«Kriegskunst zu Pferdt» – это военный трактат, название которого переводится как «Военное искусство на коне», издан во Франкфурте-на-Майне в 1616 году. Автором является один из самых выдающихся европейских военных теоретиков начала XVII века Иоганн Якоби Валльгаузен (1580–1627).

Иоганн Якоби Валльгаузен (Johann Jacobi Wallhausen) родился в 1580 году в Валльгаузене (нем. Wallhausen), входящем в состав района Бад-Кройцнах (Bad Kreuznach), что в земле Рейнланд-Пфальц (Rhineland-Palatinate), на западе Германии, в семье протестантского пастора.

В 1596 году Иоганн Якоби, ранее известный как Johannes Tautpheus Walhusanus, становится студентом педагогики в университете города Марбурга. Но уже в 1599 году Иоганн был вынужден бросить учебу и бежать из города. Дело в том, что он на дуэли смертельно ранил своего противника – студента Андреаса Фахренхейта (Andreas Fahrenheit) из Кенигсберга. После побега Иоганна университет Марбурга был проинформирован в марте 1600 года о том, что несчастный дуэлянт принял военную службу. Находясь в Нидерландах, Иоганн вступил в армию принца Морица Оранского (1567–1625). Мориц, по выражению самого Иоганна Якоби Валльгаузена, был «специалистом по муштровке», но он со своим двоюродным братом Вильгельмом Людвигом Нассауским, который, по-видимому, даже глубже Морица был захвачен идеей реформирования военного дела по образцу древних, не только создал новое искусство войны, но и заботился о выполнении одной необходимой предпосылки: аккуратной уплате жалованья. Кстати, с самого возникновения института ландскнехтов наиболее темным его пятном как раз была выплата жалованья. Так, например, после сражения на Моокерской равнине испанское войско, три года не получавшее жалованья, отказалось повиноваться, выбрало себе главнокомандующего и самовольно расквартировалось в Антверпене, пока горожане не согласились уплатить ему 400 тыс. золотых крон. Солдаты получили недоплаченное им жалованье частью наличными, частью натурой. Это повторялось несколько раз, сопровождаясь ужасающими зверствами и беспорядками. Часто проходили месяцы, прежде чем удавалось снова привести в повиновение войска. В 1572 году во время «Антверпенского безумия» город был окончательно разграблен, частью сожжен, а жители массово перебиты. Это не могло не явиться помехой ведению войны. Не так вели себя нидерландские войска, в которые пошел служить Иоганн Якоби Валльгаузен. Генеральные штаты во главе с Морицом создали правильное денежное хозяйство, и это имело тем большее значение, что армия стоила очень дорого. Прежние роты ландскнехтов обычно насчитывали 400 или 300 человек; иногда они доходили и до 500. Мориц понизил численность роты и установил ее в 100 с небольшим человек, не уменьшая, однако, офицерского состава. Значение этой перемены Иоганн Якоби Валльгаузен в своей книге «Военное искусство в пехоте» превосходно характеризует следующим образом: «Преславный военный герой, принц Мориц, содержит в каждой роте, численностью каждая нередко менее 100 человек, следующих начальников: капитана, лейтенанта, прапорщика, двух или трех сержантов, трех капралов, трех ландпассатов, одного оружейного, одного капрала – из благородных или ефрейторов, одного писца, одного профоса, около десяти младших ефрейторов, двух барабанщиков. Всему этому командному составу каждый месяц приходилось платить почти столько же, сколько всем солдатам целой роты. Таким образом, можно было бы сэкономить половину средств, если довести численность роты до 200 или 300 человек, а потому представляется нецелесообразным делать роты такими слабыми. <…> Однако знай, – продолжает Иоганн Валльгаузен, – что высокородный принц не дорожил тем, чтобы иметь такие же сильные по численности полки и роты, какие приняты были в других местах; он принял решение, что с полком своих солдат, числом не более 1000 человек, он может стать лицом к лицу против неприятельского полка в 3000 человек; и всякий раз, как он в таком порядке атаковал противника, победа оставалась за ним; может показаться невероятным, чтобы трое сделали не больше, чем один; ведь можно было бы избежать больших излишних расходов. Но чем меньше у тебя солдат и чем больше командного состава, тем лучше они обучены».

Старые капитаны ландскнехтов во главе своих рот являлись вождями и передовыми бойцами. Нидерландские же капитаны вместе с остальным помогавшим им командным составом были офицерами в том смысле, в котором мы их привыкли понимать теперь. Они не просто вели солдат, но сперва создавали и обучали тех бойцов, которых затем вели в бой. Мориц Оранский возродил искусство обучения солдат и стал отцом подлинной военной дисциплины, тем самым он сделался и творцом офицерского корпуса. Примером железной дисциплины, которую насаждал Мориц в своих войсках, может служить осада Делфзейла, при взятии которого Мориц Оранский приказал повесить двух солдат: одного – за то, что он украл шляпу, другого – за то, что он украл кинжал. Во время осады Гульста он велел расстрелять перед строем одного солдата за ограбление женщины.

Будучи военным, Иоганн Якоби Валльгаузен принимал участие во многих военных кампаниях, проводимых в Европе, в том числе в Венгрии и России. Но особенно Иоганн гордился своим участием в знаменитой обороне города Остенде, который в период Реформации стал последним протестантским оплотом в преимущественно католических Южных Нидерландах. Незадолго до осады портовый город Остенде, лежащий на берегу Северного моря, примерно в 25 км к западу от Брюгге (сегодня это самый большой бельгийский порт), был укреплен несколькими фортами, в частности Санкт-Изабелла, Санкт-Клэр и Санкт-Михелс, став отличным местом для защиты объединенных сил Нидерландов и Англии под руководством герцога Френсиса Вира. Им противостояли испанцы под командованием эрцгерцога Альбрехта. Осада началась 5 июля 1601 года и растянулась на три года. У защитников города, среди которых был и Иоганн, было около 40 тыс. пеших воинов и 10 тыс. конных, а испанское войско насчитывало примерно 80 тыс. человек, из которых конными было примерно 12 тыс. Город Остенде благодаря своим новым оборонительным сооружениям и большим запасам продовольствия был способен выдержать трехлетнюю осаду. С моря Остенде поддерживал голландский флот, что не позволяло испанцам сомкнуть кольцо блокады вокруг города. В 1603 году командование испанцами принял на себя Амброзио Спинола (1569–1630), который окрестил осаду Остенде «длинным карнавалом Смерти». К тому времени стороны, видя бесперспективность осады, стали пытаться решить дело с помощью предателей. Но попытка организовать мятеж внутри Остенде провалилась. Сам Вир был обвинен испанцами в ложных переговорах, от которых в последний момент отказался. Лишь в сентябре 1604 года, когда ресурсы города практически иссякли, испанцы под умелым управлением Амброзио Спинола все же смогли прорвать внешнюю оборону Остенде и направили дула своих пушек на остатки города, вынудив тем самым оставшихся в живых голландцев и англичан 20 сентября 1604 года капитулировать. Говорят, что когда супруга Альбрехта, Изабелла, вошла в разрушенный город, она разрыдалась от вида уничтоженного и залитого кровью города. После падения Остенде стороны заключили Двенадцатилетнее перемирие (1609–1621) между Испанией и Голландской Республикой. За время кровопролитной осады испанцы потеряли примерно 60 тыс. человек, а защитники – около 75 тыс. человек, среди которых 30 тыс. были мирные жители. Кроме того, десятки тысяч получили серьезные ранения и увечья. Город Остенде был полностью разрушен.

Кстати, после капитуляции гарнизона Остенде 20 сентября 1604 года оставшиеся в живых защитники получили разрешение от испанцев с честью выйти из осажденного города со всем личным оружием, включая даже четыре пушки. Среди этих выживших защитников города был и военнослужащий Иоганн Якоби Валльгаузен.

В 1613 году, 1 августа, Иоганн Якоби благодаря своим знаниям и богатому военному опыту получает высшую военную должность в городе Гданьске – пост капитана. Кстати, в армии принца Морица Оранского, при дворе которого Иоганн состоял военным советником, был введен разработанный им воинский регламент. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в феврале 1616 года Иоганн, ставший к тому времени капитаном Гданьска, был назначен начальником первой Военной академии (Ritter Akademie) в новой Европе, основанной в городе Зигене двоюродным братом принца Морица Оранского, Вильгельмом Людвигом Нассауским. В то время многие государи, убедившись в необходимости научного воспитания будущих офицеров из дворянства, учредили так называемые дворянские академии, где кроме рыцарских упражнений, верховой езды и владения оружием преподавались военные науки – межевое искусство, фортификация, немного артиллерии, а для высшего дворянства и схоластические науки. В 1616 году в Военной академии города Зигена молодые дворяне, под руководством и наблюдением Иоганна Якоби Валльгаузена, обучались латинскому, французскому и итальянскому языкам, черчению, фортификации, верховой езде, вольтижировке, фехтованию и участвовали в конных и пеших турнирах.

К 1616 году Иоганн Якоби был уже женат и имел пятерых детей. А так как он был всегда ограничен в средствах, то, чтобы прокормить свою семью, брался за разную работу. Его творческая деятельность – написание военных трактатов – практически не приносила доход. Книги издавались самиздатовским способом и вызывали огромные затраты на их печать.

Начальником Военной академии Зигена Иоганн Валльгаузен пробыл недолго и уже в июле 1616 года (по другим данным, в мае 1617 года) оставил сей пост. И благодаря усилиям Вольфа Дитриха фон Дальберга в 1617 году получил место полковника (Obristleutenant) при дворе курфюрста – архиепископа города Майнца Иоганна фон Кронберга Швейкарда (1553–1626). Умер Иоганн Якоби Валльгаузен в городе Гданьске 20 октября 1627 года. Жил ли он в Гданьске в то время или просто был проездом – неизвестно. Но, как бы там ни было, жители Гданьска устроили своему знаменитому капитану пышные похороны с почетным караулом.

До наших дней сохранились такие книги Иоганна Якоби Валльгаузена, как Feuerwerk, darinnen unterschiedene Kunststücke und Secreta gelehret werden, 1614; ABC der Soldaten, 1615; Kriegskunst zu Fuß, 1615; Programma Scholae Militaris, 1616; Manuale militare, oder KriegßManual, 1616; Romanische Kriegskunst, 1616; Kriegskunst zu Pferdt, 1616; Ritterkunst, 1616; Archiley Kriegskunst, 1617; Künstliche Picquen-Handlung, 1617; Corpus militare, 1617; Militaris politicus, 1617; Camera militaris oder Kriegskunst Schatzkammer, 1621; Defensio patriae oder Landrettung, 1621.

В данной книге демонстрируются два военных трактата Иоганна Якоби Валльгаузена – «Kriegskunst zu Pferdt», 1616, и «Ritterkunst», 1616. Эти работы одного из самых выдающихся европейских военных теоретиков начала XVII века выбраны не случайно: они служат прекрасным иллюстрированным финалом эпохи европейской рыцарской конницы.

Как уже говорилось выше, в 20-е годы XVII века в Европе издавались произведения Иоганна Якоби Валльгаузена о конном военном искусстве, римском военном деле, организации военного управления в государстве и «Учение о пехоте», перевод которого был издан в России при Алексее Михайловиче в 1647 году. Да не просто перевод, а на основе этой военной книги был создан устав русской армии. Ничего в этом удивительного нет, так как первичной заботой любого государства во все времена, окруженного со всех сторон агрессивными соседями, была забота об армии и военной обороне. В XVII веке, сражаясь с западными армиями, России приходилось идти в ногу с западной военной наукой. Вот что пишет о русской армии XVII века в своей книге «История конницы», часть 3-я, «От вооружения конницы огнестрельным оружием до Фридриха Великого», изданной в Твери в 1887 году, полковник Марков, командир 1-го лейб-драгунского Московского Его величества полка: «В отношении боевой подготовки армия русская стояла весьма невысоко. Военнопоместная конница дворян и детей боярских, кроме верховой езды, к которой они были привычны с малолетства, боевой подготовки никакой не имели. Живя большей частью в своих вотчинах и занимаясь сельским хозяйством и промыслами, они не имели ни времени, ни охоты, ни даже обязанности подготовиться к военной службе. И потому, считая войну для себя разореньем, они старались уклоняться от нее всевозможными способами, а в случае невозможности, разумеется, представляли нестройные, недисциплинированные толпы.

В солдатских, стрелецких, рейтарских и драгунских полках военная подготовка хоть и существовала, но не надо забывать, что стрельцы по предоставленным им льготам и правам были больше промышленниками и торговцами, нежели воинами, и всякий призыв на службу отвлекал их от промыслов, возбуждал сильнейшее недовольство. Драгуны, поселенные большей частью слободами на окраинах России, пользовались такими же правами, как и стрельцы, и вдобавок к этому не имели при себе лошадей и снаряжения, которые после окончания военного похода у них отбирались. Рейтары жили в своих вотчинах, как и дворяне, и призывались также в случае войны.

Из этого видно, что все роды войск в России были иррегулярны и плохо обучены. Мы говорим «плохо обученные» потому, что правительство прилагало заботы к обучению войск. Еще Василий Иоаннович Шуйский приказал перевести с немецкого и латинского языков и издать устав для ратных, в котором объяснены были правила разделения и обучение войск, строя, движений и действий пехоты и конницы, стрельбе пушечной и ружейной, расположения войск в станах, ведение осад, производство приступов и пр. Царь Михаил Федорович дополнил и издал вновь этот устав; при царе Алексее Михайловиче также вышла книга под названием: «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей».

Тут следует заметить, что только в 1647 году появился первый русский строевой устав, который был официальным документом и входил в полковое имущество. Он был переведен с книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Воинское искусство, учение о пехоте». Появление этого устава в России связано с введением нового, «рейтарного», строя, которому обучали русских иностранные специалисты. При переводе автор сделал значительные изменения, попытался приспособить устав для русской армии того времени. Устав давал массу сведений по военному делу, но был очень громоздким и сложным для понимания. Например, только заряжение и подготовка мушкета к выстрелу состояли из 57 приемов (или 57 «рукохватий»). Поэтому устав не получил широкого применения и методами обучения солдат стали муштра и слепое повторение. Вот как пишет об этом в своей книге «История конницы» полковник Марков: «Но при кратковременных сборах, которые делались солдатскими, стрелецкими, рейтарскими и драгунскими полками, едва ли можно было ввести устав, смысл которого, как говорит князь Голицын, была темень по неимению в тогдашнем русском языке слов и выражений для точного перевода с немецкого языка.

Иноземцы хотя и вызывались из-за границы в русскую военную службу для усиления русского войска регулярными войсками и для обучения русских войск, но они были плохие учителя, так как в Россию шли большей частью люди малосведущие, которым было дело до наживы, а не до обучения русских войск. Учениками их были рейтарские, драгунские и солдатские полки. Все они вместе со своими учителями стояли хотя и очень невысоко, но все же выше ничему не обученных военнопоместных ополчений. Большинство русской конницы в образе действий в бою продолжало следовать старинному обычаю. Регулярности, говорит князь Голицын, в этом отношении не было никакой, а существовал просто старинный русский обычай «биться», по тогдашнему выражению, «и огненным и лучным боем», бросаясь на неприятеля по «казацкому» или, правильнее сказать, по «татарскому» обычаю (потому что у казаков малороссийских были свои строи: и лавой, и батовой и пр.), нестройною густою толпою и решать дело рукопашным боем, а в случае неудачи – скакать назад за пехоту, или в обоз, или совсем с поля боя. Меньшинство же конницы – регулярные рейтары и драгуны – хотя и сражались более правильным строем и образом действий, но уступавшим тем, которые употреблялись шведами и даже поляками. Притом эта русская регулярная конница в общем составе русского войска была относительно малочисленна. Все остальные же роды русской конницы, равно строй и образ действий их, были иррегулярные».

Обложка книги «Archiley Kriegskunst», 1617 г., Иоганна Якоби Валльгаузена, на которой изображен сам автор трактата

Кстати, детально проработанные иллюстрации из военного трактата Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 года, дают прекрасную возможность увидеть, как обучалась в XVII веке европейская конница, оснащенная огнестрельным оружием. Появление пистолета в середине XVI века стало возможно благодаря изобретению колесного замка. Боевое применение пистолета целиком связано с конницей. Каждый рейтар мог применять в бою до 4 пистолетов (2 пистолета в седельных кобурах и по одному за отворотами ботфорт). Огонь велся с дистанции не более 10–15 м. Калибр пистолета колебался от 10 до 20 мм, что делало его опасным оружием при бое на малых расстояниях. Использование пистолета требовало от рейтар особенного порядка в строю. Непрерывный огонь должен был питаться из глубины строя. Пока первая шеренга стреляла, задние перезаряжали или извлекали свое оружие. Строи конницы стали глубже до 15–20 рядов. Их взаимодействие требовало регулярных упражнений. Все вышеописанные факторы привели к трансформации конницы в кавалерию. Ведь чем конница отличается от кавалерии? Конница действует при помощи индивидуальных бойцов в первую очередь. Кавалерия, напротив, действует только в единых тактических единицах. Упразднение полного доспеха, повышение роли сплоченных, дисциплинированных эскадронов и, наконец, появление пистолета – все это повысило ударную мощь конницы и потребовало регулярных строевых упражнений, превратило конницу в кавалерию. Последнее противостояние рыцарства с копьями и рейтар с пистолетами выразилось в соперничестве рейтар с французскими жандармами – лучшей конницей Европы. Авторы той поры для краткости часто именуют оба способа боя французским и германским. Победа осталась за рейтарами.

Пример французского и германского конного боя. Иоганн Якоби Валльгаузен, 1616 г. Французский рейтар (он вооружен копьем, пистолетами и шпагой) атакует копьем, в это время германский кирасир (вооруженный пистолетами и шпагой) стреляет из пистолета

Сначала жандармы, желая обезопасить себя от пуль, делали свои латы все более тяжелыми, пока, наконец, их невозможно стало носить. Тогда только жандармы усвоили боевые приемы своих неприятелей, хотя еще долгое время не могли отказаться от своих копий. Как утверждал опытный воин де ля Ну, проведший в боях и походах не менее двадцати лет: «Особенно нельзя рекомендовать пистолет французскому дворянину, ибо он наверняка переложил бы заряжание и уход за ним на своего слугу, а тогда пистолет будет давать осечку в самый решительный момент». Кстати, кавалерия как новый род войск, заменявший средневековое феодальное рыцарство, появилась на Западе около середины XVI века или в третью четверть этого века, т. е. в период Нидерландской войны. Поэтому теоретические выводы из практики Нидерландской войны обобщали и описывали почти все европейские военные теоретики. Так, в 1592 году Бернардино Мендоза издал «Историю Нидерландской войны», а в 1595 году вышел труд «Теория и практика войны». В 1612 году Георг Баста написал книгу «О легкой кавалерии», против многих положений и аргументации автора которой в 1616 году выступил обер-вахмистр города Гданьска Иоганн Якоби Валльгаузен в произведении «Kriegskunst zu Pferdt» («Военное искусство на коне»). Дискутировался вопрос о вооружении конницы (копье или пистолет) и ее боевом порядке (развернутый строй или компактные эскадроны). В своей книге Иоганн Якоби высмеивает и вышучивает теории славного кавалера Георга Басты, сына эпирского дворянина, родившегося в Италии в 1550 году, который сорок лет служил в кавалерии и стал профессионалом, и решительно высказывался за копье, а не за новомодный пистолет. Оба автора сходятся на том, что конные копейщики должны атаковать небольшими отрядами, не глубже как в две шеренги, да и те с большим интервалом между ними. Валльгаузен доходит даже до утверждения, что вторая шеренга рейтар вредит первой, ибо она мешает ей в случае неудачной атаки отойти вправо или влево. Поэтому, когда не хватает места, следует строить всех в одну шеренгу, а остальные должны следовать, отступая на 20–30 шагов. Кстати, сам Иоганн Валльгаузен вынужден сознаться, что великий мастер военного дела его времени Мориц Оранский упразднил копья, унаследованные им от его отца Вильгельма I.

Обложка книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г.

Дельбрюк назвал это спором двух исторических эпох – рыцарства и кавалерии, т. е. старого рода войск, отжившего и отмененного новыми социально-политическими условиями и боевой практикой, и нового рода войск, который «не представляет собой дальнейшего развития рыцарства, но это – новообразование, ставшее на место рыцарства». Рыцарь – это квалифицированный индивидуальный боец. При этом дисциплина и пистолет противоречили существу рыцарства и были для него неприемлемы. Дельбрюк правильно отметил, что кавалерия ведет свое начало от глубокого строя эскадрона. А рыцари были слишком горды, чтобы дать себя построить в эскадроны, ибо все они хотели стоять в первой шеренге, никого не хотели пропустить стать впереди себя и ненавидели пистолет. Между тем простые наемники давали себя строить и стали одолевать своей массой рыцарей. С формированием сомкнутых эскадронов, естественно, исчезают смешанный бой, сопровождающие рыцарей вооруженные пешие слуги.

В последних сражениях гугенотских войн, при Кутрасе в 1587 году и при Ивре в 1590 году, новый род войска, как мы теперь можем его назвать – кавалерия, – настолько развился, что пехота, которая со времени появления швейцарцев играла первую роль, снова отходит на задний план. Кавалерия являлась средством маневра в бою и атаки.

Так на основе боевой практики ведения войн конца XVI века в Западной Европе появляется полноценная военно-теоретическая литература. Военные теоретики, такие как Иоганн Якоби Валльгаузен, пытались обобщить и осмыслить зарождавшееся новое военное искусство.

Иллюстрация из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., показывающая все основные рода войск, применяемые в армиях Западной Европы в начале XVII в. № 1, вверху: Французский рейтар (пеший и конный), облаченный в трехчетвертной доспех, на голове шлем армэ с перьями, на ногах высокие сапоги со шпорами. Вооружение состоит из длинного копья (показаны два вида), шпаги и двух пистолетов. № 2. Немецкий рейтар-пистольер (пеший и конный), он имеет то же защитное снаряжение и вооружение, что и французский рейтар, за исключением древкового оружия – копья. № 3. Кирасир (пеший и конный). Защитное снаряжение кирасира состоит из стальной кирасы и шлема мориона с плюмажем. Вооружен кирасир карабином, двумя пистолетами и шпагой. № 4. Мушкетер (пеший и конный). Из защитного снаряжения у него только испанский шлем кабассет (во Франции его так и называли – кабассет, а в Англии – испанский морион). Вооружен мушкетер длинноствольным огнестрельным оружием – мушкетом и шпагой. Там же под № 4 показан и пикинер (пеший и конный). Защитное снаряжение пикинера состоит из стальной кирасы и шлема мориона. Вооружен пикинер длинной пикой и шпагой

Иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г. Вооружение и защитное снаряжение французского рейтара (кстати, так выглядели в конце XVI в. и знаменитые французские жандармы). Французский рейтар облачен в трехчетвертной доспех, на голове – шлем армэ, украшенный перьями, на ногах высокие сапоги со шпорами, на левом боку – шпага. Изображены: трехчетвертной доспех (вид спереди), шлем армэ с открытым забралом, латный воротник, правый и левый наплечник и наручник, нагрудник кирасы и дополнительная усиливающая нагрудная пластина (ее еще называют навесным противопульным экраном, который служил защитой от пуль, но увеличивал вес доспеха) и шпага. Показан тот же доспех (вид сзади), наспинник кирасы, юбка, боевое седло со стременами, варианты боевых копий и пара пистолетов (любопытная деталь: пистолеты германского рейтара отличаются от пистолетов французского рейтара

На этой иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., демонстрируются действия французского рейтара в бою против всадников противника. № 1, № 2. Французский рейтар (он вооружен копьем, пистолетами и шпагой) атакует копьем, в это время германский кирасир (вооруженный пистолетами и шпагой) стреляет из пистолета. № 3. Копейный бой

На этой иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., демонстрируются действия французского рейтара в бою против пеших воинов противника. № 1. Французский рейтар (вооружен копьем, пистолетами и шпагой) атакует копьем пешего пикинера противника (он вооружен пикой и шпагой). № 2, № 3. Французский рейтар (вооружен копьем, пистолетами и шпагой) атакует копьем пешего мушкетера противника (вооружен мушкетом и шпагой). Также показаны положения для стрельбы из мушкета, стоя и с колена

На этих иллюстрациях из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., показано обучение рыцарскому копейному бою

На этой иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., показано: № 1, 2, 3. Обучение коного рейтара стрельбе из пистолета. № 4, 5, 6. Демонстрируются действия рейтар в бою против всадников противника (показана и копейная атака, и стрельба из пистолета). № 7. Конный рейтар атакует пешего мушкетера противника

На этой иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., показано обучение рейтар технике боя шпагой сидя на коне

Иллюстрация из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г. Германский конный рейтар в полном боевом вооружении. Там же показан крупным планом рейтарский трехчетвертной доспех (отдельно показаны все элементы доспеха, в том числе и шлем) и два пистолета в кобурах

На этой иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., показано применение пикинеров и мушкетеров в качестве бойцов конницы. Обычно эти рода войск использовались только в пешем строю

На этой иллюстрации из книги Иоганна Якоби Валльгаузена «Kriegskunst zu Pferdt», 1616 г., показано обучение кирасир стрельбе из карабина сидя на коне. Защитное снаряжение кирасира состоит из стальной кирасы и шлема мориона. Вооружен кирасир карабином, двумя пистолетами и шпагой. Отдельно крупным планом показаны элементы экипировки кирасира