Глава 16

В распахнутых настежь воротах замерла шеренга облаченных в мифрил гномов. За их спинами сотня воинов Подгорного королевства образовала широкий коридор, в конце которого, в свете ярко горящих факелов, застыла фигура седого посла. Старший Мастер Горвин, гном четыреста пятидесятого уровня, стоял, расставив ноги и держа на одном из своих немалых плеч огромную секиру, лезвие которой окутывало алое магическое пламя. Перед посольством собралась целая толпа любопытных, среди которых я заприметил пару десятков игроков.

Когда до ворот осталось метров тридцать, сопровождающие меня гномы одним движением сорвали с пояса топоры и, выдвинувшись с двух сторон вперёд, перешли на строевой шаг.

– Дорогу! – проревел Гисли, и толпа отшатнулась.

Чтобы соответствовать моменту, я перекинулся в боевую форму и вывел своё княжеское звание над головой. Произошло это скорее машинально. Я просто чувствовал, что так будет правильно.

– Дорогу Реликвии! – перекрывая удивлённые возгласы зевак, сухо, как выстрел, прогремел над площадью голос сотника.

Слева раздалась барабанная дробь. Шесть гномов из стоящей в воротах шеренге шагнули вперёд и чётко разомкнули строй.

– Смирно! – проревел командир сотни, а стоящий в конце "коридора" седой гном скинул с плеча секиру и ударил её древком по камням мостовой.

– Слава! – рявкнул сотник и грохнул топором о сорванный со спины щит.

– Слава! – слитно проревел в ответ строй.

Гномы с оглушительным лязгом ударили себя кулаком в грудь и, низко склонив головы, замерли.

Гисли с товарищем отстали, барабанная дробь сменила ритм и сейчас звучала, как тогда, в легионе, стоящем на пути пятикратно превосходящих по численности демонов.

А мне вдруг стало неудобно… Это не моя слава. Я даже в убийстве Шаартаха поучаствовал только косвенно. Просто забредший на праздник чужак, но… Но по-другому нельзя. Мне не нужна чужая слава, но, раз она зависит от меня…

Барабанная дробь оборвалась. Я остановился напротив посла и, чётко разделяя слова, произнёс в повисшей над площадью тишине:

– Знамя Шестого Гномьего Легиона!

– Приветствую тебя, князь Крейда Криан! – гном оторвал от знамени взгляд заблестевших глаз и поднял его на меня. – Подгорный народ благодарен тебе! Окажи нам честь – возложи Реликвию на Алтарь!

Дождавшись моего кивка, он бросил короткое:

– Пойдем, князь, – и, ловко закинув на плечо секиру, направился вдоль здания посольства направо, чтобы свернуть за угол.

На внутреннем дворе обнаружилась площадка, в центре которой, переливаясь всеми оттенками коричневого, висело квадратное окно портала. Гном вошёл в него, и я, не колеблясь, последовал за ним. Глупо было бы предположить, что Алтарь Предков Бронзовобоких находится в здании посольства. Я ещё в "Единороге" понял, что придётся отправляться в горы.

– Слава! – от крика восьми стоящих в портальной комнате часовых у меня заложило уши. Я проморгался после выхода и следом за Горвином прошествовал в длинный, освещённый магическими светильниками, коридор. До самого Зала Старейшин мы добирались минут семь, и за это время я едва не оглох. Часовые стояли через каждые двадцать метров, а эхо в коридорах было ужасное. Если кто-то взрывал новогодние петарды в небольшой закрытой комнате – он меня точно поймёт. Такое количество часовых и уверенная походка посла свидетельствовали о том, что глава рода проинформирован и в тронном зале нас уже ожидают.

Пока мы шли, я быстро заглянул в летописи и узнал, что Зал Старейшин как раз и является тронным залом тана. У гномов своя, не очень похожая на другие, иерархия. Главой рода тут называют правителя. Тан – эквивалент эрантийского герцога, хотя и достаточно приближенно.

Коридор вывел нас в огромное помещение со стоящими вдоль стен статуями. В его дальнем конце, возле шестиметровых мифриловых дверей с выгравированными на них оскаленными кабаньими мордами, застыл почетный караул. Десяток закованных в адамантит гномов с сотником во главе.

– Сразу проходи к алтарю, он в правом дальнем углу, – пояснил Горвин и, остановившись напротив сотника, скомандовал: – Дорогу Реликвии!

– Слава! – рявкнули в ответ воины и, расступившись, распахнули передо мной двери.

– Ну, иди, князь… – напутствовал меня Горвин и, отступив, освободил мне путь.

Тронный зал, что называется, соответствовал. У меня даже в первый момент создалось впечатление, что я попал на одну из станций московского метрополитена. Нет, помещение не было таким же огромным, но вот потолок… Украшенный странным ломаным узором, испускающим мягкий оранжевый свет, он возносился в такую высь, что, для того, чтобы его увидеть, требовалось задрать голову – что я, собственно, и сделал: сразу, как зашел. В остальном зал вполне соответствовал представлениям среднестатистического игрока о тронном зале гномьего города. Пол, сложенный из плотно подогнанных друг к другу гранитных плит. Мраморные барельефы на стенах, огромный бронзовый трон на возвышении и длинный стол из красноватого камня. Два ряда кресел, вырезанных из того же материала.

В зале нас ожидали девять гномов разного возраста. Тан Гунбранд, могучий двухметровый гном пятьсот девяностого уровня, замер около алтаря. Восемь старейшин выстроились слева неровной шеренгой. Спокойные изучающие взгляды направлены на меня. Сам алтарь – коричневый прямоугольный камень метровой высоты с тремя неровными глубокими трещинами – стоял прямо напротив двери, справа от огромного камина, в глубине которого тлела груда каменного угля. Ну да, логично: город расположен глубоко в недрах горного хребта. Деревья здесь не растут, а до ближайшего выхода на поверхность никак не меньше сотни-другой километров.

Медлить я не стал и, переступив порог, сразу направился к алтарю, испытывая при этом нешуточный мандраж. Посол забыл мне объяснить, как именно нужно возлагать Знамя, эти тоже вряд ли подскажут… Блин, а вдруг я что-то сделаю не так?

– Слава Героям! – не отрывая взгляда от знамени у меня в руках, произнёс тан. Его негромкие слова отразились от стен и, казалось, медленно поднялись к потолку.

– Слава! – эхом отозвались старейшины.

Я подошёл к алтарю, аккуратно развернул полотнище и бережно накрыл им коричневый камень…

В следующее мгновение пол под ногами ощутимо качнулся, сверкнули алым глаза вышитого на знамени кабана, ярко вспыхнули в камине угли. Раздался каменный скрежет. Алтарь дрогнул, трещины на нем исчезли. Прямо на глазах срослись дыры на полотнище. Осталась только кровь… Кровь последнего легионера, который своим подвигом изменил ход великой битвы. Ведь потерпи Кирана поражение, и Багерит с Шаартахом вломились бы в строй прикрывающих армию магов, а рыцари вряд ли смогли бы их остановить.

«Интересно, – думал я, глядя на бегущие строки системного сообщения, – в задании говорилось передать знамя главе рода, а гномы попросили возложить его на алтарь. Это одно и то же? Или нужно сделать что-то еще?»

– Я благодарю тебя, князь Криан, за возвращение знамени наших отцов! – низкий голос гномьего тана прервал мои размышления. – Вот, владей этим по праву и в благодарность от нашего народа! – Он протянул мне три черных, выгнутых куска металла с болтающимися ремнями и замками по краям. В первый момент я не понял, что это, а когда разглядел… И мне снова стало стыдно. Награда должна соответствовать деяниям. Я очень хорошо осознал это там, на площади Крейда, когда принимал присягу у своих бойцов. Может быть, с княжеским званием что-то изменилось во мне, но…

– Я благодарю тебя, тан Гунбранд, – жестом остановил его я, – но это слишком ценный подарок. Ту тварь, что забрала ваше знамя, убивал не я. Призрак архимага Альтуса… Я встретил его в тот самый день, когда попал в ваш мир. Смерть Шаартаха нужна была мне, чтобы выполнить его задание, ему – чтобы обрести покой. Я еще не набрал тогда силу, тан, и не мог ему ничем помочь. Демона убил архимаг и только он. Я просто взял с его трупа знамя. Не много чести в возвращении того, что и так принадлежало вашему роду…

– Я ценю твою скромность, князь, – задумчиво усмехнулся Гунбранд, – но я вижу гораздо больше, чем ты говоришь. Ты пролил в том бою свою кровь и сам убедил мага помочь тебе. Ты слишком мало знаешь о наших реликвиях. Они никогда не откликнутся рукам недостойного. Владей по праву, князь! Ты это заслужил.

Гунбранд шагнул ко мне и сунул в руки кирасу…

«Надо бы таланты наконец с характеристиками разложить», – отстраненно думал я, глядя на сокровище в своих руках. Три части: нагрудник, набрюшник и наспинник. Едва заметное ребро жесткости посередине нагрудника, подвижный упор для копья… Она… она была совершенна, как юная красавица. А кровь – да… текла из ушей, когда Альтус убивал Шаартаха. Может, и правда Система на этот раз не ошиблась?..

Легендарный масштабируемый. Предмет из набора «Доблесть Ингвара».

– Присаживайся, князь, – Гунбранд сделал приглашающий жест рукой. – Сейчас принесут эль, нужно помянуть наших предков.

– Конечно, – кивнул я, сменил форму, убрал кирасу в сумку и сел на предложенное место на торце стола. Я слабо разбираюсь в гномьем этикете, но, судя по всему, именно это место предназначено для почетных гостей.

– А пока будут нам накрывать, – продолжил тем временем тан, – расскажи, как ты смог выбраться из запечатанного богами плана и… – правитель гномов на мгновение замялся, вздохнул и посмотрел мне в глаза. – У меня и здесь сидящих есть просьба к тебе, князь.

– Слушаю?

Я внутренне собрался, ожидая очередного безумного задания, но все оказалось значительно проще.

– Ты же видящий, князь, – чуть помедлив, произнёс он. – С помощью Ока Хьера ты можешь показать нам, как погиб легион. Передавать видения через Око – не самое приятное занятие, но… – Гунбранд сел на другом конце, как раз напротив меня, и, положив на стол два своих огромных кулака, вздохнул, – но мы хотим знать, как погиб Шестой Легион.

– Я покажу вам, если кто-то объяснит мне, как это сделать, – пожал плечами я. – Но тогда у меня будет встречная просьба.

– Говори…

– Я хочу, чтобы то, что я покажу, увидел сын Скити и Дарны, дочери мастера Горина. Скити был простым легионером одиннадцатой сотни. Приведите его сына и несите свой артефакт.

– Никого приводить не нужно, – удивлённо произнёс тан и перевёл взгляд на одного из старейшин.

– Что… сделал… мой… отец? – севшим от волнения голосом произнёс тот.

"Хрен вам, а не спойлеры", – хмыкнул про себя я, а вслух произнёс:

– Ты все узнаешь из видения, Мастер.

Чёрные волосы, аккуратно подстриженная бородка, карие глаза – я ни разу в видении не видел лица Скити, поэтому догадаться шансов не было. И да, сын в мастерстве далеко превзошёл своего отца. Великий Мастер Торвард… Скити погиб учеником…

У гномов вообще странная пирамида власти. Ещё в катакомбах из пояснений Пончика я понял, что у этой расы все плотно связано с их ремесленными заслугами. Все старейшины за столом носили ранг Великих Мастеров. Все, кроме тана. "Говорящий с металлом"… – выше, наверное, только звезды. Интересно – сколько это в цифрах? Или цифрами подобное не измерить?

Пока несли артефакт и накрывали на стол, я разглядывал будущих сотрапезников и думал, что отец Рэя был прав. Все эти навязанные разработчиками прошлого века бороды сменили аккуратные бородки. Изменился мир, вместе с ним исчез и идиотизм. Совсем им без бороды, наверное, нельзя, тут одних только традиций на целую Ленинскую библиотеку. Хотя, может быть, дело как раз в том, что короткая борода банально предохраняет часть лица? Кто знает…

Ждать пришлось недолго, прошло не больше пяти минут, когда зашедший в зал седой гном по указанию тана поставил передо мной небольшую шипастую полусферу. Око Хьера было похоже на половинку каштана. Зелёный цвет, торчащие во все стороны шипы – мне не очень хотелось выступать в роли проектора, но личная просьба правителя… Да и заслужили те воины, чтобы потомки увидели их подвиг.

– Просто положи на него руку и вспомни… – посоветовал Гунбранд. – Будет больно, но что такое эта боль…

Я пожал плечами и, прикрыв глаза, накрыл артефакт рукой. Никакой боли я не почувствовал. Ощущение такое, что ты накрыл ладонью дрожащего котёнка. Во всем теле появилась необычайная легкость, а сознание прояснилось и упорядочилось настолько, что я мог просматривать свои воспоминания, словно выложенные на Ютубе ролики. По крайней мере, казалось именно так. Понадобилась минута, пока я справился с накатившими на меня впечатлениями, потом мысленно потянулся и…

"И чего ты скалишься? – Дранг, скривившись, хмуро посмотрел на Скити. – Вроде взрослый уже, сын есть, а все как лет тридцать назад: будто шило в заднице, вертишься…"

Это не было видением, я прекрасно понимал, кто я такой, где нахожусь, и почему все это вокруг меня происходит. Я по-прежнему оставался сторонним наблюдателем, запертым в тело легионера, ощущал и чувствовал то же, что и он, никак не мог повлиять на происходящее, но я ЗНАЛ… Каждую секунду знал, что в следующий момент произойдет. Когда все закончилось, я потянулся и показал момент прибытия Кираны со спутниками к своему разрушенному храму…

Когда я открыл глаза, в зале стояла гробовая тишина. Так бывает в кинотеатрах в конце сеанса, когда фильм зацепил так, что боишься даже выдохнуть. Медленно поднялся со своего места тан, его ладонь с такой силой сжала ручку металлической кружки, что даже мне со своего места было видно, как побелели костяшки. Следом встали старейшины. Я подхватил со стола заботливо поставленную передо мной огромную кружку и тоже поднялся со своего места.

– Легион не отступил, – дрогнувшим от волнения голосом произнес тан, – ни один не показал врагу спину. – Он обвел взглядом старейшин и отсалютовал кружкой. – Так давайте выпьем за тех, кто остался лежать в Саакумском ущелье…

Мы выпили. Гунбранд подошел к камину и вылил остатки пива на угли. Полыхнуло так, словно в его кружке был, по меньшей мере, бензин. Тан обернулся, удивленно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на лежащее на алтаре знамя и с задумчивым видом вернулся к столу.

Как только все снова расселись, слово взял Торвард. Мастер выглядел, словно он только что выиграл в лотерею тысячу долларов, а придя за деньгами, узнал, что на самом деле там миллион.

– Отец был не прав, – справившись с эмоциями, грустно улыбнулся он. – Дед любил его, как сына, а в учениках держал, потому что по-настоящему понять камень и металл, по его мнению, можно только, пока ты не начал делать действительно серьезные вещи. Я и сам у него в учениках проходил почти полтысячи лет. – Он перевел взгляд на меня и спросил: – Ты увидишь его еще раз, князь? Ведь спутники богов могут приходить к родным? Почему же он не пришел?

– Он не сразу стал спутником богини Отмщения, – поставив свою кружку на стол, покачал головой я. – Кирана вернулась меньше полугода назад. При первой нашей с ней встрече его в ее свите не было. А сейчас, когда Великий Лес и Крайтские горы под угрозой нашествия Древних, он просто не может оставить свою Госпожу.

– Какая опасность угрожает нашему народу? – тут же включился в разговор тан.

– Цель Древних совсем не Великий Лес, они пойдут к Источнику Силы, который скрыт в ваших горах, и я даже догадываюсь, где он примерно находится…

Гунбрад устало потер рукой лоб, в очередной раз посмотрел на алтарь и со вздохом покачал головой.

– Я все больше убеждаюсь в том, что Реликвия выбрала тебя не случайно, – вытащив трубку и переведя взгляд на меня, произнес он. – Ты ведь расскажешь нам, что знаешь об этом нашествии?

– Это будет долгий рассказ, но… – Я оглядел заставленный блюдами и небольшими бочонками стол и улыбнулся. – Пиво у вас отменное, так почему бы не поговорить…

Рассказывал я долго. С момента своего появления в этом мире. Говорил только то, что хоть как-то касалось нашествия Древних и грядущей войны. О непонятном Пророчестве, о встречах с богами, о крылатых властителях Лемурии, о Древних Дорогах, войне в Серых Пределах, Белом Драконе и разговоре с Сиратом. Показал на карте, где, по моему мнению, находится Лазурная долина, в которой сидит Чейни со своими уродами.

Пиво у гномов и впрямь было классное. Горьковатое, темное, в точности, как мой любимый «Гиннесс», только по плотности превосходило его раза так в полтора. Пара десятков видов жареных и копченых колбасок, тушеные овощи, вяленая рыба – в процессе рассказа я для себя железно решил, что, как только мне в следующий раз захочется пива, я обязательно отправлюсь в Стоунфордж. И пусть портал можно построить только раз в сутки – ничего, я и сутки тут где-нибудь в кабаке просижу. Макса только нужно будет взять с собой, и остальных. Одному все-таки скучно.

Чем больше я говорил, тем больше мрачнело лицо правителя Стоунфорджа. Старейшины молчали, лишь изредка кто-то задавал уточняющий вопрос и снова обращался в слух. А я… а мне просто было хорошо. От выпитого пива приятно шумело в голове, в сумке лежала врученная гномами кираса, Сетара подарила очередную полезную фишку, плечи больше не давило полученное полгода назад задание. А то, что впереди… Да пусть оно пока там и останется. Думать об этом сейчас настроения никакого. Но Гунбранд все-таки прав – вовремя я подвернулся с этим заданием. Они же тут сидели в горах и решали какие-то свои первостепенные задачи. Да и не только они…

– Значит, Древние подойдут к Великому Лесу уже этим летом? – еще раз уточнил тан, когда мой рассказ подошел к концу.

– Это то, что мне известно от эльфов, – пожал плечами я. – Проще, наверное, спросить у них самих. Нежить и демоны ушли, границы свободны.

– Да, спасибо, князь.

Гунбранд поднялся из-за стола, подошел к алтарю и, заложив руки за спину, замер. Молчал он минут пять, потом обернулся и оглядел сидящих за столом старейшин взглядом принявшего нелегкое решение человека.

– Завтра я буду говорить с королем, – переведя взгляд на меня, пояснил он. – Если у него возникнут какие-то вопросы, я передам их через посла. Через него же тебе отправят недостающий комплект экипировки. Пояс, перчатки, кираса у тебя есть. Доспех бога нам не повторить, но мы найдем подходящую броню взамен той, которая на тебе.

– Но…

– Никаких "но", князь, – остановил меня тан. – Идти на спутника Проклятого бога в том, что сейчас на тебе, не стоит. Или, рассказав все это, ты опять считаешь, что ничем не помог моему народу? – Он усмехнулся, снова уселся за стол и продолжил: – В зачаровании на твоем щите чувствуется сила Мирта, поэтому щит мы делать не будем. А меч… Я всю свою жизнь ковал оружие и немного в нем разбираюсь, но то, что ты носишь у себя на поясе… Даже я не могу сказать, какая в твоем мече сокрыта сила. И последнее. Когда я выливал в очаг эль, услышал ответ, но понял его только после твоего рассказа. – Он кивнул на алтарь и пристально посмотрел мне в глаза. – Ты еще увидишь их, Черный. Я не знаю как, когда и что для этого должно произойти, но они придут… Недаром я говорил, что Реликвия никогда не откликнется рукам недостойного. – Он поднялся и отсалютовал мне кружкой. – Мы много пили за нас, но теперь давай выпьем за тебя, князь. За то, чтобы Тиаран и все, кто стоит за ним, подохли! За то, чтобы ты дошел до конца! Да будет так!

Услышав тост, встали и подняли кружки старейшины Стоунфорджа…

– Да, за это обязательно нужно выпить, – поднявшись со своего места, улыбнулся я. – Пусть эти твари подохнут!