Глава XX. Апокалипсис
Алексей никогда раньше не видел таких страшных молний. Они исчеркивали небо слепящими зигзагами и били куда-то в бушующую морскую пучину. Озаренные яркими вспышками свинцовые тучи вдруг становились ярко-синими, и сквозь их прорванные лохмотья виднелась тусклая луна. Алексей понимал, что спит и что создаваемый им электронный мозг активно работает, выстраивая многочисленные алгоритмы, способные влиять на человеческое подсознание, но ему было страшно так, как будто это был вовсе не сон, а все происходило на самом деле. Внезапно он увидел маленького человечка, бегущего вдоль берега моря и воздевающего руки к небу.
Алексей скорее догадался, что это был Михаил Рудик, чем узнал его. Потом он поглядел в бездну неба, перечеркиваемую всполохами молний, и увидел там прекрасную женщину в развевающихся белых одеяниях. Вокруг бушевала стихия, ветер швырял пенистые волны на острые скалы, а она спокойно парила в вышине, и вокруг нее разливалось благостное сияние. Почему женщина прекрасна, Алексей не знал, ее толком невозможно было разглядеть из-за исходящего от нее сияния, но понимание ее совершенства пришло само собой, без визуальных доказательств. Рудик бежал и протягивал к ней руки.
– И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце, под ногами ее луна и во главе ее венец из двенадцати звезд! – вдруг колоколом прозвучал в голове чей-то ясный голос.
Алексей оглянулся, но никого не увидел на пустынном скалистом берегу.
В этот миг целых три молнии сошлись в один ослепительно клубок. Оглушительно ухнуло, и из клубка молний вылетело огромное чудовище с множеством оскаленных голов, перепончатыми крыльями и длинным уродливым хвостом. Чудовище отливало в свете молний жутким пурпурным цветом и неслось прямо на сияющую женщину, а маленький Рудик, видимо, бежал для того, чтобы эту женщину спасти.
– И другое знамение явилось на небе: большой красный дракон с семью головами и десятью рогами и на головах его семь диадим. Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. И стал сей дракон перед женою, дабы пожрать ее и ее младенца, – опять раздался голос.
Алексей понял, что в его голове звучат строки из «Апокалипсиса», про который ему говорил Рудик, но совершенно не понимал, как он может помочь другу.
Он хотел закричать, но его никто не слышал, а стихия ревела так, что способна была заглушить любой звук, изданный простым человеком.
Но, кажется, Рудик вдруг перестал быть простым человеком, а перевоплотился в какую-то другую сущность. Видимо, он хотел спасти сияющую женщину от красного дракона. Михаил взлетел, увеличиваясь в размерах, и понесся навстречу дракону. Несколько голов чудища удивленно клацнули зубами, монстр развернулся и помчался к Рудику.
Кровь застучала у Алексея в висках, и неожиданно надрывная боль пронзила мозг длинной тонкой иглой. Он вдруг явственно ощутил эту иглу в своей голове и нащупал ее кончик где-то на затылке. Он схватил кончик этой иглы и с криком извлек ее из себя. Игла блеснула в свете молний холодной ледяной сталью.
– Держи! – крикнул он и бросил эту иглу другу. Несмотря на рев стихии, Михаил сейчас вдруг все услышал и даже, кажется, подмигнул. Он резко спикировал и схватил иглу, которая тоже внезапно увеличилась в размерах и стала длинным тонким копьем.
Михаил, вскинув копье, опять взлетел высоко в небо и бесстрашно помчался на чудовище.
Он вгонял свое копье в жуткие зубастые пасти, протыкал грудь чудовища, отлетал в сторону и снова атаковал противника своим сверкающим в свете молний оружием.
– И произошла в небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон воевал против них, – опять послышался голос.
Алексей еще раз оглянулся и, кажется, заметил говорящего. Это был сгорбленный старец с белой длинной бородой, сидящий у какой-то пещеры. Глядя на небо, он громко декламировал строки, а потом быстро записывал их на пергаменте.
Битва в небе заканчивалась. Михаил истекал кровью. Правда, и дракон отбивался из последних сил. Он сделал еще несколько пируэтов вокруг вооруженного копьем противника, и оставшиеся целыми головы еще пытались сомкнуть зубы на шее юркого бойца, но тщетно. Чудовище, бессильно перевернувшись, рухнуло в морскую бездну, задев хвостом Михаила. Тот, изможденный, пропустив смертельный удар, раскинув руки, упал на скалистый берег, став опять маленьким, пучеглазым и некрасивым.
Алексей побежал к распростертому телу Рудика, и ему на мгновение показалось, что где-то вдалеке стоит девушка в блестящем черном одеянии и машет ему рукой. В голове продолжал звенеть голос странного старика из пещеры:
– Они победили его кровию Агнца и словом свидетельства своего и не возлюбили души своей даже до смерти!
Он перевернул его и увидел, что тот мертв. На руке Рудика часы с большим электронным циферблатом продолжали беспристрастно отсчитывать время. Алексей вгляделся в прыгающие цифры, безудержно ведущие обратный отсчет до чего-то страшного и неотвратимого. Секунды на мгновение сложились в нули, показывая: «99:09:00».
– И понимали они, что образ зверя имеет рану от копья и жив, – продолжал раскатистым голосом старец. – И он сделает то, что всем малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело имя зверя или число имени его. Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое и число его шестьсот шестьдесят шесть.
Ветер стих, и Алексей вдруг услышал, как отчаянно кричит девушка на далекой скале:
– Не забудь посолить мясо!!!
Но было поздно. Знамение свершилось.
Алексей вскочил с кровати, напуганный собственным криком. Запястье левой руки плотно обхватывали электронные часы Рудика. «Откуда они здесь?» – пронеслось в голове. На часах летели в обратном отсчете равнодушные секунды. Потом перещелкнулась минута. 99 часов, 08 минут, 00 секунд.
Алексей начал лихорадочно одеваться, не попадая ногами в штанины, руками – в рукава, наконец кое-как напялил на себя брюки, сунул ноги в тапки (почему-то тапок наделся только один) и побежал в сторону лаборатории, где сегодня ночью должен был дежурить Иван Иванович.
