9. ЧТО ВНИЗУ, ТО И НАВЕРХУ

— ВСТАНЬ, владыка Вейдер.

Поднявшись с колен, Вейдер занял место рядом со своим учителем Дартом Сидиусом у перил веранды, выходившей на западную сторону центральной башни. Полностью открытый небу, не считая крыши, небольшой балкон — один из четырех, выходивших на все стороны света, — венчал напоминавший плавник архитектурный элемент, расположенный несколькими уровнями ниже круглой вершины башни. Воздух здесь был разреженным, и непрекращающийся ветер развевал одежды Си-диуса и длинный плащ Вейдера.

Совещание в зале для приемов закончилось несколько часов назад, и эта часть Корусанта погружалась в ночь. Длинные тени далеких небоскребов, казалось, тщетно пытались дотянуться до гигантского дворца, а в небе клубились ярко-оранжевые и бархатисто-пурпурные завитки.

Какое-то время двое владык ситхов стояли молча. Наконец Вейдер спросил:

— Какова ваша воля, учитель?

— Ты полетишь вместе с моффом Таркином на Мер-кану — обследовать так называемый тайник с устройствами связи, — не отводя взгляда от открывающегося с балкона вида, ответил Сидиус. — Доложишь о результатах непосредственно мне, а уже я буду решать, какую часть информации можно сообщить нашим шпионам и военным. Мне вовсе ни к чему, чтобы Айсон и прочие мутили воду, проводя собственное расследование.

— В присутствии губернатора нет необходимости, учитель, — помедлив, сказал Вейдер.

Сидиус повернулся к ученику, с интересом прищурившись.

— Ты меня удивляешь, владыка Вейдер. Ты ведь уже участвовал в предыдущих миссиях вместе с моффом Таркином. Чем он заслужил твою неприязнь?

— Ничем, учитель.

Император медленно выдохнул:

— Твой ответ ни о чем не говорит. Дай мне удовлетворительное объяснение.

Вейдер взглянул на Императора. Его размеренного дыхания почти не было слышно на фоне завываний ветра.

— Моффу Таркину следует приказать вернуться на Сторожевую базу и продолжить исполнение своих обязанностей.

— Так, значит, ты высказываешься от имени Таркина?

— От имени Империи, учитель.

— Империи? — с деланым удивлением переспросил Сидиус. — С каких это пор ты ставишь нужды Империи выше наших собственных?

Вейдер скрестил на груди руки в перчатках:

— Наши нужды превыше всего, учитель.

— Тогда почему ты мне противоречишь?

— Прошу прощения, учитель. Готов выполнить любой ваш приказ.

— Нет, этого мало, — бросил Сидиус. — Естественно, ты выполнишь любой мой приказ, и, естественно, мофф Таркин должен вернуться к своим обязанностям на Сторожевой базе. Чем раньше завершится строительство боевой станции, тем скорее мы с тобой сможем посвятить себя более насущным задачам — которые касаются только нас и не имеют ничего общего с Империей.

Вейдер опустил руки:

— Тогда почему для нас так важна Меркана, учитель?

Дарт Сидиус перешел от перил к стоявшему у изогнутой стены креслу и сел.

— Тебя не интригует, что и у тебя, и у моффа Таркина есть связи с той самой планетой, где только что обнаружен тайник с глушилками? Таркин подавил там «Теневое вещание» Дуку, а ты — насколько я помню, то была одна из первых твоих миссий, — совершил там казнь. Или, может, ты считаешь, что никакой связи нет и это всего лишь совпадение?

Вейдер заранее знал ответ:

— Совпадений не бывает, учитель.

— Именно потому, мой ученик, для нас важна Меркана — ибо темная сторона Силы по какой-то причине вновь привлекла наше внимание к этой планете. Думаю, ты прекрасно это понимаешь.

Вейдер повернулся спиной к перилам, и ветер окутал его плащом.

— Кто из нас будет командовать миссией, учитель?

Сидиус пожал плечами, и глаза его внезапно блеснули.

— Думаю, позволю решить этот вопрос вам с моффом Таркином.

— Решить вопрос?

— Да, — продолжал Сидиус. — В некотором роде достичь компромисса.

— Понимаю, учитель.

Изуродованное лицо Сидиуса напоминало маску.

— В самом ли деле понимаешь? Но вернемся пока к моффу Таркину. Тебя никогда не удивляло, что все мы трое — ты, Таркин и я, можно сказать, архитекторы Империи — родом с планет, занимающих всего лишь узкий сектор галактического пространства? Набу, Татуин, Эриаду... все в пределах дуги меньше чем в тридцать градусов.

Вейдер молчал.

— Разве ты, Дарт Вейдер, не согласишься с тем, что некоторые рождены для великих дел? Что некоторые перерастают самих себя?

Вейдер продолжал молчать.

— Да, владыка Вейдер. — Тон Сидиуса смягчился. — Ты настоящий ситх, владыка Вейдер. Твоя преданность безупречна, а твои способности не знают себе равных. Возможно, однако, у тебя сложилось впечатление, будто испытаниям должны подвергаться только ситхи и дже-даи.

— Какие испытания прошел губернатор Таркин?

— Ты когда-нибудь бывал на Эриаду?

— Бывал.

— В таком случае ты знаешь, что это за планета. Стоит выйти за пределы безопасной гавани столичного города, и она становится во всех отношениях столь же суровой и враждебной, сколь Татуин. Эта земля создала Таркина во многом точно так же, как тебя создал Татуин.

— Меня не создал Татуин, — покачал головой Вейдер.

Сидиус уставился на него, затем едва заметно улыбнулся:

— Ну да, понимаю. Рабство и пустыня создали Скай-уокера. Ты это имел в виду?

Вейдер оставил его вопрос без ответа.

— Так каким испытаниям подвергся Таркин?

Сидиус ответил не сразу.

— Испытаниям, которые помогли ему стать тем военным гением, коим он сейчас является.

— Мы полетим на Меркану, учитель, — помолчав, сказал Вейдер. — Как прикажете.

Сидиус склонил голову набок, глядя на Вейдера:

— Порой можно добиться большего, шагнув в ловушку, чем избежав ее. Особенно когда хочешь узнать, кто ее поставил.

— Вы намекаете, что Меркана — ловушка?

— Я намекаю, что тебе следует обратить особое внимание на то, что вы с моффом Таркином там обнаружите. Чтобы добраться до самой сути, возможно, нам потребуется снимать с нее слой за слоем.

Вейдер послушно опустил голову. Сидиус свел вместе кончики пальцев:

— Знаешь, почему корабль Таркина называется «Гиблый Шип»?

— Нет, учитель.

Сидиус взглянул на темнеющее небо:

— Тебе стоит его спросить.

Узнав от Маса Амедды о предстоящем полете на Меркану, Таркин связался с коммандером Касселем и сообщил, что его возвращение на Сторожевую базу откладывается, а также отправил обратно на спутник всех, кроме капитана «Гиблого Шипа» и офицера связи. В данный момент весь экипаж ограничивался десятком штурмовиков, которых Вейдер выбрал им в сопровождение. Амедда не сказал, кто будет командовать миссией — Таркин или Вейдер, и теперь он пытался догадаться сам. Несмотря на высокий статус Вейдера, «Гиблый Шип» принадлежал Таркину, что давало ему все полномочия. К тому же Таркин был моффом, но само звание не обеспечивало ему власти над сектором, к которому относилась Мерка-на. С другой стороны, тот факт, что Вейдер был ситхом, никак не мог влиять на его полномочия; но совсем иное дело — его способности темной стороны и красный световой меч.

От всей этой истории слишком воняло политикой.

Двадцатью годами ранее Таркин отказался от своей должности и звания, несмотря на перспективу стать начальником военной полиции в Судебном департаменте. В то время на Корусанте сенаторы, лоббисты и предприниматели, поступившие на службу промышленным конгломератам Галактики, могли значительно улучшить свое финансовое благополучие. Пользуясь лазейками в законодательстве свободной торговой зоны, монолитная Торговая Федерация расширяла свое влияние во Внешнем Кольце, так же, как и в Республиканском сенате. Вопреки ожиданиям, сторонникам Финиса Валорума удалось обеспечить его переизбрание на пост канцлера Республики, но Валорум едва успел пробыть в этой должности год своего второго срока, когда граждане Корусанта начали делать ставки, сумеет ли он на ней продержаться. В качестве того, кто мог сменить Валорума на посту Верховного канцлера, уже шепотом называли Палпатина.

Во время службы Таркина в Судебном департаменте они лишь изредка встречались с Палпатином, но постоянно переписывались, и Палпатин оставался стойким сторонником законодательства, выгодного для Эриаду и сектора Сесвенна. Когда Таркин попросил о встрече с ним на Корусанте, Палпатин организовал его поездку. Таркин один из немногих мог называть сенатора по имени, но из уважения к его возрасту и считая его в некотором роде своим наставником, чаще всего обращался к нему по титулу.

— Вам требуется новое поприще, — сказал Палпатин, молча выслушав рассказ Таркина о крушении его иллюзий. — Я с самой нашей первой встречи чувствовал, что Судебный департамент слишком узок для человека ваших талантов, хотя вы и добились там куда большего признания, чем на Салласте.

Они сидели в изящных креслах в красных апартаментах сенатора в одном из самых престижных зданий Корусанта.

— В любом случае время законников подходит к концу: похоже, Сенат выбрал своими арбитрами джедаев. — Палпатин печально покачал головой. — Орден получил одобрение на вмешательство в вопросах, которых он обычно избегал. Но сложные времена порождают неверные решения. — Вздохнув, он посмотрел на Таркина. — Как я и говорил вам много лет назад на Салласте, Эриаду всегда будет миром Таркинов, кто бы ни обитал в резиденции губернатора. И сейчас ваша планета более чем когда-либо нуждается в руководителе, который прекрасно разбирается как в политике, так и в галактической экономике.

— Почему именно сейчас? — поинтересовался Таркин.

— Потому что в нашем уголке Внешнего Кольца назревает нечто опасное. Недовольство растет, а корпорации, преследующие лишь собственные интересы, нанимают на службу преступные синдикаты и группы наемников. В секторе Сесвенна несколько концернов по добыче ломмита соперничают за внимание со стороны Торговой Федерации, которая полна решимости установить монополию в зонах свободной торговли. Даже на моей родной Набу король плетет интриги с Торговой Федерацией и банкирами с других планет по вопросу экспорта нашей плазмы. — Палпатин пристально посмотрел на Таркина. — Наши планеты далеко, но то, что происходит в этих секторах Внешнего Кольца, вполне может иметь последствия для всей Галактики. Эриаду нуждается в вас — может быть, если быть более точным, нам нужен на Эриаду кто-то, подобный вам.

Палпатин не просто так высказался во множественном числе, но сколь близки бы ни были их отношения, сенатор никогда особо не распространялся о единомышленниках и союзниках, на которых часто намекал. Впрочем, это никак не останавливало его политических оппонентов от всевозможных предположений. Помимо группы сенаторов, с которыми он чаще всего общался, и преданных помощников, последовавших за ним с Набу, Палпатин, по слухам, имел широкие связи с некими теневыми личностями и тайными организациями, в том числе банкирами, финансистами и промышленниками, представлявшими наиболее важные сектора Галактики.

— Я много лет не был на Эриаду, — сказал Таркин. — Семья Валорум весьма влиятельна, и вряд ли мне удастся обеспечить себе политическую победу. Особенно учитывая случившееся на Корусанте.

Палпатин с плохо скрываемым раздражением небрежно махнул худой рукой.

— Валорум не выиграл выборы — ему просто позволили выиграть. Группам, имеющим особые интересы в Сенате, требуется канцлер, которого можно с легкостью запутать бюрократической тарабарщиной и всевозможными процедурами, что помогает сохранять лазейки в законодательстве и закрывать глаза на нарушения законов. Что же касается ваших сомнений — у нас достаточно средств, чтобы противостоять Валоруму и обеспечить вашу победу. — Он пронзил Таркина взглядом. — Возможно, мы с вами могли бы послужить друг другу, так же как и Республике, указав Валоруму на его место. — Он неуверенно пожал плечами. — Возможно, при поддержке вашей семьи вам даже не понадобится наша помощь, но можете не сомневаться, что в случае чего мы всегда подставим вам плечо. — Палпатин хитро улыбнулся. — Вы будете лучшим правителем Эриаду, Уилхафф.

— Спасибо, Шив, — искренне ответил Таркин. — Сделаю все, что в моих силах, для моей родной планеты и для Республики — так, как сочтете нужным.

Слова Палпатина насчет Набу и Эриаду оказались пророческими.

После кризиса на Набу и избрания Палпатина верховным канцлером многие бывшие коллеги Таркина по Судебному департаменту возложили на бывшего сенатора с Набу надежду, что он удержит Республику от раскола. Однако сепаратистское движение лишь набирало силу, и Таркин, как и остальные, вынужден был признать, что Палпатин, несмотря на все свои таланты, пришел к власти слишком поздно. Социальная несправедливость и торговое неравенство подталкивали сотни звездных систем к отделению от Республики, и локальные конфликты стали нормой. А затем пришла война — война, вскоре охватившая всю Галактику.

Эриаду, в силу своего стратегического положения во Внешнем Кольце и геополитических союзов, оказалась в непростой ситуации по отношению к Республике и сепаратистам. Возможно, губернатор Таркин тоже мог бы оказаться в затруднительном положении, но для него никогда не существовало вопроса, чьим амбициям он в конечном счете должен служить.

На рассвете следующего утра Таркин отправился на посадочную площадку дворца, чтобы подготовить «Гиблый Шип» к путешествию на Меркану, и обнаружил там Вейдера и отряд штурмовиков. Не обремененные шлемами или броней, большинство солдат в комбинезонах надзирали за перегрузкой ничем не примечательной черной сферы из звездного разрушителя типа «Победа» в один из самых больших трюмов «Гиблого Шипа». Диаметром около трех метров, сфера имела плоскую нижнюю часть и, видимо, должна была покоиться на шестиугольном основании, которое тоже собирались погрузить на корвет. Вейдер расхаживал между репульсорными кранами, охваченный то ли волнением, то ли тревогой. Когда управлявший краном штурмовик случайно позволил сфере удариться о край люка грузового отсека, Вейдер резко шагнул вперед, стиснув кулаки в перчатках.

— Я же предупреждал — осторожнее! — заорал он на солдата.

— Прошу прощения, владыка Вейдер. Порыв ветра...

— Извинения мне ни к чему, сержант Крест, — оборвал его Вейдер. — Похоже, вы слишком быстро стареете, чтобы оставаться на службе.

Смысл его слов дошел до Таркина не сразу, пока он не сообразил, что видел лицо Креста бессчетное число раз во время войны — лицо оригинального солдата-клона с Камино. Остальные в отряде Вейдера были обычными людьми, призванными после войны.

— Больше это не повторится, владыка Вейдер, — сказал Крест.

— В ваших же интересах, — предупредил Вейдер.

Таркин перевел взгляд с Вейдера на покачивающуюся в воздухе черную сферу, не вполне понимая, что перед ним — оружие, лаборатория, личный туалет, барокамера или какая-то комбинация всего вышеперечисленного. Может, Вейдер зависел от этой сферы точно так же, как зависел от дыхательного аппарата и шлема? Возможно, камера была всего лишь чем-то вроде личного пространства, где он мог временно освободиться от ограничений своего костюма.

Чем бы ни являлась сфера, люк в ней отсутствовал, хотя два идущих по ее обводу шва указывали на то, что устройство способно раскрываться. Таркин снова взглянул на Вейдера: тот стоял, уперев в бока кулаки в перчатках, порывы ветра от взлетающих кораблей вздымали его черный плащ, от ярко блестящего шлема отражались лучи утреннего солнца. Со своими людьми он обходился так же жестко, как и Таркин со своими во время прыжка к Корусанту. Хуже того, Вейдера явно в той же степени, что и Таркина, раздражала необходимость лететь на Меркану.

Вейдер, похоже, несколько расслабился, когда сферу и ее основание успешно опустили в трюм. Трое штурмовиков уже разматывали кабели, подсоединяя устройство к системе энергопитания «Гиблого Шипа».

— Это ненадолго, губернатор, — пообещал Вейдер, проходя мимо Таркина в сторону трапа. — Потом сможем лететь.

— Спешить ни к чему, владыка Вейдер, — кивнул Таркин. — Меркана никуда не денется.

Припечатав его взглядом, Вейдер удалился.

«Снова этот взгляд», — подумал Таркин. Отчего-то каждый раз, когда он его видел, ему казалось, что Вейдер знает его по некой прошлой жизни.

«О джедаях тут больше не говорят», — сказал Мае Амедда, когда Вейдер на их глазах строго предупреждал представителей преступного мира Корусанта. Только теперь Таркин сообразил, что подобное отношение свойственно не только придворным Императора. За пять коротких лет, минувших после уничтожения Ордена джедаев, когда мастеров, рыцарей и падаванов всех до единого истребили те самые солдаты-клоны, которыми они командовали и рядом с которыми сражались, джедаи уже стали далеким воспоминанием.

Несмотря на отказ джедаев прийти на помощь Эриаду в борьбе с пиратами, Таркин уважал их как миротворцев, но генералов из них так и не получилось. Во время Войн клонов он служил вместе с мастером-джедаем по имени Ивен Пиелл, который командовал крейсером Таркина. Бесцеремонный и воинственный ланник был непревзойден в бою на световых мечах, владея, похоже, любыми возможными боевыми стилями, но у него имелись свои недостатки как у стратега. Если бы Пиелл согласился на предложение Таркина, когда они расследовали появление короткого пути через гиперпространство к территориям сепаратистов, они могли бы избежать плена и заключения в тюрьму, и, возможно, ланник дожил бы хотя бы до конца войны.

Сила наделяла джедаев чудодейственными способностями, но самой большой их ошибкой было то, что они не использовали все возможности Силы, чтобы быстро закончить войну. Оставаясь преданными своему этическому кодексу, они позволяли войне тянуться и тянуться, превращаясь в бессмысленную бойню. Внезапное завершение конфликта и решение ордена сместить Верховного канцлера Палпатина почти всех застигло врасплох, однако Таркин подозревал, что, даже если бы джедаи не восстали против Палпатина в момент его славы, эзотерический орден все равно был обречен на гибель. Пусть даже они несли свет в течение тысячи поколений, однако новым стандартом давно уже становились технологии.

В любом случае Таркин так и не смог понять смысл Войн клонов. Битва при Джеонозисе, появившаяся словно из ниоткуда армия клонов... Он почти с самого начала подозревал, что в события вмешивается или манипулирует ими некий посторонний представитель элиты или группа таковых и что сражения ведутся в поддержку какого-то тайного плана. Во время уклончивых бесед с графом Дуку, которые случались у Таркина до войны, бывший джедай так и не смог убедительно обосновать необходимость сепаратизма, тем более галактической войны. Если, как заявляли некоторые, Дуку на самом деле никогда не выходил из Ордена джедаев, тогда почему джедаи не поддержали сепаратистов с самого начала?

Во время их последней встречи, всего за несколько недель до битвы при Джеонозисе и официального начала Войн клонов, Дуку пытался убедить Таркина ввести Эриаду в Конфедерацию Независимых Систем. К тому времени родная планета Таркина превратилась в крупный центр торговли на Хайдианском пути. Вследствие кризиса на Набу Торговая Федерация утратила монополию на поставки во Внешнее Кольцо, а «Транспортная компания Валорумов» утратила авторитет из-за постоянных скандалов и сократившегося срока Финиса Валорума на посту верховного канцлера, и «Горнорудная корпорация Эриаду» теперь процветала так, как семья Таркина не могла даже и мечтать. У самого Таркина завершался второй срок пребывания на посту губернатора планеты, и многие советовали ему выставить свою кандидатуру в Республиканский сенат. С другой стороны, многие из его друзей по академии, убежденные в неизбежности войны между Республикой и сепаратистами, намекали ему о возможности прохождения через Сенат закона о создании армии и учреждения Флота Республики.

Граф Дуку с Серенно вел в то время бурную деятельность по объединению лишенных избирательных прав планет Галактики. Таркин не был знаком с ним в те годы, когда тот был одним из самых лихих дуэлянтов Ордена джедаев, но вскоре после того, как граф без особого шума покинул орден, их свел вместе на Корусанте Пас-сел Ардженте, сенатор от Куривы, который сам впоследствии стал участником движения сепаратистов. Таркина заинтриговал высокий харизматичный граф — не столько из-за его джедайского прошлого, сколько из-за того, что он отказался от семейного состояния, гарантировавшего ему место среди самых могущественных и влиятельных персон Галактики. Впрочем, при той первой встрече они говорили не о богатстве, но о политике и растущем напряжении, вызванном торговым неравенством и внутрисистемными конфликтами. Таркин соглашался с Дуку в том, что Республике угрожает взрыв, но придерживался мнения, что осуществляющее надзор правительство, пусть и неэффективное, предпочтительнее анархии и раскола Галактики.

В течение примерно восьми лет, последовавших за уходом Дуку из Ордена джедаев, о графе почти ничего не было слышно. Ходили слухи, будто он замешан в политических потрясениях на ряде планет, но большинство были уверены, что он отправился в добровольное изгнание, намереваясь основать ответвление Ордена джедаев. Однако вместо этого он устроил эффектное возвращение на публику, экспроприировав станцию Голосети в системе Раксус и выступив с воодушевляющей речью, в которой обвинил Республику и, по сути, положил начало сепаратистскому движению. Втайне перемещаясь с планеты на планету — как утверждали некоторые, опережая на шаг нанятых сторонниками Республики убийц, — Дуку стал центром внимания всей Галактики, поддерживая перевороты на Рилоте, вмешиваясь в дела Кашиика, Салласта, Ондерона и многих других планет и отвергая любую возможность переговоров с Верховным канцлером Палпатином.

Эриаду, главным образом из-за своего положения у слияния двух торговых путей — Хайдианского и Римманского, быстро стала объектом соперничества, и, пока соседние с ней сектора отделялись от Республики или присоединялись к сепаратистам, на Таркина давили с обеих сторон, требуя примкнуть к одной из них. Дуку несколько раз прилагал все усилия, чтобы встретиться с Таркином, словно желая продемонстрировать свой личный интерес к будущему Эриаду. На самом деле, поскольку он уже заложил основу для создания южной сферы влияния сепаратистов, перетянув на свою сторону Яг’Дул и Слуис-Ван, Эриаду требовалась ему как завершающий этап. Если бы Дуку удалось добиться в Большой Сес-венне того, чего он добился в других секторах, он мог фактически привести Ядро к коллапсу, обратив вспять экспансию, что была итогом тысячелетий космических исследований, завоеваний и колонизации.

При каждой встрече Дуку подчеркивал, что большую часть своей истории Эриаду либо полностью игнорировалась, либо оказывалась в экономической зависимости от Ядра и, самостоятельно творя свою судьбу, ничем не была обязана Корусанту. Но во время последней их встречи убеждения сменились угрозами. Недавние беспорядки на Андо и Энсионе пошатнули Галактику, и Дуку, похоже, оказался в самой гуще событий. Тем не менее, когда он прибыл на Эриаду, его щеголеватый вид и изысканные манеры ничуть не изменились. Они ужинали в резиденции Таркина, окна которой выходили на залив и сверкающие огни далекого берега, наслаждались блюдами, приготовленными семейными поварами Тар-кинов, и редкими винами, которые привез седобородый граф. Тем не менее Дуку никак не мог усидеть на месте и наконец, окончательно сбросив маску, метнулся из-за длинного стола к ограждению балкона и развернулся лицом к Таркину.

— Мне нужен ответ, губернатор, — начал он. — Вечер весьма приятен, и я всегда рад вашему обществу, но обстоятельства требуют решить, какой выбор сделает Эриаду.

Положив салфетку и поставив на стол бокал, Таркин подошел к графу:

— Что такое вдруг случилось, что этот вопрос стал столь важен?

— Надвигается кризис, — ответил Дуку. — Большего я сказать не могу.

— Зато я могу. Подозреваю, что еще немного, и вам удастся убедить ваших тайных союзников положить начало экономической катастрофе.

Дуку в ответ лишь едва заметно улыбнулся.

— У Эриаду множество друзей, — продолжал Таркин. — Ни в этом секторе, ни в каком-либо другом ничто не происходит без нашего ведома.

— Именно потому ваша планета столь важна для нас. Но порой для гарантии успеха недостаточно экономического давления, и вы знаете это не хуже меня, губернатор. Или вы полагаете, что сможете просто откупиться от пиратов, так долго досаждающих вашему сектору? Нет, конечно же. Для борьбы с ними Эриаду создала Силы безопасности Отдаленных регионов. Вы перешли к войне.

— Так, значит, в ваших планах — война?

— Задумайтесь над текущим положением дел на Эриаду, — уклончиво ответил Дуку. — Как я понимаю, вам удается поставлять ломмит через Маластер и летать кружным путем вокруг Бестина, чтобы добраться до Фондора и Ядра. Но где окажется Эриаду, когда Фондор решит присоединиться к Конфедерации?

— Решит присоединиться или подчинится вам?

— Присоединяйтесь к нам, и сможете продолжать вести дела в сферах Конфедерации — через Фаллиин, Руусан и вплоть до секторов Тиона. — Граф помедлил. — Ваш друг и покровитель на Корусанте в состоянии предложить вам аналогичные гарантии, когда Ядро начинает сжиматься вокруг него?

— Верховному канцлеру незачем давать мне взятку, чтобы сохранить мою лояльность.

— Хотите сказать — в качестве дополнения к предыдущим взяткам? Когда он не раз закрывал глаза на ваши незаконные действия в Сесвенне после того, как вы помогли ему сместить Финиса Валорума? — Дуку презрительно фыркнул. — Сильный лидер никогда не допустит, чтобы события в Галактике дошли до критической точки. Он слаб и неадекватен.

— Его окружает коррумпированный и некомпетентный Сенат, — покачал головой Таркин. — Иначе Республика уже подняла бы против вас армию.

— Вот только у него заканчивается второй срок, губернатор, и никаких достойных преемников не видно. Если, конечно... некий кризис не станет причиной продления его полномочий.

Таркин попытался разгадать намек графа:

— Закрадывается подозрение, будто вы считаете войну преимуществом. Но что вы предлагаете? Добровольные силы безопасности планет Конфедерации против кого? Законников и десяти тысяч бывших ваших собра-тьев-джедаев?

— Не слишком удивляйтесь, губернатор, — свысока глянул на него Дуку, — но у Республики есть доступ к тайным силам.

Таркин удивленно уставился на него:

— Наемники?

— Пожалуй, точнее будет — полномочные представители.

— Значит, вы действительно готовы к войне?

— Я готов приложить все усилия, чтобы Галактикой правил просвещенный лидер и законы действовали для всех одинаково — как для планет Ядра, так и для Внешнего Кольца.

— Автократия, — кивнул Таркин. — Во главе с графом с Серенно.

— Я тщеславен, но не настолько, — пренебрежительно махнул рукой Дуку.

— Тогда кто? — не отступал Таркин.

— Оставим это на потом. Я всего лишь пытаюсь не дать вам оказаться на стороне проигравших.

Таркин внимательно посмотрел на него:

— А будет ли в самом деле проигравшая сторона для таких, как вы и я? Порой я подозреваю, что весь этот кризис — обычный фарс.

Дуку окинул его оценивающим взглядом:

— Вы были бы против участия в фарсе, если бы это означало для Галактики возможность оказаться во власти одного человека?

— Интересно, — заговорил Таркин после того, как какое-то время вглядывался в лицо графа, — что у вас на уме, Дуку?

— Может, я и не в состоянии предвосхитить последствия, губернатор, но если данная ситуация приведет к войне между Конфедерацией и Республикой, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваша родная планета не пострадала.

— Почему? — нахмурился Таркин.

— Потому что рано или поздно мы с вами, скорее всего, окажемся в одной лодке.

Впоследствии Таркин долго размышлял, почему про рочество Дуку так и не сбылось. На стороне проигравших оказались сепаратисты, вместе с самим Дуку и, что самое неожиданное, Орденом джедаев в полном составе. В одной же лодке оказались Император и Таркин.

— «Гиблый Шип» стартовал, ваше величество, — сообщил Дарту Сидиусу 11-4D.

Дроид напоминал протокольную модель, за исключением того, что имел несколько рук, лишь две из которых заканчивались некоторым подобием кистей; остальные предназначались для разнообразных инструментов, включая компьютерный интерфейс и зарядные устройства. Дроид когда-то принадлежал наставнику Сидиуса, Плэгасу, и стал его собственностью после смерти бывшего мастера, несколько раз поменяв обличье.

Слова дроида вырвали Сидиуса из медитации, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы мысленно связаться со своим постоянно о чем-то беспокоившимся учеником — Вейдером.

— Извести меня, когда корабль совершит посадку на Меркане, — сказал Сидиус.

— Будет исполнено, ваше величество, — наклонил голову дроид.

Они находились в логове Сидиуса — маленьком помещении с каменными стенами под самыми глубокими подземными уровнями дворца, бывшем когда-то древним святилищем ситхов. Тот факт, что джедаи построили свой храм над святилищем, в течение тысячи лет являлся самой оберегаемой тайной тех из владык ситхов, кто хранил и совершенствовал стратегию мести основателям Ордена джедаев. Даже самые могущественные адепты темной стороны считали, что подобные святилища существуют только на удаленных от Корусанта планетах ситхов, и даже самые могущественные джедаи полагали, что присущая святилищу сила нейтрализована и успешно загнана в ловушку. На самом же деле сила эта с самого начала просачивалась вверх и за пределы гробницы, в которую была заключена, проникая в коридоры и залы наверху и ослабляя Орден джедаев — так же, как сами темные владыки втайне проникали в коридоры политической власти, подрывая устои Республики.

За исключением Сидиуса, в святилище за последние почти пять тысяч лет не побывало ни одного разумного существа. Раскопки и восстановление помещения вели машины под наблюдением 11-4D. О существовании святилища не знал даже Вейдер, но именно здесь им вдвоем предстояло разгадать последние тайны темной стороны — как в свое время пытались Сидиус с Плэгасом, которого за прошедшие годы тот всерьез стал ценить за его умение планировать и пророческую интуицию. Для столь опасных махинаций требовалось присутствие двух ситхов: один служил приманкой для темной стороны, а другой был ловцом. В случае удачи они могли овладеть умением в полной мере обуздывать мощь темной стороны, что позволило бы им править в течение десятков тысяч лет.

Поняв, что к медитации, в которой он до этого пребывал, ему уже не вернуться, Сидиус попытался мысленно оценить настроение, царившее на борту «Гиблого Шипа». Вейдер ясно дал понять, что он думает об их миссии, но, как узнал Сидиус от визиря Амедды, Таркин тоже был недоволен порученным ему заданием. Во время Войн клонов Сидиус при любой возможности старался наладить взаимопонимание между Скайуокером и Таркином, но успеха так и не добился. Потом случилась та история с ученицей Скайуокера, Асокой Тано, которая, вызвав немалую неприязнь со стороны Скайуокера, также стала причиной трещины, возникшей между ним и Таркином. Ее, возможно, еще предстояло заделать. Да, они были партнерами с конца войны, но, к недовольству Сидиуса, нисколько не ценили талантов друг друга.

«Что ж, — подумал Сидиус, — если они намерены служить мне и дальше, им давно пора забыть о своих различиях».

Тот факт, что Сидиус столь высоко ценил Таркина, лишь ухудшал ситуацию. Они познакомились спустя несколько лет после того, как Сидиус, все еще бывший в то время учеником Дарта Плэгаса, был избран представителем Набу в Республиканском сенате. Хотя между двумя планетами Внешнего Кольца — Набу и Эриаду — не было почти ничего общего, Сидиус признал Таркина, который был моложе его лет на двадцать, равным себе жителем колоний, более того — человеком, который в перспективе мог стать его могущественным союзником, способным помочь в реализации не только политических амбиций Сидиуса, но и его истинного плана по уничтожению Ордена джедаев.

С этой целью Сидиус с самого начала ввел Таркина в круг единомышленников, даже устроив встречу между Таркином и многими влиятельными корусантцами лишь для того, чтобы узнать их мнение о герое Эриаду. Чем больше Сидиус изучал прошлое Таркина — его необычное воспитание и экзотические обряды взросления, — тем больше убеждался, что мысли Таркина о Республике и власти схожи с его собственными, и Таркин его в этом не разочаровал. Когда Сидиус попросил помощи в ослаблении влияния Верховного канцлера Валорума, чтобы сам Сидиус мог выиграть выборы на этот пост, Таркин заблокировал все попытки Валорума расследовать катастрофические события во время торгового саммита на Эриаду, тем самым инициировав и ускорив кризис на Набу. Таркин оставался лояльным Сидиусу и во время Войн клонов, вступив в армию на стороне Республики, несмотря на неоднократные просьбы графа Дуку, которые подстроил Сидиус с целью проверить преданность Таркина.

Сидиус полагал, что Таркин догадывается о прошлом Вейдера — о том, что тот когда-то был Энакином Скайуокером, под началом которого Таркин служил во время войны. Таркин также вполне мог определить, что Вейдер — ситх и, соответственно, Сидиус — его темный учитель. Однако догадки Таркина имели значение лишь в том смысле, что он никогда не высказывал их вслух и никогда не позволял им хоть как-то влиять на его личные амбиции, которые Сидиус пытался сдерживать — как ради собственного блага, так и ради блага Таркина. Он понимал, что Таркина нисколько не устраивает его нынешний пост губернатора сектора и командира базы, но надзор за строительством мобильной боевой станции являлся чересчур грандиозной задачей для любого, даже кого-то уровня Таркина. Сколь бы угрожающе ни выглядела боевая станция, истинное ее предназначение заключалось в том, чтобы служить вещественным символом и постоянным напоминанием о могуществе темной стороны, освободив Сидиуса от необходимости исполнять эту роль.

Дарт Плэгас однажды заметил, что «Сила может нанести ответный удар». Смерть звезды вовсе не обязательно означает, что она перестает светить, и порой Сидиус наблюдал подтверждение тому даже у Вейдера — едва заметное мерцание негаснущего света. Атаки, подобные той, что была направлена на базу Таркина, и находки, подобные случившейся на Меркане, лишь отвлекали Сидиуса от его конечной цели — убедиться, что Сила на самом деле неспособна на ответный удар и что любой остающийся слабый лучик надежды можно погасить навсегда.