Митинг

Когда накал страстей стихийных пикетчиков достиг взрывоопасной точки, появился один из наблюдателей.

– Идет! Идет! Вышел из ворот и через площадь чапает! – закричал делегированный на пост мужчина, жестами позвал людей за собой на улицу и вновь выбежал наружу.

Людской поток обманутых инвесторов выплеснулся на воздух и заполонил собою угол Красной площади, поворот улицы Ильинки и тротуар возле входа в ГУМ. Движение остановилось, автомобили тревожно загудели, и, конечно же, к ним с трех сторон побежали милиционеры. Благо, с четвертой стороны шел и адвокат Павлов.

– Друзья! У меня хорошие новости от президента! – закричал он, бодро шагая по брусчатке, и люди тут же отозвались довольным гулом:

– Ууу-у-у-уу!

– А ну, расходимся! – закричали милиционеры, оттесняя толпу с проезжей части.

– Почему перекрыли движение? Кто разрешил митинг?

– Расходимся! Расходимся!! Освободить дорогу! Разойдись! – неслись нервные крики стражей порядка.

Павлов бросился в узкий промежуток между милиционерами и дольщиками.

– Минуту! Я прошу дать нам минуту! Мы сразу же разойдемся. Прошу вас! Кто старший? – метался он между гражданами и правоохранителями.

Наконец отозвался один из милиционеров – усатый капитан.

– Что вы устроили? Вы понимаете? Это несанкционированный митинг! Все будут задержаны и оштрафованы! Вы за это отвечаете? – наступал на Павлова капитан.

– Я отвечу. Никакой это не митинг! Люди ждали меня. Я был на встрече с президентом. Я должен им сейчас рассказать об этом. Поймите же!!!

– У президента? – озадаченно спросил капитан и сделал жест рукой своим коллегам: – Стоп!!!

– Да! У президента. Говорю же вам. Эти люди ждут его решения. Я его несу. Дайте минуту. Мы сразу же уйдем.

– Так. Отходите в Ветошный переулок, – распорядился капитан, – даю вам минуту на все про все. После этого разгоним и задержим. Вперед!

– Друзья, отойдите за ГУМ в переулок! Там я все расскажу, – крикнул Павлов.

Гудящая толпа потекла в ближайшую улочку, и Павлов подумал, что сейчас его будут пытать, притом, что за одну минуту всего, что было у главы государства на приеме, не пересказать. А что-то и не следовало озвучивать.

– Первое, – привлек внимание к себе, заняв место на первом же низеньком крыльце, Артем, – президент принял все наши требования. Второе…

Но не успел он договорить, как люди закричали и захлопали в ладоши. Похоже, им казалось, что этого достаточно и они сегодня же заселятся в теплые уютные квартиры.

– Второе. Он прекрасно владеет ситуацией. Знает всю статистику. В том числе грустную.

Люди превратились в слух.

– Третье. Он поддерживает вас всех. Четвертое. Всем обманутым дольщикам надо срочно встать на учет в префектурах.

Толпа возбужденно загомонила. Запах перемен почуяли все.

– Это касается москвичей, – перекрикивая гомон, пояснил Артем. – Иногородние встанут на учет у себя дома в администрации. Будет создано специальное Федеральное жилищное организационно-правовое агентство, которое займется соинвесторами. Все ваши документы надо срочно направить в это агентство.

Толпа замерла.

– И последнее. Квартиры получат все. Но не сразу. А сейчас расходитесь. Я прошу актив пройти ко мне в офис. Здесь рядом, через два квартала. Возле Конституционного суда. Все! Время вышло. Расходитесь, а то будут проблемы с милицией. Удачи!

Адвокат схватил за руку Станислава, который стоял к нему ближе всех:

– Стас, надо людей отправить по домам, иначе эти не будут шутить.

Стас глянул, куда кивнул Артем, и облизнул губы. В переулок входил строй омоновцев, видимо, подъехавших по вызову предусмотрительного капитана. Человек двадцать в касках и со щитами уже выстраивались в боевой порядок. Стас развернулся и принялся командовать:

– Уходим! Уходим! Вечером созвон. Все активисты ко мне и за Павловым. Уходим быстрее. Прямо к метро, через Никольскую. Расходитесь.

Толпа, ворча, как грозовая туча, стала быстро рассеиваться: кто-то выскользнул в боковые входы ГУМа, кто-то побежал к Никольской, а некоторые даже не побоялись вернуться через строй пока молчаливых, но грозных омоновцев на Ильинку. Остались Павлов, Стас и семь активистов.

Увидав быстрое рассредоточение так и несостоявшихся демонстрантов, милиционеры заметно погрустнели, и капитан кивнул адвокату:

– Ладно, свободны. Все! Счастливо оставаться! – козырнул он и повернулся к омоновцам: – Отбой! По местам. Отходим.

Павлов нервно засмеялся:

– Уу-ух! Страшное дело! Чуть государственным преступником не стал с вами. Хотите, зайдем ко мне в офис?

– Не обязательно. Мы все услышали. Кх-кхе, – прохрипел Станислав. – Итоги можно и здесь подбить.