НОЧНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ

Операция Штангера по ликвидации штандартенфюрера Бруно Фляйнерта закончилась успешно. Деятельность подпольных организаций, несмотря на казни сотен безоружных людей, усиливалась. Партизанское движение росло.

И группе капитана Клаузера, занимавшейся борьбой с партизанами и подпольем, хватало работы. Расширялась сеть агентов, участились аресты.

Штангеру приходилось в качестве переводчика участвовать в допросах, и это для него было мучительнее всего. Клаузер, Денгель и Швинд измывались над арестованными. В подвалах дворца содержались разные люди, и Штангер страдал оттого, что бессилен чем-либо помочь им.

Завелли редко вел следствие, только в исключительно важных случаях. Однажды в районе Беловежской пущи было арестовано несколько членов подпольной организации. Это произошло в результате доноса неизвестного Штангеру агента.

Используя самые жестокие методы, следствие проводил капитан Клаузер, но оно не давало пока желаемых результатов. Однако один случай чуть не предрешил судьбу арестованных…

Майор вызывает вас к себе.

— Так поздно? — удивился Штангер.

— Не в моей компетенции обсуждать приказы начальства, — ответил дежурный офицер и вышел.

Штангер поправил мундир, посмотрел в зеркало, проверил, в кармане ли пистолет, и направился в кабинет Завелли.

— Герр майор, лейтенант Штангер…

— Хорошо-хорошо. Садись! — нетерпеливо ответил Завелли.

Штангер уселся в глубокое кресло, а Завелли, как он это часто делал, долго молчал, медленно потягивая сигару и с любопытством поглядывая на Штангера. Тот не прерывал молчания.

— Я думал, ты уже спишь, — наконец произнес Завелли.

— Нет, герр майор. Я читал.

— Что именно?

— Воспоминания о Фридрихе Великом.

— Это мудрая книга, но о ней поговорим в другой раз. А теперь слушай. Мне только что доложили, что один из арестованных несколько дней назад хочет со мной поговорить. Ты ведь знаешь, что предварительное следствие дока не дало результатов…

— Знаю.

— Однако агентурные материалы капитана Клаузера свидетельствуют о связи арестованных с партизанами. Может, этот человек сообщит важные сведения?…

Раздался стук в дверь, и дежурный доложил, что привел заключенного. Затем в кабинет вошел человек лет сорока с обросшим лицом и в изодранной одежде. Ослепленный ярким светом настольной лампы, прищурил глаза и остановился возле двери. Штангер внимательно посмотрел на вошедшего. Завелли встал из-за стола и бросил Штангеру через плечо:

— Переводи! — Затем он подошел к заключенному и спросил: — Как тебя зовут?

— Данэль Михалик.

— Откуда ты?

— Из Волковыска, но сейчас живу в Беловеже.

— Ты хотел поговорить со мной? Я слушаю.

— Я, герр майор, долго думал… Хочу жить. Я дам показания…

Штангер медленно, отчетливо переводил вопросы и ответы. Завелли сел, взял лист бумаги и сказал:

— Продолжай.

— Я был членом подпольной организации. Те одиннадцать арестованных — тоже из движения Сопротивления.

— Оружие, связи? — коротко бросил Завелли.

— Я знаю, где зарыто оружие: пять ручных пулеметов, семнадцать автоматов, пара карабинов, гранаты и боеприпасы.

— Чье это оружие?

— Тех арестованных.

— Кто прятал?

— Павел Нюркин.

— Кто принимал участие в диверсии около Наревки?

— Из этой группы участвовали только четверо. Главней там Никор. Его подпольная организация действует в основном возле Пружан и здесь, в Беловеже. Я знаю многих из них. Наибольшее число диверсионных акций отряд Никора провел…

Штангер с возрастающим интересом слушал показания предателя. Кличка Никор была ему известна. Не раз он слышал об этом отважном партизанском командире, дерзкие операции которого приводили в ярость фашистских заправил в Беловеже. Штангер, однако, спокойно курил сигарету и переводил показания Михалика.

— Я могу сообщить, герр майор, и другие важные сведения.

— Закури. — Завелли бросил ему пачку сигарет, а Штангер поднес зажигалку. Михалик глубоко затянулся, поперхнулся, вытер губы тыльной стороной ладони и продолжал:

— Накануне диверсии под Черемхой партизаны получили сведения…

— От кого? — не выдержал Завелли.

— От кого-то из Беловежа. Их информирует человек, имеющий доступ к секретным документам.

Завелли, пальцем вращая лопасти вентилятора, внимательно взглянул на говорившего. Штангер старался овладеть разыгравшимися нервами. Заключенный говорил медленно. Штангер переводил его слова на немецкий.

— Сможешь ли ты помочь обнаружить того, кто передает сведения? — спросил Завелли.

— Герр майор, его можно найти…

— Каким образом?

— Двое из арестованных знают, с кем Никор имел связь в Беловеже. Прошу перевести меня в ту камеру, где… — Михалик не докончил, так как кто-то постучал и дверь.

— Войдите! — со злостью крикнул Завелли в сторону двери: он не любил, когда ему мешали вести допрос, особенно такой интересный.

— Герр майор, пройдите в шифровальную комнату, вас вызывает «Валли I». Что-то очень срочное, — доложил дежурный офицер.

Завелли ничего не ответил, закрыл сейф, стол и вышел из кабинета. Штангер остался один на один с Михаликом, задал ему еще несколько вопросов и убедился, что показания предателя соответствуют действительности. Складывалось чрезвычайно опасное положение. Предателя следовало немедленно убрать. Но как и где?

Майор Завелли вернулся из шифровальной комнаты с длинной телетайпной лентой в руках.

— Послушай, Штангер, у меня сейчас нет времени продолжать допрос— Он указал на Михалика. — Мне уже ясно, что ему надо. Я решил не приглашать сюда капитана Клаузера. Забирай его к себе в кабинет и подробно запиши все, что он расскажет. В общем, расспроси его обо всем, что нам может пригодиться. Завтра утром представишь мне протокол.

— Слушаюсь, герр майор! — ответил Штангер, вскакивая со стула. — Идем! — приказал он заключенному. — До свидания, герр майор!

— До свидания. — Завелли кивнул головой и потянулся к телефонной трубке.

Штангер вышел с Михаликом в коридор, свернул за угол и открыл дверь в свой кабинет. Войдя, указал арестованному на стул, не спеша установил на столе пишущую машинку, заложил в нее чистый лист бумаги. Затем открыл окно и долго изучал взглядом темный двор. По-видимому, он не обнаружил ничего такого, что могло бы вызвать подозрение, и, довольный, уселся за машинку.

Сначала Штангер отстукал на машинке то, что запомнил из показаний Михалика в кабинете Завелли, а затем приступил к допросу.

— Итак, ты сказал, что можешь указать, где спрятано оружие, назвать тех, кто имеет связи с партизанами и кто в Беловеже информирует Никора о наших планах?

— Да, могу.

— Ты просил поместить тебя в камеру, где содержатся руководители этой организации? Они доверяют тебе? Расскажут они тебе о своих связях?

— Конечно. Они мне верят, так как я тоже доставлял оружие и газеты. Я уже обдумал, как это сделать.

— Хорошо. А теперь скажи, почему только сейчас ты решился рассказать нам об этом? Ведь тебе было известно все это и раньше? — Штангер угрожающе взглянул на предателя.

— Я уже давно собирался прийти к вам и рассказать обо всем, но боялся, и к тому же у меня не было такого количества сведений, которыми я располагаю сейчас. Я боялся, что меня разоблачит тот, кто в Беловеже связан с Никором…

Штангер перестал печатать и долго всматривался в сидевшего перед ним Михалика, в его бегающие хитрые глазки. Штангер уже принял решение. «Это будет рискованная операция, но выход только один. Счастье, что ты не попал на допрос к Клаузеру, а судьба направила тебя ко мне…»

Он сунул руку в карман, снял с предохранителя пистолет. Потом поднялся, открыл несгораемый шкаф, приотворил дверь в коридор. Тишина. Подошел к окну, вгляделся в темноту, обступившую дворец. Ничего подозрительного. Михалик внимательно наблюдал за действиями Штангера, а тот, обернувшись к нему, сказал приглушенным голосом: — Подойди к окну и внимательно присмотрись к часовому, который ходит во дворе. Вспомни, не видел ли ты его когда-нибудь?

Михалик встал со стула, приблизился к окну и перегнулся через подоконник, отыскивая взглядом часового.

В то же мгновение Штангер отскочил от него шага на два, выхватил из кармана пистолет и дважды выстрелил. Михалик, будто пораженный электрическим током, дернулся назад, но не успел и крикнуть, как Штангер легко, как перышко, поднял его и выбросил из окна, а затем разрядил в него свой пистолет.

Штангер действовал быстро и точно, хотя и был возбужден. Его выстрелы и крик эхом разнеслись по парку и коридорам спавшего дворца. Штангер схватил стул и разломал его на части. Затем сильно ударился головой об угол сейфа и на мгновение потерял сознание. Он упал на пол.

Из разбитой головы брызнула кровь, заливая ему глаза, лицо и мундир.

Придя в себя, услышал топот ног бежавшего караула и крики в коридоре. Распахнулась дверь. В кабинет с пистолетом в руке вбежал Завелли, а затем дежурный офицер. Майор застыл в оцепенении: вид Штангера был ужасен. Окровавленные волосы слиплись на голове, сам он был весь забрызган кровью.

— Штангер, что с тобой? — крикнул Завелли, вытирая его лицо платком.

— Пустяки, герр майор. Я ранен… — слабым голосом ответил Штангер.

— Где заключенный?

— Там. — Штангер указал на окно.

— Сбежал?

— Кажется, не успел.

Завелли перегнулся через подоконник и взглянул вниз. Над Михаликом, лежавшим на газоне у стены дворца, склонились несколько солдат и какой-то офицер.

— Жив? — спросил Завелли.

— Нет, герр майор. Все пули попали в цель.

— Убрать его и не собирать толпу, — коротко приказал Завелли.

Комната Штангера заполнилась офицерами. Посыпались вопросы. Хайден принес сумку с бинтами и таз с водой. Штангер тихо стонал, стараясь произвести впечатление человека, крайне ошеломленного случившимся. Ему быстро наложили повязку.

— Как это произошло, черт возьми?… — обратился к нему расстроенный Завелли. — Ты можешь говорить?

— Могу, герр майор… Я привел его. Он сознавался… Я составлял протокол. — Штангер указал на машинку и исписанные листы бумаги. — Мы закурили. Я открыл окно, чтобы проветрить помещение. Заключенный сидел здесь. — Он указал пальцем на то место, где раньше стоял стул. — Некоторое время спустя я подошел к сейфу, чтобы закрыть дверцу. Когда я повернулся спиной, этот негодяй ударил меня стулом по голове. Я чуть не потерял сознание, однако успел выхватить пистолет и выстрелил в него буквально в последние доли секунды, так как в окне уже мелькнула его спина. Я ринулся к окну и в тот момент, когда он прыгал, разрядил пистолет в него почти вслепую, так как кровь заливала мне глаза…

Присутствовавшие в кабинете офицеры, слушая Штангера, осматривали обломки разбитого стула и пистолетные гильзы.

— Невероятно! — сказал глубоко взволнованный Завелли. — А ведь раскололся. Я возлагал большие надежды на его показания.

— Герр майор, все это бандит заранее обдумал.

— Что ты имеешь в виду?

— Этот его ночной приход к вам, эти его многообещающие показания… Конечно, он хотел усыпить нашу бдительность, но ему это не удалось.

Вошел Клаузер. Хайден вполголоса коротко доложил ему о случившемся. Выслушав, Клаузер обратился к Завелли:

— Герр майор, каким образом этот заключенный оказался на допросе у Штангера? Ведь он принадлежал к той бандитской группе, которую арестовал я и я же проводил расследование?…

— Он заявил коменданту охраны, что хочет поговорить со мной. Я приказал привести его. Штангер переводил. Случилось так, что мне необходимо было заняться другим делом, и я поручил Штангеру записать его показания. Эпилог вы видите…

— Вот мерзавец! По донесению, которым я располагаю, он знал очень много.

— Именно на это и рассчитывал бандит, замышляя свой побег! — заметил Завелли, внимательно вглядываясь в искаженное болью лицо Штангера.

— Дай бог, если я ошибаюсь, герр майор, в своих предположениях, но все его показания — фикция. Герр капитан прав: это — мерзавец. Впрочем, герр майор, вы сами все это проанализируйте, так как у меня немного кружится голова.

— Хорошо, займемся этим завтра. Сейчас отдыхай.