Глава 13
«Грозный»
Из Видяево вышли «ночью», сопровождаемые эсминцем «Петрозаводск». В бухте всплыли, проверили работу станций связи, двигателей, систем контроля среды и погрузились в воду, чтобы двигаться дальше уже в подводном положении.
До этого сутки грузили в трюмы лодки запасы продовольствия, ракеты, торпеды и другое летающее, плавающее и стреляющее оружие, а также снаряжение для подводников, в том числе – четыре глубоководных скафандра, один из которых уже был испытан Лобановым.
«Краб-2», оказавшийся длиннее «первого» на три метра и просторнее, уже был закреплён в верхнем отсеке «Грозного», заменяя гидроакустическую антенну, поэтому ждать его установки не пришлось. Зато всё оставшееся до старта время члены экспедиции и даже экипаж батиплава изучали его оборудование, а потом ещё и учились влезать в скафандры и включать системы их жизнеобеспечения. На этом настоял посланец ФСБ генерал Крымзков, который на прощанье прочитал всем инструкции, как действовать группе в случае успешного обнаружения Буфера (будь то легендарная гора Меру, или Бараний Рог, или другое сооружение), а главное – что делать, коли в поиск вмешаются американцы.
Впрочем, Вербов и без дополнительных инструкций понимал, что дружеских объятий от американских подводников ждать не следует и отвечать им надо самым жёстким образом.
Занятия по изучению спецоборудования продолжились и после выхода лодки в море.
Об особенностях нового «Краба» просвещал спецгруппу Лобанов, хитростями подводного боя делился со слушателями Вербов, а лекции об истории Гипербореи читал Ковалёв. И если подробности работы систем батиплава никого особенно не увлекали, да и практические занятия по унвабу тоже заинтересовали лишь молодёжь – подчинённых Лобанова, Ивана и Володю, то обстоятельные рассказы археолога, участника множества экспедиций по всему миру, с интересом слушали все.
Как оказалось, Юрий Илларионович побывал и в государствах Южной Америки – Перу, Чили, Бразилии, Аргентине, и в Мексике, и в Австралии, Индии, Таиланде, Бангладеш, а также в Сирии, где до сих пор тлела странная война правительственных войск с террористами ИГИЛ, объявленными американцами на словах «врагами цивилизованного мира», а на деле поддерживаемыми западной коалицией во главе с США.
Однако большую часть жизни Ковалёв всё-таки провёл, изучая российские археологические «залежи», начиная с Кольского полуострова и заканчивая Крымом и Камчаткой. Вместе с Дрёмовым он участвовал в раскопках Аркаима и других древних поселений Гардарики, «Страны русских городов», пересёк плато Путорана, находил пирамиды в Забайкалье и пустыне Гоби, и на Витимском плоскогорье, и даже на берегах северных морей – Баренцева, Лаптевых и Восточно-Сибирского.
Истории о чудесных находках, не укладывающихся в историческую канву ортодоксальной науки и потому отвергаемых или замалчиваемых учёными, можно было слушать бесконечно, и пока «Грозный» шёл под водой крейсерским ходом, не поднимаясь на поверхность, ничто не мешало пассажирам субмарины рассуждать о судьбах древних цивилизаций.
Иногда к слушателям в кают-компании присоединялись капитан атомохода Брайдер и старпом Колодяжный, хотя в полемику они не вступали, слушали, переглядывались и уходили по делам, впечатлённые новой для них информацией.
Вершинина участвовала практически во всех заседаниях компании, изредка задавая вопросы, но своё мнение не высказывала, хотя было видно, что она много знает и строит свою версию событий прошлого, оставивших следы в настоящем.
Второе всплытие на поверхность моря «Грозный» совершил, миновав последний, самый северный остров архипелага Земли Франца-Иосифа – остров Рудольфа, предварительно связавшись с эсминцем, идущим на север, практически по лучу восточной долготы в пятьдесят градусов, посредством глайдера «Фугу». Поймали момент, когда этот район моря по расчётам должны были покинуть все иностранные спутники, выпустили «Фугу», удостоверились, что ни в небе, ни на море нет чужих глаз, и Брайдер дал команду всплывать.
Лодка всплыла рядом с застывшим на свинцово-серой глади моря эсминцем, выглядевшим как серая глыба изломанного хитроумными геометрическими пересечениями металла.
На верхний корпус «Грозного» выбрались через люк рубки все члены экспедиции и несколько матросов.
Солнце стояло низко над горизонтом, дул холодный ветер, срывая с волн гребешки, запад закрывала пелена туч, на севере сверкала полоса далёких льдов, и пейзаж хоть и был великолепен в своей простоте, всё же вызывал у зрителей беспокойство.
К Вербову, разглядывающему в бинокль белую линию на севере, подошёл Лобанов.
– Что увидел?
– Лёд.
– Понятно. А о чём думаешь?
Денис покосился на стоящую поодаль Ингу.
Лобанов понимающе осклабился.
– Не успокоился?
– У меня нехорошее предчувствие.
– Согласен, тут неуютно, будто на другую планету попал, но, по-моему, у нас всё получится. А ты зря себя изводишь.
– Я не извожу.
– Ага, вижу, как ты на неё смотришь. Не понимаю, почему она этого не чувствует. Хотя, если честно, я вообще женщин не понимаю.
– Женщины созданы не для того, чтобы их понимали, а для того, чтобы их любили.
– О! Заговорил как умудрённый жизнью философ. – Лобанов рассмеялся. – Кто-то сказал, что Бог создал женщину и передал мужчине со словами: так тебе и надо!
Вербов нехотя улыбнулся.
– Благодарю за утешение.
– Слышал новости? Старпом сказал, что при каждом всплытии они получают сводку новостей, причём не только целевого назначения, касающиеся ВМФ, но и вообще российских и мировых.
– Что интересного сообщили? Украина снова завела уголовное дело на президента за его поездку в Крым по новому мосту?
– Это у них игра такая, – развеселился Лобанов. – Самим приятно, что они такие смелые. Нет, речь о другом. Во-первых, американцы сознались, что не контролируют ситуацию в Сирии, что позволило Народной сирийской армии не только взять Алеппо, но и отбросить банды ИГИЛ вместе с их замаскированным резервом – силами так называемой «умеренной оппозиции». Во-вторых, в северном районе Восточно-Сибирского моря внезапно затонула китайская яхта «Шенглиже».
– Как?
– В переводе – «Великий поход». Яхта принадлежала миллиардеру Хо Жиньбао.
Вербов очнулся от невесёлых раздумий, недоверчиво поднял брови.
– Ты серьёзно? Это же одна из самых больших и безопасных яхт в мире! Она даже зенитно-ракетный комплекс имеет, наш «С-300» в корабельном исполнении.
– Не помог ей «С-300», яхта утонула, хотя по ней якобы никто не стрелял. В тот момент над этим районом моря не было ни одного спутника. Свидетелей же не осталось, все утонули.
– Атас!
– Ага, жесть. Думаю, это была атака подлодки.
– Бред! Зачем кому-то топить яхту?
– Не знаю, американцы, конечно, ненавидят китайцев, но не до такой же степени? Китаёзы могут серьёзно обидеться и начать войну. Если только яхту сбили не северные корейцы.
– У корейцев нет таких субмарин.
– Тогда это наши.
– А нашим с какого бодуна понадобилось топить яхты, тем более что мы теперь с китайцами опять «братья навек»?
На палубу спустился старпом Колодяжный.
– Товарищ полковник, капитан просит всех вернуться на борт.
– Что случилось?
– Пришёл приказ изменить курс.
– Это не из-за китайской яхты?
– Вам всё объяснят.
Вербов повернулся к своей команде.
– Всем спуститься в лодку!
– Форс-мажор? – обернулась Вершинина.
– Не знаю, но капитану поступил приказ изменить курс. Идём в рубку, выясним.
Поддерживаемые матросами, пассажиры скрылись в люке рубки.
Однако в саму рубку их не пустили.
– Мы встали на «три двойки», – пояснил старпом Вербову. – При смене режима посторонним в посту управления находиться нельзя.
В коридорчик перед рубкой вышел Брайдер, как всегда невозмутимый и спокойный.
– На исследовательское судно «Янтарь», находящееся в океане южнее подводного хребта Гаккеля под охраной фрегата «Беспощадный», совершено нападение. Судно едва не затонуло. Мы идём туда.
– Кто напал?!
– Подробности не знаю, предположительно американцы, в том районе дрейфует их военный научник «Альянс» и три эсминца. Нам приказано выйти в точку нахождения «Янтаря» и провести разведку. – Брайдер пожевал губами. – А при необходимости и зачистку. Нас разделяет двести с лишним миль, пойдём на форсаже, поэтому просьба занять свои каюты и быть готовыми к экстремальным маневрам.
– А фрегат? – спросил Лобанов.
– Фрегат отстанет, его скорость вдвое ниже нашей подводной, но он пойдёт туда же.
– Неужели американцы посмели напасть на «Янтарь»?
– Там произошло нечто нештатное, будут известны данные, я вам сообщу.
Брайдер и старпом исчезли за дверью рубки.
– Странно, – задумчиво проговорила Вершинина.
– Что странно? – не понял Лобанов.
– Что «Альянс» направился туда же, куда и мы.
– Да ещё и под прикрытием трёх эсминцев.
– Ну, это как раз понятно, – сказал Вербов, – вполне возможно, там и субмарины их пасутся. Юрий Илларионович, а не может Буфер… или гора Меру находиться в том районе, а не там, где её ищут?
Ковалёв задумчиво посмотрел на Вершинину.
– Вообще-то точных координат Меру и вообще затонувшего материка не знает никто. По той информации, которой владею я, центр Гипербореи находится на скрещении лучей, соединявших грани не менее дюжины пирамид.
– Это всего лишь ваши предположения, – сказал Титов. – У меня другие данные, по которым Гиперборея находилась ближе к Гренландии, а Шпицберген и вовсе является остатком одного из её четырёх материков.
– Я не возражаю, коллега, но все мои и ваши выводы нуждаются в уточнении и практическом подтверждении, не так ли?
– В этом я с вами полностью согласен.
– Расходимся по каютам, – предложила Вершинина. – Все наши беседы и споры новой информации не принесут. Скорей бы уже дойти до цели.
– Бараний Рог, – показал руками нечто винтообразное Лобанов. – Интересно, что он представляет собой на самом деле?
Титов и Ковалёв переглянулись.
Вербов оценил их состояние, посмотрел на Ингу, и ему показалось, что в глазах женщины мелькнула недобрая искра. Она чего-то ждала, но от кого – от экспертов экспедиции или от самого Дениса, понять было невозможно.
* * *
Через два часа «Грозный» остановился и подвсплыл, выпуская беспилотник «Фугу» для радиосвязи со спутником.
Вербова вызвал в рубку капитан подлодки.
Денис вошёл в пост управления с некоторым смущением, всё ещё дивясь в душе «космическому интерьеру» рубки, и его подвели к Брайдеру, занимавшему место дежурного рулевой группы с наушниками на голове перед гнутым экраном общего контроля.
– Капитан?
Брайдер оглянулся, сдвинул наушники на затылок.
– Известны подробности инцидента с «Янтарём». Под ним в толще воды возникла линза воды с необычными свойствами. Она потеряла плотность.
Вербов с трудом удержался от возгласа «Обалдеть!».
– Это… удивительно… Причина?
– Только подозрения. Капитан фрегата «Беспощадный» Дорохов отреагировал с похвальной быстротой, дал залп из противоторпедной системы «Москит», и тонущий «Янтарь» всплыл.
– Значит, там была… чья-то подлодка?
– Скорее всего беспилотник, мини-лодка, торпеды её уничтожили. А рядом, в паре миль, стояли американцы: исследовательское судно «Альянс» и три эсминца.
– Без сомнений, это их рук дело! Уверен на сто процентов! Они проделали эксперимент, а наш фрегат удачно лупанул по их подводному беспилотнику с экспериментальной установкой, изменяющей плотность воды!
Брайдер изломал лицо морщинами улыбки.
– Креативно мыслите, полковник. Примерно так же рассуждали и наши эксперты.
– Американцы ушли?
– Нет, в том-то и дело, эсминцы буквально устроили истерику, подошли вплотную, начали оттирать «Янтарь» ко льдам, Дорохов вынужден был дать предупредительный выстрел, его окружили… В то же время как по команде возбудились все подконтрольные американцам СМИ и телеканалы: русские атаковали мирные американские корабли в Арктике!
– Ожидаемая реакция. Но с другой стороны, это же явная провокация! Наших сил в том районе нет?
– В двухстах милях отряд Северного флота, но у них другая задача – прикрытие ледяного поля в районе ледокола «Борей».
– Авиация?
– Самолёты уже летят, но это всё на уровне демонстрации сил, а нужен жёсткий ответ.
– Что вы предлагаете? И почему вы советуетесь со мной? У нас ведь задача специфическая.
– Мы в часе хода от района дрейфа «Янтаря». Идти вместе с вами рискованно, нам, возможно, придётся вступить в бой, поэтому предлагаю высадить вас раньше. Вы пойдёте к «Борею» своим ходом, мы повернём к «Янтарю». Но этот манёвр удлинит вам путь километров на двести.
– Ну так что ж, бешеной собаке сто миль не крюк.
В глазах Брайдера мелькнуло сомнение, и Вербов добавил с широкой улыбкой:
– Дойдём.
– Вам могут встретиться «морские охотники». По данным разведки, у ледяного щита Арктики были замечены два транспорта, спускающие «охотников».
Вербов выдержал испытующий взгляд капитана.
– Вряд ли «охотники» нас заметят, мы пойдём на большой глубине.
– В принципе, мы не задержимся у «Янтаря», поговорим с американцами по-мужски и догоним вас. Но риск велик.
– Мы справимся.
– Тогда объясняйте ситуацию команде и готовьте батиплав к походу.
Вербов протянул руку капитану и вышел походкой уверенного в себе человека.
Впрочем, он и в самом деле был уверен, что отряд преодолеет все препятствия и найдёт Буфер, чем бы этот объект ни являлся.
* * *
Члены экспедиции отреагировали на ситуацию единодушно, решив принять предложение Брайдера и пуститься в путь раньше намеченного срока. Все понимали степень риска, однако надеялись на свои силы и опыт командира группы, проявленный ещё во время первого похода подо льдами Антарктиды.
«Грозный» выпустил «Краб» с экипажем через сорок минут, на глубине трёхсот метров, тщательно просканировав водную толщу в радиусе километра от лодки всеми доступными ему средствами. Ни «морских охотников» на поверхности океана, ни каких-либо подводных аппаратов в пределах зоны обнаружения противника не оказалось. Брайдер пожелал участникам экспедиции удачи, пообещал вскоре догнать батиплав, и «Краб» устремился на север, развив предельную для себя скорость в восемнадцать узлов.
Два часа после старта все сидели на своих местах как пришитые, сосредоточенно вглядываясь в экраны обзора и контроля среды и прислушиваясь к звукам морских глубин. Потом Титов и Ковалёв перестали таращиться на чёрно-зелёные бездны, пронизанные столбами света прожекторов, и затеяли какую-то беседу.
Отвлеклась и Вершинина, ушла в санузел батиплава.
Лобанов, не покидавший командирского кресла, уступил место бортинженеру.
– Идём по графику, подо льды нырнём, по моим расчётам, через час. Может, кофейком побалуемся? Командир, сделай девушке приятное, пока её нет, приготовь кофе.
– У тебя совесть есть? – буркнул Вербов.
– Совесть есть, но с собой не ношу, боюсь потерять.
– Вот и делай сам.
– Как прикажете. – Лобанов шутливо расшаркался и прошествовал в хозотсек батиплава, включил встроенную в кухонную панель кофеварку. Когда Вершинина вернулась, капитан вынес ей на подносе стаканчик эспрессо с бубликом и сказал не моргнув глазом:
– По приказу полковника Вербова сварил вам кофе, товарищ полковник.
Инга подозрительно посмотрела на Дениса, но кофе взяла.
– Спасибо. Вы необычайно вежливы, полковник.
– Это его идея, – признался Вербов мрачно.
– Я так и поняла.
– Вежливость – это разница между тем, что вы делаете, и тем, что вы думаете, – изрёк Лобанов и сам же рассмеялся, подмигнув Вербову. – Рад служить! Кому ещё кофе?
Эксперт по НЛО-НПО вежливо отказался, Ковалёв последовал его примеру, и капитан больше не предлагал услуг кофевара. Сделал себе, сварил Вербову, и они втроём выпили по чашечке.
Ещё через два часа сидевший за штурвалом аппарата Володя Пинчук провозгласил:
– Мы нырнули под лёд! До цели пятьдесят пять миль. Вокруг тихо, как на кладбище. Если всё сложится удачно, будем на месте через восемь часов, если верить Будде (Буддой он называл компьютер батиплава).
– Не расслабляться! – объявил Лобанов подчинённым, садясь в капитанское кресло. – Смена через три часа. Остальным советую поспать. Я не превышаю служебные полномочия, товарищ полковник?
– Отдыхаем, – согласился Вербов, так и не рискнув затеять разговор с Ингой без конкретной темы. А фальшивить, заводить ни к чему не обязывающий трёп «за жизнь» не хотелось. Она же, раскрыв планшет, увлеклась переговорами с компьютером и на спутников не смотрела. С этим её собеседником Вербов остроумием и знаниями тягаться не мог.
Подумав так, он улыбнулся, откинул спинку кресла (в кабине первого «Краба» таких удобств не было), закрыл глаза и задремал.
