самостоятельно мыслить.
Глядя на ребят, рассаживающихся за столом, он почувствовал себя тоже совсем молодым. Проблемы ушли на задний план, уступив место рабочему задору.
— Ну с чем пожаловали, друзья мои? — Варганов встал из кресла и, сняв пиджак, повесил его на стул.
— Задачку вы нам задали нелегкую, — весело сказал один из ребят.
— Легкую я бы и без вас решил. Выкладывайте.
— Ну так, значит… — Молодой человек в очках раскрыл перед собой папку. — Мы свели наши соображения в некое резюме. — Он посмотрел на исчерканный лист бумаги. — Контролировать качество на подведомственных заводах достаточно легко, а вот с предприятиями частного сектора придется повозиться. Нужно отслеживать их продукцию, проводить технологические проверки и, если надо, действовать через суды.
— То есть измором брать, — произнес вальяжный красавец в ярком галстуке.
— Для этого необходимо увеличить штат грамотных юристов, — продолжал очкарик.
— Сложно, но можно, — поддержал докладчика Варганов, вспомнив фразу из рекламного ролика.
— Далее. В силу невозможности широкой и общедоступной рекламы вино-водочной продукции, которая познакомила бы людей с качественным товаром, предлагается обязать производителей улучшить и усложнить дизайн этикеток и бутылок…
— Что приведет к увеличению себестоимости… — возразил Варганов.
— Но сократит количество подделок, — парировал очкарик. — Человек по виду сможет определить, что перед ним качественный продукт. — Он снова посмотрел в бумажку. — Для более дешевых сортов предлагается ввести новые бренды. Нужно вывести Из разряда дешевых раскрученные, экспортные сорта…
— Чтобы вот такого не было. — Девушка в строгом, деловом костюме достала из сумки пол-литровую бутылку, к которой была криво приляпана бумажка с полурасплывшейся надписью «Столичная».
— Маша, где ты взяла эту гадость? — наигранно ужаснулся красавец.
— В магазине рядом с домом. — Девушка покраснела. — Двадцать рублей. Ниже себестоимости.
— Молодец, — похвалил девушку Варганов, — наглядная иллюстрация необходимости нашей работы.
Бутылка пошла по рукам, ее переворачивали, взбалтывали, рассматривали на просвет.
— «Коктейль Молотова».
— Натуральный денатурат.
— Смерть генофонда.
Каждый отпустил шутку по поводу фальшивой водки. Наконец бутылка заняла место в центре стола переговоров.
— А о чем это говорит? — молвил красавец. — Высказываю свое, особое мнение. Я из провинции, там у людей денег немного. Поэтому мне кажется очень важным отбить у нелегалов рынок дешевой водки. Через прессу четко поставить ценовые ограничения, то есть тот минимум, который может стоить пол-литра в магазине.
Разговор длился еще минут сорок. Варганов отмечал заинтересовавшие его соображения и в конце предложил напечатать их по пунктам на отдельных листах.
— Пусть каждый изложит свое мнение по всем пунктам сообразно своей специфике. Я сегодня встречаюсь с директорами нескольких заводов, переговорю с ними. Таким путем придем, как говорил ярый враг всего спиртного Горбачев, к консенсусу. Бутылку оставьте, буду ею народ стыдить.
— Ну вот! А мы распить хотели, — улыбнулся красавец. — В целях самообразования.
— Я тебе адресок магазина дам, — сказала девушка.
Смеясь и переговариваясь, компания молодых людей покинула кабинет.
Опять зазвонил мобильник, и одновременно раздался звонок внутренней связи.
— Да, Яночка, — отозвался Варганов, держа телефон в руке.
— К вам Асмолов с бумагами, — отчеканила секретарша.
— Пусть войдет.
Варганов нажал кнопку соединения на телефоне, знаком приглашая вошедшего Асмолова сесть.
— Слушаю.
— Мы закончили, — рапортовал Константинов. — Доктор тоже. Нам отвезти его домой?
— Дай ему трубку. — Варганов поймал любопытный взгляд Асмолова и, пожалев, что пригласил его войти, отвернулся к окну.
— Здравствуйте, Виталий Викторович, — прошамкал в трубку врач.
— Здравствуйте, Модест Казимирович. Как ваше здоровье?
— Стареем понемногу.
— Как там… — Варганов не стал называть имя дочери.
— Лиза нормально, конечно, настолько нормально, насколько это может быть… Проспит, я думаю, до конца дня. У нее сильная интоксикация. Но в целом состояние неплохое. К вечеру не обещаю, но завтра будет в полном порядке. Думаю, просто смешала кучу разных напитков. Обычная реакция.
— Хорошо. Вы думаете, ваша помощь не потребуется?
— Нет. Но если вы позволите, я бы остался. За ней бы приглядел и воздухом подышал. У вас тут прекрасный воздух и очаровательные виды.
— Конечно, оставайтесь. Передайте… — Варганов посмотрел на Асмолова, подбирая слова, — остальным, что они свободны. До встречи.
Он. отключил телефон и обернулся к референту, с нарочито безучастным видом просматривавшему бумаги.
— Я весь внимание, — сказал он сухо.
— Вот данные, которые вы просили подготовить. — Асмолов протянул папку.
— Оперативно работаете. — Варганов перелистал доклад.
— Стараюсь… Модест Казимирович — очень редкое и красивое имя. Кто это? — как бы между прочим спросил Асмолов.
«Тьфу, — подумал Варганов, — опять сует свой нос куда не надо… Нет, пора избавляться от него…»
— Один знакомый, — отрезал Варганов.
— А в чем заключается его помощь? Может, я смогу вам подсобить? — с милой улыбкой, но совершенно серьезно поинтересовался Асмолов.
— Вряд ли, — прервал собеседника Варганов. — Вы свободны.
«Недаром говорят, наглость — второе счастье», — подумал Варганов.
Асмолов обиженно поджал губы и поднялся.
— У вас было совещание, — заметил он. — Ваш предшественник всегда приглашал меня на такие мероприятия.
— Это его дело. Было рабочее совещание с менеджментом. Ваше присутствие я не счел обязательным, — прибавив своим интонациям как можно больше металла, ответил Варганов. — Идите работайте.
— Виталий Викторович, — снова ожил динамик, — к вам Ройтман. Адвокат.
— Проси. И сделай нам, пожалуйста, чаю.
Асмолов направился к выходу. В дверях столкнулся с Ройтманом, которого с любопытством оглядел с головы до ног.
— Проходите, Натан Яковлевич. — Варганов невольно улыбнулся, глядя на адвоката.
Пожалуй, если бы он видел его в первый раз, как Асмолов, он тоже бы проявил интерес к этому престранному типу.
Натан Яковлевич Ройтман был человеком небольшого роста, с огромной лысой головой на тонкой длинной шее. Крючковатый нос, карие, навыкате глаза и остатки черных, как смоль, волос над прижатыми к черепу ушами без мочек создавали портрет то ли актера, то ли профессора. При этом одевался Ройтман как денди, в костюмы, сшитые «придворным» портным в кремлевском ателье (готовое платье Ройтман не признавал), носил дорогие рубашки и штучные галстуки. Вдобавок ко всему, мизинец его правой руки был украшен маленьким, но дорогим платиновым перстнем с бриллиантом, а левой он опирался на знаменитую в адвокатских кругах трость с круглым набалдашником из слоновой кости.
И, несмотря на все это, Ройтман выглядел неопрятно, хотя и вызывал уважение стоимостью своей амуниции. Варганов не мог понять, как это может сочетаться…
Сегодня Натан Яковлевич был в темно-сером костюме, белой рубашке с расстегнутым воротом и черном с белым узором шейном платке. Мягкие замшевые туфли, вместо обычных, лаковых, на высоком каблуке, свидетельствовали о том, что адвокат не намерен выступать публично.
Ройтман проводил Асмолова цепким взглядом и плотно прикрыл за ним дверь.
— Это ваш сотрудник? — спросил он, обнаружив еще одну свою удивительную особенность: бархатный, густой баритон, делавший каждое слово увесистым, надолго зависавшим в пространстве судебных залов перед загипнотизированными судьями или присяжными заседателями.
— Да, мой референт, — ответил Варганов.
— Понятно, понятно, — понимающе покивал головой Ройтман. — Очень способный. Я бы даже сказал — на все способный человек. По глазам видно. Если бы из глаз росли руки, то он бы этими руками хватал все подряд.
Адвокат поставил на стол потертый кожаный портфель с потемневшей серебряной табличкой в форме вытянутой трапеции. На ней было выгравировано: «Дорогому Натану Яковлевичу в день юбилея. Живи еще два раза по столько же, дорогой друг! Твои сослуживцы».
— Вы что-нибудь придумали?.. — начал было Варганов.
Ройтман приложил палец к губам и достал из портфеля диковинный прибор, похожий на пульт телевизора, но с рожками антенн. Адвокат прошелся с ним по всему кабинету, глядя на мигающую зеленую лампочку и прислушиваясь к монотонному попискиванию. Варганов с удивленной улыбкой наблюдал за этой сценой из шпионского фильма, разыгрываемой перед ним старым адвокатом.
Наконец Ройтман завершил обследование кабинета, с сомнением посмотрел на телефонные аппараты, выстроившиеся на столике сбоку от кресла Варганова, вздохнул и выключил прибор.
— Вроде бы все чисто, — сообщил он.
— Натан Яковлевич, у нас работает целая служба безопасности… — махнул рукой Варганов.
— Вы сами набирали туда людей или вместе с должностью получили? — вскинул брови Ройтман.
— Это государственная структура. Работают опытнейшие кадры, — втолковывал Варганов.
— И как же эти кадры допустили, чтобы вам подсунули деньги в стол? — с милой улыбкой поинтересовался Натан Яковлевич.
Варганов пожал плечами.
— Вы излишне доверчивы, Виталий Викторович, а надо быть подозрительным, — назидательным тоном продолжил Ройтман.
— Увольте, — отмахнулся Варганов, — у меня и так полно забот.
— Ладно, — кивнул адвокат, — тогда пусть подозрительными будут ваши доверенные лица.
Он явно имел в виду себя.
— Вот это пожалуйста, сколько угодно, — улыбнулся Варганов.
— Да, доверчивы… И еще, вероятно, не в меру демократичны.
— Это недостаток? — спросил Варганов.
— Да, конечно, и я вам говррю об этом без всякой задней мысли. Для государственного служащего это недостаток. И большой. Потому что, если вы демократичны, у вас увеличивается круг общения. Причем существенно.
— И что? — удивился Варганов.
— А то, что тогда в ваш кабинет вхожи очень многие и это затрудняет поиск провокатора. А впрочем, это не моя задача. Итак, приступим к делу, — произнес адвокат.
— Да. Так я и спрашиваю: вы что-то придумали?
— Придумывают авторы дешевых детективов. А мы будем основываться на фактах и постараемся сделать так, чтобы эти факты оказались полезны нам, а не нашему противнику, — обстоятельно произнес адвокат.
— Очень хорошо, — согласился Варганов и приготовился слушать.
— Итак, исходим из того, что вы к этим деньгам не имеете никакого отношения.
— Что значит — исходим?! — возмутился Варганов. — Я не брал никаких денег. И вы это прекрасно знаете.
— Правильно, — согласно кивнул Ройтман. — Поэтому именно на этом мы и будем строить защиту. Отпечатков пальцев на пачке не обнаружено. Ничьих. Что уже подозрительно. Далее я просил провести экспертизу пыли в ящике, где были обнаружены деньги. И знаете, какой результат дала экспертиза?
— Какой? — поинтересовался Варганов.
— Оказалось, что они, судя по всему, пролежали там не менее двух дней.
— Интересно… Я действительно не заглядывал в этот ящик.
— И правильно делали. Кстати, результаты экспертизы очень огорчили следователя, понимаете?
Варганов кивнул. Что уж тут непонятного.
— То есть довольно странный получается взяточник. Взял деньги, бросил в стол и совсем про них забыл.
Ройтман встал и прошелся по кабинету, помахивая тростью.
— На это и делаем упор. И еще на то, что вы реформатор, а таких не любят. Что вы недавно занимаете этот высокий пост и в вашем окружении полно людей из аппарата прежнего руководства, которые наверняка недовольны переменами. Но это так, для создания благоприятного эмоционального фона.
Ройтман покачался с пятки на носок. Он просто излучал довольство и обаяние.
— Это будет громкий процесс. Но они сами его устроили. И за это поплатятся, — зловеще подмигнул Натан Яковлевич.
— Кто это — они? — спросил Варганов.
— Откуда мне знать? — Ройтман пожал узенькими плечами. — Это вы должны быть в курсе, дорогой мой Виталий Викторович. Это ваши враги. А врага надо знать в лицо…
— Легко сказать, — отозвался Варганов.
— Надо, надо, Виталий Викторович… Без этого никак. Так, ну ладно, ревенон а но мутон, иначе говоря, вернемся к вашим баранам. Есть важная новость. Ваша приемная, как вам известно, оборудована камерой слежения. Мне нужны кассеты с записями за три дня, предшествующих визиту ОБЭПа, и подробное расписание вашей работы в эти дни.
Ройтман подошел к двери, выглянул, в приемную:
— Где же наш чай? Да, кстати, ваша секретарша обедает здесь, на месте?
— Нет, уходит в столовую, — ответил Варганов.
— Хорошо. Так я и думал. В таком случае, необходимо восстановить и ее рабочий день. И если все было так, как я предполагаю, мы получим неопровержимое доказательство подлога. Ну а если нет, построим защиту на том, что вы слишком доверчивы и многие имеют возможность проникнуть к вам в кабинет. Это, конечно, хуже, придется положиться на красноречие и отсутствие у обвинения прямых улик. Не будет того эффекта.
В дверь постучали. Яна принесла на подносе чай в стаканах с серебряными подстаканниками, варенье в розетках и нарезанный лимон на блюдечке.
— Красота! — с чувством произнес Ройтман. — Я, конечно, имею в виду не столько гастрономию, сколько вашу очаровательную помощницу.
Ройтман посмотрел на Варганова и беззвучно, одними губами, молвил:
— Яна?
Варганов кивнул и потянулся за стаканом.
— Яночка, скажите, пожалуйста, у вас очень однообразная работа? — участливо поинтересовался Ройтман, помогая девушке освободить поднос.
— Нет, что вы! — Яна посмотрела на Варганова.
— Что, разнообразная? — сверкнул глазами Ройтман. — И интересная?
— Ну в общем, — замялась секретарша, поглядывая на шефа, — да.
— Ах, как жаль! — сокрушенно вздохнул Натан Яковлевич и взял девушку за руку. — Как жаль!
— Почему? — испуганно прошептала девушка.
— Тогда, возможно, мы не сумеем добиться от вас нужных сведений, — произнес Ройтман, сверкнув глазами и даже чуть подмигнув.
Варганов, гордившийся тем, как жестко, а порой даже жестоко его секретарша отбривала не только нежеланных посетителей, но и поклонников всех мастей, теперь с удивлением наблюдал за покрасневшей и потупившейся девушкой, робко взирающей сверху вниз на адвоката.
— Ну я не знаю, в принципе работа идет достаточно организованно, — наконец выдавила она.
— Вот и хорошо, милочка, — продолжил Ройтман, заглядывая ей прямо в глаза, при этом не забывая поглаживать ее ладонь. — Организованно — это очень хорошо. Солидной организации — организованную работу.
Яна не выдержала и прыснула в кулачок.
— Вот мы и улыбнулись, — одобрительно закивал Ройтман, — вот и славно. Когда девушка улыбается — мужчина молодеет, запомните это, пожалуйста. Да, и маленькая к вам просьба. Составьте-ка мне подробный план рабочих дней четвертого, пятого и шестого декабря. Все по минутам, когда были на месте, когда и на сколько отлучались.
— Я постараюсь, — ответила Яна.
— Постарайтесь, очень постарайтесь, милая, потому что я вижу — вы девушка прилежная, — кивнул Ройтман и наконец отпустил руку секретарши. Та, кажется, облегченно вздохнула.
— Виталий Викторович, у вас совещание через десять минут в конференц-зале, — повернулась Яна к Варганову.
— Да, совсем забыл. — Варганов взглянул на Ройтмана.
— Ничего, — тот беспечно махнул рукой, — вы распорядитесь насчет кассет и места для просмотра, а я приглашу своего специалиста. Яночка, а не могли бы вы вместе со своим составить и рабочий график шефа?
Яна кивнула, а Ройтман снова схватил ее за руку и, склонившись, поцеловал ладонь, а потом и запястье. Секретарша неожиданно для самой себя (судя по ее удивленному виду) вспыхнула, выбежала из кабинета.
Адвокат посмотрел ей вслед.
— По-моему, ей можно доверять, — задумчиво и серьезно произнес он, — это кремень, а не девушка. С секретарем вам повезло.
— Почему вы так решили? — Варганов положил в стакан ломтик лимона. — То есть я тоже так думаю… Но почему вы уверены, что она ни при чем?
— Да она же по уши, по самые кончики своих ушей, влюблена в вас. — Натан Яковлевич по-свойски плюхнул варенье в стакан, и теперь скоблил ложечкой дно розетки. — Неужели не замечали?
— Да ну, глупости, — неожиданно для себя самого смутился Варганов.
— Обжалованию не подлежит, — пробурчал Ройтман, отхлебывая горячий чай и глядя в окно. — Поэтому здесь я спокоен… Она будет защищать вас от нападок до последней капли крови, конечно до тех пор, пока не возненавидит вас…
— Почему она должна меня возненавидеть? — испуганно спросил Варганов.
— Женщины так непостоянны… К тому же, как известно, от любви до ненависти один шаг, — сокрушенно покачал головой Ройтман и снова глянул в окно. — Какая, однако, в этом году красивая зима! Нет, мне определенно нравится ваше дело! Мы уничтожим этих бездарей, которые не могут такой пустяк, как взятку, толком организовать!
Варганову нравилось настроение адвоката. Похоже, с Ройтманом ему тоже повезло. Можно не бояться массированной атаки компромата.
Адвокат взял телефонную трубку, набрал номер.
— Алло, Левочка, здравствуй, дорогой, это дядя Натан. Мне срочно нужна твоя помощь… Очень хорошо, умничка… Сейчас садись в машину и через полчаса подъезжай к «Росспиртпрому», знаешь? Хорошо. Только не торопись — на дорогах снег. Хорошо?.. Внизу будет пропуск на твое имя… — Он посмотрел на Варганова.
Тот кивнул и поднялся, постучав пальцем по циферблату часов.
— Ну я жду. — Ройтман тоже встал и положил трубку. — Отдайте распоряжения и. идите себе заседать.
Варганов и Ройтман вышли из кабинета. Яна, сидя за столом, складывала в одинаковые синие папки с серебряным тиснением по нескольку листов бумаги. Она подняла глаза на мужчин, подошедших к ней.
— Яна, вы поступаете в распоряжение Натана Яковлевича, — шутливым тоном изрек Варганов.
— Мы славно поладим, красавица. — Ройтман повернулся к Виталию Викторовичу: — У меня просьба, займите этого молодого человека чем-нибудь.
— Кого? — не понял Варганов.
— Ну этого, референта вашего.
— Хорошо. Яночка, вызови Асмолова, скажи, что он нужен мне на совещании. — Варганов обратился к Ройтману: — Еще что-нибудь?
— Нет. — Ройтман взглянул на часы. — Идите, вы же опоздаете. Я посижу здесь, подожду Яночку. Заодно ваши покои постерегу.
— Чтобы ничего не подбросили? — усмехнулся Варганов.
— Если найду деньги, уж не взыщите — скажу, что мои, — подмигнул Ройтман.
Он уселся на диван, положил руки на набалдашник трости и уперся в них подбородком. Он сделался похожим на старого маленького мопса. Яна чуть не расхохоталась, глядя на него, а адвокат, заметив ее улыбку, подмигнул девушке и состроил уморительную гримасу.
Варганов и Яна спешили по коридорам к конференц-залу. Девушка прижимала к себе стопку синих папок. У дверей они остановились. Варганов повернулся к секретарше:
— Как костюм? Волосы? С этим шебутным адвокатом обо всем забываешь.
Яна подошла ближе. Придерживая свою ношу одной рукой, она поправила шефу узел галстука, потом, помедлив немного, убрала прядь волос, свесившуюся на лоб. Варганов на мгновение прикрыл глаза. Ладонь Яны пахла лимоном и сладкими духами.
— «Тед Лапидус»? — спросил Варганов.
— Да, это мои духи.
Виталий Викторович заметил вдруг особенный, откровенный взгляд девушки. Она же ровесница его дочери… Он представил себе, как они выглядят со стороны. Варганов взялся за ручку двери.
— Моя жена тоже очень любила этот аромат. — Он заметил, что при слове «жена» по лицу Яны пробежала тучка. — Пошли.
Он пропустил девушку вперед и вошел вслед за ней в зал. Это было небольшое помещение, с покатым полом и низким потолком, похожим на увеличенный в сотни раз яичный контейнер с лампами в гнездах.
В мягких откидных креслах сидело человек тридцать. Все они повернулись к вошедшим. Варганов приветствовал собрание кивком головы. Он сразу отметил, что люди сидели группами. Каждый из руководителей прибыл в сопровождении свиты, которая располагалась вокруг шефа, как планеты вокруг солнца.
Стол для Варганова поместили на возвышении, за которым находилось белое полотно киноэкрана. Виталий Викторович оглядел зал, во втором ряду заметил неброско одетого человека, рядом с которым сидел только секретарь. Фамилия этого человека была Салказанов. Это был один из самых влиятельных производителей на Северном Кавказе и основной конкурент и оппонент Пирожкова. У Варганова были сведения, что Салказанов решил полностью вывести свой бизнес из тени. С его помощью можно заполучить в свои руки неформальные рычаги управления ситуацией, а это дорогого стоит.
— Можно вас попросить… — Виталий Викторович обратился к Салказанову и, подойдя к краю сцены, взялся руками за ножки стола.
Зал оживился. Яна, раздававшая папки с документами, обернулась и удивленно поглядела на шефа. Секретарь водочного шейха отложил в сторону бумаги и поднялся с места. Коротким жестом. Салказанов остановил его и сам поспешил на помощь Варганову. Вдвоем они опустили стол со сцены на пол.
— Спасибо. — Варганов пожал помощнику руку и обратился к залу: — Хочется поближе рассмотреть ваши проблемы.
Многие из сидящих рассмеялись, а Варганов продолжил:
— И, наверное, вам будут понятнее и виднее мои.
Варганов снял со сцены стул и уселся за стол. В конференц-зал вошел запыхавшийся Асмолов. Он направился к Виталию Викторовичу, раскланиваясь с некоторыми из собравшихся. Варганов внимательно следил за реакцией на появление могущественного референта, отмечая фамилии тех, кто был с ним особенно любезен.
Асмолов подошел к столу, огляделся в поисках стула, чтобы быть рядом с Варгановым.
— Я думаю, вам будет удобнее в первом ряду, — сказал Виталий Викторович.
Асмолов бросил на него злобный взгляд. Варганов ответил спокойной улыбкой. Дмитрий Менделевич смешался, сел перед Салказановым, обернулся и, увидев его, подскочил как ужаленный и переменил место.
— Очень энергичный сотрудник, — прокомментировал поведение референта Варганов.
Его слова вызвали у многих улыбку. Яна поднесла шефу последнюю папку. Принимая ее, Варганов краем глаза заметил, что Салказанов, с усмешкой глядя на Асмолова, говорит что-то своему секретарю.
— Займись Ройтманом, — вполголоса шепнул Варганов Яне. — И посади кого-нибудь в приемной, пока будешь ходить. И соединись с менеджерами, пусть передадут свои сегодняшние предложения.
Яна кивнула и направилась к выходу.
— Ну-с, господа, прошу ознакомиться с документами. Вопросы прошу задавать по очереди. Обсуждаем один пункт — переходим к другому и так далее.
Яна закрыла за собой дверь зала и отправилась выполнять поручения шефа. Первым делом она встретила у проходной племянника Ройтмана. Это оказался атлетически сложенный молодой человек с орлиным носом и шапкой густых, курчавых волос над высоким лбом. Яна тут же назвала его про себя Голиафом, но, когда дело дошло до паспортных данных, оказалось, что собственные имя и фамилия юноши делают бессмысленными всяческие изыски остроумия. Его звали Лев Борисович Лев.
Яна пригласила его в приемную. Натан Яковлевич сидел в прежнем положении, только теперь его голова слегка свесилась набок: он уснул. Однако сразу же проснулся, заслышав шаги.
— Вы не поверите, Яночка… — Адвокат вскочил с дивана. — Здравствуй, Лева, здравствуй, родной. Вы не поверите, как этот ваш хлюст, референт, за мной увивался. Стоило только вам уйти… сядь, мальчик, на диван, отдохни… как тут же он нарисовался. Как говорят в определенных кругах, ну вы понимаете. То да се, да кто я, да откуда, да зачем. Он у вас всегда такой любопытный? Дознаватель какой-то, а не референт.
Он заметил, что Яна подняла трубку телефона и ждет окончания его излияний.
— Работайте, милая, работайте. — Ройтман повернулся к племяннику: — Лева, ты, я надеюсь, ничего не забыл?
Натан Яковлевич подсел к молодому человеку, и они принялись шептаться. Яна вызвонила менеджеров, они обещали доставить «тугамент» (по их выражению) в наикратчайшие сроки, буквально одна нога там и другая там же. Затем девушка набрала службу безопасности. Там, как обычно, все было серьезно и тугодумно. Пришлось пригрозить им разносом от Варганова.
— Они предоставят кассеты с записями, но смотреть можно только у них, — Яна отняла трубку от уха и обратилась к Ройтману.
— А там хорошее оборудование? — Ройтман чуть скис, но тут же улыбнулся еще шире.
— Очень. Наш бывший шеф большое внимание уделял оснащению охраны, — уверенно ответила Яна.
— Ну тогда мы не возражаем. Да, Левочка? — повернулся Натан Яковлевич к своему племяннику.
Лев молча кивнул.
— Пойдемте, я вас провожу. — Яна направилась к выходу, Ройтман и Лев последовали за ней.
Через час Варганов закончил встречу с директорами предприятий и вышел в коридор. Асмолов семенил за ним. Они остановились у окна, наблюдая за тем, как участники совещания покидали зал.
— Напоминаю вам, Виталий Викторович, что через час у вас встреча с представителями прессы. — Асмолов говорил холодно-обиженным тоном.
— Хорошо. Вы подготовили материалы?
— Разумеется.
К Варганову подошли Салказанов и его секретарь. Салказанов протянул Варганову руку и неприязненно посмотрел на Асмолова.
— Вы можете идти, — сказал Виталий Викторович, перехватив этот взгляд.
Асмолов нагнал шедшего по коридору директора краснодарского завода и затесался в его свиту.
— Он похож на шакала Табаки из мультфильма «Маугли», — усмехнулся Салказанов.
— Да, вот только я не Шерхан, — пошутил Варганов, повернувшись к окну.
— Ничего, времена меняются.
Варганов и его собеседник наблюдали через окно, как рассаживаются по машинам и разъезжаются в разные стороны участники совещания.
— Я считаю правильным все, что вы сказали, Виталий Викторович. Конечно, осуществить это будет не так просто, как в теории. Но если действовать решительно и не бояться применять… разные способы воздействия на ситуацию, — Салказанов испытующе уставился на Варганова, — можно добиться ощутимого эффекта в ближайшем будущем.
— Мои возможности ограниченны. Но весь ресурс моего ведомства может быть направлен на поддержание… инициатив, которые проявят на местах прогрессивные работники отрасли.
Варганов взглянул на Салказанова. Кажется, тот правильно его понял.
— К сожалению, вынужден вас покинуть. Дела. — Варганов протянул собеседнику руку, тот с чувством пожал ее, и они разошлись.
Варганов с удовлетворением решил, что обрел в лице этого человека надежного союзника в борьбе с теневым рынком. Виталий Викторович был далек от мысли о бескорыстной помощи. Он не идеализировал Салказанова, зная о его темном прошлом и мутноватом настоящем, но и отказываться от «разных способов воздействия на ситуацию» — Варганов усмехнулся, вспомнив эту осторожную формулировку, — не собирался. Он был настолько занят этими мыслями, что почти позабыл о Ройтмане и о своих неприятностях. Однако ненадолго. Вскоре Виталий Викторович присоединился к Ройтману и его племяннику.
Они сидели в полутемном помещении за столом, уставленном аппаратурой и освещенном парой небольших ламп на гуттаперчевых стойках. На экране большого монитора Варганов увидел свою приемную, снятую сверху. Время от времени ракурс менялся, так как камер в приемной было две.
— Присоединяйтесь, Виталий Викторович, — громко произнес Ройтман, оглянувшись на вошедшего Варганова.
— Благодарю. — Варганов стоял, привыкая к сумраку.
Вдруг из темноты вынырнул какой-то человек и протянул руку. Виталий Викторович автоматически пожал ее и только потом разглядел начальника охраны. Оказывается, кроме Натана Яковлевича и Льва в комнате находилось еще три человека. Двое сидели у экранов мониторов и наблюдали за жизнью в многочисленных помещениях.
Варганов подошел к столу, сел в вынырнувшее из темноты кресло.
— Ну вот, разбираемся. — Ройтман указал широким жестом на стол. — Сверяем графики, ищем те моменты, когда ни вас, ни секретаря не было на месте. Да, позвольте представить, мой помощник — Лев.
Молодой человек привстал и кивнул головой, лишь на мгновение оторвав взгляд от экрана.
— И как успехи? — спросил Варганов.
— Оказалось, что таких пустых, так сказать, пространств не так много, хотя и больше, чем я предполагал. — Ройтман показал отмеченные на графике красным маркером промежутки.
— А зачем просматривать кассеты целиком? Есть же таймер. — Варганов наблюдал за происходящим на экране.
Там Яна, закрепив зеркальце в рычажках селектора, подводила карандашом глаза. Камера бесстрастно фиксировала все подробности макияжа.
— Чтобы не пропустить затертости или повторную запись. — Лев постучал пальцем по прибору, на экране которого извивалась зеленая змейка. — Если хотели скрыть какой-то момент…
— У нас такого не бывает, — встрял начальник охраны. — Кассеты хранятся в сейфе, и доступ к ним имеет очень ограниченный круг лиц.
— Эх, дорогой вы мой, — повернулся к нему Ройтман. — Чего только на свете не бывает, поверьте… Иногда и из запертых сейфов деньги пропадают так, что никто не замечает. А уж сделать так, чтобы подвились, — это еще проще.
— Тихо, сейчас надо смотреть в оба, — прервал Лев дядю.
На экране суетилась Яна, завершавшая макияж. Она спрятала зеркальце в ящик стола, одновременно склонившись к микрофону селектора. Что-то произнесла… Через несколько секунд Варганов вышел из дверей кабинета, прошел через приемную и скрылся за дверью. По дороге отпустил пару фраз, адресованных секретарше. За ним заспешила и Яна: подхватила сумочку и выпорхнула из приемной.
— Как же так можно! — запричитал Ройтман. — Какая поразительная беспечность! Оставить кабинет без призора…
Через некоторое время в помещение вошел человек в униформе почтовой службы «Ди-эйч-эл». Он держал на плече большую коробку, которая полностью скрывала его голову от взгляда камеры.
— Ну-ка переключи ракурс, — попросил Ройтман. Лев нажал кнопку, отмотал пленку назад.
— Да, и так тоже ничего не видно, — сокрушенно констатировал Натан Яковлевич, наблюдая за курьером, лицо которого было скрыто большим козырьком бейсболки. Быстрым шагом почтальон пересек помещение и исчез за дверью кабинета.
— Кажется, нашли, — почти пропел Натан Яковлевич. — Молодец, Левчик!
Почтальон недолго пробыл в кабинете Варганова и вышел, держа коробку другой рукой, так что опять невозможно было разглядеть его лица.
— Какой скрытный господин, — веселился Натан Яковлевич. — Надо для очистки совести и оставшиеся кассеты просмотреть, те, что в коридорах, но, по-моему, это то, что нужно. Этот гонец и положил вам деньги в стол. Но, разумеется, сделал это по наводке.
— А что, больше некому? — спросил Варганов.
— Вроде нет… — отозвался Лев.
— Почему вы думаете, что он действовал по наводке?
Ройтман начал загибать пальцы:
— Во-первых, знал, когда никого не будет в помещении. Во-вторых, знал о камере слежения и прятался от нее. В-третьих… ну и этого достаточно. Заговор налицо! Ой, что я сделаю с этим ОБЭПом на суде! За все мне ответят, деятели!
Варганов жестом подозвал начальника охраны.
— Узнайте, пользовался ли кто-нибудь в тот день услугами «Ди-эйч-эл».
— Да, и если можно, поскорее, — поддержал предложение Ройтман. — А мы пока сделаем копию с этой кассеты.
Начальник кинулся выполнять указание, а Ройтман, оглянувшись на охранников, протянул руку к стоящему на мониторе видеомагнитофону и вытащил кассету.
— Запас карман не тянет, — улыбнулся он Варганову и спрятал ее в сумку племянника. — Можно у вас чистую кассету попросить? — громко сказал Ройтман.
Варганов усмехнулся, наблюдая за плутовскими проделками старого адвоката. Охранник молча положил на стол нераспечатанную кассету.
Виталий Викторович поднялся с кресла:
— Вы занимайтесь делами, Натан Яковлевич, а я спешу. Ничего не поделаешь — встреча с прессой.
— А, ну да, да… «Пятая власть», с ней нужно осторожнее, — понимающе кивнул Натан Яковлевич. — Я позвоню вам, когда окончательно проанализирую все материалы. Их обвинения разлетятся в пыль, поверьте. Это я вам говорю — Натан Ройтман.
Варганов молча кивнул и вышел в коридор.
Итак, благодаря энергии и опыту Ройтмана с него в скором времени, очевидно, снимут это ужасное, позорное и нелепое обвинение. Дай-то бог… Но вот только что будет потом? Виталий Викторович понимал, что силы, организовавшие эту провокацию, не рассчитывали на серьезный успех. Скорее всего, это была акция устрашения, своеобразный шантаж. Но он не уступит, и, значит, будут новые попытки воздействия на непокорного чиновника. Придумают что-то похлеще, поизощреннее. Такое, от чего просто так не отмоешься. И, даже доказав свою невиновность, пятно может остаться. А что за директор «Росспиртпрома» с пятном на биографии?..
Ну что ж, он готов к этому. Варганов подумал о своем ближайшем окружении. Что он знает об этих людях? Насколько они лояльны по отношению к нему? И опять возникла мысль о дочери. Вполне вероятно, что в следующий раз враги предпримут что-то именно против нее.
«Да, — невесело сказал сам себе Варганов, — чтобы проводить реформы в нашей стране, нужно либо вовсе не быть ни с кем связанным, либо жить в охраняемой крепости вместе со всеми, кто тебе дорог. Иначе не получается…»
Он посмотрел на часы. Через пятнадцать минут встреча с прессой… Нужно успеть просмотреть бумаги, подготовленные Асмоловым, да и перекусить не мешает, чтобы добрее быть с журналюгами. Виталий Викторович улыбнулся. «Ладно, разберемся», — подумал он и решительно направился к своему кабинету.
Было уже пять часов вечера, когда Варганов вышел из здания Министерства сельского Хозяйства, что в Орликовом переулке. Последняя запланированная на сегодня встреча проведена, и Виталий Викторович намеревался, не заезжая на работу, отправиться за город. Теперь можно было заняться дочерью.
Снег прошел. Низкое зимнее солнце, выскользнув из-за туч, сверкающей масленой каплей застыло над горизонтом, в точности помещаясь между высокими зданиями на другой стороне Садового кольца.
— Куда едем? — спросил охранник Саша, распахивая перед шефом дверцу автомобиля.
— К Лизе, — ответил Варганов, устраиваясь на заднем сиденье, — на дачу.
…Эти слова прозвучали в наушниках, которые лежали на сиденье старенькой «копейки», стоящей на другой стороне улицы. Молодой человек, удобно устроившись за рулем, опустил микрофон на пистолетной рукоятке, закрыл боковое стекло и, наблюдая за трогающейся машиной Варганова, набрал номер на мобильном.
— Он едет на дачу, — произнес молодой человек и тут же выключил трубку.
«Мерседес» Варганова (на этот раз он попросил водителя пригнать из гаража бронированный) выехал за черту города примерно минут через сорок. Конечно, пришлось постоять в двух-трех нескончаемых московских пробках, перед которыми все едины — и владелец потрепанного жизнью «Запорожца», и сидящий в мягком салоне бронированного «мерседеса» высокий государственный чиновник. Здесь не помогали ни номера с большим российским флагом, ни проблесковые маячки. В пробках все равны, как в общественной бане.
Сильный утренний снегопад еще больше осложнял движение.
Еще только через полчаса они должны быть на месте. Виталий Викторович размышлял о событиях сегодняшнего дня. В целом все было не так уж плохо. Встречи прошли достаточно удачно, адвокат Ройтман оказался на высоте. Брифинге журналистами, правда, немного портил общую картину. Бойкие писаки так и норовили свернуть на скандал со взяткой — об этой известной истории было задано не менее десятка вопросов в разных вариациях. С большим трудом уда-вал ось заставить журналистов обратить внимание хоть на что-нибудь еще. Ну и, конечно, мысль о предстоящем разговоре с дочерью тоже не была приятной.
Этот разговор и станет, по всей видимости, самым сложным событием уходящего дня. Не просто потому, что его Варганов должен был вести с собственной дочерью, а еще и потому, что он абсолютно не знал, о чем и как с ней говорить. Варганов чувствовал, что журналистов, — противников и друзей, просто сослуживцев, Асмолова, Ройтмана и даже Яну он знает куда лучше, чем собственную дочь…
Варганов заметил, что Саша, глядя на однообразную зимнюю дорогу, насвистывает какой-то очень знакомый мотив.
— Что это за мелодия? — спросил он.
— «К Элизе» называется, — ответил охранник. — Вы как сказали: «К Лизе», так она ко мне и привязалась.
— Ты что, музыкой увлекаешься? — удивился Варганов.
— Да так, по молодости слушал. Это группа «Аксепт», очень известная песня, — самодовольно заявил Саша.
А Варганов рассмеялся и подумал, что чуда не произошло. Не оказалось среди его охраны знатока творчества Бетховена…
На обочине дороги неподалеку от поворота, ведущего в дачный поселок, стоял микроавтобус «Газель» с открытым капотом. Человек в камуфляжной куртке лениво переминался с ноги на ногу и смотрел в мотор машины, не вынимая рук из карманов. Иногда он оглядывался на дорогу и вновь возвращался к своему занятию..
«Мерседес» Варганова появился на дороге в километре от микроавтобуса. Человек в камуфляже достал бинокль, висевший под курткой, и поспешно закрыл капот.
— Заглох, бедолага, на морозе, — посочувствовал коллеге водитель Варганова. — С «Газелями» это случается…
А «Газель» тем временем неловко вырулила на дорогу, перегородив ее.
— Вот мракобес, — ругнулся Саша, а водитель сбросил скорость.
И тут «Мерседес» подкинуло вверх, как будто машина собралась взлететь, опираясь днищем на полыхнувший огнем и дымом взрыв. Автомобиль на мгновение завис в воздухе и обрушился вниз, разбрызгивая во все стороны осколки выбитых стекол.
«Газель», набирая скорость, уносилась прочь от места взрыва.
