Книга: Парижская вендетта
Назад: ГЛАВА 40
Дальше: ГЛАВА 42

ГЛАВА 41

Малоун сделал для доктора Мюра фотокопии записей из книги о Меровингах и, оставив ученого в Лувре, поспешил на такси к Эйфелевой башне на другой берег Сены. Под железной конструкцией, среди толпящихся в ожидании лифтов туристов, стояли Стефани Нелл, Сэм Коллинз и женщина из музея — Меган Моррисон.
— Рад видеть тебя в добром здравии! — приветствовал Малоун Сэма. — В музее ты, конечно, поступил по-своему, меня слушать не стал.
— Ну не мог я сидеть и ждать с моря погоды!
— А должен был. Именно сидеть и ждать.
Малоун окинул взглядом Моррисон. Невысокая, нервная, симпатичная, обаятельная. Точь-в-точь как говорила Стефани.
Меган кивнула головой в сторону Нелл:
— Она всегда такая нахальная и прет как танк?
— Хм… Вообще-то, с годами ее характер все мягче и мягче.
— Простите, молодежь, нам надо перекинуться парой словечек наедине. — Подхватив Коттона под руку, Стефани отвела его в сторонку. — Что ты нашел в Доме Инвалидов?
Коттон достал из-под куртки книгу.
— Лорд Эшби ужасно расстроился. Я видел его лицо, когда он читал мою записку. На вопросы Кэролайн отвечал уклончиво, свалил всю вину на Элизу Ларок.
— Ясно. Торвальдсену неизвестно, что Эшби работает на нас, он продолжает слежку. Вот уж не думала, что Хенрик может организовать круглосуточное наблюдение, да еще прослушку!
Малоун понимал причину беспокойства бывшей начальницы: пристальное внимание объект рано или поздно замечает, как бы профессионально ни работают агенты, поэтому действовать следует осторожно.
— Плохо присматривали за Эшби коллеги, — хмуро заметила она. — У него была полная свобода действий.
Малоун перевел взгляд на Коллинза и Моррисон, стоящих поодаль.
— Как Сэм?
— Хочет стать оперативным агентом. Пусть пробует. Дам ему шанс проявить себя.
— По-твоему, он готов?
— Других помощников у меня нет, придется поработать ему.
— А она?
— Безбашенная, самоуверенная нахалка. Та еще штучка.
— То-то вы, наверное, бодались! — хмыкнул Малоун.
Стефани коротко улыбнулась.
— Я сотрудничаю с французской разведкой. Они спят и видят, как бы заполучить Питера Лайона. Он причастен к теракту десятилетней давности — организовал здесь три взрыва. Погибли четверо полицейских.
— Французы еще злятся из-за Клюни?
Она засмеялась.
— Генеральный директор управления внешней безопасности знает о тебе все! Он рассказал мне о монастыре в Белене, об Ахенском соборе… Но он человек разумный. Потому вы с Эшби и разгуливали по Дому Инвалидов так спокойно. Поверь, охрана у них там серьезная.
— У меня просьба… — Малоун развернул к ней книгу. — Организуешь небольшой скандальчик в прессе по поводу кражи? Ничего грандиозного, довольно статьи в завтрашней газете. Это поможет.
— В деле с Хенриком?
Малоун кивнул.
— Нужно его успокоить. Он хочет использовать кражу против Эшби, что-то связанное с Ларок. Вреда не будет, а ему — радость.
— Где он сейчас?
— С Элизой Ларок. Пытается вколотить клин между ней и англичанином. Кстати, я ничем не лучше Эшби: тоже играю на два фронта, блюдя при том свои интересы.
— При умелой игре каждый получит то, что хочет, — усмехнулась Стефани.
На Малоуна накатила усталость — сказывалось напряжение последних двух недель. Он взъерошил рукой волосы. Еще нужно позвонить Гарри… Отцы всегда поздравляют сыновей с Рождеством.
— Куда мы теперь? — осведомился он.
— Мы с тобой — в Лондон.

 

Сэм и Меган стояли в толпе туристов. В ясном зимнем небе ярко сияло солнце.
— Почему ты это делаешь? — спросил он, сунув замерзшие руки в карманы пальто.
— Твоя приятельница пригрозила сдать меня французским властям, если я откажусь.
— Не поэтому…
На красивом лице Меган не было и тени тревоги. Сэм еще вчера заметил, что отрицательные эмоции ей не свойственны. Или просто умеет держать себя в руках.
— Понимаешь, Сэм, мы наконец-то занимаемся делом, — сказала наконец девушка. — Не болтологией — делом!
В глубине души его тоже обуревало приятное волнение.
— Мы можем их остановить, я всегда это знала. И ты знал. Видишь, мы не психи!
— Ты понимаешь, что Стефани дала нам опасное задание?
Она равнодушно пожала плечами.
— Что ужасного может произойти? Неужели будет опаснее, чем вчера в музее? Почему бы не позволить маленькое безрассудство?

 

— Что означает «безрассудство»? — спросил он у Норструма.
— Смелый, но необдуманный поступок. Я бы сказал, легкомысленный.
Сэм запомнил его слова…
Пятнадцатилетним мальчишкой он нарушил очередное правило, вскарабкавшись на скалу без страховки. Норструм велел взять веревку, а он не послушался.
— Пойми, все люди в той или иной мере рискуют — иначе успеха не добиться. Рискуют! Однако не делают глупостей. Успех приходит, когда риск сведен к минимуму, а не наоборот.
— Но я мог обойтись без веревки! И, как видишь, прекрасно справился.
— А если бы не удержался? Нога соскользнула? Или свело судорогой мышцу? — Судя по коротким отрывистым репликам, Норструм был сердит или, по крайней мере, расстроен. — Ты бы упал. Покалечился. Разбился насмерть. Какой толк от такого риска?
Сэм переварил его речь, обдумал упрек — и в уме сложился правильный ответ. Ему не хотелось огорчать Норструма. Да, в детстве его мало заботили чужие чувства, но, повзрослев, он осознанно старался не разочаровывать наставника.
— Прости. Я поступил глупо.
Норструм сжал его плечо.
— Запомни, Сэм, — глупость убивает.

 

И вот сейчас, когда Меган бросила ему в лицо три вопроса, у Сэма в мозгу колокольчиком прозвенело предупреждение Норструма. Урок наставника семнадцать лет назад он усвоил хорошо.
Глупость убивает.
Вчера в музее он об этом забыл.
Зато сегодня помнит.
Стефани Нелл отправила его на рискованное задание. Значит, надо все взвесить и рассчитать.
Никакого безрассудства.
— Меган, я буду осторожен. И ты веди себя осмотрительно.
Назад: ГЛАВА 40
Дальше: ГЛАВА 42