Глава 2

Я начинаю путь,
Возможно, в их котлах уже кипит смола,
Возможно, в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.
Я принимаю бой.
Быть может, я много беру на себя,
Быть может, я картонный герой,
Но я принимаю бой.

Кинчев, «Алиса»

Появление первых демонов было зафиксировано в Сумеречных Землях воинами Семиградского Ордена Егерей, которых они по ошибке отнесли к неизвестному ранее виду химер. Однако позже, когда такие встречи стали повторяться с неопределенной до настоящего времени периодичностью и когда был живым захвачен первый демон, стало ясно, что в наш мир протаптывают тропку разумные другой реальности. Тогда же появился термин «Прорыв»: временное открытие портала между нашими мирами.

В настоящее время «Прорывы» фиксируются не только за Пеленой, но и на всем протяжении Тохос-Гребня, правда только с восточной его стороны. Почему так – неизвестно. Что нужно демонам в нашем мире, тоже пока загадка. Ни одной попытки вступить в хоть какой-то с нами диалог ими так и не были предприняты. Единственное, что они несут – это Смерть.

Гранд Высокого Искусства империи Радогон Таулброк Итерим, монография «Вся Абидалия»

Как там классик говорил: «Надежды юношей питают»? Вот-вот, именно, что питают.

Матвей на его собственный взгляд рассуждал здраво. На каком-то там Трехзубом зафиксирован какой-то там Прорыв, для которого собирают воинов и магов. Причем как понял парень, их должны (именно должны!) выделить от каждого клана, а их по подслушанным у того же Женера данным во всем Семиградье ровно двадцать один – пресловутое карточное очко. Много это или нет в реалиях Абидалии, он не знал. Наверное, все же много, так как даже по земным меркам это полнокровный батальон с приданной артиллерийской батареей, ну или за кого здесь маги идут? Хотя здесь тоже непонятки сплошные. Может, местные маги в этом мире, как Кио с Акопяном на Земле, только зайцев из цилиндра доставать умеют? Но вот верится в это слабо, так что намечается не дворовая потасовка – это уж точно.

Дальше.

По оговоркам женушек и эльфа, что докладывал им о том самом Прорыве, Матвей выстроил логическую цепочку, достойную первоклассника. Есть Трехзубый, Нанзиэт говорил о перевале, следовательно, междусобойчик будет происходить в горах. Ни из окна кареты, когда он ехал в Великоград, ни из окон особняков, в которых успел побывать, гор видно не было. Разве что очень маленькие, и их скрывала городская стена, но проход в холмах вряд ли назовут перевалом. Следовательно, к месту, где будут мериться «приборами» крутые воины, предстоит топать или ехать. А это самый лучший способ, чтобы уйти по-английски.

Однако местные боги были, видимо, в дальнем родстве с богом земным, потому что в очередной раз показали, что предполагать ты можешь сколько угодно, а располагать все равно будут они.

Пробуждение для парня было очень ранним. И началось оно с того, что к нему в комнату без стука и приглашения заявились его жены, застав врасплох.

Нижнего белья в привычном для Матвея понимании, то есть трусы-майка, на Абидалии не носили. Вместо него местный люд, точнее разумные, надевали под верхнюю одежду то самое исподнее, в котором щеголяли на Земле еще при царе Горохе. А именно кальсоны, рубашка и обычные, как это ни странно, портянки. Материал, что шел на их изготовление, зависел исключительно от тяжести твоего кошелька. Богатые чаще всего использовали шелк, исключение составляли портянки. Умеющие считать лишний медный ноготок довольствовались тканью, очень похожей на обычную земную бязь. Что носили рабы, парню было неизвестно, в доме Хаэрсов их просто не было. Ну, рабов имеется в виду. Наверняка такой предмет в их гардеробе просто отсутствовал.

Это что касается мужчин.

Женщины сильно выделяться не стали. Если они надевали платья, под ними были рейтузы до колен, часто с завязочками внизу, и что-то наподобие топа. Ну, не разбирался Матвей в женской одежде. Если расхаживали в очень распространенных здесь костюмах из тонкой, отлично выделанной замши или бархата, которые Матвей сразу окрестил охотничьими, одевали под них то же самое, что и мужики.

Откуда он это знал? После первого купания приставленная к нему девушка-служанка была щедро забрызгана водой отбивающимся от посягательств парнем. Если бы он знал, к чему это приведет, то даже без нужды прикидываться дураком все равно сделал бы то же самое. Потому что после этого каждое следующее принятие водных процедур теперь для него начиналось с индивидуального стриптиза. И пусть не звучала музыка, не было шеста и разоблачение заканчивалось на демонстрации местного нижнего белья – все равно это было здорово. Музыку себе можно и мысленно напевать, шест не так уж и важен, а частично прикрытые прелести всегда возбуждают мужиков сильнее. Как говорится, есть место для фантазий. К тому же эта чертовка, несмотря на то, что Матвей бросил на укрощение своих инстинктов и придание физиономии максимально дебильного лица все возможные резервы, включая Соратника, словно почувствовав, что ему нравится, как она раздевается, устраивала перед «куп-куп» целые представления.

Если в белье, носимом под верхней одеждой мужчинами и женщинами, все же иногда были отличия, то вот на боковую абсолютно все отправлялись в длинных балахонах и колпаках. Возможно, так поступали и не все, но вот его обрядили именно в такое подобие а-ля ночнушки. Он не сопротивлялся, но когда служанка уходила, с чистой совестью отправлял свой барский наряд под подушку или кидал на спинку ближайшего кресла, но всегда успевал надеть его на себя до первого утреннего посетителя.

Но только не сегодня.

–Малыш, пора вставать, – утренним ветерком в открытое окно ворвалась в комнату Хэльда, облаченная в тот самый охотничий костюм. Ровно через пару секунд рядом с ней нарисовалась Альтива.

«Приехали, Матвей Владимирович, – стрельнув в сторону кресла глазами, на спинке которого висели его ночной балахон и колпак, подумал парень. – И что теперь делать?»

–Вставай, соня, – шагая к нему, еще раз повторила берката. – Через час нам надо быть готовыми к выступлению.

–Да он не понимает тебя, Хэль, – отстранив сестру, вышла вперед эльфийка, держащая в руках стопку одежды и сапоги из мягкой даже на вид кожи.

–О-де-ва-ть-ся, – по слогам протянула Аль, помахав перед собой обувью.

–Ну, ты прям гений общения с умственно отсталыми, – закатив глаза, хмыкнула Хэльда.

«Ладно, – принял решение Матвей. – Пусть думают, что я Маугли. А прибор между ногами мне нужен для того, чтобы орехи колоть».

Решительно сбросив с себя тонкое одеяло, он резко встал с кровати.

–Ну, вот видишь, – обрадовалась эльфийка. – А ты говорила… кхм, кхм, кхм, – закашлялась она.

Секундное замешательство, увеличивающиеся в размерах глаза что Альтивы, что Хэльды, и они по-военному четко поворачиваются кругом. Но, даже не видя их лиц, парень чувствовал, как их заливает краска смущения. По крайней мере цвет ушей говорил об этом очень четко: у беркаты они стали еще более насыщенного красного цвета. Эльфийка же могла похвастаться остренькими ушками цвета созревшего баклажана.

«Как мило, – улыбнулся Матвей – Они еще и смущаться умеют. Вот будь ситуация совсем другой, хрен бы я куда от вас сбежал, девочки. Но пути назад я себе отрезал сам. И кардинально. Да и неволить вас не хочется».

–Ну и что мы будем делать? – первой задала вопрос Хэльда.

–А я знаю? – пожала плечами сестра.

–Слушай, Аль, мы так стоять можем до голодного обморока, а вещи все равно сами на него не наденутся.

–Может, его служанку позовем? – как-то нерешительно предложила Альтива.

–После того, что я увидела? – посмотрела она на нее. – Да я ее на перестрел больше к нашему мужу не подпущу. Понятно теперь, почему она слюни пускала.

–Да, – чуть улыбнувшись, кивнула Альтива. – Тело у нашего муженька, как у бога.

–Вот именно, – согласилась с ней Хэль. – И хоть режьте меня, все равно не поверю, что он всегда был слабоумным.

«Приятно, что вам понравилось, леди, – зарделся парень. – Я, конечно, далеко не качок, но тела своего действительно никогда не стыдился. Ни грамма лишнего веса. Мышцы рельефные – анатомию можно изучать без вскрытия. На кубиках пресса, будь их побольше, хоть в шашки играй. Ну да, вот такой я скромник, но вы, красотки, давайте уж решайте, что делать дальше. А то стоим здесь как три тополя на Плющихе».

И словно услышав его слова, Хэльда решительно повернулась к нему лицом.

–Исподнее, – протянула она в сторону Альтивы руку. – А ты, красавчик, садись на кровать.

Девушки все же справились со смущением и своей стеснительностью и быстро облачили Матвея в охотничий костюм, который в отличие от тех одеяний, в которых он ходил до этого, был на удивление удобным. Штаны свободные, правда без гульфика, но зато с петлями под пояс или ремень. Куртка, больше похожая на кафтан, застегивалась на деревянные пуговицы и, если бы не полы, достигающие середины бедер, отличить ее от той же байкерской было бы очень сложно. Даже рисунок на спине был, а точнее – герб: треугольный щит, а на нем крепостная башня. И все это из великолепной мягкой замши.

Но отдельного восхищения удостоились сапоги: мягкие, невесомые, с прочной шершавой подошвой и небольшим каблуком, с обтягивающими икры голенищами, они ощущались, как часть тела. Матвей даже притопнул ими от удовольствия.

–По-моему, ему понравились сапоги, – улыбнулась Альтива, краем глаза наблюдая за реакцией Матвея.

–Конечно, понравились, – доставая последнюю деталь гардероба, пробубнила Хэльда. – Лучший обувщик Великограда делал. Малыш, – подняла она голову, опоясывая парня широким ремнем, на котором висел в ножнах большой кинжал. – Ты все же теперь Хаэрс, и ходить совсем без оружия тебе невместно. Только не поранься, пожалуйста.

Девушка застегнула серебряную бляху в виде все того же щита с башней, одернула на нем куртку, подергала за пояс, будто проверяя, хорошо ли он закреплен, в последний раз осмотрела его придирчивым взглядом и отошла к сестре, чтобы вместе с ней полюбоваться результатом их совместной работы.

Пока они с легкими довольными улыбками смотрели на Матвея, он осторожно вытащил из ножен кинжал и вперил в него свой взгляд, не забывая поддерживать на лице глупую улыбку.

–Малыш?! – напряглась Хэльда.

–Подожди, – одернула ее Аль. – Давай посмотрим, что он будет делать, ну не зарежет же он сам себя?

Нож был великолепен. Как только он с тихим шелестом выполз из ножен, у парня пропали последние сомнения в его боевом предназначении. Больше всего клинок был похож на златоустовскую «рысь», какой был у его отца. Форма лезвия кинжальная с полуторной заточкой, ручка костяная, веретенообразной формы с небольшой гардой и металлическим навершием. Правда, он был немного массивнее и длиннее своего земного собрата, но судя по всему на его боевых качествах это никак не сказывалось.

«Балансировка нейтральная, самое то для боевого ножа, рукоять ухватистая, судя по узору на лезвии, сталь, что на него пошла, далека от китайской или бразильской, – перехватывая кинжал то прямым, то обратным хватом на автомате давал характеристику своему первому в этом мире оружию Матвей, но вдруг замер и припечатал себя. – Мудак, радуюсь новой игрушке, как ребенок конфете. Пора исправлять ситуацию, помогай Соратник».

–Гы, гы, гы, – посмотрел он на девушек, стараясь, чтобы взгляд у него был счастливым, но не менее глупым, чем до этого.

–Ты видела, Аль? – воскликнула Хэльда.

–Видела, – кивнула та, серьезным взглядом рассматривая мужа – он в восторге от клинка.

–Да я не о том, – отмахнулась сестра. – Ты видела, что он с ним творил? Кинжал порхал у него в руке так, что уследить было трудно.

Эльфийка медленно подошла к парню и вонзила взгляд своих золотых глаз в его лицо.

–Видела, Хэль, – отслеживая малейшее изменение мимики, кивнула она. – Сначала он проверил баланс кинжала, потом оценил, как он лежит в руке при прямом и обратном хвате. Мне даже казалось, что вот-вот и он покажет пару связок работы с ним, но он внезапно остановился. Малыш, – прищурилась она. – Кто ты? И почему притворяешься дебилом?

–Ты думаешь, он притворяется? – подошла к сестре Хэльда.

–Почти уверена в этом, – кивнула та.

«Милая, да тебе в ФСБ только работать, – заметались мысли Матвея, ища выход из сложившейся ситуации. Взгляд эльфийки был словно рентген. – Думай голова, думай, я потом в награду поем в тебя. Палец в нос, сопли-слюни, пердеж – все это уже было. Даже инструктор по боевой говорил: «Реже повторяйтесь парни. Враг будет узнавать вас по присущему вам почерку работы и, зная дальнейшие шаги, готовить противодействие». Ничего в голову не лезет, значит стоим и лыбимся».

–Зачем это ему? – удивилась берката.

–Вот и я хочу это знать, – не отрывая взгляда от лица мужа, склонила та голову к плечу. Но, увидев, что тот так и остается безучастным ко всему, добавила: – Надеюсь, ты нам расскажешь когда-нибудь обо всем. А теперь пойдемте завтракать, мы и так задерживаемся.

Кашу с мясом пришлось закидывать в себя в ускоренном темпе. А потом не менее быстро запивать это все ароматным цикром, который здесь был вместо кофе. Булочки с повидлом тоже пошли на ура. Во время молчаливого завтрака он периодически чувствовал на себе изучающие взгляды девушек, но больше впросак не попал. Куски мяса иногда закидывал в рот прямо пальцами, облизывал их же от повидла, но старался не переигрывать: с этими девицами ухо нужно было держать востро.

Когда они вышли на крыльцо особняка, Матвей увидел, что во внутреннем дворе было шумно, тесно и пестро от множества разумных. Эльфы снежные и сумеречные, беркаты, пара низкорослых крепышей дворфов, несколько ликанов-оборотней с белоснежными клыками, что обнажались во время их улыбок. Парень о них только слышал, но еще не видел. Все увешаны оружием, как недавние наемники, что сопровождали Женера Орсата. Плюс три с лишним десятка оседланных лошадей с перекинутыми переметными сумами. И все это ржало, смеялось, фыркало, а то и брыкалось. Такой цыганский табор во время сбора. Не удивительно, что их сразу не заметили.

–Нанзиэт, – выкрикнула Хэльда. – Лошадь нашему мужу подготовили?

–Да, гресса, – словно из ниоткуда появился снежный эльф.

«Походу от верховой езды отвертеться не получится, – хмыкнул про себя Матвей. – Это даже хорошо. Увидите, какой из меня наездник, поймете, что я ни разу не воин. Ну, в вашем понимании, естественно. Может, хоть немного ваши подозрения поутихнут».

–Тогда в седла и на портальную площадку, – кивнула та. – Мы опаздываем.

«Какая еще на хрен портальная площадка? – возопил про себя парень, план свинтить по-тихому накрывался большой волосатой… шалью. – А как же какой-нибудь тракт, ночевка в лесу и все такое?»

Вопросы его, естественно, остались без ответа. К парню подвели смирную пегую кобылку, совместными усилиями усадили его в седло и запихнули в центр построения. После этого вся кавалькада, помахав остающимся в поместье разумным руками, шагом выдвинулась к центру города.

Матвею очень сильно хотелось покрутить вокруг головой, все-таки первый город в этом мире, в который его забросила судьба и который он толком так и не увидел, но он держался – давать еще поводов для своего разоблачения он не собирался. Схватившись обеими руками за луку седла, он уткнулся взглядом в гриву своей лошади и сосредоточился на верховой езде. Так и доехали до портальной площадки.

Ожидая увидеть что-то грандиозное, парень был разочарован. Мощенный камнем круг, диаметром метров пятьдесят, небольшой домик магов-операторов портала (именно оттуда вышел сухонький эльф, о чем-то поговорил с Нанзиэтом, а потом ушел обратно), отряд воинов численностью в половину сотни (скорее всего, охрана) и все. Ни толпы народа, как на вокзале или в метро в час пик, ни рамок, через которые нужно проходить, ни каких-то спецэффектов от самого перехода, клановый отряд молча проехал в центр круга и остановился. Секунд десять ожидания, затем пару секунд дезориентации, легкая тошнота, и вот все они уже стоят в центре такой же площадки, только хрен знает, за сколько километров (или точнее лиг, как принято на Абидалии) от Великограда: даже со своего места Матвей увидел вдалеке белоснежные шапки высоких гор.

«Вот где-то там и есть тот самый Трехзубый перевал, – подумал он. – А до него еще телепать и телепать. Так что не все потеряно, Каракал, и рано вешать нос. Диверсант ты или нет, пусть и водоплавающий?»

–Добро пожаловать в Холмград, грессы! – отвлек его от самоуспокоения голос воина-берката, с широкой улыбкой идущего к ним от домика магов-операторов.

«А парнишка-то не прост, ой, не прост, – мазнув взглядом по нему, подумал Матвей. – С ним нужно быть очень осторожным. Расколет, как белка кедровый орешек, никакая конспирация не поможет. У него командир такой же был: под маской сорокалетнего добродушного дядьки с вечной улыбкой на устах скрывалась самая настоящая косатка, хищник такой морской, который любит играться с тюленями перед тем, как их схарчить. У него, кстати, и позывной такой же был “Косатка”».

–Вагард? – удивилась Хэльда. – Ты сам встречаешь клановые отряды?

–Надоело дома сидеть, – отмахнулся тот, подойдя и отвесив легкий поклон.

–А где Бята? – присоединилась к их разговору Альтива.

–Она тоже убежала от родственников. Собирает отряды за Гребёнными воротами. Вы последние, – ответил тот, – так что можно тоже выдвигаться. Одна ночёвка и мы на Трехзубом, будет время осмотреться на местности, пока демоны не подойдут.

–Думаешь, к перевалу идут? – нахмурилась Альтива.

–Уверен.

–Тогда нечего медлить. Нанзиэт, командуй выдвижение к Гребённым воротам.

–Да, гресса.

«Ночевка – это хорошо, – поднялось настроение у Матвея. – Это очень хорошо, ребята. С вами интересно, но не по пути нам, уж звиняйте».

* * *

Сборный отряд, как и сказал беркат, встречавший у портала, ждал только их. Едва они миновали арку Гребённых ворот, к ним подъехала снежная эльфийка. Расцеловавшись с его женами, как с давнишними подружками, она посмотрела на Матвея. Оценивающий взгляд, пробежавшийся по его фигуре, уже готов был соскользнуть, как вдруг задержался на лице. Точнее эльфийка делала все возможное, чтобы посмотреть парню в глаза. Приходилось глупо щуриться (благо это было в рамках той роли, что он играл), вертеть с открытым ртом в восхищении головой, рассматривая большое скопление разумных, делать вид, что что-то ищет в переметной суме, короче, делать все, но только не играть с еще одним «чекистом» в гляделки.

Нахмурив брови и пожевав в задумчивости губу, она мотнула головой, словно отгоняя какие-то мысли, и переключилась на разговор с сестренками Хаэрс.

В это время ее брат, обменявшись скорыми приветствиями с остальными командирами клановых отрядов, по-военному четко и быстро организовал походную колонну. Выслал передовой дозор, и через некоторое время, влетев в седло, как заправский джигит, отдал команду на выдвижение в сторону гор.

Ни флангового прикрытия, ни арьергарда Матвей не заметил. Возможно, командир решил, что при движении по знакомой земле хватит и высланных вперед воинов. Наверное, это было оправдано, но вот сам Каракал так бы не поступил никогда. «Дьявол кроется в мелочах», вспоминал он выражение их командира и полностью с ним был в этом согласен.

Хаэрсы оказались в середине походной колонны. Вместе с ними ехала и та беловолосая красавица, что пыталась еще там, у города, что-то разглядеть в глазах Матвея. Она и сейчас, разговаривая с его женушками, изредка бросала на него взгляды, но тот был начеку и поводов усомниться в своей умственной отсталости не давал. А когда по приказу Вагарда сборный отряд перешел на рысь, парня стало так мотать в седле, что по сравнению с ним соломенное чучело выглядело бы мастером джигитовки и выездки. Сморщив носик в легкой брезгливости, Белоснежка (как уже успел окрестить ее про себя Матвей) отвернулась от него и до самого привала больше внимания на него не обращала.

«Кривись, кривись, – лихорадочно подпрыгивая в седле, думал про себя парень. – Я посмотрел бы на любого из вашей шайки, окажись вы на броне коробочки, несущейся по ущелью под обстрелом. Или рядом с работающим винтом корабля под водой. Думаю, просто сырыми подштанниками вы бы не отделались».

Вскоре он совсем отключился от окружавшей его реальности и пришел в себя только тогда, когда его усилиями Нанзиэта и Вагарда бережно вытащили из седла, усадили возле разлапистого дерева, очень похожего на земную ель, и вручили кружку горячего цикра.

Седалище, ноги, в частности внутренние стороны бедер, болели нещадно. Казалось, что кожа в этих местах содрана начисто, до мяса. Но вскоре он буквально ощутил, как там увеличивается кровоток и волнами проходит теплая живительная энергия. А еще через десяток секунд те места, что недавно болели, вдруг захотелось расчесать, причем до крови. А Матвей знал, что так происходит только при заживлении.

«Дружище, твоя работа? – спросил он сам у себя и моментально понял, что так оно и есть. – Спасибо».

Вот теперь, когда его больше не отвлекали ни боль, ни чесотка, можно было и оглядеться немного. Выбрать направление, прикинуть возможности для ретирады, просто оценить обстановку. А посмотреть было на что.

Несмотря на сборную солянку отряда, он действовал как единый организм. К тому времени, когда Матвей смог снова нормально воспринимать реальность, кони были уже стреножены и спокойно паслись, щипая сочную траву. В нескольких местах полыхали костерки, а над ними висели медные котлы, в которых булькала наваристая мясная похлебка. Причем пища на костре, как он понял, была лишь дань традициям. Судя по тому, как скоро он получил в свои руки горячую кружку цикра, маги могли сотворить ту же похлебку за несколько минут. Да и что там готовить: высыпал в котел сухую смесь, чем-то похожую на супы в пакетиках, довел до кипения – и добро пожаловать к столу. Уж для тех, кто обладает даром в магии огня, это не должно было вызвать какого-либо затруднения. По крайней мере так думал Матвей. И он в своих размышлениях был не далек от истины.

Вскоре над опушкой леса поплыли умопомрачительные запахи, а еще через минут двадцать по плошкам застучали разнокалиберные ложки. И как полагается в любом воинском отряде, ужин сопровождался обычной болтовней, шутками и смехом. А когда перешли к цикру, народ уже занимался кто чем.

–Рашмятьшсся не шелаешшь? – отвлек Матвея от размышлений низкий шипящий голос.

Мобилизовавшись и постаравшись сделать морду лица попроще, он поднял взгляд от своей кружки и так и замер: с открытым ртом и раскрытыми во всю возможную ширь глазами. Взгляни он на себя со стороны – сразу бы понял, что можно не стараться специально притворятся умалишенным. Вид у него был действительно придурковатый. И было от чего. На парня смотрела самая настоящая ящерица, ну или крокодил, вставший на задние лапы: с вытянутой чешуйчатой мордой, с пастью, усеянной мелкими, но очень острыми зубками, с желтыми глазами и вертикальными зрачками, с лапами или руками, вооруженными длинными когтями. Ну, и был еще хвост, с нанизанными на него кольцами и увенчанный шипастым шаром булавы.

–Гресс С’этери, – в мгновение ока между Матвеем и ящером оказалась Хэльда. Причем ее вид был далек от доброжелательного. – Наш муж не будет разминаться с тобой. Найди себе другого разумного, чтобы задирать его.

–Гресса Хаэрс, – кивнул тот девушке, и парню послышались в его интонациях насмешка. – У васшего мушжа нет ясыка? Или флассть у Хаэрссов оконшательно пересшла к дефкам?

К тому времени, пока ящер с расстановкой произносил свою речь, рядом с беркатой уже стояла и Альтива, положив на рукояти коротких и тонких изогнутых сабель, что висели у нее на поясе, свои небольшие, но довольно сильные ладошки. А у нее за спиной нарисовался Нанзиэт. И по его виду тоже было понятно, что он совсем не рад этой образине.

–Силь’вэт’Триас Сис’эриан, я предлагаю тебе со мной размяться, – с ухмылкой подошел к девушкам Вагард. – Я с удовольствием разгоню кровь после седла.

–Фагард Томкару, – ухмыльнулся ящер. – Мосшет меня и сшитают недалеким садирой, но я не дурак, чтобы сшвясыватьшся с Грандом Боя. Вот сштану хотя бы Докой, тогда и подумаю над твоим предложшением. Сшесть имею, грессы, – кивнул он и пошел в сторону своего отряда.

–Честь он имеет, – сплюнула Хэльда. – Если бы она была у него, он бы не подошел к нашему мужу. Спасибо, Ваг, что вмешался.

–Не за что, Хэль, – улыбнулся тот. – На самом деле он неплохой парень, вот только задиристый уж очень.

«Ну, морда крокодилья, – очнулся парень. – Я тебе этого точно не забуду никогда. Если наши дорожки пересекутся, я обязательно посмотрю, на самом деле ты настолько крут или только к слабоумным любишь приставать. Мало того, что напугал до усрачки, так еще и насмехается, скотина холоднокровная. А вот заступничество жен и Нанзиэта было приятным, черт побери. Нда, этот мир мне начинает нравиться все больше и больше. Здесь уж точно бы не сдали мужа-дебила в желтый дом, прикарманив его денежки. Вон как встрепенулись, хоть у меня всех сбережений как в той поговорке «хрен да душа». Не в обиду латышам, конечно».

–Значит, все же Скамма, – возвращаясь на свое место, задумчиво проговорил харизматичный беркат.

«Они что тут обсуждали подробности нашей свадьбы? – чертыхнулся Матвей. – Диверсант хренов. У него под носом ведут разговоры о нем, а он увлекся увлекательным зрелищем приготовления похлебки. А ты что на меня опять смотришь, как прокурор на рецидивиста?»

Парень рассеянным взглядом прошелся по Белоснежке.

–Он самый, Ваг, – грустно ответила Хэльда, пристроившись с правой стороны Матвея. С левой подсела Альтива.

–Ваш муж не всегда был умственно отсталым, – неожиданно произнесла сестра Вагарда.

–Ты тоже так думаешь? – вскинулась его жена, которая эльфийка.

–Когда подошел Сэиль’вэт’Триас, он незаметно сдвинул кинжал, чтобы удобнее было его выхватывать.

–Заметила? – одобрительно ухмыльнулся беркат. – Молодец. Он действительно сделал это, почти незаметно. Я едва уловил его движение. Быть готовым к возможной схватке – это рефлексы воина. Хотя судя по его посадке в седле, об этом и не скажешь. Но ведь и дворфы наши далеко не наездники.

«Блин, опять косяк, – злясь на самого себя, подумал Матвей. – Ну а куда тут денешься, если это рефлексы тела и есть? Они у меня очень часто опережают мысль».

–Но все равно лучше него сидят в седле, – поморщилась Хэльда.

–Это да, – согласился с ней Ваг.

–И вы даже имени его не знаете? – это снова Белоснежка.

–Нет, – помахала головой Аль, – мы зовем его просто Малыш.

–Не отчаивайтесь, девочки, – как-то тепло улыбнулась Банията. – Даст Небесный Гончар – все устроится. Кстати, Ваг, – повернулась она к брату. – Я, когда смотрю на него, не могу отделаться от мысли, что где-то уже видела это лицо.

–И у тебя тоже? – удивился тот, а сестренки Хаэрс навострили ушки. – А я думал, что это только моя фантазия. Цепляется за что-то взгляд, а понять не могу.

–Наш муж знаком вам? – спросила за себя и сестру Альтива.

–Нет, Аль, – Белоснежка махнула своими снежными локонами. – Если бы я его видела, то уж точно бы не забыла. Но вот есть в его облике что-то смутно узнаваемое.

–Давайте отдыхать, – прекращая разговор, поднялся Вагард. – Сестра права, даст Гончар, разберемся со всем. Сейчас надо думать и готовиться к тому, что нас ожидает на Трехзубом.

«А вот это правильно. Вот это ты молодец. Давайте уже баиньки, а потом я с вами попрощаюсь».

–Бят, сходи посмотри, чтобы маги правильно «сигнальную сеть» раскинули.

–Хорошо Ваг, – пружинисто вскочив, ответила та.

«Убег, зараза, – от досады сплюнул про себя парень. – Да что же это такое? Подвернется мне случай смазать лыжи или нет? Валить, валить нужно, причем очень срочно. Еще день другой, и я не смогу это сделать. Просто не захочу».

Матвея можно было понять. По его же мнению, он попал в какой-то нереальный мир. На Абидалии процент красивых женщин ко всему их количеству просто зашкаливал за все разумные пределы. Он их, конечно, не так много и видел, но все они, практически без исключения, заставляли задерживать на себе его взгляды. Причем их красота не шла ни в какое сравнение с красотой подиумных красоток с Земли, которые, по уверениям того же Задорнова, могли родить только косточку.

Матвей мало интересовался фэнтезийной литературой, но и тех обрывков знаний, что были у него, хватало для того, чтобы в голове сформировались определенные стандартные образы сказочных персонажей, к которым он относил эльфов, гномов (дворфов) и иже с ними. Гномы (дворфы): плотные низкорослые бородатые крепыши с секирами наперевес. Дамы им под стать, может, только без бород. Эльфы тонкокостные, высокие, изящные. Мужики похожи на девок, такие метросексуалы. Вампиры с бледными лицами и клыками наружи, их бабешки все в латексе: быстры, кровожадны, сильные бойцы. Ну и так далее. Беркаты и тот же ящер (настоящего названия расы он так и не узнал) немного выбивались из этого стройного ряда, но знай о них на Земле, и о них бы сложилось определенное мнение – своеобразное клише, так сказать.

Реальность оказалась другой. Слабый пол, если можно было так сказать о девицах, увешанных острыми железками не хуже, чем сильная половина, притягивал к себе не только взгляды. Матвей периодически ловил себя на мысли, что очень хочет перейти от простого созерцания к тактильным ощущениям всех этих выпирающих окружностей, которые и отличают женщин от мужчин. Изящные, но не болезненно-худые, полнокровные, но не толстые, та самая золотая серединка, которая так нравилась парню. И это относилось к девушкам всех рас. Матвей был больше чем уверен, что и дамочки-сородичи того крокодила, что крутил здесь пальцами, тоже не лишены изящества.

–Двигайся, малыш, – вырвал его из раздумий голос Хэльды. – Сегодня мы будем спать все вместе.

Расстелив широкое шерстяное покрывало, девушка подвинула его на середину этого импровизированного семейного ложа, а сама пристроилась сбоку. С другой стороны уже ввинчивалась ему под руку Альтива.

–Не знаю, как ты, но я почему-то сейчас почувствовала себя такой защищенной, Хэль, – вдруг сказала она.

–И ты тоже? – приподнялась та на локте, но тут же опустилась на свое место, закинула ногу на Матвея, а руку положила на его широкую грудь. – А я подумала, что это только мне такие мысли в голову лезут. Выдаю, так сказать, желаемое за действительное.

«Смилуйся, Гончар, – вонзил в ночное небо свой взгляд парень. – Ты же здесь за главного? Я ведь не железный – не выдержу».

Возможно, это была только его фантазия, но произнеся эту фразу, он услышал на грани восприятия отголоски смеха.

* * *

Крепость на Трехзубом перевале восхищала, поражала, восторгала, будоражила мысли. Грандиозное сооружение не шло ни в какое сравнение ни с одним из земных чудес света. Возможно, Колосс Родосский, Александрийский маяк и Висячие сады Семирамиды и могли бы поспорить с монументальной крепостью, перегородившей перевал. Вот только ни одно из этих чудес не просуществовало до настоящего времени, а те же пирамиды и Великая китайская стена были по сравнению с крепостью как рассыпанный на песке детский конструктор и деревенский плетень соответственно. Матвей, конечно, утрировал, но другое сравнение ему просто в голову не приходило.

Высота стены, перекрывающей перевал, была метров двадцать. Тут никакие штурмовые лестницы не помогут – сломаются под своим собственным весом (как же он ошибался тогда), не говоря о том, чтобы выдержать на себе вес взбирающихся по ним воинов в полном облачении. На плоских крышах воротных башен имелись площадки под метательные машины. Сами башни усеяны бойницами, как крутой речной берег норами стрижей. Ворота деревянные, но нереальной полутораметровой толщины, обитые листовым железом. Рвов не было, но они и не нужны. Что со стороны Семиградья, что с обратной стороны перевала дорога, подходящая к стенам, была довольно крутой, да еще и шла серпантином, так что и без него для нападающих подход к стенам не будет легкой прогулкой. А ведь на них еще взобраться надо и сделать это под постоянным обстрелом. Да и где в горах воду взять? Ручьи горные, может, и есть, наверняка есть, но той воды и хватает только для гарнизона. Толщина стены тоже не оставляла равнодушным. На ней можно было гонять на машинах, не боясь врезаться во встречную.

Но и это еще было не все. Как только они попали внутрь крепости через ворота в одной из башен, Матвей увидел, что для врага внешние стены только начало трудного пути, вздумай они штурмовать эту твердыню. Четыре форта, в шахматном порядке выросшие возле отвесных скал с правой и левой стороны, ясно об этом говорили, образуя проход-спираль от одних ворот до других. А городок, который вырос между фортами, говорил о том, что и эту спираль пройти одним махом не получится.

От двух противоположных фортов вверх в горы шли широкие ступени, вырубленные прямо в скале. Словно лестничные пролеты в обычной многоэтажке, они зигзагом поднимались по отвесной стене и заканчивались очень вместительными площадками. С них можно было вести наблюдение, да и для лучников и тех же магов, пуляющих дистанционно, они были отличной позицией.

«Туда бы по «Утесу поставить», – подумал Матвей, задрав в восхищении голову. – И хрен бы супостат здесь прошел».

–Как обстановка, Том? – услышал он голос Вагарда.

–Была первая попытка прощупать наши силы, – к краснокожему воину подошел очень похожий на него беркат, только на несколько лет моложе, и сжал его предплечье в приветствии. – Пока только «пересмешники». Нарубили в предгорье шестов и лестниц, укрепили их магией и попытались залезть на стену. Некоторым даже удалось, – улыбнулся он. – Правда, не надолго совсем.

–Сколько их было?

–Сотни две, не больше.

–Гарнизон?

–С вами почти пять сотен будет. Плюс местные жители еще столько же дадут. Тысячу наберем. Ну и магов не забываем – пятьдесят спецов Вязи от Бакалавра до Доки могут устроить большой «бум» и без воинов.

«Ой, как не люблю вот это шапкозакидательство, – поморщился про себя Матвей. – «Я завоюю Россию за четыре недели», «мы Грозный одним полком ВДВ за два часа возьмем», тьфу. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Не говори «гоп», сынок, пока не перепрыгнешь. Так говорил мой командир, и я с ним согласен. Командир у меня вообще дури всякой не говорил».

И словно подслушав его мысли, Вагард покачал головой и сказал:

–Томкару, не надо считать демонов глупее нас. Переоценка своих возможностей ни к чему хорошему не приведет.

«Молодец мужик, у нас, возможно, получилось бы дружить. Вот только извини. Сегодня я точно срулю. Уж затеряться в этом лабиринте труда не составит, а стены с воротами тоже не панацея. Придумаем что-нибудь. Вот только демоны эти мне покоя не дают, как бы они в мои планы не вмешались».

–Размещай воинов, Томкару, – меж тем продолжал Вагард. – Корми обедом. Через два часа командиров в Первый правый форт на согласование совместных действий. Кстати, а где Амералис?

–Ушел в сторону Джургской Империи с разведкой. Обещал вернуться к вечеру.

–От гарпий еще сведения были?

–Нет, – покачал Том головой. – Пернатые спасают кладку, птенцов и сами спасаются в самых глубоких норах Тохос-Гребня.

«О как, еще и гарпии – это вроде женщины-птицы? Или я путаю что-то, и женщины-птицы – это сирены? Ну, если спасают кладку, то точно не женщины-кошки. Хотя не удивлюсь, если здесь есть и такие. Богат этот мир на диковинных разумных. Даже Ной позавидовал бы, у того только твари были, да и то каждой по паре всего. О, уже и шутить начинаю, как всегда неумело, но это и не важно, настроение повышается, а это главное».

–Все ясно, – кивнул Ваг. – Действуй, Том, ты сейчас за главного в крепости, мы всего лишь усиление.

–Да, дядя, – стукнул он себя в грудь и умчался, раздавая на ходу приказы.

Вскоре столпившийся в кучку сводный отряд, чтобы не пропустить ни одного слова из короткой беседы Вагарда и его племянника, начал потихоньку расползаться. Кто-то направился устраивать лошадей, кто-от поспешил узнать новости у простых воинов, а не командиров. Самые голодные пошли на запах к ближайшей кухне.

–Хэль, – взяв Матвея под руку, посмотрела на сестру эльфийка. – Сходишь с Нанзиэтом на командирское совещание без меня?

–А вы куда? – удивилась та.

–А мы к тетушке Дородее устраиваться.

–Не будем в одном из фортов останавливаться?

–Да ну, – отмахнулась эльфийка. – Неуютно там, холодный камень вокруг. Да и кухня в ее харчевне выше всяких похвал.

–И то верно, – согласилась с ней Хэльда. – Тогда Хаэрсов всех забирай, чтоб не бегать потом и не собирать по крепости.

–Их все равно собирать придется, – улыбнулся молчаливый Нанзиэт. – Половина уже по подружкам и знакомцам разбежались. Но не волнуйтесь, грессы. Когда надо, все будут у тетушки Дородеи, а если опоздают – сам потом женилки поотрываю.

–А у кого их нет, – засмеялась Хэльда, имея в виду девушек.

–Задницу на прочность проверю своим боевым поясом, – абсолютно серьезно ответил эльф.

–Хорошо, – кивнула берката. – Я убежала.

Поход по лабиринту городка много времени не занял. Уже через двадцать минут они подходили к двухэтажному аккуратному домику с небольшим крыльцом и козырьком над ним. Вокруг дома витали запахи ароматной выпечки, жареного, тушеного, вареного мяса и свежих овощей.

Едва их небольшая компания из оставшихся пяти разумных, принадлежащих к Клану Хаэрсов, оказалась в десятке метров от входа, дверь, ведущая в харчевню, с грохотом отлетела в сторону и по трем ступенькам к их ногам скатилось тело человека.

–Ты ничего не перепутал, наемник? – На пороге появилась хмурая монументальная тетка с огромным половником наперевес. – Когда это Дородея путалась с тареамами?

Весь вид этой женщины не сулил ничего хорошего державшемуся за глаз воину. Матвею даже послышалось тихое его поскуливание. Видимо, боевая тетушка приложилась не слабо.

–Наемники-тареамы убили ее мужа много лет назад, – словно забыв, что муж у них не совсем вменяемый, прошептала ему на ухо Альтива. Но тут же спохватилась. – Ой, Малыш, я и забыла, что ты у нас молчун и принимаешь окружающий мир по– своему.

«Какая же ты умничка, Аля, – умилился про себя парень. – Даже шёпотом дебилом не обозвала. Вот хочешь верь, хочешь нет, но уходить от вас не хочу. Хрен с ними, с вашими возможными воздыхателями, разобрались бы как-нибудь. Тем более не слышал я еще ни одной обмолвки, что они есть у вас. Но надо милая, надо».

–Тетушка Дородея! – радостно воскликнула эльфийка, и от хмурой женщины не осталось и следа.

–Альтива! – не менее радостно крикнула она. – Дочка! – засеменила она по направлению к ним, смешно переваливаясь из стороны в сторону.

Дородея была дворфой, и это была первая женщина, встреченная здесь Матвеем, которая не сразила его своей красотой. Нет, и она когда-то могла похвастаться своей поленницей из ухажёров, которые падали к ее ногам. Вот только было это очень давно, хотя и сейчас искры былой обаятельности нет-нет да проскакивали в ее облике. Но больше всего она в данный момент напоминала даже не тетушку, а бабушку, к которой хотелось прижаться и вдохнуть запах ее передника, пропахшего пирогами, блинами и кашами.

Подбежав к эльфийке, она встала на цыпочки и обняла ее, успев облобызать в обе щеки. А потом посыпался град вопросов. Причем с обеих сторон. Но главное было в том, что женщины и не нуждались в ответах на них, важен был сам процесс.

–Ой, дочка, исхудала как. Что ж ты не питаешься нормально? Но ничего я тебя откормлю. А где Хэльда? Наверняка с Нанзиэтом ушли на командирское совещание. А это что за молодец? Не муж ли? Точно муж, вон как держишься за него. Жалко, что человек. Но любовь зла, полюбишь и воргена.

Примерно так это звучало со стороны. Сначала вопросы и ответы на них сыпались в сторону Альтивы, потом вектор поменялся и уже эльфийка, повиснув на руке Матвея, обрушивала словесный водопад на добрую тетушку. За каких-то пять минут парень узнал больше, чем за полтора дня путешествия до крепости из подслушанных им случайно разговоров.

А потом был праздник живота. Стол Ивана Васильевича из нетленной комедии Гайдая с его «головами щучьими с чесноком» и «почками заячьими верчёными» в сравнении с кушаньями Дородеи был как студенческая столовая и ресторан, имеющий в активе не одну мишленовскую звезду. Изысков не было, но назвать стряпню этой дворфы просто вкусной, язык не поворачивался. Еда, по мнению парня, была восхитительной. Он даже успел пропустить кусок разговора и понял, что он каким-то образом касался его, увидев сочувственные взгляды, которые тетушка бросала на них с эльфийкой.

А потом пришла Хэльда с Нанзиэтом, и все повторилось по старому сценарию, только теперь роль плюшевого мишки, которого тискают, досталась беркате.

–Как насовещались? – спросила Альтива, когда обнимашки Хэльды и Дородеи закончились.

–Подофти, – отмахнулась та, давясь куском сочного рыбного пирога.

–Если гресса не против, я расскажу, – взглянул на нее чопорный Нанзиэт.

–Угу, – кивнула та.

–Все воины Хаэрсов и маги идут на восточную стену. Впрочем, как и от остальных кланов. Лучников распределили по гнездам, я старший в левом. Со мной десяток стрелков и пара воинов ближнего боя, так на всякий случай. На стене за командира Вагард Томкару, ему подчиняются командиры клановых отрядов. Магами командует Банията Томкару.

–Что ж, – пожала плечами эльфийка, – все вполне логично. Гранд Боя и почти Гранд Вязи командуют на стене. Лучший лучник Семиградья в одном гнезде…

–Я всего лишь в десятке, гресса, – поправил ее Нанзиэт.

–Не скромничай, – махнула она рукой. – Четыре выигранных турнира. В том числе и последний – это больше чем у любого другого. Как понимаю, в правом гнезде тоже не новичок будет сидеть?

–Мой давний соперник, – улыбнулся эльф, – гресс Элд Флориан, средний сын главы Холмградского клана Бразо.

–О чем я и говорю, – удовлетворенно кивнула Альтива.

«Так, гнезда – это, я так понимаю, те самые площадки на отвесных скалах, – внимательно слушал разговор Матвей. – Нужно запомнить, что в левом будет Назиэт, вдруг придется уходить через них? Как бы не пересечься. Горная подготовка у меня, конечно, так себе, но и неумехой полным не являюсь. Был кое-какой опыт».

–А Амералис еще не вернулся? – задала еще один вопрос Альтива.

–Нет, – покачал эльф головой. – Но и тревожного маяка от него не было. Так что ждут.

–Ладно, – чуть прихлопнув ладонью по столешнице, подвела она итог разговору. – Хэль, доедай и поднимайся, комната та же, в которой останавливаемся всегда. Нанзиэт, ты отвечаешь за сбор Хаэрсов по тревоге.

–Да, гресса, – склонил тот голову.

–Пойдем, Малыш, – потянула она за руку Матвея. – Нечего здесь высиживать. Хотя подожди, – повернулась она к Дородее. – Тетушка, присмотрите за нашим мужем если что?

–Не волнуйся, дочка, за мной ваш муж будет как за каменной стеной.

–Спасибо, – улыбнулась девушка и повела парня на второй этаж.

* * *

Как на самом деле гудели иерихонские трубы, разрушившие стену библейского одноименного города, Матвей не знал. Но наверняка их звук был слабее того, что он услышал ночью. Казалось, стены уютной харчевни тетушки Дородеи вот-вот сложатся, похоронив их еще до прихода демонов.

После того, как они поднялись к себе в комнату с Альтивой, ждать долго Хэльду им не пришлось. Уже скоро дверь открылась, впуская немного квелую от усталости и обильного ужина беркату. Не снимая верхних одежд, лишь отстегнув пояса с оружием, они показали мужу на широкую кровать, а когда тот лег, пристроились по бокам, сразу же засопев ему в шею своими точеными носиками. Матвей уже подумывал, как ему аккуратно свинтить, не потревожив красавиц, но звук, наверняка всполошивший всю крепость, сделал это за него.

–Демоны, – синхронности и слаженности действий вскочивших девушек могли позавидовать бессменные олимпийские чемпионки по синхронному плаванию там, на Земле.

Подхватив оружие, они стали быстро застегивать непослушными со сна руками бляхи.

–А ты куда, Малыш? – придержала Матвея Хэльда, увидев, что тот, подражая им, тоже напяливает на себя пояс с кинжалом. – Ты останешься здесь с тетушкой Дородеей.

–А вот и она, – услышав стук в дверь, метнулась к ней эльфийка.

И точно, едва засов отошел в сторону, и дверь приоткрылась, в комнату вошла встревоженная и наверняка не спавшая дворфа.

–Тетушка… – попыталась что-то сказать Хэльда, но та перебила ее:

–Бегите уже, все было сказано вчера. А мы с Малышом будем ждать вас. Да хранит вас Небесный Гончар.

Девушки кивнули, потом внезапно подбежали к парню и оставили на его щеках по горячему поцелую.

–Будь умничкой, Малыш, – глядя ему в глаза, сказала Альтива и поцеловала еще раз, но уже в губы. А затем вылетела вслед сестре, и уже вскоре каблучки их сапог застучали, унося их голоса и их самих на восточную стену крепости.

«Вот и мое время пришло, – подумал Матвей. – Осталось избавиться от опеки».

Однако проще сказать, чем исполнить это. Куда бы ни пошел парень, за ним всюду следовала добрая Дородея, оберегая его от всяких случайностей. Даже в отхожем месте, где он собирался скрыться, ему это сделать не удалось. Ну, не ломать же ногу, которую тетушка вставила в проем между дверью и косяком, чтобы тот не закрылся изнутри. Мало того, он даже в комнате не мог уберечься от пристального ее внимания.

«Вот надзиратель, – даже немного восхищенно подумал Матвей. – Хрен скроешься от такой. Ну что ж, надеюсь, меня простят мои жены».

Стремительному движению парня, смогла бы позавидовать любая кобра. Рука словно выстрелила, сжимая сонную артерию женщины.

–Я нье хочью сдилатсь вьям бьёльно.

«Вот гадство, – чертыхнулся Матвей. – Понимать речь и говорить на ней – это не одно и то же. Здесь практика нужна. И большая. Я сейчас как немец в сорок первом: «Яйко, курка, млеко есть?»

Дворфа вцепилась руками в запястье парня, но, даже не смотря на свою недюжинную силу, отцепить его от своей шеи не смогла. Матвей, словно после долгой спячки (когда притворялся умалишенным), снова чувствовал себя полноценной личностью. В его крови клокотал адреналин, он чувствовал каждую свою мышцу, и, казалось, сожми он пальцы сильнее, шея тетушки хрупнет как сухая тростинка.

«Здесь сила тяжести меньше, я в этом практически уже не сомневаюсь», – как-то отстраненно подумал он, а вслух сказал:

–Пьерейдайте дьевочкам, чтобы простьильи. Так надо. Я нье буду длья ньих грузом. И вы простьитье.

И уже видя, как засыпает дворфа, он осознал, что та поняла его, вот только взгляд ее иначе как «ДУРАК» перевести было просто нельзя.

Аккуратно уложив Дородею на кровать, он зашарил взглядом по комнате.

–Так, девочки, один сидр я у вас реквизирую, – словно соскучившись по родной речи, бормотал он по-русски, подхватывая один из походных мешков своих уже почти бывших жен. – Мне он нужнее, а вы себе еще купите.

Осторожно выглянув в приоткрытую дверь, он прислушался к звукам в харчевне. В доме на удивление было тихо, только где-то в городе, как выстрелы, звучали короткие резкие команды, слышалось позвякивание оружия да дробный стук подошв по каменной мостовой.

Бесшумно пройдя по коридору до лестницы, ведущей на первый этаж, он снова остановился, чтобы осмотреться. В обеденном зале внизу было темно и пустынно. Лишь на стойке, таком своеобразном ресепшене, тихо потрескивала сальная свечка.

–Тоже мне магический мир, – хмыкнул парень. – Какого-нибудь светляка придумать не могут. Хотя в особняках Женера и его жен точно не свечки горели, а какие-то шары. Значит, свечки здесь горят не просто так.

Уже пройдя мимо стойки в сторону входных дверей, Матвей вдруг остановился.

–Ну и куда ты собрался, Каракал? – спросил он сам у себя. – Ты на хрена с собой вещмешок взял?

Костеря себя последними словами, что слишком расслабился, парень быстро развернулся и, скользнув мимо стойки, скрылся за дверью, что была сразу за ней. Он еще во время обеда успел заметить, откуда выбегают с подносами местные официантки, так что заблудиться не боялся. Ему нужна была кухня.

Как и ожидалось, за дверью была именно она. На кухне было даже светлее, чем в обеденном зале. Вместо одной свечи горели целых три, да и под плитой для готовки весело потрескивали поленья, отбрасывая свет в отверстия, в которые ставят кастрюли и сковородки. Одернув себя, чтобы был осторожнее (поленья подкинули в очаг совсем недавно), Матвей стал быстро мародерничать. В сидр незамедлительно отправились полкруга твердого сыра, увесистый копченый окорок, каравай хлеба, приличный мешочек соли и такой же мешочек перца, ну или то, что его здесь заменяет. Нос парня больших отличий мелкомолотой смеси от земной специи не заметил.

–А вот и сублимированные продукты, – улыбнулся он, увидев на полке с десяток пакетов с той самой сухой смесью, из которой готовили похлебку на привале. – Берем все, и харэ – пора делать ноги.

Окинув последним взглядом хозяйство Дородеи и кинув в мешок попавшуюся на глаза пустую флягу и запечатанный кувшин с непонятно чем, он поторопился на выход.

–А вот это мне пригодится точно, – снял он со стены, что была за стойкой, увесистый шестопер. – С моими навыками боя холодным оружием такая дубина в самый раз.

Дунув на свечу, чтобы свет (пусть и тусклый) не привлек случайного взгляда, он подошел к входной двери, отодвинул засов и бесшумно вывалился наружу, сразу же скользнув в сторону, чтобы прижаться спиной к одной из стен.

Внутри крепости было безлюдно, безэльфно, бездворфно. Короче ни души. И стояла удивительная тишина, даже не скажешь, что крепость готовится к бою. Он уже почти удивился этому, как вдруг с восточной стороны громыхнуло так, что не знай Матвей, что находится далеко не в технологическом мире, подумал бы что сделала залп артиллерийская батарея.

–Значит, нам в обратную сторону, – посмотрев на отсветы на востоке, парень отлип от стены и направился в ту сторону, с которой они вошли в крепость. – Да и направление, которое я чувствую, говорит, что мне туда.

Нет, он, конечно, не ждал, что ему откроют центральные ворота и, выпроваживая наружу, помашут на прощание рукой, но и увидеть совершенно пустую стену тоже не ожидал. Ни горящего факела, ни часового или дозорного – тишина, да и только. Окинув взглядом внутреннюю сторону стены, Матвей понял, что выйти на нее можно только с воротных башен. А вот войти в эти самые башни было проблемой. Те самые малые ворота, в которые они проходили днем, были наглухо закрыты в обеих башнях, причем изнутри.

–Значит, все же внутри кто-то есть, – пробормотал он себе под нос. – И что мне делать? Постучать? Ага, и сказать что мне надо пи-пи, выпустите, пажалста. С моим теперешним акцентом хорошо, если сразу болт в мою головушку не пустят. Вот засада, – выругался он. – А с другой стороны, кто сказал, что будет легко? Так, а это еще что?

Матвей вдруг почувствовал, что у него ужасно начинает чесаться спина. Зуд был такой, словно он голышом вывалялся в стекловате, которой на Земле раньше утепляли теплотрассы.

–Клопов, что ли, где успел подхватить? – ерзал он спиной по углу башни. – Только когда? У женушек в доме этого добра не было, да и тетушка Дородея не похожа на содержательницу обычной ночлежки для нищих.

Немного уняв чесотку, он еще раз осмотрелся, прикидывая варианты своих дальнейших действий.

–Что ж, – принял решение парень. – Осталось проверить, насколько круты и непроходимы здешние горы. Правое или левое гнездо, правое или левое? – переводя взгляд с одной стороны ущелья, где обосновалась крепость, на другую, не мог решиться он. – Нанзиэт в левом, вот только в каком левом? В левом, если смотреть на восток, или наоборот? Эники-беники, ели вареники, – зашептал он детскую считалочку, – эники-беники-клец, вышел советский матрос. Мне туда.

Выбрав таким незатейливым способом направление, он снова постарался раствориться в ночи.

Путь до одного из фортов, с крыши которого начиналась лестница, ведущая на выбранную им скальную площадку, он проделал минут за двадцать. И вот тут Матвею наконец местная Фортуна улыбнулась. Едва он выглянул из-за угла, как увидел, что крепкая дверь в форт открывается и из нее выходит воин. Отойдя от дверей на десяток шагов, он остановился и стал прислушиваться к отголоскам битвы, что шла на восточной стене. А там уже не просто грохотало, но сверкало и лязгало. Слышался непонятный рев, ругательства и смачные «хеки», с какими обычно опускают что-то тяжелое и острое, а может и тупое, на голову своего врага. По-видимому, бой шел уже в непосредственном соприкосновении.

Как можно плотнее прижавшись к стене, пытаясь слиться с ней и не спуская со стоящего бойца своего взгляда, парень бочком прокрался до двери и скользнул внутрь форта. А вот здесь ему местная богиня удачи снова решила продемонстрировать свои крепкие и упругие ягодицы.

–Ты кто? – услышал он из-за спины.

Рефлексы не подвели. Бросив мешок, Матвей резко пригнулся и стал стремительно поворачиваться, одновременно уходя с возможной линии атаки. Зажатый в левой руке шестопер он решил в дело не пускать, убивать он никого не собирался, поэтому скользнул в сторону говорившего и, встав, прижал к его шее кинжал, как по волшебству оказавшийся в его правой руке.

«Может, мне это и кажется, но двигаться я стал вроде как быстрее», – успел подумать он, а вслух сказал:

–Тсс, я нье фраг. Гдье прёход в гньездо.

Совсем молодой сумеречный эльфенок, застывший с открытым ртом, попытался показать своими расширенными глазами себе за спину.

–Скажьи, – не понял его пантомимы парень. – Только тьихо.

–Мимо казарм до конца коридора, – зашептал паренек. – Дальше вверх по лестнице на крышу. Там увидишь ступени в скале.

–Ещьё воины в фортье йесть?

–На верхней площадке, – кивнул тот.

–Нье дьержьи зсла, – улыбнулся Матвей и быстро проделал то, что еще совсем недавно сделал с Дородеей. Посадив воина у стены, он подобрал мешок и быстрым, но бесшумным шагом направился по направлению, который ему тот указал.

«А тетушка-то уже, наверное, очнулась, – подумал он на ходу. – На стену она вряд ли сейчас побежит, но вот то, что это последняя возможность уйти по-английский – это точно. Что-то мне подсказывает, что больше мне метаться в поисках выхода из крепости никто не даст. Дьявол, опять этот зуд, – поморщился Матвей. – И вроде как еще сильнее. Точно что-то подхватил. Когда вот только успел?»

На плоской крыше стояло несколько метательных машин, очень похожие на римские «скорпионы», и виднелись две толстые задницы бойцов, перегнувшихся через невысокий парапет. Они жестикулировали руками и что-то тихо комментировали, глядя на восточную стену. Проскользнув мимо них незамеченным до отвесной скалы, он стал быстро подниматься по вырубленным в ней ступеням.

«Спасибо, батя, что дал в детстве по губам за то, что взял в рот сигарету, – ровно дыша и считая про себя ступени, подумал Матвей. – Иначе пыхтел бы сейчас как паровоз».

Преодолев последний поворот, он остановился, прислушиваясь к звукам наверху, а потом стал медленно подниматься, отсчитывая последние ступени.

Гнездо было обычной ровной площадкой с невысокой, по пояс, стеной и караульным помещением, приткнувшимся к скальной стене, над которым скала возвышалась еще метров на пять. На площадке, как и на стене форта, стояла парочка «скорпионов», ворот одного из которых сейчас накручивал тот самый крокодил, который хотел размяться с Матвеем. В паре с ним работал здоровенный беркат, державший в руках дротик и готовый по команде зарядить его в баллисту. С правой от них стороны, вдоль парапета шеренгой выстроились лучники, которыми командовал Нанзиэт.

«И почему я не удивлен?» – ехидно спросил сам себя парень, едва увидел этого эльфа.

Стена, на которой шел бой, по прикидкам Матвея, была внизу метрах в ста – ста пятидесяти, но, видимо, это не было помехой для прицельной стрельбы местных лучников. Как и скудное освещение, впрочем. Они цепкими взглядами выискивали себе цель, следовал хлесткий удар тетивы по наручу, краткий комментарий «есть», а потом все повторялось сначала. Что творится на самом деле там, на стене, парню видно не было, но судя по тому, с какой яростью воины слали туда стрелу за стрелой, там явно была не драка стенка на стенку.

–И куда дальше? – закрутил он головой и неожиданно увидел небольшую тропинку, спиралью уходящую от караулки вверх и влево. – Ну что ж, – решительно двинулся он в том направлении, – при всем богатстве выбора другой альтернативы нет.

Поднявшись на несколько метров, он обернулся, чтобы бросить последний взгляд вниз.

–Да что же это такое? – Спина стала чесаться просто невыносимо и парень вдруг осознал, что зудит не вся спина, а шрамы, что ее пересекали.

Он уже готов был снова отвернуться и продолжить свой путь, как увидел, как с макушки скалы, что нависала над гнездом, как самые заправские моджахеды посыпались демоны.

Слышать постоянно демоны, демоны – это одно, но вот воочию увидеть их – совсем другое. Матвей уже понял, что тот образ, что ему нарисовало его воображение, едва он первый раз услышал об этих созданиях, далек от истины. За спину увлеченных стрельбой бойцов прыгали не козлобородные рогатые исчадия с изгибом ног в обратную сторону. Возможно, были и такие, он уже знал, что разновидностей демонов много. Но вот те, что сейчас горохом из прохудившегося мешка сыпались со скалы, на них совсем не были похожи.

Ростом около полутора метров. Лысая башка, посаженная прямо на плечи, с плоской мордой и широким ртом от уха и до уха, естественно, усыпанным острыми зубами. Вместо носа две темные дыры. Глаза – два черных уголька. Кривые, короткие, но сильные ноги. Сухие, жилистые и длинные, почти до колен руки, вооруженные на пальцах антрацитово-черными когтями сантиметров по пять-семь. За спиной рудиментарные крылышки. Судя по всему, летать они им не позволяли, но и атавизмом не были. Парень понял это четко, увидев, как они удлиняют и корректируют их трепыханием свои прыжки.

Внешний образ в принципе был не таким уж и страшным, и по мнению Матвея, тот же крокодил должен был их втаптывать в камень площадки пачками. Однако его мнение изменилось кардинально уже в следующую секунду.

Вырвавшийся вперед бес, как он решил их называть, так и подобрался незамеченным к Клановым бойцам. Лишь в последнее мгновение находившийся к нему ближе беркат, что целился из «скорпиона», видимо, почувствовав угрозу со спины, стал быстро поворачиваться, но не успел. Размашистый удар демона сверху вниз был стремителен и силен, краснокожий воин едва успел выставить под него свое предплечье, но это не помогло. Прорубая стальной наруч, словно картонный, когти твари глубоко вошли в плоть берката, почти отделяя его руку от тела возле локтя.

–ДЕМОНЫ! – истошно заорал беркат, падая назад и удерживая руку, повисшую на нескольких мышечных волокнах и лоскутках кожи.

Первым среагировал крокодил. Выхватив из-за спины два меча, очень похожих на египетские хопеши, он буквально развалил одним из них недавнего обидчика своего товарища.

Моментально сориентировавшись в изменившейся обстановке, ящер что-то зло проговорил на шипящем наречии и тут же прыгнул вперед, принимая удар следующего демона на свое оружие, а потом с разворотом ломая ему ноги булавой на хвосте. Лучники среагировали немногим позже, но тоже достаточно быстро. Некоторые из них даже успели выпустить практически в упор по стреле, попадая исключительно в голову тварям. Но потом были вынуждены откинуть в сторону бесполезные в ближнем бою луки, чтобы вооружиться короткими и узкими листовидными мечами.

Не менее яростно, чем их чешуйчатый друг, они врубились в толпу демонов, и на площадке закрутилась смертельная карусель. Веером брызг разлеталась темная, почти черная кровь тварей. Отлетали под ноги их отрубленные конечности и вываливались на камень сизые потроха. Ор стоял такой, что отзвуков битвы, что шла на стене, уже не было слышно. Но, несмотря на всю выучку клановых воинов, один за другим они стали выходить из боя, держась за страшные раны, что им наносили своими когтями эти исчадия. Бойцов становилось все меньше, а вот бесы, наоборот, так и прыгали со скалы и крыши караулки.

Внезапно Матвей понял, что еще несколько минут и живых в гнезде не останется, если, конечно, не считать его и самих демонов.

–Ну, вот что ты за сволочь такая? – обратился он к своей совести. – Нет, чтобы сидеть себе в своем уголочке тихонько и не отсвечивать, нет, вылезла окаянная.

Скинув мешок, он переложил в правую руку шестопер, а в левую взял подаренный женами кинжал. Он понимал, что когда твари перебьют воинов здесь, им будет открыт прямой путь в городок. Четыре воина в форте ничего не смогут противопоставить толпе алчущих крови исчадий.

А в городке женщины и дети, поэтому на сделку со своей совестью Матвей пойти не мог. Ни при каких обстоятельствах не мог, даже если от этого будет зависеть его жизнь.

–Держись, крокодил, – прошептал он, а потом, набрав побольше воздуха, срывая связки, заорал: – Где мы, там победа, – и бросился по тропе вниз.

Голова первого демона, что встретилась с его шестопером, разлетелась, словно гнилая тыква, забрызгав своим содержимым удивленную морду чешуйчатого воина. Уязвимых мест на теле демонов Матвей не знал, поэтому принял решение работать, будь перед ним человек.

Следующей под раздачу попала тварь, стоящая к нему спиной. Нож как в масло вошел в район почек беса, проворот клинка, толчок плечом, чтобы убрать его со своего пути, а на раздаче уже стоит очередная жертва, которая снова огребает по голове.

Неожиданно корабельной сиреной взвывает интуиция. Он и на Земле замечал за собой подобное, и его чуйка не раз выручала парня и его боевых товарищей в сложных ситуациях. Но то, как она завопила сейчас, было впервые.

Матвей даже понял, откуда исходит угроза, поэтому резко присел, пропуская над собой широкий мах когтистой лапы, развернулся на мысках и воткнул нож в пах решившему подобраться к нему со спины демону. Несмотря на то, что явных гендерных признаков на тварях он не наблюдал, взвыла она так, что парень ни на мгновение не усомнился, что попал туда, куда и надо было. Но, несмотря на то, что бес орал, как раненый подсвинок, он был еще живой, поэтому окончательно покончил с ним Матвей полюбившимся ударом шестопера в голову.

С очередной уничтоженной тварью парень вдруг почувствовал упоение боем. Уворот, раздробить колено твари и, когда та упала на колени, вонзить в глаз клинок. Шаг вперед, принять удар лапы на рукоять шестопера, вонзить кинжал под подбородок демона и сильным ударом в грудь отшвырнуть его дальше. Крик интуиции. Уход с линии атаки еще одного исчадия атакующего со спины. Пропустить его мимо себя и размозжить голову. Снова присесть, полоснуть по сухожилиям под коленками и, вставая добить шестопером.

Нож вниз живота очередному бесу и широким резом вверх до шеи, выпуская на камень кишки. Отскочить от скользких внутренностей и тут же следующему удар ножом в висок, второму шестопером по диагонали снизу вверх по тыковке. Уворот, удар, уворот, удар. Схватка превратилась в монотонную работу, и сколько эта работа уже длится, он не знал, двигаясь как заведенная машина, пропуская и раздавая удары направо и налево.

Матвей совершенно выпал из времени.

Наконец он заметил, что приток демонов со скалы прекратился, но на площадке их было еще не менее десятка. А вот из защитников гнезда, кроме него самого, на ногах оставался только ящер, да и тот едва держался на ногах, зажимая одной рукой кровоточащий бок. Вогнав очередному бесу нож в затылок, второго он угостил своим дробящим оружием по голове. Вернее собирался. Тот или почувствовал, или случайно убрал ее немного в сторону, и удар угодил по плечу, оторвав попутно оттопыренное ухо. Хруст стоял такой, что казалось, сломались не только кости плеча, но и все позвонки твари осыпались вниз.

«Да, силушки у меня действительно прибавилось», – отметил про себя Матвей, добивая противника ножом.

Следующему демону снова досталось по коленям, а потом в голову, а вот очередной бес был проворней или просто парень уже уставать начал. Отпрянув от прямого удара кинжалом в голову, куда метил Матвей, бес неожиданно полоснул своими когтями по запястью его правой руки. Кисть не отрубил, тот тоже успел среагировать, но рану нанес глубокую, да еще и темляк срезал. Поэтому, когда разозлённый парень, не мудрствуя, опустил шестопёр на голову этому шустрику, тот пробив череп, застрял и выскользнул из его липкой от крови ладони. А еще парень почувствовал, как рана на запястье стала гореть, зудеть и чесаться. И такой зуд шел от всех ран, что уже успели появиться на его теле и на которые он в горячке боя не обращал внимания. И именно так стали чесаться совсем недавно шрамы на его спине.

–Так это ваш подарочек, суки? – взревел он, почувствовав, как в нем начинает закипать ярость, к которой примешивались отголоски сторонних чувств. – Они, дружище? – поняв, что это Соратник, ухмыльнулся Матвей, краем глаза заметив, как вздрогнул крокодил, увидевший его улыбку, больше похожую на оскал. – Значит, это уже личное, – кивнул он, встречая очередного напрыгивающего демона классическим прямым в голову, вбивая его зубы и глаза глубоко внутрь.

К этому моменту чешуйчатый срубил еще одного противника, но и сам упал, не в силах больше продолжать бой. Но и Матвею помощники больше были не нужны, скорее они бы мешали. Войдя практически в неконтролируемое от ярости состояние берсерка, он, не замечая пропущенных ударов, пластал оставшихся тварей направо и налево. И остановился лишь в тот момент, когда понял, что больше противников нет.

«Дружище, – выронив из рук хопеш ящера и упав на колени, заорал он внутрь себя. – Загоняй этого зверя в клетку, иначе я с ума сойду».

Клокотавшая внутри него ярость требовала выхода. Матвею казалось, что не дай он ей пищи, она сожрет его самого, превратив в бездушного убийцу, который не будет разбираться кто свой, а кто чужой. Но, видимо, Соратник его все же услышал, потому как сжигающее его душу чувство, вдруг недовольно взрыкнув, стало утихать и уходить внутрь сознания, ожидая того момента, когда его снова позовут.

«Ни хрена себе мельдоний, – парень помотал головой, до конца избавляясь от недавнего безумия. – Если я не могу это контролировать, то такой допинг мне и даром не надо».

«Я же говорю, что тебе нужно к Источнику. Ты должен научиться управлять своей силой», – услышал он знакомый голос.

«Эй, Глас, постой, – успел крикнуть Матвей, но ответом ему была тишина. – Вот скотина, – беззлобно ругнулся он. – Трудно парой слов перекинуться?»

–Ссашем тураком притворялссся? – услышал он шипение и повернул голову.

Возле парапета, привалившись к нему спиной, сидел крокодил и придерживал на коленях белокурую голову Нанзиэта, глаза которого сияли, как два голубых сапфира.

–Гресс! – несмотря на свое лежачее положение, кивнул тот. И вышло это у него столь элегантно, что парня кольнула зависть. Он бы так точно не смог, даже будучи на ногах и совершенно здоровым.

«Вот и рассыпалась твоя легенда, Каракал», – ухмыльнулся он про себя, а вслух сказал:

–Подошдитье, парньи, – встал он на ноги. – Сьейчас посмотрю вас.

Вытерев кинжал о сгиб локтя, он вложил его в ножны и пошел по площадке, чтобы посмотреть, кому из защитников сможет помочь, а кому его помощь уже не нужна.

–Двухсотый, двухсотый, – нагибаясь над воинами, бормотал он себе под нос. – А вот этот живой.

Минут через пятнадцать пять бойцов с ранениями разной степени тяжести были оттащены им к эльфу и ящеру. Еще пятерым помощь его была уже не нужна, но и их он вытащил из-под тел демонов и аккуратно сложил недалеко от выживших. Сбегав в караулку и найдя в ней что-то наподобие простыни, он распустил ее на полосы и, как мог, перевязал раненых.

Среди выживших в этой мясорубке оказался и гигант-беркат – первая жертва этого внезапного нападения.

Тот уже давно окончательно оторвал перерубленную когтями демона руку и теперь красовался окровавленной культей, перетянутой кожаным ремешком.

–Зачьем руку совсьем оторвал? – спросил его Матвей, накладывая повязку и с удивлением замечая, что говорить на местном языке ему становится все легче.

–Маги вырастят, – бесшабашно оскалился тот. – Главное жив остался, – но потом посерьезнел и добавил: – Мертвому все равно, сколько у него рук. За мной долг жизни, воин.

–Са каштым изс нассс такой долг, – прошипел крокодил.

–На хрен мне ваш долг, – ответил Матвей по-русски и хотел добавить, что ему пора уходить, но сделать этого не успел.

–ГРЕСС! – завопил Нанзиэт, глядя ему за спину расширившимися от ужаса глазами.

Парень успел развернуться и выхватить нож, и даже почти увернулся от устремившихся в его грудь громадных когтей. Но только почти. Огромная тварь с перепончатыми крыльями вместо рук, с головой, как у земной гориллы, но лысым в отличие от нее туловищем, все же пронзила его тело, загоняя когти под ключицы и поднимая Матвея над крепостью.

«Ладно, хоть летим в нужную мне сторону, – оптимистично подумал он напоследок. – Вот только сидр жалко остался».

А потом потерял сознание.

Отступление второе

–Тетушка Дородея, тетушка Дородея! Малыш! – слышался перестук каблуков по лестнице харчевни, сопровождаемый радостными возгласами. – Мы победили, столько порубили демонов, что и не счесть.

Дверь резко распахнулась, и первое, что увидели буквально влетевшие в комнату Хэльда и Альтива, – это заплаканные глаза немолодой уже женщины.

–Где наш муж? – чувствуя, как неожиданно сжимается в тревоге сердце, спросила эльфа.

–Простите, дочки, – шмыгнула носом дворфа. – Я не могла его удержать.

–Где наш муж? – закричала Хэль, повторив вопрос сестры.

–Он ушел.

–Как ушел? – одновременно воскликнули они.

–Ногами, – пожала Дородея плечами и снова шмыгнула. – Как еще ходят?

–Он же не в себе, тетушка, – не понимая, о чем та говорит, не успокаивалась берката.

–Подожди, Хэль, – пришла в себя Альтива, поняв, что просто криком ничего не добиться. – Тетушка Дородея, скажи, что здесь произошло?

–Когда вы ушли на стену, – подняла она на них глаза, – ваш муж засуетился. Создавалось такое впечатление, что он тоже хочет последовать за вами. Но я везде следовала за ним и ни на мгновение не оставляла одного. А потом он схватил меня за шею, и я стала засыпать. Вы же знаете, какие сильные дворфы, даже женщины, но я не смогла оторвать от себя его руку. Он не человек, дочки – это я вам точно говорю.

–Но как? – удивленно хлопая глазами, спросила Хэльда.

–Не знаю, – тетушка помотала головой.

–Я подозревала, что он только притворяется, – нахмурилась эльфа.

–Аль, – посмотрела на нее сестра, – так достоверно нельзя притворяться. Может, это было временное помешательство и он, наконец, пришел в себя, как мы и предполагали? А вдруг он опять впал в детство? Нужно искать его в крепости, он не мог выйти за стены.

–Ты права, сестренка, – встрепенулась Альтива. – Нужно найти Вагарда и организовать поиски.

–Подождите, – успела крикнуть Дородея, прежде чем девушки выбежали из комнаты.

–Что еще? – немного грубо ответила берката.

–Я должна передать вам его слова.

Брови девушек в изумлении скрылись под челками.

–Дословно он сказал следующее: «Передайте девочкам, чтобы простили меня. Я не хочу становиться для них обузой». Возможно, и не слово в слово, но с его ужасным акцентом по-другому понять его было просто невозможно.

–Акцентом?

–Да, он говорил так, будто выучил язык совсем недавно.

–Хэль, нам нужен Ваг, – уже более уверенно потянула за собой сестру эльфа.

Поиски Вагарда Томкару много времени не заняли. Он вместе с сестрой находился в одном из фортов, где был устроен госпиталь, который сейчас был под завязку забит ранеными воинами.

Демонов было действительно очень много, и битва была жаркой. Но, несмотря на это, погибших было не так уж и много. Хорошо если десятая часть от общего количества, кто стоял ночью на стене. И то это были в основном местные жители, которые не смогли сидеть по своим домам, зная, что если твари прорвутся за стену, они с ними уж точно не сладят. А в городке их дети и жены.

–Ваг, Бята, – едва увидев брата с сестрой, поспешили к ним девушки.

–Что случилось? – нахмурилась Банията, увидев их взволнованные лица.

–Малыш пропал, – первой заговорила Хэльда. – Тетушка Дородея говорит, что он ушел. Усыпил ее, пережав жилы на шее и ушел.

–Так стоп, – поднял руку Вагард, – а теперь подробнее.

–А нет подробностей, – истерично воскликнула эльфа. – Сказал ей, чтобы мы его простили, усыпил и ушел. Нужно искать его в крепости. Помоги, Ваг.

Мужчина попытался задать еще один вопрос сестренкам Хаэрс, чтобы хоть как-то прояснить обстановку, но сделать этого не успел.

–Вагард, – подошел к ним его племянник. – Из левого гнезда так никто и не вернулся.

Едва услышав это, вся четверка молча переглянулась и поспешила покинуть госпиталь. Предчувствуя что-то не совсем хорошее, сестры Хаэрс, словно обретя дополнительные силы, которых, думали, и не осталось вовсе после тяжелого боя, обогнав всех, вырвались вперед. Пролетев по улицам городка, как два маленьких смерчика, они ворвались в форт, пробежали его насквозь и выскочили на крышу. Два десятка шагов до скалы, и вот они уже скачут по ступеням, стремясь как можно скорее попасть на площадку гнезда.

Зрелище, что предстало перед ними, было впечатляющим. Куда они не устремляли свой взгляд, везде натыкались на тела убитых демонов. Некоторые из них были практически целыми, у некоторых отсутствовала голова или другая часть тела. А из некоторых вместо одной сделали две твари. Они даже не сразу заметили семерых бойцов, сидевших и лежавших возле дальнего парапета.

–Небесный Гончар, – услышали девчонки за своей спиной изумленный голос Банияты, видимо, не так уж далеко они и оторвались от остальных. – Что здесь произошло?

–Ссдесь пела пессню чесссть, – высокопарно, почти без шипящих звуков произнес оскалившийся ящер, и к ним тут же бросились забравшиеся на площадку разумные.

Банията произвела быстрый, но основательный осмотр каждого бойца, а потом, несмотря на то, что ночью было истрачено немало как физических, так и магических резервов организма, все же нашла в себе еще немного и стала накладывать на воинов исцеляющие плетения.

–Все, – встала она, пошатываясь. – Я выскребла себя до донышка, теперь дня три я как маг бесполезна.

–Ссспассибо, грессса, – кивнул ящер. – Теперь мы точно не умрем и ссмошшем фернуть долг.

–О каком долге ты говоришь Силь’вэт’Триас? – попыталась спросить Бята, но ее перебил Вагард, который, сдвинув брови, высматривал что-то под ногами.

–Мне неизвестен этот вид демонов, – пиная окровавленный кусок, на котором сохранились крылышки, произнес он.

–Он никому не был известен до сегодняшней ночи, гресс, – сказал Нанзиэт, который уже немного пришел в себя, видимо, несмотря на скудные запасы магической энергии, лечение эльфы пошло впрок. А, будучи командиром на этом участке обороны, решил сам объяснять, что здесь произошло, придержав открывшего было рот ящера. – Они посыпались со скалы и ударили нам в спину. Уже в первые мгновения боя мы потеряли несколько воинов. И потом демонов не становилось меньше, несмотря на то, что мы их хорошо прореживали, они только пребывали. Если бы им не ударили в спину, мы бы были сейчас там. – Кивнул он в сторону пяти тел, рядком лежавших чуть поодаль.

–Малыш? – выдохнула Альтива.

–Да, грессы, – кивнул эльф, – это был ваш муж. Я никогда еще не видел разумного, который кулаком разбивает голову твари. Он был настолько быстр, что иногда за ним просто невозможно было уследить. Пусть иногда он и действовал неуклюже и размахивал шестопером, словно артак оглоблей, но это демонов не спасало.

–Ношшом он владел бесупречшно, – прошипел ящер.

–Согласен, – кивнул Нанзиэт.

–Где он? – одновременно воскликнули девушки. – Где наш муж?

–Его унесла еще одна тварь. У нее были большие крылья вместо рук, а на ногах огромные когти. И таких демонов нам тоже еще не встречалось, – эльф бросил взгляд на Вагарда, а потом продолжил рассказ: – Она подлетела неожиданно и почти бесшумно. Малыш… нет, я не могу его так называть, – покачал он головой. – Если он малыш, я – дитя неразумное. Ваш муж только и смог, что немного уклониться. Когти не попали в грудь, как целила тварь, но она схватила его и подняла вверх, унося в сторону Семиградья. До этого он успел всех нас перевязать и сложить павших чуть в стороне. Вот и все, – закончил он свой короткий рассказ.

Альтива, все это время слушавшая Нанзиэта и не замечавшая, что из ее глаз сплошным потоком текут слезы, вдруг как-то сразу обмякла и стала оседать на каменный пол площадки. Тот стальной стержень, что помогал ей держаться и на стене, и потом, когда она спешила оповестить тетушку и Малыша о победе, и потом, когда искали его следы, вдруг кто-то резко вынул, лишая девушку опоры.

–Сестренка, – подхватила ее Хэльда. – Ты чего, милая? – не замечая и своих слез, но все же держась на ногах, залепетала она. Но поднять ее так и не смогла и, опустившись рядом с ней, обняла сестру, и их плечи задергались в беззвучном плаче.

–А НУ, ВСТАЛИ БЫСТРО, – решил прибегнуть к шоковой терапии Вагард, рявкнув так, что казалось, будто дернулись даже мертвые демоны. – ВЫ ГРЕССЫ, ЗА ВАМИ КЛАН.

Шоковая терапия прошла, но эффект был не абсолютный.

Сестры Хаэрс поднялись на ноги, но вот лица их были словно две посмертные маски: одна красного гранита, вторая лилового, хоть таковой и не встречался в природе.

–Гончар, – вскинув голову к небу, с вызовом крикнула Альтива. – За что ты так с нами? Забрал брата, отца, потом дал в мужья дурня. Но вроде дал надежду – муж оказался не тем, за кого себя выдавал. И снова отобрал ее. Чем мы провинились перед тобой?

–Хватит истерить, дуры, – прошипела Банията.

–Он наверняка умер Бят, – оскалилась в ее сторону девушка-берката. – Что ты нас успокаиваешь?

–Закатайте рукава, – явственно послышался зубовный скрежет Белоснежки. – Не злите меня и не позорьтесь перед воинами.

Слова эльфы были похлеще ведра ледяной воды. Как? Как они могли забыть, что брачное тату, нанесенное в храме Небесного Гончара, будет существовать, пока жив их муж?

Им даже не пришлось закатывать рукава, лишь немного сдвинуть их по предплечью к локтю, и все увидели петли причудливой вязи.

–Он жив, – радостно взвизгнула Хэльда, пытаясь обнять сестру.

А вот та вдруг сощурила глаза и мстительно произнесла:

–Ну, муженек, ты еще не знаешь, с кем связался. Мы тебя найдем. Потом приведем домой. Не будешь идти, свяжем и принесем. А после этого ты нам все расскажешь, иначе я сама повыдергиваю тебе ноги. Ты точно не скроешься, мало у кого еще есть на спине татуировка сумеречного кота и те ужасные шрамы.

–Шрамы? – вдруг встрепенулась Банията.

–Да, – кивнула Хэль, поглаживая по спине сестру и пытаясь таким образом ее успокоить. – У мужа от правого плеча и до зад… кхм поясницы, через всю спину идут шрамы, словно их оставил когтями большой зверь.

Альтива так и продолжала разоряться, придумывая мужу самые страшные, на ее взгляд, кары и не замечая, как брат и сестра Дагарон в изумлении уставились друг на друга.

–Ваг, как я… – договорить она не успела, увидев, как тот совсем незаметно для окружающих покачал головой.

–Нанзиэт, – беркат повернулся к эльфу. – Потерпите еще немного, скоро за вами придут и определят в госпиталь.

–Столько ждали и еще подождем, если надо, – кивнул тот. – После того, как леди Банията нас подлечила – это не так уж и сложно.

–Вот и договорились, – Вагард повернулся к сестре. – Пойдем вниз, Бят.

Родственники едва успели преодолеть несколько вырубленных в скале пролетов, когда их окрикнули.

–Гресс Дагарон, – в начале спуска на крышу форта с требовательными взглядами стояли сестрёнки Хаэрс. Альтива скрестила руки на груди, а Хэльда уперла их в свои бока. – Вы ничего не хотите нам рассказать?

Вагард и Банията переглянулись и одновременно кивнули друг другу.

–В конце концов, они имеют на это право, – сказала девушка. – Он их муж.

–Не здесь, – повернулся к сестрам Хаэрс ее брат и продолжил спуск.

* * *

—Ваг, как я сразу не могла понять этого, – Банията, возбужденная от внезапного озарения по поводу личности мужа сестер Хаэрс, трясла брата, схватив его за перевязь. – Эти глаза, эти серые со стальным блеском глаза. Это он.

Беседа продолжилась в заведении тетушки Дородеи, которая по этому поводу распорядилась подать обед прямо в комнату Альтивы и Хэльды. Правда сама отсутствовала – посетителей после боя было очень много. Всем хотелось отпраздновать победу.

–Если ты имеешь в виду младенца, – как-то даже облегченно улыбнулся Вагард, – то да, скорее всего это он.

–Но как? Прошло всего десять лет. Не мог грудничок вырасти до таких статей?

–А ты помнишь, куда шагнул его отец? – спросил он. – Блуждающий портал. Откуда нам известно, куда он вел и где ребенок был все это время? Может, он рос совсем в другом мире, в котором время течет по-другому? Да, скорее всего, так и есть.

–Наверное, ты прав, – кивнула Бята.

–Да о чем вы, демоны вас побери, говорите? – вскипела Хэльда. Они с сестрой, не притронувшись к еде, внимательно слушали диалог Вагарда и Банияты и ничего в нем не понимали. – Какой младенец, какой блуждающий портал?

–Вот что я вам скажу, девочки, – хитро прищурившись, посмотрел на них Ваг. – Чтобы попытаться вернуть насильно вашего мужа, вам не хватит сил не только ваших, но и всего вашего клана. А-ха-ха-ха, – вдруг заржал он. – Скамма сам сложил для себя погребальный костер. Несмотря на то, что прошло демоны знает сколько лет, даже ребенок знает, что приамы не прощали обид. Никогда. Не зря существует поговорка: «Надоело жить? Иди, ущипни приама».

–Вагард Томкару… – Две пары глаз сестер Хаэрс смотрели на мужчину, как острия копий. – Если ты сейчас же не объяснишь нам, о чем ты здесь треплешься сам с собой, то мы тебя покалечим.

–Ваш муж, подружки, – со снисходительной улыбкой посмотрела на них Банията. – Приам.

–ЧТО? – изумлённый вопль девушек слился воедино, а их взгляды стали скакать со снежной эльфийки на ее брата.

–Молодой, совсем неопытный, не познавший еще и десятой части своей силы и своих возможностей, – кивнул Вагард. – Но он приам. Вашего мужа, девочки, зовут Мат’Эвэй Валод.

–Бят? – сестры перевели взгляд на снежную эльфийку.

–Я почти уверена, – прикрыв глаза, кивнула она.

–Но откуда вы знаете? – озвучила очевидный вопрос Хэльда.

–Это длинная история, – усмехнулся парень.

–А мы никуда не торопимся, – потянулась за кувшином с вином Альтива.

–Тогда слушайте, – подвигая к небольшому низкому столику кресло, сказала Банията и потянулась рукой к бокалу, в который Аль наливала рубиновую жидкость с терпким запахом.

Назад: Глава 1

Дальше: Глава 3