Ричард Беймер: Не думаю, чтобы проект был настолько успешным, если честно. Не помню, чтобы просыпался на следующий день и слышал в трубку: «Мы стали мировым хитом». Оглядываясь назад, может, так и кажется, но канал не принимал сериал.

Анджело Бадаламенти: «Кто убил Лору Палмер?» Когда разворачивался первый сезон, это знали только Дэвид, Марк и Бог. И это привело к трагедии. В основе лежал вопрос «Кто убил Лору Палмер?». Никто не знал. Тайны были визитной карточкой «Твин Пикс». Несмотря на новаторство сериала, все хотели знать ответ на этот вопрос, люди начинали нервничать. Администрация канала действовала на радость публике, жаждавшей узнать, кто убил Лору Палмер. Но они жестоко ошиблись. Как только объявили, кто ее убил, – все, это был конец. Мистика испарилась, а дальше было только переливание из пустого в порожнее. Все пошло под откос. Им стоило поддержать первоначальный замысел.

Дэвид Дж. Латт: Подбираясь к концу первого сезона, очень трудно удовлетворить любопытство публики, доселе сидящей по струнке, при этом подогревая интерес до следующего года. Лишь немногим сериалам удается это провернуть. Несмотря на хитрый фокус, большинство остались недовольными. По крайней мере, по моим ощущениям.

Чед Хоффман: Я вел переговоры, в первую очередь с Марком, что рано или поздно убийцу придется раскрыть. И если слишком долго разводить, аудитория начнет нервничать. Трюк заключался в том, что прежде чем раскрутить клубок «Кто убил Лору Палмер?», нужно нагнать страху не менее сильной тайной (если не больше), которая заставит людей прилипнуть к экранам. Так это работало. Нужно было прикрывать одни истории, закручивая другие. И я надеялся, что они справятся с этим после моего ухода.

Гэри Левайн: Нельзя раскрывать секрет, не подслащая пилюлю, нужно возместить утрату другими интересными линиями. Иначе зритель подумает, что у тебя кончилась фантазия, поэтому ты просто льешь воду, ни на шаг не двигаясь вперед.

Филип Сигал: Они безбожно настаивали на раскрытии убийцы. Это было в приоритете, но Марку и Дэвиду было плевать. Телекомпания неистовствовала, погрязая в домыслах и предположениях. Конфликт был очень серьезным, а давление огромным, и никто не желал ничего слышать. Я присутствовал на заседании совета директоров, где руководство канала почти что придавило авторов кувалдой, требуя раскрыть убийцу. Да только они и сами не знали, кто убил Лору Палмер! Не было никакой конспирации – вот в чем была правда.

Роберт Бауэр: Вроде бы я обсуждал с Дэвидом и Марком, что Джонни Хорн мог быть потенциальным убийцей. Может, они не рассматривали этот вариант на тот момент или пускали пыль в глаза, но мы говорили на тему «Так, что будем делать с убийством?». Предположу, что в то время у них не было ни одной зацепки. Они попросту творили, что хотели, так, как хотели, на сетевом телевидении. Жаль, долго это не продлилось.

Шерил Ли: Я полностью доверилась Дэвиду и Марку в том, что они сами решат, когда раскрыть убийцу. Им было лучше знать. Они создали этот проект и написали к нему сценарий. С тех пор я побывала на многих передачах и приняла участие в телесериалах в качестве приглашенного гостя или актрисы, и там все четко расписано. Женщина должна выглядеть определенным образом и подобающе себя вести, а репликами нужно угождать зрителю. Это очень ограниченная область для творчества, что нередко расстраивает.

Тони Кранц: Дэвид знал (как и Марк, скорее всего), что в ту минуту, когда они обнародуют убийцу, люди переключатся на другой канал. Смерть Лоры Палмер никогда не имела первостепенного значения. Но когда сериал ушел на перерыв, стремление разгадать секрет разрослось до неимоверных масштабов, так забив голову публике, что стало проблемой номер один, вынудив Эй-Би-Си конкретно настаивать на решении вопроса.

Кен Шерер: Не думаю, что Дэвиду и Марку было до этого дело [кто был убийцей]. Я говорю в хорошем смысле. С помощью уникальной концепции сериала они только начали переделывать телевизионные традиции. Одним из самых первых собраний, на которых я присутствовал, была встреча с Бобом Айгером (главой компании на тот момент) и его командой, где они умоляли авторов открыть секрет в следующем сезоне.

Они просили их, потому что знали об этих «телевизионных традициях». Выходя из зала, окончательного решения принято не было, но для меня было очевидно, что эта парочка не намерена подчиняться. Наверно, ими двигало то, что тайна оставалась тайной для всех.

Марк Фрост: После оглушительного успеха выхода сериала по четвергам и обсуждения увиденного следующим утром на работе перенос показа на субботний вечер выглядел как намерение убить все на корню. Зрителей, для которых предназначался наш проект, в субботу не было дома! Мы предоставили каналу точные цифры и графики, вплоть до данных о том, во что одевалась наша целевая аудитория, и все закончилось тем, что они отградили ее от просмотра. Их поступок был безрассудным, но права голоса нам не давали. Есть у меня свои предположения на этот счет, но уж «что было, то было». Здесь мы и застряли.

Филип Сигал: С точки зрения программного планирования Эй-Би-Си четверг считался самым убыточным днем. Компания пробовала нанимать молодых авторов на четверг, и что бы мы ни делали, если в составе были юные актеры, людей постарше они не интересовали. Таким образом, при составлении графика трансляции бытовало мнение, что в четверг телевизор смотрят в основном пожилые люди. Они хотели выбрать правильное время, чтобы привлечь молодую аудиторию. Стратегия была рассчитана на то, что перед выходом из дома в субботу молодежь захочет посмотреть сериал.

Майкл Зальцман: Мне кажется, Эй-Би-Си с самого начала невзлюбили сериал. Наверно, они надеялись получить шоу в стиле «Уолтонов» или «Блюз Хилл-стрит». Судя по родословной Марка Фроста, по всей вероятности, они подумали, что могут положить подобный сериал в свою копилку достижений, но, увидев результат, не знали, что с ним делать.

Мэйдчен Амик: Меня не оставляло ощущение, что компания не хочет брать на себя ответственность за проект. Они не были заинтересованы в сериале, выходящем далеко за рамки стандартов телевидения того времени. Наверно, рассуждали: «Во что нас втянули?» Для меня выход каждой серии по телевизору был чудом.

Питер Майкл Гетц: Я снялся в более чем двухстах сериях на телевидении, и всегда за процессом в сторонке наблюдало начальство в костюмах. Они очень консервативны и придерживаются правил. Когда заступаешь за границу, стараясь быть смешным, они беспокоятся, как на это отреагирует широкая аудитория – общий знаменатель. Но «Твин Пикс» нельзя было причесать под одну гребенку.

Аль Стробел: Парни в костюмах также были не согласны с одобрением Дэвида и Марка окончательных вариантов сцен. Снимали эпизод, где за Жераром приходят копы, чтобы арестовать его, только что вышедшего из душа в одном полотенце. Тут площадка наводнилась злобными надзирателями: «Мы не можем показывать полуголого инвалида! – кричали они. – Семьи же будут смотреть. Дайте ему мокрую футболку». В итоге они дозвонились до Дэвида, по месту, где он снимал фильм «Дикие сердцем». И Дэвид ответил им, что никаких футболок, другие сцены уже отсняты для монтажа.

Гэри Хершбергер: Я отчетливо чувствовал, что телесеть не знает, что делать с проектом. Они думали: «Мы выпустили льва из клетки. Что нам теперь делать?» Канал перенес трансляцию на субботу, которую мы, актеры, считали местом, где погибают все прекрасные шоу. По неведомой причине они сделали это, не зная, как быть. Не было повода переносить сериал с четверга на другое время, ведь все шло хорошо.

Марк Фрост: Главное, против чего мы боролись, было то, что телесеть понятия не имела, о чем был наш сериал. Да, они удачно разрекламировали его после того, как Дэвид объяснил им суть, но компания будто настроилась на уничтожение проекта.

Кен Шерер: Эй-Би-Си не хотели оставлять сериал, и я знаю это по факту, потому что до того, как получить работу в «Lynch/Frost Productions», я беседовал с главой компании. Представляя интересы Американского института киноискусств, я упомянул Дэвида Линча и «Твин Пикс», и тот парень закатил глаза.

Марк Фрост: Боб [Айгер] был решающим человеком на Эй-Би-Си после ухода Чеда Хоффмана. На тот момент он управлял каналом. По всем вопросам мы разговаривали с ним. Если честно, он был честным и прямолинейным, даже когда (в их глазах) рейтинги сериала упали. Он откровенно заявлял правду, не стараясь ее приукрасить. И я это ценил.

Кен Шерер: Нужно отдать должное Бобу [Айгеру] и Теду Харберту, потому что они действительно верили в сериал. Стоит только оценить последующие достижения Айгера, не боявшегося рисковать, например его преобразования в компании «Дисней». Мне кажется, корпоративный Нью-Йорк ненавидел проект, не думая, что Америка откликнется, и когда это случилось, сильные мира сего просто взбесились. Парни в костюмах ненавидят ошибаться, поэтому они заключили нас во временные рамки, перенеся показ сериала.

К тому же с точки зрения компании проектом они не владели и не были к нему причастны. «Твин Пикс» был одной большой семьей. Марк и Дэвид владели им, наверно, поэтому Эй-Би-Си предвзято относились к сериалу. Будучи на самом дне, они не получали прибыли, а лишь подняли себе рейтинги и обеспечили дополнительную рекламу.