– Как я могу к вам обращаться, молодой человек? – поинтересовался Уотсон.

– Называйте меня Аркрайтом, сэр.

– Мистер Аркрайт, полагаю, вы доставили мне послание от Шерлока Холмса?

– Все верно, сэр, – ответил юный беспризорник. – Он велел дождаться ответа и сказал, что вы дадите мне шиллинг.

Доктор Уотсон взял конверт и отправился в свой кабинет, перед этим предложив гостю выпить стакан содовой. Распечатав конверт, доктор обнаружил в нем записку, содержащую короткое послание: «Доктор Уотсон, не составите ли Вы мне завтра утром компанию в раскрытии преступления, над которым я сейчас работаю? Это не займет слишком много времени, и к обеду Вы уже будете совершенно свободны. Жду вас в половине девятого утра на Бейкер-стрит. Ваш Ш. Х.».

Проверив свое расписание и убедившись, что ничего срочного в ближайшее время не предвидится, доктор решил, что первую половину завтрашнего дня он вполне может посвятить общению со своим старым другом. Тем более что, к своему стыду, он довольно давно не появлялся на Бейкер-стрит.

Уотсон написал короткую записку Холмсу, подтверждая свою готовность составить ему компанию, и отдал ее вместе с шиллингом Аркрайту, переминавшемуся с ноги на ногу у дверей.

Следующим утром в четверть девятого доктор Уотсон уже сидел в кресле перед камином в гостиной на Бейкер-стрит и ожидал, когда спустится Холмс. По словам миссис Хадсон, сыщик сегодня позавтракал очень рано и во время завтрака предупредил о своем отъезде.

– Дорогой Уотсон! Как я рад, что вы смогли уделить мне время! – услышал доктор знакомый голос.

– Доброе утро, Холмс! – доктор Уотсон поднялся с кресла навстречу своему другу. – Смею вас заверить, что делаю это с превеликим удовольствием! У нас есть план?

– Конечно. Сейчас нам нужно успеть на поезд до Хаммерсмита. – Холмс взглянул на каминные часы. – И нам лучше поторопиться.

Друзья взяли кэб и отправились на железнодорожный вокзал. Поезд в Хаммерсмит отходил через десять минут. Они поспешили занять места в вагоне первого класса. Предстояло коротенькое путешествие.

– Холмс, расскажите мне, пожалуйста, о деле, которое вы расследуете, – обратился Уотсон к своему другу. – Ведь я все еще не знаю, куда и зачем мы едем.

– Прошу простить мне мою рассеянность, Уотсон, – рассмеялся сыщик. – Я вынудил вас следовать за мной, даже не удосужившись объяснить, в чем дело.

– Я давно уже привык просто следовать за вами, мой друг, – усмехнулся доктор. – Но все же расскажите мне детали.

– Дело в том, что я думал просить вас поучаствовать в одном деле, а вышло так, что вы мне понадобитесь совсем в другом. Видите ли, сейчас я работаю над очень увлекательным и запутанным преступлением, которое наверняка было бы вам интересно. Но меня отвлекли, и я вынужден посвятить некоторую часть своего времени делу из Хаммерсмита, куда мы и направляемся. Обстоятельства таковы, что незадолго до вашего появления на Бейкер-стрит сегодня утром я получил телеграмму от Лестрейда, в которой он просит оказать ему помощь в раскрытии одного происшествия. Лестрейд сообщил о телах, найденных на уличной веранде, построенной на территории электростанции. Знаете, Уотсон, в этих помещениях есть печь, которая топится дровами или углем, зимой рабочие могут согреться и отдохнуть там после смены за стаканчиком-другим или даже остаться на ночлег, если опоздали на последний поезд. В ответной телеграмме я попросил Лестрейда по возможности ничего не трогать и решил, что вы тоже будете не против принять участие в этом деле.

Холмс и Уотсон прибыли на станцию Хаммерсмит в четверть десятого и встретились там с инспектором Лестрейдом.

– Добро пожаловать на наше представление, мистер Холмс, – в свойственной ему манере поприветствовал их Лестрейд. – Доктор Уотсон, рад видеть, что вы снова сопровождаете мистера Холмса.

– Здравствуйте, инспектор. К сожалению, у меня не всегда получается составить ему компанию.

– Что ж, значит, нам повезло!

Все сели в полицейский экипаж и поехали на место преступления.

– Будьте добры, введите нас в курс дела, инспектор. – При этих словах с Холмсом произошла обычная и столь разительная перемена, которую, как правило, замечали только хорошо знакомые с ним люди.

– Хм, значит, так, – начал Лестрейд, – вчера вечером мы получили сообщение от местных властей, в котором говорилось, что во время обычного обхода дежурный констебль заметил свет, горящий на одной из зимних веранд, предполагаемо пустой. Несмотря на то что мы находимся рядом с электростанцией, здесь не принято так просто расходовать этот ресурс. Дежурный заподозрил неладное и, заглянув в окно, увидел два тела, лежавшие на кушетке без движения. Он постучал в окно, но никто не пошевелился. Тогда ему пришлось вскрыть дверь…

– Вскрыть? – переспросил Уотсон.

– Именно так, Уотсон. Дверь была заперта.

– Я так полагаю, – перебил его Холмс, – что тела принадлежали мужчине и женщине?

– Верно, мистер Холмс, – с явной неохотой признал инспектор. – Дежурный бросился на помощь и, честно сказать, сам чуть не стал жертвой. Оказалось, что вся веранда была наполнена угарным газом, констебля спасла только открытая настежь дверь и хорошая реакция. Он выбрался на улицу и там приходил в себя, ожидая, когда газ выветрится. К сожалению, самоубийцам помочь было уже невозможно.

– Самоубийцам, инспектор? – удивился Уотсон.

– Да. Ими оказались двое любовников. Мужчина – мистер Кроули – был женат, а молодая леди не замужем. Неприятная ситуация, да. При обследовании места преступления была найдена записка. Я покажу ее.

Инспектор достал из кармана конверт, в котором хранилась записка, и прочел вслух:

«Прости меня, Элиза. Ты не дала ему развод. Я люблю его, а он любит меня. Пусть таким образом, но мы будем вместе. Прощай».

– Поэтому вы решили, что любовники совершили двойное самоубийство? – спросил Холмс, разглядывая записку. – Бумага самая дешевая, продается где угодно в Лондоне. Почерк женский.

– Управа Хаммерсмита решила, что это самоубийство, – ответил инспектор. – Ваше утверждение о почерке лишь подтверждает их теорию. Но тот самый констебль, который обнаружил тела, засомневался. Он и попросил вызвать нас из Лондона, а я привлек вас. Кажется, мы приехали.

Экипаж остановился в самом сердце промышленного пригорода Лондона. Хаммерсмит представлял собой огромную территорию, застроенную различными бараками, складскими помещениями и прочими зданиями из красного кирпича, дерева и других материалов. Детективы же находились в той части Хаммерсмита, где расположилось одно из самых последних достижений в области науки, промышленности и архитектуры – электрическая станция. И хоть мне и доводилось видеть различные электроприборы и самостоятельно использовать их в своей повседневной жизни, я был рад побывать в непосредственной близости от этого символа промышленной революции и силы человеческого разума. Засмотревшись на окружавшие меня величественные и по-своему красивые строения, я чуть было не потерял из виду своих спутников.

– Уотсон, пожалуй, инспектор не поддерживает ваше стремление насладиться промышленными пейзажами, – крикнул Холмс, отойдя на приличное расстояние. – Идемте, посмотрим на место преступления.

Доктор Уотсон поспешил вслед за всеми. Лестрейд быстро и уверенно продвигался мимо различного вида и габаритов строений, находящихся на территории станции. Здесь были и зимние веранды, о которых говорил Холмс, и открытые летние площадки для отдыха на свежем воздухе, и, конечно, разного вида здания и строения, где размещались сложнейшие механизмы и установки, различные бюро и склады с оборудованием. Сама электростанция оставалась немного в стороне, за строго охраняемым периметром, окруженным высоким забором. Мы довольно долго шли, и наконец Лестрейд остановился возле очередной веранды. Как и те, что встретились на пути ранее, она была построена из камня и была не больше семи футов длиной и примерно такой же в ширину. Ее окна были составлены, по всей видимости, из оставшихся от строительства чего-то более крупного стеклянных блоков. Они были очень плотно подогнаны друг к другу и не открывались для проветривания. Это был не полноценный жилой дом из тех, которые иногда строят при больших предприятиях, а зимняя веранда, которую служащие могли использовать под различные нужды по предварительной договоренности. Напротив двери стоял камин, и в глаза доктору сразу бросилась плотно закрытая заслонка, перекрывающая выход воздуха через трубу.

– По всей видимости, так газ и скопился в помещении, – сказал он Холмсу, разглядывая заслонку.

– Вы правы, Уотсон, – ответил сыщик, который все еще стоял в дверях и что-то рассматривал через лупу. – Так-так-так, отлично. Взгляните-ка, мой друг. Правда, вам придется выйти из дома, ибо это находится здесь, – Холмс показывал на дверной косяк. Он закрыл входную дверь, и Уотсон смог увидеть следы какого-то вещества, нанесенного по всему периметру входной двери.

– Что это, Холмс?

– Это обыкновенный свечной воск, Уотсон. Его использовали здесь, чтобы создать по-настоящему герметичные условия.

– Они всё продумали, верно? Что ж, нужно сообщить бедной миссис Кроули, что ее муж предпочел смерть браку с ней.

– Уотсон, вы, как всегда, не обращаете внимания на детали, – улыбнулся Шерлок Холмс. – Инспектор, вам известен адрес вдовы мистера Кроули? – обратился он к Лестрейду.

– Вы считаете, что миссис Кроули причастна к этому? – удивился Лестрейд.

– Я считаю, что она, как минимум, подозреваемая, а скорее всего, убийца, – жестко ответил Холмс. – Она живет недалеко?

– В получасе езды отсюда, – недовольно буркнул Лестрейд.

– Тогда давайте же допросим ее, и в таком случае я смогу сдержать слово, данное Уотсону: мы закроем это дело еще до обеда.

Логика Холмса, как всегда, безупречна. Ваш выход, дорогие читатели!

Ответ Шерлока Холмса ищите на с. 158.

Перед вами некая, на первый взгляд хаотичная последовательность цифр:

8 2 9 0 1 5 7 3 4 6

Попробуйте догадаться, по какому принципу она выстроена.

Усложняем задание. Теперь перед вами целых 8 цифровых строк. По какому принципу выстроена эта лесенка?

1

11

21

1211

111221

312211

13112221

1113213211

Может ли случиться, что половина 12 будет равняться 7?