11
Федотов метался по лаборатории как угорелый, не находя себе места, когда услыхал, что к потайной двери подкрались его преследователи.
Первым делом он подбежал к компьютеру, стал лихорадочно лупить по клавишам, то и дело оглядываясь на дверь, из-за которой до его слуха доносились пугающие звуки. Времени было в обрез. Он встал, взял в руки стул и занес его над головой, глядя на компьютер. Но в последний момент передумал, вернул стул на место, когда же шум за дверью стал угрожающим настолько, что пора было рвать отсюда когти, он подбежал к Лене, сорвал с ее головы мешок, размотал липкую ленту, которой она была привязана к стулу, схватил ее за руку и потянул за собой.
— Пойдем!
— Куда?
— Не спрашивай.
— Разве здесь есть еще выход? — все же спросила Лена.
— Есть.
— Ну тогда пошли, а то тебе и вправду крышка будет.
— Не вякай, зараза! — Федотов отвесил ей звонкую затрещину.
У Лены искры из глаз посыпались.
— Сукин сын, — сказал она, всхлипывая.
— Еще хочешь? — спросил Федотов, снова замахиваясь, но на этот раз у него ничего не получилось, потому что Лена вцепилась зубами в ту руку злодея, что обхватывала ее запястье.
Михаил издал короткий вопль, отпустил ее руку и закрутился волчком, тряся кистью руки.
Его уста произносили одно и то же слово:
— Сука! Сука! Сука! Сука! Сука! Сука, что же ты наделала, сука, падла?! До кости прокусила, ведьма! Как же я теперь?..
Он не успел договорить, а Лена так никогда и не узнала, что должно последовать после этого «теперь», потому что в следующий момент пентаграмма из ускорителя плазмы сделала-таки свое дело, образовав довольно обширный проем, в который запросто теперь мог протиснуться взрослый мужчина. Но в проем протиснулись по очереди семеро мужиков с лицами, искаженными ненавистью.
— Юра! — закричала Лена, увидев в проеме адвоката Гордеева, замызганное лицо которого первым показалось в подземной лаборатории Федотова. — Юрочка! Я знала, что ты меня найдешь! Любимый!
Она бросилась на жилистую шею Гордеева, моментально забыв все неприятности, свалившиеся на ее бедную голову. И с ходу залепила рот своему спасителю и возлюбленному в одном лице поцелуем такой силы, что у адвоката перехватило дыхание и, само собой, пропал дар речи.
Тем временем пятеро прытких парней моментом оккупировали помещение и стали хозяевами положения. Каждый из них нес на себе столько военного добра, что мог запросто поднять на воздух Останкинскую телебашню со всем Останкино.
— Где Федотов? — проорал Леопард. И тут же в глубине увидел дверь.
— Тарантул, Пиранья, за ним!
— Есть.
— Можно и мне с ними? — спросил Гордеев.
— Хорошо, — кивнул Леопард. — Тарантул, останься!
Они быстро взломали дверь и нырнули в темный проем.
Смерть тем временем взял на себя контроль над компьютером.
Угорь орлиным глазом осматривал потолок и стены на предмет поиска камер слежения и прочей провокационной мишуры.
Тарантул шарил по всем возможным и невозможным шхерам, углам и щелям.
Лена и Денис у стеллажей с химреактивами принялись тщательно обнюхивать каждую колбу, реторту, пробирку, банку с тем или иным порошком, маслом, кислотой, коробку с лабораторными инструментами, пялиться в микроскоп, заглядывать в ванночки для катализации химпроцессов.
Словом, дело шло.
В этом аккуратном мире никеля и дорогого пластика, которым с большим вкусом была отделана лаборатория, все казалось каким-то мертвым, неземным, нечеловеческим. Каждого из присутствующих свербило подсознательное желание взять какой-нибудь острый предмет и нацарапать на безупречной поверхности стены страшное ругательство. Так бывает, когда чей-то вкус кажется слишком изысканным, сверхэстетским, что ли.
Леопард стоял посреди лаборатории, ожидая поступления докладов от своих подчиненных, чтобы тут же принять соответствующее решение.
Через десять минут доклады начали поступать.
— Да тут целая телестудия, — подал голос Угорь, вытряхивая из ящиков, громоздящихся на полу, всевозможные приспособления для визуального слежения. — Что с этим делать, командир?
— Отсортируй и опиши, — ответил Леопард.
— Есть.
— Леопард! — позвал Тарантул.
— Что там? — настороженно спросил Леопард.
— Ты только глянь, — предложил Тарантул. Он держал за ремни несколько автоматов Калашникова. — Целый арсенал игрушек. Как минимум роту хватит оснастить.
— Опиши и отсортируй.
— Понял.
— Вот же дрянь! — возвестил Денис.
— Чего там? — спросил Леопард.
— Тебе лучше самому убедиться. Это не просто так.
— А ну, — Леопард подошел к стеллажам с препаратами.
— Вот, — Денис дал ему банку с белым порошком.
Леопард взял банку и поднес к глазам:
— Что это?
— Я только что провела короткий тест и сравнила несколько версий, — сказала Лена. — Ошибки быть не может, это — гексоген. Особо мощное взрывчатое вещество. Но, правда, тут его совсем немного. Вероятно, держали для исследований.
— Стало быть, где-то должен быть склад, — сообразил Леопард. — Тарантул!
— Да?
— Еще раз прошерсти каждую щель на наличие взрывчатки. Кажется, запахло жареным.
— О'кей.
— Смерть! — позвал Леопард.
— Я здесь, — Смерть поднял голову от монитора.
— Что показывает вычислительная техника?
— Боюсь, новости не из разряда утешительных, — провещал Смерть.
— Что такое?
— Я думаю, будет проще и яснее, если ты сам на это взглянешь.
Леопард бросился к столу, на котором был установлен компьютер с пятью мониторами.
К нему присоединились Денис и Лена. И пока они приближались к месту, где восседал спецоперативник Смерть, в голове Лены пронеслись тысячи самых ужасных картин, подсказанных разыгравшимся воображением. Какие еще кошмарные данные мог оставить в компьютере этот монстр по фамилии Федотов? Она представила себе, как на экране высвечиваются фотографии очередных жертв, которых планируется ликвидировать или что-то в этом роде.
Как оказалось, ничего подобного компьютер не показывал. На экране была какая-то совершенно обычная таблица, Лене ничего не говорящая: ни фотографий, ни имен, ни фамилий. По большей части все какие-то цифры, коды, крестики-нолики.
— Что это обозначает? — Леопард задал вопрос, который хотелось задать и Лене, и Денису.
— Если мне не изменяет чутье вместе с интуицией, — принялся разъяснять Смерть, — то это не что иное, как план-схема закладки взрывных устройств.
— Что? Что ты сказал?
— Взрывчатки. Бомб или еще чего-то подобного.
— Где? — спросил Леопард. — В этом помещении?
— Нет. Бери выше. — Смерть указательным пальцем показал вверх.
— Не понял? — нахмурился Леопард. — Куда выше? Выше — Москва.
— Вот и я о том же, — кивнул Смерть.
— Ты хочешь сказать, что Москва заминирована?
Смерть отрицательно мотнул головой:
— Не я хочу это сказать, а вот эта штука. — Он щелкнул ногтем по одному из пяти экранов.
Все присутствующие стали тревожно обмениваться взглядами, будто ища друг у друга поддержки.
— Так, давай успокоимся, — предложил Леопард, — и ты нам подробно расскажешь, где и что, сколько, когда и все такое.
— Максимум, какой вывод из всего этого я могу извлечь, я уже изложил, ну, пожалуй, еще средний объем каждого заряда.
— И какой объем?
— Минимально — триста килограммов тротилового эквивалента.
— Килограммов? Ты ничего не напутал?
— Нет, я ничего не напутал.
Леопард присвистнул:
— А когда и где оно должно взорваться? Можешь это сказать?
— Не могу.
— Почему?!
— Тут везде защита на защите.
— Так взломай ее к едреной фене!
— Не могу.
— Опять «не могу»! Почему?
— Не хватает софта, — сказал Смерть и постучал себя пальцем по макушке: — Вот здесь не хватает.
— Черт! — Леопард сжал кулаки. — Тебе нужно было не в «Дум» резаться, а повышать свою компьютерную грамоту.
— Леопард, — вступил в разговор Денис, — у нас есть один человек…
— Ну?
— Только за ним нужно смотаться. Он наверху… в Москве…
— Что за человек?
— Наш человек. Для него все эти компьютерные орехи, что тебе семечки.
— Ты уверен?
— Как в себе.
— Тогда бери Тарантула — и дуй за ним! — возбужденно скомандовал Леопард. — Часа вам хватит?
— С головой, — кивнул Денис.
— Тарантул!
Рядом возник Тарантул, поправляя на себе полевую амуницию и демонстрируя отменную строевую выправку:
— Я здесь.
— Отправляешься с Грязновым.
— Я готов.
— Тогда пошли, — сказал Денис.
