– Ты кто таков у нас будешь, бродяга?

– А ты?

– Жопой нюхаешь цветы! Не тычь мне, мужичила, рано еще и не по статусу. Понял? Я Фараон. Пахан из Пади, глава «Шерхана», отец всех угнетенных, гроза остальным. А твое имя, смуглянка?

– Жбан я. Бродяга из Челябы.

– Тю. Да к нам никак неместные местные пожаловали?! Жбан, говоришь? И? Под кем ходишь, мой милый друг?

– Я тебе не милый, не друг и не хожу ни под кем, ясно? Предводитель клана «ТриЖи», рулил на секторе между Челябой и Чебаркулем. Еще вопросы есть, пирамида Хеопса?

– Чо-о? Ты, мудила, на кого тут батон крошишь?! Да я тебя, су…

Лязг засова, скрип открываемой железной двери.

– Шарпатов, на выход!

– Оп-пачки, у тебя еще и фамилия имеется, смуглянка?! Да ты ваще-е, в натуре, махровый малый.

– Пасть закрой свою, пескоед. Развонялся тут… И так дышать нечем. На какую публику играешь, если никого нет? Цирк, ей-богу! Веди, начальник, тошно тут мне с этим уродом сидеть.

– Ты чо, в натуре, козлина…

Скрип тяжеленной двери, лязг, щелчок и целый сноп матерной ругани вслед.

Жбан, ведомый угрюмым охранником по коридорам и этажам, размышлял о своей дальнейшей судьбе, вспоминал то, что произошло за последние полчаса. Как он вышел из густого ельника и направился к базе, заметил растяжку, но не с гранатой, а сигнальную. Развел руки в стороны, сделал умиленное выражение лица самого доброго на свете человека, переступил проволоку и уверенно зашагал вперед. Его окликнули, взяли на мушку, затем подоспевший патруль обезоружил бывшего рейдера, отобрав единственный нож, артефакт и антеннулу крысоволка, устроил краткий ознакомительный допрос и только потом сопроводил до бункера. При этом пара бойцов в камуфляже бросилась к опушке, видимо, проверить округу на предмет возможных сообщников чужака.

Когда возле блокпоста ожидали открытия шлагбаума и массивных ворот, в сторонке, метрах в двадцати, двое солдат прямо на глазах изумленного Жбана расстреляли пару бродяг. Может быть, они относились к клану бандитов и ренегатов, недавно объединившихся на уральской земле, или совершили преступления, караемые смертью, но бывшего рейдера этот факт поверг в шок. Он представил, что может произойти с ним, и уже пожалел, что не навязался в рейд с Трешем и Златой.

Ему не позволили задерживаться и разглядывать внутреннее убранство базы, грубым тоном приказали опустить голову и смотреть строго под ноги. Провели по открытому периметру объекта, затем были сырые катакомбы, лестницы, этажи с абсолютно сухими коридорами с закрытыми помещениями. По пути встретился только один мужик, не относящийся к военным, которых Жбан насчитал уже с десяток, пока шел. Этот походил на наемника сине-голубой экипировкой и амуницией, оружия при нем не было, чему Жбан очень удивился. При этом все вояки с оружием, причем с современным. А сами чистенькие, не помятые, как все сталкеры и бродяги Восточных рубежей. Что и удивляло.

Его посадили в камеру к какому-то фраеру, возомнившему себя пупом Вселенной, и тот сразу же начал мотать лапшу на уши незнакомца и промывать ему мозги.

Допрашивали Жбана двое военных, третий, больше смахивающий на сталкера, но в армейском прикиде, все время стоял в сторонке, курил и изредка поглядывал на чужака. Фамилия, имя, прозвище, принадлежность к какой-либо группировке, место обитания, причины блуждания по лесам, факты, алиби, связи. Жбан отвечал четко, без юмора, который казался неуместным в его положении, почти не врал, попросил закурить, позже воды. Когда вопросы, определявшие степень опасности и фальши, закончились, вояки расслабились. Один из них обратился к стоявшему сталкеру:

– Что скажешь, Север? Ему можно верить или, как тех двух фраеров, лучше за бруствер и в расход?

– Курган, ты вроде не в расстрельной команде служишь, что уж сразу в расход? А этот… – Север прищурился от дыма сигареты, пронзая Жбана рентгеновским взглядом, – думаю, чистый. Не похож он на бандита или ренегата, хотя, в общем-то, и на сталкера тоже. Скажи, Жбан, так все-таки зачем ты шел в Восточный форт, пускай даже без оружия и снаряги, якобы заблудившись, но четко в обратную сторону прямо на эту базу? Ты не выглядишь заблудшей овечкой, не разбирающейся в сторонах света и ориентировании в местных лесах. Господа офицеры ждут от тебя только честных ответов, учти это, думаю, в твоих интересах не оказаться трупом в канаве за стенами.

– Я видел, как вы приводите в исполнение смертный приговор… – Жбан проглотил ком в горле, окинул беспокойным взглядом всех троих. – Я не вру. То, что я заблудился в конце пути… гм… объясняется встречей с аномалией «мгла», от которой пришлось чесать, не выбирая направления. А потом я попал под влияние крысоволка, да еще и лисоед пристал, зараза…

Старший из вояк вдруг взял рацию, не сводя пристального взгляда с допрашиваемого.

– Крым, кликни там кого-нибудь из наемников. Шрэка давай, а то с Беса слова не вытянуть.

– Ш-ше-эсть, – прошипела рация.

– Ну, есть такие звери в Зоне… то есть в вашем Мире выживших, знаю, помню, – задумчиво промолвил Север.

– А в вашем мире? Вы откуда, парни?! – удивленно вскинул брови Жбан, сразу уловив странность в словах сталкера.

– Здесь вопросы мы задаем, мужик, ясно? Усвой это, – строго произнес второй вояка, сидящий на металлическом стуле и записывающий что-то в блокноте.

– Понял.

– Ментал крысоволка действительно башню сносит не слабее псевдоволка или сноба, – подтвердил Север, докуривая сигарету, – здесь и похлеще уроды встречаются. Телепаты да злыдни.

– Ладно тебе, военстал, будет… Похлеще, похуже, не слабее! – проворчал Курган и обратился к Жбану: – Ты не ответил, зачем и к кому шел в этот ваш Восточный форт.

– Дык… К кому. Просто шел. Под Челябой вообще невыносимо стало существовать. Радиация кругом, степи голые, кислотные дожди, смерчи. С востока непроходимая завеса какая-то. Один хрен, не пускает в сторону Кургана… – Жбан заметил, как вздрогнул при упоминании этого города вояка с одноименным позывным. – Вот и рванул в Е-бург, услышав, что там живут и здравствуют.

Жбан понял, что нельзя упоминать название своего клана, погибшего во «мгле», потому как вояки сразу сведут все воедино и будут дальше подозревать чужака в приверженности к бандитской или рейдерской группировке. А еще нужно было стрелять значимыми именами, весомыми в этой местности, пусть даже он и не знал этих людей лично. Треш же предупреждал, что в Восточном форте лучше обратиться к местным авторитетам, поэтому Жбан выдал козырные карты.

– В Восточном форте мне посоветовали обратиться к полковнику Шелестову и к Старейшине по прозвищу Пышма.

– О как?! – Курган и Север переглянулись и уставились на Жбана с неподдельным интересом. – Кто тебе посоветовал этих людей?

– Треш.

– Кто-о?!

«Блин. Будто бога назвал», – подумал Жбан, но вслух повторил:

– Следопыт Пади. Его то ли Совет Старейшин Южного форта направил сюда, то ли еще кто…

– Ого, я не опоздал к шапочному разбору?! – воскликнул вошедший в помещение Шрэк. – Тут про нашего общего знакомого речь идет?

– Присоединяйся, наемник. Глядишь, чего ценного подцепишь или чем-то поможешь, – бросил Курган. – Тут вот залетный к нам пожаловал. Жбаном назвался. Из-под Челябинска. Живым добрался прямиком на секретную базу. Поет про связи с Шелестовым, Пышмой и Трешем. Послушай тоже, может, врет, а может, нет.

– Блин, мужики, забодали уже со своим недоверием! Извините, но по чесноку уже достали, – не выдержал Жбан, докуривая выпрошенную сигарету.

– Это ты у меня бодать стенку расстрельную будешь, ясно? Так что побереги рога, – вскочил с края стола Курган, – рассказывай все сначала. И подробно. Кто такой Треш, где встретились, где расстались, когда, цели его и твои, связь с Шелестовым и крепостью вашей этой. Слушаем. И без эмоций, Жбан, без эмоций!

И бывшему рейдеру пришлось поведать все, что знал и перенес за последние сутки. Пока он рассказывал, лица присутствующих выражали фейерверки эмоций: то светились, то бледнели, а переглядки, как немые перестрелки, блуждали по кабинету. Когда он закончил, Курган предложил позвать какого-то Сохошко, Жбан снова не сдержался:

– Мужики, мы что, весь день кого-то звать будем и мне снова попугайничать? Давайте уже сразу детектор лжи тащите, устал я одно и то же повторять для каждого!

– Устал он. Сейчас отдохнешь, блин, долго-долго… – начал Курган, но его прервал Север:

– Похоже на правду. Если бы задумали чего насчет базы нашей или установки, этот бы не поведал о Треше и «Альфе». Курган, нужно срочно найти следопыта, раз они расстались недавно и рядом с нами. Странно одно, почему он сам не соизволил пойти сюда, отдохнуть, перекантоваться, познакомиться?

– Говорю же, утром только выступили, бодрячком с ночлега, какой отдых еще? – встрял Жбан. – У Треша недалеко есть срочное и важное дельце, возвернется завтра-послезавтра прямо сюда. Обещал.

– Не, все равно. Курган? Можем помочь с поиском Треша. Я со Стелсом, Шрэк с Бесом, твои ребята. Треш двинул на восток, значит, упрется в Стену. Дальше некуда. Будет скоблиться в нее, вдоль и поперек лазить. Мы и найдем его там. А?

– Что ему нужно в той стороне? Чего ищет? Бункер с установкой здесь, дальше пусто до самой Стены. Ее он не пройдет, разве что… – Курган задумался, посмотрел на Шрэка. – Наемник, ты отработал помилование и сохранение хабара, теперь нужно повысить свой авторитет. Послужить Родине. Пойдете с нами к Стене – искать Треша.

– Это вопрос или… – усмехнулся Шрэк, почесав только что выбритую щеку.

– Или. Утверждение. Нам нужны люди. Базу бросать без прикрытия тоже нельзя. Ученого оставим монтировать установку, обернемся до ночи, доложимся генералу о готовности изделия и взятии Треша. Тогда вам все блага и прелести нашего мира там, за Стеной, обеспечены. Отвечаю!

– Лады. Только одно условие.

– Твою ж… – Курган недовольно зыркнул на «синего». – Что еще?

– Треш должен остаться живым! Никакого насилия к нему не применять.

– Ишь ты-ы! Так и нам он таковым нужен. Никто не собирается его четвертовать. Все полюбовно и нежно, да, Север?

– Так, капитан.

– Во-от. А теперь полчаса на сборы. Лейтенант, – спецназовец обратился к сидящему на стуле, – организуй помимо нас три двойки толковых ребят, БК и сухпайки на два дня, за Стену пока ничего не сообщать. Сами с усами. Провернем по-быстрому и чисто. В распоряжение Сохошко выдели своего технаря Егорова, он в прошлом, до контракта, военным инженером вроде как был. Пусть эти двое мудрят там с изделием, но чтобы к утру установка была готова! Там и мы подтянемся, надеюсь.

– Слушаюсь. А что с этим? – вояка встал, показывая на Жбана.

– Этот? – Курган оценивающе посмотрел на небритого, почти бородатого мужика в сером свитере. – Север, что скажешь? Только не говори, что его лучше бы с собой взять. Нам непроверенные и ненадежные за спинами не нужны.

– А что ж вы, не поверив мне, решили броситься в гущу аномалий и мутантов искать виртуального Треша? – съязвил Жбан, ехидно цыкнув.

– Я смотрю, в этой Зоне юмористов навалом развелось. Скоро языки начнем укорачивать таким шутникам. А вот мы и проверим твою инфу, благо идти тут недалеко. Поэтому жить тебе, мужик, осталось либо сутки, либо до скончания века. Там как карты лягут.

– Тогда пусть остается здесь. Посидит с Фараоном в камере. Подумает над смыслом жизни, – бросил Север, направляясь к двери.

Жбан сморщился, предчувствуя цветочки и ягодки от возвращения в камеру с борзым бандитом и пылкого общения с ним.

– Меня-то чего вызывали? – отозвался Шрэк, недоуменно посматривая на вояк. – Сообщить, что нужно прошерстить Восточный сектор в качестве «отмычки» или ищейки?

– Чтобы ты в первую очередь послушал этого бродягу. И подтвердил или опроверг сказанное им, – пояснил Курган, настраивая прибор сканирования местности в виде электронного планшета.

– Ну?

– Загну. Не врет твой земеля?

– Он мне не земляк. Первый раз вижу. Мы из Пади с Бесом вернулись, не в курсе, кто тут, под Челябинском и на Восточке обитает. Жбан так Жбан! Пусть будет.

– Тебя не спрашивают, быть ему или нет. Описания Треша и его девки сходятся?

– Да.

– Вот и все. Еще есть вопросы? Вопросов нет. Дуй и готовься к выходу. Необходимую снарягу получишь у лейтенанта. Все.

– Хрена се! Поговорили, ептеть. Как в лужу… Быстрее бы уже свалить… – Шрэк поднялся с корточек.

– Чего ты? – Курган обернулся и скривился.

– Ничего. Проехали.

Наемник вышел, громко хлопнув дверью. Север, задержавшийся на секунду возле Жбана, внимательно посмотрел ему в лицо:

– Так кто ты все-таки? Сталкер?

– Нет, – сразу ответил бывший рейдер, вспомнив наставления Треша, выдержал паузу и решился сказать правду об итогах своих душевных переживаний. – Но буду им. Теперь непременно буду!

Белка перестала грызть шишку, замерла, словно глиняная статуэтка. Вдруг кисточки ее острых ушей резко повернулись влево, поймали звук угрозы, но передать рефлекс уже не успели. Щелчок бесшумного «Вала» раздался чуть раньше, чем прилетела пуля, которая сбила зверька с ветки и разворотила маленькую тушку до неузнаваемости.

Треш, хрустя хвоей, подошел и поднял добычу за хвост, недолго рассматривал ее.

– Златка, извини, что на воротничок не сгодится, мне для других целей нужно.

– Ишь ты! Воротничком решил отделаться? Не, не покатит! После выполнения задания на шубу мне настреляешь, не меньше! И не белок, а соболей да норок. Они, говорят, здесь водятся, в Зауралье, – раздалось из кустов. – М-м, ягоды вкусные, как моя жизнь!

– Ты там сильно не увлекайся таежными деликатесами, пронесет потом так, что даже лисоед сознание потеряет. Гы-ы.

– А по кочерыжке?

– Ясно. Молчу. – Треш соорудил петлю на конце веревки, закрепил в ней трупик белки, подергал, проверяя прочность захвата. – Готово. Иди, помогай мне, вегетарианка! Харэ лопать там всякую дрянь!

Злата забрала у сталкера веревку с тушкой зверька и направилась в ранее запримеченное место. Как они и договорились, девушка отвлекает аномалию, а Треш выхватывает бесценный артефакт. Путешествуя от самой Пади даже через гиблые Пустоши, следопыты, в жилах которых текла кровь искателей наживы, старались собирать дорогие диковинки, рождаемые вездесущими аномалиями. Часть из них пригодилась бы в быту и медицине, другие обладали сверхъестественными способностями при правильной и умелой активации, третьи можно было выгодно продать или обменять на провиант, оружие, элементы снаряжения, приют.

Вот и сейчас, увидев «воронку», Треш вычислил безопасные подходы к ней, различил в примятой слежавшейся траве «пилигрим» и решил его выудить. С учетом поиска и охоты на местную фауну операция заняла около получаса. Время уходило, как песок сквозь пальцы, но с тех пор, как Избранные достигли Восточного рубежа и заимели «искру», они уже перестали торопиться. Уральские края славились редкими артефактами, невиданными животными и красивыми пейзажами, поэтому сталкеры с интересом изучали здешние места, впитывая энергетику серых сопок, сосновых боров и горных родников на границе Европы и Азии.

Вытащить «пилигрим» из зоны действия «воронки» считалось делом невыполнимым, редко кому до сих пор удавалось провернуть такое действо без ужасных последствий для здоровья и жизни. Но бывалый следопыт Пади имел в подобных делах опыт. Аномалия, хватающая только жертв из крови и плоти, а затем перемалывающая их до состояния бурой жвачки, не реагировала на брошенные в нее предметы: камни, палки, тряпки. Сталкер знал это, поэтому убил белку.

– Злат, давай, – крикнул он, махнув рукой. – Трави потихоньку, не торопись!

– Да знаю, знаю. Уже.

Девушка размахнулась и бросила труп белки ближе к аномалии, с противоположной стороны от которой замер Треш. «Воронка» дернулась, взволновалась, но сдержала порыв и успокоилась. Пришлось Злате смотать «закидушку» и снова кинуть ее, но уже ближе к смертельной ловушке. Почти невидимый вихрь, цепляющий хвойные иголки, травинки и песчинки, затанцевал и клюнул на наживку. Аномалия, гарцуя между елками и иногда обрывая с них зеленый колючий покров, ринулась к сгустку мяса и крови. Злата, отступая назад, потянула веревку на себя, еще раз, и еще, тем самым сдвигая «воронку» с насиженного места.

Треш быстро, но осторожно метнулся к артефакту, схватил его перчаткой от «Ратника» и побежал обратно.

– Все-е! Готово!.

– Кушай, манюня, заслужила, – как грудному ребенку, нежно промурлыкала Злата и перестала тянуть аркан.

Аномалия схватила тушку грызуна и вмиг превратила ее в месиво, завертевшееся в воздухе, а затем распыленное на молекулы, потом погудела и затихла на новой стоянке. Отброшенную ею веревку со следами крови девушка смотала и отнесла сталкеру, уже спрятавшему артефакт в свободный контейнер на поясе.

– Вот и все, а ты боялась, только юбочка помялась! – Треш обнял подругу, и они зашагали по лесу прежним маршрутом.

Константин Сохошко все никак не мог налюбоваться видом секретной установки, вожделенным взглядом изучая ее. Ходил кругом, трогал, гладил и шептал какие-то ласковые слова. Он один знал принцип работы аппарата, поэтому на Большой земле был наделен полномочиями главного конструктора и руководителя НИР. «Изделие XL», как именовали установку в Новосибирском ЦНИИточмаше, много лет назад привезли из района боевых действий, откуда-то с Кавказа. Ходили слухи, что в обеспечении ее защиты при транспортировке было задействовано ГРУ. В качестве подопытных кроликов использовали спецназ. Апробация в полевых условиях прошла успешно, телепортировав испытателей в другое измерение. Для научного мира и всего ВПК это стало ошеломительной новостью, операцию засекретили донельзя, установку после пробной эксплуатации тайно вывезли с юга на Урал, где долгое время она находилась в состоянии консервации. Не хватало отечественных специалистов, разбирающихся в изделии, а зарубежные умы привлекать было строго-настрого запрещено. Россия тогда и так переживала трудные времена из-за сложной внешней политики и экономического кризиса, но на фоне войны на Ближнем Востоке вновь вспомнили о волшебной установке, способной пронзать время и пространство, изучать прошлое, а главное, видеть будущее. Что там, как там, где и почему. Для политиков и олигархов данный аппарат мог стать орудием создания огромного капитала.

Ученых, напрямую задействованных в разработке и испытаниях изделия XL, потеряли: кто погиб при нелепых обстоятельствах, кто пропал даже от вездесущих силовых органов, третьих уничтожил Судный день. Нашли только его, Сохошко, и еще одну специалистку, которая в настоящий момент находилась на восьмом месяце беременности и по понятным причинам не годилась для поиска и расконсервации установки. Уговорили и послали со спецназом через окно в Стене его, доктора химических наук, инженера Сохошко, а не физика-ядерщика Криводанову, лежащую на сохранении в новосибирском роддоме. Да и как уговорили… Сам напросился, узнав про цель операции и возможность первым после долгих лет осуществить прорыв во времени. А это дорогого стоило!

До его прибытия сюда, на секретную базу Минобороны, специалисты и военные инженеры поработали с блоками питания, системой зарядки и оконтуриванием электрополя изделия. Потом они все погибли, когда Катаклизм стер с лица земли все живое, а многочисленные АЭС страны взорвались. Теперь, по сути, не было целого источника питания для установки, а также блока аккумуляции энергии. Вдобавок ранее сгоревшие при испытании на Кавказе отдельные одноразовые элементы изделия пришлось изготавливать в Академгородке и ЦНИИточмаше, чтобы сейчас доставить их сюда. Вопрос со способом зарядки прибора телепортации разрешился положительно, когда военсталы Север и Стелс, работающие на Минобороны, нашли за Стеной и доставили ученым десяток артефактов, обладающих неуемной энергией и мощью. Сохошко совместно с группой подобных ему «научников», как их называли военные, изучили все эти «батарейки», «полярности» и «огниво», собрали из них комплект-спайку, обладающую огромной силой, совместимой с мощью молнии. Теперь, раз нельзя было вытащить из зоны отчуждения на Большую землю сложную, хотя и мобильную установку, необходимо было доукомплектовать ее и запустить здесь, в подземном бункере МО РФ.

Погибший при крушении вертолета ученый, соразработчик деталей установки и ассистент Сохошко, мог бы изрядно помочь при монтаже, но Константин, надеясь на свои силы и знания, веровал в успех задания и принялся за сборку. Армейцы выделили ему в помощники Егорова, но руки бывшего военного инженера-вертолетчика, конечно же, не могли заменить ученый ум.

Вдоволь налюбовавшись внешним видом изделия, они взялись за пробные тесты. Даже не подозревая, как близки к развязке спецзадания.

– Ба-а, какие люди в Болливуде! Жбанище пожаловало собственной персоной! Ну-ка, ну-ка, спой мне, что там было, как там все происходило? Только напомни, мудак, как ты меня обозвал, когда свалил! Уродом? Пескоедом? Пирамидой Хеопса? Так, чучело аномальное?!

– Слышь, ты, мумия, забодал уже! Завянь там, в своем углу, дай в тишине подумать реальному пацану! – Жбан прислонился спиной к холодной стене, сполз вниз, обхватив голову сцепкой рук.

– Ах ты, сука! Я тебе прощаю урода и пескоеда, я даже закрою глаза на твой стремный тон! Но простить оскорбление святого Хеопса, его адептов в виде мумий я не позволю! Ща ты узнаешь…

– Фараон, твою мать! Ты это серьезно сейчас про египетские штучки?! Запарил уже! И так тошно от того, в какую жопу мы попали, еще ты тут будешь выть и пургу гнать… Уймись уже, сказал! Ты не у себя в Пади и не на сходняке паханов. Мы с тобой здесь одни, и никто нас не слышит, не проникнется блатным жаргоном и не зауважает, на хрен, не зашестерит, внемля твоим песнопениям! Так что форточку прикрой и не баклань! Фраер, блин…

Все это Жбан выпалил на одном дыхании, потрясая грязными патлами, рубя воздух руками, жестами дополняя сказанное.

У него получилось так эффектно и понятно, что Фараон застыл в изумлении на полпути к обидчику, почесал щетину на горле и вздернул брови:

– Жбан, а ты не баклан… Точняк. Ты чо, в натуре, из наших, из блатных будешь?

– Может статься, и так! Чего трагические запятые рисуешь на физии? Удивлен? Я же сказал, что атаманил кланом рейдеров, или еще непонятно? Отвали, не до тебя щас!

Фараон потер лицо ладонями, будто снимая напряжение, огляделся, стал ходить взад-вперед. Лампочка тускло мерцала на влажном потолке, с трудом освещая мрачную сырую камеру. Бандит бормотал какие-то несуразности, нес чепуху, матерился.

– Заткнись уже! Отвлекаешь, – гаркнул Жбан и снова обвил руками голову.

– От чего хоть я тебя там отвлекаю? Нирвану словил? «Туза» засандалил?

– Вот же, ешкин перец, достал! Фигово все… Думаю, как свалить отсюда. Иначе расстреляют меня тоже. Как пить дать, кончат за стеной, как тех двоих бедолаг…

– Кого?

– Корову… телочку с пригорочка. Тех двух фраеров. Час назад. Кстати, это не с тобой ли они…

– Вот хре-ень! Чо, прям замочили братишек? – Фараон медленно присел, пытаясь заглянуть в глаза бывшему рейдеру.

– Да. В расход. Пока меня вели от леса до ворот, их тут же и приговорили. Твои люди были?

Бандит отрешенно кивнул. Нет, его не так опечалила смерть корешей, как тот факт, что вояки и военсталы не сдержали обещание насчет возможного помилования, а тупо расстреляли пленных. Значит, и ему, Фараону, осталось немного, потому что он их главарь, то есть самый провинившийся.

Он застонал, схватив себя за уши, чуть не оторвал кольцо-серьгу в мочке, заскрежетал золотыми коронками массивных челюстей. Посмотрел на сокамерника с таким умилением и поволокой в глазах, будто молил о помощи:

– Чо делать-то бум, а, Жбан?

– Капчо! Я валить буду, ты – не знаю. Все забрали у меня: арты, нож… Хорошо хоть, штаны оставили, козлы!

Бывший рейдер на самом деле думал о другом. Он и не собирался бежать из плена, в котором находился, можно сказать, по собственной воле. Им обуревали другие мысли – как помочь Трешу со Златой и преподнести им… Фараона. По словам сталкера еще вчера, в походе, в Пади оставались два основных явных противника: Фараон и Хард. Один – главарь «Шерхана», почти уже не существующей, но все еще значимой в Мире выживших бандитской группировки. Другой – командир «черных карателей», жестокий и беспринципный полковник, ведущий непримиримую борьбу со всеми поселенцами и кланами Пади. И если первый из них, потеряв всех своих отморозков, теперь чалился здесь, в камере, ожидая приговора вояк, то другой, более пронырливый и сильный, возможно, околачивался в округе, вынашивая свои грязные, хитрые планы. Треш говорил, что Совет Старейшин Южного форта, да что там Совет, все в Мире выживших будут благодарны тому, кто одолеет это зло, вытащит занозы из тела Пади. А это означало славу, уважение и почести! Да и хватит быдлу всякому топтать землю, гнобить людей и безнаказанно убивать всех кого ни попадя. Для естественного отбора существуют мутанты, аномалии и стихийные бедствия.

Необходимо придумать, как сдать Фараона Трешу, постараться найти Харда или хотя бы сведения о нем. Да и судьба пары сталкеров в настоящий момент тоже под вопросом – армейцы с военсталами и наемниками вышли на их поиски. Судя по разговорам на допросе, негатива они к следопыту не испытывали, но разыскать для каких-то своих важных целей очень уж хотели. Тогда пускай ищут, если найдут, наверняка приведут сюда. А тут как раз Фараон!

– В смысле «валить будешь»? А я?! – бандит дернулся и скривился в недоумении.

– Головка от… патефона. Давай, придумывай, как вылезти отсюда. Я помогу. А потом – я места эти знаю, ты – нет. Со мной свалишь, проведу, куда надо. Перекантуемся, схрон имеется, там под завязку стволов и хавчика. Идет?

– Гляжу, на мази все у тебя. Осталось самое пустяковое – выйти из этих подземелий. Вот падлы вояки! Я им наводку на хабар клевый скинул, помог на «стрелке» захомутать барыш нехилый, а теперь сижу на казенной баланде, сопли жую в ожидании чуда! – Фараон снова заходил по камере, пнул дверь. – Не-е, я так просто не свалю отсюда. Прихвачу с собой малёхо багажа да пару вояк на перо посажу. В назидание, так сказать. Слышь, рейдер?.. А чего они тут прячут? Неспроста же база секретная, упакованная, да архаровцев своих послали с «научником» этим лоховатым! А, Жбан? Чего кумекаешь?

– Вот тут ты прав, Фараон. Скорее всего, прячут тут что-то ценное. Знать бы только что…

– Давай спектакль устроим, отмудохаем друг друга, вертухай заглянет, мы ему глаза выдавим и свалим, а? Тут один чел на километр, проберемся, выясним, чо почем. Найду «научника», душу вытрясу из него, он за пять сек мне выдаст тайну золотого ключика Буратино. А, Жбан?

– Можно и так, только часовой не заглянет, они здесь не вертухаи лагерные, а спецназ матерый. На твои промокашки липовые не клюнет, да и в обиду себя не даст пятерым таким, как мы. Мимо, Фараон, не катит такой хреновый план.

– Чего тогда еще сварганить? Блин, нету моих корешей в районе, стопудово бы вытащили нас! Как же быть?.. Чего делать бум?

– Знал бы прикуп… не тут сидел, – задумчиво прошептал Жбан, на самом деле вынашивая совсем другие мысли.

Поисковую группу спеленали как зеленых новичков. Ну никак опытный спецназовец, бывалый Север и матерый Шрэк не думали, не гадали, что километра не пройдут, как влипнут в лапы врага. Да и откуда бы взяться здесь потенциальному противнику, если группировок серьезных в данном регионе не имелось? Двигались в направлении Стены, где сплошные мутанты и аномалии, дорогу никому не переходили, обижать – не обижали. Хотя…

Еще на выходе с базы Стелс вслух предположил, что те обманутые на «стрелке» у моста чужаки просто так не оставят подставу, а будут искать их и мстить. Возможно. Если сильно разозлятся и обнаглеют, решившись показать зубы подразделению армейцев в укрепленном опорном пункте.

Поэтому Курган приказал отделению охраны базы глядеть в оба, никого не пускать, вылазки не делать ни при каких обстоятельствах, даже если мамочка позовет из леса или поисковая группа вдруг помощи затребует. Все эти позывы могли оказаться хитроумными уловками врага.

А вот сами сплоховали…

Севера и Стелса, находящихся в дозоре и отвлекшихся на безопасный проход через обширную аномалию, выскочившие из засады Псы «взяли» тепленькими. Обескураженные военсталы даже не успели уложить хотя бы одного врага, как юркие аборигены повязали их, пристукнув по шлемам камнями.

Арьергард из двух спецназовцев попросту вырезали, несмотря на то, что один боец все же попытался сопротивляться и одновременно подать сигнал опасности костяку отряда. Метко брошенное копье пробило даже бронежилет.

«Предупреждал же наемник, чтобы в овраги не спускались, там скапливается радиация и частенько ютятся аномалии! А тут еще и твари эти… Как лохов захомутали!» – подумал Курган, опуская оружие наземь под пристальными взглядами разукрашенных дикарей. Около полусотни Псов и тяжеловооруженных «карателей» обступили овраг, где оказалась в западне поисковая группа. Десятки стволов, стрел и копий глядели на отделение бойцов. Пулеметчик из состава взвода охранения базы, взятый в числе нескольких других спецназовцев, попытался прострочить частокол полуголых тел из «Гвалта», но успел сразить только двоих аборигенов. Сразу десяток стрел с красным оперением утыкали беднягу, как иголки ежика. Солдат рухнул в гнилые листья и затих.

– Я повторяю свой приказ, – раздалось из густого кустарника. – Всем бросить оружие, снять разгрузки, скинуть вещмешки. Неповиновение карается смертью!

– Это Хард. Стопудово его голос! – прошипел Шрэк, опуская автомат к ногам. – Во влипли, духи сопливые…

– Покажись, орел! Хочу посмотреть на того, кто спеленал меня и моих бойцов, – громко сказал Курган, аккуратно складывая снаряжение и оружие на землю.

– Интересно, военсталы живы или уже отмаялись? – шепнул Бес и досадливо сплюнул.

– Псы-отморозки наверняка в первую очередь кончили дозор… – прошептал Шрэк.

– Ну, вот он я! Легче стало? – пробасил появившийся из сочной зеленой листвы Хард.

– Легче, – ответил Курган, взявшись за ремень и прищурившись. – Буду знать, с кого потом спрашивать за потерю бойцов и причиненные неудобства.

– Спрашивать? Кхе… Вряд ли ты уже когда-то сможешь вообще чего вякать, солдат! Вряд ли.

Смуглое лицо полковника «украшал» свежий шрам, полученный, скорее всего, недавно, либо в Пустошах, либо уже на Восточных рубежах. Черный, слегка грязноватый экзоскелет, блестящий шлем, натовская штурмовая винтовка, куча апгрейдов и амуниции на латах, при этом уверенная стойка, колючий взгляд, играющие желваки. Вид главного «карателя» не обещал ничего хорошего, а молва о его кровавых действиях с пленными еще больше угнетала атмосферу.

– Куда бежим, к кому спешим?

– Не все ли равно? – сразу ответил Курган. – Никакую инфу мы тебе сливать не собираемся, Хард. И вообще, ты находишься на территории, контролируемой вооруженными силами России! Мы передовая группа разведки Министерства обороны страны. Что делаете здесь вы, натовцы, и незаконное бандитское формирование – непонятно, но я как представитель…

Выстрел прозвучал так резко, что народ вздрогнул и присел, пуля чуть не сбила рослого капитана-спецназовца с ног, но он устоял, сделав только шаг назад. Застонал, побледнел. Отверстие в плече обагрилось кровью, обильно хлынувшей вниз по руке.

– Силен, ничего не скажешь! А попались, как грибники медведю, – Хард усмехнулся и вновь стал суров. – Я последний раз спрашиваю, куда и зачем выдвинулись из укрепрайона?

– Иди ты к бениной маме, Дарт Вейдер хренов!

Стрела молниеносно вошла в бедро Кургана, на этот раз заставив его вскрикнуть и припасть на колено.

– Капец тебе, сволочь! Зря ты так. Ох-х, зря-я! Лучше вали теперь отсюда подальше, обратно в свою Падь, потому что жизни тебе здесь не дадут, кирдык тебе, Хард.

– Но почему же? Все просто замечательно! За чем я пришел сюда, с тем и уйду, когда захочу. А сейчас мне нужен ответ на вопрос: у кого содержимое сейфа, то есть код доступа к мини-установке XL? Кто знает и поделится со мной инфой, оставлю в живых. Даю десять секунд и открываю огонь на поражение.

– Ты расстреляешь пленных? – презрительно скривился капитан.

– Я пленных не беру. Я допрашиваю и казню захваченного противника, – Хард ухмыльнулся.

Спецназовец, стоявший рядом со своим командиром, уловил движение одного из оборванцев и прикрыл капитана. Стрела впилась парню в грудь – глаза его закатились, и он стал оседать на землю, захрипел, сквозь сжатые губы просочилась кровь. Раненый Курган пытался удержать своего спасителя, но не смог. Боец сполз к его ногам и замер.

– Чего, парни, приуныли, так и будем стоять и ждать смерти? – сквозь зубы прошипел капитан, зажимая ладонью рану.

– Они нас не кончат, пока ответ не получат, – резюмировал Бес.

– Может, наемник, ты им все расскажешь? Вы же, «синие», всегда ищете выгоду во всем. Давай, зарабатывай свободу позорную!

– Слышь ты, воин, уймись! Я не собираюсь сдохнуть, как бык на скотобойне, но и всего говорить тоже не намерен, – прошептал Бес, и выкрикнул, смотря на Харда: – Оставишь меня и моих товарищей живыми, отвечу.

– Замолчи, с-сука! – прошипел Курган.

– Заткнись, – буркнул Бес.

– Наемник, – Хард ехидно улыбнулся, прищурив правый глаз, – а тебе, вольному гусю, эти вояки и сталкеры когда успели стать товарищами?

– Когда мою жизнь спасли в лесу и приют дали. А еще задание оплатили. То, которое и тебя заинтересует.

– Говори.

– Инфа за жизнь.

– Вас, двоих «синих», отпущу. Даже с оружием, чтобы не пропали в здешних чащах. Остальные мне не нравятся.

– Инфа стоящая. Верная. Потянет на жизни всех пленных.

– Это мне оценивать и решать! Говори, не томи уже. Но учти, если опять кинешь так же, как с говном внутри сейфа, шкуру спущу! Ваши дозорные, кстати, уже кормят своими освежеванными тушками мух.

«Все-таки попались военсталы! – с горечью подумал Курган. – Говорил же, опасная затея с заменой начинки кейса и халявным заработком. Жаль Севера. И Стелса тоже. Неплохие парни были».

– Обещаешь, полковник?

– Я щас тебе кишки выну, наемник! Жду!

– Установку перевезли в Восточный форт, ближе к аккумулятору энергии.

– Ой, не ври мне, говнюк! С какого перепугу ее туда перевозить, если линия питания проложена в здешний бункер?

– Хард, поразмысли лучше. Установку убрали в более укрепленный район с многочисленной охраной, а не с отделением вояк здесь. Там ее защищает «Альфа» численностью до батальона, если не больше. А Белоярка, которая может дать атомную энергию для работы изделия, ближе к форту, там старые коммуникации, а не здешние длиннющие и малонадежные. По лесам и долам специально пустили дезу, что эта база скрывает телепортальную пушку, чтобы отвлечь от форта и стянуть сюда всех врагов, а потом одним махом накрыть их. Поэтому тебе еще одна инфа – полковник Шелестов вместе с волонтерами Восточки скоро будут здесь.

– Шайзе! – Хард заскрипел зубами, но пытливый ум старого лиса подсказывал, что здесь что-то не так. – Не верю тебе, собака. Слишком все просто и легко. Мои союзники, Псы, уже бы доложили о передвижении большого контингента вояк на восток, но пока тишина. Ты лжешь, «синий»! И наказанием будет…

– Ударь меня, – шепнул Бес Кургану.

– Что?!

– Ударь меня, живо! Так надо.

– …Смерть! – закончил Хард и дал сигнал.

Один из Псов спустил тетиву, но ожидавший такого выпада Бес уклонился и даже сбил ребром ладони мелькнувшую возле него стрелу. Получилось так эффектно, что некоторые аборигены вслух изумились, а товарищи приветственно зашептались.

– Ударь меня, капитан, иначе всем…

– А-а, тварь! – Курган понял задумку наемника и влепил кулаком ему в живот, отчего тот согнулся и завалился, а спецназовец начал плевать на него и орать: – Крыса позорная, молчи-и, убью…

Прилетевший в спину Кургану камень, запущенный из пращи, охладил его пыл, капитан застонал и выгнулся дугой от боли.

– Хард, огради меня от них. Я все скажу, – Бес намеренно отполз от шеренги товарищей на пару метров, покряхтел для видимости. – Только не убивай их. Прошу! Я не хочу остаток жизни влачить с позором за предательство и смерть тех, с кем ел, пил и трудился бок о бок. Ибо меня проклянут в Пади все. Я сдам тебе тайны вояк и свалю обратно, мне задерживаться на Восточке не с руки.

– Посмотрим. Что еще? – полковник уже стал размышлять: а вдруг и правда установку утащили в форт, что усложняло всю операцию по ее захвату, но следующие слова наемника ошарашили его.

– Кроме всего прочего, здесь, в бункере, есть несколько людей, которые, думаю, тебе интересны.

– И кто же это?

– Фараон. Он изолирован в тюремной камере и ждет приговора. Его поймали недалеко, прикончив всю его шайку. Это он на мосту подсунул вам в сейфе дерьмо вместо гаджетов для вашего девайса.

– О, как! Так, значит, и мумия приложила к подлянке руку, обидев моих парней? Замечательно. Тебе сколько заплатили, наемник, что допустили к таким секретам?

– Втерся в доверие. Шучу я. Нервничаю, конечно, сейчас, но шучу.

– Кто еще?

– Ученый. Доктор каких-то там наук. У него все содержимое сейфа, но пока парня не переправили в форт. Явится Шелестов, заберет все и всех скопом.

– Слышь, наемник, ты чего удумал? – прошептал Курган, пытаясь встать на ноги. – Они же бросятся на базу и если возьмут ее, найдут установку. Молчи лучше, не знаю, чего ты хочешь добиться своим «сливом», но еще хуже сделаешь.

– Ша, капитан. Нужно завлечь их туда. Потом объясню, а сейчас ваши жизни спасаю, укуси вас в печенку!

– Хм… – Хард нахмурил лоб, багровый шрам придал зловещее выражение и без того страшной физиономии. – Вот эта твоя инфа мне уже нравится. Есть что еще сказать?

– Командир, нам нельзя оставлять свидетелей, – подсказал рядом стоящий «каратель». – Да и конкуренты не нужны. «Всевластие» не простит ошибок и раскры…

– Рот закрой, Скиф, я знаю, что делаю! – оборвал подчиненного на полуслове Хард.

– Полковник, ну, и самая важная весточка для тебя… – Бес крякнул, почесал ухо и продолжил: – На базе находятся Треш и его девка.

Хард встрепенулся, но тут же подавил волнение. Тем не менее по его лицу за секунду пробежали такие выразительные эмоции, что пленники их заметили.

– Бес, я тебя кончу, даже если останемся живы благодаря тебе! – прошипел Курган, а Шрэк недоуменно уставился на друга.

– Повтори, что ты сказал, наемник?! – полковник жестом приказал всем притихнуть, вытянул шею, выставил левое ухо вперед.

– Эти двое со всеми своими святыми причиндалами здесь, на базе. Треш и… как там ее… Злата.

Минуту Хард молчал, в нем змеиным клубком перевивались мысли и идеи, одна хуже другой. Он клюнул на информацию наемника, но поверил или нет – никто не знал. Он даже сам не понял до конца – стоит ли принять сказанное «синим» за правду. Но все же решился.

– Хорошо. Твоих товарищей я пощажу, оставлю здесь. Все трофеи забираем. А ты пойдешь с нами!

– Чего-о?

– Слышал меня? Я повторять не буду. Или всех кончаю, или идешь со мной, покажешь путь. Возьмем базу, поможешь нам, отпущу и одарю. Если соврал – повиснешь освежеванным распятием на крайнем же дереве. Сюда иди!

– Полков…

– Я сказал, сюда иди!

Бес обернулся – друзья смотрели на него, не зная, что сказать и сделать. Но каждый в душе и благодарил наемника, и ругал за такую оплошность.

Бес вытер нос, шепотом обматерил «карателей» и стал забираться по откосу оврага. Наверху Псы расступились перед «синим», продолжая держать его под прицелами. Один из бойцов Харда обыскал пленника, выудил нож, подтолкнул к командиру.

– Выдвигаемся. Подробности расскажешь по пути. Если «Альфа» действительно прет сюда, медлить нельзя, у меня есть способ быстро захватить бункер. Пошел вперед! Кстати, как тебя величать?

– Бес, – равнодушно ответил наемник, сетуя на свой провальный план и расстроившись от сказанного полковником.

– Скиф, оставь половину Псов с пленными. И пару наших бойцов. Если вояки взбрыкнут – закопайте всех. В случае удачи мы вернемся, тогда и порешаем, как выгодно загнать их форту. – Хард потряс кулаком в сторону пленных. – Ишь, вооруженные силы России! Нету вашей России больше! Нет и не будет.

– Тварь натовская… Россия была, есть и будет, – прошептал Курган. – Только пока за Стеной. Но скоро мы разрулим ситуацию и разрушим преграду.

– Скиф, строй бойцов. И сообщи Баксу, чтобы оставался на месте и караулил Брома как свою женщину. До особых распоряжений.

– Слушаюсь!

Бес бросил прощальный взгляд на товарищей и, подталкиваемый конвоиром, зашагал вглубь леса. По рядам аборигенов пробежал шепоток, раздались команды, Псы перегруппировались. Бо́льшая часть их снялась и ушла с Хардом и его бойцами, другая осталась охранять пленных, забрав их пожитки и оружие.

– Что ты наделал, Бес? Что же ты наделал?.. – промычал Шрэк, опускаясь на корточки.

Треш приложил палец к губам, жестом показывая молчать. Его суровое лицо и, в особенности, черное отверстие толстого набалдашника глушителя «Вала» четко давали понять испуганному Псу возможные последствия шума. Размалеванная растительными красками физиономия аборигена скривилась от страха, внезапно брызнувшие слезы размазали цветные линии на затрясшихся щеках, тощая, вся в фурункулах, шея побагровела. Он проследил за направлением взгляда сталкера и вздрогнул. Двое военсталов таскали в заросли кустарника трупы его соплеменников. Всех пятерых. Он, шестой, еще живой, оставался под присмотром этого сильного и хитрого противника, одетого в коричневую кожаную куртку с бумерангом за поясом. А он, Пес, хотел жить!

– Даня, они ушли, захватив одного пленника, похоже, того наемника, что мы встретили на Мертвой заставе, – доложила по рации Злата.

– Не ошиблась? – ответил в усик гарнитуры связи Треш, не сводя пристального взгляда с дикаря.

– Точно он.

– Сколько дворняжек осталось?

– Трудно сказать, не всех вижу. Десяток точно. Плюс двое «черных».

– Ясно. Будем зачищать. Позже. Когда основные силы уйдут дальше.

– Вижу арьергард. Прут в сторону той базы, где Жбана оставили.

– Понял. Что с пленными? Рожи знакомые есть? Жбан среди них имеется?

Подошедший Стелс, отряхивая руки, прошептал:

– Там вояки с Большой земли и пара наемников из Пади. Нормальные пацаны. Треш, нужно их спасать!

Сталкер махнул рукой, типа – тише, отвяжись.

– Жбана нет точно, – доложила Злата. – Знакомых не вижу. Хотя… второй «синий» есть! Тот, что с Мертвой заставы. Ишь, с нами не пошли, а тут как-то вперед нас оказались! Странно…

– Да уж. Все, золотце, бди дальше, о перемещениях сообщай. Мы тут перетрем кое-что и подтянемся с подветренной.

– Есть. Конец связи.

– Как звать тебя, индеец? Чингачгук?

– Джимми, – промямлил пленный.

– Тьфу ты, е-мое! Да ты, оказывается, не индеец, а индиец… Джими-джими, ача-ача… – Треш сморщился, будто откусил лимон без сахара. – Мамка тебя как нарекла?

– Димка я. Синягин Дмитрий.

– Сиди тут, Синягин, и не дай бог тебе пукнуть или чихнуть, я тебе все дырки в одну общую сведу, понял?

– Д-да… да-да. Я не буду больше. Я уйду из клана, в форт подамся. Или домой, в Тагил, – залепетал парень.

– Нет больше твоего Тагила! Сам же знаешь прекрасно. А из группировки своей гнилой побежишь вприпрыжку… Если поможешь нам вызволить товарищей… – сталкер с укором посмотрел на Стелса. – Короче, наших земляков. Ясно?

Пес отчаянно закивал, да так, что чуть не вытряс последние мозги.

– А теперь руки вперед и будешь делать все, что скажу. – Треш ловко накинул удавку на запястья аборигена, скрутил, закрепил. Отпихнул его в грудь, отчего тот приложился спиной о шершавый ствол сосны.

– Треш, какой план имеется? – Стелс преданно заглянул в глаза сталкеру. Еще бы! Пять минут назад эта парочка следопытов, чудом оказавшаяся рядом, тихо устранила «черных» охранников военсталов. Скиф узнал в Севере того ренегата на мосту, который впарил им сейф с его дерьмовым содержимым, и приговорил его и напарника к смерти. Пленников раздели догола, намереваясь содрать с них кожу, но вовремя объявились Треш и Злата, бесшумно ликвидировав палачей. Теперь и Север, и Стелс по законам Зоны, Пади и человеческим канонам были в неоплатном долгу у Избранных.

– Ишь ты быстрый какой! План? Вот, думаю сижу, что предпринять. Помогай. И ты тоже, старшой, – обратился Треш к подошедшему Северу. – Вы мне представились, я вам тоже. Кажись, не враги, не должники, думаю, споемся. Только у меня свои дела на востоке, у вас свои. Так что поможем вам с вашими друзьями и свалим.

– Обожди, Треш. Есть тема. – Север протяжно вздохнул, усаживаясь рядом и навьючивая себя снаряжением, ранее снятым Псами.

– Давай живее, мало ли что там, в овраге, может случиться.

– Да. Буду краток. Что тебя влечет на восток?

– Упс! Хороша тема – сразу вопросами мне в лоб!

– Вы не пройдете на восток просто так.

– Это с каких щей-то? – изумился сталкер, дозаряжая магазин «Вала».

– Потому что… – Север посмотрел на Стелса, который согласно кивнул, и продолжил: – там Стена.

– В лесу стена? А автобусного павильона там нет со знаком конечной остановки?

– Треш, я не шучу. Стена с большой буквы. Защитный прозрачный экран, образованный системой ЗГРЛС «Веер» вдоль всего Урала… То есть вашего Восточного рубежа.

– Ого! Приличная инфа. Одно не пойму, с чего ты ее сдаешь первому встречному?

– Я все… ну, или почти все знаю о тебе, потому что я с Большой земли.

– И? Я тоже не с маленькой. Говори яснее!

– Там, за Стеной, прежний мир, прежняя страна, все то, что не пострадало в Судный день!

Сталкер замер с открытым ртом, вылупившись на собеседника.

– Да, Треш. Клянусь! Стелс подтвердит. Хоть сейчас запросим связь со штабом в Богдановичах. Только с базы нужно. Твоя «Моторола» не возьмет. И рация форта тоже. У нас свои канал, частота, график выхода и коды. Иначе Стена не пропустит сигналы.

– Ни хрена себе, сказал я себе! Та-ак, дальше что? – Лицо сталкера вытянулось, он давно так не изумлялся, разве что при виде отца после долгого его поиска по Пади.

– Три года назад, когда случился катаклизм, природу которого мы не смогли выяснить, заблуждаясь, что это Зона разрослась и поглотила половину Земли, все, кто находился по эту сторону Урала, остались живы. То есть нас вообще не коснулись никакие стихии и разрушения, как жили, так и продолжаем наслаждаться рутинным бытием. Позже, когда народ не смог попасть на запад в командировки, к родне и по прочим делам и не стало никакой связи, люди зароптали, поэтому военные сообщили, что произошла техногенная катастрофа, разделившая страну на две части. Что там началось! Людские волнения чуть не переросли в кровопролитный бунт, но народу популярно объяснили, что если бы не Стена, то всем бы настал каюк. Взамен погибшего правительства создали новое, столицу сделали в Новосибирске, президент, в день «Ч» пребывавший на Дальнем Востоке, продолжил возглавлять страну… гм… вернее, половину. Ту, что осталась. С космодрома «Восточный» запустили спутник на орбиту, он передал фото и видеозаписи полностью уничтоженных континентов к западу от нас. От Америки остались острова, Азия превратилась в одну огромную пустыню, радиационное облако с взорванных иранских станций накрыло весь Ближний Восток. Австралии вообще не стало. Полюса Земли сдвинулись так, что теперь на Ямале помидоры и бананы растут. Мы со Стелсом находились с семьями, он из Новосиба, я Шуменьский.

– Ты из Шумени? Земеля!

– Да. Только не пойму, как ты, сибиряк, оказался в Пади. Семья твоя где?

– Мы после исчезновения отца на Кавказе какое-то время жили в Шумени, потом, повзрослев, я убедил маму переехать к родне на Кубань. А позже руководство отца из ГРУ вызвало нас в Москву, чтобы обрадовать, что он жив, но находится в Зоне. Оказывается, отец со своей группой спецназа принимал участие в испытаниях какой-то нейтронной пушки, установки телепортации, и загремел с Кавказа в Зону, да еще и в другое время. Мы даже как-то получили от него весточку по скайпу, он предупредил нас о надвигающейся глобальной катастрофе. Мы предприняли, казалось бы, все меры, уехали из Москвы в сторону Зоны, но не успели… Мама погибла, а мы с сестрой выжили и осели в Пади. А недавно я нашел отца, он теперь большой человек в Пади и вообще в Мире выживших!

– Истребитель. Майор Топорков. Возглавляющий в Зоне группу «Неприкасаемых». Знаю, уже в курсе. Скажу даже больше. Эта злосчастная установка перевезена и находится здесь, в бункере! И готовится к работе после долгого простоя.

– О как! Чтобы снова кого-нибудь закинуть в другое время и место и лишить всего на свете?! – Треш вскинул брови в десятый раз за время разговора. – Это опасная штука и опасное занятие. И вы прибыли из-за Стены, чтобы провернуть эти опыты?

– Да.

– Ничего себе, нормальный расклад! Ага, давайте, зашлите в будущее врагов типа Харда или Фараона, этих ублюдков отмороженных, и они вам создадут такое прекрасное будущее, что лучше прямо сейчас рыть могилу. Блин…

– Ну, или в прошлое, чтобы предотвратить Судный день, спасти миллиарды жизней, твою мать… гм… в смысле, твою маму спасти. Найти быстрее отца. А?

Треш задумался. «Военстал прав – без ясного, чистого прошлого не наступило бы ужасное настоящее. То есть собака зарыта именно здесь – сохранить установку, через нее запульнуть на несколько лет назад нужных, верных человечков, которые найдут Синцова и предотвратят Судный день. Но почему отец с Орком до сих пор не сделали это? Смотались бы в прошлое, нашли и кончили Синцова, он бы и не активировал Армаду, а с ней «дугу» и «купол». Значит, не все так просто… Хм. Дела-а… Тогда лучше кому-то, например, Избранным, то бишь нам со Златой, взять установку под свой контроль, сгонять в нужное время, разобраться с делишками моего будущего тестя и не дать случиться всемирной беде. Тем более, дочь наверняка уговорит папашу не делать плохо! Блин. Батя-то мой через эту пушку в будущее ушуршал, а не в прошлое. Вдруг и мы влипнем? Вот же задача!»

– Кстати, Фараон взят под стражу и сейчас находится на базе. В камере с вашим Жбаном, – прервал мысли сталкера Стелс.

– Фараон у вас в бункере? Оп-п, значит, он все же добрался до Восточных рубежей! Тот еще проныра, выпутается из любой ситуации. Вот что, мужики, боюсь, может произойти что-то непоправимое.

Военсталы тревожно переглянулись.

– Фараон на базе. Установка тоже. Полковник Хард давно выполняет спецзадания «Всевластия» и не упустит своего, так вот он тоже сейчас ушел в том направлении. Это будет полный капец, если эти уроды захватят установку!

Север зло сплюнул, а Стелс шлепнул ладонью о колено и грязно выругался так, что скукожился от страха пленный Пес.