Глава 31
Когда Балфрусс, едва держась на ногах, шел к своим дворцовым покоям, время давно перевалило за полночь. После долгого перехода войско наконец укрылось за городскими стенами и запертыми воротами. Армия запада должна была подойти лишь через два дня. Первый день в столице Балфрусс целиком посвятил тренировочным боям и бесконечным встречам с королевой и ее советниками. Он надеялся, что усталость подарит ему мгновенный сон и милосердно избавит от сновидений.
Когда впереди замаячила дверь спальни, Балфрусс резко остановился. У входа ее сидел человек. «Чернокнижник», – мелькнуло в голове у мага, но он тут же понял, что обманулся. Воин у двери – высокий, крепкий, седой – ничем не напоминал Торвала. У него были голубые, глубоко посаженные глаза и бритая голова, на руках виднелись застарелые шрамы, но больше всего удивляли тяжелые кинжалы на поясе и меч за спиной. Носить оружие во дворце могли только королевские стражники.
– Я Варгус, – представился незнакомец, протягивая руку. Рукопожатие оказалось крепким, хотя и не до треска в костях – этому человеку не было нужды доказывать свою силу. Осторожный, сдержанный взгляд говорил о мудрости и умении выживать. – С Финном неприятности, нужна твоя помощь.
Балфрусс прислонился к стене и на секунду закрыл глаза.
– Что стряслось?
– Он в «Жестяной дудке». Это солдатская таверна.
Маг потер переносицу, прогоняя боль.
– Он что-нибудь натворил?
– Пока нет, но пьет уже несколько часов и уходить не хочет.
Все в армии понимали, кто такие боевые маги. Балфрусс знал: многие боятся и его самого, и его собратьев. Старые легенды о том, на что способен рассерженный маг, глубоко укоренились в народе.
– Ну, пошли, – сказал Балфрусс.
* * *
«Жестяная дудка» располагалась вдали от дворца, в Новом городе. Долгая прогулка на свежем воздухе помогла магу прийти в себя. Варгус по дороге хранил молчание – лишь коротко отвечал на вопросы и, казалось, был в любую минуту готов к опасности.
– Ждешь неприятностей? – спросил Балфрусс.
– Всякое бывает, – ответил, не оборачиваясь, воин. – Ворота закрыли, а крыс не вывели.
Задолго до того, как вдали замаячила «Жестяная дудка», Балфрусс услышал шум. Над улицами плыла мелодия скрипки, ей на удивление ладно подыгрывал барабан, и множество ног притоптывали в такт. На подступах к таверне музыка и гомон стали сильнее. Из окон лился густой золотистый свет, и Балфрусс неожиданно для себя увидел снаружи несколько столиков. Видимо, приняв во внимание все обстоятельства, королева смягчила законы об уличных возлияниях.
По счастью, на вид все было спокойно. Люди снаружи торчали у окон и подпевали тем, кто сидел внутри. Балфрусс заметил неподалеку двух вышибал, но сегодня им было нечего делать, кроме как притоптывать в такт музыке. Тем временем отзвучала последняя нота, и таверна взорвалась от громких аплодисментов.
Варгус вошел внутрь. Зал был набит битком: солдаты пропивали жалованье, а отважные служанки старались утолить их жажду. Воздух нагрелся от тесноты, а музыканты так расстарались, что изошли по́том. Дела у окрестных таверн шли в гору. Здесь уже несколько месяцев не видели такого притока клиентов, и он не схлынет до конца осады. Если война затянется, солдаты осушат каждую бочку в городе.
Все места были заняты – пустовал лишь один стол у дальней стены, за которым сидел единственный посетитель. Балфрусс направился к нему, а подойдя, с удивлением увидел, что на столе перед Финном лежит меч. Вдоль клинка выстроилась дюжина пустых стаканов, а еще один, полупустой, кузнец держал в руке. Глаза Финна налились кровью и опасно блестели. У него явно чесались кулаки.
Люди веселились как ни в чем не бывало, но время от времени тревожно посматривали в его сторону. Варгус уселся рядом с магом и почтительно коснулся рукояти меча.
– Красивая вещь.
На первый взгляд меч был самый обычный, затем Балфрусс наклонился и увидел: сталь играла то зелеными, то бледно-голубыми отсветами. Никакие замысловатые украшения не отягощали его изящных линий. Тот, кто выковал это оружие, держал в уме его предназначение, а не стиль. И все же меч был работой мастера.
– Еще бы не красивая, – пробормотал Финн. Голос у него был хриплый, надтреснутый, будто он много часов кричал или, может быть, плакал.
– Что это? – Балфрусс хотел вовлечь кузнеца в разговор. Если завяжется драка и он пустит в ход магию, никто не уйдет отсюда живым.
– Я ковал его по ночам, – сказал Финн, глядя на меч со смесью ненависти и отчаяния. Балфрусс потянулся было к клинку, но осекся. – Это неопасно, – заверил его Финн.
Хотя металл был холодным на ощупь, под поверхностью ощущалось движение. Легкий заряд энергии пробежал по кончикам пальцев. Балфрусс отдернул руку, словно обжегся, однако не увидел на коже следов. На лице Финна мелькнула улыбка, тут же превратившаяся в скорбную гримасу. Он залпом прикончил пиво и помахал пустой кружкой служанке. Заметив, как старательно та отводит глаза, Финн зарычал.
– Ты выковал его из той странной руды? – спросил Балфрусс, стараясь отвлечь кузнеца.
Тот кивнул.
– Из звездного железа. Никто раньше такого не делал. Никогда. – Он стукнул по столу, так что стаканы звонко подпрыгнули. – Я показал его кузнечным мастерам в Старом городе.
Краем глаза Балфрусс видел, как Варгус смотрит на меч – не то изумленно, не то опасливо.
– И что было дальше?
– Сперва они мне не поверили. Думали, я их дурачу, пока не увидели, как я это сделал. – Крошечная голубая искра заплясала по костяшкам его пальцев, будто монетка фокусника.
– А потом?
– А потом и слышать ничего не захотели, – прорычал Финн. По стакану в его стиснутых руках пробежала трещина. – Они испугались нас с Пагубой. Да, она у меня недобрая. Кузнечные мастера испугались меча. – Финн зашелся горьким дребезжащим смехом, потом закашлялся и хотел отпить из пустого стакана. Глаза кузнеца сверкнули недобрым блеском, и Балфрусс быстро опустил его руку.
– Я закажу. – Балфрусс махнул нерасторопной служанке. По ее лицу было видно, что она охотнее сунула бы голову в осиное гнездо. Поначалу Балфрусс решил, что она боится Финна, но затем понял – да, боится, но не его одного.
– Три пива, пожалуйста, – сказал он и добавил шепотом: – Разбавьте водой. Он не заметит.
Девушка кивнула, взяла деньги и исчезла в толпе.
– Я тебе говорил: сила – это проклятье, – пробормотал Финн. – Неважно, на что я способен и сколько спас людей, они все равно от меня шарахаются. Все меня боятся.
– Я не боюсь, – заверил его Балфрусс.
– А остальные боятся, – сказал Финн, показав рукой на толпу. – И правильно делают. Я могу одним взмахом руки убить сотню людей. Нельзя человеку иметь такую власть над другими.
– Я тебя не боюсь, – вмешался Варгус. Финн рассмеялся, хотя тут же удивленно посмотрел на воина. Принесли выпивку, но они не сводили друг с друга глаз. Перед тем как уйти, служанка постучала по краю одного из стаканов, и Балфрусс подтолкнул его к кузнецу.
– И впрямь не боишься, – ворчливо признал Финн. – Почему?
Варгус пожал плечами и отхлебнул из кружки.
– Я бывал среди магов и кое-что понял. Большинству людей не под силу то, что можете вы, вот они вас и боятся.
– Поясни, – потребовал Финн. Он глотнул разбавленного пива, ничего не заметив.
– Все мои истории всегда об одном – о том, как кто-то хотел разрубить меня на куски, а я в последний миг его остановил. О том, как обжигало мышцы, как бешено колотилось сердце, как кровь приливала к глазам. О том, как я чуть не утонул в грязи, когда по мне шли чьи-то ноги, а я не знал, где верх, где низ. Я видел сотни битв, и все они кончаются одинаково – резней в грязи. Тебе точно хочется услышать такую историю?
Финн качнул головой.
– Все солдаты боятся смерти, – продолжал Варгус, обводя рукой людей в зале. – Если она приходит на острие меча, это, конечно, печально, но неудивительно. Такое уж у нас ремесло. Мне не нравится думать о смерти, я не хочу умирать, но мне это хотя бы понятно. – Варгус замолчал и недоуменно потряс головой. – А вот то, что делаешь ты – рвешь людей на куски взмахом руки, поджигаешь их силой мысли, призываешь молнии, – такого они не понимают. В этом твое отличие, хотя ты такой же человек, как любой из нас, из плоти и крови.
Финн вздохнул и задумчиво уставился на свой меч. Балфрусс решил не тревожить его и молча, не торопясь, допил пиво.
Уставшие музыканты устроили себе заслуженный перерыв, однако толпа, несмотря на поздний час, и не думала расходиться. Хозяин подначивал парочку сыграть еще что-нибудь, а публика подбадривала их криками. Кто-то начал медленно хлопать, и вскоре аплодисменты охватили весь зал. К скрипачу и барабанщику на маленькой сцене присоединился еще один музыкант – шаэлец с бамбуковой волынкой. Когда хлопки переросли в овацию, скрипач-заводила раскланялся в знак согласия. Толпа заревела и тут же замерла в предвкушении. Музыканты грянули веселую песню. Балфрусс слышал ее еще в детстве – в ней говорилось о чтении будущего, о поисках настоящей любви по узорам на ковре и о прочих глупостях. Не прошло и минуты, как все вокруг хлопали и подпевали. Глядя на общее веселье, Балфрусс не удержался от улыбки.
Варгус постучал его по плечу. Маг обернулся и увидел, что Финн заснул. Воин почтительно взял со стола меч, вложил его в кожаные ножны и повесил их за спину крест-накрест с собственным клинком. Они с Балфруссом подняли Финна на ноги. Держали его с трудом – кузнец висел на плечах мертвым грузом. К счастью, толпа с охотой расступилась. Еще бы, распрощаться с боевыми магами все были только рады.
– Думаешь, он вообще нас слышал? – спросил Варгус.
– Не знаю. Его рана глубока. Он ненавидит себя за то, кем стал, – пыхтя, ответил Балфрусс. – А все Серый Совет!..
Если бы не они, Красная башня не пришла бы в запустение, а боевые маги не были бы так редки. Ловчие давно обнаружили бы у Финна способности, он стал бы одним из самых могущественных магов, в одиночку остановил бы Чернокнижника и спас тысячи жизней. Война бы даже не успела начаться.
– А Чернокнижник, по-твоему, не виноват? – спросил Варгус.
– Виноват, но если бы Серый Совет нас не бросил, многие люди были бы сейчас живы.
Шум таверны остался далеко позади. Стиснув зубы от боли, они тащили Финна к воротам Старого города. Балфрусс не в первый раз пожалел, что тот уродился таким большим. Как было бы хорошо поднять его силой магии…
– А правду говорят про колдуна? – спросил Варгус. – В лагере о нем всякое рассказывают, но я обычно не верю.
Балфрусс был рад отвлечься от тяжкой ноши.
– И что про него говорят?
– Говорят, будто Тэйкон мертв, а Чернокнижник управляет его трупом, как марионеткой из мяса.
– Нет, к сожалению. Тэйкон еще жив, хотя совершенно спятил.
– Я слышал, он и раньше был чокнутый, а колдун совсем его довел, – продолжал Варгус.
Они прислонили Финна к стене, чтобы перевести дыхание. Балфрусс, пользуясь свободной минутой, размял спину и плечи.
– Чернокнижник дал Тэйкону артефакт, какую-то древнюю реликвию.
– Магическую? – спросил Варгус, поводя плечами.
Балфрусс кивнул.
– Тэйкон так боялся воров, что проглотил ее. Что бы это ни было, оно изменило его к худшему. Подтолкнуло за грань.
– Если бы у меня в животе лежал волшебный булыжник, я бы тоже, наверное, спятил, – задумчиво произнес Варгус. – Готов?
Они снова поставили Финна на ноги и продолжили путь. Спустя минуту-другую Балфрусс с радостью увидел впереди ворота Старого города.
– Ты знаешь, откуда взялся артефакт? – спросил Варгус у самых ворот. Стражники помнили, как они выходили, поэтому внутрь пропустили без слов.
– Разные ходят слухи… У меня на этот счет свое мнение, – сказал Балфрусс.
Несколько минут они шагали молча.
– Говори, я не тороплюсь, – сказал Варгус. Голос у него был охрипший. Балфрусс понял, что и сам начал дышать громче.
– По-моему, это реликвия одной древней религии. Есть истории о жрецах, которые лечили раны и возвращали мертвых к жизни.
– Кто-то из жрецов Дюжины?
Балфрусс с любопытством взглянул на воина, но тот смотрел прямо перед собой, выбирая дорогу. О Дюжине мало кто знал. Большинство считали, что религия началась с поклонения Создателю.
– Нет. Я думал о тех, кто был раньше. О Триумвирате. – Настал черед изумляться Варгусу, и маг на секунду поймал его взгляд.
– Удивительно, что ты о них знаешь.
– Могу сказать то же самое о тебе.
Над крышами ближайших домов, в самом сердце Старого города, замаячил дворец. Улицы круче забрали вверх, и у мага еще сильнее заныли ноги.
Час спустя (и это был долгий час!) они, спотыкаясь, вошли во дворец. Здесь их тоже знали в лицо и не остановили. Хотя от соседства с магами некоторым слугам было не по себе, все понимали, что держать их вблизи разумно. После происшествия с королем никто не хотел рисковать жизнью его наследницы.
Финн так и не пришел в сознании, зато начал храпеть. Даже когда в коридоре его случайно ударили головой о стену, он не пошевелился.
Наконец впереди показалась комната Финна. Его боком втащили внутрь и бросили на кровать. Кузнец упал мешком, лицом вниз, ни на миг не переставая храпеть. Балфрусс расправил плечи и с минуту переводил дыхание. Он взмок от пота, вконец обессилел, но все же ему было приятно слышать бешеный стук сердца и чувствовать, как тело колотит от напряжения. Варгус тоже выдохся, однако быстро приходил в себя.
Они перекатили Финна на бок, стянули с него сапоги, укрыли одеялом и вернулись в коридор.
– Хорошо, что ты за мной пришел, – сказал Балфрусс.
– Хорошо, что все обошлось мирно, – отозвался Варгус. – И без магии.
К Балфруссу с новой силой вернулась головная боль. Он едва не валился с ног. Варгус оправился восвояси, а маг, едва коснувшись подушки, уснул. Однако сны не принесли покоя. Они полнились образами горящих городов Шаэля, где обугленные трупы ходили по улицам, умоляя положить конец их страданиям.
Вздрогнув, маг проснулся. В горле стоял горький комок. Только один человек был в ответе за эти ужасы. Балфрусса жгла изнутри небывалая ярость. От его дрожащих пальцев к плечам поднимался голубоватый огонь. Чернокнижник сполна заплатит за все, что сделал.
