Съемка

Геннадий Дмитриевич извелся. Он понимал, сколь многие тайны могут скрываться за этим делом, но сутки на завершение дела были уже озвучены, следовало спешить, и он решился и позвонил Генеральному.

– Мне бы помощь нужна – от смежников. Видеосъемки…

Генеральный невесело рассмеялся.

– А что именно тебя интересует? Не вошедшие в фильм кадры с Деми Мур?

Агушин подождал, когда приступ язвительности у Генерального пройдет, и продолжил:

– Бессарабский выходил на контакт с Гариком, и вскоре они оба погибли. А Гарика «крышу»… ну, это, как его… Гарик сотрудничал с наркоконтролем. У них должны быть записи переговоров Гарика и Бессараба.

Генеральный насторожился:

– А какое отношение это может иметь к раскрытию убийства Шлица?

– Самое прямое, – сглотнул Агушин, – Шлиц убит из-за денег, это ясно, а тут ведь, в разделе бабла, могут быть и крупные фигуры замешаны… типа Фроста да Ротмана…

В трубке наступила тишина. Мертвая тишина.

– Ты в здравом уме? – сухо поинтересовался Генеральный прокурор. – Может, ты еще и на Алима бочку… Или нет, я спрошу проще: у тебя хоть одна улика на Фроста или Ротмана есть?

Агушин облизал губы.

– Ну… прямых нет… но кто еще может организовать такое масштабное действо? И тебе слежка круглосуточная, и тебе миллион баксов с тела не взяли, и тебе…

– Забудь, – жестко рекомендовал Генеральный.

Но Агушин уперся:

– Мне нужны эти оперативные видеосъемки. Я знаю, что они должны быть.

Генеральный задумался:

– Хорошо. Через час они у тебя будут. Но сроков это не отменяет. Одни сутки. Затем можешь стреляться. Ты понял?

– Понял… – выдохнул Агушин.

А через час он получил все, что запросил, и понял, что время тикает, а решения он так и не принял.