Глава 49
КАРМА

Кобрин предложил Гордееву встретиться в перерыве между заседаниями Госдумы в служебном баре, где они могли спокойно выпить по чашке кофе с коньяком и поговорить. В зале народу почти не было.

– Нет, Аркадий Самойлович! Здесь уже вопрос посерьезнее, чем газетные эссе, – ответил Гордеев. – Дело в том, что в некоем уголовном деле я выступаю защитником одной женщины, обвиненной в убийстве.

– Очень интересно. Но какое же отношение я могу иметь к этой женщине? – Кобрин попытался произнести это легко, но Юрий Петрович почувствовал в его интонации вполне понятное напряжение.

– К женщине, может быть, вы не имели никакого отношения, а вот к убитому мужчине самое прямое.

– Любопытно. – Кобрин нервно закурил.

– Ливанов Виктор Иванович – это имя вам о чем-нибудь говорит?

Гордеев пристально вглядывался в лицо Кобрина.

– Что-то не припоминаю, – после некоторой паузы ответил депутат.

– Как же так? В его документах значилось, что он являлся вашим помощником.

– Как вы говорите? Ливанов? – Аркадий Самойлович растерянно оглядел бар. – Простите, не припоминаю. Дело в том, что помощников у меня много. А он, наверное, являлся еще и внештатником. – Кобрин утвердительно кивнул. – Ну вот! А тут штатных помощников не всех упомнишь.

Кобрин закурил, неловко распечатав новую пачку.

– Боже мой! Как все это случилось?

Гордеев кратко рассказал ему историю убийства. При этом он заметил, что Кобрин с трудом пытается сосредоточиться на его рассказе. Мысли Аркадия Самойловича, похоже, блуждали далеко. Казалось, он пытался что-то вспомнить.

– Вы знаете, Юрий Петрович, – сказал он, когда Гордеев замолчал, – все кадровые списки составляет мой главный помощник. Игорь Олегович Виноградов. Я только их подписываю. Честно говоря, почти не глядя. Я Игорю абсолютно доверяю. Это мой давний близкий друг.

– А говорят, что в политике и бизнесе друзей не бывает, – вставил Гордеев.

– И тем не менее, – произнес Аркадий Самойлович. – Вы знаете, когда-то меня хотели дискредитировать перед народом – это еще было на моей прошлой работе в стройуправлении. И для этого Игоря попросили, чтобы он выступил против меня как свидетель получения мною взятки, которую мне якобы накануне дали. Знали же, гады, что Игорь бедствовал, не имел квартиры, на руках больные родители. И вот ему предложили за его свидетельство против меня прописку в Москве и даже квартиру. А он отказался. Потом, когда я стал депутатом, я сам его нашел. Вытащил сюда из провинции, я ему обязан, вы понимаете?..

Кобрин замолчал.

– А чем занимался этот Ливанов? – неожиданно задал он вопрос адвокату.

– Вообще-то мы не знаем...

– Вспомнил! – перебил адвоката Кобрин. – Он, кажется, работал в области автомобильного бизнеса. Если это тот самый Ливанов. У него, кажется, автосервис. Мы к этому Ливанову ездили с Игорем месяца два назад. Он мне кольца поршневые менял. На своем автосервисе. В Ясенево. Парень вроде с головой, энергичный... Кажется, так. Если это он, конечно.

– Автосервис в Ясеневе? – переспросил Гордеев и сделал пометку в блокноте. – Это не тот ли самый, который якобы контролируется преступной группировкой...

– Откуда вы взяли? – опешил депутат.

– Как откуда, Аркадий Самойлович? «Новый экспресс».

Кобрин неприятно посмотрел на Юрия Петровича, потом разорвал пакетик с сахаром и очень долго размешивал сахар в чашке с кофе. Маленькая ложечка звякала о края чашки.

– И вы тоже поверили этой пачкотне? – сухо и несколько язвительно произнес депутат. – Я думал, вы мой адвокат. И вообще, с какой стати вы пытаете меня по поводу этого Ливанова?

– Да всякие странности, Аркадий Самойлович. В самом начале следствия по делу об убийстве пропадали вещдоки, свидетелей почему-то нет ни одного. Вот я и подумал...

– Что неизвестно с какого бодуна я вмешивался в это дело? Да я об убийстве Ливанова только от вас первого услышал! Да я вообще с милицией никаких дел не имею!

Гордеев усомнился в этом, памятуя о налете ОМОНа на редакцию.

– И вообще! Мне не нравится ваш тон! Это какой-то прокурорский тон!..

– Аркадий Самойлович, – спокойно остановил его Гордеев, – вы лучше подумайте, в каком тоне о вас выскажется очередная газета, если вся эта история завяжется вокруг вашего имени. Я думаю, что господа журналисты обойдутся в изложении столь занимательного сюжета уже без всяких намеков. В лучшем случае вы можете стать центром грандиозного криминального скандала. И это, я повторяю, в лучшем случае...

– Что вы от меня хотите? – Аркадий Самойлович жестко взглянул Гордееву в глаза.

– Только одного – чтобы вы мне рассказали о Ливанове.

Гордеев подозвал к себе официантку и заказал еще кофе.

– Вы еще будете? – предложил он Кобрину.

– Коньяку, – коротко отрезал депутат.

Пока не принесли заказ, они сидели молча.

– Юрий Петрович, – начал Кобрин, выпив коньяк одним большим глотком: видно было, что он еле сдерживается сейчас. – Я сказал вам все, что знал. Я действительно видел этого Ливанова всего один раз. И ничего о нем сказать не могу, кроме того, что на его автосервисе мне поменяли поршневые кольца всего за пять часов. Кольца поставили немецкой фирмы «Гетс». И мое масло «Шелл» рязанского розлива заменили на масло «Шеврон».

– И все это, конечно, бесплатно, – вставил Гордеев.

– И вы думаете, что я буду мелочиться на депутатской должности? – язвительно парировал Аркадий Самойлович.

– Да, платить за услуги – дело не государственных деятелей, – улыбнулся адвокат.

– Нет, как раз совсем в обратном смысле – Ливанову этому было заплачено по счету, – заносчиво ответил Кобрин и заказал еще коньяку.

– Хорошо, тогда вы позволите мне поговорить с вашим главным помощником?

– Пожалуйста. Может быть, Игорь Олегович вам больше сможет рассказать. – Аркадий Самойлович сделался совершенно серьезным. – Но я уверен, что и он не знает ничего о связи этого Ливанова с какими-то там бандитами. Игорь в этих вопросах очень щепетилен. – Кобрин на некоторое время вновь задумался. – Хотя сейчас так трудно разобраться в людях. Даже в близких.

– Действительно не просто. – Адвокат достал блокнот и записал телефон Виноградова. – А адрес его заодно не продиктуете?

– Пожалуйста. Вот вам его визитка.

В этот момент к их столику подошел мужчина.

– Простите, пожалуйста, – извинился он перед Гордеевым и повернулся к Кобрину: – Я тебя уже полчаса жду. Я понимаю, что лучше посидеть в баре. – Он красноречиво взглянул на рюмки из-под коньяка.

– Одну минутку, – бросил Кобрин в сторону адвоката и, взяв мужчину под руку, отошел с ним к другому столику.

Гордеев не слышал, о чем они говорили, но было понятно, что их эмоциональная беседа была на грани конфликта. При этом мужчина настаивал на чем-то, а Кобрин пытался слабо возражать. Чувствовалось, что Аркадию Самойловичу сейчас не до выяснения отношений с ним, что мысли его заняты совсем другим. Это почему-то радовало адвоката. Теперь ему поскорее хотелось встретиться с Виноградовым.

– В таком случае на наши голоса в своем вопросе можешь не рассчитывать, – повысив голос, резко сказал мужчина Кобрину, после чего покинул бар.

– Ваше право, – сказал ему депутат в спину.

Гордеев поднялся.

– Вы меня еще раз извините. Я вас, наверное, задерживаю? – кивнул в сторону ушедшего мужчины адвокат.

– Нет-нет. Сядьте, – попросил Кобрин.

Юрий Петрович понял, что тот еще что-то хочет ему сказать.

– Как все-таки мы все связаны друг с другом, – вдруг подпер рукой щеку Аркадий Самойлович.

– В смысле? – в недоумении посмотрел на него Гордеев.

– Я раньше по молодости интересовался всякой эзотерической литературой. Свои кармические связи пытался исследовать. – Кобрин пьяно смотрел куда-то в пространство. Таким его Гордеев никогда не видел. – Вы сами-то как относитесь к закону кармического воздаяния?

– То есть? – Гордеев все никак не мог понять, дурачит его Кобрин или действительно волнуется по поводу идеалистического.

– По закону кармического воздаяния, – продолжал депутат Государственной думы, – люди переходят из одной жизни в другую одними и теми же группами, отдавая друг другу неоплаченные долги из своих предыдущих жизней в будущих. Потому мы настолько все переплетены друг с другом – просто до невероятности. Вы замечали, как мы все сцеплены друг с другом? А? Словно какие-то колесики в непонятном механизме.

«Лучше бы он пенсиями да пособиями для малоимущих занимался, чем этой эзотерической белибердой!» – подумал Гордеев.

– Так, значит, он был одним из моих помощников, – то ли переспросил, то ли еще раз для себя констатировал Кобрин. – А женщина, его убившая, значит, обратилась именно к вам – моему адвокату! Невероятно!

– Эта женщина только обвиняемая в убийстве, – уточнил Гордеев.

– Так вот что я вам скажу, – наклонился Кобрин к самому уху Гордеева. – Она виновата – это карма у нее такая...

Аркадий Самойлович уже совсем набрался.