Спор

То, как мгновенно поменялся в лице министр, едва Артем назвал адрес, не заметить было сложно. Да, это длилось доли секунды, но вкупе с этим затяжным перебиранием папок картина сложилась однозначная.

«Он знает!»

И когда на выходе из министерства Артем снова оказался в толпе митингующих дольщиков-пайщиков, он уже чувствовал себя одним из них – кинутым жуликами и обманутым родной властью. Впрочем, здесь, на улице, кое-что изменилось: неподалеку стояла машина знакомого ТВ-канала, а прямо перед ним журналистка брала интервью у кутающегося в шарф пикетчика.

– Господин Павлов? – изумилась журналистка и мгновенно переключилась на адвоката: – Один комментарий!

Только что переживший в кабинете Ковтуна глубочайшее потрясение, Павлов менее всего желал комментировать чужие проблемы, но, делать нечего, вздохнул и двинулся навстречу.

– Да, конечно.

– Вы не находите, что Министерство строительства поступает неэтично, игнорируя стольких обманутых инвесторов?

Адвокат печально улыбнулся. Журналистка ставила вопрос так, что ответить на него можно было одним-единственным образом – если не хочешь выглядеть черствым и бездушным. Но быть ведомым он не собирался.

– Я бы сказал иначе, – легко перехватил он инициативу, – проблемы инвесторов давно перешагнули уровень Министерства строительства и требуют юридического решения на самом высшем уровне власти.

«Заряженная» на конкретную задачу и не имеющая полномочий поминать всуе «высший уровень власти» журналистка покраснела, и было видно: разозлилась.

– Значит ли это, что сами вы, адвокат Павлов, расписались в беспомощности, – быстро перевела она интервью в другую плоскость, – и считаете обычную адвокатскую работу с этими несчастными неэффективной?

Артем тоже разозлился, а вокруг наступила такая глубокая тишина, словно судьба всех обманутых дольщиков страны зависела от его ответа.

– Работа адвоката была, есть и будет самым эффективным способом юридической защиты человека! – внятно произнес он.

– Так, может быть, вы и поможете этим людям?

Артем поморщился: его пытались сделать орудием, но вопрос был задан.

– По рукам, – кивнул он, – а вы осветите начало этой работы.

Журналистка растерянно хлопнула ресницами, а Павлов повернулся к толпе:

– А кто у вас тут старший?

Только что дававший интервью замотанный шарфом мужчина лет шестидесяти, в очках и шапке-пирожке, кашлянул и поднял руку:

– Так это… я. Меня, извините, выбрали.

– Давай, Кеша, выступай! – подтолкнул его вперед парень в дубленке. – Пока телевидение не уехало.

– Отлично! Иннокентий? – обратился к нему Павлов.

– Нет-нет, – с надеждой покосился на журналистку мужчина, – я уже тут говорил: меня зовут Станислав. А Кешей прозвали друзья по горю. Горе, оно у нас общее.

Он тяжко вздохнул, закашлялся, и старушка в облезлой шубке пододвинулась поближе и, сокрушенно качая головой, пояснила журналистке:

– Кешенька у нас чахоточный.

Журналистка подала знак оператору, и Артем понял, что интерес к теме пикета быстро падает, и целиком переключился на Иннокентия:

– А почему же вы не лечитесь?

Если честно, до сего момента он искренне полагал, что чахотка осталась в XIX веке – вместе с политкаторжанами и персонажами доктора Чехова. Оператор тем временем опустил камеру, журналистка – микрофон, и оба они бочком-бочком двинулись в сторону машины. Кеша проводил беглецов недоумевающим взглядом, вздохнул, вытер платком рот и натянул шарф повыше.

– Извините, товарищ Павлов, но у нас бомжей не принимают в больницу. У меня, простите, нет прописки.

Артем, знающий довольно многих людей, полез в портфель и быстро нашел нужную запись.

– Иннокентий, то есть Станислав, вот вам телефон врача. Зовут его Виктор Федорович Скляр. Позвоните от меня. Он очень хороший врач и прекрасный человек. Завотделением в городской больнице. Немедленно звоните и езжайте.

Он вытащил свою визитку, написал на обратной стороне координаты друга-врача, почти силком сунул визитку в руки Станислава и оглядел стихийно сложившийся вокруг него актив.

– А к депутатам своих округов кто-нибудь из вас обращался?

И сам же понял, что ляпнул глупость, поскольку если нет прописки, значит, нет и округа, а нет округа, нет и своего депутата. Власть, создающая законы, потворствующие мошенникам, от претензий наиболее пострадавших избирателей была надежно прикрыта.

– Да мы к кому только не ходили! – наперебой заголосили пикетчики.

– В Администрации, мэрии, у Белого дома, в Госдуме…

– Даже в Совете Федерации…

– И что… никто из сенаторов или депутатов с вами даже не поговорил? – удивился адвокат.

Голоса сами собой стихли, и Кеша-Станислав, прокашлявшись, взял разговор на себя:

– Говорили. У Жириковского говорили, у Милонова говорили… но, сами понимаете, они же популисты, им только лозунги нужны…

– Кеша, а как же Кныш? – напомнила старушка в облезлой шубке.

– Ну да, – согласился Кеша-Станислав, – Александр Кныш, сенатор от Поморья, помогал. Очень хороший человек.

«Сенатор?» – мгновенно отметил Артем; случись ему ввязаться в по-настоящему крупный конфликт с людьми уровня Ковтуна, а к тому шло, помощь сенатора была бы совсем не лишней.

– А кто он, этот Кныш? – поинтересовался он.

Станислав снова закашлялся, и в разговор встрял бородатый парень:

– Председатель комитета по капитальному строительству и жилью в Совете Федерации.

Услышав название знакомого комитета, обманутые дольщики наперебой заговорили. Они вполне владели оперативной информацией и функции всех «плохих» и «хороших» комитетов, поделенных по принципу «за дольщиков или против», знали наизусть.

– Они там и слушания проводили…

– И обсуждали на комитете…

– Обращение к министерству приняли. Предложение в комитет по законодательству внесли…

Артем слушал и понимал, что напрасно ограничивался в своей борьбе исключительно юридическими мерами. Иногда политические методы обещают намного больший эффект.

– Так вы с нами или как? – внезапно поставил правильный вопрос прокашлявшийся Станислав.

Артем кивнул:

– С вами. Но мне нужна связь с активом.

Он уже выстраивал новый план. Этих людей и впрямь словно послало само Провидение.

– У меня есть списки, – протянул сложенные вчетверо замусоленные листы Станислав, – возьмете? Только чтобы всерьез!

– Спасибо, – оценил уровень доверия Артем, принял бумаги и бережно уложил их во внутренний карман пальто.