Глава 39

Александр Викторович встал.

— С превеликим удовольствием сейчас сделаю.

— Мы с мужем начали с Германом общаться, — заговорила опять Беатриса. — Потап спросил у матери: «У нас есть какие-нибудь родственники?» — «Нет, — спокойно ответила та, — я один ребенок в семье. И твой отец тоже был единственным у своих родителей». Так мы поняли, что Марго про Ари начисто позабыла. И тогда… Понимаете, для нас настало трудное время. Мы с Потапом устали жить под командованием Маргариты, которая год от года делалась все авторитарнее, неуступчивее, требовала полнейшего подчинения и старалась не отпускать сына от своей юбки. Свекровь решила нас с мужем полностью подмять — начала ездить с нами в отпуск, руководить воспитанием детей, право голоса мы вообще потеряли. Нет, Маргарита не хамила, не скандалила, не кричала, вела себя ласково… Утром стучала в дверь нашей спальни: «Вставать пора». Далее завтрак по ее вкусу, одежда по ее выбору. Потом она детей в машину провожает, говорит им: «Слушайте всегда, что я говорю, бабушка плохого не посоветует». Вдвоем мы с Потапом оставались только ночью. И последней каплей, переполнившей чашу терпения, явилось решение Маргариты расселить нас по разным спальням. Она заявила: «Вы уже не первый год вместе, лучше ночевать в отдельных комнатах, иначе страсть пропадет. Привычка ежедневно спать под одним одеялом убивает любовь». Вот тут мы с Потапом поняли: пора бежать. Но как? Куда? Маргарита нас никогда не отпустит. Она буквально питается нашими эмоциями, точит нашу жизнь, как червяк яблоко.

Беатриса опустила голову. Герман погладил ее по плечу.

— А у меня на момент нашей с Би встречи была маленькая фирма, я торговал медоборудованием. Семьи не было, отец давно скончался, а тут еще и мать меня оставила… После похорон я на нервной почве получил нейродермит, давление зашкалило, и мой лучший друг Рома Розенберг положил меня в свою клинику, чтобы реабилитировать. Там в кафе меня увидела Беатриса, мы поговорили, а вскоре опять встретились уже втроем, с Потапом…

Герман стал пить поданный ему профайлером кофе, Беатриса молчала.

— Потом у вас сложился план, в принципе, простой, как кирпич, — нарушила тишину Евгения. — Вы решили использовать внешнее сходство двух братьев. Авария выдумана?

— Да, — признался Герман. — Но все далеко не так просто, как вы думаете. Мы долго готовились. Потап вводил меня в курс дел фирмы, я отлично подготовился. Не сочтите за бахвальство, но я не идиот, наоборот, весьма умен и так же, как двоюродный брат, получил экономическое и финансовое образование. Мне не пришлось осваивать дело с нуля, базовые знания имелись. Кроме Би, Потапа и меня, в деле участвовал Рома Розенберг, в его клинике есть прекрасный пластический хирург. Дальше события развивались так…

Потап купил дом в другой стране, перевел в зарубежные банки свои личные деньги. Потом заплатил фонду «Деловая красота» солидную сумму, чтобы Маргариту признали победительницей их конкурса «Леди бизнес». Госпожа Персакис, узнав о своем успехе, обрадовалась и полетела на церемонию в Екатеринбург. Отправилась она туда в понедельник, торжественное вручение намечалось на вторник вечером. Потап и Беатриса должны были прилететь в день праздника. Вместе с Марго они отправиться не могли, так как у старшего мальчика был отчетный концерт в музыкальной школе, и родители хотели поддержать ребенка.

Заговорщики все рассчитали с аптекарской точностью. Церемония чествования Маргариты начиналась в шесть вечера. В пять Потапу и Беатрисе вменялось в обязанность войти в гостиницу, где поселили Маргариту, и вместе с ней отправиться на торжество. Но в семнадцать десять Беатриса позвонила и сказала:

— Мама, мы пока в Перми. В нашем самолете стало плохо пассажирке, и он совершил незапланированную посадку. Но уже скоро вылетаем в Екатеринбург. Не волнуйся, мы просто немного опоздаем.

В восемь вечера невестка опять побеспокоила свекровь.

— Вы где? — воскликнула Маргарита.

— Тебе вручили приз? — спросила Беатриса. — Как все прошло?

— Прекрасно, — ответила мадам Персакис, — здесь много СМИ, все напишут про нашу фирму. Самолет задержали?

— Да, — грустно подтвердила невестка. — Теперь он сломался, что-то с шасси. Ты там веселись, рано или поздно мы прилетим.

В полночь Маргарита сама соединилась с Беатрисой:

— Что случилось? Почему вас до сих пор нет?

И вот тут Беатриса рассказала ей об аварии, в которой пострадал Потап, объяснила, что не хотела портить праздник, все равно ведь Маргарита ничем помочь в создавшейся ситуации не может…

Отправиться назад в столицу госпожа Персакис смогла только на следующий день. Когда она примчалась в клинику, ей не разрешили войти в палату, лишь позволили через окошко в двери взглянуть на сына. Роман уже сделал все, что нужно, — хирург подправил Герману подбородок, скулы, нос, нанес специально шрамы на лицо…

— Еще для него приготовили очки с затемненными стеклами! — не выдержала я. — А кома, в которую якобы погрузился Потап, оправдывала то, что он не все помнит. И рядом со лжемужем постоянно находилась Беатриса. Она обращалась с ним как с Потапом, и у Маргариты не возникло сомнений.

— В общем, да, — кивнула молодая женщина. — Я постоянно подсказывала Герману, что надо говорить, как действовать. Потап же тем временем потихоньку выводил деньги за рубеж. Сделать это сразу было опасно, средства уходили мелкими партиями. У нас все получилось. Муж перебрался на новое место жительства. Но я с ним из дома общаться по скайпу боялась, звонила супругу из разных интернет-салонов, свой телефон или ноутбук для этой цели не использовала.

— Прямо агенты под прикрытием, — хмыкнула Аня.

— Идеальный план придумали, — вздохнула Беатриса. — Но как иначе можно было сделать так, чтобы «Потап» остался в Москве при матери, а я, взяв детей, сбежала из дома?

— Почему вы просто не уехали всей семьей? Зачем вообще затеяли всю эту многоходовую аферу? — спросила я.

Беатриса поморщилась.

— Тот, кто задает подобный вопрос, не знает Маргариту. Едва бы свекровь узнала, что ее подопечные смылись, она немедленно кинулась бы в погоню, наняв для этого сыщиков, причем лучших из лучших, вас например. Да, мы бы постарались замести следы. Но даже при смене документов останется след — человек, который нам паспорта делал. А у Маргариты деньги и адская целеустремленность, сына она и на Марсе достала бы. И уж поверьте, сумела бы его, ну и меня вместе с детьми заодно на поводке назад притащить. А если «мальчик» останется с мамой, то проблем будет в разы меньше.

На лице Беатрисы появилась кривая ухмылка.

— Конечно, она разозлилась бы, что внуков лишилась, но Герман, исполняя роль Потапа, должен был ей сказать, что мое бегство ему даже на руку, он давно не любит супругу, тяготится ею, лучше другую спутницу жизни найти. И вообще, у него есть сомнения по поводу своего отцовства, так как я развратная особа. Марго утешится, меня искать не станет, ведь главное, что сыночек с нею. И снова женит его… Собственно, свекровь подсказала нам эту идею. Когда мы после медового месяца домой вернулись, она сочла меня сродни Мессалине, вот мы и решили это использовать, испортить мою репутацию. Но какую причину для моего бегства из дома найти? Думали-думали и решили использовать в своих целях Мартину. Целый спектакль разыграли. Сели вечером в гостиной телик смотреть. Потап спросил: «Мама, ты не против фильм «Черная любовь» поглядеть? Все хвалят». В такой малости Марго еще на своем не настаивала, кивнула. Муж щелкнул пультом. Сюжет был о женщине, которая не простила мужу измену. Где-то в середине ленты Потап произнес: «Би, помнишь, как ты мне незадолго до свадьбы сказала: «Если узнаю о твоей неверности, с собой покончу»? Очень меня твои слова напугали, но мама успокоила, сказала, что все невесты так себя ведут. Правда, мамуля?»

Беатриса рассмеялась.

— Конечно, я никогда ничего подобного не говорила. Не принадлежу к породе людей, делающих программные заявления. Но это был спектакль, поэтому я сыграла свою роль, со всей страстью заявила: «Да, думала так раньше. Но теперь, когда стала матерью, изменила свое мнение: если ты заведешь любовницу и я об этом услышу, убегу от тебя, прихватив детей. И ты нас никогда не найдешь». Похоже, я хорошо справилась с задачей, потому что Марго испугалась, давай мне объяснять: «Деточка, так поступать опрометчиво, надо о наследниках думать». В общем, почва для того, чтобы мне с мальчиками уехать, когда Мартина, злая как собака, в наш дом явится и скандал устроит, была нами подготовлена. Дело в том, что Потап перестал давать бывшей любовнице деньги на расходы, и Столова ожидаемо взбесилась, начала его звонками терроризировать. Мы рассчитывали, что в конце концов она примчится к нам домой и устроит скандал. Я «узнаю» о незаконной дочери своего мужа, схвачу мальчиков в охапку и покину подлого изменщика. На самом же деле отправлюсь за границу к Потапу, а Герман останется с Марго.

— Но мы просчитались, — вступил в разговор Герман, — бабенка не пошла к Персакисам, а обвинила Потапа в изнасиловании и потребовала сделать анализ ДНК. Маргарита приказала «сыну» молчать. Сказала мне: «Беатрисе не следует ничего знать. Она излишне эмоциональна, еще натворит глупостей, начнет думать о самоубийстве или сбежит, забрав мальчиков».

— Мы решили, что история с анализом ДНК даже лучше, — снова подхватила нить разговора Беатриса. — Подтвердится, что Потап отец Анфисы, я узнаю правду и… далее по нашему сценарию. Однако исследование выявило непредвиденное.

— Мы ступили, — разозлился Герман, — все до мелочей учли, а с анализом допустили идиотскую оплошность. Не доперло до нас, что биоматериал возьмут у меня, а я-то не отец Анфисы. Зачем тогда Беатрисе уходить от Потапа? Получается, что Мартина его оболгала. Вот как мы могли так накосячить?

Люба улыбнулась.

— Да, чаще всего хорошо разработанную комбинацию портят мелкие детали, о которых не подумали. Вам следовало что-то иное придумать. Например, наняли бы какую-нибудь актрису, чтобы та домой к Персакисам приехала и устроила бучу, кричала, что является гражданской женой Потапа…

— Не хотели вовлекать в историю кого-то постороннего, — покраснел Герман. — Все, кто тебе что-то за деньги делает, могут тайну продать другому человеку, который более крупную сумму предложит. Аксиома.

— Нам показалось удачным использовать Анфису, она ведь на самом деле дочь Потапа, — добавила Беатриса. — Любая проверка это подтвердит. Меня наличие «левого» ребенка должно было взбесить. Но наша ошибка с анализом ДНК оказалась куда хуже — исследование не просто показало, что Анфиса не имеет отношения к Потапу (на самом-то деле к лже-Потапу), но еще и то, что он вообще не может иметь детей.

— Я понятия не имел о проблеме, — начал оправдываться Герман, — в голову не приходило делать исследование спермы. Зачем? С сексом у меня проблем не было, а детей я никогда не хотел. Ну начисто отсутствует во мне чадолюбие, что уж тут поделать.

— Короче, весь наш план пошел прахом, — тяжело вздохнула Беатриса. — Но мы решили не сдаваться. Скоро свекровь улетает в Карловы Вары, она раз в году ездит туда пить воду. Герман, продолжая играть роль ее сына, останется у руля фирмы. Как только Маргарита отбудет на курорт, я с детьми отправлюсь к Потапу. А газета «Скандал» опубликует мой рассказ, в котором я сообщу: «Мой муж узнал, что сыновья не от него, и врезал мне по носу. Понимаю, я виновата, заслужила наказание, но бить себя позволить не могу. Поэтому покидаю дом господина Персакиса. Развод и девичья фамилия».

— Думаете, Герман без вас, один, справится? — прищурилась Эдита.

— Прекрасным образом, — без малейших колебаний ответила Беатриса. — Маргарита ни разу ни в чем не усомнилась, ей даже в голову не пришло, что перед ней не родной сын.

— Я всегда думала, что мать сможет отличить своего любимого ребенка от остальных: запах, какие-то слова, привычки, — начала я и остановилась. Слово «запах» почему-то показалось мне очень важным. Но почему?

Ватагин развернул свой стул в мою сторону.

— Ключевые слова «любимого ребенка», а госпожа Персакис никогда не испытывала любви к Потапу.

— Здрассти вам! — подпрыгнула Аня. — Александр Викторович, вы не скумекали, из-за чего суп закипел? Мать же просто задушила сына своим обожанием!

— Удушение обожанием не есть любовь, — возразила ей Женя. — Это скорее свидетельство эгоизма, желания властвовать, быть главной, демонстрировать свою значимость. Любовь проявляется иначе. Скажи Маргарита Потаповна сыну и невесте: «Дети, я всегда буду рядом и помогу, чем могу, но в одной квартире нам не стоит сосуществовать. Стройте свою семью сами, мое вмешательство вам не нужно», — вот тогда это была бы любовь. И нельзя делать из сына или дочки комнатную собачку, тряпку. Если мать отпрысков чуть не до старости прямо-таки в зубах носит, самостоятельно вздохнуть им не дает, опекает-заботится, не разрешает самим даже носки-трусы себе приобрести, то это вовсе не любовь, тут клубок других чувств. Думаю, ничего Маргарита не заметит, потому что в ее когтях останется нужная добыча: лже-Потап. Госпожа Персакис вполне ею удовлетворится. Ведь так, Александр Викторович?

— Согласен, — произнес профайлер, с интересом разглядывая новенькую, — хороший психологический портрет.

— Я все поняла, когда анализы ДНК сравнила, — пояснила Эдита. — Дети не имели отношения к тому Потапу, у которого взяли на исследование сперму. Зато они являлись родными тому Потапу, который сдавал кровь в клинике, где его жена стала донором костного мозга для ребенка. Как это могло случиться? Напрашивался лишь один ответ: имеют место быть два Потапа. Понятно объяснила?

— Вполне, — кивнула я. — У меня последний вопрос. Внешность Германа подкорректировали, постоянное присутствие около лже-Потапа Беатрисы помогало ему избежать ошибок в поведении, у Маргариты не возникало сомнений, она пребывает в уверенности, что рядом с ней сын. Но его голос? Неужели она не удивилась, что тот вдруг стал другим?

— Тембр голоса у Германа и Потапа похож, — ответила на мой вопрос Беатриса. — Правда, первый слегка хрипит. Этот и некоторые другие отличительные признаки мы объяснили Маргарите просто: после аварии потребовалась операция на шее, искажение голоса — осложнение после нее.

— Моей бывшей свекрови когда-то удаляли щитовидку, — заметила Аня, — так она долгое время вообще говорить не могла, голос с трудом восстановился, но стал хриплым. Так что я знаю, хрипота после оперативного вмешательства часто возникает. И может остаться навсегда.