Джон Вентворт (координатор постпроизводства и ассоциированный продюсер): Серия, где появился Майк [Андерсон], люди стали говорить задом наперед, и та фраза: «Ваша любимая жвачка скоро снова войдет в моду» – была бесподобной, потрясающей находкой. Больше всего я гордился своей работой, когда забирал отснятый материал с этими сценами и ехал на Эй-Би-Си, а доставив их в офис телесети, вручил в руки искушенного руководства со словами: «Почему бы вам не взглянуть?»

Марк Фрост: В конце пилотной версии был намек на красную комнату, оттуда она и была взята. Контракт обязывал нас сделать финал завершенным в случае, если проект потерпит неудачу. Предполагалось, что у пилота будет счастливый конец, чтобы сделать линию повествования логичной и привести сюжет к развязке. Так мы пришли к мысли о другом измерении и персонажах, существующих вне времени, дабы облегчить себе задачу.

Кайл Маклахлен: Думаю, в этот момент зрителей пронзил электрический импульс. Внезапно картинка переключилась на другое измерение, и люди задались вопросом: «Что это мы только что видели?» Мне кажется, осознание того, что рядом существует параллельный мир, взорвало сериал.

Анджело Бадаламенти: «Танец человека из сна» представляет собой медленную, джазовую, причудливую, блюзовую музыку с оттенком нуара. Добавив щелчки пальцами, наш «человек из сна» (мы зовем его «Малыш Майк») танцевал под нее в своем стиле в параллельной реальности. Уж тут ему было где развернуться. То, как он танцевал, как двигался, ритм его шагов – идеально соответствовало характеру персонажа. Загипнотизированные его танцем, мы сами переносились в другое место. Место, где бы вы не хотели побывать.

Ал Рэгни (тенор-саксофон): «Танец человека из сна» была записана в среду, между дневным спектаклем на Бродвее и вечерними шоу. Я приехал на студию звукозаписи на полчаса раньше, в это время они миксовали басовую партию Рона Картера. Находясь один в комнате, я наигрывал блюзовый мотив, чтобы разогреться перед сессией. Раз двадцать исполнив припев, я увидел, как Дэвид Линч ворвался в студию оживленный.

Он был в восторге и сказал, что собирается использовать запись, которую только что сделал втайне от меня. А я просто разогревался перед джем-сейшн, в стиле, который потребовался бы к началу, и не думал, что это стоит того. Я правда не считал свое исполнение достойным и обратился к Дэвиду, нельзя ли перезаписать партию еще раз. Но он ответил: «Нет-нет, я возьму ее на вооружение». Это был один из случаев, что случаются спонтанно. И отличный пример того, как Дэвид черпает вдохновение в жизни и преобразовывает его в визуальные образы.

Марк Фрост: Дэвид блестяще воплотил свои задумки на экране. И, учитывая, что сериал предполагал альтернативные пути развития сюжета, введение необычных образов приоткрыло дверь в фантастическую область истории, изменив наши представления о том, каким должно быть повествование. По многим факторам это был поворотный момент, приведший к экспериментам с другими реальностями, значительно расширив границы проекта.

Кайл Маклахлен: Я и по сей день не знаю, кто придумал красную комнату. Казалось, что это Дэвид – так изумительно она была проработана. Во вторую серию вошли кадры, которыми изначально должен был заканчиваться пилот. Мы снимали его как полнометражное кино, с развязкой в конце, но после заключения сделки Эй-Би-Си сказали: «Мы хотим, чтобы вы сняли сериал, завершать видео не требуется». Тогда эта часть пилота была адаптирована под вторую серию, и то, каким образом ее ввели в ход повествования, отчасти спутало карты.

Дуэйн Данэм: Дэвид часто творил такие вещи, на которые я реагировал: «Господи боже, что происходит в его голове, да он с Луны свалился!» Но после снова и снова убеждался в том, как узко я мыслю, не разделяя точку зрения Дэвида, как и многие люди. В этом смысле Дэвид потрясающий.

Рон Гарсиа (оператор-постановщик сцены сна из второй серии): Это был плотный занавес, но Дэвид хотел, чтобы он светился. Я сказал на это: «Да уж. Потребуется много света!» Таким образом, подсветив шторы на заднем плане, на репетициях мы все опускали и снимали дальше. Просмотрев запись на экране (тогда у нас был видеомагнитофон), Дэвид заявил: «Рон, нужно, чтобы через шторы проходил луч от прожектора. Сможешь?» А я ответил: «Чтобы побороть эти занавески, понадобилось много света. Придется найти фонарь поярче, чтобы создать яркое пятно, наподобие прожектора со спортивной площадки».

Пришлось взять напрокат супер-пупер прожектор высокой мощности, из тех, что используют для освещения стадионов и важных событий. Только его установили на площадке, как Дэвид, оценив, произнес: «Рон, а можешь сделать так, чтобы в круге света через занавес пролетала тень птицы?» (Смеется.) Вот тогда я уже схватился за голову, не выдержав: «Да ты издеваешься!» Но отдел реквизита придумал выход. Совместными усилиями мы это сделали.

Аль Стробел (Филип Майкл Жерар – Однорукий): Я спросил, можно ли взглянуть на сценарий. Дэвид как будто был сбит с толку, но быстро опомнился и сказал ассистенту принести его блокнот, где был… ну, вы знаете… «стишок»

Пятнадцать минут спустя выдали страницы с полностью напечатанной сценой. Еще через десять минут Дэвид вернулся и поинтересовался, готов ли я работать, а то съемочная группа ждет. Я попросил немного времени, чтобы унять волнение. Он выделил мне еще десять минут.

Ко времени его возвращения я запомнил свои слова, но не имел представления о персонаже. Безумный монолог в сцене ясно давал понять, что играть я буду не обычного человека. Марк Фрост поделился, что у него мурашки по коже побежали при виде этих кадров. Монолог не был ключом к персонажу, но оказался путеводной нитью в понимании сериала в целом.

Джонатан П. Шоу (режиссер видеомонтажа второй серии): Некоторые сцены из сна я уже видел в европейской версии пилота. Они наснимали много кадров, не использованных в итоге, так что я был в курсе дела. До того, как я принялся за серию, Дуэйн уже все мне рассказал: «Ни за что не поверишь, что на этот раз задумал Дэвид!» И, работая с материалом, я подогнал эти кадры под общую концепцию. Это был очень хитрый ход, который, естественно, привлек внимание прессы и вызвал восторги. Мы заселили и эту часть вселенной сериала отдельными персонажами.

Дуэйн Данэм: В красной комнате находился Малыш Майк, пятившийся назад и произносивший реплики задом наперед, чтобы после прокрутить видео в обратную сторону, показав, что он вроде бы движется, как обычный человек, но в странной манере, с заминкой. Диалог был неестественный, чуждый нормальному, но идеально подходил таинственной сверхъестественной атмосфере красной комнаты. Дополненная музыкой Анджело, она возымела гипнотическое воздействие и стала ощутимее.

Шерил Ли: На самом деле нам пришлось учить слова наоборот. Но гораздо больше, чем «кот» как «ток». Было тяжело и непривычно, но это расширило для меня творческие горизонты и переместило мое сознание в то другое место.

Все перевернулось вверх дном, люблю испытания такого рода. Я не ищу легких путей и предпочитаю мыслить нестандартно, взаимодействовать иначе, выражать себя. Это место уж точно подходило под параметры. Мы не знали, что случится в следующий момент (смеется), но всегда наслаждались процессом.

Рон Гарсиа: Не было никаких эффектов по части звукового или визуального оформления. Я даже не знал, способен ли киносъемочный аппарат снимать в обратном порядке, чтобы благополучно прокрутить пленку задом наперед. Пришлось соединять кадры. В техническом смысле можно было установить окуляр на камеру (пленочную), а потом перевернуть, чтобы получить зеркальное отображение. Таким образом, на пленке все было наоборот. В результате я управлял камерой, находящейся в правильном положении, наряду с той, чтобы была вниз головой, снимая актеров, говорящих задом наперед.

Вдобавок ко всему пленочный объектив приказал долго жить, что допускало возможность снимать только камерой в нормальном положении. Глубокой ночью все специализированные магазины давно были закрыты. В конце концов мне удалось выяснить, как исправить ситуацию, но мне в прямом смысле пришлось работать вверх тормашками, дабы снимать и видеть границы кадра. То есть сам я вниз головой, актеры произносят слова в обратном порядке, а меня одолевают мысли – как же странно это выглядит со стороны! Самая интересная и захватывающая практика, которую ничто не смогло превзойти за все мои сорок семь лет работы кинооператором. (Смеется.)

Джонатан П. Шоу: Я был целиком поглощен процессом. Настолько материал был не от мира сего. Но это не было неожиданностью, потому что я уже перестал удивляться новым идеям! (Смеется.)

Дэна Эшбрук: Когда сериал запустили по телевидению, я смотрел его каждую неделю. В сериях было много того, о чем я понятия не имел, ведь сны Купера и все с этим связанное снимались преимущественно ночью. Помню, когда увидел эти кадры, мне напрочь крышу снесло. Я думал, это – лучшее, что я когда-либо видел по телевизору. Жутковатое, странноватое, удивительное зрелище. В сценах сновидений я задействован не был, но гордился своим участием в столь необыкновенном проекте.

Марк Фрост: Когда через неделю вышла следующая серия, я был в Новом Орлеане, готовился к съемкам «Сто-ривилля» (фильма, который я снял). Там поехал в загородный клуб «Кантри Клаб» – самое южное место сбора старой гвардии. Я играл со своим другом, членом комиссии по отбору фильмов и генеральным директором местной компании (не помню точно какой) в гольф. В один прекрасный момент я увидел то, что использовал в сериале. Этому консервативному, сдержанному типу было уже почти за шестьдесят, но на третьей лунке он начал пританцовывать, как Малыш Майк. (Смеется.) Возможно, мы привлекли больше внимания, чем предполагали.