ЭПИЛОГ

«Ну вот и все. Дело можно считать законченным. И чего я добился? Мохов мертв. В лице Долгова я приобрел себе врага на всю оставшуюся жизнь. Кто знает, как далеко он шагнет лет через пять-семь? Но, думаю, что не шагнет. Не позволю. И далеко не убежит — по крайней мере, пока действует подписка о невыезде. Сейчас он проходит по этому делу как свидетель. Но дела нужно доделывать до конца, и я усажу этого мерзавца на скамью подсудимых.

Сваровский сидит в камере, но адвокаты хлопочут о его выходе под залог. Получит ли он обвинительный приговор?… Вопрос. Трегубов уже отказался от своих показаний. Заявил, что дал их под пыткой, и зафиксировал «побои», которые так непредусмотрительно оставил на его физиономии Плетнев. Но еще не вечер. Я крепко взял их за жабры. Никуда теперь не уплывут… И не с такими акулами справлялся.

Благодаря этому делу бюджет «Глории» здорово пополнился. Мой — тоже. Но на душе, прямо скажем, паршиво.

Хемингуэй как-то сказал: «Мир — поганое место, но за него стоит побороться». Стоит ли? Не знаю, не уверен… Как не уверен и в том, что продолжу вести этот дневник. Признаться, вся эта писанина порядком мне осточертела. Поэтому я с удовольствием сделаю то, что давно уже хотел сделать, — напечатаю одно-единственное слово, и слово это будет: КОНЕЦ».