Глава 25
Я молча слушала разговор. Хм, не знала, что Попова завистлива. Вон как ее завела моя фраза про инфантильность Леси. Оказывается, Аня жаждет денег. За время нашей совместной работы у меня не возникало повода подозревать ее в алчности.
Она подчас приносит в офис булочки, конфеты, может заплатить в нашей столовой за обед коллеги, забывшей кошелек в кабинете, а потом, когда та будет возвращать сумму, махнуть рукой, мол, перестань, такая ерунда, если хочешь, в конце концов, можешь мне завтра супчик купить. Но комплексная еда в нашей харчевне совсем недорогая, на выпечке тоже не разоришься. А про большие суммы мы никогда с Аней речи не вели. И вот я слышу от нее такие слова в адрес женщин, которым повезло с богатыми мужьями. Нехорошо…
Если сотрудник страстно мечтает стать обладателем крупного счета в банке, то он может ради исполнения своей мечты решиться и на… на предательство служебных интересов, скажем так. Агенты-перебежчики и те, кто продает секреты врагу, не редкость в рядах спецслужб разных мастей. При поступлении к нам на работу нужно пройти массу тестов, побеседовать с психологом. Аня благополучно миновала разные ловушки, не попалась на каверзных вопросах, которые определяют скупердяя, завистника, вруна. Но люди обычно готовятся к опросам, знают, что, как и кому отвечать. Правда об их характерах вылезает спонтанно, в самом простом разговоре. И теперь мне хочется знать: на что Аня готова за золотую кредитку? Лично я не против денег, но кое-что не стану делать даже за миллиарды. У Поповой тот же принцип? Или ее волнует исключительно цифра на счете?
— Танюша, что случилось? — окликнула меня Буля. — У тебя такой вид…
Я встряхнулась.
— Просто размышляю, почему Мартина, решившись на суицид, не подумала о дочке? Мать не вспомнила об Анфисе, потому что не все родители любят своих детей? Завтра поеду к Юферевой. Надеюсь, после разговора с ней у меня появится более полное представление о том, что за человек была Марта Столова. Аня, ты пока не встречайся с Егором, мне надо сначала услышать, что Валентина скажет. Просто походи по институту, порасспрашивай людей об обоих Столовых, собери сплетни. В навозной куче можно найти жемчужное зерно.
— Не нравится мне все это, — опять сказал Ватагин.
— Что именно, уточните, пожалуйста, — попросила я профайлера.
— Зачем нам Егор? — продолжил Александр Викторович. — Возможно, он убил свою сестру. Но мы ведь ищем не того, кто лишил жизни Столову, а мужчину, от которого Мартина родила Анфису.
— Мне тоже все, с чем мы неожиданно столкнулись, весьма не нравится, — кивнула я. — В особенности то, что за последний год Столовы стройными рядами отправились на тот свет. Елена, Владимир, Ксения, теперь Мартина и Галина. Может, их смерть не случайна?
— И как это приблизит нас к отцу Анфисы? — не успокаивался Ватагин. — Расследование уезжает в сторону.
— Нет, просто становится веерным, — не согласилась я, — охватывает все большее количество людей, и, на мой взгляд, мы уже начинаем подбираться к таинственному мужчине. Не побеседуй я с Лесей, не случилась бы встреча с Каравайкиным. А кто сказал про Юфереву? Илья. До этого мы считали, что у Мартины не было закадычных подружек.
— И все равно мне как-то не по себе, — уперся Ватагин, — на душе тревожно.
Буль пошла к шкафчику.
— Александр Викторович, сейчас сварю вам капучино, угощу замечательным печеньем. Моя душа от такого угощения мигом перестает метаться, рыдать и становится благостной.
