Федотов изо всех сил пытался оторваться от преследователей, среди которых был его «враг номер один» — адвокат Гордеев. Но оторваться не удавалось. Уж очень проворен был у Гордеева напарник, который, казалось, предугадывал каждый последующий шаг, который только пытался совершить Федотов.

И вот, наконец, укрывшись в глубокой темной нише, он понял, что преследователи остались с носом. Потому что они прошли мимо него, не обратив ни малейшего внимания.

Федотов перевел дыхание. Ему позарез нужно было связаться с поверхностью и сообщить о случившемся. Но отсюда, из глубокого подземелья, его сотовый телефон не пробивался наружу. Необходимо было выбраться наверх. Но сейчас каждый его шаг контролировался преследователями.

Он прислушался. Преследователи возвращались. Его тело напряглось, рука сама потянулась к пистолету ТТ. Он высунул голову в узкий проем и первым, кого увидел, был Пиранья с фонариком. За ним шел Гордеев. Федотов вскинул пистолет и выстрелил. Но не попал. Слишком большое расстояние их разделяло. Тогда он решил идти ва-банк, пока такая возможность предоставлялась. Взяв в обе руки массивный раструб гранатомета, направил его в проход.

Вдали снова показалась миниатюрная фигура напарника Гордеева, который несколько раз выстрелил из автомата. Федотов не успел как следует увернуться, и одна пуля все же ужалила его в плечевую мышцу. Гранатомет чуть не выпал из рук. Однако палец в последний момент все же нажал на спусковой крючок, и в конец коридора полетел смертоносный заряд.

От взрыва у Федотова заложило уши, и первое время он не слышал ни малейшего шума, решив, что его преследователям пришла самая настоящая крышка. Он даже не стал проверять место взрыва.

Федотов осветил потолок над головой и увидел, что прямо над ним зияет дыра, напоминающая канализационный колодец, который, по всей вероятности, вел на поверхность. Федотов взялся за одну из стальных скоб, которая служила в качестве ступенек, подтянулся на одной руке, стал подниматься, мягко наступая на скобы, чтобы не вызвать лишнего шума. Когда он прошел уже несколько метров, то снова глянул вверх, направив туда луч фонаря: конца пути видно не было.