Глава 9

На следующее утро наступило время прощаться с Венецией. Поначалу я хотела свалить отсюда без всякого прощания, лишь бы побыстрее. Но Никита настоял на том, чтобы в последний раз осмотреть город, в котором он провел почти два года своей жизни. В час дня должен был улететь наш самолет, так что я подарила мальчишке это утро. Правда, Никита мечтал побродить по Венеции в одиночестве, но уж тут я уперлась – сказала, что не позволю ему влипнуть в неприятности всего за несколько часов до вылета. Так что мы гуляли по Венеции, как юные влюбленные. Никита, с которым я толком и не успела познакомиться – слишком занята была, решая его проблемы, – оказался интересным собеседником. Молодой человек и в самом деле был влюблен в этот город, одно из чудес света. В отличие от меня…

– Никита, давно хочу спросить, – не выдержала я наконец, прерывая поток исторической информации, – почему это у вашего отца на гербе какие-то листья? Дубовые, что ли?

– А, точно! – засмеялся молодой человек. – Герб папа заказал давно, лет десять назад. Нанял настоящего геральдиста, тот раскопал нам каких-то шотландских предков. За такие деньги он бы и нашей кошке их раскопал. А листья – это просто. Папа в детстве жил рядом с городским парком. Помните такой в Тарасове? Там еще дубы растут, их сажали пленные французы, солдаты Наполеона. Так вот, папа там целыми днями пропадал, его мать, моя бабка, пила по-черному и сына из дома выгоняла в любую погоду. Он рассказывал, что эти желуди даже есть пытался, когда совсем голодно было.

– Так что на герб он поместил их не случайно, – задумчиво проговорила я.

– «Чтобы никогда не забывать, кто я и откуда», – процитировал отца Никита.

Мы поплавали в гондоле, побродили по Сан-Марко. Спасибо хоть музеями Никита не интересовался. Юный Котов рассказывал мне об очередном историческом месте или каком-нибудь памятнике, а я думала о другом.

Мои мысли то и дело возвращались к Алисе Виннер. Мы с Падроне заключили соглашение – как только наш самолет покидает взлетную полосу аэропорта Марко Поло, адвокат заявляет в полицию. Вчера Луиджи уединился с преступницей в гостиной и сумел разговорить ее. Показания, естественно, были тщательно записаны на видео. Алиса нисколько не пыталась выгородить себя, свалить вину на своих сообщников. Мы узнали, что Виктор Гробовский действительно когда-то был польским студентом, но вот уже четыре года находился в Италии, промышляя мелкими преступлениями. А тот, кого я называла Марчелло, с тринадцати лет кантовался по исправительным учреждениям для малолетних преступников. Гробовский где-то нашел его, немного обтесал, привел в приличный вид, и вместе они занялись прибыльным бизнесом – ловлей «на живца» и грабежом богатых иностранок.

О прошлом Алиса говорила много и с удовольствием – Падроне потом сказал мне: «Бедной девочке нужно было просто, чтобы ее кто-то выслушал». Но я вспомнила Шелли со стилетом в груди, и сочувствию в моем холодном сердце места не нашлось.

А вот в будущее девушка не заглядывала. Падроне задал ей вопрос, как Алиса планировала жить дальше, после того как с последним из романтиков будет покончено. Девушка не смогла на него ответить. У Луиджи, который имел опыт в таких делах, создалось впечатление, что Алиса завершила бы череду своих преступлений каким-нибудь эффектным штрихом – прыжком в канал, к примеру. Так что, получается, мы этой мерзавке еще и жизнь спасли…

Что ж, эта история закончилась. Всего через несколько часов мы с Никитой улетим в Россию. Ранний рейс уже унес Кирилла Тихонова – в прошлом Кольриджа – и его жену на родину. Сергей Коробков и Виталий Климченко – бывшие Байрон и Китс – стерегут Ингу Глазову, она же Виннер. Как только наш самолет оторвется от земли, Падроне обратится к комиссару Орфанелли, поскольку тот в курсе случившегося.

Вчера поздно ночью я позвонила в Тарасов и имела длительную беседу с Ильей Никитичем Котовым. Миллионер пообещал мне, что услуги одного ловкого адвоката будут соответствующим образом оплачены, и даже предложил премиальные – сам, кстати, предложил, никто его за язык не тянул. Так что Луиджи будет доволен.

Надо бы позвонить в Дюссельдорф, сказать спасибо моему художнику. А пока пусть подождет, помучается. Кто просил его рисовать меня в коротких шортиках, в кольчужном бюстгальтере и с мечом?! Да еще продавать это по всему свету и зарабатывать миллионы…

За всеми этими мыслями я не заметила, как пролетело время. Никита выдохся и устал – по крайней мере, больше никаких рассказов о достопримечательностях я от него не слышала. Мы просто брели по узким улочкам. Я бросила взгляд на часы – пора было ехать в аэропорт. Дам мальчишке еще полчасика на прощание с Венецией, и «по коˊням!», как говорил наш инструктор по взрывному делу, собирая нас на задание. Я озябла, устала и вообще мысленно была уже в Тарасове, планируя, как мы с тетушкой потратим деньги, которые я получу в качестве гонорара от старшего Котова.

Но тут я заметила такое, отчего мой интерес к настоящему затмил мечты о будущем. По узкой улочке впереди нас брела парочка. Туристы как туристы – куртки, джинсы, шапочки. Мужчина и его спутница – высокая дама солидной комплекции. Из-под шапочки свисали светлые волосы… постойте-ка! Да ведь это мой беглый мистер Искейп! Алекс Леви, турист из Пенсильвании, и его спутница-блондинка!

Искейп явно нервничал – он то и дело озирался, как будто боялся слежки. Уж не меня ли он опасается? Надо бы извиниться перед американцем, что ли. Эта глупая история, в которую втянула меня Елена Граух и – что там говорить! – моя собственная жадность… В общем, из-за меня турист натерпелся страха. Может, лучше всего оставить его в покое? Пусть спокойно улетит в свою Пенсильванию…

– Постой-ка, – сказала я Никите и отстранила парня к стене. Алекс Леви в очередной раз обернулся. Теперь улица выглядела пустой. Турист бодро затрусил дальше. Я невольно улыбнулась. Может, Искейп решил устроить для своей подруги какое-нибудь романтическое приключение? Что ж, не буду им мешать…

Улица резко свернула вправо, и турист с блондинкой скрылись из виду.

– Ну что? Пора в палаццо за вещами, а потом в аэропорт?

Никита вздохнул, как будто хотел забрать с собой в Тарасов побольше пахнущего морем воздуха. На мой взгляд, на узкой улочке отчетливо пахло канализацией.

В этот момент издалека послышался женский вопль. «Хелп! Хелп!» – ну совершенно как в фильме ужасов.

– За мной, и не вздумай потеряться! – бросила я Никите и рванула на помощь. Улица, свернув вправо, утыкалась – естественно! – в очередной канал. У пристани стояли обшарпанные лодки, да и вообще район был далеко не туристическим. А в воде барахталась уже знакомая мне блондинка – Эллис. Алекс Леви стоял на берегу, в руках у него было длинное весло. И этим веслом он пытался удержать под водой свою подругу. Эллис была сильной, то и дело умудрялась всплыть, глотнуть воздуха и заорать очередное «Хелп!». Но, судя по всему, держаться на плаву ей оставалось совсем недолго. Физиономия у Алекса была сосредоточенная – как будто он делал что-то очень важное и собрался довести это до конца.

– Хелп! – булькнула Эллис в последний раз и скрылась в стоячей, непрозрачной воде канала.

– Никому не двигаться! Мистер Леви, вы пойманы с поличным, – заорала я, стягивая на бегу куртку. – Никита, держи его! Все, что вы скажете, может…

Окончание фразы потонуло в канале, куда я нырнула. Ох, что-то мне это напоминает… Проклятый город, сколько здесь воды! Я вынырнула, вдохнула и снова погрузилась в холодную воду. Моя рука нашарила что-то скользкое, извивающееся в воде. Волосы Эллис! Я потянула и в ужасе едва не глотнула стоячей водички. Волосы остались у меня в руке! Блондинка носила парик. Выругавшись про себя самыми черными словами, я погрузилась глубже, и тут в мое запястье вцепилась ледяная рука. Ну наконец-то! Блондинка яростно боролась за жизнь и, кажется, была готова утопить меня за компанию. Я рванулась наверх, волоча за собой туристку. Мы обе судорожно глотали воздух. Я подтащила женщину к берегу и подсадила, помогая выбраться на набережную. К счастью, ступени здесь полого спускались к воде, чтобы могли приставать лодки, а то мне бы не выбраться из канала с такой ношей – Эллис килограммов на двадцать тяжелее меня! Мы выбрались, рухнули на изгрызенный столетиями камень набережной и принялись кашлять и отплевываться. Наконец Эллис подняла голову. Без парика она выглядела гораздо старше. Ее собственные волосы были короткими и темными.

Алекс извивался в крепких руках Никиты Котова, тщетно стараясь освободиться.

– Держи его крепче, – посоветовала я парню. – Перед тобой убийца.

Эллис с моей помощью поднялась на ноги и уставилась на Алекса горящими глазами. Ее взгляд излучал такую ярость, что мистер Леви пискнул, забился в руках Никиты и вдруг, извернувшись, нанес парню мощный удар в челюсть. Котов покачнулся и на секунду выпустил Алекса. Тот использовал эту секунду на сто процентов – с каким-то заячьим воплем рванул вдоль по улице и скрылся за углом. Я не стала его преследовать. Никита потирал челюсть. Молодой человек невнятно произнес:

– Простите, я не сумел его удержать.

– Ничего, никуда он не денется, – сказала я. – Из страны ему не улететь, ведь он иностранец. Разве что заляжет на дно и перейдет на нелегальное положение.

– Я его найду! – сказала Эллис с горящими глазами. – Я все равно его найду…

Дальше последовала забористая американская ругань. Я даже присвистнула.

– А, извини, это я у папы на ранчо набралась, – отмахнулась бывшая блондинка.

– Почему он хотел вас убить? – Я прямо-таки изнывала от любопытства. Все-таки я несколько дней наблюдала за этой парочкой и довольно много успела узнать об их отношениях. Честно говоря, мне казалось, что Эллис подавляет и полностью контролирует своего мужчину. Бедный подкаблучник даже не решался ей возразить в том, какой сорт вина они будут пить за ужином. А тут вдруг такой бунт! Может, Эллис просто довела мужчину до нервного срыва? Характер у дамы не сахар, странно, что Алекс так долго терпел и не взбунтовался раньше! Но убивать-то зачем?!

– Теперь он от меня не уйдет! – продолжала кипятиться Эллис. – Он мне за все ответит!

– Он ваш муж? – поинтересовалась я. Раз уж я так крепко связана судьбой с этой парочкой, имею я право знать?!

– Я такая дура! – вдруг зарыдала Эллис, и из-под маски властной деловой дамы вдруг проступила некрасивая, не очень-то счастливая тетка – вроде той Натахи, с которой я познакомилась в кафе у Граух.

– Не вините себя. Мужчины иногда бывают такими жестокими. – Я попыталась утешить блондинку. Вообще-то при этом в глубине души я считала, что женщины поступают куда хуже и способны на ничуть не меньшую жестокость. Взять, к примеру, Алису Виннер…

Я хотела успокоить Эллис, но вышло только хуже. Бедная жертва завыла и зарыдала в три ручья. Кажется, есть только одно средство ее успокоить.

– Погуляй пока, – бросила я Никите. – Только не отходи далеко!

Я усадила женщину на парапет, села рядом, обняла ее за мощные плечи и мягко попросила:

– Расскажите мне. Расскажите все. Вы можете быть откровенной. Я из России, в Венеции проездом. Думаю, я больше никогда не вернусь в этот город, так что можете не опасаться, что я использую информацию вам во вред. Давайте облегчите душу, Эллис.

Женщину не пришлось долго упрашивать – она утерла слезы и поведала мне свою драматическую историю.

Оказывается, со своим мужем Эллис была знакома уже давно – Алекс лет десять проработал управляющим на одном из ее ранчо. Скотоводческое предприятие Эллис унаследовала от своего отца. Тот воспитал дочку властной, настоящей наследницей, да еще и внушил девочке, что никто из мужчин ей и в подметки не годится. Естественно, после такого устроить личную жизнь не получилось. Сначала девушка влюбилась в одного из работников. Но отец сказал, что тот ей не пара, и выставил парня. Потом Эллис по-ехала учиться и познакомилась с актером. Не спрашивая отца, вышла за него замуж. Но красавец не смог долго вытерпеть властного характера молодой супруги и слинял. В это время отец Эллис скоропостижно скончался в обществе юной профессионалки, в отеле в Чикаго. Тогда Эллис решила, что достойна личного счастья, и задумала поискать кого-то под стать себе, сильного и мужественного. Она встретилась со спортсменом, довольно успешным футболистом, вышла за него замуж. И начался полный кошмар. Эллис привыкла настаивать на своем, получать то, что хочет, по первому требованию. Она совершенно не хотела считаться с желаниями мужа. Футболист начал пить. Эллис тоже. Он начал поднимать на жену руку. Эллис засадила его в тюрьму за домашнее насилие, где он покончил с собой в камере. Следующие десять лет Эллис прожила одна, стараясь держаться подальше от мужчин. И только потом обратила внимание на Алекса Леви, который служил у нее управляющим. Это был покладистый, очень образованный, мягкий человек. Эллис и не заметила, как они стали проводить вместе много времени, сблизились. Но о браке женщина и не помышляла. Алекс сам завел об этом речь. Женщина долго раздумывала, но как раз в этот момент у нее обнаружили рак груди. Операция, химиотерапия… Все это время Алекс был рядом, он был терпеливым и деликатным. В общем, когда все благополучно закончилось, Эллис купила парик из длинных светлых волос (Алекс как-то упомянул, что ему нравятся блондинки) и сказала, что она согласна. Они поженились, мало того – новобрачная оформила на мужа страховку. Они оба застраховали свои жизни в пользу друг друга, но страховой полис Эллис был весьма солидным.

Новобрачная повезла мужа в Венецию – ей казалось, что этот город лучшее место для романтического свадебного путешествия. Чем это закончилось, мы видели…

В конце рассказа Эллис уже не плакала. Даже хохотала, рассказывая, как выбирала этот дурацкий парик и какое лицо сделалось у Алекса, когда она впервые его надела.

– Спасибо тебе, – наконец по-свойски сказала мне Эллис. – Надо было выговориться. Подруг у меня нету, а психотерапевта я недавно уволила. Ты за меня не переживай, я справлюсь. Не в первый раз… А этого гада, этого слизняка я все равно найду! Всю полицию здешнюю на ноги поставлю. Объявлю премию за его поимку – скажем, миллион. Или два. Мне его еще сегодня к вечеру приведут.

– Сегодня к вечеру нас здесь не будет, – сказала я, вставая. – Ближайший полицейский участок в двух кварталах отсюда. Желаю удачи!

Американка помахала мне рукой.

– Эллис, можно еще один вопрос? – вдруг спохватилась я.

– Для тебя – все, что угодно.

– Скажи, Алекс когда-нибудь жил в России? Может быть, давно, в прошлом?

– Он там даже в качестве туриста не бывал, – ответила женщина. – Я его биографию до мелочей знаю. Понимаешь, когда я за него замуж собралась, то наняла сыщиков, они мне на него подробное досье собрали. Думала, я знаю о нем все, а оказалось…

Никита выглянул из-за угла и постучал себя по запястью, намекая, что время поджимает.

Я оставила американку сидеть на парапете и глядеть на дымку, поднимающуюся над каналами, узкими улицами и старинными домами. До чего все-таки красивый город…

До самолета оставалось не так уж много времени, но мне необходимо было переодеться. Не могу же я лететь домой насквозь промокшей? Наш путь лежал мимо кафе Елены Граух. Хозяйка стояла на террасе. Елена увидела меня, улыбнулась и помахала рукой. Кажется, она уже забыла все, что случилось недавно. Моя одежда подсохла на ветру, и времени оставалось катастрофически мало, так что я решила не ждать другого случая – его не будет, а завернуть к Елене прямо сейчас.

– Кофе, Евгения? – как ни в чем не бывало спросила Елена. – Для вас и для вашего юного спутника?

Я с благодарностью кивнула. Елена принесла чашки на подносе и уселась за наш столик:

– Ну что, уже уезжаете? Покидаете Венецию? Ах, как жалко! – Неожиданно Граух посмотрела на меня и сказала: – А что насчет моего поручения, Женя? Вы не смогли его выполнить? Ну, помните, я просила вас разыскать одного человека?

Я сделала вид, что поперхнулась кофе. Потом вспомнила, что мне говорили две русские путаны. «Она добрая. Оставь ее в покое».

Я подняла глаза:

– Простите, Елена. Столько дел навалилось. Боюсь, я действительно не смогла выполнить ваше задание. Тот человек, чье фото вы мне показывали… В общем, я его упустила.

Елена вздохнула, глядя на толпу туристов, что высаживались на набережной из вапоретто.

– Ну что же, – проговорила пожилая дама. – Рано или поздно он здесь появится – тот, кого я жду. Рано или поздно все приезжают в Венецию на карнавал. Надо просто подождать.

Пусть ждет. Я не стала напоминать, что произошло на самом деле. Елена, конечно, слегка не в себе, это правда. Но только в том, что касается ее мужа. В остальном она вполне нормальная, деловитая и успешная дама. Помогает всем вокруг, кормит бедных. Но ее муж… Видимо, Елена продолжает до сих пор любить его. Какая-то часть сознания отказывается принимать тот факт, что он пятнадцать лет как мертв. У Елены остается надежда, что рано или поздно он вернется в этот странный город. Именно эта надежда дает ей силы жить дальше. А этот город – единственное место на свете, где Елена Граух может жить… Пусть ждет.

Самолет делал разбег по взлетной полосе аэропорта Марко Поло и наконец оторвался от земли. Никита смирно сидел рядом. Молодой человек выглядел присмиревшим и тихим.

– Женя, как вы думаете, у меня получится? В смысле, работа в компании отца? Это ведь сложное дело, а я толком и не учился.

– Ты справишься, – уверенно сказала я. – Да не переживай ты так. Нефтянка – далеко не такая опасная сфера человеческой деятельности, как поэзия…